Инна Михайловна Чеганова
Между нами война
– Он давно уже ушёл. Оделся и вышел.
Ее лицо задрожала. Всё тело её обессилило. Она беспомощно стояла и немо плакала посреди чужих взглядов.
Эрис подняла его рубаху и прижала к лицу.
– За что ты так со мной, Таррос, за что?..
Эрис бросила всё. Она выбежала и начала спрашивать всех – кто видел человека с перевязанным лицом. Люди отнекивались, смотря на неё, как на сумасшедшую.
– Ты не мог далеко уйти. – решила она.
Она выбежала из ворот лечебницы. Покружив немного вокруг, меж ближайших домиков и деревьев, Эрис вернулась за Йылдырымом.
Она неслась прямо по улице, заглядывая в каждый закоулок, из которых просачивался серый свет. Людей было много. После часа поисков Эрис отчаилась. Она попросила Аллаха помочь ей. Она пообещала себе на этот раз тоже попросить прощения.
Эрис спешилась. Красный закат отливал от глинянных зданий оранжевыми оттенками. Она спросила у одной нищенки, сидевшей у обочины – не видела ли та человека с повязкой. И она указала ей на дорогу прямо. Эрис направилась туда.
Дина допытывалась у одинокого лавочника, но он не откликнулся. Она молча глотала слёзы. Одна старуха, услышав ее вопрос, вмешалась, сказав, что недавно видела больного человека и указала путь.
Эрис брела по указке, и скоро наступят сумерки. Она повернула голову – около стены одного из домов, возле дерева сидел одинокий человек. Прямо на земле. Обессиливший, он спиной откинулся на строение. Эрис наблюдала, как он медленно встал, держась за ветви и побрел прочь, пошатываясь. Его темная накидка, похожая на одежду тысяч других, скрывала образ. Но Эрис узнала его.
– Таррос!!! – Эрис побежала к нему, оставив Йылдырыма посреди дороги.
– Таррос! Аббас! – он остановился. Обернул свое лицо.
– Куда ты?! Стой! – Эрис догнала его. Она остановилась пред ним. Таррос изумленно смотрел на неё. Из ее глаз шли слезы. Она часто дышала. Её грудь сводило от боли и стыда. – Ты же еще не встал на ноги. Тебе нельзя ходить много. – она старалась сдерживать эмоции, но не могла.
– Я не имею права говорить с тобой. – он опустил взгляд. Вокруг была тихая улица жилого квартала. Люди разбрелись по домам.
– Что ты такое говоришь? – участливо спросила она, заглядывая в его спрятанный взор.
– Ты простила меня? Скажи. Только одно слово, и я уйду… Я уйду навсегда. Я больше никогда не посмею тебя потревожить. Ты заслуживаешь быть счастливой… – он глухо добавил. – С хорошим человеком.
– Ты – хороший человек. – залепетала она. – Ты и есть тот самый хороший человек.
– Я – неимущий. – хмуро произнес Таррос. – Что я могу дать тебе?
– У тебя есть Иман. Не говори такое… – Эрис взяла его за рукав, не смея трогать кожу. – Ты – самый богатый человек на Земле. Ты можешь дать мне свою любовь! Только ты… – она не сдерживала своих горячих слез.
– Прости меня за всё. – он произносил эти слова, потому что любил её по-настоящему. – Я уйду, клянусь, я больше никогда не потревожу тебя.
– Уходи!! – крикнула она и на шаг отступила назад, отпустив свои руки. – Ну и иди. Если хочешь убить меня еще раз, уйди. Прямо сейчас. – Эрис начала плакать сильнее. Таррос не мог смотреть на это.
– Я благодарен тебе за всё… Для меня было главным заслужить твоё прощение. Видишь, – он указал на себя. – Может, такой ценой. Хотя она ничтожна, по сравнению с моими поступками.
Эрис приблизилась. Она посмотрела на него.
– Я всегда видела в твоих глазах Рай. Хочу видеть это и дальше. Всю жизнь.
Таррос резко сел на землю и поцеловал подол ее платья.
Эрис рухнула рядом.
– Что ты делаешь?! – она обхватила его голову ладонями и гладила родное лицо. – Не надо… Прости меня, Таррос. За всё. Прости… – говорила Эрис, захлебываясь в слезах.
Ну вот… Таррос снова плакал. Молча. А Эрис продолжала:
– Любимый мой, ты мой единственный, ты даже не можешь представить, как плохо было мне без тебя. Это тьма и боль. Я люблю тебя всю жизнь. Только тебя. Всю жизнь. Женись на мне. Возьми меня в жены, умоляю тебя. Я больше не смогу без тебя. Не смогу, Таррос… – говорила Эрис и плакала, зная, что он не осмелится сказать эти слова из-за чувства вины. – Забери меня к себе. Защити меня. Защити меня от зла этого мира. Я стану твоей опорой и радостью. Твоим утешением. Я рожу тебе детей. Не отказывайся от моего прирученного сердца… – ее светящиеся глаза были огромные и безумные.
– Я обещал правителю. За мной долг. Плата за зло… – его отчаянное выражение лица вызывало дикую жалость и загнанную в угол безысходность.
– Перестань… Исполнишь. Придешь обратно. Я буду ждать тебя дома. – умоляюще произнесла Дина.
– Неужели я нужен тебе? После всего? Разве я достоин? Посмотри на меня… – он не смотрел ей в глаза.
– Нет человека достойней тебя. В моем сердце нет и не было никого, кроме тебя. Никого и никогда. Прекрати болтать ерунду. – Эрис смотрела на свои и его ладони, которые уже нашли друг друга сами. Таррос начал крепко сжимать её руки.
– Не плачь, родная… Не плачь. Любимая моя… – только что он был слаб. А теперь стал сильным утешителем.
– Будь моим заботливым покровителем. – её очи преданно просили его. – Ты нужен мне…
– Я люблю тебя. Выйди за меня замуж. Прошу… Ты выйдешь? – надежда была не напрасной. Мечты Тарроса начали сбываться. Его взгляд, который мог бы разрушить горы, прекратить войну, воскресить мертвого, остановить время.
– Выйду! Когда?! – уверенно и резко выпалила Эрис. Это была истерика – слезы и смех одновременно.
– Прямо сейчас. Сейчас поедем к Малику и поженимся. – уже твердо сказал Таррос-Аббас. Они сидели на голой земле. На обочине. Таррос вытирал ее слезы. Им обоим не верилось в этот счастливый исход. Эрис зажмурилась и обняла его со всей силы, прижавшись к груди. Она слышала гулкое и размеренное биение его сердца. Это был тот самый стук сердца, от которого зависело, будет ли она жить на этом свете. Он спрятал ее в объятиях. Эта трепещущая, подвластная только ему одному жизнь, укрепила его.
"Господи… Это не сон… Я укрою тебя. Отгорожу от зла и боли этого мира. А ты будешь моей. Всегда." – думал счастливый Таррос.
Минуты шли. Вся боль и черные дни стирались из их общей жизни.
Опустившиеся сумерки оставили их в фиолетовом полумраке.
– Поедем. – Эрис успокаивалась, чувствуя его присутствие. Им обоим не хотелось, чтобы этот момент кончился. Но ей стало совсем неловко и пришлось отрезветь. Она отстранилась и серьезно сказала:
– Всё. Хватит. Вставай. У нас с тобой всё будет хорошо. – Эрис-Дина помогла ему подняться, трепетно и осторожно тянув за предплечья. Эрис поможет ему подняться и дальше. Встать и идти вперед.
О, как же ты благородна,
О, как сердце твоё велико,
Спасению жизни сродно
Ты спасла меня так легко!
Твоё слово – и стерлось былое,
Что забыть я никак не мог,
Мне всю жизнь не давало покоя.
Вот – я каюсь. У твоих ног.
Подарила на счастье надежду,
В пустыне воды глоток,
Наставив меня, невежду.
Я не буду теперь одинок.
Для нас это был урок —
Бой с судьбою, в жизнь длиною!..
Простив, окрылила изгоя,
Нам с тобою Аллах помог.
То, что должно было свершиться много лет назад, свершится совсем скоро. Этой вдохновляющей весной, подающей надежды. Этой последней, ставшей печальной памятью, весной в истории Конийского султаната и его обреченных подданных.
Теперь две судьбы, две жизни, которые вросли друг в друга, как деревья сплетаются корнями, совсем скоро соединятся в божественном союзе.
Эрис бросала стыдливые взгляды на своего любимого. Он лишь глупо улыбался. Невинно, и что-то было детское в его зависимом от неё выражении лица. Лица сильного и зрелого мужчины.
Кто может мне сказать,
Каков предел прощенья,
К пошедшему на преступленья,
Зарекшемуся исправлять?
К мужчине, что судьбой являлся.
Любви которого боялась,
Я убегала и скрывалась —
А он во мне только нуждался!..
Кто может мне сказать,
За что его сейчас прощаю?
Забыть обиды обещаю,
Я не хочу больше страдать.
Кто может мне назвать,
Предел великодушья женщин?
Мы – тоже люди. Мы – не вещи…
А стоит ли вообще прощать?
Кто может подсказать,
А правильно ли поступаю?
Обиды сердца отпускаю
Как женщина, как благодать…
Они брели вдвоем по пустеющим улицам.
– Мы зайдем в лечебницу? Еще на пару дней. Тебе надо полежать. – уговаривала сердобольная Эрис-Дина, помогая Тарросу-Аббасу идти.
– Нет. – он посмотрел на неё. Теперь он снова уверенный в себе мужчина. Пару искренних слов, пару капель слёз обоих – и всё хорошо. Будто бы и не было этих ужасных лет страданий, о которых ему не хотелось вспоминать. – Моё чудо. Твоё появление в моей жизни – чудо. Ты же просишь взять тебя в жены прямо сейчас. – они остановились, чтобы Таррос немного отдышался. – Я не могу отказать тебе. – он улыбнулся. – Ты же у меня требовательная.
Эрис смутил его взгляд. Слишком уж он был красивый. Скоро спустится ночная тьма, а Эрис не боится. Она не боится оставаться с ним наедине. Ни здесь, ни где бы то ни было. Потому доверяет только ему. Он не обидит ее. А она все ему простит.
– Намаз. – сказал Таррос, услышав призыв. – Пошли в мечеть. – они медленно шли по узким восточным улочкам на ближайший голос. Таррос и Эрис. Всё то плохое, что было между ними, исчезло навсегда. Держаться за руки грех? Они не могли не делать этого сегодня.
Они вошли в разные залы с разных дверей – мужских и женских.
Аббас молил Аллаха о вечном Рае рядом с Эрис. Молил о детях. Эрис просила то же самое. Еще она просила, чтобы на том свете никто не осуждал ее за выбор.
Через несколько минут они встретили друг друга в толпе около широких ступеней мечети желто-рыжего цвета. Вкусный ветерок пах теплой землей.
– Если бы можно было бы пожениться прямо сейчас, в этой мечети… – мечтательно сказал Таррос, восторженно смотря на избранницу всей своей жизни, греясь ее теплом.
– Это не по правилам. Мне нужен опекун. – смущенно отвечала она.
– Поехали в Баяты?
– Поехали.
Таррос и Эрис вышли из столицы. Они совершали самое прекрасное путешествие в их жизни. Был один на двоих Йылдырым. Эрис сидела сзади Тарроса и держалась за седло. Она старалась не прикасаться к нему лишний раз. Шли они медленно, не утомляя коня.
Иногда они останавливались на отдых. Вкушали скромную пищу вместе. Разговаривали, стараясь не смотреть друг на друга. Делились прошедшей болью. Трогательно заботились друг о друге.
Таррос ждал её поцелуя всю жизнь. И будет продолжать ждать, пока не коснется её по праву Господа.
– Эрис… Дина… Каждая черточка твоего лица, вся ты для меня свята и бережно хранима в сердце… Ты – моя Вселенная, мой Рай… Я без тебя – несчастный человек. Даже не человек. – сказал он, когда Эрис меняла ему повязки на ранах.
– Не говори много до нашей свадьбы. Я не такая терпеливая, как ты. – ответила она, вызвав приступ его смеха. Ему всегда нравилась эта прямота. Эрис невозмутимо перебинтовывала его лицо. Ей было больно видеть его раны. Но она старалась быть сильной и не подавать вида. Быть веселой.
Эрис засмотрелась.
– Не могу отказаться от тебя – самого большого искушения в моей жизни… – он совсем рядом. Так близко. Глаза ее вновь предательски заслезились.
– Не отказывайся. – Таррос преданно и нежно смотрел на Эрис. Как на святыню. Ничего не изменилось.
– Не смотри так на меня своими… – она хотела добавить “красивыми глазами”, но вовремя остановилась, боясь подтолкнуть себя и его на грех. – Аллах нас накажет. Потупи свой взор. – шепнула она приказным тоном, нахмурившись.
– Ты же моя жена. – он засмеялся.
– Ты что – ненормальный?! Нам надо заново пожениться.
– Шучу. Я просто не могу дождаться. – произнес Таррос. – Не могу дождаться того, чего ждал всю жизнь. Мое счастье. Моя любовь. Моя жизнь… – видя ее волнение, он самодовольно произнес. – Ты первая позвала меня в мужья. Я победил тебя. – он кичливо поднял брови.
– А ты не изменился. Ничуточки. Все такой же хам и нахал. – она наконец начала узнавать своего гадкого командира.
– И любовь моя тоже не изменилась. – тихо произносил он, не прекращая смотреть горящим взором. – Стала еще сильнее…
– Ты изменял мне? – этот вопрос не давал ей покоя все это время. С самого первого дня расставания. Эрис впилась в глаза Тарросу. Он явно не ожидал этого.
Вот теперь он потупил взор. Его лицо было как у нагадившего ребенка.
– Я так и знала… Вы, мужчины – предатели. Вам нужно только одно. Я ненавижу тебя! – Эрис раскраснелась. Она чуть не задохнулась, говоря это. Горячие слезы накрыли ее потоком. Эрис захотела убить его. Немедленно.
– Эрис. – это сокрушительно-глупое выражение она уже видела. На их Родине. – Дина… – она оттолкнула его и соскочила с места, Таррос встал следом за ней.
– Какая же ты скотина, Таррос. Любишь, как говоришь – меня. Делишь ложе с другой. Подлый кобель. – ругалась она, отвернувшись. Таррос стоял сзади и не смел притронуться к ней. – Предатель!..
– Я же думал, ты умерла… Я все это время молился о тебе, я разговаривал с тобой каждый день… А то, о чем я не хочу вспоминать, случилось спонтанно. Совсем недавно. Я презираю себя за то, что предал твою память…
– А тогда ты тоже разговаривал со мной? Моя смерть не дала тебе право утешаться с другими. Гад ты. Я прощу все, кроме измены. Всё… – шептала она, и каждая частица ее бурлела от негодования. – Прощу неуважение, страдания, но только не измену. Никогда. Убью тебя, искромсав твое похотливое тело. – прорычала Эрис, повернувшись. – Сожгу тебя живьем!
– Убей. – Таррос, несмотря на свое положение, улыбался. Улыбался во все свои хищные белые зубы. Он знал, что она его всегда любила. И из-за этого чувства так бешено ревнует.
Эрис приблизилась к нему. Она хотела задушить его. Но, конечно, не могла.
– Ты не представляешь, как я раскаивался после содеянного. Я был в дурмане, был пьян. – его голос звучал сокрушительно.
– Теперь ты понял, что вино и дурман – мать всех грехов? – он вытирал её слезы.
– Конечно… Аллах дал мне новую жизнь. Чистую от всего плохого…
– Я люблю тебя… Столько лет… – Эрис разглядывала его родное лицо. Соскучившиеся по нему очи упивались им. Теперь на нем морщинки. И даже обилие. Но она любит даже их. И ее совсем не смущает отсутствие его глаза. Она готова покрыть поцелуями все его изъяны. Готова излечить все его душевные раны.
Таррос стеснялся своего вида. Эрис была по-прежнему хороша и свежа. Она из тех редких изящных женщин, про которых шепчутся завистницы за спинами, называя их ведьмами. Годы не властны над такими. А он? Пусть он и выглядит хорошо, все же он уже разменял пятый десяток.
– За что ты меня любишь? – он смущенно опустил голову.
– Я полюбила тебя за твое чистое сердце. С самого первого взгляда. За твои силу и выдержку. Я люблю тебя так сильно… За эту неповторимую красоту… Ты такой красивый. – теперь это близкое расстояние стало слишком опасным. – И твой сладкий аромат…
– Любимая… – Таррос крепко сжимал ладони своей женщины. – Когда мы поженимся, я буду осушать твои слезы губами. Нет, я не дам тебе больше плакать. Никогда.
– Отойди от меня. Нас двое, Аллах третий. Имей терпение. У меня его больше не осталось. – кое-как выговорила Эрис, отталкивая его.
Таррос смеясь, отошел на пару шагов назад.
– Прости.
– Не извиняйся, я же сама подошла. – выдохнув, нагло заявила она.
С самого первого дня, когда Таррос узнал Эрис ближе, ему нравилась в ней эта черта – неумение что-то делать и говорить против своего сердца. Ее неотесанная искренность, забавляющая его.
– Мои братья будут только рады, что я наконец-то обрету свое заслуженное счастье. – сказала Эрис, поправляя седло. – Ты отдохнул, мой любимый? Пойдем дальше?
– Да…
Ближе к ночи они остановились снова и разожгли костёр. Они грелись об него, хотя их больше бросали в жар пылкие взгляды в сторону друг друга. Они сидели по разным сторонам от пламени. Они боялись не выдержать, чтоб не начать делать глупости. Прекрасная ночь, освещаемая полной луной. Ночные птицы пели свои весенние трели. Это был полёт души.
"Надо смотреть на луну, а не на неё." – подумал Таррос.
"Надо почитать Коран" – подумала Эрис.
Через некоторое время он начал:
– Я хотел смотреть на луну, чтоб отвлечься от тебя. – произнес Таррос-Аббас. – Но ты затмеваешь её…
Эти глаза не могли не притягивать. Но Эрис защищалась от бдительного шайтана с Кораном в руке. Всё же, комплимент любимому она сказала:
– Луна обманывает нас:
Ее сиянье – отражение
Горячих ясных солнца глаз.
Ты – лишь зенита продолженье.
Луна – отражение солнца в зените. Она не сияет, если его нет. Затмение… Все эти годы я пребывала в кромешной тьме… Мне не дало умереть это. – она показала на Коран. – Мой любимый человек. Ты – мое теплое солнышко. Моё Солнце в зените. Без солнца луну поглотит темная бездна. А кто я без тебя? Я – всего лишь твое отражение. Так кто прекрасней?.. – Таррос улыбался. Неужели это не сон? Эрис с удовольствием осыпала его любезностями. Потом она посмотрела на луну и перевела разговор:
Мы восхищаемся тобой —
Как лезвие тонка опасна,
То восхищаешь полнотой
И бледностью своей прекрасной.
– Как же я люблю тебя, моя милая Дина. Моя любимая Эрис. – его родной взгляд, похожий на чистые воды горной реки, отражающий бирюзу небес. Надежный и преданный, любящий и сильный. – Научи меня читать Коран. Я не успел взять уроки у Мауляны. – сказал он. – Умный Алессандро умел читать по-арабски, хоть и не понимал смысла. – он стал грустным. – А я – нет. Я не такой…
– Я всегда молюсь за них. За Алессандро и Каллисту, Джузеппе, за Адриану… За Каннареджо… Молюсь за всех, кто был нам дорог. – произнесла она с сопереживанием. Костёр издавал теплый треск.
– Спасибо тебе, моя добрая Эрис. – сказал Таррос-Аббас. Её нежное, чуткое выражение лица было самым дорогим подарком судьбы. Любящие глаза, в которых заключался смысл его жизни.
– Я всегда молилась за тебя в сердце. Чтобы у тебя все было хорошо. Хоть это может кому-то показаться неправильным. Это моя тайна. Молилась Аллаху. Всегда… – она потупила взор. Затем уверенно и задорно сказала. – Иди сюда, ученик. – подозвала Эрис, указывая на место рядом. – Веди себя прилично! И учись хорошо. – она встала и вытащила Койда *правила чтения арабского(перс.)* из поклажи. Таррос подсел к ней.
– Икораъ! *читай! (араб. Первая фраза из первой Суры, переданной от Господа через Гавриила Мухаммадуﷺ)* Читай. Первое Божье повеление для человека – учиться. Это Алиф. – она показывала пальцем на буквы, и он повторял, немного каверкая. Это получалось смешно. Но она была серьезной. Ему было тяжело не обращать внимания на ее райское благоухание и близкое расстояние. Но присутствие третьего – Аллаха пресекало любые проявления чувств.
– Это Ба. Это Та. – четко говорила она, ведя по буквам. Таррос-Аббас старался, как мог.
Теперь у них появилось отвлекающее друг от друга занятие. Занятие, угодное Богу.
Глава девяносто третья
Эрис и Таррос подходили к Баяты. Они трогательно прощались, смотря друг на друга.
– Эрис. Я не хотел говорить, но стреляли именно в тебя. – сказал Таррос.
– Я поняла это. И я не собираюсь оставаться в ауле после свадьбы.
– А куда ты хочешь уйти?
– Здесь есть одна пещера. Пока поживем в ней. Ты был у султана. А его визирь – монгольский приспешник. Я боюсь за тебя.
– Мне так приятно, что ты думаешь обо мне… – начал шептать Таррос, сокращая расстояние.
– Всё. – Эрис поспешила ускользнуть.
Она сказала, оседлав Йылдырыма:
– Жди меня здесь.
– Я хочу с тобой. – ответил Таррос-Аббас.
– Тебя могут увидеть шпионы. К тому же, что подумают люди? – она волновалась за него и хотела как лучше. Также ей было неудобно из-за матери Малик бея.
– Правильно подумают. – глупая улыбка не сходила с его лица. – Они всё правильно подумают.
– Прекрати. Они подумают совсем не то. – хмуро сказала Эрис. – Конья далеко отсюда…
– Ты смешная. Когда мы поженимся, будешь вести себя так же? Будешь заботиться о том, что о нас думают другие? – он рассмеялся.
– Салам алейкум. – оборвала Эрис-Дина и помчалась вниз, с холма. За ним открывалась огромная равнина, на которой рассыпались маленькие желто-белые юрты.
Таррос остался здесь. Он смотрел вдаль, за деревья. Аббас видел далёкие сиреневые горы, окаймляющие равнину кольцом. На их вершинах белели снега. Он разглядел острые верхушки елей. Они были похожи на крошечные темно-зеленые иголки. Таррос сел на изумрудную травку и наблюдал, как копошились муравьи. Весна оживила природу. Оживила Землю и всех, кто обитает на ней.
– Слава Тебе, Господи… – он засмеялся и растянулся на ней, подставив лицо теплому солнцу и нежному ветру, слушая окружающие звуки. Он жалел только о том, что не может любоваться небом и своей женщиной обоими глазами. Теперь для него снова открылись краски, песни, запахи и ощущения этого мира. Легкие облака плыли над ним. И в каждом их очертании он видел Её. – Моя милая Эрис…
Дина абла вошла в Баяты под грохот друмов. Воины помахали ей с вышек. Эрис почтительно и с достоинством ответила.
Она спешилась. Теперь ей стало стыдно. Она не могла привести Тарроса сюда – некоторые, более слабые верой, её не поймут. Больше всего разочаруется Амина ана. И у нее было право это сделать. Эрис уже думала об этом, и ее напрягало предстоящее испытание.
– Дина! – из мастерской послышался голос Нуркыз. Жена Аята подбежала к ней.
– Как ты, дорогая? – она обняла воительницу.
– Всё хорошо. А ты? – Эрис взволнованно спрашивала её.
– Замечательно. Где ты пропадала?
Эрис не ответила.
– Нуркыз. Бей у себя?
– Да. А что? – с интересом задала вопрос девушка.
Мама Амина вышла к ним. Эрис почтенно поздоровалась.
– Дочка. Мы так волновались. – Амина ана разомкнула объятия. – Как твои дела? Малик молчал о тебе. Что произошло? – спрашивала женщина.
– Идите в шатёр бея. – попросила Эрис. – Я сообщу вам одну новость… Я… – Эрис не знала, как сообщить матери Маулена о своем предстоящем замужестве.
– У тебя все в порядке? – Нуркыз заволновалась.
Эрис покачала головой и резко начала удаляться к главному шатру. Она позвала Малика. Стражник кивнул ей.
– Войди! – голос бея дал разрешение. Ее сердце трепыхалось в груди, подкатывая к горлу.
Бей сидел и что-то обсуждал со знатным окружением. Он поднял голову.
– Брат… – Эрис робко взглянула на него.
Он подал беям знак выйти. Те встали и вышли, создав немного шума.
Они остались наедине.
– Салам алейкум, сестренка. Как ты? Как брат Аббас? – участливо спросил он, встав. – Ему лучше? Он ушел?
– Он… – Эрис потупила взор. Настал момент истины. Бей ждал ответа. – Он приехал со мной. – сказала Эрис-Дина, посмотрев на Малика. – Он за стойбищем. Он пришел, чтобы сосватать меня у Вас, брат Малик. – она горела от стыда. Их с Тарросом отношения всегда были не такие, как у всех. И сейчас все было неформально.
– Я знал! Слава Аллаху! Милая сестренка! – его лицо расплылось в широкой улыбке. – Почему он не пришел?! – голос бея звучал весело.
– Он хотел. Я не позволила ему. – Эрис смутилась. – Понимаете… Я боюсь за него. И мама Амина – я опасаюсь, что она не поймёт, затаит на меня обиду… – проникновенно сказала она.
Бей компетентно покачал головой.
– Я сам сообщу маме и остальным. Все всё поймут. А ты иди и приведи жениха ко мне. От двух часов его пребывания здесь ничего не изменится.
– Вы уверены, бей? – ее волнение видел Малик.
– Иди-иди. – он снова улыбнулся. Малик бей очень обрадовался тому, что неприступная воительница обретет семью вместе с любимым человеком. Внутренний голос не подвел его.
Эрис выбежала. Навстречу ей уже шли мама Амина, Фатима, Мария и Айгюль. Эрис жестом поздоровалась и направилась обратно – за Тарросом. Но перед этим Эрис попросила Атабека и Турана собрать, увезти и разместить свои пожитки в маленькой пещере, местонахождение которой было неизвестно никому.
Он размечтался. Здесь никто не мог помешать ему. Его раны ломило и щипало от холода земли. Голова тоже побаливала – все-таки совсем недавно ему нанесли увечье. Он решил пойти в Баяты сам, не боясь никого. Таррос встал и начал спускаться с холма.
Эрис шла ему навстречу, и скоро они увидели друг друга. Он помахал рукой.
– Как это всё глупо. – Эрис рукой закрыла лицо от волнения: "Господи, помоги."
Он ускорил шаг и подбежал к ней.
– Я соскучился. Не мог больше усидеть на месте. – сказал он, целовав ее руку. Его счастливый вид вдохновлял Эрис.
– Я сказала Малик бею. Он сообщит остальным. – Эрис гладила его ладони. – Он хочет увидеть тебя. – сказала она, посмотрев ему в глаза.
– Правильно. – он нахмурился. – Ты стесняешься показать меня сарацинам? – обида прозвучала в его глубоком голосе.
– Нет, ты что. Не говори больше так… – она помотала головой. – Я… Мама Малик бея. – она замялась. Эрис не знала, как донести до него правильно вторую причину. Настроение Тарроса мгновенно улетучилось.
– Маулен? Альвизе Гварди?! – этот злой взгляд напугал Эрис.
– Не смотри так! Что?! – обиженно произнесла она.
– Он все сказал мне сам. Рассказал правду, так что не надо скрывать! – эти слова окатили ее холодом. – Ясно тебе?! – Таррос отбросил ее руки.
Эрис хлопала глазами, полными слез. Ее сердце чувствовало физическую боль. Она начала тяжело вдыхать воздух. Эрис подумала – не слишком ли тяжелую ношу возложила на свои хрупкие плечи? Не ошиблась ли снова?
– Перестань. – она протянула руку к отвернувшемуся спиной любимому. – Таррос… – Эрис потянула его к себе. Он пылал яростью. – Ну, Аббас…
– Вы целовались. Неужели ты способна на такое? А? Я Не могу даже представить! Accidenti! Accidenti! *Вот б…ь! Черт! (итал.)* – его кулак резко поднялся и завис в воздухе перед её нежным лицом. Дина разочарованно застыла. Она смотрела то на его кольцо, то на бешеную свирепость взгляда.
– Он сделал то, что хотел сделать Персиус. Я не хотела этого!! Ты… – она мотала головой и удалялась, пятясь назад. – Ты – жестокий человек. Ты не изменишься никогда! И твои пятикратные намазы – они не помогут тебе! – вспылила она с досадой.
– У тебя слишком длинный язык. Надо его укоротить. – самоуверенно произнес Аббас, быстро шагая к ней. – Забудь прошлое. Сотри его. Начнем жизнь с чистого листа. Больше не заикайся ни о Альвизе, ни о… Черт побери! – он схватил её предплечья, уперевшись лбом в ее лоб, зажмурившись. Его ноздри с шумом расширялись. – Ты не понимаешь меня… – горькое выражение лица вызывало в любящей Эрис сострадание. И такие, как Таррос пользуются добротой таких, как Эрис. – Я ревную… И буду ревновать. Этого не изменить. Ты – моя. Никто не имеет права даже смотреть в твою сторону. Поняла?! – он отстранился и требовательно допрашивал, смотря в упор и продолжая больно сжимать её руки. – Ты поняла меня?? Не слышу?! – почему Эрис слушает эти слова? Почему она снисходительно качает головкой, покорно и тихо произнося:
– Да.
– Вот и хорошо. – он резко потянул ее за запястье, отчего кожу на нем зажгло. – Пошли. Нас заждались. – Таррос направился к стойбищу широкими шагами, и Дина еле поспевала за ним.
Ей придется мириться с этими вспышками гнева. С этим тяжелым характером. Но жить без него она не сможет. И он уже никогда не оставит ее в покое. От таких мужчин не убежать и не скрыться. Они вяжут тебя невидимыми путами, заплетая язык, руки и ноги. Как спрут, ежеминутно душа и утягивая на темное дно. Они сами еще более зависимы от своей любимой жертвы, чем она зависит от притягательного деспота, и властолюбцы не представляют свое минутное существования без её восторженного одобрения. И если такой сатрап вдруг лишится объекта обожания, преклоняющегося пред его харизмой и величием, то просто погибнет.
Эрис выдернула руку, приближаясь к воротам. Она не могла глубоко вздохнуть.
Воины изумленно смотрели на них. Они здоровались, кладя руку на грудь и кивая головами. Эрис отвечала, опустив взор. Таррос был суров. Он хмуро знаковал взглядом.
Народ с открытым ртом смотрел на пугающего греческого воеводу без формы и с перевязанным лицом. Вчерашнего грозного и заклятого врага. И они стремительно шли вместе. Рядом.
– Они так смотрят. – не глядя на неё, произнес он. Тарроса рассмешило это. – А если я возьму твою руку так? – он нащупал ее похолодевшие пальцы.
– Прекрати. – попросила Эрис, пытаясь освободиться от цепкого плена. Но он схватил ее с нечеловеческой силой.
– Мне больно, что ты творишь? – шептала Эрис, минуя множественные взгляды.
– Мне так нравится. – он нахально улыбался, смотря вперед.
– Какой же ты… – Эрис мотала головой. Ей хотелось разрыдаться и спрятаться из-за вызывающего поведения её избранника. Обычно люди стараются понравиться, оказавшись в подобных ситуациях. Но Таррос вел себя дерзко и беспардонно.
Все же, подходя к главному шатру, Таррос отпустил ее, властно наградив беззастенчивым взглядом.
Арслан-альп подлетел к ним. По сравнению с этим тюрком Таррос выглядел совсем маленьким.
– Поздравляю, брат Аббас. Но если… – он схватил Тарроса за воротник накидки. – Если ты обидишь мою аблу, клянусь Аллахом, выколю второй глаз!
– Что он говорит? – спросил ренегат. Тюркют перевел Тарросу, смутив его.
– Поздравляю. – Аят, Тюркют и войны Кокжал поздравляли жениха и невесту. Эрис, пряча глаза, улыбалась соратникам.
Малик бей вышел к ним. Он сразу же обнял Аббаса, пожав ему руку.
– Когда хочешь совершить никях? – спросил он, не затягивая.
– Чем быстрее, тем лучше. Меня ждет Гияс-ад-Дин. За мной долг пред всеми вами. – поведал Таррос.
– Хорошо. Аят, Тюркют! Уведите и подготовьте жениха. – скомандовал бей. Любопытнейшие из народа, что был поближе, с улыбками смотрели на них.
Бойцы радостно схватили Тарроса под руки.
– Пошли за нами. Тебе надо постричься, освежиться и нарядиться! Впереди нас ждет свадьба! А тебя – любимая невеста! – захохотали они, хлопая его по незажившей спине.
– Аккуратно! Он – ранен! – осудила их поведение Эрис.
– Да ладно тебе, сестренка. Не умрет. – ответил Арслан, смотря вслед уходящим войнам.
– Я пойду за имамом. А ты – готовься. – сказал бей Эрис.
"Господи… Сколько еще мне придется всего пройти?"
Эти взгляды людей выбивали ее из колеи.
Мама Амина с укором смотрела на растерявшуюся Эрис.
– Пошли, дорогая. Тебе надо готовиться. – Фатима взяла ее за руки. – Айтогду! Смотри за маленькой Диной. – наказала она сыну.
– Мама Амина… – Эрис хотела извиниться. Женщина покачала головой, давая добро.
– Дай Аллах тебе счастья, доченька. Ты заслужила его.
– Спасибо. – Эрис обняла её, вытирая слезы.
– Иди доча, иди, готовься. Это – самый волнительный день в жизни женщины. Иди уже! – Мама улыбнулась. Ее взор постепенно начал оттаивать. С души Эрис упал камень.
– Брат Аббас. Ты же принял нашу Веру не из-за Кокжал? – спрашивал Тюркют, проверяя температуру воды для купания.
Таррос готовился привести себя в порядок.
– Он не знает – пару моих товарищей стали бы христианами, если бы Дина абла им приказала. – хохотал над ним Аят, говоря по-тюркски.
