Инна Михайловна Чеганова
Между нами война
– Я хочу сказать тебе – выходи за меня замуж, Агния! – пролепетал Никон, вытаскивая серебрянное колечко из кармана.
Девушка закрыла лицо руками – она смеялась и плакала одновременно. Эрис обняла ее.
– Я так рада за вас. Соглашайся – не потеряй свою мечту, не то всю жизнь проведешь в слезах. – Эрис знала, о чем говорит, не понаслышке. Ее глаза наполнились слезами радости за Никона и Агнию. В этих слезах было сожаление о своем давнишнем отказе Тарросу.
– Я согласна. – раскрасневшаяся девушка закачала головой.
– Мы зайдем к маме? – спросил Никон. – Потом я надену кольцо.
– Да.
Она открыла ворота и они вошли внутрь. Ничего не изменилось здесь – те же розы, те же деревья и чистота.
– Мама! – крикнула Агния.
Из дверей вышла ее скандальная мать. Она сразу же узнала Эрис. Но Эрис благовоспитанно поздоровалась с ней первая.
– Здравствуйте.
– Здравствуй, здравствуй. – сказала она.
– Мы с братом пришли к Вам по важному делу. – начала Эрис.
– Какие важные дела могут быть у вас, диких головорезов и у меня? – высокомерно ответила женщина.
– Я пришел просить руки вашей дочери. – сразу ответил Никон.
– Ну, насмешил. Нищенка-бродяжка. А где твои родители? И где вы собираетесь жить после свадьбы? В горах? – цинично закидала вопросами заботливая мать.
– Его родители и сестренка недавно погибли. И он не нищенка, ясно Вам? Жизнь может распорядиться так, что завтра и Вы окажетесь на улице. И кто вместо того, чтобы переживать о любви, думает о выгоде при выдаче замуж своей дочери, всегда горько ошибается. – выпалила Эрис.
– Я сейчас выставлю тебя так же, как три года назад, паршивка! Грубиянка, тебе только среди солдат находиться, среди нормальных людей тебе не место. – нагрубила мама Агнии.
– Знаете, мы защищаем таких, как Вы, чтобы Вы оставались при своем добре и жили спокойно. И если бы не такие парни, способные на самопожертвование, как Никон, Вас и Ваше дитё загнобили бы колонизаторы. Но Вы умудряетесь оставаться неблагодарными. Я поражаюсь людской глупости. – высказалась Эрис.
– Агния – ты соглашаешься? – спросил Никон.
– Соглашайся, сестренка. – сказала Эрис. – А Вы благословите этот союз. – обратилась она к женщине.
– Ни за что!
– Тогда обреките свою дочь на слезы. Любящая мать. – отрезала Эрис.
– Я согласна. Никон, я согласна! – радостно пролепетала девушка.
– Молодец, Агния! – возликовала Эрис.
Никон быстро натянул на палец невесты кольцо под брань ее матери.
Он смеялся, а его будущая теща, схватив тапок, лупила счастливца под взгляды выползших квартирантов.
– Ладно, мы пошли. Назначите дату сами, Мама. – с издевкой бросил Никон, закрывая ворота. Тапок полетел в закрытую калитку и с шумом попал в нее. Эрис и Никон весело захохотали, услышав этот смешной звук за своими спинами.
– Как ты думаешь, моей любимой достанется сегодня? – спросил жених.
– Не думаю, что очень сильно. Надо будет, выкрадем ее. Если она не глупая женщина, выдаст за тебя. Я сомневаюсь, что на ее дочери кто-то захочет жениться после ваших четырех лет любви. – она расмеялась и Никон покраснел, улыбаясь.
– Эрис, мы благочестивая пара. – сконфуженно выдавил он.
– Я и не сомневаюсь, глупец. Но только не говори, что ты не целовал свою прелесть за столько лет. Уж мне-то можешь не врать, братишка. – Эрис говорила спокойно и беспристрастно, шагая в сумерках и смотря перед собой. – Человек не может долго сдерживать себя. Для этого и создан божественный союз, и мама Агнии не должна брать грех на душу.
– Ты права, сестра. Вот откуда ты все знаешь а? – спросил подозрительно Никон.
– Сейчас ты у меня получишь, малака! – Эрис и Никон по дороге в лагерь догоняли друг друга, тянув и давая подзатыльники – совсем, как маленькие.
– Да ладно, прости… – попросил Никон. Они уже почти взобрались на свою гору.
– Я не обижаюсь на тебя. Я не обижаюсь на тех, кого люблю, братец. – Эрис опять нахмурилась.
– Эрис, может тебе стоит забыть Тарроса. – осмелился сказать Никон. Ее сердце дрогнуло. – Посмотри, хороший парень Тони влюблен в тебя. Он сохнет, как цветок в пустыне.
– Никон, больше не говори таких гадких вещей, если дорожишь нашей дружбой. Ты понял меня? – она обиженно посмотрела в его лицо, отчего тот застыдился. Она вспомнила, как на нее смотрит Тони и их недавний разговор, в котором она сказала, что ее сердце занято и у него нет шансов, и дело вовсе не в его хромоте.
– Прости…
– Я не предам Тарроса. Никогда. А Тони – мой брат. Мой боевой брат. И мои секреты знаешь только ты, ты – моя лучшая подруга, так что заткнись и пошли в лагерь. Ясно? – нагло выпалила Эрис.
– Ясно, сестра. Прости еще раз.
– Все нормально.
Выйдя на свой уступ, они увидели Алексиса. Вид у него был взволнованный.
– Здравствуйте, Алексис. – с почтением сказала Эрис.
– Здравствуй, Эрис. – он встал со своего места. Костер освещал их лица – четырнадцать главных Каннареджо и кузен Тарроса. Остальные были разбросаны по ближайшей округе.
– Есть новости? – спросила Эрис.
– Нет, Эрис. Византийские корабли все еще ждут либо перемирия, либо боя.
– Спасибо Вам, Алексис. Благодаря Вам никейцы встали на нашу сторону. – сказала Эрис. Она смотрела на Алексиса, и в его облике улавливала черты своего Тарроса.
– Эрис, это вам спасибо. Вы ведете простой народ к победе. Они надеятся на вас. Юноши из народа – необученные и безоружные стоят за свою цель насмерть. Ты отлично воодушевляешь их. – сказал он благодарно.
– Это моя работа, Алексис. – хмуро ответила Эрис.
– Эрис, все-таки я не могу скрывать от тебя. – он глубоко вдохнул, решаясь. – На этот раз на вас открыли серьезную охоту. Венецианцы собираются примириться с византийцами. Только после того, как обезвредят твой элитный отряд. – он опустил голову.
– Откуда Вы знаете? – изумилась Эрис.
– У них свои уши – у нас свои. У нас есть люди среди венецианских олигархов. Все смешалось в этом хаотичном мире…
– Ясно. Как скоро отряд придет сюда?
– На днях. Может, завтра. Советую вам скрыться как можно скорее.
– Все так серьезно? Кто ведет солдат? – холодно спросила Эрис.
– Я не хочу тебе этого говорить, сержант. Я знаю, что он не должен убить твою команду – есть приказ захватить их всех живыми… Кроме тебя. Он не имеет права нарушить приказы Дожа. Я сказал твоим ребятам, они просили не говорить тебе, но я не могу … – он замолчал, оглядев Каннареджо.
Эрис истерично улыбнулась. Она долго ждала этого дня – Эрис знала, что рано или поздно они столкнутся с Тарросом. Ее лицо задрожало и она отвернулась.
– Что будем делать, сестра? – спросил Аргос.
– Распускайте юношей запаса по домам. Его войско опасно. Таррос не должен захватить молодых из-за нас. Он будет мстить простым людям и приказы Дожа ему не помеха. Останемся только мы. – решительно сказала Эрис. – Нужно начинать действовать прямо сейчас.
– Но это означает, что осаждающие победят? – возмутился Ахиллес.
– Наши жизни или жизни матерей, Ахиллес? – Эрис гневно посмотрела на него.
– Встаем! Встаем! – крикнул Аргос и ребята засуетились. Они побежали в сумерках по склонам гор предупредить множество рассредоточенных повстанцев.
Началась тяжелая ночь – нужно было скрыть зеленых юнцов от командира, любящего решать спор только кровавой бойней.
К утру остались только они – основной состав Каннареджо со своей смелой капитаншей и дезертир-венецианец Антонио Соранцо. Повстанцы были в городе повсюду – верные, они смешались среди его жителей.
Таррос подходил к Ситии. Он принял город от советника Дожа.
– Таррос, что будем делать? – спросил Алессандро.
– Войдем, как победители. Мы никого не тронем в обмен на Каннареджо. – уверенно ответил он.
– А дальше? Что ты собираешься делать с их вождем?
– А тебе то что? – разозлился командир.
– Ты же не надеешься, что сможешь спасти ее, или сойтись… Или… Ну не знаю! – прямо спросил Алессандро.
– Не знаешь, тогда положи свой язык на свое занятое седло, болван.
– Прости, друг.
– Я возьму Каннареджо. И найду из них того, кто пойдет к Дожу вместо Эрис. И на этот раз ты замолчишь, дабы не замолчать навечно. – Таррос не смотрел на Алессандро. Он решительно смотрел перед собой. Они шли вдвоем, ведя входящие в город войска. Люди в ужасе прятались по домам.
Алессандро чувствовал, что на этот раз все обернется трагедией. Но помешать другу не смел – недавно Армандо старший умер, в письме наказав сыну всегда поддерживать буйного приемыша Тарроса.
Глава сорок первая
Эрис и ее ребята стояли на предгорьях. Утро принесло им тревогу.
– Как поступим, ребята? – спросила Эрис у оставшихся.
– Пойдем на врага и падем героями! – предложил Аргос.
– Так нельзя. На сегодня вы – единственный костяк повстанцев, надежда бедного народа. Вы должны спрятаться и переждать в безопасном месте.
Никон посмотрел на Эрис:
– В горных лесах? Я сомневаюсь, что нюх командира не обнаружит нас.
– К тому же, он может вынудить архонтов или местных сдать нас. – сказал Аргос.
– Надо думать… – Эрис взволнованно смотрела с горного ущелья на море. – Я знаю… Но может это… Нет… – она металась.
– Что, говори! – сказал Софос.
– Антонио. Наш брат. Он не сможет доплыть. Поэтому – нет. – Отрезала Эрис.
– Куда доплыть? – спросил Аннас.
– На тот островок. – Эрис указала пальцем на далекую землю в море – остров Эласа, один из многочисленных маленьких островков, окружающих Крит.
– Это слишком далеко. У нас нет лодок. И местные тут не рыбачат. – сказал Тичон.
– Вот ты всегда такой трус! – воскликнул Аргос. – Сами доплыть можем.
– Я умел хорошо плавать. Только это было раньше. Не знаю, как сейчас… – произнес неуверенно Антонио.
– Мы сможем! Мы поможем и тебе, брат! – произнес Атрей. – Эрис долго учила нас плавать на дистанцию в доспехах. Нашими доспехами сегодня станешь ты!
– О железе не может быть и речи. Слишком далеко, с ним не выдержите. Снимите всё, кроме легкой одежды, клинков и пару луков, остальное спрячем в пещере. Пешком пойдем до Вира, оттуда без меня дойдете до Кириамади. Думаю, меньше, чем за полтора часа доплывете до Эласа. От Кириамади до него нет и четырех километров. Вы – сможете!
– Сестра! А ты? Как поплывешь ты? – Никон вылупил свои глаза.
– Я – останусь. – она улыбалась и глаза ее наполнялись слезами.
– Что?! Нет! Я – никуда не поплыву. – сказал твердо Аргос.
– Мы тоже. Без тебя – нет! Ни в коем разе! – недовольство прокатилось по Каннареджо.
– Отставить возмущения!!! – гневно поизнесла капитанша. Вы – пойдете и поплывете без меня. Я останусь и буду скрываться здесь, пока не уйдет армия. А потом мы вновь воссоединимся и продолжим! Приказ поняли?
– Приказ принят, капитан… – Никон опустил голову. Он быстро заморгал глазами, громко глотая чувства, застрявшие в горле.
– Братья мои! Вы и я – у нас одно общее сердце! Я обязана оберегать Вас! Это мой долг, поймите меня! Помогите мне, слушаясь! – Эрис говорила и заглядывала в их огорченые лица.
– Сестра, а если тебя поймают? Что потом? – спросил Аргос, и его волевой взор проникся боязнью.
– Потом? Моя смерть не должна вас остановить. Никон и ты встанете во главе отряда. Знаете, братья, этот Дож, Гардениго… Мое сердце говорит – его потомки будут на нашей стороне, в нашей вере идти с нами против венецианцев! И они сдадутся, признав нас равными. Это так. Это правда жизни…
– Сестра!!! – ребята, как малые дети, начали трогательно, но сдержанно по-мальчишачьи прощаться с Эрис. Все, кроме Ахиллеса. Его подлая душонка металась – ревность и страх перед Тарросом питали его гниль в сердце.
– Эрис… – Антонио смотрел на нее с сокрушительной болью.
– Брат Антонио. – Эрис никогда не давала ему надежды. И все равно Ахиллес готов был взорваться от ненависти. Но он только молча наблюдал за бедным влюбленным Тони, что страшно злило его.
– Я не хочу оставлять тебя здесь одну. – его глаза заслезились.
– Не распускай сопли, Каннареджо. У нас принято быть терпеливым и стойким. Ясно, мой католический братец? – Эрис улыбнулась, потрепав его за прямые короткие волосы. – Понял мой приказ? – она снова по-мужски прикрикнула.
– Я всегда буду молиться о тебе. Пусть Святой Марк прибудет с тобой… – он улыбнулся сквозь слезы прощания.
– Слышь, подбери нюни, а то я подумаю, что все венецианцы такие. Не люблю неженок, солдат! – строго и в то же время шутливо подбодрила она Тони. – Отставить слюни и сопли!
– Есть, сержант… – Антонио улыбнулся.
– Мои любимые братья – идите и замаскируйте свою амуницию в моей пещере. Лучше – закопайте. Быстрее.
Ребята пошли исполнять приказ капитанши, а Ахиллес стоял, гневно косившись на Эрис.
– Что стоишь?!! Бегом помогать им! – крикнула Эрис.
– И не подумаю! – Ахиллес лукавил, вынуждая ее прогнать себя.
– Ты что, в помешательство впал?! – она выкатила глаза. – Бегом к ребятам, сказала! – разозлилась она.
– Твои глупые приказы приведут нас к гибели. Если бы мы сразились с армией Тарроса, смогли бы одержать верх.
– Ты что, больной?! Их слишком много. И командир никогда не станет церемониться с местными жителями из-за твоей спеси. – проинформировала она. – Это настоящая война, и здесь побеждает хитрость.
– Ты слишком высокого мнения о себе, Эрис.
Не церемонясь, Эрис огрела его кулаком по лицу. Парни, вышедшие из пещеры, начали конфликт:
– Опять ты за свое! – крикнул Никон.
– Ты всегда портил дух нашей дружной команды, аповрасма! *подонок (греч.)* – сказал Аргос, нападая на него. Он собирался побить Ахиллеса. – Бастардос!*мразь(греч.)*
– Аргос. Не стоит. Ты покалечишь его. Он должен добраться до острова с вами. – сказала Эрис.
– Нет! Ему не место среди нас! Его сердце – гнилое и трусливое! Он лишен благородства! – высказался Софос.
– Правильно, пусть катится отсюда на х. ен! – терпение Атрея иссякло.
– А может дадите ему шанс? – спросил незлопамятный Антонио.
– Никаких шансов. Сестра, пусть уходит. Пусть идет. – отрезал Никон.
– Братья!!! В этот день у всех нервы на пределе! Вы сражались вместе, и вы не должны так поступать друг с другом! Вы – команда! Даже в семье бывает не такой как все, и остальные все же тянут его за уши, полагая, что без него станет легче. Но это не так! Они только становятся сильнее, не замечая этого. – учила Эрис.
– Хорошо. Если ему нравится быть презираемым, пусть остается. Он злит меня все эти годы… – ответил Аргос.
Ахиллес молчал. Он любил месть. Молчун и лицемер – подлость и интрига были его сестрами.
Эрис вошла к себе, пожелав переодеться в форму и доспехи. Но, не обнаружив даже меча, начала кипеть и бушевать.
– Где мои доспехи? Где оружие и форма?!! – она выскочила из пещеры.
– Мы спрятали их. – ответил Никон.
– Что ты болтаешь? Давай, откапывай быстрее и отдай их мне по-хорошему! – не унималась она.
– Никогда. Теперь ты – обычная девушка из местных. – сказал Аргос.
– Я сейчас зарежу тебя! Гони мои вещи! – она накинулась с клинком на Аргоса.
– Сестра, он прав – это просто очередное задание. Потерпи, все образуется. Пойми нас, мы не можем позволить тебе оставаться один на один с армией воинов. Нет доспехов – нет причин арестовывать простую девушку… – Аргос увернулся, прося взглядом не глупить, а Никон старался успокоить Эрис.
– Козел, где мой меч и лук? Я же должна защищаться! – вспылила Эрис. – Я сейчас все перекопаю. – она ринулась к пещере.
– Потом перекопаешь и возьмешь. Только клянись, что вытащишь лишь лук – для охоты. Клянись, сестра, прошу! – умолял Никон.
Эрис оглядела своих подопечных.
– Хорошо. – она уняла гонор. – Я не хочу обижать вас напоследок. Прости, Аргос.
– Я понимаю тебя. Я чувствую себя голож. ым без амуниции! – засмеялся он.
– Распустите лошадей, Антонио – седлай вредного Сириуса, и пошли к лагуне. Я посмотрю, как вы уплываете, затем заберусь на ту гору. – она показала на далекий каменный уступ, где было хорошее обозрение.
Они не заметили, как Ахиллес, выслушав их планы, сбежал по ущелью. Он убежал в порт, еще не приняв окончательного решения. Ахиллес хотел просто переправиться в другой город, предварительно сдав их отряд Тарросу. Его злость копилась годами, вылившись в очередную подлость.
Таррос приближался к площади. Он рассредоточил солдат по Ситии везде, где только можно. К ужасу Алессандро, командир приказал построить платформу для казни большого количества людей и установить виселицы.
– Что ты задумал? – подозрительно спросил Алессандро.
– Я сказал тебе, что возьму Каннареджо. – ответил Таррос. – Я же не сказал, что оставлю ненавистных дезертиров в живых – мелюзга будет тянуть мою жену за собой. – он осмелился поделиться планами с другом. – Я не хочу, чтобы ее хоть что-то связывало с воинственным прошлым. С этим гнилым городком. – Таррос покрутил головой, злостно осмотрясь.
– Какую еще жену, ты в своем уме?! – Алессандро вспотел. Видно было, как над его верхней губой заблестели капли. Пот защипал его глаза и он жмурился, зашмыгав носом.
– Не мешайся под ногами, Алессандро. – нагрубил Таррос по-привычке.
– А как же приказ Дожа? А провведиторе? – голос Алессандро срывался в недоумении.
– Я уплыву в Византию. – уверенно сказал Таррос, смотря на своих трудармейцев.
– Что ты мелишь? – удивился сыскной.
– Я обвенчаюсь с Эрис и заберу ее в Никею. И сейчас мы с тобой поедем в порт – купим места на корабле самого генерала. – воодушевленно поведал командир.
– Ты предашь Родину? – испуганно спросил Алессандро.
– Я не предам никого. Я просто больше не предам свое сердце.
– Но откуда тебе знать, что она согласится?
– Мне не нужно ее согласие. – вид у Тарроса был самоуверенный.
– А Антонио? – робко добавил миллитари.
– А при чем тут Антонио? – Таррос перевел глаза на друга – они сделались страшными.
– Ты – осел, Таррос. Не женись на ней, погубишь и себя, и ее. – Алессандро предупреждал.
– Закрой пасть, Алессандро! – Таррос разозлился. – Эрис – не такая, как все. Я знаю ее, я вижу ее насквозь! – прорычал он, но его врожденная ревность постепенно начала затмевать ум, подобно тому, как мальвазия затмевает сознание пьющего ее.
– Глупец! Она молодая и красивая, на что ты надеешься? Ты что, идиот? Ты жалок, бегаешь за ней столько времени, а она сама столько лет избегает тебя! Спроси себя – почему? – не унимался лукавый Алессандро.
– Я клянусь, убью тебя!!! – Таррос ударил Алессандро, раскроив ему бровь. Он упал.
– Dio, che idiota? Perché Dio mi ha dato un fratello simile? *Боже, ну что за идиот? Почему Бог дал мне такого брата? (итал.)* . – Алессандро встал.
– Не мешай мне. Сегодня меня не остановит ни Дож, ни ты, ни Эрис. Ясно? – крикнул Таррос.
– Agnosco veteris vestigia flammae. *узнаю следы былого пламени(лат.)* – Алессандро понял, что ничего не повернуть вспять. Он встав и вытерев кровь, потихоньку начинал мириться с решением Тарроса.
– Цезарь сказал – “Alea iacta est.” Жребий брошен, выбор сделан, решение принято. – уверенно сказал Таррос.
– Ты кончишь так же, как и тот глупец, Таррос. Нашел, кого слушать!
– Идиот, давай не будем портить наши последние дни, проведенные вместе. Я скоро исчезну, брат… – Таррос посмотрел на Алессандро с виноватым видом.
– Amantes – amentes… – *влюбленные – безумцы… (лат.)* – Алессандро вздохнул. Они последовали в порт.
Ахиллес искал любое судно, которое может его перебросить куда угодно – хоть в Афины. Но это было безнадежно – Никейские галеры с военными оккупировали всё вокруг. Он отчаялся – никто не хотел помогать молодому неизвестному парню, не имеющему с собой золота.
Таррос и Алессандро направились к галерам.
– Эй, служивый! – Таррос позвал капитана судна.
– Слушаю!
– Когда отправляетесь в Никею?
– А ты кто? – спросил капитан у наглого командира.
– Я – командир систьер Кандии! Отвечай, брат, щедро награжу. – Таррос был не только груб, но и собирался поощрить помощника.
– А, сегноре Армандо, так сразу бы и сказали! – флотильонец расплылся в сконфуженной улыбке. – Полагаю, ваш Светлый Дож Градениго подпишет приказ о союзе через несколько дней. А в чем дело?
– Мне нужно пару свободных мест.
– А для кого, если не секрет?
– Для молодоженов. Они собираются в свадебное путешествие в вашу Святую Столицу. Для благословения Архиепископа. Только вот обстановка ни к черту – военное положение не благоволит плавателям.
– Ясно. – усатый капитан засмеялся. – У меня мест нет, на паруснике – да! Я сам поговорю с их капитаном, ради такого знакомства буду только рад подсобить.
Таррос, сдержанно смеясь, протянул мешочек золота капитану.
– Вы что, сегноре Армандо, для меня честь помочь Вам! Я не возьму! – отказался он и вид его был правдив.
– Отдашь капитану корабля. Пошли.
Под вздохи Алессандро они двинулись к большому паруснику. Он все же не мог сравниться с двухмачтовой коггой их родной Венеции.
После недолгих переговоров Таррос взял клятву с капитана, что тот не отправится без него, и это должно остаться в строжайшей тайне.
Командир и Алессандро пошли обратно. Нужно было отыскать Каннареджо. Таррос уже шел к коню, как вдруг его взгляд приковал боязливо удаляющийся парень в капюшоне, похожий на Ахиллеса.
– Эй, стоять! – он закричал, и солдаты, бывшие в его свите, кинулись на беглеца. Через пару минут Ахиллес лежал, связанный.
– Вот удача-то, Алессандро! Мне благоволят небеса! – вдохновленно произнес Таррос, подняв голову Ахиллеса за волосы. Юноша испуганно, но в то же время зло посмотрел на него.
– Малыш, где твои дружки? – спросил Таррос, больно выворачивая ему шею и давя в спину своим весом.
– Стойте! Я все расскажу. Только отпустите меня! – попросил задыхающийся Ахиллес заискивающим тоном. А Таррос люто ненавидел заискивание перед ним так же, как ненавидел наглость недостойных, направленную в его сторону.
– Поднимите его! – солдаты подняли связанного Ахиллеса. – Говори!
– Я шел искать Вас.
– Так я тебе и поверил. Что ты вынюхиваешь? Где Каннареджо? Куда они хотят сбежать?! – злился Таррос.
– Я больше не с ними. – ответил Ахиллес.
– Как так? И как давно? – спросил командир.
– С сегодняшнего дня.
Таррос понял, что перед ним подлый предатель.
– Ты – трус. И ты решил бросить своих в решающий день. Предатель. Ты – гнида, Ахиллес. – честно высказался Таррос.
– Не хуже Вашей Эрис! – воскликнул Ахиллес.
– Что ты мелишь, тварь? Я порву твой рот! – пригрозил вскипаюший Таррос.
– Я хочу поговорить с Вами наедине. – предложил Ахиллес, косясь на воинов.
К его удивлению, Таррос прогнал солдат и Алессандро подальше.
– Говори, мразь, на что намекнул? – командир сжал горло юниору.
Ахиллес закашлял. Таррос расслабил хватку.
– Наша капитанша приняла в команду хромого Антонио. То есть Тони. Тонино, так она его ласково называет.
При этих словах лицо Тарроса перекосило. Он ощутил боль в сердце. Почувствовал себя обманутым рогоносцем. Его разум мгновенно помутнел от слов лживого подлеца. Таррос знал, какой человек перед ним, но его бешеная ревность была сильнее здравого смысла, сильнее собственного умения держать себя в руках. Ахиллес мстил Эрис и ее любимому командиру за их единую любовь, а Таррос шел у него на поводу. Он купился так же, как когда-то купился Персиус.
Таррос в сердцах ударил Ахиллеса.
– Таррос, перестань, пусть сначала скажет! – Алессандро подбежал, подняв Ахиллеса.
– Не надо срывать злость на мне! Антонио сбежал от Вас ради нашей капитанши. – говорил он, и из его лживого рта текла темная кровь. – Вы, если не дурак, поняли бы это и без моих слов! – продолжал душить словами змей Ахиллес, упиваясь изменившимся в лице Тарросом. Его скорбный убитый вид, сиявший пару минут назад обрадовал Ахиллеса.
Таррос начал жестоко избивать юношу. Весь необузданный гнев, боль и обиду он срывал на нём и никто не останавливал его.
Закончив, Таррос склонился над предателем:
– Насколько они близки? – тихо прошептал Таррос в его ухо.
– Сами догадайтесь… – Ахиллес, осознавая, что ему нечего терять, ляпнул языком, чтобы свести с ума командира, зная, что просто так Таррос этого не оставит.
– Будь ты проклят, хромой Тони… – Таррос закрыл глаза, и волевые брови его изобразили сокрушительную скорбь. Он медленно дышал, и лицом стал похож на больного человека, испытывающего мучения на смертном одре.
Ахиллес засмеялся. Таррос открыл глаза – юнец увидел в них сдерживаемые слезы.
– Говори, где они? – мрачно произнес он.
– Эрис отправляет солдат на остров Эласа. Сама она будет смотреть с побережья Вира. Там есть хороший горный склон. Зная ее, уверен, она будет наблюдать за своими птенцами до конца… – бесчестный и позорный доносчик каверзно очернил Эрис зная, что верная и любящая, она никогда и ни за что не променяет Тарроса под страхом смерти ни на одного мужчину на свете.
– Ты поедешь к Дожу и примешь смерть, как предводитель мятежников. – сказал Таррос.
– Никогда. Вы обещали отпустить меня. – Ахиллес испугался его слов.
– Я говорил это? Это сказал ты. Я сам повезу тебя туда. И твоя подлая душонка должна искупить грехи, Ахиллес. – Таррос стал страшен, как никогда. Казалось, в него вселился бес. От командира исходило безумие. – Я прекрасно знаю, что это ты убил своего сослуживца. Ты опередил меня – еще и за это я чувствую к тебе отвращение и ненависть. Это я должен был медленно и мучительно убивать Персиуса, лишая его чести. И теперь твоя очередь – я давно знаю, что ты питаешь на самом деле. Я знаю, что движет тобой, проклятая собака. И у тебя есть выбор – сдохнуть униженным мной или сдохнуть героем народа. Выбирай. И помни – мои истязательства будут куда более изощреннее, нежели пытка гуманного Дожа. – Таррос поднялся, наступив ему на шею. – Отдохни, я скоро вернусь и мы уедем в Кандию.
– Таррос, ты что задумал?! – спросил Алессандро.
– Знакомься – перед тобой вождь мятежников Каннареджо. – он плюнул на Ахиллеса.
– Ох, Таррос, Таррос. – Алесандро промолчал и нахмурился.
– Исполняй приказ, капитан! – Таррос приказал солдату, стоящему подле. – Вези этого подонка в темницу Каза де Армы. А ты. – он указал на другого. – Иди на площадь и прикажи установить один позорный столб на платформе. Прямо напротив дюжины и одной виселиц. Исполнять! – рявкнул он.
– Господи, чего ты хочешь? – ужаснулся Алессандро.
– Не твоего ума дело. Я хотел казнить мятежный Каннареджо так, чтобы Эрис не увидела этого. Но я передумал. У меня кончились слова, Алессандро. – Таррос с остервенением ринулся к лошади, и оседлав ее, помчал к постовым солдатам, приказав плыть к острову Эласа и задержать тринадцать юношей.
Алессандро и несколько воинов догнали немого разбушевавшегося Тарроса, скачущего на запад, к бухте около местечка Вира.
