Инна Михайловна Чеганова
Между нами война
Глава семидесятая
– Господи… Всевышний Аллах. Помоги мне, прошу… Прояви свою милость и дай терпения. Дай мне терпения. Дай мне терпения… – она просила Господа о самом великом даре – терпении. Эрис думала о том, что мужчин с греческим именем Таррос много на свете. И греки, знающие итальянский, тоже встречаются. И о том, что совпадений тоже бывает много. И вспоминала слова Фатимы о грозном воеводе греков. И сердце её обжигало болью. Она не могла найти себе места. Эрис одиноко сидела на молитвенном коврике и тихо плакала, прислонившись к дереву.
– Сестренка!!! – голос Малика прозвучал над ее головой, заставив встрепенуться.
Дина соскочила с места и обтерла слезы.
– Брат Малик! – она была счастлива видеть своего командира. Эрис положила правую руку на сердце и кивнула.
– Что сопли развесила – не прошло и трех недель, а вы уже ноете. – он улыбался.
– Греки вошли к нам. Мы взяли в заложники их командира, пролив минимум крови. – отчиталась она. – Я не хотела подводить Вас и идти у них на поводу, развязывая войну. Их человек, Леонтий написал прошение о спасении в обмен на мир.
– Молодец, абла. Ты не подвела меня. И вождь Канълы тоже. – произнес довольный начальник.
– Сколько солдат Вам дали? – спросила девушка, посмотрев на прибывших всадников, рассредоточенных меж деревьев.
– Пятьсот.
– Можно мне моих прямо сейчас выдать? Я уйду сегодня. Время абсолютно не ждёт. Монголы идут быстро, несмотря на нагруженное на их верблюдов добро. Прошу, Малик бей…
– Что-то случилось? Кто тебя обидел? – он был в недоумении. – Я же забрал глупца Тогана с собой! Что такое?
– Не в этом дело. Думаете, глупый Тоган повлияет на мое настроение? Я боюсь не успеть к монголам. Придется идти по болотам и горам, чтобы обойти их и встретить между двумя скалами. Оттуда хорошо вести бой, зажав их.
– Хорошо. Я дам тебе сотню.
– Я пойду к пятому посту и соберу свой отряд. Подмогу им я выслала. А Мергена с Арсланом можно со мной?
– Бери. – ответил воевода.
Девушка направилась к посту. Звуков, издаваемых греками больше не было.
– Отряд. Стройся. Мерген и Арслан. Малик бей вернулся. Сегодня мы идем на монгола. Даю два часа на сборы. – отрезала она.
Француз-тамплиер Леон удивленно косился на нее. Он видел в глазах тюрков уважение к этой молодой девушке.
Малик прибыл. И первым делом приказал накормить и напоить пленных.
– У мусульман пленным дают то же, что едят сами. Запомни, сестренка. – он обратился к Эрис. – Хорошее отношение к врагу сделает из него друга для тебя. И поможет сбившимся с пути исправиться. Исправиться, смотря на хороший пример, а не на угрозу.
– Малик бей. Может быть это наша последняя совместная трапеза… – они собрались у заставного котла. Эрис явно была не в настроении. – Я могу больше не вернуться… Но знайте – Вы стали для меня братом. Моим старшим братом. И Арслан-альп тоже… – она улыбнулась, видя обиженную физиономию Арслана. – Вы спасли меня от унижения. Защитили мою честь. Я отдам жизнь за всех вас, за ваши семьи. Простите, если что-то сделала не так. Благодаря вам всем я постигла истинную Веру.
– Да что с тобой такое? С таким настроем ты точно не вернешься. Не положено воину падать духом – встань и расправь плечи. Аллах с творящими добро. Поняла, сестренка? – учил бей.
– Да. – она покачала головой.
– Я даю тебе сто человек из союзников. Тридцать восемь из своих, десять – из твоего отряда. И Арслан с Мергеном. Итого сто пятьдесят.
– Мы уничтожим тех, кто идет по пути вдоль предгорья по дорогам, ведящим к Грузии. – пообещала девушка. – Встретимся в этой точке. – она тыкнула в карту. – Если будет угодно Аллаху.
Утро принесло туман и холод. Пальцы воинов замерзали, держа поводья лошадей.
– Братья! Сегодня особенный день. Это день, когда мы – два племени, объединились, чтобы нанести врагу удар. Множество атак по стволу могучего чинара неизбежно повалит его. Множество таких ударов разобьет монголов. Кто хочет пасть мучеником, пусть идет за мной. Кто желает вернуться – пусть возвращается.
Краткие слова Эрис возбудили в воинах нужную доблесть. Они пошли по холмам и тяжелым дорогам, шли к болотам с целью обогнать тяжело нагруженного противника.
– Таррос. Что, черт возьми, происходит? Что это за писанина у тебя в руке?! – брыляя слюной, ругался Гавриил. – Я с самого начала знал, что твоя идея – утопия! Утопия! Я же говорил тебе: номады – дикари, и шутки с ними плохи!
Альвизе стоял в углу и молча наблюдал за потасовкой.
– Я знал, на что мы идем. И мы уладим этот вопрос. – ответ Тарроса был краток, но излагателен.
Командир, взяв две сотни солдат, направился к границе.
Эрис шла на северо-запад. Туда, где в высоких горах затеряны ветхие кельи монахов-отшельников. Туда, где темные болота раскрывали свои тысячелетние объятия для заблудившихся. Туда, где изумрудные луга чередовались с каменистыми заснеженными вершинами. Где леса заставляли плутать потерявшихся. Но отряд ее не мог дезориентироваться или сбиться с пути – над ними раскинулось огромное небо со своей звездной картой, ведящее сведующего.
– Малик бей. Греки. – произнес Аят, смотря с пригорка на надвигавшуюся колонну.
– К полной боевой готовности! – отдал приказ бей. Доверенные войны стояли вокруг него, сидя верхом на лошадях.
Отряд Тарроса приближался. Тюрки заняли стрелковые позиции.
Гонец никейцев прибыл к Малику.
– Командир Таррос прибыл узнать ваши намерения! – громко и бесчувственно продекламировал он, сидя в седле.
– Наши действия – уходите с конийских земель и будет вам мир. – ответил Малик.
– Командир требует переговоров. Спуститесь в место встречи на нейтральной территории.
Несмотря на огромный риск, Малик бей все же решил пойти на разговор. Встреча его и диоикитиса прошла на узкой полосе земли, формально представляя собой никому не принадлежащую узкую, шириной в тридцать метров, полоску земли.
– Вы взяли в заложники моих людей. Я пришел забрать их. – произнес Таррос в шлеме, пристально смотря на Малика сквозь прорези для глаз.
– Получишь их только тогда, когда уберешься с земель султаната. – ничуть не уступая в наглости, ответил Малик.
Таррос разглядывал своего оппонента. Малик оценивал своего визави.
Обстановка была напряженная. Воздух был заряжен, словно перед вспышкой молнии.
– Теперь эти земли по праву принадлежат Гавриилу – Кириархосу *властедержателю (греч.)* крепости Лефкиаммоса*Белый песок – Белокома(греч.)*, он приобрел их на свои деньги у вашего наместника. Сделка была оформлена по закону при присутствии нотариуса и свидетелей с обоих сторон. И я, как верующий, даю вам срок в тридцать дней, чтобы убраться от сюда. – четко произнес командир.
– Что ты такое говоришь, грек? Когда была совершена сделка? – возмутился Малик.
– Я не бросаю слова на ветер, номад *кочевник(греч.)*. Ознакомься с копией. – Таррос протянул купчую Малику. Прочитав ее, он вскипел от гнева.
– Вы провернули аферу за спиной нашего правителя. И вы дорого поплатитесь за это, грек. – с ненавистью прорычал Малик. Их переводчики стояли и объясняли смысл сказанного военачальниками обеих сторон.
– Не тебе, неимущему, говорить о плате. Ты даже не бей. От тебя отвернулся твой народ. С тобой кучка твоих верных псов. Уходи поскорее, если хочешь сохранить их жизнь. – буднично сказал командир, зная обо всем от Дархана.
– Я уведу своих воинов. Но скоро приведу солдат султана. И тогда ты не сможешь сохранить свою. – сказал Малик.
– Я сделаю так, что вы сами сбежите отсюда, Малик бей. – ухмыльнулся Таррос, сверкнув зубами. – Поверь мне.
– Тюрки никогда не продают то, что взяли когда-то ценой собственной крови. Теперь это наша земля. И мы не отступим. Аллах со справедливыми правителями, а не с нечестивцами и притеснителями. – сказал бей, узнавший о положении бедствующего народа от Эрис.
– Господь ненавидит тех, кто нарушает обеты и срывает совершенные сделки. Ты знаешь это не хуже меня. И я буду судить по тебе, смотря на твои поступки, а не имя. Даю месяц. А сейчас – верни захваченных тобой капитана Леона и его людей, тюрок.
Бей не мог поступить иначе. Бумага показала, на чьей стороне закон. Всего один листок. И злобу воинов пришлось на время обуздать.
– Аят! Веди сюда христиан. – приказал Малик.
– Правильный выбор, сарацин. – отозвался Таррос.
– Не блистай ораторством предо мной, грек. Не то в следующий раз нечем будет говорить. Я тоже не нарушаю заветов, как и ты.
– Не демонстрируй мне свой гонор. Лучше бы показал себя перед монголами, от которых вы бежите, как крысы от кошек. И которые настигли вас и проникли в ваши дома. А вы молча наблюдаете.
– Я хочу посмотреть на тебя, когда монголы придут к стенам твоей крепости, грек.
– Они не дойдут. Ведь между нами и ними есть такой сильный воин. А если и дойдут, то тогда сделают это, переступив через твой труп, Малик бей. – Таррос явно издевался. Малик не желал, чтобы разговор дошел до битвы. Ведь это могло случиться в любую секунду. Им обоим следовало бы быть аккуратнее в выражениях.
– Перед тем, как я отдам тебе капитана, покажи, что он написал тебе.
– А ты что, не видел? – удивился Таррос.
– Не задавай вопросов.
– Мухаммедянин. Ты прямолинеен. Не стесняешься выглядеть смешно. – Таррос показал свиток Малику. Тот не заметил ничего подозрительного. Только одно имя.
– Забирай своих и уходи. И молись, чтобы Султан признал вашу сделку законной. Иначе первая голова, которая упадет на землю – будет твоя, Таррос.
– Посмотрим, Малик, чья голова упадет первой. – ответил Таррос, забирая Леона и его солдат.
Они ушли так же уверенно, как и пришли.
– Зачем ты их отпустил, бей? – возмутился Тоган. – Мы бы закололи их в два счёта!
– Братишка. Сделка была законной. Теперь я должен успеть доложить всё султану. Я не знаю, где он сейчас. О, Аллах, помоги твоим рабам. – произнес Малик, собираясь в путь.
– Плетите крепче. Но не громоздко, чтоб не устать и не провалиться в болото. – учила Эрис, расхаживая меж готовящих опорные палки с кольцами и болотоступы, солдат.
– Прости конечно, сестра. Но зачем надо было оставлять коней в том диком ущелье, а самим идти пешком по этим непроходимым местам? – возмутился Коркут из племени Канълы.
– Брат-лекарь. Я тебе скажу одно. В войне иногда не можешь увидеть или предугадать смысл некоторых действий. И некоторые очевидные вещи таковыми не являются. Твои глаза обманывают. И ум тоже. Поэтому за каждым штабом стоит командир-воспитатель. Посему делай молча то, что от тебя требует. Кто?
– Мой командир. – проговорил мужчина в возрасте старше Малика. Он начал недовольно плести из палок и лозы вьющихся растений кольцо – обод с отходящими от него лучами. Два таких кольца нужно было прикрепить к двум палкам. Эрис поставила десять своих воинов во главе остальных, чтобы те научили солдат хитростям разведчиков.
– Кто сомневается в командире – пусть разворачивается назад и идет к своему коню. Мы почти на месте. Я понимаю – вы устали. Но лошади не смогли бы идти дальше по топи.
– А мы? Мы же можем утонуть! – сказал один воин из Баяты.
– Да. Если не попросишь Господа о смерти на поле боя. Тебя засосет торф, и, кто знает, может лет через пятьсот твои предки откопают твоё тело. В целости и сохранности. Выбор за тобой. – сказала Эрис, склонившись и пристально посмотрев в глаза парню, отчего тот потупил взор.
– Абла. Расскажи еще раз. Как нам идти?
– Мерген. Слушаем все! Заканчиваем поскорее!!! Мы завладеем конями монголов. Мы идем к ним, всадникам, пешком и заберем у них все! Не переживайте! Ваши верные скакуны и мой Йылдырым выживут без нас. Мы найдем их, обойдя опасные места по другому пути.
Еще раз напоминаю – по моим подсчетам, через три недели отряд из пятиста человек доберется до низовий реки Аджарыскали. Мы идем вверх по течению Чораки. Они минуют долины Ерушети и направятся туда, куда придём мы. Их путь тяжел – нагруженные, они пересекают реки, впадающие в озера Арпилыч, Чылдыр и Картсаки. Наконец, мы, пойдя им навстречу по болотам и лесам, пройдя равнину Шавшети, с учетом того, что половину пути мы уже прошли на лошадях, встретим вражеский отряд в пересекающей земли долине Арсиани. Быстрее за дело, братья!
Их опасный и тяжелый путь по болотистым местностям начался.
– Бугдай, Атаман, Атсыз, Гайдар, Исакули! Атабек, Герей, Туран, Ирбис, Таштемир! Я веду вас, а вы – ведите своих людей за собой! Не будьте к ним жестоки и предвзяты! Будьте требовательны и милостивы! Помогайте отставшим, держите себя в руках!
Дойдя до топи, опирайтесь на палки, если начнет засасывать – не дергаться и не паниковать! Расслабить тело, позвать товарища, и, ухватившись за палку, медленно вытягивать себя назад. Назад, а не вперед, в неизвестность. Держитесь вместе, чтобы успеть помочь друг другу. Ясно? Далее. Проверяйте глубину торфа шестом с зарубками. Наступайте на кочки, корни кустарников, если нет – бросайте под ноги связанные пучки веточек, соломы и так далее. Если торф будет жидкий и текучий – пройти невозможно. Если плотный, рыхлый, очень рыхлый, увлажненный или сильно увлажненный – пройти можно.
Дина шла впереди разделенного на десять частей строя, сзади шли Арслан и Мерген. Она сжала в руке горсть из заболоченной местности – холодная масса продавилась сквозь пальцы девушки и вода стекла струйками. Это означало крайнюю степень тяжести для прохождения, но отступать было нельзя.
– Идём дальше, братья! С именем Господа, вперед!
Воины шли быстро и уверенно, погрязая и выкарабкиваясь, стараясь поскорее преодолеть эти угрюмые, угнетающие душу, места.
– Тебя этому учили во Франции, глупец?! Оплошал, как баба, позорник! Как тебя могли взять в плен?! Надо было оставить тебя подыхать у пастухов, абдерит, болван! – отчитывал Таррос еле стоящего на ногах Леона, не скупясь и на удары. – Как Малик схватил тебя?! Говори! – он немного остыл. Каменные истуканы в строю молча наблюдали за разгневанным командиром.
– Это был не Малик… – тихо ответил Леон. Лицо Тарроса стало еще более озлобленным.
– Кто из его людей осмелился на такое?!
– …Та монашка. Не знаю, как описать случившееся… Я считал по азимуту расстояния от одного предполагаемого пункта для караванщиков до другого. Как Вы и приказали. Откуда ни возьмись – она. Выскочила со своими солдатами. Предварительно всех моих расстреляв… – ответил он.
– Что ты мелешь, болван? Какая монашка, вы что – все с ума сошли?!
– Та девушка с рынка. Как я и думал, она оказалась не той, за кого себя выдавала.
– Сколько их было?
– Трое…
– Позор. Еще лучше. Тюркская баба с двумя телохранителями взяла тебя в плен. – он раздосадованно засмеялся.
– Она не сельджук. Ни кыпчак. Она прекрасно говорит на нашем языке. – ответил Леон, опустив голову. – И по итальянски поняла. Я написал Вам. Я хотел пасть во имя Христа. А она порвала письмо…
– Чёрт. Кто такая?! – Тарроса возмутили слова капитана.
– Не знаю. Может гречанка. Не знаю, командир. Ее воины дисциплинированы и послушны. Она сурово командовала ими, очень быстро захватив наших людей.
– Дрянь. Я лично спущу с неё шкуру. – пригрозил Таррос. – Опиши мне её. – он отвернулся от солдат и начал сосредоточенно слушать, смотря в пол.
– Высокая, стройная девушка в их легких доспехах. Светлое, на первый взгляд кажущееся добрым, лицо, черные брови, пронзительные зеленые глаза. Приятный, громкий голос. Наглая и требовательная. Прекрасно держится в седле, на черном коне…
– Заткнись. Этого достаточно. – оборвал его Таррос. Ему стало тошно. Все слова словно описывали его мертвую жену. Но та была мертва. И Тарросу стало любопытно, кто же такая эта вражеская женщина, осмелившаяся взять в плен его воинов. Но мысли об Эрис заставляли его сторониться тюркской воительницы.
– Значит, эти пастухи баранов украли невесту Гавриила. Интересно. – заключил Таррос. – Нужно съездить к Дархану.
Если тюрки не уйдут, Леон, мы нападем. А они – не уйдут. Десять дней на заключительную подготовку. Воля Армана исполнится, если совпадет с волей Божьей, мой нищий брат… – произнес тамплиер.
Малик, отправив в поход разделенных воинов под предводительством Аята, Аскара, Тюркюта и Тогана, спешил в Конью. На границе было мало защитников. Могло бы произойти бедствие. Султан Гияс-ад-Дин должен был вернуться с грузинской женой на днях.
– У меня срочное сообщение для Его Величества Султана. – его встретили при дворе заместитель визиря. Малик написал все на бумаге. – Передайте это лично в руки Султану Кей Хосрову. От Малика. Воина Аллаха под флагом его величества.
Досада посетила Малика, не обнаружившего правителя. Он бродил по Конье, не зная, что предпринять. Малик решил переночевать в главной мечети.
– Всевышний Аллах… Помоги мне. Помоги, Господи… – повторял про себя воевода.
Был почти вечер. Гонец летел по городу, призвав жителей центральной улицы выйти и приветствовать правителя и его новую жену.
– Аллах, нет мощи и силы ни у кого, кроме Тебя. Ты услышал мои молитвы! – он склонился в земном поклоне. Малик помчал ко дворцу.
Мария уже пару дней жила с мамой Аминой и Фатимой. Она не выходила из шатра. Девушка ждала свадьбы с тюрком. Но военное положение заставило солдата умчаться на задание. Ее приезд был тайный. Вездесущие сплетники выяснили, что Тюркют привез невесту – гречанку. Дархан был в ярости, но молчал. Их сделка с Гавриилом сделала из него и сообщников богатых людей. Но пока что приходилось делиться с многочисленным народом, иначе можно было плохо кончить за пустословие.
В караван-сарае Шахристан, что на границе, как всегда собирались самые отчаянные представители всех народностей. Купцы и караванщики, дервиши, монахи, паломники, разбойники, воины, мошенники. И такие, как Таррос. Которым нечего терять, кроме собственной жизни. Но перед смертью, во искупление грехов, греческий диоикитис решил во что бы то ни стало закончить свою нехорошую миссию.
– Дархан. Известно ли тебе что-нибудь о девушке-гречанке. – он задал этот вопрос бею с двумя смыслами.
– О какой из них ты говоришь? – ему стало интересно.
– А сколько их среди вас?
– Слова – золото. Заплати, и я – скажу.
– Все-таки ты – продажная шкура. Маму свою тоже продашь? А? – спросил Таррос, кидая в руки Дархана монету.
– Моя мама – древняя старуха. С неё песок сыпется. Никто её не купит. – он расхохотался, вызвав отвращение командира.
– Бастардос. Атхлиотита. *ублюдок, подонок. Убожество. (греч.)* Не переводи, Тео. – приказал он переводчику, хмуро взглянув на Дархана. – Говори.
– Недавно воин привез девушку. Не тюркских кровей, как говорят. Не наша.
– Откуда знаешь, что не ваша?
– Девушку прячут от лишних глаз. В шатрах мамы Амины и жены Малика.
Таррос улыбнулся. Он точно знал, что это была Мария.
– А вторая – кто? – спросил Таррос.
– А вторая… Лучше с ней не связываться. – помотал головой Дархан.
– Что же так?
– Она – одна из лучших воинов Малика. Тоже не из наших народов.
– Откуда взялась? – Тарросу казалось, что он сейчас сгорит от нетерпенья.
– Малик купил ее более пяти лет назад. Рабыню. На рынке в Конье. Ее почти не видать – все время на войне. Дерзкая девушка чуть не прирезала нашего дружка Кутлуджу, когда того уже объявили главным беем. – он захихикал. – Видел бы ты его рожу, когда она столкнула его с платформы перед народом.
Тарроса неудовлетворил несодержательный ответ Дархана. И это слишком банально – купить воина на рынке. Все же, слова тюрка вошли занозой в его душу.
– А откуда именно она, та воительница? Славянка, гречанка, кто? – медленно спросил он.
– А тебе зачем? – Дархан испытующе посмотрел на Тарроса. – Она теперь мусульманка. Откуда прибыла, знают только ее близкие сослуживцы. Больше ничего не знаю, и не приставай с такими вопросами – если Малик узнает, что неверный покушается на честь сестры по вере, мне не сдобровать. Это тяжкая статья.
Таррос и Дархан расстались на этом месте. Диоикитис решил уничтожить кость в горле – Малика любым способом.
Глава семьдесят первая
За время переправы в сорок километров за трое суток, воины истощились физически. Но боевой настрой Эрис заражал их. Замерзшим и промокшим командирша не разрешила развести огонь.
– Как мы согреемся, абла? – Арслан был в отчаяньи. Перепачканный зеленым торфом и болотной грязью, бугай был похож на лешего.
– Слушай мой приказ! Рассредоточиться по периметру в шахматном порядке! Меж деревьев и на равнине – через метр! Взяли в руки лопаты – копаем волчьи норы! Отряд из тридцати человек – собрать материал для маскировки ям. Ветви, листья, песок, гальку. Приступить!
Воины начали делать то, что приказала девушка. Она пояснила, что рыть надо по краям и вглубь места меж двух горных склонов. Равнина была похожа на широкое высохшее русло реки. Титаническая работа была проведена воинами. Тяжело было служить в ее отряде, но воины справились, смотря на то, как девушка подавала пример мужчинам своей работой. Гордость не позволяла им опускать руки.
Через пару дней ловушки для монгольских всадников были полностью готовы. Страшная задумка начитаной Эрис дала огромное преимущество значительно уступающему по числу отряду.
– Смотри, Мерген. Их крыло начнет идти. Ноги коней начнут проваливаться. Они начнут паниковать. Кони переломают ноги. Потом начнется неразбериха, и воины разгонят отряд по краям ущелья. Там еще хуже. Вы начнете стрелять только тогда, когда внушительное число противников сделается непригодным для ведения боя верхом на коне. Понял?
– Да, абла. Ты – гений!
– Эту стратегию придумал Спартак. Твои слова… Я уже слышала это от своего доброго боевого брата на Крите. Спасибо. Но я – никто, брат. Я – раба Господа, стремящаяся к справедливости, только и всего. – сказала Эрис, скрыв взор. Горечь от потери лучших друзей всё еще травила ее душу.
Два дня они прождали, всматриваясь вдаль. Ночью третьего дня вдалеке войны Эрис увидели множество огоньков от костров монголов.
– Арслан-альп! Завтра, Иншааллах, будем праздновать победу! – воскликнула Эрис.
– Поскорее уже. У меня от сухофруктов и воды оскомина во рту.
– Брат. Если мы разожжем костер, нас заметят. Так что молча остаемся на позициях в полной боевой готовности!
Утро нового дня принесло воинам Эрис-Дины тяжелый бой. Девушка помолилась и приказала молиться солдатам.
Она в одиночестве приняла позу в земном поклоне. Ее уста шептали:
– Господи… Дай нам всем смерть на поле боя, ибо это – наилучшее. Но я заклинаю тебя – выполни своё обещание по отношению к нечестивцам. Если ты пожелаешь, то тех, кто поклоняется Тебе на этой земле, сегодня станет меньше. Вопреки этому, я прошу Тебя – как Ты разгоняешь облака, разгони союз этих племен и даруй нам победу. Аминь.
После этого она провела последний инструктаж, где говорила, что нужно стащить их с коня и вынудить пойти в рукопашный бой. Девушка просила ни в коем случае не покупаться на трофеи – ни один обоз не должен быть тронутым раньше времени. Также был приказ не трогать женщин и детей, если они не будут покушаться на жизнь.
– Бисмиллях. – Эрис, заняв позицию на высоком дереве, в его вечнозеленой кроне, наблюдала с высоты небольшого горного уступа. Она со скрипом натянула тетиву лука на тюркскую манеру – удерживая её кольцом большого пальца.
Обозы и воины медленно двигались мимо неё. Множество монголов шли, тянув за собой нагруженных добром лошадей и верблюдов. Были и женщины. Рассредоточеные вдоль дороги войны спрятались в кустах и за валунами, приняв положение лежа. Ничто не предвещало беды. В вышине, распластав свои крылья, парил вольный беркут. Он описывал круги в поисках жертвы. Ему предписано убить, чтобы выжить самому и прокормить детей. Эрис предписано убить, чтобы выжить самой и защитить будущее других.
– Ты – Кокжал *досл. серая грива, альфа-волк в стае (древнетюрк.)*, сестренка. Кокжал! – радовался Арслан, видя, как проваливаются кони и телеги монголов. Как их старшины начали орать на солдат, и те начали вытаскивать имущество из западни. Некоторые проваливались сами. Кони падали, хрипя и дергая ногами. Почувствовав неладное, как Эрис и предполагала, командиры начали сгонять колонну к краю, ближе к горам. Но и там все обстояло не легче. Наконец, до воинов начало доходить, что это может оказаться ловушкой. Был приказ разворачиваться. Эрис выжидала момент. Поднятая монголами пыль дошла до воинов Дины. Девушка приказала обстрелять тех врагов, кто был в самом начале дороги, там, где не было волчьих нор.
Эрис отпустила тетиву. Отдача сильно ударила ее в плотный кожанный нарукавник левой руки. Образованная дымка рассеялась вокруг лица девушки. Монгол упал замертво. Одна стрела за другой разила врагов. Подобно свистящей тучи, или стае огромных комаров, накрыли они врага. Подкошенные воины падали навзничь. Книга их жизни закрылась здесь, на чужой враждебной земле. Земле, на которую они вступили беспощадными завоевателями и были остановлены сарацинами.
– Без коней вы – ничто! Аллаху Акбар! – с этими криками Дина побежала с горы, ведя за собой других. Отряд Мергена должен был стоять до последнего для их прикрытия.
Схватка была яростной. И уже было не разобрать, на что ты наступаешь в бешеном бою. То ли это человек, то ли конь, сломавший ноги. Цель – убить как можно больше врага. Казалось, монголы не кончаются, как муравьи, или дикое стадо, идущее на малочисленный отряд.
– Господи! Пролей на нас терпение! Укрепи наши стопы и помоги нам одержать победу над неверующими людьми!
О, Аллах – Ты мой защитник. Ты оказываешь мне помощь. Благодаря Тебе я нахожу выход. Благодаря Тебе нападаю. Благодаря Тебе – сражаюсь! – говорила Эрис, нарочно отключая свой разум, своими мыслями мешавший действиям.
Лязганье мечей, людские крики, рев животных, удары, топот и шарканье ног, звуки умирающих… Мелькание и вспышки. Невероятные усилия. Для кого-то это последние мгновения обманчивой жизни. Для кого-то – приближение к победе.
Наконец войско монголов поредело. Местность источала запах пота, крови и нутра.
Тюрки победили.
Эрис-Дина стояла молча. Сердцебиение её успокаивалось. Смотреть на кровь отвратительно. Но постепенно глаза привыкают. Сердце черствеет. Эрис глубоко вздохнула.
– Хвала Тебе, Всевышний Господь. Даруй своим шахидам тень райских деревьев. О, Аллах. Лишь только ты помогаешь. Только Ты даруешь победу, а мы – немощны…
Из глаз девушки шли слёзы, она шмыгала носом и вытирала их окровавленными руками. Солдаты Эрис собрали своих с поля боя и похоронили их, помолившись за упокой.
Раненых монголов повели вместе с плененными ранее тюрками.
– Пленных не трогать. Собирайте лошадей и трофеи. – воины собрали всё, что было. Эрис отдавала лучшее союзникам, не обижая и своих солдат.
Когда тяжелая работа закончилась, Дина и ее люди отправились обратно.
– Идите, Арслан-альп. А я – пойду дальше. Вот только заберу своего Йылдырыма, и уйду со своим маленьким отрядом. Вверяю вас Аллаху.
– Куда? Зачем?
– Нам сказали, что отряд монголов состоял из пятиста людей. Их оказалось намного больше. Теперь другим воинам нужна наша помощь. Я пойду к Аяту или Аскару.
– Сестра. Тогда пусть половина из нас идет на подмогу, половина – в Баяты.
– Вы готовы? – спросила Эрис, посмотря на Арслана.
– Конечно, абла. Теперь я буду называть тебя Кокжал. Абла.
– А что это? У меня платок вроде коныр, коричневый. Не серый вовсе. – Дина посмотрела на себя.
– Мне «глупый» говоришь. А сама что? – сказал Арслан-альп.
– Кокжал – это вожак стаи волков. Волки сами решили тебя так назвать. Так что прими с честью, Кокжал. – пояснил Мерген.
– Кокжал, ни Кокжал. Я от смены имени не поменяюсь. Называйте меня так, как вам удобно. – произнесла девушка, сидя на коне монгола. – Мы разделимся. Потом поможем своим. И, если будет воля Аллаха, вернемся домой.
Воины шли, ведомые картой ночного неба. Победа не вскружила им голову. Потеря сослуживцев не сломила их дух. Вера и стремление изменить мир к лучшему вели их вперед.
– Аудиенция? Он что, не знает, мы и моя Тамар устали после долгого пути. – хмуро ответил Гияс-ад-Дин на просьбу Малика.
– Ознакомтесь с этим, мой повелитель. – заместитель визиря протянул ему свиток воеводы. Гияс-ад-Дин быстро пробежался по нему глазами. Он разозлился.
– Впустить Малик бея!
Малик вошел в зал для приёма. Роскошь дворца и тепло камина окутали его. Огонь потрескивал горящими сучьями, играл теплыми цветами.
– Слушаю тебя, Малик бей. – произнес Кей Хосров.
– Мой султан. На наши границы пришли войска греков. Они утверждают, что купили приграничные земли у наместника. Я видел купчую. Нам удалось избежать конфликта и оттянуть действия усилием внутреннего состава моего отряда. Воевода области Никеи пришел и потребовал освободить те места. Он дал месяц, иначе – война.
– Как эти безродные посмели покуситься на земли, завоеванные нашими доблестными предками? И они купили их. Кто посмел продать то, что принадлежит мне?! – глаза молодого султана горели яростью. – Не с твоей подачи ли это?
– Упаси Аллах меня от предательства, султан.
– Верю. Но сомневаюсь. – ответил Гияс-ад-Дин. Малик нахмурился.
– Я еще не успел увидеться с сыновьями, а уже вынужден решать проблемы. – он вздохнул. – Мой старшенький – Изз-ад-Дин Кей-Кавус. Знаешь, он очень умный, весь в свою мать. Но его мать – наложница, дочь греческого священника. Вот так, Малик бей. А ты что думал? Вот мой второй сын – Рукн-ад-Дин Кылыч-Арслан не такой уж умный. Зато справедливый и упрямый, весь в свою маму – мою первую жену, дочь правителя Алеппо. Но я решил, что моим преемником станет сын, которого мне родит моя юная, чистая Тамар.
– Я рад за Вас, мой султан. Но что мы будем делать? Недавно мой народ восстал – в стойбище из-за монголов стало жить совсем тяжко. Нужда свела людей с ума и я лишился титула бея. Теперь я не могу собрать народ и попросить беев других племен. Лишь мои верные войны ушли со мной. Мне помогли соседи Канълы людьми – я отправил эти горстки своих и их солдат наперерез монголам, направляющимся в Грузию. Они хотят поработить ту страну и вернуться, заставив христиан сражаться в их числе.
– Я не думаю, что моя теща согласится нападать на зятя. Ты правильно сделал бей, молодец. Но как ты мог позволить продать землю Никее?
– Я акынджи. Пограничник. Мое дело – охранять и воевать. Политика и экономика – не моё.
– Если я дам тебе людей… Шамс-ад-Дина Исфахани сюда! – приказал он. – Мой новый визирь, бей.
– А что случилось со старым?
– Он слишком много знал. Слишком много раздавал ненужных советов. – султан улыбнулся. Малик бею с каждой секундой становилось неприятней находиться во дворце. У него создалось такое впечатление, что он находится в змеином логове.
В залу вошел человек. Он был высок ростом. Глаза его излучали злобу и хитрость. Малик бею он сразу не понравился.
