Артур Лидд
История Млечного пути
Все, он в полукруге шести существ. До них с десяток метров, между ними по несколько метров, но казалось, он чувствует тесноту. Его, накатывая невидимыми волнами, сжимало со всех сторон. Голову, за какую-то минуту, казалось, раздавит несколько раз.
Потом он заметил, что перед каждой такой волной, кто-то или что-то из этих существ издает все тот же треск или начинает трястись, вибрируя весь, а иногда только какой-то частью тела. И теснота волнами, проходит или быстрее или сила ее каждый раз меняется.
Нет! Это не теснота. Это огромные потоки информации, что витают между ними, безмолвно, донося от одного до другого что-то наподобие человеческой речи. Это как оказаться под флопом. Между ним и дорожным покрытием, где электромагнитное поле настолько мощное, что способно спровоцировать кровоизлияние сосудов головного мозга. А они, при помощи этого поля, просто общались между собой. Они общались и при каждом таком общении, при обмене подобными волнами, становилось тяжело и хотелось отойти как можно дальше, чтобы выйти из радиуса охвата их общения.
Голову снова сковало в тиски, как на глубине нескольких метров под водой. Снова все тот же стрекот или даже полноценный треск, но он уже не удивлял, он стал обычным, и казалось, человек даже мог уже предсказать, что вот тот… вот он сейчас затрясется или затрещит, а может, сделает то и другое, тогда голову сдавит еще сильнее, еще сильнее станет эта жуткая теснота.
Какое-то время ничего не происходило, только существа переговариваясь между собой, будто безмолвно споря, пульсирующими толчками сильно касались головы человека. Человек морщился и мялся с ноги на ногу, не понимая смысла происходящего, и терялся в догадках о том, зачем они привели его сюда.
И вдруг он услышал голос. Прямо вокруг, ни где-то конкретно, а везде, в каждом миллиметре пространства окружавшего его непонятного мира. Сначала голос был неразборчив. Он или слишком был быстрым, или слишком медленным, таким будто кто-то намеренно ускорял и замедлял темп слов, постоянно сливавшихся в один неразборчивый звук. Проскакивали слова непонятных разных языковых форм, а был ли он мужской или женский, вообще определить было невозможно.
Постепенно, он приобретал четкие грани и разделялся на слова. Стало ясно, что повторяется одна и та же фраза. Долетая до восприятия человека, кто-то как будто с каждым повторением анализировал то, насколько хорошо эта фраза усваивается им, и с каждым новым словом, устранял неточности, усовершенствуя и подгоняя под статус человеческого понимания.
Звучала фраза, а точнее вопрос: Как нам к тебе обращаться?
Последнее повторение было настолько четким, что человеку даже показалось, что это кто-то говорит его собственным голосом.
Он не ответил и в этот раз, хотя понял ее смысл намного раньше, но источник фразы решил, что он достиг идеала, повторил ее еще раз, и воцарилась тишина, словно весь этот мир говорил ему, что теперь ты нас понимаешь, будь добр отвечать.
‒ Мое имя Корин Ройа! ‒ Прокричал человек, поняв, чего от него ждут.
‒ Корин Ройа, ты достиг предельной границы, никто не заходил даже на половину твоего пути, дальше дороги нет, ты должен выбрать свою дальнейшую судьбу! ‒ Это был и в самом деле его собственный голос, лишь немного искаженный, словно прогнанный через электронный ретранслятор.
‒ Кто это говорит?! ‒ Человек закричал еще громче, не понимая, что его услышат, даже если он будет шептать или вовсе повторит вопрос в своей голове.
‒ Корин Ройа, ты достиг предельной границы, никто не заходил даже на половину твоего пути, дальше дороги нет, ты должен выбрать свою дальнейшую судьбу…
Незримый говоривший кто-то, казалось, не слушал человека. Он произносил свою речь, словно воспроизводил запрограммированный текст, игнорируя любые встречные вопросы. Он упорно доносил поток информации до человека, до объекта и ждал соответствующей реакции. Пока этот поток не втечет в сознание того кому он предназначается, пока неведомый говоривший не поймет, что его услышали и данный процесс будет завершен, новый процесс не запустится и не будет возможности у человека высказаться или изменить этот алгоритм.
И он это понял и с этим смирился. Он дослушал до конца и неизвестно как, но говоривший понял это и речь остановилась. Процесс завершился и система, вдруг напомнившая какую-то игру с виртуальным сюжетом, как будто предоставила герою после одного вопроса, выбрать несколько вариантов подходящих ответов.
‒ Корин Ройа, ты достиг предельной границы, никто не заходил даже на половину твоего пути, дальше дороги нет, ты должен выбрать свою дальнейшую судьбу.
− И как мне выбрать свою судьбу?! – Человек усмехнулся, продолжая винить в нереальности происходящего причудливость нейрохимических процессов умирающего мозга.
Но не затянулся ли процесс?
− Корин Ройа, ты проделал долгий путь. – Теперь голос, казалось, немного изменил интонацию. – Твоему физическому телу нанесен ущерб, который препятствует дальнейшему функционированию биологических процессов. Жизнедеятельность твоего организма поддерживается исключительно за счет внешнего администрирования. – Небольшая пауза, видимо данная для того, чтобы привыкнуть к такому информационному обмену. − Прекращение органического функционирования, естественный процесс той формы жизни, к которой относишься ты и ты можешь выбрать этот путь. В случае такого выбора, просим объективно оценить дальнейшие перспективы своего существования. Шанс продолжения жизнедеятельности, при таком выборе, критически низок и полностью сводится к отрицательному показателю шанс жизнедеятельности в физическом теле с полноценным функционированием. Большинство функций твоего физического тела уже невозможно восстановить и оно не полноценно. – Снова пауза для осмысления и лучшего усвоения услышанной информации. − Но мы предлагаем тебе возможность продолжить свою жизнедеятельность в полностью функционирующем физическом теле. Тебе нужно сделать выбор.
Человек, не скрывая своего удивления, едва не рассмеялся. Нет! Это точно не проделки умирающего мозга.
Но что тогда это? Где он? Что это за место такое?
Созданная кем-то или чем-то виртуальная программа? Или подобие такой программы? Реальность управляемая искусственным интеллектом, сотканная наскоро более развитым и гениальным существом. Реальность, изображенная в виде казуального мира, такого на который хватило ресурсов и декораций, специально для него, Корина Ройа, ставшего героем этой игры, и который прямо сейчас должен выбрать по какой сюжетной линии будут дальше разворачиваться события сценария под названием Жизнь. И почему этот голос говорит о нем и о его теле, как о какой-то машине? О компьютере. Технологической вещи!
Значит выбор?
Но выбирать человек не хотел. Он упрямился. Он хотел знать о том, кто же все-таки затеял всю эту игру. Реально ли вообще все это и если он человек, словно марионетка должен подчиняться какому-то алгоритму, то почему он вообще что-то выбирает, почему сюжет этой игры не решает, как положено за него, самостоятельно?
Человек по имени Корин Ройа вдруг оживился и, вскинув взгляд в багровое ненастоящее небо, в пустоту без эха, но зная, что его должны услышать прокричал.
‒ Прежде чем сделать выбор я хочу знать, с кем говорю!
Стоящие полукругом впереди него истуканы издали недовольный стрекот и завибрировали длинными змееподобными конечностями.
‒ Мы ждем Корин Ройа, нам нужен ответ и ты немедленно будешь перемещен в ту реальность, которую выберешь сам. – Голос отозвался повторением последней фразы, намекая на то, что любой ответ не соответствующий протоколу или набору правильных ответов, которые уже определены, будет попросту не принят системой, о чем она оповестит его именно таким вот образом. – Наше время на исходе. Твое пребывание здесь требует больших ресурсов и выбивает из сценария течение времени. Сделай выбор.
‒ Я не буду делать выбор, пока не буду знать правду! Слышишь! Кто бы ты ни был! Я хочу говорить с живым существом, а не с искусственным интеллектом! Я знаю, ты меня слышишь! Я тебе не верю! Это все иллюзия! Ее кто-то создал, так что это все, − человек обвел руками площадь и молчаливых существ, − ненастоящее! У меня есть вопросы! – Человек вызывающе ткнул пальцем в небо. – Ответь на них и тогда я сделаю свой выбор!
‒ Мы ждем Корин Ройа, нам нужен ответ и ты немедленно будешь…
‒ Хватит! – И тут он сорвался и заорал, не слушая противную речь, эмитирующую его собственный голос. – Хватит! Я это уже слышал!
На его удивление тут же воцарилась полнейшая тишина. Ни голосов, ни стрекота, ни вибраций. Даже сдавливающие черепную коробку волны, в одно мгновение прекратились, и он ощутил утраченную с того момента как поднялся на постамент, легкость движений и мыслей.
Потом, оглядевшись и не найдя ничего, просто опустился на каменную поверхность и уселся, поджав под себя ноги.
‒ Слышишь?! Эй! Кто ты там? Я тут кое-что понял. – Он злорадно усмехнулся. – За меня ты сам этот выбор не сделаешь! Иначе меня бы тут не было. Ведь так? И ждать ты долго не можешь, потому что я выбиваю из сценария все течение времени! Так ты сказал? Так что я буду тут сидеть, пока ты не явишься ко мне и не ответишь на мои вопросы. Их мало и они простые! Тебе не составит никакого труда ответить на них! И тогда я сделаю выбор, как ты просишь!
Человек по имени Корин Ройа выдохнул, словно все сказанные им слова уместились в одном долгом выдохе.
Так он просидел какое-то время, несколько раз сменив позу и что-то насвистывая себе под нос. А потом волны, сдавливающие черепную коробку вернулись с еще большей силой. От неожиданности человек схватился за голову, стиснув зубы. Он знал, что через несколько мгновений, его мозг привыкнет к ним, и они уже не будут ощущаться так болезненно.
Голос же, продолжил говорить заученную фразу, имитируя человеческого гостя.
‒ Мы ждем Корин Ройа, нам нужен ответ и ты немедленно будешь перемещен в ту реальность, которую выберешь сам!
Человек ничего не ответил. Он вообще никак не отреагировал на настойчивость, показывая всем видом, что не собирается отступать от своего решения. Сколько бы ждать ему тут не пришлось, и как бы там не распинался неизвестный искусственный интеллект, повторяя свои глупые вопросы.
‒ Мы ждем Корин Ройа, нам нужен ответ и ты немедленно будешь перемещен в ту реальность, которую выберешь сам!
Он молчал и, насупившись, продолжал игнорировать. Закрывал глаза, пытался задремать, представить себя в другом месте, но каждый раз голос монотонно и звонко, вырывал его сознание из воображаемых миров и чуть ли не заставлял срываться и начать орать в пустоту, а может и плюнуть на все и сделать выбор. Но он терпел и был уверен, что терпит это не зря.
Сколько раз повторилось так, он не помнил. Сколько часов прошло – сосчитать было нельзя. Но выбор этот человек сделать не мог. Не мог, не выяснив, что же, в самом деле, является правдой и является ли правдой вообще то, что он тут. Окружающий его мир, это всего лишь воображение и он сейчас лежит в каменном бассейне с простреленной головой на планете за четыре световых года от Земли или нет?
И вдруг, сквозь собственные мысли, нагрузившие его с ног до головы, он понял, что что-то вокруг него изменилось. Что-то сломалось в этом заученном алгоритме действий. И это было связано не только с тем, что голос перестал повторять одну и ту же фразу с интервалом в несколько секунд. Было что-то еще. Неужели он победил?
Он поднял взгляд на шестерых истуканов и увидел, что они начали двигаться, выстраиваясь в колонну, но с каждым движением вибрируя и издавая противный стрекот, пряча свои неуклюжие конечности за спину и визуально становясь не шестью, а одним существом.
Существо начало светиться. Сначала немного, а потом стало таким ярким, что больше напоминало огненный шар без пламени, огня и дыма. Маленькое солнце, не излучающее тепло.
Человек поднялся и с опаской подошел ближе всматриваясь в это странное еще не виданное им явление и огненный шар через некоторое время словно провалился изнутри образовав вход, оставив от самого свечения только бесформенный контур. Тут же за спиной снова послышался треск и свистящие звуки разной тональности, какие он слышал после срабатывания взрывного устройства, на дне кратера Беты.
Человек по имени Корин Ройа обернулся и удивленно посмотрел на внезапно появившееся за его спиной другое существо, похожее как две капли воды на то, что гналось за ним по каменному плато. После той погони, а потом и встречи лицом к лицу, он очнулся на дне каменной чаши, наполненной водой.
Существо свистом и треском намекало на то, чтобы человек шагнул внутрь прохода и что там он найдет ответы на свои вопросы. Как он понял это, было не важно, но он знал, что понимает это.
И человек задержав дыхание, шагнул, а когда выдохнул, то увидел, что находится совсем в другом месте и место это до ужаса напоминает его дом, а точнее гостиную его родительского имения в Холмове, автономии Варна, с большим столом, деревянной мебелью и лестницами на второй этаж.
Человек сделал несколько шагов, все еще опасаясь, что эта иллюзия может рухнуть, словно карточный домик и пол знакомо скрипнул. По телу пробежала дрожь. Это было более чем нечестно со стороны того, кто творит с ним такую злую шутку!
Он прошел дальше. Коснулся стены с монохромным матовым покрытием и изображением простейшего декоративного орнамента, который не менялся всю его жизнь в этом доме. Коснулся портрета своего деда – основателя фамильной фермы, в незаурядной черной рамке из дерева. Прошел к столу и провел рукой по гладкой поверхности.
Ближе к креслу, где всегда сидел его отец, лежал его рабочий мессенджер в виде гибкого планшета. На маленьком столике возле диванчика для гостей стояли подсвечники с зажженными настоящими восковыми свечами. На комоде в углу, стояли фарфоровые фигурки. На поверхности камина, всегда накрытой узорной скатертью стояли рамки с фотографиями семьи.
Это был Дом.
До ужаса захотелось позвать мать. Где она? Должно быть где-то там, на втором этаже дома, занимается бухгалтерией фермы или просто смотрит развлекательные медиа-блоки в спальне.
Почему же так тихо?
Корин Ройа встряхнул головой. Нет. Это все не реально. Нет. Несмотря на детали, такие, какие создатель этой виртуальной реальности, мог вытащить лишь из его памяти, или непосредственно побывав в этом доме, все это было не более чем хорошо продуманные декорации. И первое, что выдавало подделку, была тишина.
− Сын?
Человек вздрогнул от ужаса, несущего хрипловатый, строгий и родной голос. Как же давно он слышал его в последний раз!
Но прежде чем оторвать взгляд от пола и посмотреть туда, где буквально несколько секунд назад было пустое кресло, он почувствовал, как бешено заколотилось в груди его сердце.
Он сжал ладони в кулаки, чтобы скрыть волнение выдаваемое дрожанием рук и посмотрел туда, откуда исходил новый голос.
Во главе стола, там где и всегда, там где он видел его каждое утро, спускаясь в гостиную к завтраку или возвращаясь домой поздними вечерами, сидел отец. В своей постоянной клетчатой рубашке, метами грязной от работы на ферме, он сидел и молчал, угрюмо и строго глядя на сына. Он ждал, когда тот займет место за столом против него. Сидел, сцепив пальцы рук перед собой на красной скатерти без единой эмоции на морщинистом и поросшем неухоженной растительностью, лице.
‒ Отец?
Человек по имени Корин Ройа удивился, поддавшись мгновенной слабости, но тут же поймал себя на мысли, что это всего лишь еще одна локация, созданная специально для него и что в роли его отца сейчас ни кто иной, как именно тот, кто все это и затеял. Вот оно как! Вот теперь он узнает всю интересующую его правду!
И он занял место напротив, подвинув стул с высокой спинкой ближе к столу, подобно ему, сцепив пальцы рук на красной скатерти, покрывающей столешницу. Их разделяли всего-то два метра гладкой поверхности.
Взгляд отца тут же взмыл на него и губы начали шевелиться, воспроизводя медленную, словно заторможенную речь, речь напоминающую речь больного человека, которому трудно говорить и каждое слово для него сложить из букв стоило невероятных усилий. Слова потекли не сразу. Сначала он просто и бесшумно шевелил губами, не выражая в то же время, в глазах совершенно никаких эмоций, а только пустоту.
‒ Корин Ройа, у тебя мало времени. Ты хотел задать вопросы. Спрашивай. Спрашивай и делай свой выбор. Нам приходится затребовать огромные ресурсы, чтобы сейчас разговаривать с тобой. Из-за того что мы тратим эти ресурсы, в мире где ты живешь, их дефицит может спровоцировать катаклизмы и стихийные бедствия.
Человек опешил, слушая едва внятную речь, впитывая информацию о катаклизмах и стихийных бедствиях, и надеясь на то, что все это какой-то полный бред и наконец-то сейчас все прояснится и станет на свои места.
‒ Кто ты такой и где я? Что это за место такое? – И это были его самые основные и единственные вопросы.
Снова отец зашевелил губами беззвучно и только спустя несколько секунд послышались слова.
‒ Для более привычного понимания, ты можешь воспринимать нас как репродукционную Систему. Сейчас мы находимся за пределами границ твоего мира и его оболочки. – Пауза, но только в слышимых словах, а не в шевелении губами. – Это единственное определение того состояния, в котором ты сейчас пребываешь. По крайней мере, именно так возможно описать происходящее сейчас, используя понятия и коммуникационные возможности твоего вида. Мы не похожи на подобных тебе существ и не имеем физического тела в том понимании, в котором вы привыкли его понимать. Однако твой мир и наше существование не разделимы. Даже при существовании нас в разных материальных физических пространствах. Мы напрямую зависим от вас, твоего мира и множества таких миров, как этот. Мы создали все эти миры, чтобы выживать самим. Это не поддается объяснению в таких критериях, в каких мы можем взаимодействовать. Возможности твоего вида сильно ограничены, чтобы понимать устройство Вселенной. – Губы отца вдруг замерли, а слова еще продолжали ползти со скоростью безногого морского краба. – Так вы называете оболочку?
− Смотря, что понимать под оболочкой. – Человек по имени Корин Ройа шокировано смотрел на фантомную кастомизацию своего отца, с ужасом осознавая, с кем говорит на самом деле и, все еще желая, чтобы это оказалось неправдой. Он больше не кричал. Не повышал голоса. Он говорил тихо и в голосе его был страх.
Чем угодно пускай все это окажется. Галлюцинацией, вызванной угасающей нейрохимией его умирающего мозга, виртуальной реальностью, созданной каким-то нелепым шутником, да просто несуразным бредом! Но только не это. Это… Этого вообще не могло быть! И причем тут он? Причем тут человек по имени Корин Ройа?
− Такого ответа достаточно, чтобы ты сделал выбор? – Голос отца снова прозвучал с опозданием на несколько секунд.
− Еще одно. – Человек прохрипел. – Почему я? Ты даешь право такого выбора всем, кому стреляют в голову или только я какой-то особенный? – Пальцы снова сжались в кулаки.
− Нам нужно твое физическое тело. Мы будем поддерживать в нем максимальную биологическую производительность путем внешнего администрирования, но твое сознание будет деструктурировано и перемещено в другую Оболочку. Стоит понимать, что во избежание психомоторного и личностного конфликтов, ты не будешь помнить свой предыдущий прерванный цикл, происходящее в настоящее время и свой выбор. Ты будешь проживать биологический период реплицированного физического тела с совершенным пониманием целостности и единства своего сознания и нового цикла жизни, как единственного. Детализация цикла будет спроецирована и структурирована из изъятых деталей твоей памяти, однако этернализтически изменена. Такое вмешательство необходимо для исключения повторения нежелательных событий предыдущего цикла. Новый цикл будет отличаться, но отличия эти будут основаны на твоих субъективных предполагаемых феноменалах, реализация которых не состоялась в предыдущем…
− И за каким хером, тебе нужно мое тело?! – Человек по имени Корин Ройа вытаращил на подделку своего отца, полные недоумения глаза и, поднявшись на ноги, уперся руками в стол, наверное, даже ничего не поняв из вылитых на него странных слов и терминов.
− Нам нужен образец. Нам необходимо запустить эволюционные процессы на планетарном теле, где в данный момент оно находится. Мы имеем достаточно условий для производства первичных белковых аминокислот, необходимых для формирования первичных биологических процессов, но с каждой очередной попыткой начать цикл, происходит ошибка…
− Так, а ну заткнись! – Человек снова перебил его и, поймав себя на той мысли, что начинает кое-что понимать, снова упал в кресло. – Больше не слова. – Он показал на него пальцем, угрожая. – Теперь буду я говорить.
Потом схватился за голову и что-то промычал невнятное, но прозвучавшее как отчаяние.
− До меня дошло! – Он рассмеялся, а когда смех его прекратился, то продолжил. – Никакое ты не высшее существо, создавшее все живое во Вселенной или, как ты там ее называешь, Оболочке! Ты тупой конструкт! Программа! Это тебя кто-то там создал, пусть и какое-то высшее существо. Ты такая же иллюзия, как и этот дом, и это бездушное изображение моего отца! – Он удивился сам себе и произнесенной невольной аналогии, о том сколько же раз в этой жизни или, как там Они говорят «цикле», он признавал собственного отца бездушным. – Ты набор инструментов, предназначенный для биоформирования планет! И у тебя ни хрена не выходит на Бете! И судя по всему, уже много миллионов лет ничего не выходит! И потому, ты сейчас в отчаянии. В отчаянии и, в полной жопе! И мое тело тебе необходимо как рассада для разведения жизни. Ты очень давно ждал этого момента, да? – Он протянул слово «очень». – Ты хочешь скопировать биологические процессы из меня для производства собственных форм! Ну, ты и ублюдок! Тебе нужен трафарет! Шаблон! – Человек по имени Корин Ройа, покачал головой.
− Нам нужно твое тело, Корин Ройа. Необходимо сделать выбор.
− Значит, ты предлагаешь мне обмен? Или физическая смерть на безжизненной планете с простреленной головой или совсем другая жизнь, но ты забираешь мое тело!
− Необходимо сделать выбор, Корин Ройа.
− Знаешь, что я скажу тебе? – Он не стал дожидаться его согласия на ответ. – У тебя ничего не выйдет. Сколько бы ты не расщеплял меня на атомы и не копировал бы мой генетический код, для создания семян, у тебя ничего не получится. Дело не во мне. И не в тебе. Дело в планете. Она не способна поддерживать жизнь. Ты ищешь причину ошибки не там. Ее нужно искать не в строении белковых аминокислот, а в самом планетарном теле!
‒ Время истекло, Корин Ройа. Пора делать выбор.
− Да хрен тебе, а не выбор! – Человек снова рассмеялся в лицо своему ненастоящему отцу, даже наслаждаясь этому действию.
‒ Время истекло, Корин Ройа. Пора делать выбор.
‒ Время истекло, Корин Ройа. Пора делать выбор.
‒ Время истекло, Корин Ройа. Пора делать выбор.
Слова лились из отцовского рта, монотонными повторениями, но он уже не имитировал шевеления губами, а просто приоткрывал его.
‒ Время истекло, Корин Ройа. Пора делать выбор.
‒ Время истекло, Корин Ройа. Пора делать выбор.
Человек вдруг почувствовал заваливание отображаемого окружения. Потом почувствовал, что стул на котором он сидел и стол, на котором находились его руки, стали мягкими как вата. Он посмотрел по сторонам и увидел, что все начало разделяться на квадраты, которые постепенно выделились из общей картины и превратились в объемные кубы. Кубов становилось все больше и больше. Они становились все меньше, рассыпаясь во всем видимом пространстве и, начинали колоть на осколки восприятие мира.
‒ Время истекло, Корин Ройа. Пора делать выбор.
И тут снова наступил страх. А что если он не прав? Что если этот выбор все же не нужно было оставлять на решение эфемерного искусственного интеллекта возрастом в несколько миллиардов лет? Что если он все-таки вернет его обратно в умирающее на ледяной и каменной планете, тело? Что если…
В этот момент, человек по имени Корин Ройа, перестал чувствовать опору под ногами и начал медленно, словно сквозь гелевый наполнитель, проваливаться куда-то в темноту.
Встрепенувшись, он осознал свою ошибку, и все его упрямство испарилось вместе с сотней текстурных кубиков-репликаторов в секунду. Человек метнулся в сторону фантома своего отца, разрезая собой визуальную картину, плотность которой стала ниже плотности его представляемого тела и, расчленяя длинный стол надвое. Продвигаясь, словно под водой, он путался ногами в вязкости субстанции текстур, но что было сил, отталкивался от остатков твердой поверхности и, собрав все свои силы, плыл к замершему с открытым ртом отцу. Отец сидел, посреди разваливающегося мира, не шелохнувшись, все в той же неизменной позе и из его уст все еще с постоянным повторением, текли монотонные повторения.
‒ Время истекло, Корин Ройа. Пора делать выбор.
‒ Время истекло, Корин Ройа. Пора делать выбор.
Доплыв до него, человек схватился за края его одежды и потянул на себя. Тело поддалось словно манекен. Оно было совершенно бесчувственно и имело легкость полимерной конструкции.
‒ Я сделал выбор! Слышишь? Сделал! – Он кричал, тряся его за воротник клетчатой рубашки пока манекен не оторвался от разрушающейся реальности, а потом сорвался и рухнул в бездну между текстурными кубиками.
Человек по имени Корин Ройа посмотрел себе под ноги и увидел, что кубических элементов текстур оставалось совсем не много и с каждым мгновением они десятками тонули в черной пустоте. Он начал выбирать оставшиеся и шагать по ним, лишь на секунды отдаляя свое поглощение. Каждый такой шаг был, словно попытка утопающего ухватиться за новую единственную соломинку и каждый такой шаг был рожден паникой и страхом перед неизвестностью того, что будет дальше. Что ждет его там, за пределами всепоглощающей черной пустоты. Ведь он так и не сделал свой выбор.
И он так шагал и кричал, что было сил, пока темнота не поглотила каждый предмет этого нарисованного дома, и человек по имени Корин Ройа не рухнул камнем, вслед за манекеном отца в черную бездну.