Артур Лидд
История Млечного пути
Глава 43
История насущных времен
Напротив Грека Маера сидел человек, едва ли не одного с ним возраста. Его голова была седа, а лицо покрывала короткая редкая и неухоженная борода. Он вышел в гостиную, молча, медленно прошел через нее, высокий и худой, сутулый и с мрачными глазами. От него веяло холодом, его пальцы дрожали, в правой руке он держал гибкий прозрачный планшет, такой, какой обычно используют для документов. Он сел напротив командира и грустно осмотрел его.
– Мне сказали, что Вы знали моего сына. – Он положил планшет рядом с собой, а руки сложил вместе, сплетя пальцы на столе перед собой.
– Я был командиром судна, где он служил пилотом.
– Пилотом… – Мужчина покачал головой и вздохнул. – Зачем Вы пришли в мой дом?
– Когда я только ступил на Ваши владения, – Маер стал говорить очень медленно, стараясь подбирать слова, чтобы каким либо образом не задеть этого человека, – меня встретила женщина, которая и провела в Ваш дом, она сказала мне, что Корина похоронили неделю назад.
Мужчина вдруг резко поднял на командира взгляд, услышав имя сына.
– Я думал, что Вам должно было бы раньше меня известно о том, что мой сын погиб, не так ли?
– Об этом я и хотел поговорить.
– Послушайте, как Вас там?
– Грек Маер.
– Послушайте, Грек Маер, я и в самом деле не очень понимаю смысл Вашего визита. Вы хотите поговорить о том, как погиб мой сын?
– Я считаю, что Ваш сын не погиб.
Мужчина снова отвел взгляд куда-то в пол, что оказалось совсем не той реакцией на произнесенные слова. По крайней мере, не той, какую ожидал от него Маер, но тут же опять посмотрел на гостя. На его лице возникла грустная и в то же время злая улыбка.
– Это какая-то шутка? Вы пришли издеваться надо мной? Я потерял сына, единственного наследника, а моя жена до сих пор с момента его похорон не сказала ни слова и морит себя голодом! А Вы тут являетесь в мой дом и смеете говорить такое? – В его глазах появился гнев.
Маер спокойно выслушал все, что хозяин дома говорил ему и когда тот закончил, спросил.
– Вы видели его тело?
– Что?
– Я спрашиваю, во время похорон, Вы видели его тело?
– Его хоронили в закрытом гробу…
– Я так и думал. – Командир усмехнулся.
– Что Вы хотите сказать? – Владислав Ройа насторожился.
– Как Вы думаете, почему Вам не показали его тело?
– Мне сказали, что во время высадки на какую-то планету или спутник, произошла аварийная ситуация и он месяц пролежал на поверхности в разгерметизированном костюме, пока не прибыла спасательная экспедиция. Мне сказали, что его тело изувечено.
– Вас обманули. Я даю гарантию, что в том гробу, закопанном неделю назад, не было тела Корина.
Хозяин дома, медленно поднялся и еще больше ссутулившись, подошел к окну. Маер проводил его взглядом и теперь смотрел ему в спину. Быть может, господин Ройа просто не хотел, чтобы именно сейчас незваный гость, просто не видел его лица. Воцарилась пауза.
– Я никогда не одобрял его рвение учиться в академии. – Он вдруг начал говорить, словно отрешенно от всего внешнего мира и словно старался после сказанного нежданным гостем, прийти с помощью такого монолога, к определенному умозаключению. – Но он бредил желанием стать пилотом. Мне пришлось уступить, так как я всегда считал себя хорошим отцом и всю свою жизнь посвящал только семье и этой ферме, которая тоже является частью семьи. Я никогда не понимал, зачем ему это нужно. Тут дома есть все, чтобы жить долго и безбедно. Все что еще начинал создавать мой отец, а я продолжил, приносит неплохой доход. – Он говорил в присутствии Маера, но говорил, будто сам с собой. – У меня есть верные умелые люди, способные управлять всем этим хозяйством, когда меня не станет. Я все сделал для того, чтобы сын жил в достатке и как можно меньше пачкал руки в навозе как его дед и отец. Но он променял все это на какие-то космические корабли. После того как он выпустился из академии, он окончательно пропал. Однажды я попытался отыскать его, но все что мне удалось выяснить, это что в день выпуска, он оплатил транспортник, следующий из Космопорта Неополис на орбитальную станцию Порт. А потом я узнал, что деньги на этот перелет ему переслала мать. – Он отвернулся от окна и посмотрел на Маера. – Больше я о нем не слышал. До прошлого понедельника. Прошло шесть лет! – Ройа повысил голос. – Только через шесть лет я услышал о своем сыне и это был некролог. Я не понимаю, почему он пропал. Почему он не позвонил и не написал за столько лет ни разу! Я вспоминаю его, вспоминаю себя и не вижу причин думать, что я плохой отец. Но тогда почему он не захотел за все это время ни разу увидеть меня и мать? Почему?! – Ройа резко обернулся и Маер дернулся. В его глазах проступила влага.
– Я скажу только то, что знаю. – Маер кашлянул в кулак. – Корин хотел взять отпуск и вернуться домой после последнего полета. Он хотел, чтобы Вы гордились им, и не мог прийти и сказать, что став пилотом он ничего так и не добился. Он боялся осуждения с Вашей стороны за то, что не послушался Вас и настоял на том, чтобы учится в Академии!
– Шесть лет! – Едва не выкрикнул хозяин дома.
– После выпуска он получил назначение на хозяйственное судно, но этого места пришлось ждать целый год. Он работал докером на техническом пирсе. Выполнял самую грязную работу, которую только можно было ему поручить. Потом он встретил меня, и я помог ему устроиться на один из Пилигримов Колониальной Федерации. Спустя три года я взял его вторым пилотом в свою команду на судно, выполняющее миссии в дальний космос. Он всем сердцем хотел попасть домой, он мечтал об этом, нося форму пилота, но, к сожалению, не по вине аварии или вине кого-то из нас, он не смог этого сделать!
– Я сейчас Вам кое-что прочитаю. – Владислав Ройа снова подошел к столу и, взяв планшет, начал читать, пропустив первые строки и сразу перейдя к главному. – «…Вынуждены Вам сообщить, что во время экспедиции на спутник Сатурна Титан, второй пилот космического магистрального судна класса СИД с позывным «Атлант», Корин Ройа, действуя в составе группы высадки на спусковом модуле С-2, получил приказ командира экипажа Грека Маера, на проведение удаленных от места посадки работ. – Он вдруг оторвался от планшета и заглянул в глаза командиру, но тот кивнул, предлагая продолжать. – Во время проведения удаленных работ в скалистой местности пилот Ройа использовал, для закрепления в грунт научного оборудования, силовые пиропатроны, взрывная реакция и шум от которых, спровоцировали обвал породы. Пилот оказался в эпицентре обвала, в результате чего был поврежден его защитный костюм, что привело к разгерметизации системы жизнеобеспечения, глубокому отравлению ядовитыми метановыми парами и обморожению. – Он снова на секунду сделал паузу, но уже не смотрел на командира, было видно, что ему тяжело который раз перечитывать эти строки. – Заключение. По результатам завершения миссии, проведено расследование несчастного случая гибели пилота Корина Ройа. Был установлен факт некомпетентности командующего состава космического магистрального судна класса СИД «Атлант» в лице командира Грека Маера. Некомпетентность выражена в том, что получив сигнал бедствия от члена команды, им не была предпринята попытка организовать экстренную спасательную операцию. Наоборот, получив тревожный сигнал, командир Маер отдал приказ на подъем взлетно-посадочного модуля С-2 с поверхности Титана и возвращение на орбиту. Позднее, прибывшей спасательной командой Черного Ястреба, тело пилота Ройа было забрано с поверхности спутника и в ходе вскрытия, установлено, что после разгерметизации костюма, его сердце и мозг функционировали как минимум еще два часа. Так же сообщаем, что при использовании специальной техники, время в пути от места посадки до места удаленной работы, составляло сорок шесть минут, а это говорит о том, что у командира Грека Маера было достаточно времени, чтобы оказать своему пилоту первую помощь и сохранить жизнь.
Хозяин дома, небрежно бросил планшет на стол и, не отводя яростных и влажных глаз от гостя, медленно сел снова напротив его.
– Грек Маер, это ведь вы! – Он ткнул в документальный планшет пальцем. – Тут сказано, что это Вы виноваты в смерти моего сына! Вы убили его! Вы послали его на смерть, а когда ему нужна была помощь, Вы просто бросили его! – Теперь он уже тыкал пальцем в Маера, вытянув руку над столом.
Старый командир смотрел на своего собеседника, слегка прищуриваясь, и думал о том, что перед ним сидит несчастный человек, потерявший сына. И да, в чем-то он совершенно был прав. Вина его, как командира, как того, кто отвечает головою за свою команду, за своих людей, во всем этом однозначно была. В том, что произошло там, на Проксима b он виновен ровно столько же, сколько есть в этом вины Колониальной Федерации, которая используя жизни простых людей, добивалась своих грязных и корыстных целей. Он не должен был возвращать модуль на орбиту. Он не должен был бросать Корина на произвол судьбы. Ведь тот в свою очередь не бросил раненого Марка, а нашел его и, рискуя собой, доставил без сознания к месту посадки. Но что мог он сделать, не имея связи с С-2? Теперь он знает точно, что это Александр Колл извлек из блока связи предохранитель, специально, чтобы у Корина не было возможности связаться с ними. Колл знал, что Лена будет строго руководствоваться протоколом и не отступит от необходимых пунктов. Без приказов его командира, она никогда не рискнула бы нарушить порядок действий.
Но, господин Ройа не видел всей картины происходящего. Боль и скорбь утраты затуманила и без того ограниченный разум землевладельца и фермера. Колониальная Федерация знала о том, как правильно играть на чувствах людей и знала, что нужно такому человеку как Ройа. Ему нужен был виновный в смерти его сына и лучшей кандидатуры, чем Грек Маер придумать было невозможно.
– Господин, Ройа, – Маер вздохнул и снова посмотрел на дрожащие веки хозяина дома, – я хочу Вас заверить, что все написанное в этом письме, ложь.
– Ложь? – Мужчина наклонил голову на бок и смотрел, не отрываясь на командира. – Мне говорили, что Вы можете прийти ко мне, Грек Маер. – Его голос стал равен шипению. – И мне говорили, что Вы будите нести подобную чушь и говорили, что после этого случая, когда Вы бросили моего сына, Вас лишили лицензии пилота! Вы больше не командир и никогда им не будите!
– Я уверен, что Ваш сын жив и если эти слова не вселяют в Вас хоть малейшей надежды на то, что Вы сможете снова его увидеть, тогда я и в самом деле зря сюда пришел! – Маер поднялся и, Ройа пришлось сделать то же самое.
– А разве я должен верить Вам, командиру, который был уволен и в Ваши совершенно абсурдные слова? Почему Вам, а не официальному письму Колониальной Федерации, которая финансировала эту экспедицию? – Он толкнул планшет и тот проехал от одного конца стола до другого и Маер увидел на электронной поверхности логотип компании.
– Кому верить решать Вам, господин Ройа, но Вы не знаете всего того, что знаю я и, к сожалению, я не могу Вам всего рассказать. Но хочу сказать, что все происходящее в той экспедиции и все что Вам рассказали про Корина, включая и этот документ, – он поставил палец на дисплей планшета, – хорошо спланированный обман. И обман этот существует для того, чтобы скрыть другой хорошо спланированный обман, который если всплывет, то поставит под удар и Колониальную Федерацию, и Неополис, и всю общественную социальную систему нашего мира.
– Как! Как мой сын может быть еще жив, находясь столько времени на безжизненной планете? – Вот этих-то слов старый командир и ждал.
Надежда. В голосе Владислава Ройа горел слабый огонек надежды. Веры в любое, пусть самое несуразное и абсурдное объяснение, но которое давало бы ему шанс, хотя бы верить в то, что Корин может быть жив. Вот это-то и нужно было старому командиру.
– Я не знаю, но знаю, что на этой планете есть что-то, что способно поддерживать жизнь в человеке очень долгое время. Я знаю, что передатчик костюма Корина еще месяц, вплоть до того момента как его нашла спасательная команда, сигналил о том, что он жив, а находился он за очень много километров от того места, где как они пишут в этом письме, он проводил удаленные работы! Я опять же не могу Вам рассказать всего, но подумайте о том, почему спасательная команда Черного Ястреба прибыла только через двадцать восемь суток, когда до Титана, время полета составляет восемнадцать суток!
– Так почему же Вы сами не спасли его за это время?
– Во-первых, у нас не было соответствующего оборудования, во вторых я получил приказ ждать команду спасателей и ни в коем случае не предпринимать попыток на самостоятельную операцию по спасению. Мне не оставили выбора. – Маер развел руками.
Он не мог рассказать этому человеку о Бете, о Торе и командоре Фрайде. Не мог рассказать о том, что его же инженер отключил локальную цифровую связь между членами экипажа. О многом он не мог ему рассказать, как бы ему и не хотелось этого сделать. Нельзя было рисковать. Агенты Колониальной Федерации очень хорошо подготовились, будто читая его мысли и зная наперед все его шаги.
– И что Вы от меня хотите?
– Я хочу снова полететь туда и вытащить его оттуда.
– Так Вы хотите денег! – Ройа воскликнул.
– Нет. – Маер покачал головой. – Деньги мне не нужны, я просто хотел убедиться, что надежда все еще есть. – Он кивнул хозяину дома, немного улыбнулся и, развернувшись, направился к выходу.
Дверь открылась, и в гостиную влетел аромат фермы, солнечный свет, пение птиц и отдаленные голоса рабочих.
– Маер! – Вдруг окрикнул его Ройа.
Грек обернулся и, не выпуская ручку двери, посмотрел на все еще стоящего возле стола ссутулившегося мужчину.
– Я не знаю, кому верить мне, но знаю, что я похоронил своего сына, которого не видел шесть лет. Мне проще верить в то, что он погиб, чем в то, что он где-то за миллионы километров неизвестно жив или нет и если жив, то неизвестно вернется ли…
– Я понимаю. – Маер снова кивнул. – Я заставлю Вас изменить свое мнение.
Последнее что увидел Грек в доме фермера, это его сморщенное лицо и катившуюся по щеке слезу. На душе было не спокойно и он, вздохнув, застегнул куртку и направился к импровизированному мостику через огромную лужу, ведущую к воротам из фермерского хозяйства. Тучная женщина в грязном фартуке, стоя на некотором удалении от него, провожала взглядом. Теперь он стал еще решительнее, теперь он точно не отступится от задуманного. И он не боялся, что Ройа расскажет агентам о том, что он проговорился, что хочет вернуться за Корином. Он знал, что как бы там не было, но надежда с его приходом в этот дом, все же поселилась в душе его хозяина и тот никогда, пока этот огонек горит, не выдаст его секрета.
Выйдя из ворот фермы, Маер направился прямиком к подножью холма, с которого спустился какой-то час назад. Уже издалека он снова увидел сломанную неуклюжую сеялку. Только в этот раз возле нее уже не было скопления рабочего класса, а был только один мужчина. Он лежал на расстеленной на траве мешковине, подложив под голову грязные по локоть руки и, спал.
Грек подошел ближе и понял, что сторож, следящий за тем, чтобы работники соседних ферм нежданно не растащили дорогостоящую машину на запчасти, спал настолько крепко, что даже не заметил приближение чужака. Он подошел совсем вплотную и ткнул носком ботинка грузное толстое тело. Работник сначала просто открыл глаза и, не сразу поняв, что произошло, увидев Маера, резко вскочил на ноги и с опаской стал смотреть на него, не произнося ни звука. Грек еще раз взглянул на сеялку, на тюки, на разложенные какие-то инструменты, а потом опять перевел взгляд на работника фермы.
– Хочешь немного заработать?
* * *
Ночь в Холмове оказалась ветряной и холодной. Осенние вихри, шелестя листвою невысоких деревьев, посаженных по периметру кладбища, забирались под одежду и заставляли тело испытывать озноб. Грек, стоя немного в стороне, пока разбуженный им фермер, стороживший сеялку, с каким-то своим товарищем, выкапывали из могилы гроб с телом сына господина Ройа, продрог насквозь и скрепя зубами жалел, что не имеет при себе теплой одежды. Земледельцы быстро и умело орудовали лопатами, от испарений их тел шел пар. Им был не страшен осенний холод, они уже по колено углубились в почву, а Маер мечтал о возвращении в Порт. Надгробная плита с выбитым именем и годами жизни, потеряла равновесие и перекосилась на один бок. Работникам пришлось сломать с дерева сук и подложить под нее, чтобы та не завалилась еще сильнее. Быстрее бы уже увидеть, что за тело лежит в этой могиле. Он был уверен, что Корина там нет, но не проверить это и еще раз убедиться в своей правоте он не мог.
Конечно, он ничего не сказал Ройа о том, что собирается сделать, ведь тот никогда не позволил бы ему совершить подобный поступок, а значит, все содеянное нужно будет привести в нетронутый вид. Грек посмотрел на черное небо. Ни Луны, ни звезд, только чернота, говорящая о том, что между ним и космосом висит плотная и тяжелая преграда из туч и облаков. Где-то там, на расстояние двух тысяч километров, на орбите Земли, есть город. Город, созданный человеком и являющийся самым уникальным и самым масштабным проектом всей земной цивилизации. Единственный в своем роде и не имеющий никаких аналогов он вряд ли будет кем-то когда-либо повторен. Тут же, среди холмов, деревьев, полей и низких редких строений, казалось уже столетия, ничего не менялось. Запахи животных, людского пота, грязных тел, все было точно таким же, как и пятьсот и тысячу лет назад. Порт же, напоминал миру о том, что он давно уже живет в эру сверхновых технологий, космических колоний и межзвездных перелетов. Но пока Маер не мог себе позволить вернуться туда. Тут на Земле еще оставались кое какие дела, которые нужно закончить, чтобы начать то, что он задумал, будучи еще штатным командиром экипажа СИД. Начать то, что наполняет его жизнь смыслом. То, что возможно изменит историю и ввергнет в пепел гнилую и лживую систему корпоративной монополии.
Наконец, одна из лопат уперлась во что-то твердое, и Маер подошел ближе. Через минуту тяжелый деревянный гроб был вытащен из могилы и рабочие фермы, стряхивали с его полированной крышки серую рыхлую землю. Грек посветил белым экраном делса, а двое нанятых им мужчин, выпрямились и тяжело дышали.
– Открывайте. – Маер приготовился к самому худшему, хоть и был полностью уверен в своей правоте.
Одна из лопат подлезла острым концом под крышку и крепления затрещали. Верхняя часть стала подниматься. Встречный ветер подхватил запах тления, и Греку пришлось отойти, встать с другой стороны.
Наконец, фермеры аккуратно поняли крышку, и отошли в сторону, а Маер направил свет делса на тело, лежащее в гробу. За свою долгую и насыщенную жизнь он видел много страшных вещей, но лежащее внутри его поразило настолько, что его спина, забыв о холоде, покрылась испариной. Человек, лежащий в гробу, был совершенно голым, кисти рук и ступни ног попросту отсутствовали, а взгляд жутко задерживали обрубки уже почерневших костей. Кожа головы срезана, а пожелтевшая черепная коробка казалось, нереально светилась, отражая свет делса. То же было и с лицом. Его просто не было. Вместо него была огромная рана, обрамленная запекшейся по контуру кровью, по которой неспешно ползали полчища земляных жуков и червей. Нижней челюсти не было. Не было и зубов на верхней. Видимо их, как и лицо, а так же другие части тела, по которым можно было идентифицировать труп, попросту удалили. Не нужно было быть врачом или ученым, чтобы понять, что все эти увечья получены явно не в результате длительного пребывания на безжизненной планете. Не было сомнений, что Колониальная Федерация и ее специалисты здесь отлично постарались. Все концы подтянуты. Ниточки обрезаны. Не поскупились и на то, чтобы найти тело, пропорциями и ростом похожее на Корина Ройа. Теперь же личность трупа можно установить только посредством генетической экспертизы. Но и для этого нужно было иметь образец ткани настоящего Корина или его родственника. Да что там говорить! На тот случай, если старшему Ройа все же взбредет в голову раскопать труп и провести такую экспертизу, они, скорее всего, подчистили и ДНК безымянного тела. Подчистили так, чтобы в случае необходимости, можно было сослаться на массированное воздействие на Корина радиоактивного излучения.
Маер еще секунду смотрел на ужасающую картину, а потом вздохнул и погасил свет делса. Этой ночью, все было ясно как день. Дальше смотреть смысла не было.
– Закрывайте и восстановите могилу. Сделайте так, как будто тут никто ничего не копал! – Грек развернулся и пошел прочь, а работники стали выполнять его указание, за которое им очень хорошо заплатили.
Чтобы он не делал, какие бы попытки не предпринимал, чтобы узнать правду, агенты Колониальной Федерации, всегда опережают его, всегда стоят на шаг впереди и как бы то, что увидел Маер, не подтверждало его убежденность в обмане, все же они делали все, чтобы оставлять за каждой его попыткой, немного сомнения. Это сомнение оседало металлическим привкусом на языке и опускалось противным ощущением тревоги где-то в груди. Он привык к ним, он чувствовал их каждую секунду. И это только еще больше подстегнет его к решительным действиям. Оставалось лишь перевести средства с карты, которой он не доверял, на менее отслеживаемый банковский ресурс, чтобы агенты Федерации не могли отследить его расчеты. Еще нужно было найти новую команду для того чтобы вернуться наконец на Бету и узнать всю правду.