Артур Лидд
История Млечного пути
Марта не отошла. Она чувствовала, что прижала его к стенке. Его надменность и дерзость куда-то улетучились, он больше не командовал направо и налево, и не грубил ей, смеясь в лицо. Теперь он не чувствовал свою неуязвимость, а наоборот, ощутил шаткость своего положения и прекрасно понимал, что если такая информация попадет не в те руки, хорошего ему точно ожидать не придется. Спасти себя он сможет, только если успеет добраться из Порта на Землю и потом податься в бега. Бежать придется куда-нибудь в страны Деприоритета. К тому же, после такого скандала, Колониальная Федерация вряд ли заплатит за работу. Скорее всего, агенты сделают все, что бы отстраниться от него, а потом сделать козлом отпущения, свалив все на него. Значит, скитания его будут не особенно комфортными. А значит, Марта попала в точку!
− Ладно! Хорошо! Я отвечу на твои вопросы, но сначала мне нужно в туалет!
Девушка сделала шаг в сторону, и инженер пулей вылетел в лобби, а следом и в технический модуль, после чего из атрия вышла и она. Увидев Лену и Марка, она села за стол напротив них. Их взгляды выражали недоумение и вопросы.
– Он случайно не обделался? – Лена скривила губы в злой улыбке.
Марк рассмеялся.
– Держался довольно стойко. – Марта усмехнулась в ответ.
* * *
Казалось, что Александр Колл был в прибиоте целую вечность. Марта чувствовала, как драгоценное время, отведенное на то, чтобы помочь Маеру заканчивалось, и совсем скоро может произойти непоправимое.
Наконец он появился в лобби и глазами сделал Марте жест, говорящий о том, что хочет говорить с ней наедине. Она поднялась из-за стола и, кивнув экипажу, тем самым сказав им, что все будет хорошо, вышла за инженером в технический модуль.
Колл стоял за верстаком интел-центра и смотрел на неспокойную серо-желтую атмосферу Беты через боковой витраж, немного забирающий пространство от пола модуля. Когда подошла Марта, он повернулся к ней и стал пристально рассматривать ее одежду.
− Я надеюсь, сейчас ты меня не снимаешь? – Слова прозвучали вполне серьезно без даже намека на сарказм.
Это уже была паранойя, спровоцированная полученной информацией и обдуманной за время, проведенное в прибиоте. Ведь сейчас он будет ей признаваться в преступлении!
− Нет. – Марта развела руками, показывая, что никаких устройств фиксации на ней нет. – Не снимаю.
– Ладно. Расскажу что знаю. А ты отдашь эту запись или уничтожишь прямо при мне, здесь и сейчас.
− Договорились. – Она кивнула глазами в знак согласия.
− Что ты хочешь знать?
– Зачем Маер спустился на Проксима b вместе с Эскадрильей?
– Понятия не имею, видимо хочет проконтролировать их действия.
Марта скосила на него взгляд недоверия.
– Честно. Брать его с собой не входило в их планы.
− Ему может грозить опасность?
Колл посмотрел на нее и тут же отвернулся к витражу.
− Эта планета, вообще опасная штука.
− Точнее.
− Я не располагаю информацией о приказах полученных командором Фрайдом относительно судьбы командира Маера. – Он снова повернул свой взгляд на нее.
– Какие реальные задачи у эскадрильи?
Колл пожал плечами и вздохнул. Он понимал что то, что он сейчас будет говорить, может стоить ему не только карьеры, но возможно и жизни. Однако выбора не было. Хотя надежда на то, что он сумеет, как-то расправиться с этой ученой предательницей до возвращения в Порт у него была. Если ее убить, например пока она будет спать в соте и выдать это как нечастный случай, то никто ничего не узнает, а так… А так нет никаких гарантий, что она врет и что прямо сейчас на ней спрятана микроскопическая камера, записывающая их разговор, для того чтобы потом использовать как компромат на него. И конечно он ни за что не поверит ей, что она не сделала копии той видеозаписи, где он подставляет Корина, забирая у него и выбрасывая предохранитель узла связи на С-2.
– Изъять и доставить на Землю образец.
– Что за образец?
– Я не знаю. Никто не знает. Это просто «образец». В документах и на словах. Без каких либо пояснений, дополнений или расшифровок. Но судя по всему какой-то формы жизни. – Он хмыкнул и поежился. – Но это мои догадки.
– Есть подозрения, что планета обитаема? – Марта сделала удивленный вид.
– Ты издеваешься? – Он вытаращил глаза – Не ты ли тут ученая? Не твой ли штаб проводил исследования?
Да и в самом деле, откуда ему было знать. Инженер Александр Колл человек маленький, хоть и строит из себя председателя совета директоров Колониальной Федерации. Ведомый чувством алчности и желанием возвыситься он пошел на поводу у агентов, которые пообещали ему возможно должность командира экипажа на одном из судов Колониальной Федерации. Конечно, маленькая душонка, заполненная эгоизмом и амбициями загорелась этой целью и, теперь он будет перешагивать через тех, кто считал его другом, собратом, лишь бы добиться этой цели. А что ему, простому инженеру, и так чудом попавшему на СИД, благодаря только лишь уважению и авторитету командира Маера, ждать от этой жизни, а стать во главе экипажа, это престиж, это уважение, это статус.
– Не мой штаб занимался изучением Проксима b. – Марта покачала головой.
– Ладно, плевать мне. – Он отвел взгляд в сторону. – Я ответил на твои вопросы?
– Еще один.
Колл согласно развел руками.
– Где квант-накопитель из шлема Марка?
Инженер снова резко перевел на нее взгляд и усмехнулся, такого вопроса он не ожидал. А быть может и подозревал, что она может задать его, но надеялся, что не спросит, забудет про нее.
– Я должен передать ее своему курирующему агенту, я ее не отдам не при каких условиях!
– Значит, отдашь мне копию. – Она пригрозила ему пальцем. – Ты же сделал копию? Не поверю, что не сделал.
– Ты же понимаешь что то, что на этом кванте, может стоить жизни нас всех. И меня, и тебя, и Маера, и Марка и этой чокнутой Лены! – Он стал возбужденно размахивать руками, а его борода затряслась в такт быстротечной и взволнованной речи. – Да они просто уничтожат СИД, как только тот войдет в пределы пояса Койпера, если будет угроза утечки информации с этого кванта!
– Не бойся, инженер, не уничтожат. – Она подошла к верстаку и активировала навигационную систему.
Над столом появилось белое проекционное изображение планеты Проксима b.
− Ты что это делаешь? – Колл насторожился.
– Найди мне эскадрилью, их транспортер и командира Маера, а потом выйди с ним на связь.
– Как ты себе это представляешь?
– Не знаю как. Ты же инженер, тебе виднее. Я знаю, ты сможешь.
Глава 30
История насущных времен
Бесформенные овальные стены коридора пещеры, по кругу плавно перерастали в потолок и пол, с выступающими хаотично повсюду буграми и острыми как бритвы наростами. Наросты были повсюду. Они выступали из стен, свисали, словно сталактиты сверху и торчали строго вверх из-под ног, а размеры их порой достигали человеческого роста. При полном отсутствии естественного освещения, полагаясь лишь на встроенные в костюмы светоэлементы и режимы визуализации, продвигаться сквозь них, приходилось предельно осторожно. Каменные остроты, хоть и имели пористую магматическую структуру, но легко могли причинить если не вред, то доставить определенные неудобства от неудачного столкновения с человеком. Впрочем, бойцы командора Ильяса Фрайда мало волновались о подобных мелочах. Их черные тактические экзо-костюмы, вполне выдерживали до двадцати прямых попаданий кинетических снарядов, выпущенных приблизительно по одному и тому же месту. И все же слабых конструктивных особенностей были не лишены и они. Уязвимей всего, в условиях ведения реального боя, как правило, оказывалось забрало, визуально сливающееся с общей чернотой шлема. К тому же повреждение его выводило из строя так же и большинство тактических функций костюма, в том числе лишало синхронизации с системой прицеливания оружия, навигации и распознавания противника. При раскалывании забрала, пусть даже не обрушении, частично накрывалась связь, а именно становился невозможным голосовой прием в цифровых каналах и микширование звуков извне, только потому, что передача звуков осуществляется именно через поверхность многофункционального дисплея. Еще, уязвимым элементом можно назвать область на торсовом сгибе поясной области, где защищенность была принесена в жертву ради гибкости и маневренности бойца.
Бек прокладывал путь. Довольно большие габариты этого человека порою не позволяли обходить препятствия стороной, и он их просто ломал. Специально, сбивая ногой, прежде чем пройти или задевая случайно, но камни рушились под натиском его массы и брони костюма. Следом шел Сименон Луи. Тактический дисплей выдавал ему в периферийную область обзора часть смоделированной по результатам эхосканирования карты, на которую была нанесена метка, обозначающая расположение предполагаемой цели. На карту он так же наложил показания сенсора активности среды, датчик которого был встроен в его шлем и в любую секунду мог дать сигнал о нахождении движущегося объекта в пятидесятиметровой области от их местонахождения. Сименон, в отличие от Бека старался обходить острые наросты, выступы и углы, более тщательно стараясь освещать себе путь в кромешной темноте и стараясь сохранить начищенный, лакированный внешний вид своего облачения.
Фрайд замыкал шествие. Тогда как Сименон и Бек, не смолкая не на секунду засоряли канал связи глупыми и несуразными разговорами, шутками и издевками друг над другом, после чего смеялись как ненормальные, командор шел молча. Пару раз они пытались обратиться к нему с намерениями втянуть в их диалог, но тот делал вид, что просто не слышит их. Но он слушал. Слушал и вздыхал, понимая, что какими бы надежными и опытными солдатами не были эти двое, они по причине посредственности и недалекости своего ума, даже не пытались вникнуть в то, что происходило вокруг. Шли, словно два барана туда, куда их погоняет пастух. И Фрайд имел в виду даже не тот факт, что они на планете в другой звездной системе, ищут возможную форму жизни, а вообще ситуацию с этим заданием в целом! Они будто не видят или не хотят видеть во всем этом ничего необычного, никаких предостережений, никаких опасностей. А дело не в чем-то или ком-то агрессивном, живущем здесь, во что командор совершенно сам не верил и считал полным бредом и выдумками. Опасность исходила не от фантастических хищных существ. Опасность он чувствовал, как исходит от людей. Первая настороженность пришла к нему на предполетном брифинге, когда его вызвал вице-президент Даранович и лично, один на один, принялся давать совершенно обычные и стандартные указания, какие можно было получить и от штатного курирующего агента. Это насторожило уже тогда. И даже не то, что лететь сюда больше года и что судно, которое необходимо сопроводить покинуло Порт неделю назад…
Все это и можно было бы опустить как не столь важное, но то, что его вызвал сам Даранович и по сути ничего толком не сообщил, вот это было странно. Никаких указаний. Только имя − Александр Колл и соглашение о неразглашении, догнавшее их уже в пути.
Не меньшая опасность исходила и от Грека Маера. Старик не прост. Старик ситуацию понял. Он знает, что от него пытаются избавиться и, судя по всему, терять ему стало нечего. Такие как он не останавливаются на половине пути. Упрямство и гордость не позволят ему остановиться, пока он не накажет виновных или пока не остановится его сердце. Глупец, считающий, что его обидчик обязательно должен быть виновен. Глупец не принимает себя как жертву обстоятельств, возможно даже ради существования всего человечества. А Фрайд бы принял?
А эти…
Он посветил прыгающим от ходьбы лучом фонаря сначала на Бека, потом на Луи.
Они ведут себя так, словно отправились за выпивкой и девками в бар на Нижнем уровне орбитального Порта. Им вообще плевать на то, что происходит. Сименон вперед! И Сименон помчался. Сименон стой! Сименон стоит. Сименон еда! Сименон ест. Сименон драться! Сименон дерется. Сименон убей! Сименон убивает.
Они расслабились. Они не верят в опасность. Не верят в то, что кто-то может оказаться сильнее или умнее их. А должны!
В этот момент Луи вдруг остановился и сделал соответствующий жест рукой. Бек замер как вкопанный, не успев сразить ударом силовой перчатки сжатой в кулак очередной серый сталактит, и тут же сделал шаг назад, пропуская сослуживца вперед.
− Движение? – Бек, сощурившись, светил в изгибающийся дугой проход, но луч его светоэлементов натыкался лишь на камни.
− Доложи. – Командор дублировал себе на визор данные, которыми располагал его боец, но ничего подозрительного не увидел.
− Было движение на два часа.
− Сейчас нет.
− Интервал в долю секунды, но я заметил. – Он отметил на карте место, где видел движение. – Вот здесь. Может, показалось…
− Ты издеваешься? – Фрайд хотел выпрямиться в полный рост, но недавно начавшийся сужаться коридор не дал ему этого сделать. – Продолжаем движение!
Команда зашагала дальше. Только вторым шел теперь Бек, уступив место первопроходца Сименону. Желание разговаривать у них почему-то пропало. Веселье закончилось, а сталактиты, доломиты и наросты, больше не вызывали соблазна их крушить.
Фрайд отметил повышение температуры окружающей среды. Удивительно, но если на поверхности планеты царил леденящий холод с отметкой в почти девяносто градусов ниже нуля по Цельсию, то теперь, спускаясь глубже, а они спускались глубже, температурный показатель повысился почти на сорок единиц. Можно было подумать, что где-то находится источник тепла, подогревающий планету из ее недр. Командор не был ученым и с трудом мог сделать какие-то логические выводы по этому поводу, хотя и знал, что тепло объект может получать не только за счет нагревания поверхности или атмосферы излучением звезды, но так же за счет тектонической активности и гравитации спутников. Спутников у этой планеты не было. Тектоническая активность, если верить исследованиям, была отрицательная. Тогда что… Парниковый эффект?
− Что скажешь про атмосферу? – Он окликнул Сименона, который должен был следить за всеми наружными показателями, хотя у самого в периферии визуализации забрала, трепетал график анализа.
– Атмосфера обогащенная, токсичная, температура среды минус сорок семь по Цельсию, радиационный фон в норме.
– Теплеет.
Сименон согласился, протискиваясь между двумя близко растущими наростами.
Тоннель резко пошел на сужение. Через несколько минут пути, двигаться по нему стало сложно. Местами стены оказались соединенными между собой отростками камня и, там где не выходило пригибаться под ними или перешагивать, приходилось камень колоть, чтобы идти дальше.
− Как он тут прошел, не понимаю? – Бек наносил удары по скальной породе, поднимая столбы пыли и кроша ее на мелкие осколки.
− Если проход не начнет расширяться, придется вернуться.
− Сколько осталось до отметки?
Фрайд хотел скорее добраться до красной отметки на навигационной карте, что вела их вглубь горного перешейка. Стены, темнота, холод и туман на поверхности, давили словно пресс, превращающий орбитальный металлолом в сырье для вторичной переработки.
− Триста пятьдесят метров, командор. Но это если никуда не сворачивать.
Если Колониальная Федерация хочет избавиться от Маера только потому, что он часть всего этого предприятия, причем часть второстепенная, периферийная, не играющая никаких основных ролей, часть не осведомленная о помыслах и истинных целях сильных мира сего, то он, командор Ильяс Фрайд, втянут во все это гораздо сильнее. Если все так серьезно и так секретно, что вице-президент Даранович решил лично познакомиться с основным исполнителем всей этой богадельни то, что мешает в некотором будущем совету директоров избавиться и от него!
Нет, это не разгонять статчиков на Европе. Не обеспечивать сопровождение грузов и групп контроля в колониях…
Там, по крайней мере, все прозрачно и понятно. А тут даже нет конкретных указаний. Просто все, что будет казаться необычным и непонятным, брать, паковать в картер и увозить с собой. Быть может забрать с собой эти скалы, холмы и пещеры? Фрайд усмехнулся своим мыслям. А да, еще нужно «не спасти» пилота!
Впрочем, последствий, какие бы они не оказались, он не боялся. Он слишком много в этой жизни видел и через многое прошел, чтобы вообще чего-то бояться. Всего кроме неизвестности и ощущения того, что его просто используют. Да и то был не страх, а осторожность. Вопрос только, как используют. Как Маера или иначе?
Кажется, он начинал понимать, что чувствует старый командир СИД. Хотя в любом случае, понимание не способно было спасти тому жизнь.
Работать на Колониальную Федерацию Фрайд начал уже довольно давно, чтобы понимать изнутри всю ее подноготную чернь и гниль. Он видел немало и простых агентов и занимающих высокие посты чиновников, внезапно попавших в немилость совета директоров или отдельных высших руководителей. И часто, он был последний кого в своей жизни видели они. Все, ведомые желанием жить, пытались исчезнуть, когда понимали, что иного выхода у них не осталось. Но у Колониальной Федерации длинные руки и большие глаза. И в роли того и другого органа порою выступал Ильяс Фрайд. Сейчас он знал, что возможно, он близок к тому, чтобы оказаться на месте одной из своих жертв. Но нет. Если до этого дойдет и на этой планете и в самом деле есть что-то такое, из-за чего совет директоров решит избавиться от свидетелей любого уровня, он не будет умоляющим взглядом смотреть на того, кто придет за ним. Он не будет как они, стоя на коленях чередовать молитвы с уговорами оставить им жизнь в обмен на любые деньги. И он не будет от страха перед смертью испражняться в штаны. А бывало и такое. Он способен сделать так, в отличие от тупых других людишек, чтобы участь эта его не настигла. Или же эта самая участь настигнет его убийцу.
Но лучше бы там, впереди, в недрах этих темных пещер, ничего не оказалось.
– Командор движение! – Внутри шлема разлился голос Сименона и Фрайд, отбросив ненужные и вредные мысли, переключил свое сознание на выполнение поставленных задач.
– Расстояние?
– Сорок четыре метра на двенадцать часов.
За весь проделанный путь, они несколько раз столкнулись с ответвлениями пещерных тоннелей, как малых, так довольно широких, уходящих практически под прямым углом вглубь планеты, но данные эхосканирования неумолимо вели их прямо. С каждым метром продвижения становилось все более непонятно, зачем пилоту забираться так глубоко в пещеру. Сидел бы где-нибудь с краю от выхода и ждал бы помощи! Может они все же пошли не тем путем и где-то неподалеку от обнаруженного ими провала есть другой вход в эти подземелья? Да и следов того, что тут побывал человек, нигде не было. Зато они втроем переломали уже сотню килограммов камня и наследили, словно стадо горных баранов.
Привычно и бесшумно из слотов тактических костюмов выскочили и плотно зафиксировались в руках штурмовые винтовки с электронными ускорителями и стреляющие безгильзовыми снарядами. Эти орудия практически не имеют отдачи, обладают высокой скорострельностью, сниженным шумовым эффектом и новейшей системой корректировки прицеливания, синхронизированной с забралом шлема. Дорогое и самое современное оружие. Такое было только у Первой эскадрильи и сил специальных назначений ведущих армий земного мира. Отряды правопорядка, регулярные войсковые подразделения и гвардии, могли только мечтать о таком снаряжении.
Фрайд отщелкнул предохранитель, переведя оружие в боевой режим и на информационном дисплее появилась красная надпись, говорящая о том, что винтовка готова к ведению огня.
Сколько раз приходилось ему в этой жизни держать в руках оружие? А сколько раз стрелять в людей? Практически всю свою жизнь. Эта винтовка, смертоносные пули в ней, воспоминания о том, как кричат люди, как умирают от его рук и рук их ведомых… все это его жизнь. Ко всему этому он привык, когда-то смирился, когда-то натер мозоли на всех своих мягких местах, ранее чувствительных ко всему ужасному и циничному, свыкся с постоянно окружающей его смертью, а ко всему живому просто охладел. А ведь он когда-то родился в семье довольно состоятельных, богатых и уважаемых людей. У него было красивое и счастливое детство. Он помнил дом с огромными окнами и белыми стенами, где рос, где когда-то жил, помнил запахи его спален и гостиной, помнил большой стол из дорогого дерева в столовой и столовое серебро. Его отец когда-то занимал важный пост в правительстве Неополиса и его доходов хватало на безбедное и беззаботное существование. Но в один ничем не приметный день, все разом рухнуло. Тогда Ильясу уже исполнилось шесть лет, а его сестре пять. И он прекрасно все запомнил. Следователи внутренней службы в сопровождении отрядов правопорядка нагрянули, словно снег на голову. Отцу предъявили обвинения в растрате федеральных средств и совершении незаконных сделок с недвижимостью, а потом куда-то увезли. Больше он его не видел. Потом, спустя годы, став уже взрослее и заинтересовавшись теми событиями, он узнал, что были следствие и был суд. Что покровители его родителя, обещавшие ему поддержку и защиту, открестились от него, дабы не запачкать собственных рук. А причиной всему послужила банальная ссора с партнером из-за раздела прибыли.
После этого жизнь Ильяса резко изменилась. Наличные средства быстро иссякли, а те, что были на банковских счетах, оказались заморожены в связи с незаконной деятельностью его отца и им с сестрой и матерью пришлось продать большой красивый дом. Но и эти деньги улетали, словно сквозь пальцы. Мать Ильяса, не привыкшая в этой жизни к труду и работе, впадала в отчаяние от возникающего страха перед наступающей нищетой.
Дела давно минувших дней, с трудом всплывают в памяти командора Первой эскадрильи, но он помнил, что ради спасения себя и сына от голодной смерти, его мать приняла предложение одного из бывших коллег отца, стать содержанкой. На какое-то время жизнь относительно наладилась. Появился новый дом, совсем не большой и уже не в таком престижном районе, но все же дом, а не комната в вонючем кемпе. Он помнит, что матери было противно терпеть этого человека, хотя сам он его совершенно не помнил, но она терпела, терпела и плакала по ночам.
Как бы там не было, но впоследствии тот человек стал очень плохо относиться к Ильясу и Хельге. На него он даже несколько раз поднимал руку. Мать же не могла заступиться за него, так как боялась потерять то малое, что имела, и порою сама часто ходила в синяках. Когда мальчику исполнилось восемь лет, любовник матери заявил, что его нужно отдать в специальную школу, где с малых лет из детей делают солдат и воинов, потому что ребенок становился неуправляемым и избалованным. Естественно мать согласилась, а мнение Ильяса никто не спрашивал. Но то, что началось после его поступления в педагогический лагерь, стало для него просто раем, по сравнению с тем, что было дома.
‒ Движение прекратилось, командор.
Лучи фонарей застыли в черноте тоннеля.
– И что это было? – Бек говорил шепотом. ‒ Может сквозняк?
– Идем аккуратно. – Фрайд вернул винтовку на предохранитель, но прятать в слот не стал. – Всем быть предельно внимательными.
– Скорее всего, поток ветра закинул через провал груду камней. – Сименон пожал плечами. – Или еще что…
Никто не соглашался верить в то, что тут может оказаться что-то живое и способное двигаться.
– Ладно, вперед. – Фрайд в этот раз пошел первый и медленно стал продвигаться глубже по тоннелю, стараясь освещать путь как можно дальше. ‒ Скоро увидим.
– Вы что всерьез думаете, что тут есть что-то живое? – Бек усмехнулся, выпрямившись в полный рост и делая вид, что ему ничего не страшно.
– Давай ты заткнешься, и мы спокойно все сделаем, а потом вернемся к транспортеру! – Фрайд раздраженно зашипел на него.
Специальная школа и ее педагогический лагерь подготовки сделали из него солдата. Он больше не был маленьким беззащитным мальчиком, он забыл прошлую жизнь и ее тяготы, забыл и свое счастливое детство. Его жизнью навсегда стала штурмовая винтовка, тактическая униформа и запасной боекомплект в разгрузке. Он научился убивать, научился стрелять в людей не раздумывая глядя прямо им в глаза, научился никого не жалеть, а только выполнять и отдавать приказы.
Послужной список Ильяса Фрайда был длинным. Казалось, с момента его выпуска из спецакадемии, он успел поучаствовать во всех вооруженных конфликтах на Земле, которых было не мало. Как и все начинал он службу в отрядах правопорядка Неополиса, а потом записался добровольцем в миротворческие войска Нового Европейского Союза, который проводил ряд компаний по объединению разрозненных территорий стран Деприоритета. Это были бывшие территории Ближней Азии и Африканский континент. В одной из таких компаний он и получил ранение, стоившее ему практически всей левой стороны лица.
После ранения он больше не мог воевать за НЭС и, был принят на службу в Колониальную Федерацию, в качестве рядового сотрудника внутренней службы обеспечения безопасности. Юридически, его подразделение должно было обеспечивать сопровождение и охрану делегаций, а так же транзита грузов особой важности на Земле. А по факту, они выполняли грязную работу, словно какие-то наемники за тех, кто не хотел пачкаться сам. Кто-то в совете директоров Колониальной Федерации, просто получал заказы совершенно не связанные с основной деятельностью компании, отправлял в горячую точку Фрайда и его отряд, дожидался результата, пока они вырежут поселение или перехватят союзную колонну с гуманитарной помощью, а потом складывал гонорары себе в карман.
Там Фрайд снова отличился и спустя какое-то время был назначен в личную охрану президента Колониальной Федерации.
Потом совет директоров учредил Первую эскадрилью и кого как не Ильяса Фрайда, прошедшего огонь, воду и медные трубы, не один раз доказавшего свою преданность, ставить во главе нового элитного подразделения. И эта работа была уже не на Земле.
Эскадрилья сопровождала президента и первый круг лиц во всех полетах за пределами Земли туда, куда распространялись интересы компании. А интересы ее были везде, и в Порту и в колониях и даже на Луне. Помимо этого эскадрилья поручала особые задания в совершенно разных областях и чаще всего это была работа, которую по тем или иным причинам не могли выполнять Черные Ястребы.
Внезапно коридор закончился и фонарные лучи, не нащупав стен, словно провалились в такое же черное, но явно обширное пустое пространство. Перед ними предстала пещерная галерея, усеянная такими же буграми, шишками и так же не имеющая четких границ между потолком, стенами и полом. Все, как и в трубе было неровным бесформенным и остроконечным.
‒ Этого нет на карте. ‒ Фрайд посветил секунду на Сименона и снова начал разглядывать пустоту.
‒ Эхосканирование не всегда точно. Того что оно не может рассмотреть, моделирует самостоятельно. В земных условиях это чаще всего оказывается достоверным.
Командор еще раз поинтересовался данными окружающей среды, и Сименон все повторил в точности за исключением того, что температура поднялась еще на десять градусов.
– Вполне можно существовать.
– Да Командор, осталось только научиться дышать аммиаком.
– А разве может быть такое, что температура, чем ниже, тем выше? – Они услышали любопытный голос Бека. – По-моему на Земле наоборот.
Три фонаря продолжали освещать пещеру. Светили под ноги, на стены, вверх на потолок. Не веря ни на грамм в обитаемость этой планеты, они все же интуитивно, в лучах своих фонарей, выискивали глазами какие либо следы жизнедеятельности. Тут не Земля, и прекрасно было понятно, что этими следами могло оказаться что угодно, даже то, что не способен уловить человеческий глаз. Но они ничего не видели.
Вдруг пещера закончилась. Небольшой узкий лаз в конце нее оказался ведущим под уклоном провалом вниз. Немного, лишь на несколько метров вниз, но эти несколько метров им пришлось просто съехать, словно со снежной горки. Фрайд был первым и как только он оказался внизу и, выпрямившись, поднялся в полный рост, то замер в полном недоумении от увиденного в лучах своего фонаря. Сначала он подумал, что ему кажется и, рассеяв луч для охвата большей площади, он светил снова.
Следом выпали из провала Бек и Сименон. Ничего не подозревая, они поднимались на ноги и возбужденно спорили о том, кто кого первый толкнул.
– Заткнитесь оба! – Командор сказал это достаточно тихо, но и достаточно грозно, чтобы те быстро приняли серьезный вид и так же обомлели, как и он от увиденного. Это было всего в нескольких метрах перед ними.
– Это что за черт? – Бек словно потерял дар речи.
– Что с движением?
– Ничего нет.
Командор повертел торсом из стороны в сторону, играя лучом света с тем куда он падал, но «это» никак не реагировало на него.
– Что будем делать? – Если бы не шлем, Сименон с удовольствием бы вытер выступивший на лбу и выбритой голове пот, с которым явно в данный момент не справлялась система вентилирования костюма.
– Подойдем ближе. – Он снова вернул винтовку в боевой режим. − Оружие держать наготове.
Троица стала медленно продвигаться вперед, все больше и больше площади охватывая своими фонарями и, с каждым шагом этот свет открывал все новые и новые, стоящие, словно истуканы серые полупрозрачные фигуры с длинными почти до пола конечностями, вполовину выше роста среднего человека. Фигуры, ссутулившись, не имея голов, шей и плеч, а только закругленные к верху тела со странными выступами, медленно и непринужденно раскачивались взад и вперед, и было их тут огромное количество, такое, что они плотно заполняли все пространство пещеры.
– Что делать, командор? – Сименон снова повторил вопрос. – Ждем твоей команды.
− Почему датчик движения не реагирует на их качания?
− Недостаточно движения. Сканер списывает их на природные особенности местности. Ветер там… деревья.
− Деревья? – Бек передразнил Сименона. – Тут кругом одни деревья. Мы в лесу.
Командор медленно и аккуратно, подошел к одному из них, понимая, что чем бы они ни были, и какая бы жизнь не таилась в них, если она вообще в них есть, то их не особенно почему-то волновали незваные гости. Может они и в самом деле деревья? Или что-то вроде того. Растения. Грибы.
– Так. – Фрайд полуобернулся к бойцам. – Они нам не угрожают? ‒ Он снова посмотрел на раскачивающегося истукана, желая дотронуться до него и понять, из чего он сделан но, пока не решаясь на это. ‒ Нет.
Оба бойца ошеломленные увиденным все же согласились с тем, что эти статуи, хоть и раскачивались хаотично относительно друг друга, но пока явной опасности не представляли.
‒ Нам просто нужно забрать одного из них с собой и найти пилота. ‒ Командор договорил то, что хотел сказать.