Милорад Экмечич
История сербов в Новое время (1492–1992). Долгий путь от меча до орала
В сербской политике югославизм все еще был далекой идеологией, а не действительностью. Некоторые ведущие политики того времени сомневались, что югославизм возможен в реальности. Кризис после аннексии 1908–1909 годов привел к попыткам радикально изменить исторические цели Сербии. Главный идеолог ведущей Радикальной партии и много лет занимавший пост министра иностранных дел Милован Милованович предложил отказаться от создания общей нации с хорватами. В заметке, составленной после визита в Австрию 21 июля 1911 года, он пишет, что политику в отношении Австро-Венгрии необходимо проводить так, как проводил ее князь Милош в отношении турецкого султана: «Соблюдать полную корректность в регулярных отношениях, удовлетворять тщеславие и усыплять австрийское недоверие, всячески демонстрировать уважение, снисходительность и оказывать мелкие услуги». Национальная программа должна была проводиться по согласованию с правительством в Вене. «Дунай и Сава – границы Сербии. Что касается Далмации, то Боснийскую Краину, как внутренние районы Северной Далмации, следует обменять на Боку [Которску] и Дубровник. Нашему югославизму необходимо изменить свой смысл и характер и перенести его исключительно в культурное поле. При этом мы должны четко понимать, что не только сегодня, но и в будущем ни словенцы, ни хорваты не стремятся и не примут отделения от Австрии ради объединения с Сербией, напротив, они стремятся к тому, чтобы стать элементами элементами первого класса в составе монархии Габсбургов. Что же касается сербов за Савой и Дунаем, то они не только не могут отделиться территориально ради слияния с Сербией, но им такая идея не близка». Милованович писал, что такого сотрудничества с государством Габсбургов можно было бы ожидать в «далеком будущем». Посол Австро-Венгрии в Белграде утверждал: старый политик и великий национальный ученый Стоян Новакович полагал, что и Сербия могла бы войти в империю Габсбургов. Оба сербских государственных деятеля были убеждены в этом в те моменты, когда ошибочно казалось, что Австро-Венгрия отказывается от дальнейшей экспансии на Балканах. Им казалось, что империя меняется изнутри, что также было причиной их редкого вдохновения, носившего характер утопии. В другом отчете того же периода Милованович утверждал, что власти Австро-Венгрии не будут возражать против войны балканских народов против Турции, но захотят использовать ее для вступления в Салоники. Поэтому они поддерживали беспорядки среди албанцев и подталкивали их к оккупации Западной Македонии, вплоть до Вардара. Если бы не это, Сербия была бы в авангарде политики Габсбургов.
Первая Балканская война 1912 года разразилась из-за решения албанского вопроса без участия балканских государств. С 1904 года они работали над созданием союза. После начала войны между Италией и Турцией 29 сентября 1911 года албанские требования к султану разрешить образовать автономную Великую Албанию получили поддержку некоторых держав. Прежде всего, Австро-Венгрия создавала предпосылку такой возможности постоянным давлением на султана для достижения децентрализации в провинциях. Попытка Николы Пашича заключить соглашение с албанским движением по вопросу Косова провалилась. Правительство Сербии соглашалось предоставить ограниченную автономию.
Революция младотурок в начале июля 1908 года вызвала радикальные изменения в сербской национальной политике. Переход к конституционному строю и парламентским партиям показал, что Сербия контролировала мало людей в Македонии. Стало неожиданностью, как мусульманский мир воспринял объявление конституции (kanun esasiu), и начались суровые наказания солдат, причинивших какой-либо вред крестьянину-сербу. Во время обнародования конституции албанцы устроили большой митинг в Феризовиче. Вначале крестьяне-мусульмане восприняли провозглашение свободы как освобождение от навязанных европейских реформ, от полицейских великих держав, прибывших в Македонию для свершения справедливости, от «немецких девушек» в городах, от которых заболело множество беев. В августе 1908 года генеральный консул Сербии Балугджич сообщил из Скопье: «Арнауты Прешовского, Кумановского и Гниланского районов разошлись по селам, хотят от народа десятину. Требуют, чтобы поля обрабатывались, чтобы крестьяне-христиане бесплатно привозили им дрова и мололи зерно, утверждая, что наступили старые времена, потому что султан дал конституцию, и райя остается райей, а арнауты и турки будут хозяевами». Тем не менее они приняли новое парламентское устройство, в котором албанское национальное движение и требования большой государственной автономии для территории вплоть до Салоник и Скопье стали запалом для всех прочих национальных движений в Османской империи. Формально албанские волнения, поддержанные Австро-Венгрией с целью создания албанского национального государства в составе Турции, запустили механизм подготовки к Балканским войнам.
Когда турецкая партия, выступавшая за автономию Албании в составе Османской империи, потерпела поражение на выборах, 20 мая 1912 года в деревне Юник албанские лидеры приняли решение поднять национальное восстание. Турецкое правительство приняло требования албанцев в условиях, когда албанские партизаны заняли Скопье. Договор от 4 сентября 1912 года предусматривал, что султан передает албанской автономной единице значительную часть Черногории до Подгорицы, Гусине, Митровицу, Приштину, Качаник, Куманово, Скопье и часть Вардарской долины с Прилепом, Охридом и Битолой. Союз балканских государств был заключен в период с 13 февраля по 29 мая 1912 года.
По сербско-болгарскому соглашению впервые предусматривалась возможность создания автономного македонского государства. Однако более реальным было разделение, по которому сербы получили бы северо-западную часть с Кумановом и Скопье до Охрида. В литературе бытует ошибочное представление, особенно после публикации Фонда Карнеги, будто два государства договорились, что судьбу спорной зоны должен решать российский император. Боевые действия начались 16 октября 1912 года. Сербскую армию сопровождали македонские и сербские добровольцы. Приезжали даже из США. Турецкой стороне помогали албанские добровольцы и один «боснийский башибузук», причем добровольческие отряды создавались и на территории Боснии. Сербская армия мобилизовала 335 000 солдат, а черногорская – 35 000. Из трех направлений наступления: Кратово, Рашка и Вардар – последнее было основным, его возглавлял наследник престола Александр. За турецкой контратакой 23 октября последовала крупнейшая сербская победа под Кумановом. Скопье был освобожден через три дня после этого, когда турецкая армия в беспорядке отступила. После Приштины были освобождены все косовские города. Черногорская армия с 4500 добровольцами осадила Скадар. Под Битолой сербский авангард объединился с греческими частями и прорвался к адриатическому побережью. Болгарская армия, усиленная сербским соединением, выполнила основную часть задачи и прорвалась в пригород Константинополя Чаталджа (Çatalca).
28 ноября 1912 года в Валоне албанские вожди провозгласили образование независимой Албании и сформировали правительство. Ее территория оказалась меньше, чем ожидалось. Австро-Венгрии удалось ультиматумом и блокадой адриатического побережья помешать сербским и черногорским планам. Черногорцы приняли ультиматум и сняли осаду со Скадара после важной победы на горе Тарабош. В Боснии и Герцеговине были объявлены «исключительные меры» с запретом сербских организаций и учреждений культуры. По Лондонскому мирному договору от 30 мая 1913 года турецкое правительство признало унизительные границы по линии Энез – Мидия. Изгнанная из Северной Албании, Сербия пыталась договориться с болгарами о компенсации в Северо-Восточной Македонии. Из-за территориальных разногласий дошло до вооруженного столкновения с греческой армией во Фракии, что позволило 1 июня 1913 года создать союз между Сербией и Грецией. Болгарские политические партии требовали забрать у Сербии часть Восточной Сербии с пятью крупными городами в этом регионе.
Сербия боялась российского арбитража, поскольку он свелся бы к торгам через американский Информационный отдел Фонда Карнеги за международный мир, в котором основные решения принимал Павел Милюков[734]. Желая получить проливы, российские представители стремились отодвинуть болгарские границы далеко на запад. Павел Милюков составил проект разделения, согласно которому сербская этническая территория расширялась до границ Словении, и включил в нее Загреб как сербский город. Эта комиссия обладала определенной поддержкой в Европе, особенно в Великобритании и Австро-Венгрии. В Британии – в окружении очень влиятельного лорда Бакстона, с целым кругом единомышленников в нижней палате («заднескамеечники») и Балканском комитете. Надо полагать, что за его ниточки дергали люди из масонских лож.
Никола Пашич предупредил сербских генералов, что болгары сражаются «по-японски», без объявления войны, что и произошло 30 июня 1913 года, когда были атакованы сербские и греческие позиции. После тяжелого марша часть черногорской армии вступила в войну на стороне сербских войск. Болгары имели в своем распоряжении четыре армии и обладали численным преимуществом. Генерал Фичев, считавшийся лучшим балканским военачальником той эпохи, не участвовал в этой войне против сербов. Генералы Савов и Дмитриев[735] допустили стратегическую ошибку. Они ожидали быстрого вмешательства великих держав, поэтому рассредоточили войска, чтобы занять как можно большую территорию. В битве при Брегалнице 9 июля 1913 года сербы одержали крупную победу, и все эти планы потерпели крах.
Русские добровольцы в Сербии в годы Балканской войны 1912 года: врачи, пилоты, казаки. Фотографии С. Чернова, 1912 г. Архив Сербии
По Бухарестскому мирному договору (30 июля – 10 августа 1913 года) Сербия получила Вардарскую Македонию, Косово и часть области Рашка с населением 1 290 000 человек, Черногория – Метохию, часть области Рашка и Васоевичи с населением 150 000 человек. Часть македонского и албанского населения помогала болгарской армии, так же как часть македонского – сербской. Болгарский солдат потерял военный энтузиазм в войне против своих славянских и греческих братьев, а албанские племена проявляли по отношению к сербам больше пассивности, чем желания воевать. Албанцы с 12 000 солдат попытались напасть на Битолу, чтобы завоевать часть Македонии со Скопье и Битолой, но эта попытка провалилась.
Вероятно, вызванный победами энтузиазм был главным наследием Балканских войн, важнее, чем сами военные победы. Не только Османская империя получила смертоносный удар, но и Австро-Венгрия переживала внутренний кризис. Общество раскололось на клерикальную и либеральную части, а южнославянскую молодежь захлестнула революционная волна. В самой Австрии движение германской националистической молодежи предстало в серьезном свете. В отличие от южнославянского, германское движение было антисемитским и антиславянским. С 1908 года оно использует символы будущего национал-социализма – свастику и флаги, которые Гитлер заимствовал у монаха «нового ордена тамплиеров» Йорга Ланца фон Либенфельса[736].
Карта хода и результатов Первой и Второй балканских войн, 1912–1913 гг.
Основной характеристикой настроения сербской молодежи в отношении Балканских войн стал проект освобождения сербского государства. «Австрия, придет черед, тебя такая же судьба ждет!» – таково было наиболее характерное настроение сербской молодежи. За всем этим стоит тот факт, что исторический процесс развития сербского национального движения (long durée) дошел до метаморфозы своей сути из элитарного типа национализма в его массовый тип. Он обладал всеми существенными характеристиками аналогичных европейских образцов. На первом месте – война при помощи печатных станков. Сербское национальное сопротивление от партизанской войны в горах перешло к демонстрациям на улицах городов. Первой это сделала группа Светозара Марковича в Белграде около 1872 года, но регулярно это стало происходить только после 1903 года.
Первая мировая война и объединение Югославии, 1914–1918 годы
Сербские победы в Балканских войнах имели далеко идущие последствия для ближайшего будущего, сделав неизбежным начало Первой мировой войны. Как пишет Андрей Митрович[737], немецкий посол в ноябре 1913 года сообщал из Вены: «Со страхом и ужасом все здесь смотрят на внезапно поднявшуюся славянскую волну, и у всех на устах полный тревоги вопрос: “Что будет с Австрией?” Немцы крайне подавлены», потому что полагают, что после Турции настал черед государства Габсбургов. Одна венская газета писала, что «среди погибших в Балканской войне – status quo и австрийцы». В июле 1913 года начальник Генерального штаба Конрад фон Гётцендорф[738] вернулся к своим планам военного противостояния с Сербией – он считал его неизбежным. В конце мая 1914 года был составлен план экономической мобилизации на случай войны, которая планировалась на осень 1914 года. Поле боя должно было находиться в Албании, поэтому адриатические порты подготавливались для крупномасштабных перебросок войск и техники. В Вене были уверены, что третья балканская война откроет новый конфликт с Сербией.
Первая мировая война разразилась, когда группа сербской молодежи успешно осуществила покушение на наследника престола Габсбургов Франца Фердинанда в Сараеве в сербский национальный праздник Видовдан 28 июня 1914 года. Проводились крупные военные маневры. Эти маневры представляли собой политическое послание Сербии. 13 февраля 1914 года британский посол в Вене направил своему правительству донесение о том, что «в настоящий момент в Вене наблюдается состояние значительной напряженности в отношениях с Россией». Правительственные чины не говорили об этом ни слова, но пресса нагнетала обстановку. В этой атмосфере Генеральный штаб Габсбургов считал, что российская политика на Балканах наносит ущерб интересам Дунайской монархии и сокращает ее влияние во всем регионе. Начальник Генерального штаба Гётцендорф, как он отмечал в опубликованных позднее «Личных записях», постоянно жил в убеждении, что парламентская демократия есть главный враг империи. Маневры, организованные в Боснии в 1914 году, по оценке британского военного атташе в посольстве в Вене, планировались как урок Сербии. Армия была в полной боевой готовности, а направления движения были определены таким образом, как если бы велась война против Сербии, а справа отражалась атака Черногории.
Портрет начальника Генерального штаба австро-венгерских войск Конрада фон Гётцендорфа на австрийской марке. Художник В. Дахауер, 1935 г.
В научной литературе убийство в Сараеве в 1914 году обычно рассматривается как часть национального движения. Историк Пьер Ренувен в работе о начальном периоде войны (1928) разделил подобные покушения на три группы: «полицейский заговор», «венгерский заговор» и «политическое преступление». В Сараеве был реализован последний из сценариев (в соответствии с приведенной выше классификацией). Часть деятелей исторической науки, особенно из придунайских стран, называли покушение делом рук сербского правительства, за которым стояла Россия. Все соответствующие документы говорят об обратном. Существовал конфликт между правительством и группой офицеров, связанных с тайной организацией «Черная рука». Заговорщики были связаны с добровольческим движением в двух Балканских войнах. Разведывательная служба Габсбургов сообщала, что было зарегистрировано около 20 000 добровольцев. Некоторые проходили военную подготовку в центре, которым руководил Войя Танкосич. Из провинций Австро-Венгерской империи было принято очень небольшое число добровольцев. Некоторые из них были немедленно отправлены обратно, а агенты сообщили, что часть из них «также вели подготовку для организации движения комитаджиев (партизан) в самой Хорватии, если будет поднято восстание в поддержку Сербии». Отпущенные добровольцы заполняли белградские кафаны (трактиры), они приходили с оружием, громко хвастаясь, что приехали из-за конфликта с Австрией. Историк Алан Дж. П. Тейлор считает, что основной причиной покушения стало решение наследника престола пройти с войсками торжественным парадом по улицам Сараева в то время, когда сербы были в церквях по случаю дня памяти Косовской битвы (1389); только представьте, если бы английский король прошел по улицам Дублина в День святого Патрика, – ситуация была равнозначной.
Австрийская армия на маневрах в Боснии, июнь 1914 г. Архив Сербии
«Полицейской теории» придерживаются авторы той части научных трудов, в которых ответственность перекладывалась на губернатора Боснии и Герцеговины генерала Потиорека[739], не предпринявшего необходимых действий для обеспечения безопасности. Министр иностранных дел обвинял его в заболевании прогрессирующим параличом. Определенное значение для будущих исследований имеет информация, найденная историком Воиславом Богичевичем в Сараевском архиве, о том, что полиция была проинформирована о возможном покушении еще 20 октября 1913 года и Гавриле Принципе[740], но позволила ему свободно разгуливать по улицам Сараева перед покушением. (Одному сербскому историку руководитель военного архива в Вене Петер Броучек не позволил ознакомиться с этим отчетом.)
Сербский националист Гаврило Принцип, арестованный за убийство Франца Фердинанда и его супруги Софии Хотек. Тюрьма Терезиенштадт, 1914 г. Архив Сербии
«Венгерская теория» связана с волной покушений, прошедшей в Венгрии в то время, что повлияло на атмосферу с сербской и хорватской стороны. Наследник престола Франц Фердинанд был непопулярен во всех слоях венгерского общества. Высшие феодалы опасались, что он введет всеобщее избирательное право, средние классы боялись возможности того, что он улучшит политическое положение невенгерских народов и тем самым изменит существующую дуалистическую систему. Когда в мае 1910 года наследник должен был поехать с официальным визитом в Боснию и Герцеговину вместо императора, от этой идеи быстро отказались: «Вена прекрасно знала, что поездка наследника престола, как сообщил сербский посол своему правительству, вызвала бы в Венгрии бурю недовольства». Как «король Венгрии» император в Сараеве символически представлял и историческое право Венгрии на Боснию и Герцеговину. У наследника такого права не было. Особое отторжение вызывала его политика у венгерских масонов. По вопросу убийства наследника престола в Сараеве в 1914 году важными являются сведения, что сербские и венгерские масоны задолго до этого встречались для выработки общей позиции по некоторым событиям. В момент нарастания кризиса после аннексии Боснии и Герцеговины в 1908 году в отчете Министерства иностранных дел Сербии от 30 октября 1908 года говорилось, что днем ранее «на заседании белградских масонов присутствовали какие-то венгерские деятели из Пешта, и они сообщили, что Австрия совершенно не боится действий России, но опасается возможного соглашения между Сербией и Турцией». Своих людей у министерства там не было, а информация была получена от «близкого друга».
Шарль Дусе (на фотографии в центре), уроженец бельгийской провинции Льеж, преподаватель фехтования в сербской Военной академии с 1891 года, владелец белградского «Бельгийского промышленного агентства» с 1910 года. Агентство импортировало в Сербию пистолет «Браунинг-М1910», из которого стрелял Г. Принцип[741]
Главной политической опорой в стремлении Франца Фердинанда отказаться от дуалистического федерализма в пользу более перспективного триалистического была Католическая партия христианских социалистов. По этой причине в Сараево приезжал ее лидер, бургомистр Вены Карл Люгер. В науке принято считать, что идеология этой партии, в основе которой лежал антисемитизм, стала одним из глубинных корней фашизма в Центральной Европе. Однако остается загадкой, какие связи имел в Белграде французский учитель фехтования, передавший револьвер для покушения с бельгийского завода, а как масон он имел связи с сербскими и венгерскими масонами. В судебном процессе против заговорщиков участвовал широкий круг обвиняемых, а в шести дополнительных процессах выяснилось, что за этим стояло целое национально-освободительное движение.
Для начала Первой мировой войны, как и любого другого события, имелись поводы и причины, которые следует различать. Эти два понятия различались еще со времен Аристотеля. Убийство, совершенное семнадцатилетним юношей в Сараеве, – повод для войны. Причины резюмировал немецкий историк Фриц Фишер (1962), за которым стояла целая научная школа, сделав вывод, что глубинной, основной и главной причиной войны было стремление Германии стать мировой державой. «Новый курс» кайзера Вильгельма II в 1892 году на экономический контроль над Центральной Европой, включая Сербию и Болгарию, проводила и немецкая руководящая элита, желающая стать «гегемоном гегемонов» и через Центральную Европу контролировать остальную Европу, а она чтобы контролировала весь мир.
Правительство Габсбургов переложило ответственность за покушение на сербское правительство, и 23 июля 1914 года был передан ультиматум из десяти пунктов, срок которого истекал вечером 25 июля. Даже немецкие дипломаты считали, что ультиматум был сформулирован таким образом, что ни одно правительство не смогло бы его принять, тем более чтобы австрийская полиция расследовала подготовку покушения. Это спровоцировало июльский кризис в отношениях между великими державами. Германия дала понять, что в случае войны будет союзником Австро-Венгрии, Россия сделала то же самое в отношении Сербии. Вступление немецкой армии в Бельгию, на нейтральную территорию, к 5 августа превратило этот кризис в самую крупную войну, которую видел мир.
Черногория была официально уведомлена об ультиматуме 24 июля, и король Никола немедленно ответил Белграду, что с Сербией «разделит горе и радость». В обращении к народу он назвал войну «священной войной за сербство и югославянство». Вступая в войну в 1914 году, Сербия имела в общей сложности население численностью 4 500 000 человек и смогла мобилизовать в армию 707 000 солдат, из которых на поля сражений было отправлено лишь 250 000. Черногория сначала собрала 38 000, а затем 45 000 солдат.
Население Австро-Венгерской империи составляло 51 000 000 человек, по стандартным расчетам, она могла бы собрать армию в 6 000 000 солдат. В мировой политике она по-прежнему считалась великой державой, хотя часть деятелей исторической науки полагает, что глубинной причиной войны стал страх ее руководства потерять этот мировой статус. По промышленному потенциалу и производству стали – базовым критериям экономического развития – Австро-Венгрия уже не являлась мировой державой. Это было общество, в котором социальная элита больше наслаждалась жизнью, чем развивала ее экономически. Из 2 100 000 жителей Вены в 1913 году 40 000 составляли проститутки.
Как католическое «апостолическое» государство, хотя Германия уже перетягивала на себя эту великую роль, Австро-Венгрия также придала войне на Балканах религиозный смысл. После убийства в Боснии и Герцеговине толпы католиков и мусульман разрушили все, что хоть как-то было связано с сербами, в том числе многие храмы. Из-за опасности начала религиозной войны генерал Потиорек был вынужден объявить осадное положение. Историки отметили, но не исследовали роль католического евхаристического конгресса, состоявшегося в Австрии в 1912 году, как фактора, подтолкнувшего страну к войне против Сербии. Волна сербофобии захлестнула всю империю. Поэт Карл Краус придумал исторический лозунг «Serbien muss sterbien» («Сербия должна умереть»), и листки с этой надписью размещались на столах во всех кафанах Сараева.
Первая мировая война на Балканах, 1914 г.
Сербия и Черногория пытались компенсировать недостаток численности своих армий, организуя партизанские отряды в тылу австрийской армии. Нечто подобное делали и их противники по другую сторону фронта. Они организовали отряды для ведения «малой войны» (der kleine Krieg). 28 августа 1914 года правительство выпустило в Боснии и Герцеговине Инструкцию по гражданской войне. Повсюду были организованы группы, разделенные на патрули. Было приказано «не включать [в них] православных сербов и русофилов». Эти шуцкоры представляли собой военные отряды, подобные тем, что существовали во всех провинциях империи, но назывались по-разному. После этого в Боснии наступило время безвластия, открывшее эпоху массовых преступлений. Судя по описаниям и фотографиям, их участниками были крестьяне в национальных одеждах. Преобладали лица в мусульманских тюрбанах, длинных льняных рубашках и мешковатых брюках. Сербских заложников брали в каждой деревне и ставили на мостах, в железнодорожных туннелях, на важных перекрестках. Турецкий султан, как халиф всех мусульман-суннитов мира, объявил священную войну против держав Антанты. В фетве о ведении джихада упоминались Сербия и Черногория. Газеты писали, что 1 декабря 1914 года в Скадаре, на территории независимой Албании, состоялся съезд лидеров, на котором верующих призвали присоединиться к священной войне против Сербии и Черногории, несмотря на то что Албания соблюдала нейтралитет.
Партизанская методика «малой войны», практиковавшаяся сербским населением в отношении оккупационных сил, – применение выводов начальника Генерального штаба Конрада фон Гётцендорфа из его книги «Южно-герцеговинские карстовые массивы с военной точки зрения» (1881). Создание добровольческих отрядов – шуцкоров – из католиков и мусульман стало действительно лучшим ответом на возможный сербский мятеж. Это был очень ценный опыт, пригодившийся в подобных обстоятельствах и в ходе Второй мировой войны. Неправильно приписывать его только нацистской идеологии высших и низших рас, поскольку это результаты политики Габсбургов за десятилетия до описываемых событий.
В отчете от 12 октября 1914 года генерал Потиорек привел аргументы, почему необходимо применять эти незаконные меры против сербского населения, ни один слой которого, включая православную церковь, не принял государство Габсбургов. Поэтому он потребовал запретить название «Сербская православная церковь» и объявить ее боснийской. Сербский флаг и герб были запрещены незамедлительно. Уже долгое время подвергались наказанию крестьяне, которые на своих завратках, небольших головных уборах без полей, носили по старому обычаю сербский герб. В Хорватии, на территории Воеводины и Боснии и Герцеговины австро-венгерские власти без колебаний решают ввести «исключительные меры» – чрезвычайное положение, при котором без особого труда и сложных процедур можно было бы объявить запрет на сербские наименования, кириллицу и сербские культурные учреждения. В то же время они требовали ввести аналогичные запреты против всех социалистических организаций.
«Исключительные меры» применялись не во всех провинциях империи. Против них выступали венгерские премьер-министр и министр финансов федерального правительства. Тем не менее в Хорватии и Боснии и Герцеговине они применялись. Позже генерал Саркотич[742], преемник генерала Потиорека, напишет: «Кириллическое письмо является частью восточного отношения к миру и, следовательно, представляет собой инородное тело в западном характере обеих частей Империи. Если рассматривать с такой более высокой точки зрения, нынешнее использование этого письма в Монархии есть не что иное, как подчеркивание особого положения восточного образа жизни в приграничной зоне Запада, которую мы защищаем».
Католики и мусульмане громят сербские лавки и магазины в Сараеве, июнь 1892 г. Архив Сербии
Была принята правовая основа для коллективного лишения целых семей гражданских прав. Специальным распоряжением от октября 1914 года часть Сараевского уезда, среза, была объявлена «территорией повстанцев» (Insurgiertes Gebiet). Это формально означало, что на данной территории вводится военный трибунал и могут применяться импровизированные решения, принимаемые исходя из обстоятельств. Там же сконцентрировалось и больше всего шуцкоровских отрядов, в которые было мобилизовано 11 000 бойцов. Положение о коллективном лишении гражданских прав впервые было применено в процедуре преследования 742 сербских семей. В пунктах 3 и 4 инструкции о задачах шуцкоровских подразделений говорилось, что они должны возвращать сербское православное население, которое попытается бежать с «территории повстанцев», и выпускать только семьи католиков и мусульман. «После продвижения наших войск на территорию повстанцев в сторону сербской и черногорской границ вместе с войсками (эти шуцкоровские отряды) должны гнать через границу и само сербское православное население, если оно поддерживало противника, и таким образом предотвратить новое восстание в тылу наших войск».
Это был приказ об этнической чистке приграничной территории в долине реки Дрины для осуществления давней мечты 1872 года – прекратить этническую непрерывность сербского народа по обе стороны реки. Худшей из принятых мер было создание концентрационных лагерей – центров сбора неблагонадежной части населения. Как и расправа над заложниками в деревне Челебичи на Дрине, создание концентрационных лагерей стало первой подобной мерой и учреждением в европейской истории нового века. До этого по аналогичной модели они создавались в Южной Африке. Так англичане усмиряли буров. В период расцвета во время Второй мировой войны эпоха концентрационных лагерей ясно продемонстрировала, что корни ее находятся в сербских провинциях 1914 года. Лагеря для сербов из Боснии располагались в Добое, Жегаре возле Бихача, Телерздорфе, Туроне, Кечкемете, Неджидере, Граце, Шопронеке, Араде и некоторых других местах. С августа 1914 года через лагерь Арад прошло более 45 000 арестованных, в основном женщины и дети. Когда австрийская армия начала принимать аналогичные меры против сербского населения в Среме, венгерское правительство возражало против этого. По его мнению, в Воеводине велась «расовая война против сербов».
Вместо шуцкоров в Далмации создавались добровольческие отряды Национальной гвардии, во всей провинции было арестовано около 500 человек, а в Банате – 200 граждан. Помимо этих карательных мер, велись и судебные процессы над подозреваемыми. Самые крупные проходили в Боснии и Герцеговине. Они были продолжением уголовного преследования, проводившегося с 1909 по 1914 год, когда было осуждено 148 человек. На судебном процессе в Сараеве судили участников и пособников покушения. В Баня-Луке с ноября 1915 года по март 1916 года проходил процесс над цветом сербской интеллигенции – судили 156 человек. Кроме того, существовали и постоянно перемещавшиеся «амбулаторные суды». На одном из процессов над учащимися, подозреваемыми в принадлежности к тайным организациям, их одноклассник Иоганн Мерц отказался давать свидетельские показания, за что прокурор сделал ему выговор. Мерц был сыном немецких иммигрантов из аграрной колонии Виндхорст, а позже стал главным идеологом современного католического общественного движения в Хорватии, которое послужило одной из исторических основ хорватского фашизма. Главный участник покушения, Гаврило Принцип, был приговорен к 20 годам каторги, поскольку был несовершеннолетним, но умер от истощения.