полная версия

Анна Д. Фурсова
Счастье в мгновении. Часть 2

Все молчат, желая как можно скорее выйти на воздух, так как погода сегодня, так и шепчет о прогулке.

– Значит, вопросов нет. Все свободны, – командным голосом сообщает он, показывая свое превосходство над нами. Никогда мне не нравился такой подход преподавателей. Отношения на «вертикальном» уровне. Почему нельзя относиться ко всем наравне? Почему нужно выражаться приказами, как в армии, вместо того, чтобы адекватно поддерживать общение с каждым? Ну и что, что он занимает какую-то должность, да хоть президент или король. Неважно. Дискриминация. По-другому не выразишься. – Всем хороших выходных дней. – Я встаю с места, испуская вздох облегчения. Попятившись к выходу, слышу:

– Милана Фьючерс, останьтесь на несколько минут, – обрывает он мои надежды выйти на улицу, чтобы насладиться жарким летним деньком.

Черррт. Что ему еще нужно в качестве извинения? Чтобы я на колени упала перед ним?

– Да, – останавливаюсь и разворачиваюсь я, наблюдая, как все быстро сматываются с зала, воздух которого пропитался яростью Максимилиана.

– Удачи, Милана, – хлопает по плечу Джуана. – Он сегодня, как с цепи сорвался. Мне тебя подождать?

– Можешь не ждать. Я тебе напишу, что он мне скажет… – с тайной досадой мямлю я.

– Давай, подруга! Не забудь известить!

Зал пуст. Наполнен двумя противоположными по принципам жизни персонами. Максимилиан собирает со стоящего шкафа какие-то документы, невнятно что-то бормоча.

Негодуя, я двигаюсь к нему, сажусь напротив, на первом ряду. Положив руки на колени, в долгом невыносимом беспокойстве, я, вооружившись храбростью, избегая его несносного взгляда, спрашиваю:

– Вы хотели поговорить со мной?

Он присаживается за письменный стол, располагающийся от меня в двух метрах, и, потирая щетину, мрачно выдавливает:

– Верно.

Лицо «ходячей премудрости» полно возмущений.

– Что-то не так? – осторожно продолжаю я.

– Есть одна проблема. Нужно её выяснить, – грубовато выпаливает Максимилиан, всматриваясь в другую сторону задумчивым взглядом.

Напрягает непонятность. Можно было сразу сказать мне, что за проблема, а не говорить поверхностно, включая мои нервы?

– Я слушаю Вас, – подначиваю я его к разговору.

– Да, секунду, – с превеликой серьезностью оживает он, кивая самому себе. Да что же там творится в его маленькой круглой мордашке? – Я только найду один документ, чтобы уточнить инициалы одного человека.

– Конечно.

Мои ладони становятся влажными и холодными. Что же он мне скажет? Снова про то, что у меня вылетело из памяти сказать ему о своей новой почте, нарушив незыблемые правила «дворца»?

Максимилиан является ответственным, влиятельным лицом в агентстве, он никогда не допускает произвола. В его компетенции выгнать любую из моделей, если ее действия будут противоречить интересам агентства. Так он заявит, что моя карьера модели потерпела крушение?

– Милана, – смотря на какую-то бумажку, начинает он. Я сосредотачиваюсь, выпрямляя спину. – В каких отношениях Вы состоите с Джексоном Моррисом? – Он пронзает меня изысканно-зловещим тоном.

Горло стискивает невидимая рука. Я давлюсь слюной, отчего у меня начинается сильный приступ кашля, услышав его неожиданный вопрос. Ледяной рукой прикрываю рот, стараясь откашляться. Сглотнув несколько раз, я пытаюсь прийти в себя.

Что, что он спросил? Мой мозг трансформировался и везде слышит только одно имя «Джексон»?

– Может воды? – доносится из уст Максимилиана. – Что с Вами? – Как будто ему интересно, что со мной.

– Д-а, – еле выговариваю я, нервно потирая аккуратно уголки глаз, из которых проявляются слезы.

Сделав глоток, я обдумываю, как повторно переспросить. Я уверена, что мне послышалось то, что на самом деле не было сообщено руководителем.

– Не очень понимаю Ваш вопрос, – вскидываю одну бровь, чувствуя, как призрачная тень надевает на меня некий трагический покров.

– Не понимаете? – ухмыляется Максимилиан издевающимся тоном. – А что вы тогда скажете на это?

Максимилиан предоставляет моему вниманию ту самую газету, на которой запечатлены наши лица с Джексоном. Тяжело выдохнув, я поднимаю на него ошарашенные глаза. Его физиономия становится воплощением сдерживаемого свирепства, кровожадности и запальчивости.

– Э… это… – Это заставляет меня врасплох. На моем лице застывает безжизненное выражение.

– Я вот тоже хотел уточнить у Вас, что это? – Он делает акцент на последних словах. Пропустив его слова мимо ушей, я размышляю, как эта газета дошла до его обозрения. В моих жилах леденеет кровь от одного только вида на эту картинку нас с Джексоном. – Милана, Вы же знаете наши правила. Вы указали в сведениях о себе, что вашим парнем является Даниэль Санчес, так? – Повышает он голос, выплескивая гнев.

Я сжимаю руки в кулачки от напряжения.

– Да, это так, – робко отвечаю я.

– Но что тогда это? – указывает он на газету, словно желает швырнуть её в меня.

Я не понимаю одного: что в этом такого? Зачем делать из этого проблему?

Внешнее самообладание дается мне с величайшим трудом, и я, отчаявшись, протестую:

– Я не могу встретиться с человеком?

После минутной задумчивости он выбрасывает наружу поток уничижительных слов:

– Дело в том, что мы должны быть уверены, что он не причинит вреда нашему агентству. Понимаете? – Я киваю, усиленно дыша. – Здесь написано, что…

Его злорадный голос действует на меня раздражительным образом.

– Я вижу, что здесь написано, Максимилиан, – рычу я и через секунду начинаю жалеть, что в таком тоне позволила себе высказаться. – Это… это, – запинаюсь я, добавляя смягченно, – это просто встреча с официальным лицом компании «Счастье равно Успех». Большего с этим человеком у меня ничего нет. Я не знаю его, – намеренно лгу я, боясь покрыться краской. Хотя она и не спрашивает моего согласия.

Мое тело трясется от притока крови, резкой смены температуры и давления. Холод в руках и ногах заметно исчезает, уступая месту жару.

– Милана, нам не нужны конфликты моделей с публичными личностями. Я слышал, что этот человек агрессивен… – Какие подтверждения он этому находит? Агрессивная личность? Да это он такой, а не Джексон. Он даже не знаком с ним. Как можно говорить гадости про человека, с которым Максимилиан не общался? – Поэтому, не думаю, что Вам стоит поддерживать с ним связь. – Что он сказал? – Я должен предупредить Вас, если будет повторная стычка, и я увижу Вас с ним на плакатах, в прессе или в любом интернет-источнике, то приму соответствующее решение, и не посмотрю на то, что Вы у нас талантливая модель с идеальными внешними данными. Вы уловили ход моих мыслей? – Пробуждается глухая злоба на человека из прошлого, который своим появлением, воплотившись в «руки ночи», предоставил мне тяжкое бремя – лавину случайностей, свалившихся на голову в самый неподходящий момент. Быть может, и вправду в нем поселилась незримая сила, приносящая мне тайные безутешные страдания?

Он расторгнет со мной контракт из-за того, что я встретилась с Джексоном? Убедительный аргумент, чтобы прекратить со мной деловые отношения. Мир сошел с ума, что ли? И кто он такой, чтобы отчитывать меня? Уж точно не родная мать.

Обождав несколько секунд, ощущая, как пылают мои щеки, я раздраженно восклицаю:

– Вы не правы, отзываясь негативно об этом человеке. Он не причинит никому вреда. – Я чувствую в себе взрывчатую силу, способную метать ветер и руководить им, на что уверенно добавляю, смотря прямо ему в глаза: – Вы не можете из-за этой мелочи разорвать со мной контракт!

Он вытаращил на меня глаза, почернев, как туча. В первый раз услышал, что ему кто-то возражает. Но я не могу больше молчать. Если я вижу, что пахнет несправедливостью, то не силах закрывать на это глаза.

– Милана, не переходите границы! – ядовито отрезает он, поглаживая усики, вызывая во мне большее раздражение. – Можем, еще как можем! – В избытке обладая бессильной яростью, я стараюсь сдерживаться, иначе наверняка лишусь карьеры. – Этот пыл свидетельствует о Вашей доброй душонке? – с надменным презрением он цепляется ко мне. Утомленная вспышкой гнева, я замолкаю и ни слова не произношу, лишь чуть приподнимаю плечи. – Я хотел бы Вам верить, но… – Я прикусываю дрожащую нижнюю губу. – Мы не знаем, на что способны СМИ и папарацци. Они могут все, что угодно написать, вплоть до чистого бреда. Но для нашего агентства – это лишние проблемы, нам нельзя терять планку своего рейтинга.

Я еще и виновата в том, что за нами вчера проследили папарацци или кто там?..

Кругом одни правила, которые настолько абсурдны, что на деле выражается в их бессмысленности и несвязности существования. Они ни к чему не приводят, разве что к таким проблемам, в которых оказалась я. И если второй раз меня зафиксируют в журнале, газете, да где угодно, то прощай моя карьера модели. Помашем ручками.

Задетая его словами, что могу утратить то, к чему так долго стремилась, я молчу, безучастно поглядывая на движения его рук, лежащих на этой проклятой газете.

– И я не стал открыто информировать об этом других, но, на мой взгляд, большинству известно, и я решил поговорить с Вами лично. – Он выкидывает газету в мусорное ведро, заносчиво из-под ресниц смотря на меня. – Милана, – голос смягчается, – просьба не встречаться с Джексоном Моррисом, если не хотите проблем с агентством и соответственно с вашей деятельностью.

Я опускаю в пол потухший безжизненный взор. «Весь мир против наших встреч с Джексоном».

– А если я буду встречаться с ним, но при этом находиться со своим парнем? Втроем, – случайно спрашиваю я, не планировав об этом. Видимо, моё сознание (или сердце) не хочет принять настояния Максимилиана.

– Без проблем, – понимающим тоном, как ни странно, произносит Максимилиан. – С одной лишь оглаской, чтобы в СМИ не сочинили что-то про агентство «Планета стиля», например, о том, что у нас распущенные модели…

Я еще и распущенная модель?

Хватит меня с этого:

– Мне можно идти?

– Не смею задерживать, сеньорита, – отмечает он, потирая вспотевшую лысину.

Я тут же вскакиваю с места, захватываю сумочку, и без слов прощания, чуть ли не бегу к двери.

– Подождите, – громко сообщает Максимилиан, желая ещё что-то сказать мне.

Я недовольно поворачиваюсь к нему лицом, смотря на его руки, пальцы которых перебирают по столу.

– Я видел, что Вы мне уже прислали Вашу новую почту… – Да неужели?! – Милана, знаете, – впервые за это утро я наблюдаю на нём легкую улыбку, – мне понравилась Ваша речь, хоть Вы и не сказали ни слова из того, что набросал для Вас я, но Ваши слова смогли меня покорить. Я не ошибся в Вас! – гордо сообщает он, на что я разеваю рот. – Вы для нас бесценная модель, будьте аккуратны в следующий раз, не попадайтесь на глаза камерам папарацци, чтобы не испортить репутацию себе и агентству.

Язвительные выходки сменились доброжелательным поведением?

– Спасибо, – с удивлением говорю я, выдавливая из себя улыбку. Что? Что? Это сказал он? «Он это сделал, чтобы ты последовала его указаниям и не встречалась с Джексоном». – Постараюсь… – неубедительно кидаю я. – До свидания.

– До свидания, Милана.

Кретин. Перед всеми он не мог сообщить последнюю фразу, нужно наоборот было меня задеть, раскритиковать, так еще и отчитать.

Вдохнув в себя свежий воздух, я пишу Джуане сообщение, коротко описывая ей суть разговора с Максимилианом.

Не могу поверить в то, что он сказал…

Встреча с Джексоном свалилась на меня вчера, как снег на голову. Он подарил мне розы, но каждым шипом готов наносить мне уколы. И теперь я вяну под бременем этих обстоятельств.

Буду верить, что больше мы не встретимся, в противном случае об агентстве можно забыть.

Мне нужно взять и забыть его навсегда. У меня есть Даниэль, есть мама, которая сейчас романтично проводит время с мужчиной, есть любимая работа, и в скором времени я официально стану психологом. Я пишу книгу и стихи, которые публикую. Но эта встреча подорвала мою внутреннюю энергию и гармонию, вливая поток проблем, неловких ситуаций и бурю эмоций, которых до этого я не испытывала.

Краснела перед Максимилианом за то, что встречалась с Джексоном. Абсурд. Боже.

И как бы я не старалась, мои мысли по-прежнему занимает он, назойливый нарушитель спокойствия.

– Милана! – донёсся знакомый зовущий голос.

Обернувшись, я лицезрю Даниэля, на лице которого расползается улыбка. На нем всё та же светло-коричневая футболка под тон его кожи и джинсовые шорты.

– Прости, я не заметила тебя, – оправдываюсь я, устраняя телефон в сумочку.

Он подходит вплотную, и мы заключаем друг друга в объятия, что очень нужно для человека, которого отчитывали по полной программе. Его нежные руки успокаивают вскипевшие во мне страсти.

– Всё хорошо у тебя? – озабоченно спрашивает он, обдавая мое лицо резким, раздражающим меня, запахом одеколона. «А если бы этот запах исходил от Джексона, то не раздражал бы», – разум тоже издевается надо мной.

– Я тут стою, жду тебя, а ты мимо меня прошла и…

Все потому, что пылающие угли, рожденные в сердце, застлали мои глаза.

– Да? – перебиваю ход его мыслей я, удивляясь. О чем же я таком думала, что не заметила его? Ах да… о Джексоне. – Я не обратила внимания, извини ещё раз, – искренне прошу прощения я, переводя дыхание от разговора с Максимилианом.

Он пристально смотрит на меня, не оглядываясь по сторонам, и трогает запястье правой руки.

– Ты снова не такая. Что произошло, любовь моя?

– Ничего, – уверяю его я, не желая рассказывать правду. Он не должен узнать о прессе. Никоим образом. Это лишнее. По крайней мере сейчас. – Я так хочу погулять и забыть обо всем, обо всех на весь день… Сходим куда-нибудь? Желаю посетить парк «Ретиро»! Давай устроим там пикник? – предлагаю я, чтобы загладить тем самым свою вину, прижимая руки к раскалывающимся от боли вискам.

– Великолепная идея, – улыбается он. – Я и хотел предложить туда сходить. Такой чудесный солнечный день не хочется пропускать.

– Да, – стараюсь улыбнуться я, отбрасывая ненужные мысли, в первую очередь те, которые связаны с Джексоном.

– Но мы подём не одни.

– Нет? – возражаю я и предполагаю: – Возьмёшь свою пятилетнюю сестренку Мэри? – Прелестное дитя, которое часто проводит с нами время. – Я ее очень люблю и буду рада, если мы втроём проведём время.

– Не совсем, – без промедления отвечает он. – Я договорился с Джексоном Моррисом и его девушкой. Мы идём вчетвером в парк Ретиро.

Его фраза пронзает в меня стрелой, а глаза вмир начинают полыхать черным пламенем.

Нет. Как? ЧТО? Что за чертовщина происходит со мной? Опять Джексон Моррис? Это шутка или что?.. С самого утра про него мне вещала мама, затем Максимилиан, а теперь Даниэль…

– Даниэль, с кем? – открываю рот от поражения. – Я не поняла?!

– С Джексоном Моррисом и его девушкой, – радостно отвечает он, горя жаждой этой встречи.

Меня повторно шибает словно электрическим током, оттого чувствуется боль в левом подреберье, и скоро она доберется до сердца.

– Но-но-но… – несвязно несу я, качаясь на месте под натиском ветра, – зачем? Зачем ты это сделал? – ворчу я. В моей интонации нечто непередаваемо яростное и одновременно печальное.

– Охх… – изумляется он, дополняя: – Ничего себе, какая реакция. Милана, – он берет мои ладони, которые я мгновенно вырываю, – нам нужно поговорить с ним и узнать всё про создание им компании. – НАМ? – Если он поделится своим опытом, то мой малый бизнес сможет приносить нам больше дохода… Я делаю это во благо нам. И у вас же там общий проект, обсудите как раз детали.

«Великодушный, боже. Так бы он и все рассказал ему».

Порывы ветра разметывают мои волосы, что придает моему жесткому лицу ужасное выражение. Я слушаю его и параллельно высвободившейся рукой щипаю себя за бедро, представляя, что все, что происходит со мной сегодня, – нереально и Даниэль не уговаривает меня на встречу с Джексоном и этой брюнеткой.

Джексон в одно мгновение поменял всю мою жизнь, даже в другой стране. Его присутствие уже сказалось на моей карьере, на отношениях с Даниэлем… Что мне делать? Могу ли я ещё отказаться от этой встречи?

– Даниэль, можно я не пойду? – умоляюще произношу я, готовая расплакаться.

– Но ты только что хотела гулять в парке, наслаждаясь летним днём, так? – недоумевает он. Голос выдает легкое удивление.

– Да, но я хотела с тобой, а не… – Не хочу даже продолжать говорить, не то, что там согласиться на встречу вчетвером. ВЧЕТВЕРОМ.

Он повторно тянется к моим рукам, сжимая их, твердя:

– Нам будет весело, а самое главное, полезно и продуктивно провести время с теми людьми, которые достигли уже определенных глобальных успехов в бизнесе.

ААА. Хочется кричать. Убежать. Улететь в конце концов на край света, лишь бы не оказаться в такой ситуации.

– Даниэль, давай ты сходишь с ними? – сухо отвергаю я, жалобно смотря в его темные глаза. – А я посижу дома и приготовлю что-нибудь для нас. – Он не хочет сжалиться над испепеляющим сердцем.

– Я обещал им, что мы будем вчетвером! И вообще, знаешь, чего мне стоило уговорить их?.. – Сообщает он так, что ему нельзя отказать. Да что же такое?.. – Это шанс для нас… Прошу, согласись…

Даниэль делает всё, чтобы меня уговорить.

– Ла-а-дно, – с неохотой протягиваю я. – Но это первый и последний раз, когда мы видимся с ними!

– Ты же не знаешь их хорошо. А вдруг нам понравится проводить время с ними?

Конечно, не знаю, только все восемнадцать лет своей жизни тесно общалась с Джексоном. Не думаю, что мне приглянется Белла Гонсалес.

– Очень! Я уверена, – с сарказмом, надувая губы, задирая высоко голову, сообщаю я.

– Милана, зачем так воспринимать эту обычную встречу?

Действительно, подумаешь, зачем?

– Всё, я иду домой! Не хочу! – объявляю командно я, рьяно поправляя свою челку.

– Домой? – окликает голос Джексона позади меня.

Тревожная улыбка обхватывает губы.

Несколько ударов сердца, – и я поворачиваюсь к ним, обозревая подошедших Джексона и Беллу. Красные лакированные ноготки цепляются в рукав Джексона, на котором классический костюм с синей рубашкой, который он теперь, наверное, не снимает. На Белле обтягивающее, голубое, короткое платье с весьма глубоким декольте. Она производит сильное впечатление своей наружностью. Обтягивающие вещи делают ее бедра и выпирающие ягодицы, привлекающими внимание. Ее причёска – распущенные, волнистые, длинные, темного цвета волосы. На внешность – симпатична, а на ум, не дурна ли?

«Как русалка». Но не верится мне, что это болото прозрачное. Есть в ней какая-то муть.

Наши взгляды с Джексоном встречаются, отчего я отвожу глаза и мямлю:

– Э… нет, я просто…

Даниэль обнимает меня за талию, наблюдая неловкость с моей стороны, и восторженно сообщает:

– Приветствуем, Вас!

– Привет, – писклявым голосом вставляет Белла, осматривая меня, как сыч, с ног до головы.

– Это Белла Гонсалес – моя девушка, – истолковывает Джексон.

«Намеренно это сделал? Ответим тем же. Не волнуйся, Джексон. Ты еще не победил. Битва только началась».

– Можно просто Белла, – поправляет его кокетка, прислоняясь к плечу серьезного типа.

«Липучка».

– Приятно познакомиться, – вру я, натягивая улыбку, и протягивая ей правую руку.

– Взаимно, – в отсутствии эмоций выражается Белла, пожимая рукой мою ладонь.

Мне она не понравилась ещё с первой секундой, когда я увидела ее вчера. Однако первое впечатление бывает обманчивым, поэтому не буду делать преждевременные выводы.

– Это Даниэль Санчес – мой парень, – произношу с гордостью я, сильнее прижимаясь к нему.

«Мы на равных, Джексон, на равных».

Он приветствует Даниэля, добавляя деланным чуть радостным голосом:

– Да, мы успели познакомиться. Даниэль выдал нам с Беллой предложение сходить в парк «Ретиро», и мы решили положительно на него ответить. – Официальная официальность.

– Да, я еще там не была после переезда в Мадрид и давно хотела его посетить, – смело отвечаю я, бросая на него надменный взгляд. – Это моя идея, – запоздало добавляю я.

Белла чуть ли не ложится на Джексона, замечая, как наши взгляды с ним ярко запечатлены друг на друге.

– Предлагаю направиться в сторону парка! – предлагает Даниэль, не убирая своей руки от моей талии.

Прогулка обещает быть напряженной. Крепитесь, мои нервишки, боюсь, что я смогу не выдержать и высказать лишнего. Это раньше я могла замалчиваться, мотивируя это своей скромностью, но не сейчас. Я тоже, как и Джексон, изменилась и уже не та тихоня, которая будет терпеть издевательства над собой.

– Превосходно! Пойдемте, – оживленно говорит Белла. Какой тон… Боже… Он выдает ее высокое общественное положение. Ведет королевский образ жизни?

Мы направляемся в сторону парка, который находится в нескольких метрах от нас.

– Как вам Мадрид? Вы впервые здесь? – начинаю я допрос, чтобы лучше узнать человека, являющийся близким для бывшего моего парня.

– Я бывала здесь раньше с родителями, – рассказывает Белла, источая напряженную ауру. – У моего папы в Испании несколько филиалов по бизнесу, и он помогает Джексону в некоторых проектах, – хвалясь, выделяет она тонким голосом. Так, значит, папа помогает Джексону? Запомним. – Я люблю этот город, страну и как-то предлагала в детстве родителям переехать сюда жить. Для них это и вовсе родной город. Они выросли в Мадриде, поженились… – Она бросает мечтательный взгляд на Джексона. Кажется, я догадываюсь, о чем думает эта темная девушка. Она явно насыщена вспышками, имеющие формы пороков, прикрывая их иной, доброй личиной.

– Здорово, – безразлично отвечаю я, не давая тишины, чтобы ей помечтать.

– А вы живете здесь?

Я не расскажу ничего ей про себя. Только поверхностную информацию.

– Я переехала сюда свыше четырех лет и занимаюсь…

Даниэль демонстративно кашляя, заканчивает мою мысль:

– Моя девушка является моделью, отчего я люблю ее ещё больше.

Мне приятны его комплименты, особенно перед девушкой Джексона.

Джексон, услышав слова моего испанца, тут же не отмалчивается и окликается, подхватывая разговор:

– Белла высококлассный архитектор, благодаря ей у нас инновационное обустройство филиалов в разных странах, гениальные современные офисы.

Голос Джексона отличает скрываемая грубость и излишняя, непреклонная уверенность.

«Хорошо, Джексон. 2–2. Ничья».

– Мы так благодарны, что Вы согласились… – Даниэль выражается так, словно встреча с Джексоном и Беллой стала реализацией его «голубой мечты».

– Давай на «ты», – хлопая по плечу Даниэля, толкует Джексон.

– Я солидарна с Джексоном, – соглашается Белла.

– Хорошо, да.

Я молчу. Допрашивание – не моё. Ее писклявый голос так раздражает меня, а мы ещё и до парка не дошли.

– Давно вы вместе? – интересуется Даниэль.

– Почти два года, – будто гордясь этим, лестно отвечает Белла. – Надеюсь, что скоро наши отношения перейдут на другой уровень… – намекает она на брак.

«Белла сама будет делать предложение Джексону, а не он ей».

Я отворачиваюсь от Джексона и Беллы и смотрю вдаль. Сама мысль, что мы идём вчетвером, переворачивает меня изнутри. Словно ангел мести просовывает руку в мою душу и несколько раз бросает её на пол, оставляя на последнем пороге жизни.

– А вы? – задает ответный вопрос Белла.

– Почти год, – отвечает с радостью Даниэль, косясь на моё недовольное выражение лица.

Я случайно вскидываю голову влево и через плечо Даниэля отмечаю взгляд Джексона, повернутого в мою сторону, и взволнованно резко отворачиваюсь.

– Так о чем вы хотели поговорить с нами? – старается показаться «добренькой» Белла. – Мы с удовольствием поделимся опытом в бизнесе.

– Да, Белла, спасибо! – с благодарностью отвечает Даниэль. – Я безумно рад, что вы согласились. Я бы хотел спросить Джексона… – слегка смущенно высказывает Даниэль, чеша затылок.

– Спрашивай, – с ухмылкой бурчит Джексон.

Я отворачиваюсь от них и, замедляя шаг, иду позади этой троицы по тропе к парку, думая о своём. Как долго Джексон будет появляться в моей жизни? Эти годы я хорошо проводила без него…

Я не могу объяснить себе, но мне противно идти рядом с Беллой. Она только и делает, что превозносит себя рядом с Джексоном.

– Я хотел спросить, вот о чем. Как вы пришли к мысли о создании бизнеса и затем превращении его в корпорацию?

«Это цель, которую хотел достичь еще маленький Джексон», – отвечает без моего согласия сознание.

– Это цель, которую я себе поставил будучи подростком, – как будто счел мою мысль. – Мне хотелось быть финансово независимым и начать создавать что-то своё, а не работать по найму. Того, чего я достиг к настоящему периоду времени, я не добился бы без своего друга детства.

Слушая ответ Джексона, я замираю и на секунду не дышу на фразе «своего друга детства». Мое тело пылает огнем не только от жары, но и от того, что Джексон косвенно выразился обо мне. Он расскажет всю правду о нас сейчас? Я впиваюсь ногтями в ладони.

– Этот человек помог мне морально, и я ему буду благодарен всю жизнь.

Я взираю на небо, непроизвольно улыбаясь.

– Я хочу сказать, что важным при создании любого бизнеса является поиск сотрудников, так как от их квалификации и профессионализма будет зависеть результат работы компании. Команда – тоже важное звено в любом бизнесе. Необходимо стать лидером, чтобы её сплотить. Незаменимым является доверие, насколько каждый из членов команды готов довериться другому, выполнить порученную ему работу, если это необходимо, отвечать за свои ошибки, не накладывая вину на других.

– Вы вдохновляете меня, Джексон. Спасибо!

В течение пятиминутного разговора Джексона и Даниэля, мы подходим к входу в парк. Парк кажется таким длинным, что обойти его за пару часов не представляется возможным.

– Даниэль, а у вас, как я понял, тоже бизнес? – уточняет Джексон.

– Да, малый, в сфере торговли одеждой для спортсменов, но хотелось бы развивать его, поэтому и решил узнать ваш опыт, выделить для себя что-то важное.

– Спрашивай все, что нужно, – весьма великодушно отвечает Джексон.

– Хорошо, спасибо вам.

Даниэль принимает мысль Джексона, и заваливает его вопросами, касающихся увеличению продаж, на что Джексон неторопливо, вдумчиво и грамотно дает ответ.

Беззвучно двигаясь по дорожке, легкой и уверенной походкой, но с тяжелым сердцем (у Миланы никогда не бывает гармонии), я наслаждаюсь великолепием парка. Этим безупречно красивым озером, на водах которого посетители катаются на лодках на фоне живописных видов. Неподалёку находится хрустальный дворец, полный оранжереями цветов. Виднеется и дворец «Веласкес». Завораживают своим необычным видом фонтаны под названием «Падший ангел», «Галапагосский фонтан», включающий в себя изображения дельфинов, лягушек, черепах, ангелов, фонтан «Артишок», на котором расположены скульптуры детей, поддерживающих блюдо с артишоками – растениями, состоящие из крупных мясистых чешуек. Всё так фантастически выглядит, словно я нахожусь в сказочном месте.

Пока Даниэль, Джексон, Белла увлечены беседой, я созерцаю всё то, что меня окружает. Пышная, поразительная растительность, искусные аллеи, сооружения берут вверх над моим разумом, заставляя ахать от изумления. Поражает величественная простота флоры, излучающая божественный свет, загорающийся внутри. «Радость пополам с болью».

– Милана, – догоняет меня Белла, – присоединяйся к нам!

Белла проявляет ко мне внимание. В этом какой-то подвох. Возможно, она хочет показаться иной перед Джексоном и Даниэлем. Но я насквозь ее вижу.

– Белла, я хочу понаблюдать за этой красотой.

– Кстати, откуда вы знаете Джексона? – ставит она меня врасплох, задавая вопрос.

– Откуда я знаю Джексона? – переспрашиваю я, обдумывая свой ответ и, бросаю взгляд на него, на безмерно деловитого мужчину. С бессознательной грацией он жестикулирует руками, убеждая Даниэля, что в любой деятельности важен интерес и желание.

«Я мечтала о нем больше времени, чем видела наяву».

Виднеющееся тело из-под его рубашки, пару пуговиц которой расстегнуты, так и…

«Милана! Стоп!»

Джексон замечает мой взгляд, отчего я залипаю на нём и улетаю в свои любовные похождения. Ошеломительное воздействие производит этот мужчина на моё юное, донельзя наивное, сердце.

– У них общий проект, – вставляет свою лепту в разговор спаситель – Даниэль, идущий сзади.

Мы с Джексоном, недоумевая, в один голос синхронно заверяем слова Даниэля:

– Да.

Парни близко подходят к нам, становясь к своим парам.

– А ты мне ничего не сказал про это, – недовольно произносит Белла, носом прижимаясь к щеке Джексона.

– Не успел, – отмечает хладнокровно Джексон, не обращая внимания на нежности Беллы.

– Какая красота. Посмотрите, какой живописный вид. Давайте я вас сфотографирую! – неожиданно для меня тараторит Белла.

– Отличная идея, – притворяюсь я, шаря глазами, то на Даниэля, то на Джексона. Но я так не желаю сейчас фотосъемок, хоть это и моё любимое занятие. Перед Джексоном позировать с Даниэлем?!

Белла протягивает руку для того, чтобы взять мой смартфон и фотографирует нас с Даниэлем, спрашивая:

– А можешь и нас щёлкнуть?

– Нет, я пас, – возражает Джексон, покачивая головой.

– Ну, пожалуйста, любимый…

От ее слов меня начинает тошнить.

– Я же сказал, что не желаю! – чуть ли не огрызается он.

А ранее любил со мной фотографироваться. Или он сейчас притворяется из-за меня или притворялся раньше.

– Джексон, дама просит, – неожиданно вырывается у меня из уст.

К чему я это сказала?

– Вот да! – соглашается со мной Белла, делая из губ трубочку, и создавая щенячьи глаза: – Ну, пожалуйста…

Джексон рычит что-то себе под нос, посылая мне яростный взгляд, и становится неохотно рядом с Беллой, напротив озера. Белла прижимает его к себе, задерживая губы на щеке любимого, делающего усилия едва заметно улыбнуться. Создав снимки, я отдаю ей устройство.

Джексон продолжает разговор с Даниэлем, показывая на своём айфоне самый первый бизнес-план, созданный совместно с отцом.

– Какая же здесь атмосфера! – В голосе Беллы прослеживается радость. Ее так обрадовал факт, что у нее есть фотография с Джексоном? Нас тоже вчера с ним запечатлели на камеру и что?.. Но. Нужно смолчать и самой не проговориться про это. Иначе, катастрофы не миновать.

– Да, – сухо отвечаю я, сдерживая себя в потоке мыслей, которые не стоит сообщать вслух.

– Милана, а ты кроме модельного бизнеса, чем ещё занимаешься? – Она осыпает меня знаками внимания.

– Я учусь на факультете психологии, скоро закончу обучение… – Я останавливаюсь, чтобы не рассказать большего о себе.

С момента переезда в Мадрид я приняла для себя мысль, что не буду каждому подряд докладывать о своей жизни. Я перестроилась под сущность закрытой книги, то есть открываться только тем, кто действительно этого заслуживает, и который сам горит желанием, как читатель, узнать обо мне чуточку больше, дабы быть еще ближе друг к другу.

– О, а я на юридическом, но месяц назад закончила уже третьи по счету курсы в области дизайна архитектурной среды. И продолжаю находиться в сомнении: буду ли я работать по специальности. Все же у меня мышление не гуманитария. Я скорее строитель, – хихикает она, словно тонет в воде и задыхается от этого, отчего я, прикрывая рот, стараюсь не умереть со смеху. – Мне интереснее создать проект какого-то здания или сконструировать дизайн помещения и т. д, чем заключать договоры. Это от папы у меня. – Какой раз за сегодня я слышу от нее «папа»? – Мы с ним очень похожи, как внешне, так и внутренне, по интересам, мыслям, целям… А с мамой всё с точностью наоборот. Моя мама – врач-офтальмолог, поэтому тем для обсуждения у нас с ней гораздо меньше, чем с папой, с которым мы очень часто, почти круглосуточно, проводим время, делая чертежи, разрабатывая дизайны в стиле модерн…