Наталья Борисовна Русинова
Terra Mirus. Тебе не кажется
Глава 10
Последние августовские ночи выдались прохладными. Еще немного, и потянутся на юг лебеди, оглашая округу протяжными стонами, так похожими на скрип несмазанной калитки в парке. Город укроется лоскутным одеялом из разноцветных листьев. И наступит самое лучшее время для неспешных прогулок в парке после работы, с огромным стаканом кофе наперевес. Теперь его наверняка реабилитируют и вернут в меню большинство кафе и ресторанов. И начнется совсем другая история.
А пока надо достойно закончить эту. Илона с головой окунулась в мерцающую молочными бликами заводь и вынырнула на поверхность, отжимая мокрые волосы. В водоеме было очень комфортно – дворфы с помощью очередного диковинного изобретения нагрели кучу булыжников и бросили на дно, чтобы ногам было тепло. А девчонки плеснули сверху остатки живой воды из кувшина.
Экзотическая ванна и вправду взбодрила лучше любых отваров и лекарств. Утихли ноющие мышцы, перестала кружиться голова, сам собой прекратился начинающийся насморк.
– Как ты похорошела! – с восхищением присвистнула сидящая на краю купальни Марыся. – И вроде бы ничего не поменялось, а вид у тебя царственный!
– И хорошо, – засмеялась Илона в ответ. – Сказали же нам союзники, что нельзя приходить на суд несчастными попрошайками. Мы и не придем.
– Не придем, – эхом откликнулась кикимора, задумчиво почесала нос, а затем вскочила и исчезла в траве.
Илона только пожала плечами ей вслед. В крепости весь вечер витал едва уловимый душок сумасбродства, как перед очередным опасным приключением, что вот-вот свалится всем на головы. Похоже, коснулся он в разной степени абсолютно всех.
Узнав о ее задумке, сообщники изумленно затихли.
– Попробовать-то можно, – наконец, задумчиво произнес Рик. – Двум смертям не бывать, а одной не миновать. С одними разобрались, неужели и с другими не разберемся?
– Вы ненормальные, – качала головой Эльза. – С рогатыми соколы совладать не могут уже много лет. Вас они просто раскатают в блин.
– Пусть попробуют, – запальчиво заявила Ксана. – У соколов не было таких отношений с собственным миром, как у Илоны. Не верю, что не выгорит.
– Я так полагаю, выгорит, – сказал Гиннар, а затем перевел взгляд на Илону и расстроенно хмыкнул. – Но ты же понимаешь, что обратного ходу не будет? Поимеете вы с Кирой через эту выходку себе до конца жизни не только стрессу на всю голову, но и геморрою на всю…
Зигфрид ткнул отца локтем и указал взглядом на Алису, слушающую взрослых с жадным любопытством. Гиннар смутился, проглотил окончание фразы и продолжил уже более спокойным тоном.
– Мы-то вас поддержим в любом случае, ибо с нечистыми водиться срамно. Соколиного главнюка тоже можно понять. Он, как самый сильный, обо всех жителях Иномирья радеет и решения принимает, исходя из общей безопасности, через это и живет в постоянной нервотрепке и в сомнениях. Но если Гандальв прекратит, подобно старому плешивому сурку, ныкаться от мало-мальски серьезных напастей в дырах под землей, а тоже подключится к общей драчке, то скопом можно и демонам хвост на рога натянуть. А если он вдобавок перестанет сквалыжничать, расчехлит склады, да выдаст нам энергоносителей побольше, то можно изгородью, как здесь стояла, опоясать все населенные пункты Иномирья за пару суток. Пусть рогатые кору древесную глодают, да зайцев с волками пугают. А через месячишко, глядишь, и соколеныши оклемавшиеся под оружие встанут, да погонят бесов взашей.
– Но тогда они могут явиться в ваш мир, – заметил Айрел.
– Пускай. Здесь им не понравится, мы с духом земли это уже обсудили, – хмыкнула Илона. – А нам пора собираться, времени осталось всего ничего. Рагнар придет без четверти полночь. К тому времени мы должны выглядеть подобающим образом.
Она оглядела присутствующих и закончила.
– Сотрудничество – это хорошо, но пора бы всем начать считаться с людьми, как с равными, не только демонам. Поэтому никаких опущенных плеч и голов в присутствии царственных особ, и не вздумайте сдать перед судебным процессом оружие! И всем, кто идет с нами, обязательно перед выходом искупаться в живой воде. Дополнительные силы сегодня точно пригодятся.
Холодный ночной воздух пощипывал невидимыми пальцами влажные плечи, затылок и кончики ушей. Стуча зубами, Илона уже хотела выбраться на берег, но тут листья белокопытника зашевелились, и к воде вышла Кира в купальнике и с полотенцем на плече. С момента разговора с Василием Ивановичем валькирия не проронила ни слова, но два начищенных «глока» и запасную обойму на всякий случай приготовила.
Увидев Илону, она вдруг растерянно заморгала и попыталась сдать назад.
– Эй, ты куда? Так и будешь от нас по углам прятаться и молчать? Может, не пойдем тогда? Сбежим, как соколы и предлагали?
– Нет, – вздохнула в ответ валькирия. – Но я по-прежнему считаю, что вы не должны и не обязаны туда идти.
– Нет, должны и обязаны! Или мы тебе не друзья, и разойдемся после заварушки, как в море корабли? – не выдержала Илона. – Может, мы еще и недостойны твоей дружбы, дева-копьеносица?
– Ты рехнулась? – у Киры обиженно задрожала нижняя губа. – Ты что такое болтаешь? Да вы мне теперь роднее всех на свете!
– Вот и прекращай. Раз мы для тебя близкие и родные, значит, и битвы у нас должны быть общие, и враги – тоже. Даже если у них рога с копытами и силы немеряно. И только не говори, что мы не знаем, куда ввязываемся! Не сунулась бы я к Полозу, до сих пор бы в подземелье с двумя дворфами сидели, плюшки лопали, да пистолеты с места на место перекладывали. А так одних с должности власть имущих поперли, и другие следом пойдут. Это наша планета, и нечего нечисти всякой на ней хозяйничать.
И Кира не выдержала и расплакалась. Затем сошла в воду и со всхлипываниями прижалась к Илониному плечу.
– Я просто очень боюсь вас потерять, как родителей. Они тоже говорили, что все будет хорошо… – с горечью призналась она.
– Не потеряешь, – заверила Илона, поглаживая валькирию по растрепанным мокрым волосам. – Я точно знаю, что все кончится хорошо, у меня дар такой. Но надо идти всем, понимаешь? Не только ради победы над демонами.
Она помолчала минуту, собираясь с мыслями.
– Весь вечер об этом думаю. Земля и Иномирье бок о бок живут тысячелетиями, но на каких условиях? Да, соколы красивых девок по полям и лесам больше не гоняют, а драконы не едят людей. Но проблем меньше не стало. У нас в крепости основная часть конфликтов была из-за того, что парни по привычке делали, что хотели, вдобавок нарушали личные границы и давили авторитетом, а мы в ответ отказывались подчиниться, потому что пока еще не лишились ни силы, ни разума. А что будет дальше? Избавимся от упырей и запустим крылатых мужиков, которые начнут здесь хозяйничать по праву сильного?
– Улучшать человеческий генофонд, – невольно фыркнула Кира сквозь слезы.
– Не смешно, – рассердилась Илона. – Люди со своим генофондом и без посторонней помощи прекрасно справляются. К тому же, от союзников там пока одно название. Повелитель Гаруда лишь к вечеру стал проявлять маломальское дружелюбие, а до этого разговаривал с нами исключительно через губу, как с дурачками неразумными. Но ему хоть по статусу положено быть самодовольным болваном. А остальные? Я, пока была в их лагере, трижды услышала от каких-то незнакомых соколов, мол, если муж твой раньше времени на тот свет уйдет, ты только маякни. Прямо в лоб заявили! Это разве нормально?
– Да ладно, это же просто комплимент, дань вежливости. От чистого сердца и без злого умысла. Их высказывания ни к чему тебя не обязывают.
– Еще лучше! А завтра они от чистого сердца и без злого умысла пожелают мне сдохнуть поскорее, чтобы можно было меня в Иномирье забрать? Спасибо, у нас своих мужиков хватает, ляпающих чушь из серии: «женщины предназначены украшать нашу жизнь». Нет, Кира, сегодняшний вечер нужен еще и для того, чтобы полноценно заявить о себе, как о равных. Мы в бою не прятались за их спинами: саранчу отпугивали, землю поднимали и правителя соколиного вчетвером спасли, три девочки и Рик. И ангельским папашам условия поставили, которые они выполнили, не посмели отказать. И никакое мы не украшение чьей-то жизни, а члены дружественного альянса. А мужья наши, хоть и физически слабее иномирцев, исход войны изменили к лучшему благодаря интеллекту, опыту и знаниям. И я никому не позволю принижать их заслуги.
Илона торопливо пробежалась пальцами по косе валькирии, расплетая ее.
– Нырни с головой, пусть живая вода усталость снимет. И хватит рыдать, надо готовиться, времени чуть больше часа осталось.
– Тебе нужно надеть что-то подобающее ситуации, – тут же ахнула Кира, торопливо вытирая слезы. – Раз уж идем победителями, а не просителями.
Илона лишь расстроенно махнула рукой.
– У меня с собой куча спортивных вещей и одно романтическое платье, с той нашей вылазки. Да брось, на складе военной формы полно, возьмем новые комплекты и вооружимся, и хватит с нас…
Из ближайших зарослей лопуха высунулась встрепанная голова Марыси.
– Не хватит, – заявила она. – Но мы об этом позаботились.
Илона от удивления высунулась из воды по пояс.
– Кто «мы»?
И ахнула, когда темнота вокруг вспыхнула десятками круглых светящихся глаз.
– Мы, – пробурчал чей-то скрипучий голос. – Лесные кикиморы.
Из-под листьев белокопытника взлетели в воздух сотни болотных огоньков, и повисли в ветвях деревьев, придавая заводи сказочный вид. Существа, похожие на коряжки, запутавшиеся в траве, выбрались из кустов наружу и встали полукругом. Большие и маленькие, тоненькие, как молодые тополя и широкие, как старые пни. И какие удивительные у них были носы! То на ветку похожие, то на гриб, то на пучок подорожника.
– Мы среди людского племени вроде как тоже считаемся нечистью, – проскрипела самая важная и толстая тетка, с мухомором вместо носа. – Токма давно ежели и пакостим людям, то по мелочи. И рогатые нам тут на Земле даром не нужны, как и белобрысые. Первых ты выгнала, человечка, не пусти уж и вторых! Мы в долгу не останемся.
Еще две тонкие-звонкие лесные девчонки, перебирая паучьими лапками, взобрались на стоявшие по соседству березы. Затем они хлопнули в ладоши, подхватили свалившийся откуда-то сверху сверток ткани и встряхнули его, разворачивая перед остальными.
И Илона снова ахнула, увидев тот самый наряд, в котором была на встрече с атлантом в собственном сне. Коричнево-зеленая туника со шнуровкой по бокам и красивыми драпировками на груди, мягкие широкие брюки. Толстая кикимора щелкнула сучковатыми пальцами, и в ладони ей упали узорчатые ботинки с золотым шитьем по краю.
– Обрядим, как королеву! – торжественно заявила она. – Мы же мастерицы и прясть, и ткать, и шить. И колдовство в нить вплели, чтобы от прямого удара защищало, а то мало ли, какая оказия на суде приключится.
– Я же не королева, – смутилась Илона. – И не хочу ею ни выглядеть, ни быть.
– Не королева, – кивнула мокруха. – Ты посланница. Голос породившей всех нас земли, наделенный правом говорить от ее имени. Так и соответствуй своему высокому статусу!
А затем все превратилось в сплошную круговерть из листьев, веток, тоненьких лапок и мелькающих перед самым лицом болотных огоньков. Илона, вылезшая из воды, лишь молча успевала вертеться в разные стороны, поворачиваясь то к одной, то к другой лесной жительнице. А те слаженно и быстро подгоняли костюм по фигуре, расчесывали волосы, натирая их невесть откуда взятыми кусочками шелка, постукивали по подошве ботинок, делая ее еще крепче.
– Не надо венца и прочих украшений! – поспешила в какой-то момент вмешаться Илона, вычленив из шелестящего шепота знакомые слова. – Вы бы мне еще цепь золотую напялили толщиной с руку, как у бандитов прошлого столетия! Никаких побрякушек! Если драться придется, они только помешают.
– Пожалуй, верно, – скрипуче согласилась старшая кикимора. – Тогда возьми это.
И она протянула тоненький узловатый посох, напоминающий переплетенные между собой стволы декоративного фикуса. Невысокий, едва достававший Илоне до плеча. На его верхушке сиял небольшой желтый шар, похожий на обычную электрическую лампочку, только запутавшуюся в ветвях дерева.
– Гром с молнией не вызывает, погоду не портит, – хихикнула сидящая рядом на камнях Марыся. – Но земля с ним будет лучше тебя слышать. У демонов нечеловеческая скорость атаки, додумать мысль не успеешь – уже поразят. С посохом защищаться будет в разы легче.
– А с пистолетами? – хмыкнула выходящая из воды Кира.
– Ты тоже садись, – похлопала по траве старшая кикимора. – Растрепой заплаканной идти нельзя, тебя виновной пока еще не признали. Тем более, если Марыська правильно нам вашу идею передала, ты должна выглядеть не жалко, а грозно.
– Ага, я хранитель голоса земли, – засмеялась Кира. – И Рик тоже, и девчонки.
– Всех сюда зови, – распорядилась мухомористая тетка. – Ими тоже займемся. И не колготитесь, все успеем. Белобрысых прогнали, колдовать можно смело.
– Я так вам благодарна, – шепнула Илона, с восторгом оглядывая узорчатую вышивку на подоле туники. Нить едва светилась зеленым, словно лесная гнилушка.
– И мы тебе, – важно кивнула собеседница. – Знала бы ты, как приятно после десяти лет без магии снова сотворить старое доброе заклинаньице, да еще и не скрываясь при этом!
…Рагнар, как и обещал, явился к крепости без четверти полночь. Довольно крякнул, увидев посвежевшую и вооруженную Киру, стоявшую вместе с Риком у входа в столовую.
– Ну, вот, а то сдаваться рогатым собиралась! Узнаю свою Кирию, которая никому из задир с самого детства спуску не давала! А где остальные?
Илона, притаившись в укромном углу на кухне, как раз заканчивала записывать на листах бумаги часть важных мыслей, чтобы потом не забыть. Но предназначены они были не для судебного процесса, поэтому, услышав соколиного командира, она быстро сгребла бумажки в кучу и рассовала их в карманы на брюках. Молодцы лесные тетки-кикиморы, обо всем позаботились! На пояс, скрытый под струящейся туникой, отлично сели бы и ножны с кинжалом, и пистолет. Но ей нынче не по статусу, придется обходиться своим даром.
Тоненький плетеный посох лег в ладонь, как родной. Илона с удовольствием погладила каменный шарик на верхушке, светившийся теплым янтарем. Мокрухи предупредили, что в момент надвигающейся опасности шар вспыхнет ярко, как электрическая лампочка.
В зеркале, висевшем на противоположной стене, она увидела себя и не узнала. В достаточно блеклую от природы внешность добавились яркие земные краски. Медно-русые волосы стали отливать солнечной рыжиной и завились густыми локонами, водопадом стекавшими по плечам и лопаткам. Серые глаза зазеленели, точь-в-точь листья белокопытника у купальни. По губам и щекам словно мазнул киноварью неведомый художник.
И осанка. То ли тренировки подействовали, то ли живая вода, но держать спину ровной, а плечи прямыми оказалось очень легко. В таком положении вдруг исчез куда-то привычный живот, и Илона невольно восхитилась новой фигурой.
– Отныне и навсегда даю клятву больше не жрать булки и пирожные, – тихо рассмеялась она, с удовольствием оглядывая свое отражение. – А вот живой водицы надо бы у новых союзников выпросить побольше, купить или обменять на что-нибудь. Ишь, какая – круче молодильных яблочек из сказки!
В коридоре послышалась тяжелая поступь, и в дверном проеме показался Рагнар в полном обмундировании и новом кожаном доспехе. На широком поясе висели кинжалы из звездного металла. Видимо, целители колдовали над ним весь вечер, потому что хромать он перестал, да и выглядел бодро, будто проспал минимум десять часов.
Соколиный командир сделал шаг на кухню и замер.
– Однако! – хмыкнул он с одобрением. – Ты собралась драться с демонами или очаровывать их?
– Надеюсь, ни то, ни другое, – прыснула со смеху Илона. – Попробую просто послать подальше. Главное, чтобы повелитель ваш подыграл. Жаль, не успеем до суда с ним поговорить.
– Уже нет, время поджимает, рогатые вот-вот явятся, а вам желательно прибыть раньше. Я охрану в крепость привел, на всякий случай. Они вчерашние мальчишки, но дело свое знают, и в случае чего нечистых к твоим спящим малькам и к старикам не пустят. А взрослые мужики там, в долине.
Рагнар сдвинулся в сторону, пропуская ее вперед.
– Ну что ж, веди своих, неугомонная девчонка. Ты счастливая, из любой передряги выбираешься, значит, и в этот раз все получится. И помни, что бы не случилось – мы на вашей стороне.
**
Медвежья долина за несколько часов преобразилась до неузнаваемости. Конечно, новый лес за такой короткий срок не удалось бы вырастить ни одному магу земли. Но соколы действительно убрали все поваленные стволы и ветки, разровняли почву, закопали ямы, оставшиеся после ищеек.
И теперь узкая равнина еще больше напоминала средневековый военный лагерь, только с каменными трибунами для зрителей, чуть возвышающимися над огромной площадкой, в конце которой стояли три высоких каменных трона. На левом уже сидел со скучающим видом рыжебородый дворф, с головы до ног сияющий золотыми побрякушками – один из сыновей правителя Гандальва.
За тронами стояли походные льняные шатры, окруженные земляным валом, и среди стандартных неотбеленных хорошо был виден синий, над которым трепетали флаги с изображением золотого орла. Повсюду горели факелы, и ночной воздух пах не только опавшими листьями, но и смолой. Над головами собравшихся, словно лампы, светились огромные стеклянные шары, что парили в воздухе безо всякой поддержки. Июлия, шедшая слева от Илоны, так и ахнула от возмущения.
– Они вообще слышали о технике безопасности?! В драке подобный шарик запросто убьет человека или сокола, а если при падении рассыплется на осколки, то раненых с поля будут выносить до утра!
– Не бойся, это дворфовская разработка, они так просто не падают, – шепнул идущий сзади Зигфрид. – Но ты права, я гляжу, как иномирцы с техническими устройствами обращаются, и от ужаса аж в дрожь кидает. У них, наверное, очень достойная медицина, которая хорошо лечит последствия этого безалаберного отношения.
Гаруда и вправду не обманул, прислав отряд численностью примерно в три сотни. Вот только Илона успела поднатореть в общении с соколами, профессионально участвовавшими в военных действиях, и видела, что прибывшие – не бойцы. В лучшем случае, городская или пограничная охрана. Некстати она вспомнила мальчишек, ровесников Индры, оставшихся на охране крепости, и вздохнула. Видать, больше некому прийти на их защиту. Аквиллариум, лечебницы которого в ближайшие сутки заполнят ожившие солдаты, тоже ведь нужно прикрыть от натиска тварей Разлома.
Теперь она понимала Киру, готовую от безвыходности сдаться демонам ради спасения бывших сослуживцев. Пальцы крепче сжали узловатый посох.
Двигаться под прицелом десятков любопытных взглядов было неприятно. К тому же, Илона явственно вычленяла из общего разговорного гула отдельные фразы. Наверное, кикиморы постарались, вплели диковинной подслушивающей магии в одежду и оружие.
– Это и есть драконица, у которой прадед от собственного рода отказался ради человеческой девицы? И она может превращаться? Удивительное дело! А глазища-то какие, так и смотрят по сторонам, кому бы хвост подпалить!
– Кирия не боится, голову прямо держит, оружие на входе не сдала. И правильно, Асцелла со своими гадинами давно напрашивались. Что это за закон такой, который позволял им хозяйничать в обоих мирах? Пусть еще докажут нечистые, что она виновата!
– Смотрите, и вправду потомок фейри, самый настоящий! И ты чуешь, чьим жизнеогнем от нее пахнет? Девчонка совсем этого не скрывает. Конечно, не мое дело, но это как-то… неприлично, что ли?
– Что неприличного? Феечка яд рептилии от его сердца отводила до прихода целителей, жизнь, по сути, спасла. Имеет право.
– А я бы тоже фею себе завел. Шут с ними, что силу вытягивают, зато красивые они – глаз не оторвать. Может, рыжий знает, где их берут? Спрошу потом, как очнется. Интересно, в более приятных делах феечки также хороши, как и внешне?
Глаза Июлии, с напускным равнодушием скользившие по левому краю трибуны, вспыхнули жидким серебром. Сидевший на первом ряду молоденький стражник прекратил бесстыдно скалиться и вздрогнул. Два его соседа машинально втянули головы в плечи.
– А та, что в центре… это она? Человеческая женщина, что землю на дыбы подняла? И которая ангелов заставила всех наших погибших бойцов вернуть? Я думал, она выглядит по-другому.
– Да ладно тебе, в самом соку дамочка. Держу пари, койку супругу по ночам она согревает, как полагается!
– В том-то и дело! Я думал, выйдет гром-баба с телом валькирии, которая каменный мост взглядом поднимет и шею троллю одним движением свернет. А эта… на Алиану мою похожа, я же ее с Земли в свое время забрал.
– Да ну, не похожа ни капли!
– Ты в глаза ей посмотри. Алиана и есть. Как раз в тот период, когда у младшего сына клыки начали резаться, и он по ночам не спал, ревел беспрестанно; среднего забрали в учебный отряд, и он в первый же день отпрыску одного из советников повелителя нос в стычке сломал. А старшая заявила, что не собирается поступать после школы в академию Золотого крыла, а хочет с бродячими менестрелями путешествовать. Я предлагал выпороть всех по очереди, а мелкому кормилицу взять, чтобы хоть немного ласточка моя отдохнула, но нет же, отказалась. Говорит, мы – родители, и должны убеждать детей двигаться по правильному жизненному пути собственным примером, а значит, никакой порки. А малыш плачет, потому что ему больно и страшно, и нечего чужим его в такое время оставлять. Справились, конечно, но взгляд у нее был в те дни – аж оторопь брала…
– Дожились, – нахмурилась Ксана, идущая справа. – Невольно чувствуешь себя куском мяса на рынке. И глаза обсудили, и запах… и самый сок.
И Илона окончательно поняла, что задуманное дело доведет до конца. Она незаметно коснулась пальцами бедра, проверяя бумаги в карманах, и повеселела.
– Ничего, пусть болтают, – шепнула она подруге. – Мы про них тоже потом поговорим, как стычка с демонами начнется, и они доблесть свою проявят… или не проявят. И посмотрим еще, кто первым покраснеет.
Конечно, соколов можно было понять. Такой процессии никто из присутствующих, пожалуй, не видел никогда. В крепости остались старики, дети и животные под присмотром Артура с Виттом и юных соколов. Драконы ушли еще раньше, ведь Айрел представлял интересы своего племени вместо покалеченного Мангуса Громовержца, и без сопровождения идти на разбирательство не мог по статусу.
Поэтому на суд отправились всемером. Шествие открывали Ксана с Июлией, облаченные в подаренные кикиморами комбинезоны, со стороны очень похожие на доспехи, у драконицы – черно-зеленый, как малахит, у феи – светлый, переливающийся бриллиантовыми всполохами. Несмотря на отсутствие оружия, девушки выглядели воительницами, сошедшими со страниц той самой детской книги о происхождении Иномирья, что Индра привозил своей юной невесте.
Чуть позади слаженно, нога в ногу, двигались Рик и Кира, оба в защитном армейском обмундировании, высоких берцах и облегченных бронежилетах. Вдобавок у каждого на плечах и груди висели по две кобуры с пистолетами, а под правым локтем был зажат баллистический шлем. Волосы валькирия заплела в тугую косу и закрутила на затылке.
Замыкал Зигфрид, мощный, как каменный голем, и тоже одетый в военную униформу. Рыжая борода, тщательно расчесанная и умасленная, вызвала бы зависть и у знатных чистокровных дворфов. Запястья и кисти здоровяка украшали странные металлические перчатки, и на каждом стальном пальце светились, словно перстни, разноцветные огоньки. Илона заметила диковинку еще в крепости, но расспрашивать о ее свойствах не стала. И так понятно, что в драку ничего, кроме оружия, не возьмут.
На плече у него сидела Марыся в таком же наряде, только уменьшенном до своего размера. Всклоченные серые волосы кикиморы были повязаны платком на пиратский манер.
И она, Илона. В центре процессии, как и полагается, защищенная со всех сторон. Идет аккуратно, следит за каждым шагом, чтобы ненароком не наступить на край брюк и не споткнуться на виду у важных иномирных шишек. Шар в деревянном посохе потихоньку наливается теплым янтарным светом, чуя приближавшуюся беду.
Пока шли, ненароком подслушивая чужие разговоры, появился соколиный правитель. Точнее, когда Илона подняла глаза, он уже сидел на центральном каменном троне, горделивый и статный. На точеном, без изъяна, лице застыло привычное надменное выражение. По правую руку расположился Айрел. Наплевав на все возможные правила приличия, он не только уселся, сложив одну ногу на другую, но еще и откинулся на спинку трона, прикрыв глаза. Зато дворф выпрямился, будто проглотил палку, и сидел неподвижно, тщетно пытаясь также сурово хмурить брови, как и его величественный сосед. Илона едва сдержала смешок.
Левая трибуна была занята соколами, за исключением второго ряда, где сидели с десяток представителей Подземного народца. На самом его краю сразу на двух местах расположилась Эльза, вольготно вытянув ноги. Низенькие, щеголевато одетые бородачи предусмотрительно не стали садиться поблизости от ехидно скалящейся красотки.
Правая трибуна была пуста.
– А где мы сядем? – недоуменно шепнула Июлия.
– Нигде, – помявшись, призналась Кира. – Подсудимые и их представители обходятся без мест.
– Чегоооо? – поперхнулась Илона. – Чтобы я на своей же земле перед этими напыщенными индюками навытяжку стояла? А в ножки упасть уважаемым судьям не надо?
– Нет, но нелишним будет встать перед повелителем Гарудой на левое колено, опустить руки до земли и склонить голову, да так, чтобы видны были носки его сапог. Это традиционное приветствие на подобного рода заседаниях, когда просишь честного и справедливого приговора…
Ближайшие скалы глухо зарокотали. Мелкие камушки осыпались под левую трибуну, заставляя соколов умолкнуть.
– Хватит, – едва слышно прошипела Илона. – Я скорее удавлюсь, чем буду просить у них снисхождения, тем более, стоя на карачках! И никакие мы не подсудимые. Позаботимся о себе сами.
Земля будто ждала этих слов. За спинами процессии послышался треск ломающегося камня, и прямо из почвы вверх потянулись шесть изящных кресел с высокими выгнутыми спинками. С плавным шуршанием они выстроились в ряд и замерли.
Левая трибуна, казалось, прекратила не только шептаться, но и дышать.
– Это вам не койку супругу по ночам согревать, – мстительно шикнула Илона в адрес потерявших дар речи стражников на первом ряду, и села посередине. Зигфрид тут же плюхнулся с левого края, ссадив кикимору с плеча на колено. Его примеру последовали остальные.
Теперь ответчиков и судий разделял лишь каменистый пустырь шириной не больше пятидесяти метров. Айрел глядел на происходящее, кусая губы, чтобы не рассмеяться. Рыжебородый дворф, наоборот, побледнел от негодования.
Соколиный правитель пристально смотрел на Илону, и глаза его начали наливаться сияющей синевой. Но времена, когда женщина боялась сказочных существ из иного мира, безвозвратно прошли. Она лишь задрала подбородок повыше, отвечая ему тем же взглядом в упор.
«Мы не просители, а союзники, – думала она. – И ты не будешь больше относиться к нам свысока».
Неизвестно, умел ли повелитель Гаруда читать чужие мысли. Но через полминуты гляделок он вдруг довольно оскалился, демонстрируя верхние клыки.
– Да будет так! – громко заявил он, а затем встал и трижды хлопнул в ладоши.
Пространство над пустой правой трибуной вспыхнуло алым туманом, который стремительно пополз в стороны. В воздухе завоняло серой.
– Госпожа Каменева, послушайте, – вдруг раздался из-за спины негромкий голос.
Илона быстро повернулась, взглянула в щель меж двух кресел и увидела симпатичного темноволосого парнишку, который утром в лагере перед битвой затеял шутливую потасовку с воином постарше.
– Я Флоки из рода Хакона, – полушепотом зачастил юный сокол, проглатывая окончания слов. – Парни меня послали с вами поговорить, пока нечистые высаживаться будут, просили передать, чтобы вы ни о чем не беспокоились. Не смотрите, что присланный отряд не выглядит воинственно, в толпе на нашей трибуне укрыты девять самых сильных огневиков Аквиллариума и трое земляных. Для полной огненной десятки не хватает Гелиоса из рода Ульвара, но мы приложим все усилия, чтобы справиться. К тому же, драконице Эльзе из рода Багряных до вашего прихода поднесли чашу эликсира, врачующего раны и притупляющего любую боль. Она сможет драться наравне со здоровыми. У повелителя Гаруды под троном спрятан небольшой запас кристаллов, чье сияние временно ослепляет нечистых, по всей столице насобирали.
Он засопел, переводя дыхание.
– Мы не можем сами начать заварушку на суде, так как являемся организующей стороной и обязаны обеспечивать дисциплину и порядок. Но если вы спровоцируете демонов на первую атаку, в стороне никто не останется.
– Спасибо тебе, храбрый воин Флоки, – улыбнулась Илона, и мальчишка довольно зарделся. – Думаю, мы поступим именно так, как ты предлагаешь.
Флоки кивнул, затем скользнул взглядом по сидевшей рядом Июлии.
– Госпожа фея, парни также передают, чтобы вы… тоже не переживали, – он запнулся и вовсе покраснел до кончиков ушей. – Гелиос из рода Ульвара выжил, тело от яда избавлено полностью. Правда, жизнеогонь восстанавливается очень медленно, а стимулировать его с помощью магии уже нельзя. Поэтому он проспит несколько недель в лечебном сне, пока сам не очнется.
И мигом удрал к своим, едва закончив фразу. Только серебристые набойки на сапогах сверкнули в темноте. Июлия, с недоумением слушавшая сбивчивую речь, рассмеялась торопыге вслед.
– Все-таки союзники, – с облегчением вздохнула она. – И друзья. Не все, конечно…
– А остальные со временем смирятся. Особенно после того, как погибшие домой вернутся. Мы еще на все Иномирье прославимся, вот увидишь.
Тем временем из огромного портала над правой трибуной, как из бракованного рога изобилия, сыпалась всевозможная нечисть, одна поганее другой. Вот покатились по нижним рядам огромные львиные головы с четырьмя человеческими ногами. Замелькали в мохнатой толпе свинячьи пятачки, зацокали по камню копытца. Выползли ламии, шурша блестящими хвостами. Странные существа, похожие на болотные кочки, полезли на самую верхушку сооружения.
Вышли строем, сверкая отполированными до блеска доспехами, мускулистые и рогатые мужики, на которых из одежды были только кожаные набедренные повязки. Следом потянулись такие же рогатые девки, и вот на них, кроме шипастых наручей и сапог, да массивных золотых украшений, не было вообще ничего. Военный отряд вело странное создание с головой волка и телом женщины, на котором красовались сразу четыре пары грудей. Ксана, сидевшая на другом краю кресельного ряда, не выдержала и сплюнула от омерзения.
