Наталья Борисовна Русинова
Terra Mirus. Тебе не кажется
– Теперь можете хоть весь лагерь пульсарами спалить, никто не заметит, пока не уйдем. А вообще, странно все это, – Гиннар задумчиво поскреб подбородок. – Как деталь, которую сперли белобрысые, оказалась на кладбище?
– Причем, в том самом месте, где змеедевки Илону чуть не убили, – добавил Индра. – Там тоже скрывающий морок был, да такой, что я его не почувствовал сразу. Может, и впрямь они в сговоре каком?
– Я же тебе говорил, накличешь на себя беду, – крякнул расстроенно старик, поглядывая на Илону, успевшую разуться и сесть. Палас-самогрейка и вправду оказался выше всяческих похвал, возникало ощущение, что сидишь дома на диване.
– Давайте, я теперь буду пугаться каждого куста и собственной тени, – возмутилась она в ответ. – И ничем вам не помогать.
– Так и допомогаешься в итоге, что прикопают раньше времени, – дворф в сердцах хлопнул себя по коленке. – Добро бы, хоть капля крови иномирной в тебе была. Девки твои теперь хоть защититься могут, по ним видно, что сила просыпается. А с тебя, не обижайся, толку немного, поэтому хоть под ногами не путайся.
И что ответить? Илона прекрасно все это понимала, но менее обидно не становилось. Особенно, когда Индра мог бы сказать хоть слово в ее защиту, но промолчал.
– Вот только девки силу свою не контролируют и уже натворили дел, – сказала Кира, аккуратно отодвигая с прохода Витта и заходя в шатер. – Пока вы тут языками чешете, мы ушли на озеро посуду мыть и тоже пошептались украдкой. Ксана едва не убила торчков, пытавшихся на нее напасть, и пес бы с ними, но драконья ипостась во время драки полезла наружу желтыми глазами и чешуей. Обошлось, полиция списала их бредни на галлюцинации от наркоты. А вот Июлии повезло меньше, она с ищейкой нос к носу столкнулась. От страха сила скакнула еще на порядок выше, и наша феечка теперь умеет отводить глаза даже белобрысым. Вот только запах ее тварь запомнила и теперь будет преследовать. Домой девчонке возвращаться нельзя и где жить – непонятно…
– И Виттке надо где-то жить теперь, – спохватился Гиннар. – Он же очнется и как его оставлять в богадельне, еще и с этой грымзой, которая меня алкашом обозвала?
– Допустим, Витта я могу забрать якобы на реабилитацию и поселить у себя, в четырех комнатах как-нибудь разместимся, – подумав, сказала валькирия. – Но с феей и у меня могут возникнуть сложности…
– А давайте всех в бункер под землей, – вдруг квакнуло из-под полога. – С этой вот штукой, которая магию укрывает. У меня места – хоть в футбол играй. И удобства есть, катакомбы с таким расчетом строились, чтобы в них могли разместиться не меньше двух сотен человек. Надо только технику бытовую починить, стиральная машинка лишь одна работает, и водонагреватель тоже. Зато есть три холодильника и огромная кухня с духовым шкафом. Только я ими не пользуюсь, на кой ляд они мне одной? Проще в жабу обратиться и комарами закусить.
В шатре повисло молчание.
– А ведь это идея, – просиял Индра. – Я там был, места действительно навалом. Можно и тренироваться, и опыты с магией проводить, и учиться, Артур все равно про упырей и других чудищ хотел узнать. Продуктов закупим, у меня денег здешних хватит, чтобы целый полк все лето кормить.
– Есть там и лекционный кабинет, и медблок с лабораторией, и спортивный зал, и склад с бытовухой всякой, – кивнула Марыся, принявшая свой естественный облик. Она почесала худенькой лапкой затылок и призналась со смущением. – И мне не так тоскливо будет. Только пыли и грязи везде полно, я-то в одной комнате живу, мне остальные ни к чему.
– Ну, пыль и грязь легче победить, чем белобрысых, – засмеялась Кира. – Тогда решено, завтра увожу Витта и Гиннара в катакомбы, а потом еду по Домам призрения заполнять за них документы, как психолог, взявший их на реабилитацию, я имею на это право. С девчонками тоже решим. А теперь, пожалуй, пора приступать к делу.
У дальнего костра как раз зазвенела гитара и два девичьих голоса затянули песню о шелкопряде. Мелодия лилась плавно и гладко, как глубокая лесная речка в полуденный зной.
– Эх, хорошо поют, – невольно заслушался Гиннар. – Аж за душу берет.
– И ребята сидят, развесив уши, что наши, что чужие, – отметил Индра, застегивая полог изнутри. – Даже тетки на бревне утихли. Лишь бы сейчас никто сюда не сунулся.
– Давайте тогда поторопимся, – Кира встала и с хрустом переплела и растянула пальцы рук. – Индра, будь наготове, если что, перехватывай. Гиннар, сиди молча и не вздумай вопить, какой бы поворот дело не приняло.
Илона на всякий случай заползла в дальний угол, где к ней прижалась Марыся. Кикимору меленько потряхивало, видимо, от волнения. Илона машинально прикрыла тщедушное тельце полой своей ветровки.
Витт чуть напрягся, увидев, как Индра заходит ему за спину и садится, опираясь на колени, но тут же улыбнулся, увидев прямо перед собой валькирию.
– Малыш, я сейчас положу руки тебе не голову, а ты не бойся, хорошо? – ласково шепнула она. – Больно не будет.
– Я не боюсь, – заявил дворф тоном ребенка в детском саду. – Я же уже большой!
– Вот и славненько, – кивнула Кира, и длинные пальцы аккуратно сжали его голову с двух сторон.
Сначала она несколько минут растирала круговыми движениями лоб, затем виски, а после переместилась к макушке. Витт расслабился, закрыл глаза и, казалось, начал дремать.
Валькирия посмотрела на сокола, тот кивнул в ответ и расставил широко ладони.
И тело Витта выгнуло дугой. Он судорожно дернулся, пытаясь отползти, распахнул некрасивый широкий рот и завопил. Крик прозвучал натужным мычанием – Индра рванул дворфа на себя, одной рукой зажимая ему рот, а второй обхватив за плечи. Тому оставалось только беспомощно дрыгать ногами.
Витт завыл сквозь чужую ладонь, по лицу потоком заструились слезы.
– Тише, мой хороший, тише, – зашептала валькирия, снова кладя руку на его лоб. Дворф выпучил глаза от ужаса и попытался дернуть головой, но не вышло, тренированный сокол удерживал его, будто клещами. – Я помогу тебе. Пойдем в твой страх вместе.
И Кира тихонечко запела себе под нос. Голос у нее тоже оказался красивым, грудным. Странный ветерок, взявшийся невесть откуда, дунул ей в лицо, трепля выпавшие из косы светлые пряди. Витт прекратил сопротивляться и кричать, только плакал и трясся, как в припадке.
Тянулись минуты, неторопливо, как медовая капля по стене стеклянной банки. Илона с Марысей старались даже не дышать лишний раз. Замер и Гиннар в своей коляске, сжав руки у груди.
– Готово. Ох, мамочки, – выдохнула, наконец, Кира, убрала руку и начала неуклюже валиться на бок. Илона вскочила с места и подхватила девушку, не давая упасть.
– Где… я? – вдруг произнес Витт, озираясь вокруг. Взгляд его стал осмысленным и сфокусированным. – И кто вы?
Ему никто не ответил – Индра, только что извлекший из кармана пробирку с кровью, отпаивал лежащую на плече Илоны валькирию. А старый дворф от волнения не мог ничего сказать, только разевал рот, будто выброшенная на берег рыба.
Витт сам его увидел и тихо ахнул.
– Гиннар? Это правда ты?
– Я, Виттка, я… – и старик, не выдержав, тоже расплакался.
Над рекой и поляной тянулся белыми клочковатыми одеялами ночной туман. Полог шатра отсырел снаружи, но внутри необъяснимым образом сохранялось тепло. Девчонки у костра прекратили петь – Ксана берегла от влаги гитару. Был слышен лишь зычный голос Артура, уговаривавшего слушателей пойти спать и обещавшего, что завтра при хорошей погоде концерт обязательно продолжится. И ребята, обычно не слушавшиеся чужих, вдруг согласились. Видимо, сказалась усталость от насыщенного дня.
– Подопечные ваши ложатся, – прошептала Июлия, приподнимая полог. – Ох, ну и иллюминация у вас тут!
– Получилось? – Ксана высунулась из-за плеча подруги.
– Ага, – слабо улыбнулась Кира, продолжавшая лежать головой у Илоны на плече.
– Гиннар, как же так? – расстроенно качал головой Витт, глядя на прикрытые одеялом культи. – Это ты… тогда?
Старик кивнул с усилием, продолжая сжимать руку сородича.
Витт вздохнул и, казалось, завис в горестных воспоминаниях. Кира напряглась, но зря. Леденящий ужас схлынул, оставив место печали без конца и края, но она не заставляла кидаться на окружающих.
– Когда эти твари пришли, – дрожащим голосом начал рассказывать Витт, – ребята дурачились, легли вчетвером в капсулы, а младший бегал вокруг и ржал: «Белоснежка, дай поцелую!» А они ему неприличные жесты сквозь прозрачную крышку показывали и хохотали, как идиоты. Я плюнул, думаю, ну их в пень и вышел за двор, мусор вынести. И только на горку поднялся, где контейнеры стояли, внизу бахнуло, да так, что воронье из леса тучей в небо поднялось. Обернулся – а эти твари Зигфрида схватили и начали ломать капсулы, да ребята поумнее нас оказались. Нажали кнопки и заблокировались изнутри. Это же последняя наша разработка была, «Гроб царевны», там можно в летаргический сон уйти за считанные минуты. А снаружи ее даже лазером не взять, не то, что металлом. Я со страху как с ума сошел, в лес побежал, не разбирая дороги, а потом ничего не помню…
– Так получается, остальные тоже могут быть живы? – ахнула Илона.
Гиннар растерянно заморгал.
– Могут, – наконец, выдавил он из себя. – Чтоб мне провалиться, могут! Только вот Зигфрид…
– Тоже может быть жив, – непререкаемым тоном сказала валькирия, поднимаясь с места. – Возможно, его мучили, но вряд ли убили, он ценнее живым, чем мертвым. Это соколов у них навалом, а он один…
– Ну, спасибо, – ядовито сказал Индра, придвигаясь к Илоне поближе.
– Извини, – лицо Киры смягчилось. – Я просто рассуждаю логически. Кто-то же из нас должен сохранять здравый рассудок. Гиннар, сколько можно лежать в этих ваших капсулах без вреда для здоровья? И могут ли белобрысые сами их открыть?
– В этих немного, года четыре, – подумав, ответил старик. – Зато с полным сохранением всех жизненных функций по выходу. Это всегда было глобальной проблемой, многие наши клиенты, как бы помягче выразиться, в штаны потом дули еще месяца три-четыре и хныкали, как дети. Белоснежку только сия чаша миновала, но дуракам всегда везет, не зря же поговорка такая есть. Что же касается второго вопроса, то нет, нужна кровь трех дворфов, а у них только Зиг…
– Поймали вас три с половиной года назад, значит, времени осталось не так много, – сказала валькирия. – Что ж, будем думать, как их вытаскивать. И как вообще победить в этой заварушке. Дел будет по горло, неразгаданных тайн и вопросов – еще больше, исход – непредсказуемый. Но хорошо то, что нас уже немало. Вы же все с нами?
И она обвела взглядом присутствующих – Ксану, Артура и Июлию, замерших у входа. Илону, снова севшую с Марысей в обнимку, Индру, вытянувшегося на паласе во весь рост, дворфов, жмущихся друг к другу в углу.
Никто не сказал ни слова против.
– Отлично, – улыбнулась Кира. – Значит, вас обоих и кикимору я забираю утром в катакомбы. На месте посмотрим, как там разместиться и обустроиться.
– Мы тогда тоже переедем, – решил Артур, переглянувшись с женой. – Заявление на отпуск завтра напишу, я из Первого круга, мне сразу его дадут. Тем более, работы сейчас не особо, коллеги без меня справятся. А Ксане пока только на занятия и ездить по воскресеньям. Но у нас кошка, ее не бросишь…
– И кошку ко мне можно, – кивнула Марыся. – Только с лотком, а то знаю я их.
– И чтобы ко мне в комнату даже не заходила, – сварливо заявил Гиннар. – Терпеть эти меховые комки не могу! Чуть зазеваешься – а они уже нагадят куда-нибудь и шерсти натрясут. Нет уж, мне белок да зайцев Белоснежкиных на всю оставшуюся жизнь хватило.
Туман застелил озеро молочной пенкой. Костры потухли, от палаток, выстроившихся у рощицы в ряд, доносился богатырский храп Аделаиды Степановны. Чьи-то звуковые часы, отсчитывая время, тихонько выдали две коротких птичьих трели.
А в чистом поле, в шатре с пучеглазыми богатырями, втихушку жарила мясо компания заговорщиков против нынешнего порядка. Огонек, разожженный магией, не чадил, не коптил, не оставлял следов и не пытался спалить их временное пристанище.
– Гиннар, а какую вы еще интересную штуку тогда изобрели? – спросила Илона, прожевав очередной кусочек. – Просто понять бы, могли эту технологию белобрысые использовать или нет?
– Вряд ли, – покачал головой старик. – Там крытая колесница, что может по земле ходить, по воздуху летать и по воде плавать. Она тоже кровью включается. Делалась под конкретного заказчика, мы хотели обменять ее на средство, которое полностью защищает от воздействия белобрысых и глушит магический фон даже у взрослых драконов и соколов – конечно, пока они в человеческой ипостаси. Думали над этой технологией тоже поработать. Да чего уж теперь…
И он горестно махнул рукой.
– Таааак, – Кира, снова переплетавшая лохматую косу, подняла голову. – А кто у нас заказчик, с такими ценными средствами? Может, мы тоже найдем, что ему предложить?
– Не вздумай, – вдруг жестко и безапелляционно заявил Индра. Даже в полутьме было видно, как помрачнело его лицо.
– Смотрю, ты знаешь, о ком я, – ухмыльнулся дворф.
– Не уверен, но догадываюсь, – скривился сокол. – С этой тварью никакого сотрудничества, обведет вокруг хвоста, глазом моргнуть не успеете. К тому же, он бы не стал разговаривать с иномирцами и даже полукровками, если они долго жили у нас. Вы отправляли для переговоров человека? Вы понимаете, как это было для него рискованно?
– Я, по-твоему, вчерашний, что ли? Зигфрид с ним договаривался, он сын человека и дворфа, но пределы Земли не покидал. К тому же, его попробуй обмани. Этот жулик пользуется сказочными законами и правилами, которые не обойти, у сына моего пытался затребовать сначала «то, чего он дома не знает». Тот пообещал, а мы как раз заканчивали основание колесницы клепать, но Зигфрид до этого неделю в шахте просидел, руду ковырял, и доподлинно не знал, чем мы занимаемся. Ну и получилось, что тарантайку гад себе и выпросил. Ох, и гневался, сволочь, да толку?
И старик хрипло рассмеялся, а затем закашлялся.
– Только все равно в итоге не получилось ничего, и колесницу у нас белобрысые забрали, и чешуи его мы не получили. А штука прелюбопытная, если даже одну под язык положить, никакое ментальное воздействие тебя не возьмет. У нас одна такая была, не помню, как досталась, мы ее на семь частей распилили вдоль, каждая тоньше волосинки. На площадь даже специально ходили, белобрысых слушали – хоть бы хны.
– Да о ком же речь? – не выдержала Ксана, до этого растерянно переглядывающаяся с подругами.
– Я так понимаю, о Великом Полозе, – тихо ответила Кира. – Ох, рисковали вы, ребята, я бы к нему на поклон разве что с секирой за спиной пошла или с копьем.
– Жить хотелось, – пожал плечами старый дворф. – Мы почти семь лет сидели, как мыши в подполе, решили, что хватит… Кто ж знал, что так все обернется?
– Это не тот Великий Полоз, что в наших сказках был? – спросила Илона, напрягая память. – Мы изучали этот миф в институте, он любопытен тем, что создан очень поздно, всего два века назад. Змей якобы владел всеми золотыми запасами в недрах гор, где помещики заставляли работать крепостных крестьян. Там много всего было – и Хозяйка медной горы, и ящерки, которые самоцветами плакали. Но ведь понятно, что это измученные издевательствами люди сами себе придумали утешительную байку о тех, кто их защитит!
– Ну, вот она и ожила, эта байка, – вздохнула Кира. – Змеиный царь, якобы готовый поделиться несметными богатствами с самыми смелыми и удачливыми – действительно коллективное человеческое мифотворчество, рожденное из злобы и ярости в адрес угнетателей. И идея вроде благая, а получилась на таком душевном настрое самая настоящая гадина. Индра прав, даже думать о переговорах не стоит. Обыграть гада можно только на его поле, но в хитросплетениях легенд черт ногу сломит.
– А если отказаться играть? – спросил Артур. – Кто меня, взрослого человека, может заставить? Детский сад какой-то!
– Тоже опасно. Законы волшебной сказки непреложны во всех мирах, обман у таких, как мы, карается потерей жизнеогня, – объяснила валькирия. – Да и людям будет несладко. Однажды молодой старатель девку малахитовую обманул, пообещал жениться, да не сдержал слово. Вдобавок выяснилось, что у него невеста просватанная в соседней деревне. Девка обиделась, но виду не подала, наоборот, подарила на свадьбу молодым шкатулку с украшениями. В итоге дочь их младшая умом тронулась, когда нашла эти сокровища сомнительные, все кольца да бусы перебирала. Причем, в жизни же повезло по тем временам, ее барин забрал с собой в столицу и жениться собирался, уж больно красивой была. Так она его и зарезала на пиру, прямо при царице. Я, говорит, Хозяйка и велела мне царицу показать, а ты что подстроил – меня ей показывать?! Шкатулку потом в печи сожгли вместе с украшениями, но семья все равно в итоге сгинула за пару поколений. Думаю, не в побрякушках дело.
Илона лишь покачала головой в ответ и подумала, что теперь в жизни не поверит ни одной сказке.
– Пора спать, – скомандовал Индра, выглядывая на улицу. – Рассвет через три часа, а мы еще глаз не смыкали. Витт, помоги лидеру своей септимы спуститься с коляски и забраться в спальник.
Он щелкнул пальцами и крохотный костерок моментально потух, не оставив после себя ни дыма, ни запаха.
**
Вылазка в лес планировалась на трое суток, но уже к обеду второго дня небо затянуло подозрительными тучами, подул мерзкий, пронизывающий до костей ветер. Воспитанники Илоны тут же зашмыгали носами и жалобно запросились домой, где их ждали объятия горячей ванны, свежие полотенца и булочки с повидлом на полдник. Удивительно, но Аделаида согласилась с ними и приказала своим подопечным тоже собираться.
– Нехороший будет дождь, – обреченно квакала Марыся, прячась в жабьем обличии в сумке Индры. – Опять мои лягухи заболеют, коростами покроются, не иначе, как белобрысые опыты проводят…
– Наберем воды и исследуем, – утешила ее Июлия. – У нас трое ученых в команде, думаю, докопаемся до истины.
Автобусы за подопечными двух Домов призрения приехали быстро, и Аделаида перед посадкой внутрь едва успела сварливо шепнуть Индре: «Ты не забудь, парень, за меня походатайствовать, чтобы дом мне в столице дали и должность! В шатре нашем всю ночь спали, значит, понравился?»
За оставшуюся половину дня Илона успела вернуть воспитанников в приют, а Кира отвезла дворфов и Марысю в катакомбы. Июлия выпила две кружки чая с травками Индры и тоже поехала домой с Ксаной и Артуром – за вещами.
Бункер в лесу встретил новых жильцов облаками пыли и кучами мусора. Как хорошо, что девчонки догадались на обратном пути прикупить на рынке метелок и швабр! Зато в предбаннике около душевой с пятью кабинками монотонно гудели сразу три стиральные машинки. За круглыми стеклянными окошками в облаках пены крутились одеяла и подушки.
– Готово! – сидящий на полу Витт радостно помахал прибывшим разводным ключом. Он ремонтировал раковину, прикручивая к ней снизу металлический сифон. – Скоро будет, как новенькая! Сейчас здесь закончу и Гиннару пойду помогать, они с кикиморой на складе роботы-пылесосы нашли, их только чуть-чуть подшаманить надо. Хлам из комнат вытащим и крупный мусор уберем, а потом пусть техника работает.
Дворф выглядел свежим и довольным жизнью, даже скорбные складки на порозовевшем лице разгладились. Он успел принять душ и переодеться в зеленый защитный костюм, который также нашел на складе, и теперь выглядел, как обычный мужчина лет тридцати, недавно очнувшийся после тяжелой болезни. А что худоват и ростом не выше Ксаны – так не всем же быть великанами.
– Как ты себя чувствуешь? – спросила она, с любопытством озираясь по сторонам.
– Отлично, только есть охота. Но Кира с Индрой уже уехали в город за продуктами, сейчас вернутся и я такой ужин забабахаю – недовольных не будет! Готовить люблю, страсть просто, – смущенно признался Витт. – Гиннар, правда, говорит, не мужское это дело…
– Больше его слушай, сексиста, – пробурчала Июлия. – Он мне тоже заявил сегодня, что мозги, заточенные под науку – это, конечно, хорошо, но к ним бы еще и руки не из пятой точки. Прямо как ваш подземный правитель Гандальв, тоже считает, что от баб толку никакого.
– Старики, – добродушно махнул рукой Витт. – Поворчат и перестанут.
За хлопотами не заметили, как наступил вечер. Надышавшись пылью, Илона, Ксана и Июлия решили немного прогуляться втроем. Марыся как раз показала им один из выходов, ведущий к речушке Ладной и старым оврагам, из которых добывали глину.
Место и впрямь оказалось козырное, правда, идти до него пришлось почти два километра по сосновому бору. Хорошо, лесная тропинка оказалось широкой и ровной, будто сама стелилась под ноги. Пахло нагретой землей и смолой. Солнце клонилось к закату, и комары обрадовались подругам, как дорогим гостям.
– К речке лучше близко не подходить, вообще сожрут. Да и у оврагов делать нечего, провалимся в два счета, – Июлия хлопнула кровососа, усевшегося на руку, и с огорчением уставилась на пятно. – Вот гады, хуже упырей!
– Смотрите, а тут до дороги недалеко, – Ксана посмотрела влево. Действительно, примерно в километре пролегала трасса, за которой вдали загадочно мерцали вечерние огни города. – Интересно, автобусная остановка рядом есть? На машинах все же не наездишься, рискованно. У нас колымага, тем более, постоянно ломается, поменять бы, да денег не особо…
– Тише, – вдруг шикнула Илона, хватая обеих за руки. – Вон там вдоль тропинки кусты шевелятся.
И действительно, заросли шиповника впереди трещали так, будто внутри ворочалось что-то крупное.
– Медведь, что ли? – испуганно попятилась назад Июлия. – От него же не удрать так просто, он быстрее человека бегает. Вот леший!
Из поросшего нежными розовыми цветками кустарника высунулась чешуйчатая харя с оскаленной пастью. Лепестки, будто маленькие балеринки в пачках, полетели по воздуху, осыпаясь на землю.
Ищейка вышел на поиски феи раньше, чем велели хозяева. И преуспел в этом деле с первой же попытки.
Девушки завизжали хором, да так, что у Илоны заложило уши. Тварь довольно взревела, выпрыгивая на тропу. Июлия машинально выставила руки вперед…
Тон рева сменился – тварь взлетела в воздух, дрыгая лапами, и приземлилась, судя по звуку, в яму за кустом.
– Бежим! – закричала Июлия, бросаясь назад по тропе. Через несколько минут за спиной снова раздался негодующий рык. Троица уже успела взобраться на пригорок, спуститься с него и скрыться на лесной опушке. И Илоне вдруг пришла в голову шальная мысль.
– Июлька, давай куртку! Дуйте к трассе, а я в лес. Он тебя одну не видел, значит, будет ориентироваться на запах, а нас трое, мы его запутаем.
Подруги рванули в разные стороны, как зайцы, судорожно петляя между кустами. Тварь действительно застряла на том самом месте, где они разделились, гневно шипя. Илона успела отбежать почти на полкилометра, когда сзади раздался топот и треск веток под когтистыми лапами.
Ищейка выбрал свою жертву, пусть и неправильную.
От ужаса у Илоны пересохло в горле. Бегать быстро она умела, несмотря на лишние килограммы, но выносливости ей не доставало. На различных идиотских соревнованиях между интернатами она проходила скоростные трассы только спортивным шагом, иначе моментально перехватывало дыхание и кололо под ребрами.
«Догонит, тварь, – судорожно всхлипнула она, сползая едва ли не на четвереньках с небольшого скалистого холма, за которым начинались овраги с глиной. – Прав был Гиннар, война еще не началась, а меня уже прикопают…»
Додумать она не успела – камень под левой ногой предательски треснул и пополз вниз. Взвизгнув, Илона взмахнула руками, не удержала равновесие и покатилась следом.
Овраг, неглубокий, но сырой, приветственно распахнул влажную пасть в ожидании добычи. Илона рухнула вниз, приложившись спиной, от удара из легких вышибло воздух. Она не могла даже закричать, и только бестолково ворочалась, пытаясь хотя бы сесть. Не получалось, проклятая ямина была вырыта словно под ее рост, а локти, на которые она пыталась опереться, застревали в чавкающей глине.
Сверху посыпались камни – ищейка топал по холму, рыча и принюхиваясь.
– Помогите, – невесть кому прошептала Илона сквозь катившиеся по лицу слезы. – Помогите, пожалуйста…
А затем земля дрогнула и сомкнулась над ее головой.
**
Индра заметил бегущих по полю девушек еще издалека.
– Это еще что за леший? – выдохнул он, глядя в открытое окно. – Кира, останови у поворота!
Даже на расстоянии сокол понял, что случилась беда. Ксана и Июлия неслись вперед, будто за ними гнались все демоны Разлома. Индра выскочил из машины и ринулся им навстречу.
Поравнявшись с ним, девчонки остановились и зарыдали в унисон от облегчения и страха.
– Что случилось? – ахнул сокол, хватая Июлию за плечи. – Говори же, не молчи!
– Ищейка, – залепетала фея сквозь слезы. – Пришел за мной, а Илона сказала разделяться, забрала у меня куртку, чтобы запахом его сбить, а он…
Дальше Индра не слушал. Зеленые глаза потемнели, а затем вспыхнули желтым сиянием, нос заострился.
– Держи! – рявкнул он, выхватывая из сумки один из кинжалов, и сунул торбу в руки Июлии. – И бегом к валькирии в машину, обе!
Миг – и сокол будто растаял в воздухе.
Он несся вперед быстрее, чем в прошлый раз, когда мчался по болоту с Алисой на руках. Тогда его подгоняли кураж и веселье, теперь же – леденящий душу ужас.
«Только бы успеть, – набатом билась в голове мысль. – Только бы успеть…»
Запах чешуйчатой твари Индра учуял еще с тропы. Но мерзковатый душок свежерастерзанной плоти к нему не примешивался. Сокол с облегчением выдохнул, затем оглянулся по сторонам и взобрался на пригорок. Точно, ищейка потоптался здесь, затем ушел в лес. Катакомбы ему не найти, это точно, по словам старого дворфа, «Занавесь» скрывала не только магию, но и звуки, и даже запахи.
Зато след Илоны терялся прямо под его ногами. Не иначе, бес какой плутает. Сокол сел на траву, опираясь на ладони, и снова начал принюхиваться.
Едва слышный жалобный плач он услышал только спустя пару минут. Вскочив с места, Индра вихрем слетел вниз, едва касаясь земли.
Под ногами ощерился тонкогубым ртом овраг, маленький и узкий, размером с человека. Из него торчала встрепанная голова Илоны, волосы и лицо были облеплены грязью.
– Вы не ранены? – кинулся он к женщине. – Дайте руку, ну же!..
Одним рывком сокол вытащил Илону наружу и усадил в траву. Обхватив ладонями ее заплаканное лицо, Индра без церемоний, как профессиональный целитель, наклонял голову вправо и влево, нажимал на макушку, ощупывал затылок, шею и плечи.
– Не тошнит от удара? – допытывался он. – Живот не болит? Руки-ноги шевелятся?
– Д-да, – выдохнула Илона, дрожа и отбивая зубами чечетку.
– Что произошло? – продолжал расспрашивать сокол. – Он кинулся на вас, и вы упали? Он не заметил вас и ушел?
– Индра, я не знаю, – шепнула Илона. Ее глаза, большие, серо-зеленые, смотрели на парня с изумлением и ужасом. – Ищейку я видела только в самом начале тропы, а потом бежала вперед, не разбирая дороги…
– Илона, возьмите себя в руки, пожалуйста, и объясните нормально, – не выдержал сокол. – Он гнался за вами, а потом? Я понимаю, что ищейка напугал вас мало не до смерти, но все же…
– Не ищейка, – помотала головой Илона и снова всхлипнула. – Земля.
– Что – земля? – не понял Индра.
– Земля, – тихо повторила Илона. – Я звала на помощь, и стенки оврага сдвинулись, будто закрывая меня. А затем, когда дышать стало нечем, я взмолилась о свободе и глотке воздуха, и они раздвинулись сами собой… Индра, мне страшно. Неужели я начинаю сходить с ума от переживаний?
Сокол ничего не ответил, переваривая услышанное, затем сел рядом в траву и несколько минут молчал.
– Надо идти, – сказал он, наконец. – Время позднее. В безопасном месте поговорим и попробуем понять, что с вами приключилось.
