Н. Д. Аврех
Другая сторона бесконечности
Глава 22
Но мифы появятся в далёком будущем. А пока и память свежа, и маленький городок юн, и жители полны новыми идеями и планами. Древний вид людей переживал вторую юность. Конечно, не всё шло гладко: люди с разными традициями и характерами далеко не всегда мирно ладили между собой. Многие представители древнего вида свысока смотрели на дикарей с пожелтевшими костями в спутанных волосах. Некоторые презрительно посмотривали на помощников – искуственно созданных существ. Помощники привыкли к такому отношению к себе и считали его нормой. Но дикари отвечали агрессией, называя древний вид людей недолюдьми. А себя, соответственно, людьми правильными. Кое-кто из древнего вида на них обижался, передразнивал их речь, казавшуюся варварскими выкриками. Временами возникали нешуточные конфликты. Бэаэт и те, кого называли Бежавшими служили неким буфером между двумя видами людей. Они разбирали конфликты, вразумляли возмутителей спокойствия и следили за порядком.
Природа молодой Ктумы была ещё не сбалансирована. Нередко случались планетотрясения, извержения вулканов и наводнения. Падения метеоритов периодически сотрясали планету, вызывая цунами (хорошо ещё, что Утвокеврем располагался на высоком плато). Часто бушевали тайфуны и ураганы. Снегопады и заморозки чередовались с раскалёнными песчанными бурями. Поначалу возникали проблемы с ещё не до конца изученными ядовитыми насекомыми, бактериями, растениями, хищными ящерами и не менее хищными слизнями невероятных размеров.
Водно-почвенные трилобиты размером с ладонь появлялись ночами из озера и реки. Опасны они не были, но активно портили посевы и проникали в амбары, пожирая собраный урожай с фантастической быстротой. Против бесчисленных орд мелких прожорливых тварей не помогали ловушки и ухищрения. Это невероятно злило фермеров, особенно Сэма. Как глава ассоциации фермеров, он собрал расширенный совет с просьбой придумать средство от вредителей.
– Трилобиты по размеру маленькие, – сказала Екатерина. – Хотя последнее время они сделались особенно упитанными. Были бы здесь кошки, это бы решило проблему.
– Кошки – это что? – спросила Сиуит-Си.
– Животные, которые появятся на моей планете через много времени, – вздохнула Екатерина. – В древности они охраняли, вернее, будут охранять, сельскохояйственную продукцию от съедения грызучими существами, которые тоже там появятся.
– В таком случае, – сказал начальник биохимической лаборатории Маэлин-Ц, – надо посмотреть генетическое хранилище "Молниеносного" для освоения дальних миров. В хранилище много образцов живности, в том числе с Тхеллы. Если это распространённое и полезное животное, не исключено, что оно там есть. Мне прежде не возникало нужды просматривать каталог образцов.
Маэлин-Ц расконсервировал маленькое запечатанное помещение в одном из нижних складских помещений "Молниеносного". Его встретила волна нестерпимого холода, исходящего от толстостенных биометаллических контейнеров. На суперкрейсере всегда поддерживали энергетический потенциал, там всё ещё работали холодильники, биохимическая лаборатория, производственная пищевая линия, принтеры для печати всего необходимого и другие полезные вещи.
Завлаб быстро схватил футлярчик, содержащий галаграфический каталог генофонда, хранящегося в отсеке, и поспешил выйти. Каталог пришлось просматривать подряд, так как никто не знал название искомого животного на древнем языке. Высвечивались проекции разных существ, и тех, которых никогда не видели родившиеся на Тхелле, и таких, о которых подпочвенные представители древнего вида знали лишь теоретически.
– Вот такого зверька я лично встречала! – вдруг воскликнула Бэаэт. – Я его видела своими глазами в людишнике Тхеллы. И даже вылечила его корректором…
– В каталоге несколько пород такого зверя, – сказал Маэлин-Ц, выводя все изображения пород на экран.
– Это же сибирский кот! – воскликнула Екатерина, глядя на изображение. – Такой жил у моей бабушки! Он наиболее подойдёт к здешнему холодному климату. Он хорошо ловит… то есть, трилобитов должен ловить хорошо.
– В комплекте зверя этой породы имеется двести сорок тысяч сперматозоидов и сто восемдесят девять яйцеклеток, – прочёл Маэлин-Ц. – Срок формирования – девяносто суток Тхеллы. Не знаю, сколько это. Ладно, разморозим согласно инструкции, проведём для пробы несколько зачатий и поместим в Колбу Зарождения.
Прошло положенное время, и глава ассоциации фермеров бережно положил на ладонь первых двух котят, сформированных в Колбе Зарождения. Ещё слепые и крошечные, они тыкались носиками в грубую фермерскую ладонь, плакали, искали тепло и материнское молоко. Сэму и всей его семье пришлось кормить их каждые два часа через пипетку размороженной молочной смесью, прилагавшейся к комплекту "Кот сибирский".
– Надо же! – удивлялся Сэм, ни разу в своей жизни не видевший млекопитающих животных. – Они, как маленькие дети! Но как они появились без родителей? Неужели клетки с хромосомами и генами, которые я видел в микроскопе… они не только у растений?
– Они у всех белковых существ, – смеялся Маэлину-Ц, – даже у главы ассоциации фермеров. Завтра будут готовы ещё тридцать особей. Так что, Сэм, отряди людей, или помощников для ухода и вскармливания.
– Если будет лишний котёночек, – сказала Екатерина, – я бы хотела себе…
– Ну уж нет! – возмутился Сэм. – Сначала мне. Потом остальным фермерам. Если, конечно, эти малявки действительно будут ловить проклятых трилобитов. А если нет, забирай хоть всех.
Прошло время – и пушистые создания успешно охотились на ферме Сэма и на других фермах. Но трилобиты не собирались отступать: икру они метали в неимоверных количествах четыре раза в год, и их ряды не оскудевали. Впоследствии отъевшиеся на них коты и кошки стали обычными животными Утвокеврема, а потом и всей Ктумы. Они прижились и множились уже естественным путём.
Пройдёт время, и герб столицы могущественного государства украсит собой изображение сибирского кота.
Впрочем, трилобиты были пустяками по сравнению с настоящей страшной проблемой. Гигантские хищные слизни, величиной с шаролёт и больше – вот, что беспокоило всех куда больше. Едва по весне начинало теплеть, как эти твари выбрались из окрестных болот и плотным фронтом двигались на фермерские хозяйства. Ползли они неимоверно быстро, а весом своего водянистого тела без труда могли повалить даже взрослого человека. Подмяв под себя жертву, они немедленно впрыскивали в неё из каждой своей поры ядовитый пищеварительный сок. Зрелище это было жуткое, мерзкое, но хуже всего оказалось, что против слизней были мало эффективны излучатели. Слизни имели примитивнейшую нервную систему, не чувствовали боли, регенирировались с неимоверной быстротой даже из крошечного кусочка своего тела и очень быстро росли.
Сэм Длинное Копьё первым придумал огородить свои фермы рвом. Во рву при появлении слизней поджигалась горючая смесь. Его примеру последовали другие фермеры. Айнаув-Н разработал систему оповещения о приближении монстров. Это не решило проблему полностью: тысячи слизней продолжали упорно ломиться сквозь огонь по трупам сородичей, и некоторым удавалось-таки прорваться на фермы, окружающие Утвокеврем. В проскочивших приходилось долго стрелять с разных сторон, не давая им возможности регенерироваться.
Но ещё больше, чем даже гигантские слизни, досаждали жителям Утвокеврема частые нашествия летающих ящеров. Стаи бронированных хищников гнездились в горах. Налетали с воздуха внезапно и очень быстро. Норовили схватить не успевшего спрятаться кота, оставленного без присмотра ребёнка, а иной раз и одиноко идущего взрослого. Ящеры (как и слизни) не отказывались и от выращиваемых фермерами грибов, мясистых, насыщенных белками. Население боялось и ненавидело ящеров ещё больше, чем трилобитов и хищных слизней.
Никто не мог и предствить себе, что однажды эти твари станут домашними любимцами и друзьями человека. Первый шаг к одомашниванию летающих чудовищ сделала, как ни странно, хрупкая Линн. После одного из ураганов она сопровождала Лилит, ехавшую на вездеходе на дальнюю ферму Юрия Крепкого Кулака за продуктами для трактира. Там Линн и подобрала унесённого вихрем с гор раненого птенца ящера, только вылупившегося из яйца. И яростно защищала его от фермеров, намеревающихся его убить. Девушка тосковала по своему плазмоиду по кличке Прозак, оставшемуся в безумной дали времён, в тёмных туннелях Ксафа. Крошечный беззащитный ящерёнок запал ей в душу. Линн привезла его домой за пазухой, согрела, выкормила. В память о Прозаке она назвала питомца Ксанакс.
Через недолгое время геологоразведчики нашли и принесли в Утвокеврем целую кладку брошенных яиц. Лилит и Виктор Галле взяли себе сразу три яйца. Вылупившимся ящерятам дали имена Змей, Мрак и Ян. Остальных тёх взяли биохимик Аага-Па и инженер Мианис-О.
Кснакс и его сородичи недолго оставались маленькими и беззащитными. Очень скоро по улицам Утвокеврема разгуливали на поводках со своими хозяевами двухметровые бронированные зверюги. В отличии от безмозглых слизней, ящеры оказались на удивление смышлёными и игривыми зверями, преданными людям, вырастившим их. Позже, когда питомцы окончательно выросли и хорошо научились летать, у их хозяев появится дополнительное средство передвижения. В будущем выведут разные породы ящеров, от мощных охранно-сторожевых до грацильных декоративных. А Сэм Длинное Копьё в соавторстве с биохимиками разработает для них производственную линию сбалансированного корма на основе насыщенных белками грибов.
Начало первой цивилизации в Системе Светила тщательно фиксировала для потомков Екатерина Волкова-Гонсалес – первый в цивилизации летописец. Как-то раз, просматривая труды Екатерины, Бэаэт вспомнила давнюю лекцию, проводимую на спутнике-музее старейшим обитателем Системы Светила Муари-Ю. Бесплотный старец рассказывал о неизвестности, окутывающей внезапное возникновение разума и начало первой цивилизации Ктумы. Только сейчас Бэаэт осмыслила всё значение сказанного. Все основатели Утвокеврема, от инженеров и учёных до последнего дикаря, вывезенного из Людопарка – они ведь и есть первая цивилизация Ктумы. За многие-многие тысячелетия, которые последуют за этим, в войнах, восстаниях, революциях, поражениях, победах будут утеряны труды Екатерины – первые летописи цивилизации. В далёком будущем построят различные гипотизы о появлении разума. И все они окажутся неверны.
Милионы цивилизация будет переживать долгие взлёты и долгие падения. Будут осваиваться ближайшие планеты, будет развиваться наука, создаваться произведения искуства. Пока страшная катастрофа не погубит всё. Бэаэт вдруг с ужасающей ясностью поняла: всё, создаваемое сейчас, будет погребено под ржавыми песками. Колесо Времени опишет круг и раздавит сотворённое. Новая жизнь, взойдёт на ближайшей планете, на Тхелле. А потом будет война среди немногих оставшихся древних. Победители назовутся Высшими и назовут побеждённых Низшими. И где-то там, в бескрайней дали времени, возможно, родится она, Бэаэт-Ла. Неужели всё повторится?
Кто сможет это изменить? Никто. Остановить Колесо Времени не под силу никому.
От этих размышлений Бэаэт почувствовала, что намного постарела. Иногда знание – это яд, отравляющий душу, но при этом наделяющий мудростью. О лекции Муари-Ю не рассказала она никому и никогда. И только Куцый, тоже воспринявший эту лекцию тогда, в спутнике-музее, понял, какие мысли мучают Бэаэт. И тоже никому ничего не сказал.
А жизнь шла своим чередом. Устав от своей долгой жизни, Сиуит-Си покинула немолодое тело. Её сознание, перенесённое на волновой носитель, присоединилось к сознаниям Предков, к тем, которые последовали за своими потомками в "Молниеносный" и с ними утонули в Океане Времени. Предки активно участвовали в создании города, помогая советами и опытом. Но они духовно устали. Суета жизни, хотя и давала необходимую для них энергию, всё же претила им. Многие из них стремились к отдыху и покою, хотя и не все. Тот, кто жалел об утраченной телесности, мог обрести тело, развивающееся в Колбе Зарождения, и новорожденным явиться в мир. На такое решались далеко не все. Ведь при новом рождении глубоко в подсознании сворачивалась память об опыте былой жизни, а опыт – вещь ценная.
Чтобы беречь покой и отдых тех, кто пребывает на волновых носителях, в тиши нетронутой природы построили Комплекс Предков – группу величественных массивных зданий из белого и чёрного камня. Они соединялись галлереями, скрывающими Предков от лучей Светила, тусклого на Ктуме, но всё рвно создающего им дискомфорт. Амфилады залов, удивительных по красоте и изысканности, уводили сознания в мир тишины, вдохновения, творчества и игры. Туда постепенно удалились все Предки, перестав появляться в суетном мире живых. В глубинах материи, в мирах образов не требовалось так много энергии, как для проявления среди потомков. С годами всё большая и большая пропасть стала разделять Предков и потомков.
Цвилизация никогда не идёт по прямой накатанной дороге от примитивного общества к прогрессивному. Пути цивилизаций извилисты, полны взлётов и падений. И на Ктуме в дальнейшем далеко не всегда будут прогресс и процветание. Будет и длительный тяжёлый упадок. И н один. Спустя тысячелетия в далёком будущем в сериях религиозно-грабительских войн перенос сознания на волновой носитель будет объявлен нечистым, греховным, неэтичным. Методики этого переноса целенаправленно предадут забвению. К тому моменту обитатели Комплекса Предков или родятся среди птомков, или уйдут в виртуальные глубины мироздания и развеются там без следа – ведь ничто не вечно.
Потом после эпох дикости и невежества настанут эпохи прогресса. И археологи Ктумы, раскапывая древние загадочные руины из чёрных и белых мегалитов, назовут их храмами древних людей, которые, конечно же, были примитивными, раз жили давно. В подтверждение этому найдут каменнную плиту с полустёртым именем Сиуит-Си. Научные умы, не долго думая, решат что это – имя древнего божества диких народов, по темноте своей не жалевших времени и сил на создание громадного храма. Будет масса теорий (подчас нелепых) и масса споров о том, как именно примитивные дикари ухитились выстроить такие сложные инженерные сооружения. Но это всё произойдёт далеко-далеко в будущем.
А пока окружённый высоченными стволами чёрных грибов, перевитых колючими лианами, Комплекс Предков был местом покоя, уединения и творчества, часто непонятного тем, кто ещё не покинул белковый носитель. Пребывающим в бренных телах разрешалось появляться там, но не нарушать покой и тишину. Тем более, что Предки нуждались в жизненной энергии белковых существ. Пока эту зависимость преодолеть не получалось. Туда, в Комплекс Предков, и удалилось на отдых сознание всеми уважаемой Сиуит-Си.
Перед уходом она рекомендовала себе преемницу – новую Главу Совета, города и всех поселений. Ею оказалась уважаемая всеми Бэаэт-Ла. Всеобщее голосование поддержало этот выбор. Бэаэт совсем не обрадовалась внезапно свалившемуся на неё бремени власти.
"Что такое власть людская в сравнении с могуществом Времени!", – думала Бэаэт, – Власть – пылинка в космосе, капля в океане, миг в бесконечности, и только незрелые умы этого не видят".
Но она была вынуждена считаться с всеобщим голосованием. Стараясь отбросить воспоминания о рассказе Муари-Ю относительно будущего Ктумы, Бэаэт максимально сосредоточилась на делах управления городом и другими поселениями. Если она, будучи Главой Совета, сможет улучшить жизнь людей здесь и сейчас, стоит ли ей размышлять о катастрофе во временах отдалённых? Но можно ли, зная, не думать об этом?
Срок жизни представителей древнего вида людей в результате генетических изменений очень-очень долог. Бэаэт-Ла по-прежнему была молода и хороша собой. Многим из её вида она нравилась. Прежде она, возможно, увлеклась бы тем же Аэлем-Н, или Угэлем-Ы, а может, даже инженером Мианисом-О, да мало ли кем ещё. Но теперь все они казались ей детьми, строящими из песка дворцы, которые неизменно смоет волной. Впрочем, Куцый, наблюдая за ней, был уверен, что это лишь до поры до времени.
Срок жизни искусственно выведенных существ класса помощников слишком короток. Постарел Кривоногий, старели остальные помощники. Новых помощников не создавали – не было специалистов в этой области. Да и нужды не было в так называемых "живых механизмах", которые, как оказалось, способны очеловечиться.
Плюгавый, будучи значительно старше Куцего, быстро слабел, и стало ясно, что дни его сочтены. От старости неспособен помочь даже корректор медицинских параметров. Плюгавый был счастлив, что оканчивает свои дни не выброщенным, как мусор, в открытый космос, а в своей постели, окружённый заботами и почётом, как один из героев Освобождения. Просил Плюгавый лишь об одном: не переводить его сознание на волновой носитель, а оставить в покое, дав ему спокойно падать в вечность.
После кремации Плюгавого, Куцый неожиданно для себя понял, что тоже постарел. Находила непреодолимая усталость, с трудом передвигались ноги, то и дело болели шея и спина. Часть фасеток глаз перестала видеть не только в инфрокрасном, но даже в обычном свете. Глава города и селений Бэаэт-Ла поселила Куцего в своём доме, чтобы удобней было присматривать за стариком. Медики спроектировали ему экзоскелет. Это облегчило передвижение, сняло боли, улучшило самочувствие. Но слабость осталась всё равно. Куцый явно не смог бы изменить свой облик, как некогда на Тхелле. Да и не было в том никакой нужды. Куцему предстояло самостоятельно решать, что делать. Переносить ли сознание и удаляться на отдых в Комплекс Предков? Куцый – всего лишь помощник, вдобавок, бракованный. Неужели у Куцего есть самосознание? Похоже, что есть, хоть оно и не было спроектировано при его создании… Но Куцему не хочется покидать ставший уже родным город Утвокеврем и удаляться в Комплекс Предков. Не хочется оставлять полюбившихся людей, с которыми свела судьба. Помощник решил пока остаться, несмотря на старость. Доживали свой век и другие помощники. Куцый часто вспоминал, как там, за горизонтом Океана Времени, только начавших стареть помощников, не церемонясь, вышвыривали в открытый космос вместе с мусором. Счастьем казалось Куцему, что он избежал этой участи. Состарившегося Куцего выбрали личным секретарём Бэаэт-Ла, Главы Утвокеврема и всех поселений – должность почётная и ответственная.
Растущим городом Бэаэт, конечно, управляла не одна. Общим голосованием выбирался Совет. За каждую сферу деятельности отвечал соответствующий Советник.
Советником правопорядка был назначен Билли Кинг. Это было весьма обосновано: осуждённый прежде за организацию самой настоящей банды и отсидевший пятнадцать лет, он, как никто другой, понимал психологию правонарушителей. В будущем Билли раскроет самое первое в истории преступление. Его заместителем назначили Антонио, учившегося в Гарварде на юриста по специальности международное право. Выросшему в криминальной среде, Антонио тоже были хорошо понятны мотивы правонарушений.
Для Советника правопорядка и его заместителя быстро нашлись дела. Правда, дела были пока исключительно мелкие: то дикари, напившись браги, передрались, то фермеры, не поделив участок плодородной почвы, повздорили и похватались за колья и пневмотические лопаты, то металл-группа репетировала среди ночи, будя округу, то кто-то мусор выбросил в неположенном месте. Пустяки, казалось бы, но порядок требовалось соблюдать, а иначе жизнь маленького общества быстро скатилась бы к дикости.
Под вечер, после утомительных разбирательств Билли спешил домой. Туда возвращалась Линн, очень уставшая от учёбы и работы в биохимической лаборатории. Хрупкая, нежная, желанная. Ей навстречу радостно выскакивал Кснакс. Она целовала ящера в нос, падала в объятия Билли и говорила:
– Я голодная, как сто чертей. Что у нас есть поесть?
Они вместе готовили ужин, если были силы. Если не было, шли в трактир "Перекрёсток снов". Билли очень нравилось смотреть, как Линн с аппетитом кушает, и не было для него зрелища приятней. А потом они вместе выгуливали ящера Ксанакса. И с радостью возвращались в их общий дом.
Их дом не мог не отличаться от остальных, ведь его дизайн выполнялся по рисункам Линн. Её фантазия и предпочтения подсказали ей некую смесь викторианского и готического стиля. Билли нашёл нарисованный миниатюрный замок невероятно крутым. Люди древнего вида удивлялись такой архитектуре, считали её слишком вычурной и нецелесообразной. Посмеивались над фантазиями "диких тхеллян". Тем не менее, заложили в искуственный интелект необходимые расчёты по строительству. Раз жильцы будущего дома хотят видеть его таким, почему бы нет. При высокой технологии строительства, когда здания складывались из легко нарезаемых каменных блоков, как из детских кубиков, нетрудно было выстроить любое сооружение. Свои жилища представители древнего вида возводили, как привыкли – по принципу удобства и минимализма. Но, глядя на башенки и арки маленького замка, многие тоже решили украсить своё жильё. Каменная резьба закладывалась в искуственный интеллект строительной техники и вошла в моду.
Бывший бортинженер "Молниеносного", а ныне просто инженер Мианис-О стал Советником разработки новых технологий и основоположником будущей промышленности. В числе его помощников были инженер Даниэль и физик Станислав. Сотрудничество примирило и даже сблизило бывшего так называемого Высшего и тех, кого он поначалу презрительно называл говорящими приматами. Мианис-О понял, что имеет дело с умными людьми, хоть и другого вида. Он видел, что им, рождённым и выросшим на Тхелле, вновинку технологии, к которым он привык с детства. Но они сделали и делают огромные успехи в их освоении, с каждым днём уменьшая разрыв в знаниях с Высшими, и это заставляет уважать их. Кроме них в команду разработчиков новых технологий вошёл и старый помощник Кривоногий – специалист по обслуживанию тончайшей и редкой аппаратуры. По мере сотрудничества видовые различия перестали иметь значение.