Н. Д. Аврех
Другая сторона бесконечности
– Проявите здравомыслие, бортинженер, – строго сказала Сиуит-Си, – и решите, как выбраться в более приемлемое время.
Мианис-О опять долго и нервно совещался с искусственным интеллектом. При этом лицо его приобретало всё более серый цвет. Наконец, он прошептал совсем упавшим голосом:
– Система после такого колоссального рывка требует капитального ремонта и последующей долгой наладки. Но среди вас не может быть специалистов такого уровня. И я один этого не могу.
Мианис-О закрыл лицо руками и истерично закричал:
– Нет пути назад! Нет! Условий для жизни ещё нет! Мы утонувшие! В самом глубоком океане во вселенной! В океане времени.
Нервы Мианиса-О сдали окончательно. Он неожиданно зарыдал, горько и безутешно. Виктор Галле печально вздохнул:
– А я-то, уходя, кинул Змею сообщение, что скоро буду. А Змея-то ещё и в проекте нет. И меня самого, вроде, не должно быть…
Новость быстро распространилась среди всех, кто был на "Молниеносном", кроме дикарей, которые всё равно бы ничего не поняли.
– Не переживай, Куцый, – говорил Плюгавый. – Мы же с тобой помощники! Мы так созданы, что везде выживем. На корабле ещё восемнадцать помощников – создадим своё маленькое общество. Наверно, и Кривоногий выживет: у него всего-то девяносто процентов тела обожжено. Пустяки, регенерируется. Нам, помощникам, что кислород, что метан с углекислым газом – всё на пользу! Ни жара нам не страшна, ни холод. А меня даже Ментальный вирус не взял! И питаться мы можем любыми органическими веществами, хоть нефтью. Мы точно выживем, не волнуйся.
– Да я не о себе волнуюсь, – ответил Куцый. – Бэаэт-Ла и все эти Низшие, они, может, выживут, может, нет. Но вот Виктор и остальные его вида… Им только одного кислорода надо полным-полно. И воды, и белков с жирами… А где им, беднягам, всё это взять?! Не выжить им!
– Как ты можешь переживать за кого-то, кроме себя? – удивился Плюгавый.
– Не знаю. Это само как-то получается…
– С тобой то-то не так, – отозвался Плюгавый. – Это у тебя явно из-за того, что ты на Тхелле слишком вписался в роль человека. У них же чувства всякие разные, совесть какая-то, не у всех, правда, моральные ценности, и другой чепухи навалом – ну, примитивные, одним словом. Может, ты от них заразился?
– Может быть, – нехотя согласился Куцый, – только не в радость мне будет жизнь, если мои люди умрут, и я останусь без них.
– Слыхал, Билли, куда нас зашвырнуло?! – сказала Линн. – Я думала, такое только в фантастических фильмах возможно. Станислав говорит, условия для жизни, скорей всего ещё не возникли. Вот теперь мы уж точно умрём. Я, во всяком случае. А мне, как назло, совсем расхотелось умирать.
– Конечно, расхотелось! – усмехнулся Билли. – Потому, что где я тебе здесь достану чёрный бархатный гроб и платье цвета осеннего тумана? Не говоря уж про чёрную розу, терновый венец и прочие прибамбасы. А без всего этого какой смысл помирать?
– Вечно ты меня подкалываешь, Билли! – наполовину рассердилась, наполовину рассмеялась Линн.
– Внимание! – сказал Станислав, появляясь при входе в одну из кают-компаний, где собрались все Бежавшие. – Я только что из обсерватории. Судя по показаниям бортовых телескопов, почти все планеты уже сформированы. Солнечная Система оказалась старше, чем полагала их наука.
– Хорошо, что Дани активизировал экстренную остановку, – воскликнул Билли.
– Дани молодчина! – продолжил Стнислав. – Благодаря ему мы не упали в самое начало формирования. Мы сейчас на орбите нашей родной планеты, но в её очень далёком прошлом, как это ни дико. Пока неизвестно, какие там условия. "Молниеносный" выпустит исследовательский зонд.
– Мы наконец-то вернёмся домой! – воскликнула Екатерина. – Пусть там даже ещё никого нет, но снова сделать хотя бы шаг по своему миру! С нормальной гравитацией! С ручьями и реками! С голубым небом…
– И динозаврам на обед, – продолжила Лилит.
– Кстати, насчёт обеда, – вставил Виктор. – Давайте в честь возвращения домой сделаем торжественный обед, ну, или ужин. Есть захотелось страшно от всех этих дел. Диких тоже пригласим, а то они, бедные, сидят в трюме и знать ничего не знают.
– Как бы они нами не пообедали, – предположил Антонио. – Они ж людоеды. Пусть лучше сидят в трюме. А вернёмся домой – выпустим их где-нибудь на необитаемом острове, и пусть там жрут друг друга.
– А когда мы сможем совсем вернуться домой? – спросила Екатерина. – В совсем наш мир, в наше нормальное время…
– Бортинженер говорит, что вернуться в наше время пока нет возможности, – ответил Антонио. – И неизвестно, будет ли возможность. Этому огромному кораблю требуется капитальный ремонт. Многе повреждено, потому что бортинженер хотел что-то схимичить, и какие-то психопаты стреляли по кораблю из какой-то дряни. Образовалась идиотская воронка, в которую это огромное корыто ухнуло. Я, вообще-то, на юриста учился, и не могу понять всего, кроме одного: дело хреновое.
Глава 10
Исследовательский зонд вернулся с печальной вестью. Рассыпались в прах надежды на голубое небо, привычную гравитацию, ручьи, реки. Люди разных видов с болью в душе смотрели галаграфический отчёт зонда. Планета была не голубая, а бурая. Спутника ещё не было. Поэтому планета вращалась намного быстрее, чем должна бы, и хмурый рассвет быстро сменялся пасмурным закатом. Чудовищные вулканические взрывы заливали лавой голые равнины. Молнии беспрерывно рвали тёмно-серое от взвеси пепла небо. Грохот разрывов, запах метана и сероводорода ощутили все, кто воспринимал отчёт исследовательского зонда.
– Атмосфера очень плотна, содержит метан, углерод, водород и азот – считывал показания зонда Айнаув-Н. – Жизнь на дне метановых водоёмов представлена анаэробными бактериями, вирусами, сине-зелёными водорослями. На суше встречаются плазмоидные небелковые создания нескольких видов, плесень, грибы и лишайники. Кислород намного ниже критической отметки даже для нашего вида людей.
– Похоже, голубого неба нам не видать никогда, – вздохнула Екатерина.
Планета была намного меньше по размеру. Почти всю её занимал трескающийся от землетрясений огромный континент. Океанов ещё не было, лишь узкие моря жидкого метана вклинивались в сушу, вскипали от лавы и бьющих в них молний. Мутные волны выплёскивались на мёртвые берега, шипели, испарялись, смешивались с лавой и пеплом.
– Ну, а что вы хотите, Система Светила ещё юная, – печально улыбнулась Сиуит-Си. – Согласно нашим теоретическим знаниям, не все планеты формируются одновременно. Чем дальше от Светила, тем они более остывшие и сформированные. Вот и проверим эту теорию. Бортовой телескоп показывает, что находящаяся ещё ближе к Светилу планета Киура представляет собой расплавленный шар, а на месте маленькой планетки Мос – и вовсе бесформенная груда материи, растянутая по орбите.
– Угораздило ж в такое вляпаться! – сокрушался Мианис-О. – Это всё из-за вас. Недаром вас Низшими прозвали.
– Короче, – сказала Сиуит-Си, игнорируя выпад, – "Молниеносный" покидает орбиту этого негостеприимного мира и берёт курс дальше от Светила. На Ктуму. Сжать пространство-время суперкрейсер уже не может, и миры за пределами Системы Светила для нас закрыты.
– Может, попробовать попасть на Ктуму в своей проекции? – спросила Бэаэт. – Чтобы проверить, как там.
– Или попросить уважаемых Предков прибыть туда? – призадумался Айнав-Н.
– Координаты орбиты Ктумы в этом разрезе времени точно неизвестны, – сказала Сиуит-Си. – Поэтому искать её своей проекцией, всё равно, что искать микрочип в россыпи песка.
– Ну да, – подтвердил один из пилотов. – Проще направить "Молниеносный" в противоположную от Светила сторону, по дороге ведя наблюдения за планетарными орбитами. Тогда удастся рассчитать маршрут.
– Если не найдём ничего, хоть как-то подходящего для жизни, – сказала Сиуит-Си, – этот огромный корабль станет нашим общим саркофагом. Даже перевод наших сознаний на волновые носители ничего не решит. Ведь для поддержки процессов сознания необходима энергия белковых организмов, которых у нас в конце концов не станет. Но людям любых видов свойственно надеятся и стараться выжить. Потому продолжим поиск.
Путь до Ктумы казался бесконечным. Будучи не в состоянии больше сжать на своём пути пространство-время, "Молниеносный" всё же смог развить приличную скорость. Шестьсот с лишним человек с трудом, но всё же смогли разместиться в огромном корабле. Кают было достаточно много, но на всех не хватило, хотя геометрия внутреннего пространства корабля позволяла разместиться и на условном полу, и на условных стенах, и на потолке. Центром гравитации здесь являлось вращающееся вокруг корабля защитное поле, но человеку, рождённому не только на Тхелле, но даже в лабиринте туннелей, понять это было сложно. А привыкнуть к этому ещё сложней.
– Почему так происходит? – не переставал допытываться Даниэль у Мианиса-О. – Как это устроено? Какие принципы задействованы?
Тот смотрел на инженера сверху вниз и наконец, после долгих приставаний, удостоил ответом:
– Что тут удивительного, вообще? Защитное поле из фоллер-частиц вращается вокруг корабля почти со скоростью света в вакууме, отсюда и гравитация. Впрочем, вам, диким, этого всё равно не понять.
На "дикого" Даниэль не обиделся (уж очень хотелось понять), а продолжил дотошные расспросы. Бортинженер поначалу выходил из себя, но потом с удивлением убедился, что этот тхеллянин не такой уж дикарь, и, хоть знаний у него мало, он в состоянии понять многие вещи.
Помимо кают под жилые помещения приспособили некоторые склады, лаборатории и две кают-компании. Было тесновато, всем хотелось личного пространства, но делать было нечего, приходилость терпеть и ждать высадки… если будет, куда высадиться.
Племя каннибалов и бывшие скитальцы дальних туннелей так и продолжили жить в ангаре, в стоящих в нём дисколётах. Как и странно, они быстро привыкли к тому, что можно свободно разгуливать по всем поверхностям и не задавались вопросом, как так получается. Все дисколёты стояли в ангаре на одной плоскости, это и было новым поселением. Остальные поверхности стали неким подобием окружающего поселение ландшафта.
Каннибалы не были основной трудностью пути. Результат путешествия – вот, что пугало всех, кроме дикарей, ведь неизвестность всегда пугает. От этого многих одолели нервные расстройства, бессонница и навязчивые мрачные мысли. Куарис-Ш, психотерапевт Низших, был постоянно занят, и ему некогда было самому впадать в депрессию. Ким, как мог, старался помочь Куарису-Ш, быстро обучаясь у него всевозможным навыкам психотерапии.
Все, хоть как-то знакомые с управлением любыми летательными аппаратами, сформировали команду и распределили обязанности.
Сильно обожжённый помощник по прозвищу Кривоногий почти регенеровался. Он прежде служил на грузовом судне, курсировавшем в Системе Светила и имел ценный опыт в области ремонта и обслуживания тончайшей аппаратуры. На "Молниеносном" имелось ещё восемнадцать помощников. Большинство из них было обслугой, но пятеро также умели чинить и настраивать сложные приборы. Эти пятеро, вместе с Кривоногим, были приняты в команду, как равные с остальными членами экипажа. Куцый и особенно Плюгавый владели навигацией лучше пилотов. Они также вошли в состав команды "Молниеносного". Бортинженера Мианиса-О это обстоятельство коробило и шокировало (он, Высший – и на равных с помощниками?!!), но ему пришлось смириться.
Никто из Высших не подозревал и даже представить себе не мог, что Сиуит-Си и Муари-Ю знакомы давно. Это стало сильннейшм потрясением для Бэаэт-Ла и для Мианиса-О. Древний обитатель Системы Светила, философ и просветитель потому, вероятно, и сохранил сознание на такой аномально долгий срок, что всегда стремился к новым знаниям. Причём в различных областях. Однажды желание непредвзято рассмотреть проблему Низших, привело Муари-Ю туда, куда ни за что не заглянул бы никто из Высочайших. А именно, в глубинные подпочвенные области спутника Ксаф.
Муари-Ю проник туда совсе не тем путём, что Бежавшие. Бесплотный философ имел возможность просочиться через шлюзы взлётно-посадочной шахты так называемых Низших в глубине одного из кратеров. Оттуда через длинный, спускающийся в самую глубину недр, туннель Муари-Ю достиг подпочвенного селения. И нашёл там вполне культурных цивилизованных людей, ничем существенным не отличавшихся от так называемых Высших. Встретили старого философа тамошние Высочайшие, которых здесь называли Предками. Предки отнеслись к незванному гостю насторожённо, заподозрив в нём шпиона. Но между сознаниями, находящимися на волновых носителях, сложно бывает что-либо утаить. И Предки быстро поняли, что Муари-Ю ни от кого не зависит и исключительно для пополнения собственных знаний хочет понять их жизнь. Мало помалу у него наладились отношения с Предками.
Через них Муари-Ю познакомился, а потом и завёл дружбу с главами совета общины, и особенно со всеми уважаемой Сиуит-Си. Старый философ не раз пробовал поставить вопрос в Иерархическом Совете относительно диалога с так называемыми Низшими. Но каждый раз проблема намертво увязала в бюрократии, и было ясно, что ставить её вновь и вновь бесполезно. Муари-Ю периодически навещал Сиуит-Си и глубинное селение подпочвенных изгоев. Он и подсказал им, как подключаться к Глобальной фотонной связи.
И теперь, во время долгой дороги до планеты Ктума, Сиуит-Си рассказывала всем, кто желал слушать, всё, что ей было известно о Муари-Ю. Всё, что она помнила.
Бэаэт часто с тревогой думала о нём. Успел ли бесплотный философ покинуть дисколёт за миг до того, как оружие диск-катеров разбило транспортное средство на облако несвязанных микрочастиц? Прервалось ли долгое бытие Муари-Ю? Ушёл ли он в миры, непостижимые ощущениям белкового существа? Или по-прежнему появляется в Совете и проводит просветительские лекции для молодых Высших? В любом случае он остался за непроходимой бездной Времени, и нет способа узнать, что стало со старейшим обитателем Системы Светила.
Впрочем, старейшими обитателями Системы Светила теперь стали пассажиры и команда "Молниеносного".
Глава 11
Никого не радовало присутствие на суперкрейсере, созданном по последнему слову науки, диких каннибалов и безумных туннельных скитальцев. Остатки дикого народа только-только начали приходить в себя после появления в их пещере ужасающих безголовых гигантов, после огненных потоков, после подсознательно ощущаемой гибели близких. Телесно люди выздоравливали, ожоги проходили. Но тёмный ужас прочно въелся в их сознания.
Дикари не сразу, но осмелились выйти из тесного трюма дисколёта. Обойдя транспортное средство, опасливо выглянули наружу, в большой внутренний ангар "Молниеносного". Понемногу обследовали ангар, и другие, стоявшие в нём дисколёты. Условные стены и потолок освоили чуть позже. Всё оказалось не так страшно. Ни мечуших горящую плазму конусов, ни шестируких безголовых чудовищ не было. Осмотревшись, начали обживать этот странный новый мир, куда зашвырнула их воля Наблюдателей, или судьба, или неизвестно, что. Пока пассажирам и экипажу "Молниеносного" было не до них, дикари обследовали все, стоявшие в ангаре дисколёты. Вздоровевший Сэм Длинное Копьё снова почувствовал себя вождём и влстно разделил все транспортные средства на личные "спальные пещеры". По несколко семей, или одиночек на один дисколёт. В ходе восстановления своего пошатнувшегося авторитета, вождь занял для себя и своей семьи самый большой из них. А дальний дисколёт, за неимением привычных рещёток в полу, ведущих к коллекторам, стали использовать, как отхожее место. Ангар "Молниеносного" теперь стал новой Большой пещерой.
Но за пределы ангара дикари панически боялись ступить и шагу. Их пугали большие зарешоченные отверстия воздуходувов. А уж за полукруглым входом в ангар всем мерещились конусы, мечущие огненные потоки, и безголовые монстры. Даже когда створки входа бывали ракрыты настежь, дикие люди боялись выглянуть в коридор, ведущий в другие помещения суперкрейсера.
Команду и пассажиров "Молниеносного" это только радовало. Но постепенно становилось ясно, что дикарям тоже необходим психотерапевт. У неопытного Кима, только начавшего изучать эту нуку, появилось сразу много пациентов. Кима дикари уважали, несмотря на то, что он был вожаком ненавистных им Бежавших. Уважали и медиков, приходивших к пациентам с корректором медицинских параметров и созданными ещё в подпочвенном селении лекарствами. Учитель Кима опытный психотерапевт Куарис-Ш сумел войти в доверие к диким людям и обследовать их. Он определил буквально у всех различные степени посттравматического расстройства.
Многие однознано считали, что лучше каннибалам в ангаре и оставаться. Ведь, кто знает, что происходит в их диких умах, нет ли там идей относительно человеческих жертвоприношений. Суперкрейсер огромен, имеет много укромных уголков для совершения преступлений, а путь предстоит долгий. Но и держать людей взаперти в кромешной дикости тоже не хотелось. Ведь, если всё же выпадет возможность где-то высадиться, им придётся стать частью общества.
Решать цивилизаторскую проблему предложили социологу Бэаэт-Ла. Ей в помощь отрядили Айнаува-Н, Яунти-До, Билли, Антонио и Кима. Собравшись в одной из кают-компаний, цивилизаторы приступили к разработке плана действий.
Первым делом было жизненно необходимо срочно решить проблему гигиены и санитарии в ангаре. Тут пригодились помощники. К ним дикари относились с опаской, даже несмотря на то, что Кривоногий жил некоторое время среди их, пока не регенерировался. Диких людей пугали огромные фасетчатые глаза, смотрящие непонятно, куда, или сразу в несколько направлений. В один из условных дней помощники, к изумлению и страху дикарей, принесли в ангар сборные перегородки. Спокойно пройдя по условной стене, они разместили перегородки на ней в дальнем углу ангара, составив из них кабинки. В кабинках смонтировали утилизаторы органических отходов, разлагающие органику на атомы. К утилизаторам прилагались контейнеры для непонятных дикарям вещей: моющих салфеток и гигиенических средств.
Бэаэт-Ла и Айнаув-Н попробовали было объяснять своим подопечным, для чего всё это нужно и как этим пользоваться. Дикарские женщины смущённо хихикали. Дикарские мужчины откровенно ржали и перешучивались. И все по-прежнему продолжили совершать жизненно необходимые процедуры в трюме самого дальнего из дисколётов, избранного для этой цели. Вонь оттуда успела распространиться на весь ангар, несмотря на усиленную вентиляцию. Порча транспортного средства действовала на нервы Айнауву-Н. Он даже пожалел, что увёз каннибалов от потоков горящей плазмы в Людопарке. Объяснять им в сотый раз назначение утилизаторов через перескакивающий на разные языковые режимы переговорник было превыше его сил. За объяснения взялся Ким. Он с некоторой опаской ступил на перпендикулярную поверхность, сараясь не показывать опасения. Следом шёл Сэм Длинное Копьё, чтобы проинспектировать свои новые владения. То, что он идёт о "стене", вождя не волновало, беспокоили эти непонятные штуковины. Осмотривая нововведения, он недоверчиво качал головой.
– Послушай, вождь, – говорил Ким, – вот ты-то умный человек, как ты не понимаешь, что твои люди разводят грязь и вонь, и этим себе портят жизнь. При том, что можно этого не делать, когда есть вот эти вот утилизаторы.
– Что-то Хромоногий не то говорит, – пожимал плечами Сэм Длинное Копьё. – Никто не будет свешивать свой зад над этими колдовскими штуковинами. И писать в них боязно: куда потом всё исчезает? Колдоство? Мой народ привык к решёткам в полу. Почему их нет? Как объяснить людям, что эти штуки безопасны? Особенно психам – те и так ничего не соображают. Объясни им, попробуй. Я посмотрю и посмеюсь.
Над всякого рода объяснениями скитальцы дальних туннелей, действительно, лишь хихикали, нередко истерически. Утилизаторы вызывали страх и крайнее недоверие. Никто к ним и близко не подходил.
– Ким, ты неправильно строишь диалог с подзащитными, – сказал Антонио, услышав об этом в кают-компании. – Мы с Билли решим проблему в считанные секунды. Нам только нужно хоть одно, даже самое скромное оружие.
– А можно как-нибудь без жертв? – не без раздражения спросила Бэаэт. – Я не для того увозила их от плазмочистов в Людопарке, чтоб перестрелять сейчас.
– Ни одной жертвы не будет, клянусь! – сказал Антонио. – Пойми: мы говорим с ними на разных языках. Для них любые убеждения и уговоры – это проявления слабости. Они дикие, они понимают только силу. Бэа, послушай, одолжи оружие на одну минуту, и вопрос будет закрыт прямо сейчас!
– Как всё-таки сложна практическая работа социолога! – вздохнула Бэаэт. – И как она отличается от всего, чему я обучалась! Ладно, но только на минуту, и я буду рядом контролировать. И ещё раз: без жертв!
– Ну да, конечно, – сказал Билли, – Я возьму излучатель – они меня больше боятся. Пойдёмте к ним прямо сейчас к ним, и решим уже этот вопрос.
В ангаре ребятня гоняла пустую канистру из-под продуктов по грязному полу. Суровые охотники степенно обсуждали, как сподручнее разломать на дубины сочленения металлических опор дисколётов. Бывшие скитальцы дальних туннелей дремали в сытом полузабытьи. Пещерный художник по кличке Уу выцарапывал чем-то острым рисунки на стене ангара. Женщины у трапа одной из спальных "пещер" прямо на полу жгли какую-то тряпку, чтобы получить золу, необходимую для втирания в волосы. Фануса и Кика Тонкое Горло кормили грудью младенцев.
Выйдя на середину ангара, Билли выстрелил в пустую титановую канистру из-под провизии. Дыра в канистре образовалась размером в большой кулак. Края дыры угрожающе плавились и шипели. Запах сгоревших остатков пищи перебил все другие запахи. Это произвело на публику должное впечатление. Следующий заряд вмиг испарил омерзительную кучу мусора в середине ангара. Люди закричали, в страхе отступили, а потом затихли.
– Все слушают меня! – закричал Билли. – Если хоть один выродок ещё раз обгадится где-либо, кроме утилизатора, в его башке будет точно такая же дыра! Кто не понял – выйти вперёд!
Вперёд никто не вышел – все сразу всё поняли.
– А кто хоть раз не послушается уважаемого Кима и уважаемую Бэаэт, – крикнул Антонио, – тоже приобретёт дыру в голову!
Затем негромко добавил:
– Вождь, это тебя касается в первую очередь.
– Весь мусор – в утилизаторы немедленно! – разошёлся Билли. – Кто намусорит ещё хоть раз, тому лично башку оторву!
Вождь, будучи человеком неглупым, сразу оценил дыру в канистре и мгновенное исчезновение мусорной кучи. Возможности излучателя его убедили, и он зычно крикнул:
– Ну-ка все пошли к этим… как ты их там назвал? – ну, неважно! Все туда, живо! И чтоб прямо сейчас все всё сделали там! По шеям раздам всем, кто не хочет!
Главная проблема гигиены была действительно решена за одну минуту: все, включая бывших скитальцев дальних туннелей, толпой ринулись к утилизаторам. Выстроились в несколько очередей, а у входов в кабинки устроили толкотню и свару, кто войдёт первым.
Следующим условным днём помощники привезли роботов-уборщиков, которых дикари поначалу очень испугались: они немного напоминали тех шестируких, безголовых. Но Билли с излучателем казался более опасным, недаром среди дикарей у него было прозвище Злой. Опасней него был лишь Тамму Гарпунщик, но Гарпунщика, к радости дикарей, нигде видно не было.
Роботы-уборщики и помощники совместно с диким народом отдраили все транспортные средства и весь ангар до блеска. Первое время Билли с излучателем приходил проверять чистоту. А в дальнейшем старшая жена вождя взялась лично следить, чтобы никто нигде не мусорил и не пачкал. А, если что, немедленно докладывала мужу. Утилизаторы быстро сделались очень популярны среди дикарей, им даже придумали короткое название – "вя-вя". У вождя и его семьи появился персональный "вя-вя", украшенный двумя костями и красивой блестящей этикеткой от банки. Никто другой пользоваться им не смел ни при каких обстоятельствах. А Дэн Сухой Нос сочинил подхалимажную песню, посвещённую мудрейшему решению великого вождя соблюдать чистоту в "большой общей пещере".
Обретение нового навыка дикий народ решил отметить. Наиболее хитроумные опытным путём определили, из каких незнакомых продуктов можно изготовить брагу. Охотники скучали по этому напитку, жизнь без браги казалась им неполной. В результате брага получилась, хоть не такая, как из перебродивших пищевых брикетов, но достаточно крепкая. Возможно, слишком крепкая, поскольку ритуал брагопития закончился дракой с разбитыми носами и сломанными рёбрами. С высоты трапа "личного" дисколёта вождь с семьёй и приближёнными с интересом наблюдал, кто в драке выиграет. Победившая сторона получила затрещины и зуботычины. Проигравшие и потерпевшие стали ждать медиков с корректорами медицинских параметров.
Предстоял следующий цивилизаторский шаг. Поначалу он казался Бэаэт непосильным и непреодолимым. Но она, Ким, Айнаув-Н, Куарис-Ш и корабельные помощники распланировали и эту задачу. К исполнению приступили немедленно. Помощники, которых уже не опасались, доставили в ангар сложное оборудование. На условном "потолке" они смонтировали из найденных на складе готовых запчастей два портативных бассейна и четыре душа. К неудовольствию бортинженера Мианиса-О, к сантехнике провели трубы из водного запаса "Молниеносного", и искуственному интеллекту суперкрейсера пришлось программировать увеличение синтеза воды.
В бассейнах установили приборы, поддерживающие комфортную температуру. Люди, рождёные на Тхелле, стоя на условном полу, не без страха наблюдали, как бассейны заполняются водой с ароматной пеной.
– Сейчас оно всё как хлынет на нас с потолка! – поёжиля Ким.
– Не хлынет, – успокоил его Айнаув-Н. – Грвитационные поля ведь вокруг всего корабля. Вот когда он сядет на поверхность планеты (если будет, куда садиться, конечно), то гравитационные поля отключат за ненадобностью. А воду, надо полагать, откачают перед этим.
От пены дикое сообщество пришло в недоумение, поскольку никто никогда такого не видел. Бэаэт с помощью усовершенствованного переводчика подробно разъяснила, как пользоваться принесёнными мочалками, щётками и моющими средствами.
Воды люди не боялись, в их прежнем мире водный резервуар был не очень далеко от Главной пещеры. Были несколько резервуаров и в лабиринте третьего уровня, куда "нелюди" приходили на водопой. В диком сообществе таскать воду в посудинах, какие кому удалось найти, было обязанностью женщин. С водой понятно, но пена! Было в ней нечто нематериальное. Она казалась туннельным жителям чем-то, схожим с душами умерших в погребальной пещере, которых можно увидеть, объевшись чёрной плесенью. Пена была похожа и на плазмоидов, кружащихся над жертвенным алтарём, провожающих души жертв к Наблюдателям. В испуге никто не посмел пройти по стене на "потолок". Вдобавок у Билли на этот раз не было при себе излучателя.
И лишь любимая жена вождя Нана, велевшая всем теперь называть себя Героиней Освобожения, подняв голову, заинтересованно принюхалась. Улыбнулась понравившемуся приятному запаху пены. Но подходить к воде с пеной не решилась и она.
Желая показать пример, Бэаэт, к удивлению Кима, Билли и Антонио, сбросила с себя одежду, разбежалась и прыгнула в пышную ароматную пену. Представителям древнего вида никогда не приходило в голову стесняться наготы. Они не видели в ней ничего зазорного, постыдного и греховного. Ничего подобного Бэаэт даже в голову не пришло, когда она с видимым удовольствиям легла на воду, окутанная пенным кружевом. Айнаув-Н тоже сбросил одежду и прыгнул следом за Бэаэт. Они принялись с хохотом азартно перебрасываться хлопьями пены.
– Эти синие, оказывается, совсем без предрассудков, – заметил Билли, но показывать личный пример не стал.
Дикие люди заинтересовались, но подходить к воде не решились. Одна только Нана Героиня Освобождения, лёгкой походкой пошла к бассейну. Она привычно ощущала на себе взгляды всего дикого сообщества. Восторженные взгляды мужчин и завистливые – женщин. Вождь шагнул, было, следом, но с опаской отступил. Нана прошла по стене, неторопливо, с полным осознанием своей привлекательности, стянула с себя оборванный и обгорелый комбинезон. А следом малюсенькую набедренную повязку из кусочка рваной тряпочки.
"Надо бы им одежду раздобыть", – подумал, было, Ким, но вдруг замер, потрясённый. Никогда ему не доводилось видеть настолько совершенную красоту женского тела. Тонкая талия в сочетании с крутыми бёдрами и высокой грудью произвели на него эффект, который он от себя не ожидал. Гораздо больше, чем формы, его в самую душу поразила артистичность Наны, её абсолютная уверенность в собственной красоте.
Ким был недурён собой, и в его прежней лагерной жизни бывали изредка любовные контакты с лагерницами, тощими, измождёнными, как и он сам. Происходили эти встречи в основном в кустах между болотом и рисовым полем, тайком, чтоб не увидел часовой с вышки. Они не приносили радость, это просто была дань природе. Слишком тогда ещё были свежи воспоминания детства, когда его с другими детьми охранники лагеря забирали для сексуальных забав.
Те несчастные девушки, с которыми доводилось встречаться Киму, даже отдалённо не напоминали Нану. Недаром вождь очень ценил её. Несколько секунд Ким не мог отрваться от восхититившего его зрелища. Затем с пылающими щеками поспешил покинуть ангар.
Привычно чувствуя на себе всеобщее внимание, Нана артистично и неторопливо перенесла стройную длинную ногу через бортик бассейна.
– Прыгай к нам, это здорово! – подбадривали Бэаэт и Айнав, кидая в неё хлопья пены.
Нана окунулась в ароматную пену, и ей понравилось. Вода была вовсе не ледяная, как в резервуаре второго уровня лабиринта, а приятно тёплая, вдобавок чудесно пахнущая. Героиня Освобождения принялась плескаться, весело, как дитя. Видя это, остальные перестали бояться. Ещё пара минут, и оба бассейна заполнились людьми. Они, визжа и вопя, кидались друг в друга пеной. Бэаэт и Айнав поспешили вылезти, раздали щётки и мочалки, показали, как правильно оттирать от тела золу, грязь и пот, и как смыть пену под душем, как пользоваться дезодорирующими средствами. Нана Героиня Освобождения получила в подарок электролучевую зубную щётку из запасников "Молниеносного". Ей объяснили, как пользоваться никогда не виданной вещью из мира Наблюдателей. Нана нажала на щёточке красненькую кнопку, ко всеобщему удивлению из неё брызнули белые и голубые лучики. Преодолев лёгкий приступ паники, Нана, артистично улыбаясь, провела лучами по своим ровным зубам, которые заметно побелели. Глядя на это, всё общество, особенно женщины, стали выпрашивать у Бэаэт такую же "вошебную" вещицу.