Н. Д. Аврех
Другая сторона бесконечности
Глава 28
– Что тебе здесь нужно, Бэаэт?! – яростно кричала Туэдес-Ми, зажимая рукой рваную рану на плече. – Как ты сюда попала?! Для чего ты сюда припёрлась?!
– Эти же вопросы я могу задать тебе, Туэдес. Что это с Киюсом?!
– Что с ним!!! – в голосе Туэдес зазвенели истерические нотки. – Ты даже не можешь понять, что с ним! Его надо… на волновой носитель. Потому, что он…
Больше Туэдес не могла сдержать душившие её слёзы. Глядя на мёртвого Киюса-У, Бэаэт побледнела так, что щеки сделались мертвенно-серыми. Она не могла поверить в то, что видела. Вскочив в модуль Туэдес, она наклонилась над бездыханным телом. Киюс-У всё так же красив и изящен. Его рука ещё чуть тепла. Только немного посерела кожа. Чуть заострился тонкий нос. Кровь сохнет в углах красиво очерченных губ. Металлическая стрела, впившаяся в горло, ещё не перечеркнула красоту и элегантность, но уже перечеркнула жизнь.
– Как это могло произойти?! Кто это сделал?!
Ответа не было. Бэаэт наклонилась над Киюсом-У, прикоснулась к его лицу, к его холодеющим губам. На миг ожило подавленное чувство. На миг показалось, что это лишь плохой сон, но сейчас она проснётся и вместе с Киюсом-У продолжит их совместный эксперимент на Тхелле. Показалось лишь на миг. Но всё кончено. Бэаэт поцеловала сереющие губы бывшего друга. А когда подняла голову, на неё смотрел ствол распылителя Ментального вируса.
Что это такое, Бэаэт поняла сразу. Она видела, как палец Туэдес нащупывает спусковой механизм. Туэдес-Ми не торопилась. Взглянув в её глаза, Бэаэт поняла: Туэдес мстительно наслаждается своей властью над её здоровьем, рассудком, а может, и жизнью. Палец на спусковом механизме чуть напрягся. Бэаэт стало страшно. Не менее страшно было видеть безумный блеск в глазах бывшей лучшей подруги… Палец плотно лёг на спуск, напрягся сильней, чтобы нажать… В этот самый миг крепкая рука схватила Туэдес за запястье и вывернула кисть, заставив разжать пальцы с распылителем.
Прежде Куцый не смог бы даже представить себе, что возможно напасть на кого-то из Высших. Но Виктор Галле сделал это уже второй раз. Туэдес дико закричала и попыталась вырваться. Он заломил её руку. Туэдес была хрупка, но ростом выше музыканта, а неконтролируемое бешенство придало ей сил. Виктору с большим трудом удалось повалить её на сидение. Куцый, мгновенно преодолев стресс, навалился сверху, помогая удерживать яростно вырывающуюся Туэдес. Наконец, осознав своё поражение, она затихла, замерла.
– Что б ты без меня делала, Бэаэт! – горделиво усмехнулся гитарист, удерживая Туэдес.
Взгляд его упал на распылитель, рука потянулась к нему.
– Хорошо: ещё один ствол! Странный только… Эй, да тут полным-полно таких!
– Это не оружие! – крикнула Бэаэт. – Это и есть тот самый вирус!
Туэдес-Ми не могла поверить происшедшему: какой-то говорящий примат посмел не только прикоснуться к ней, а ещё и заломить руку, заставив выпустить распылитель Ментального вируса! А другое столь же низкое создание посмело навалиться на неё, прижав к креслу!
Туэдес-Ми привыкла, что для биологических экспериментов используются экземпляры стандартные: заранее запуганные, сломленные, морально подавленные людотехниками. Работать с ними несложно, они легко подчиняются. А эти, которых куда-то и зачем-то везёт Бэаэт-Ла, какие-то неправильные, нестандартные. Нестандартна и та, убившая не только Упругого, но и (до сих пор невероятно!) самого Киюса-У. И те, выбежавшие из туннеля, тоже явно не были запуганы и сломлены. Что за мерзость развёл на своей экспериментальной площадке Сиуманс-Э?!
– До чего ж ты глупая, Туэдес-Ми! – говорила Бэаэт. – Вместо того, чтобы спешно везти тело Киюса к специалистам, тебе вздумалось заразить меня своим идиотским вирусом. Что я тебе плохого сделала?
– Вирус не подействует на тебя, если ты не вырожденка, – прошипела Туэдес-Ми. – Но ты вырожденка, я знаю.
– Без толку с тобой говорить! – отмахнулась Бэаэт-Ла. – Который из двух модулей менее пострадал в столкновении? Похоже, мой. Надо спешить.
– Послушай, Бэаэт, – сказал музыкант, удерживая начавшую опять вырываться Туэдес. – Давай-ка для верности чем-нибудь свяжем эту бешеную деваху. А то иди знай, чего от неё ждать! Она, видать, так и норовит кого-нибудь заразить.
Молодой человек внезапно вздрогнул, увидев на щеке Туэдес-Ми ту же татуировку, что и на щеке Лилит, на щеке её двойника, на щеке Бэаэт – крошечную чёрную слезинку. Он почувствовал, что теряет контроль над собой:
– Что это!? Это же татушка Лил!!! И у этой тоже! Почему?! Где Лил? Где Лил, я вас всех спрашиваю, твари вы синерожие!!! Где она?
– Виктор, не затевай истерику! – прикрикнула на него Бэаэт. – Когда я увидела твою Лил, мне понравился рисунок у неё на щеке, и я себе заказала такой же. С меня скопировали многие, и теперь такой рисунок в моде, вот и всё.
Гитарист немного оправился от изумления и перевёл внимание на Киюса-У.
– А этому бедняге, – сказал он, – спешить больше некуда. И кто, интересно, его ухайдакал такой железякой? Это ж на стрелу похоже. С оперением даже… Что за паскудство у вас здесь происходит?
Туэдес-Ми яростно сбросила с себя лёгонького Куцего, всё ещё имевшего наружность девушки по имени Лилит. Куцый изо всех сил пробовал удержать её, но плохо бы ему пришлось, если бы на помощь не бросились Бэаэт с музыкантом.
– Его сознание ещё можно перенести на волновой носитель, – устало сказала Бэаэт, но вдруг у неё само собой вырвалось: – Вот только надо ли?
Музыкант, покачав головой, спросил:
– Это твой бывший? Тот, который тогда появлялся с тобой? И он теперь вот с этой, и оттого она так бесится?
– Виктор, я, конечно, очень благодарна, что ты только что спас меня от ментальной заразы. Но ни с тобой, и ни с кем, я не собираюсь обсуждать мои личные взаимоотношения. Надо всё же отвезти тело к волновому специалисту. Не сделать это у нас считается тяжелейшим преступлением против личности.
– А как же Лил? Вот что, Бэаэт, вези своего жмурика, куда хочешь, а я остаюсь здесь. Пока я не узнаю, где Лил…
– Послушай меня, – сказала Бэаэт. – Один, без галаграфической карты и без транспорта ты здесь быстрее смерть свою найдёшь, чем Лил. Но ты избавил меня от заразы безумия, и это очень для меня ценно. Поэтому даю тебе слово Высшей: быстро отвезём их, куда положено, и тут же вернёмся разыскивать Лил. И не одни, а с Сиумансом-Э, его научной группой и помощниками. Так будет надёжней.
Гитаристу пришлось нехотя согласиться. Одному брести неведомо, куда в многокилометровом и многоуровнемом мрачном лабиринте – идея так себе. Если Бэаэт сдержит слово и вернётся, да не одна, можно будет быстрее отыскать Лил.
Туэдес, между тем принялась бешено лягаться и брыкаться. Удерживая её, гитарист велел Куцему достать из своей барсетки сменные носки. Одним носком Куцый связал запястья, а другим – щиколотки Туэдес, обозлив её до такой степени, что она исхитрилась прокусить музыканту руку. Куцый приложил корректор медицинских параметров сначала к прокушенной руке, затем к залитому синеватой кровью плечу Туэдес.
Бэаэт хотела вытащить стрелу из шеи Киюса-У, но не могла решиться сделать это. Тело перетащили в передвижной модуль Бэаэт, уцелевший после столкновения. Бэаэт тонким лучом что-то наспех подлатала в биометаллических внутренностях машины. После этого общими усилиями затащили в модуль Туэдес-Ми.
Повреждённый столкновением транспорт тяжело оторвался от пола. Бэаэт с большим трудом развернула его, собралясь въехать на пандус, ведущий на первый уровень.
И тут сверху заплясал яркий луч. Оттуда спускалось транспортное средство. Бэаэт издали узнала роскошный золочёный передвижной модуль Сиуманса-Э – он в своё время не поленился перевезти его с платформы Ор. В прицепе модуля сидели трое помощников, при виде которых у гитариста округлились глаза. Что-то подобное он видел в голливудских фильмах, только эти трое выглядели куда отвратнее. Встречный модуль остановился на середине спуска.
– Кто здесь? И по какому праву? – властно крикнул Сиуманс-Э.
– Здесь Бэаэт-Ла. Я везу тело, принадлежащее Киюсу-У. И раненную Туэдес-Ми, пытавшуюся инфицировать меня вирусом…
– Эта гадость не попала на тебя, девочка? – немедленно вспыхнул в сознании Бэаэт мыслеобраз Муари-Ю, и точка с ореолом проявилась рядом с ней. Несмотря на то, что это была лишь информация, переданная из одного сознания в другое, в этой информации чувствовалось беспокойство.
– Всё в порядке, благороднейший Муари-Ю, – ответила Бэаэт, – она не успела: меня Виктор спас.
– Не зря интуиция мне подсказала брать его с собой, – обозначилась мысль старейшего обитателя Системы Светила.
Тем временем роскошный золочёный модуль Сиуманса-Э съехал по спиральному спуску на второй уровень и остановился рядом с модулем Бэаэт-Ла.
Когда Муари-Ю сообщил Сиумансу-Э о проникновении изобретателей Ментального вируса на его экспериментальную площадку, тот был неимоверно возмущён. Гневная тирада о нравах молодёжи обещала быть бесконечной, как и предвидел Муари-Ю. Но старейший обитатель Системы Светила резко прервал её, напомнив, что действовать надо немедленно, а рассуждения о нравах можно отложить на потом.
Разгневанный учёный велел срочно подать свой персональный транспорт. Муари-Ю настоятельно советовал взять с собой группу учеников, помощников, оружие, корректоры медицинских параметров и генератор портативного защитного поля. Но Сиуманс-Э лишь презрительно усмехнулся и ограничился прицепом с тремя помощниками и одним корректором. Переубедить его было невозможно: Сиуманс-Э от гнева пришёл в то состояние, когда не доходят никакие разумные доводы. Он жаждал немедленно лично высказать молодым олухам всё, что думает об их беспрецедентном поступке и с позором выставить их из Людопарка. Он свято верил в свой непререкаемый авторитет ведущего учёного-социолога. Опасность заражения Ментальным вирусом Сиуманс-Э в запале даже не взял в расчёт.
А теперь, воочию увидев в своих владениях Туэдес-Ми, учёный окончательно потерял голову. Не похожий на себя, разгорячённый и разъярённый, он выскочил из своего модуля, выкрикивая:
– Может мне кто-то внятно объяснить, что за идиотизм происходит на моей экспериментальной площадке?!
Но заглянув во встречный модуль, Сиуманс-Э замер в полном ступоре.
– Что??? Не может быть… Киюс-У!!! Как это могло с ним случиться? Туэдес-Ми?
Связанная носками Туэдес-Ми тщетно пробовала подняться, глаза её горели.
– Как это могло случиться! – злобно шипела она. – А как могло случиться, что ведущий учёный-социолог пригрел на своей экспериментальной площадке убийц! На нас здесь напали вооружённые дикари… Да ещё Бэаэт и её…
Больше Туэдес-Ми ничего сказать не могла. Великая миссия очищения общества пропала. И из-за чего! Ещё совсем недавно была надежда хоть как-то исправить положение. А теперь всё кончено. Сиуманс-Э и Муари-Ю непременно доложат Совету о незаконном тестировании Ментального вируса. Если в Совете догадаются о планах его использования, то её, благороднейшую Туэдес-Ми, отправят на платформу Ор под домашний арест, пока идёт расследование инцидента. Учитывая бюрократию, длится этот арест будет очень долго. Муари-Ю не зря следил за изобретателями вируса: чуял, видно, недоброе старый призрак. Если он раскопает их с Киюсом-У материалы исследований (а он так и сделает), то Иерархический Суд вполне может признать Туэдес-Ми опасной для общества. Суд с опасными личностями не церемонится, это всем известно. Даже несмотря на её родственные и дружеские связи, есть вероятность, что её запустят в капсуле за пределы Системы Светила, в дальний космос. Так же поступят с телом и сознанием Киюса-У. И до гипотетического конца времён оба они будут странствовать во вселенной, покрываясь космической пылью, гонимые звёздными ветрами туда, где нет ничего, кроме вечного покоя.
Но даже не это приводило в отчаянье Туэдес-Ми. Что будет с её великой древнейшей цивилизацией после провала миссии? Вырожденцы вроде Бэаэт-Ла притащат в сердце цивилизации молодой тупоголовый вид людей с Тхеллы. Наглый напористый сброд проберётся к вершине власти. Осквернит, замусорит, загадит прежний привычный мир. Наполнит его своей жадностью, похотью, грязью. Пусть её отправят во внешний космос! Пусть! Это лучше, чем дожить до такого и увидеть разложение мира.
Внезапно взгляд Туэдес посветлел. Совсем близко оставлен её транспортный модуль со множеством распылителей Ментального вируса. Где-то в лабиринте туннелей скрываются четверо помощников, готовых примчаться на позывные. Бежать, бежать от безумных вырожденцев! Отыскать модуль. Пусть вырожденцы сами доставят тело Киюса-У к волновым специалистам – так даже лучше. Ей не придётся терять на это время и объяснять, что произошло. Ей надо бежать. Освободиться от мерзких тряпок, связывающих лодыжки и запястья, и бежать любой ценой.
Туэдес-Ми прикрыла глаза. Сейчас необходимо успокоиться. Ослабить бдительность врагов: сделать вид, что сожалеет обо всём случившемся, что сильно болит раненное плечо (а оно, действительно, невыносимо болит). Затем использовать любую хитрость, чтобы сбежать. Добраться до распылителей Ментального вируса раньше, чем до них доберётся Сиуманс-Э. Созвать по волновому коду помощников, прячущихся в туннелях. С их помощью забрать как можно больше распылителей, сколько возможно унести, если никак не сможет двигаться транспортный модуль. Дальше: выбраться из Людопарка, затребовать транспортный модуль до взлётно-посадочной шахты, затем арендовать дисколёт. Всё это надо сделать как можно быстрей, пока в Совете будут заседать, созывать комисии, подкомиссии и обсуждать, как реагировать на тревогу, которую поднимут Сиуманс, Муари и Бэаэт. Учитывая медленно ворочащуюся бюрократическую машину, у неё есть реальный шанс опередить. Она примчится в безмятежный город Ор. Вход в систему централизованного кондиционирования всей платформы находится на её нежилой стороне – Туэдес довелось быть там однажды. Это отлично: даже не придётся запрашивать разрешение на посадку, да и вход туда открывается без труда, никому не приходит в голову его охранять. Именно в централизованную систему кондиционирования всей платформы она распылит вирус. И он мгновенно разнесётся всюду, заразив всех разом.
И да, придётся обойтись совсем без тестирования. Плохо. Очень плохо. Но что поделать! Истинные Высшие как-нибудь выживут после Великого Очищения.
Туэдес заставила себя отвлечься от великой миссии: Муари-Ю может понять её мысли без труда, если сосредоточит на ней внимание. Пока его внимание направлено на Бэаэт, и это хорошо. Сейчас самое время расплакаться о бедняге Киюсе-У. Это было не трудно. Туэдес только глянула на металлический прут в его ше, как слёзы сами побежали поверх маленькой чёрной слезинки на щеке.
– Ки! – всхлипнула она. – Это ужасно! Как после этого жить дальше?! Благороднейший Сиуманс-Э! Это ведь всего лишь маленький безобидный эксперимент. Мы просто хотели протестировать кое-что на парочке биообъектов – и всё! Мы даже не успели…
– Это далеко не безобидный эксперимент, – проворчал Сиуманс-Э. – Это тестирование опасной заразы! Сейчас необходимо срочно доставить Киюса-У и Туэдес-Ми к медикам. Тогда, наконец, закончатся безобразия на моей экспериментальной площадке.
– Безобразия не закончатся, Сиуманс-Э, – обозначился мыслеобраз Муари-Ю, – пока на этой проклятой площадке находятся распылители с вирусом. Я уже сообщил на Ор, чтобы сюда срочно прибыли учёные-вирусологи. Но пока в Совете отреагируют, ваши любимые дикари успеют найти капсулы с вирусом и перезаразить друг друга. Пускай Бэаэт-Ла увезёт Туэдес-Ми и Киюса-У, а мы поторопимся караулить капсулы, пока нас не сменит кто-то из ваших учеников. Кстати, распорядитесь уже, наконец, чтобы сюда привезли портативное защитное поле, корректоры медицинских параметров и излучатели.
Туэдес прошептала слабым, едва слышным голосом:
– Я тяжело ранена, мне очень плохо… Кость явно задета. Больно… Руки бы хотя бы развязали: что я могу такого сделать, вас же здесь много…
– Ты ещё спрашиваешь, что можешь сделать! – возмутилась Бэаэт. – Это после того, как чуть не заразила меня своей дрянью!
– Прости, Бэа! Я была в истерике, не понимала, что делаю. Подруженька дорогая, прости! Мы ж с тобой с детства вместе, как две сестрёнки! Пойми, у меня был шок и от раны, и от случившегося с Киюсом. Но сейчас шок проходит. Мне так жаль, Бэа! Так жаль…
Туэдес внезапно залилась слезами. Она и сама не ожидала от себя таких актёрских данных. Видя рыдающую девушку, Сиуманс-Э расчувствовался. Учёный долго трудился над носками, связывающими кисти и лодыжки Туэдес. Бэаэт смотрела на это неодобрительно, но перечить старейшему учёному-социологу не решилась.
– Попробуй только что-нибудь учудить по дороге! – пригрозила она. – У меня излучатель под рукой, если что.
Узлы были развязаны, Виктор Галле убрал свои носки в барсетку, Туэдес со стоном расправила затёкшие пальцы и ступни. Рана на плече болела, несмотря на корректор медицинских параметров, и Туэдес не приходилось прилагать усилия для роли несчастной жертвы – это получалось само.
Бэаэт-Ла заняла водительское кресло, под транспортным средством сгенерировалось силовое поле, убрались опоры…
– Только одну секундочку, Бэа! – жалобно простонала Туэдес. – Только секунду! Мне так необходимо… в кабинет избавления от органических отходов… Мне неудобно задерживать тебя даже на секунду, ведь дорогой Ки… Тошнит. Не доеду я! Только секундочку! Пожалуйста!
– Ладно, но быстро! – пожала плечами Бэаэт-Ла. – Здесь, вообще, есть дамская комната?
– Вообще-то она не предусмотрена, – смутился учёный. – То есть, имеются решётки в полу, ведущие к коллекторам… Но, разумеется, это приемлемо только для дикарей. И теперь я в затруднении…
Туэдес-Ми страдальчески закатила глаза.
– Мне уже всё равно, что приемлемо, что нет, – прошептала она умирающим голосом. – Мне ужасно плохо. Тошнит. Мне нужно срочно…
– Да зайди ты за ближайший поворот туннеля, – потеряла терпение Бэаэт, – и не разводи нытьё. Живее! Идти можешь?
– Мне так неудобно! – стонала Туэдес, тяжело вылезая из модуля. – Но я мигом…
Держась за стену, она кое-как доковыляла до поворота туннеля. Завернув за поворот, она постаралась заглушить радость: буквально через пару метров узкий коридор вёл вниз. Даже какое-то освещение мерцало вдали. Как раз то, что надо! Главное, чтобы Муари-Ю не уловил исходящих от неё эмоций. Глянув в галогракарту в переговорнике, Туэдес-Ми, шатаясь от боли, стала спускаться по узкому наклонному корридору. Судя по галогракарте, по этому коридору можно было изрядно срезать путь до заветного модуля с капсулами Ментального вируса. Теперь для неё главным было уйти от преследования, не потерять сознание от боли, созвать помощников и как можно быстрее захватить побольше капсул, опередив Сиуманса-Э и Муари-Ю.
Она спешила, как могла. Вот только камень под ногой оказался ненадёжным. Едва Туэдес-Ми ступила на него, камень заскользил вниз по крутому склону коридора. Туэдес упала на раненное плечо. От боли она всё-таки потеряла сознание. Сколько лежала она в колкой пыли, приходя в себя, не известно. Может, миг, а может, очень долго. Очнувшись, Туэдес собрала всю силу воли, чтобы подняться, держась за стену. Великая миссия погибала, необходимо было спешить, забыв про слабость и боль.
– Большие! – шептала она по дороге. – Великие Силы Природы! Если вы только способны хоть как-то, хоть чуть воспринять мой зов – помогите! Помогите спасти порядок в мире…
Туэдес-Ми, конечно, не верила, что тем, кого называли Большими, есть до неё хоть какое-то дело. Но Силы Природы, законы мироздания присутствуют везде. Везде. И в ней самой, и даже в этих проклятых вырожденцах. А посему, кто знает… В критические моменты человеку (неважно, какого вида) свойственно на что-то надеяться, во что-то верить.
Туэдес-Ми бежала из последних сил, уже не думая ни о Киюсе-У, ни об их неродившихся детях, ни о боли – ни о чём. Кроме предсказанной Иерархическим Кодексом великой миссии очищения её древней цивилизации от скверны вырождения.
Глава 29
Серые туннели тянулись, разветвлялись, пересекались, опять разветвлялись, и так без конца, без конца, без конца. Восприятие Киюса-У неслось по ним, не понимая, куда, зачем и что вообще произошло. Осколок разваливающегося сознания оценил всё это, как беспокойный сон. Но проснуться было невозможно, и бесконечные серые туннели не кончались. Кто он? Откуда он? Как он сюда попал?
Буквально только что Киюс-У был дома, на платформе Ор. Мирно играл у себя в детской… и вдруг эти туннели! Внимание устремилось в прошлое, и всё встало на свои места: туннели сменились уютной светлой комнатой. Наверно, эти туннели просто снились в дурном сне и сейчас вдруг вспомнились. За овальным окном белая листва сада тянется к искусственным солнцам. На розовой траве – кружевные тени листвы. В сверкающих брызгах фонтана порхают на ярко оперённых крылышках крохотные ящеры. Маленький Ки на антигравитационном коврике сосредоточенно запускает игрушечный спутник на орбиту игрушечной планеты. Папа в отъезде по своим взрослым делам. Мама почему-то переселилась на другую платформу, но часто навещает его, балуя подарками. Хорошо, что Ки сегодня дома, а не в группе надоедливых сверстников. Он любит играть один. Няня, она же бывшая кормилица, в своё время отловленная для него на Тхелле, ласково зовёт кушать. Бедной женщине тяжело даётся благородный древний язык, и она часто лопочет на своём диком наречии. Ки научился неплохо понимать её даже без переводчика. Няня подхватывает его на руки, прижимая к своей большой мягкой груди. Маленькому Ки всегда нравились эти моменты. Он обнимает её за шею, шепчет: "Ты самая лучшая няня, никому тебя не отдам!". Ему нравилось, как няня поёт на своём языке, укладывая его спать, и целует в лоб. Ки знает, что у няни есть тайна: когда выключаются искусственные солнца, и все засыпают, няня преображается. С её лица сходит всегдашняя улыбка, и няня горько плачет ночи напролёт. Никому и никогда не рассказывал Ки об этом.
…Холодный поток времени подхватил маленького Ки, и няня сделалась прошлым. Изменилось настояшее. Няня исчезла. Её место занял стандартный помощник, услужливый, исполнительный, но какой-то бездушный. Почему?! Ах, ну да, ведь однажды её тайну обнаружил отец, после этого няня и исчезла. На все настойчивые требования Киюса вернуть её, отец лишь пожимал плечами:
– Ты должен знать, сынок, что существа, подобные, твоей бывшей няне, находятся на более низкой ступени эволюции. По сравнению с нами они, можно сказать, вещи. Если в работе какой-то вещи происходят отклонения, её просто надо выбросить и заменить новой. Тем более, ты уже большой мальчик, и няня тебе не нужна. Вместо неё давно пора завести толкового помощника.
Рассудив, что папа не может быть неправ, Ки усвоил этот урок. Но странное чувство, будто что-то сломалось внутри, долго не покидало его. Это странное чувство втянулось в бесконечные серые туннели, в потоки времени, по которым катилась жизнь со своими событиями, большими и малыми, важными и нет.
Островок памяти превратился в аудиторию. Шёл первый период учёбы. Чувствуя себя крайне несчастным, Киюс-У решал пример на своём ученическом экране. Иероглифы чисел ярко алели, и это красноречиво говорило, что решение не верно. И как бы Ки не переделывал пример – они продолжали алеть. Это сулило плохую оценку и неприятный разговор с отцом. Киюс никогда не любил точные науки – ему гораздо интереснее были история, антропология, социология. А вот на другом конце аудитории сидят две подружки: Бэаэт и Туэдес. У Туэдес всегда легко получается любой пример, любая формула, любое уравнение, и она всегда даёт списать всем, сидящим рядом. Ки сидит далеко, а зря. Надо бы пересесть к ним поближе. И не только ради списывания. Бэаэт – она такая забавная, её волосы обычно собраны в три, а то и в четыре весёлых хвостика, скреплённых маленькими шариками, постоянно меняющими цвет, и вспыхивающими звёздочками. Ни у кого не было такой необычной причёски, пока ей не стали подражать все девочки. Все, кроме Туэдес. Та новшество не восприняла, подчёркивая, что имеет собственное мнение. Обе эти девочки очень-очень хорошенькие. Ки во что бы то ни стало должен подружиться с ними. Вскоре он своего добился: Бэаэт и Туэдес стали приглашать его в свои игры и давать списывать на уроках.
– А давай сбегаем на самый-самый край платформы, – как-то раз сказала ему Бэаэт, – посмотрим, как метеориты врезаются в силовое поле. Это здорово! Я уже бегала туда однажды.
– Ты что, Бэа, нам же туда нельзя! – ужаснулся Киюс. – Никому из детей там бывать не разрешают!
– Подумаешь, не разрешают! Я куда хочу, туда и хожу! А ты трусишь, трусишь, трусишь!
– Вот и нет!!! Просто у меня уроки не сделаны… Ладно, давай сбегаем, только это ж далеко очень.
– Ну и что! Завтра сбежим с первого урока, и к середине дня туда доберёмся. Будет здорово, вот увидишь! Но смотри, не разболтай Туэдес, а то она нажалуется.
Было жутковато, но так приятно нарушать запрет. Пробирались задворками, чтобы не увидели взрослые. Бежали, взявшись за руки. Три весёлых хвостика задорно подпрыгивали на голове Бэа, серые глаза сверкали азартом. Шли долго, наконец, устали. Сделалось уже не так весело. Но жаловаться и ныть никому не хотелось. Пробудился голод. Возле чьего-то дома среди белой листвы поспели лиловые фрукты, даже издали дразня сладким ароматом. Бэа решилась нарвать их, пока никто не видит. Ки было очень страшно лезть в чужой незнакомый сад: а ну, как поймают их и будут спрашивать, что они делют здесь вместо уроков. Но показать страх ему, мальчику из Высших – ну уж нет! Но всё обошлось, и они, вымазавшись фиолетовым соком, уплели полно сытных и сладких плодов. Дома Ки на такие фрукты и смотреть бы не стал. Но взятые без спроса, да ещё с риском быть пойманным, они были невыразимо вкусны. Бэа хвасталась, как она уже успела побывать даже на обратной стороне платформы. Её мама – ведуший инженер – один раз взяла её с собой туда. Там на огромной верфи закладывалось строительство суперкрейсера "Молниеносный". Такому Ки не мог не позавидовать.
Дальше идти было уже веселее. Город кончился, потянулись технические сооружения. Подстриженную розовую траву давно сменил вибрирующий под ногами биометал, из которого состояла платформа. Здесь они наткнулись на множество помощников. Помощники испуганно и почтительно расступались перед детьми Высших. Именно тогда маленький Ки впервые испытал гордость за свою принадлежность к древнему высокоцивилизованному виду людей.
Наконец впереди послышалось гудение громадных вышек, создающих купол мощнейшего силового поля, удерживающего непроницаемый поток фоллер-частиц. Платформа Ор – самая крупная из платформ, кружащихся по различным планетным орбитам Системы Светила. Её защитное поле уникально. Огромным куполом накрывая платформу, оно не пропускает изнутри не только звук, но и свет. И, если снаружи Ор всегда казался неприглядным астероидом, то изнутри, с платформы, при выключеных искусственных солнцах, хорошо видны звёзды.
На самом краю платформы царил полумрак: освещение включалось здесь лишь по необходимости. Благодаря этому отлично виднелись звёзды, а на чёрном звёздном фоне – жутковатые силуэты вышек силового поля. Такие же вышки были установлены и на обратной, нежилой стороне платформы, где размещались верфи по ремонту и строительству разнообразной техники, автоматизированные заводы по переработке гелия, добываемого из недр газового гиганта и другие объекты, необходимые для обслуживания платформы. Ещё несколько шагов – и вот он, самый край платформы. Страшновато, но невероятно захватывающе было подлезть под перила и стоять на самом краю мира. Над головой и вокруг – бесконечность звёзд. А под ногами – клубящееся безумие гелиевых штормов газового гиганта. Протянутая рука чувствовала вибрирующую упругость силового поля и потока фоллер-частиц. За этим прозрачным потоком царит убийственный радиоактивный холод.
Метеориты, как назло, в силовое поле сегодня врезаться не хотели. Поэтому Бэаэт придумала бросать в силовое поле валяющиеся обрезки биометалла, забытые кем-то инструменты и какие-то мелкие обломки. Всё это отбрасывалось полем, и при этом вспыхивали целые снопы искр, даже не хуже, чем от метеоритов. А затем они оба придумали сами с разбегу прыгать на силовое поле. Бэаэт нашла место, где перил не было, и можно было как следует разбежаться перед прыжком. От соприкосновения с полем по телу бегали дикие мурашки. Поле с потоками частиц жутковато прогибалось под их телами, создавая на миг ощущение прыжка в бездну и полёта среди звёзд. Дух захватывало гораздо сильней, чем на атракционах Центра Развлечений. Затем поле мягко отбрасывало их обратно на край платформы. В полном восторге от этого дети вопили, хохотали, хлопали в ладоши. Веселье закончилось слишком быстро: взвыли сирены, включились прожектора, принеслись помощники, а за ними – взбешённые сотрудники силовых установок.
Утром, надолго лишённый сладкого, Киюс на перемене наткнулся на Туэдес. Сидя на розовом газоне под деревом с белоснежными листьями, девочка с наслаждением уплетала большущего сладкого дракона на палочке. Глотая слюнки, Киюс хотел было пройти мимо, но не смог. Чешуйки зелёной глазури хрустели на зубах Туэдес, а марципановое нутро было нежно, полупрозрачно и невыразимо соблазнительно. Если б не этот злосчастный побег с Бэаэт к краю мира, он бы тоже сейчас уплетал такого же дракона! Стоя за деревом, Ки молча страдал, глядя на лакомство. Ещё никогда ему так сильно не хотелось сладкого дракона на палочке. Туэдес заметила его, отломила от своего дракона хвост и протянула ему. Никогда в своей жизни, ни до, ни после не пробовал он ничего вкуснее этого хвоста! Туэдес оказалась не хуже, чем Бэаэт. Правда, волосы у неё собраны только в один стандартный пучок без всяких меняющих цвет шариков и звёздочек, и она никогда не делает того, что нельзя (кроме, как даёт списывать). Зато она хорошо решает уравнения, у неё длинные, очень пушистые светло-серые ресницы и голубенькие губки бантиком. Ки так и не смог разобраться, кто из этих двух девочек нравится ему больше.
Так и прошли они обе через его внезапно прерваную жизнь. И теперь, будучи лишь блоком информации вне времени и пространства, Киюс-У вспоминал их обеих. Сначала маленькими, потом подростками, потом взрослыми девушками… А потом вспомнилась третья – девушка-смерть. Хрупкая, изящная, с большими зелёными глазами, с дикарским примитивным оружием в тоненькой ручке. С пронизывающим до печёнок визгом. Никогда Киюс-У не смог бы даже вообразить, что такое создание способно пробить его горло металлическим прутом. Вспомнив боль, Киюс-У ясно вспомнил и осознал всё. Осознанный, он не то увидел, не то иным образом ощутил перед собой сияющую точку – Муари-Ю.