Лариса Васильевна Чистова
Среди огнистых камней
– Горг, как ты думаешь, что мы здесь делаем? – я первая пришла в себя.
– Маша, я не знаю, и честно говоря, мне жутко,– поделился он со мной переживаниями.
– Я тебя понимаю,– искренне посочувствовала я.– Не хотелось бы угодить в место, где мне было больно. Из-за этого-то я и не рвалась на эту процедуру, которая стала кошмаром. Я подозревала, я чувствовала, что будет плохо.
– Маша, мне сейчас не больно,– Горг поднял на меня удивленные глаза. – То ли твое присутствие, то ли защитный купол блокирует мои болезненные ощущения.
– Горг, мы можем выбраться отсюда? Мне кажется, нам здесь нечего делать. Мы же не больны?
– Ты права. Попробуем уйти отсюда. Лети за мной, посмотрим, сохранилось ли еще слабое место, через которое я выбрался.
Он направил свой розовый шар сквозь серые перламутровые облака, и я рванула вслед за ним. Его движения не были быстрыми, он зорко осматривал различные туманности на своем пути. Огромное пространство какой-то густой субстанции сгущалось в туман, и пробираясь сквозь него, мы разгоняли эту мглу, образуя просветы. Как тут можно ориентироваться мне было непонятно – здесь отсутствовали направления, точки отсчета, одно только марево. Надо признаться, оно не раздражало, у меня не возникало ощущение, что оно мешает и скрывает в себе что-то; мне не хотелось разогнать его, чтобы выяснить – а что там впереди? Перламутровая дымка удивительным образом успокаивала и внушала уверенность в себе. Я не испытывала ничего болезненного или страшного. Единственно, что пугало меня, так это то, что я попала в чужой мир и опять нахожусь вдали от Рауля.
Горг облетел серебристое пространство и вынес вердикт:
– Маша, здесь все запечатано, мы не можем тут пробраться.
– И что же нам делать? Ждать, когда мы проснемся?
– Пассивное ожидание увеличит время нашего сна. Мы должны здесь что-то сделать.
Горг был встревожен, он явно не рассчитывал, что в моем сне мы можем оказаться в тонгуре, месте его мучений. Мне стало его жалко.
– Горг, ты не волнуйся, мы что-нибудь придумаем. Главное, что тебе здесь не больно.
– Тебе незачем за него волноваться, человеческое существо,– услышала я знакомый голос, и, обернувшись, уставилась на лиловый шар с высоким стройным мужчиной с длинными белыми волосами и в длинной старинной одежде. На вид ему было лет сорок. – Он находится в своем мире. Волноваться нужно тебе, людям здесь не место.
Горг презрительно уставился на него, но не отвечал – молчание было упрямым.
– Ты Клош Ро? – еще сомневаясь, поинтересовалась я.
– Откуда ты меня знаешь? – надменно произнес он, прищурив глаза.
– Я узнала тебя по голосу, я видела тебя во сне. Правда, ты был в другом обличье, в виде лиловой туманности. А сейчас ты – такой же, как и мы – человек.
– Твое восприятие искажено, ты в другой реальности, поэтому и видишь меня неправильно, иначе твой мозг бы не справился. Ты слишком слаба для этого мира. Кто ты? И почему с тобой Горг?
– Маша, не разговаривай с ним,– вмешался Горг. – Он и тебя втянет в свои игры.
– А-а! – злорадно протянул Клош Ро. – Теперь мне все понятно. Из-за тебя я тут,– он зло посмотрел на меня и подлетел ближе, разглядывая меня в упор.
Мне стало не по себе от его пронизывающего недружелюбного взгляда. Горг тоже подлетел ко мне ближе.
– Она не виновата в том, что ты попал сюда. Вини себя одного.
– От ее существования меня передергивает. Человек не может быть основателем. Если б не она, ни ты, ни Ра-Ойл не совершили бы столько ошибок.
– Очень странно, Клош Ро,– не выдержала я, обиженная грубостью и несправедливыми обвинениями,– что ты обвиняешь меня и моих друзей в том, чего сам не разглядел – что есть Горг на самом деле. Разве из-за меня погиб мир, созданный Горгом, или они подрались между собой тоже из-за меня? Мне показалось, что за этим ты должен был присмотреть.
– Для существа из другого мира, ты слишком хорошо информирована. Но я говорю о другой ошибке – нельзя было связываться с другим миром и тобой. Твой мир может быть смертельно опасен для нас. Ни Горг, ни Ра-Ойл не понимают этого. Наши миры не совместимы, они растворяют друг друга, и твой мир сильнее нашего.
– Клош Ро,– тяжелым голосом произнес Горг,– и я, и Ра-Ойл, достаточно долго прожили в чуждом для нас мире. Я занимался исследованием человеческой сущности и симбиозом ее с основателями. И могу утверждать, что ты ошибаешься – мы можем существовать, не уничтожая друг друга. Посмотри на нее – она жива.
– А что ты скажешь о ее потомстве? – неприятным голосом спросил Клош Ро. – Я видел в твоих воспоминаниях ее силу. Она сильнее нас и так не должно быть! Она мутант, выродок! Со способностью истребить кого угодно, обладая такой силой. Если бы вы не занимались глупыми экспериментами, их обеих бы не было. Их существование противоестественно.
– Так вот почему ты не отпускал его! – воскликнула я.– Ты боялся, что он останется со мной. Ты даже время пустил неправильно, ты хотел, чтоб мы больше не увиделись с Раулем.
– Я всегда считал себя уродом среди основателей, ибо не мог никого любить,– с горечью проговорил Горг. – А Маша, хотя и не основатель в полном смысле этого слова, знает, что это такое. Ты, Клош Ро, занимал такой важный пост длительное время, но выродок – ты, а не я и не Маша. А ее девочка в любви даст фору любому основателю в нашем мироздании.
– Ты полностью очеловечился,– с отвращением произнес Клош Ро. – Вам не место в нашем мироздании, вы только все осложните. Наш мир должен существовать отдельно – это как белое и черное, это как огонь и вода. Если открыть границу, удерживающую наши миры, наш мир погибнет, растворится в этой глубокой темноте. Свету не место в черном пространстве, черное поглотит его.
– Я поняла,– осенило меня,– я поняла весь твой страх. Он возник потому, что ты не любишь. Ты не можешь допустить, что любящее существо, какое бы сильное оно ни было, никогда не причинит вред.
– Твои догадки никому неинтересны,– равнодушно бросил он. – Ты останешься здесь навсегда, и Ра-Ойл вернется в свой мир. А ты, Горг, – ошибка в творении. Я признаю это. За это я принимаю тонгур. Но я могу исправить свою оплошность, вы прекратите свое существование.
Он резко вскинул руку, и полосонул своим лиловым светом по моему шару. Оболочка шара зашипела, и начала покрываться трещинами.
– Ты не сделаешь это! – зарычал Горг. – Старый интриган,– Горг выпустил свой свет на мой шар, и окутал его слабой розовой дымкой.
Клош Ро довольно рассмеялся:
– Именно на это я и рассчитывал! Мне легче будет управиться.
Он метнул луч своего света на ослабленный шар Горга и оболочка растворилась. Горг беззащитно парил рядом со мной, и я понимала, что сейчас он погибнет в луче Клош Ро. Меня осенило мгновенно – я уже проделывала это. Я взлетела вверх и отключила свою защиту полностью. Пролетая в свободном падении над Горгом, я схватила его за руку и вновь включила купол. Клош Ро бросил на меня изумленно-саркастический взгляд, и воскликнул:
– Надо же, какая самоотверженность! Но это не спасет вас.
Я и Горг крепко держались за руки и ничего не успели сказать, как услышали еще один голос, заставивший Клош Ро обернуться.
– Что ты делаешь, Клош Ро?
– А, это ты! Полюбуйся на причину наших несчастий,– безучастно произнес он.
За лиловым шаром проявился изумрудный шар Ортис. Я узнала его цвет, но не ожидала увидеть его в таком облике. Мое лицо вытянулось, а глаза расширились от удивления. В шаре находилась женщина! Она была такая же стройная, как и Клош Ро, ее длинные, черные и гладкие волосы, красиво располагались за спиной. На ней было черное платье.
– Ортис – женщина?!– воскликнула я.
– Кто назвал меня женщиной?!– оскорбленно воскликнула Ортис. – Основатели не бывают женщинами! Откуда здесь человеческое существо? – она вдруг заметила Горга. – И он здесь?! Что все это значит?
– Я вижу женщину,– обратилась я к Горгу. Он усмехнулся мне. – Ты тоже это видишь?
– Я не женщина! Я – основатель! – уверенно заявила Ортис.
– Вы точно так же утверждали, что основатели не бывают детьми,– язвительно заметила я.– Пора вам взглянуть правде в лицо – среди вас я вижу женщину и подростка. Ваши догмы не состоятельны, присмотритесь к реальности – оказывается не все так, как вы думали.
– Ты дерзкая! – с низкой хрипотцой вскричала Ортис. – Откуда ты взялась здесь?
– Я – Маша, которая наделала вам хлопот, как сказал мне только что Клош Ро. И он хотел убить нас с Горгом. Скажи мне, Ортис, разве основатели бывают убийцами?
Ортис резко крутанулась в шаре и уставилась на Клош Ро. Тот был невозмутим.
– Ты, правда, хотел сделать это? – поразилась она.
– Им не место в нашем мире, они промах в сотворении. Ошибки надо удалять.
– Ошибки надо исправлять,– удивленно поправила его Ортис.
– Это одно и то же,– устало ответил он.
– Ты не видишь разницы? – продолжала удивляться Ортис.
– Он ее давно не видит, Ортис,– вмешался Горг. – Иначе ты не оказалась бы здесь.
– Как это? – откликнулась она на этот намек. – И не называй меня женским именем. Я не женщина.
– Он подставил тебя, Ортис,– объяснил Горг. – Тебя лишили звания Ро по его вине. Клош должен был принимать решение по поводу моих творений, он догадался, что я не такой, как все вы. Но не смог понять, в чем дело. И чтобы не подставляться самому в случае ошибки, он подставил тебя. Получилось, что это твоя вина,– Горг горько улыбнулся. – И, извини меня, но ты – женщина, и, причем, очень красивая.
– Хватит болтовни,– резко оборвал наш разговор Клош Ро. – Я устал от всего этого. Здесь все ясно – Ортис женщина, потому что он очень эмоциональный и непоследовательный. Эти качества присущи женскому полу, и они в нем преобладают. Вы видите его таким, так как он находится в человеческом обличье. Но у основателей нет разделения полов. Мне надоело это пустословие. Я хочу покончить с этим раз и навсегда.
Его тон не оставлял сомнений, что он опять готовится напасть на нас, поэтому я не стала ждать новой атаки и рванула от него, куда глаза глядят. Горг помогал мне выбрать направление моего полета.
– Маша, налево,– указывал мне Горг. – Поторопись. Резко вниз. Опять налево.
Мне было непонятно, как он тут ориентируется – везде клубился серый туман, иногда с белыми просветами. Рядом с моим шаром блеснул лиловый луч света. Значит, Клош Ро все-таки погнался за нами, и его желание убить нас не ослабело.
– Горг, я смогу ему ответить тем же? – обозлено спросила я.
Мне не нравилось, что он преследовал нас, я не собиралась становиться жертвой и легкой добычей. Во мне проснулись смелость, негодование и мстительное желание точно так же растворить его лиловый шар, чтоб он беспомощно повис в воздухе. Горг сверкнул на меня синевой своих глаз и с сожалением усмехнулся.
– Маша, для этого у нас не хватит энергии. Ты в чуждом тебе мире, и к тому же, ткань сущности в тебе еще не выросла. Вниз, Маша, вниз! – закричал он.
Я резко опустилась, и еще один лиловый луч промелькнул рядом с моим шаром.
– Маша, лети теперь вверх, все время вверх, я чувствую, что путь открыт. Быстрее!
Мой шар мчался так стремительно, что в голове пронеслась мысль о реактивных самолетах или ракетах. Глаза резануло ослепительно-белое пространство, и мы влетели в него.
– Маша, стой! – приказал Горг. – Мы на свободе.
Мой шар, видимо, от моего перевозбуждения, крутился вокруг своей оси, то есть нас. Мы быстро вращались как на карусели, и я успела разглядеть много сфер разных цветов. Я закрыла глаза и сосредоточилась на покое. Шар замер, и мы с Горгом предстали перед бессчетным количеством основателей вокруг себя. Я услышала повторяющиеся голоса: «Человек, это человек», «Смотрите – человеческое существо», «Горг», «С ней Горг».
Ближе всего к нам были белый с синим и белый с розовым. Я сразу догадалась, чьи это цвета. Горг притих и тоже не сводил с них глаз. Две сферы приблизились к нам, и я смогла рассмотреть кто в них. Горам был высок, как и Рауль, и его волосы были длинными и темными. Карие глаза лучились добротой и бесконечной заботой. Я бы сказала, что он тоже очень красив, как мой Рауль. А его отец был похож на мудрого старца, но без единой морщины, его волосы были белыми, и собраны сзади в хвост. Его пристальный взор перемещался с меня на Горга, но проникающий взгляд не отягощал. Я чувствовала себя легко в его присутствии, и могла тоже рассматривать его, не смущаясь.
– Как хорошо, что я вижу вас,– мягко заговорил он, и, обращаясь к Горгу, произнес: – я желал видеть тебя, драгоценный сын. Прости меня, дорогой. Я не смог разглядеть в тебе другое существо, требующее особой любви, и особой нежности и заботы. Я видел совсем иное. Поверь мне, я создавал тебя и твоего брата из любви, а не оттого, что хотел обучать Горама. Он тоже любит тебя, и помогал мне от чистого сердца. Ума не приложу, как так получилось, что ты стал необычным. Может, подсознательно, я воспринимал тебя, как нечто хрупкое, требующее особой заботы и внимания? Я теперь не знаю, что это было. Но не сомневайся, что я всегда любил тебя, и люблю теперь.
Ирам Ирох замолчал, не зная, что сказать еще и ожидая ответной реакции Горга. Горг упорно продолжал молчать, крепко сжимая мою руку.
– Горг,– это сказал Горам,– прости и меня. Мы понятия не имели о твоей исключительности. Если бы я только мог заподозрить ее, я бы носил тебя на руках и играл с тобой день и ночь в твои игры. В человеческом облике, ты сможешь понять мою аналогию. Я бы никогда не обидел тебя. Ты сможешь простить нас? – его голос тоже был мягок и искренен.
Горг не смотрел на них, не двигался, и даже, наверно, не дышал. Я чувствовала его волнение и его ребяческое упрямство. Ему хотелось бы ответить, но мешала гордость и обида. Я тоже испытывала такое совсем недавно.
– Горам, ему нужно время,– ответила я вместо Горга. – Наберитесь терпения. И спасибо за ваши слова, мне приятно, что вы не такие, как я себе представляла в последнее время.
– Тебя зовут Мария? – на лице Горама отразился интерес.
– Да, точно,– подтвердила я.
– Ра-Ойл любит тебя,– уверенно сказал он.
– Да, любит,– опять признала я и этот факт.
– Он счастлив с тобой. А ты?
– Я не могу без него. В нем мое счастье,– искренне ответила я.
– Он пришел вслед за тобой,– сообщил Ирам Ирох.
– Где же он тогда? Я его не вижу,– я вертела головой, в надежде обнаружить золотой цвет.
– Он в тонгуре,– Ирам Ирох кивнул вниз.
– Почему? Зачем он там?
– Он пошел спасать вас от Клош Ро. Это он выпустил вас. Мы не знали, что вы можете там находиться, а он узнал каким-то образом.
– И что теперь? Когда он выйдет оттуда? – заволновалась я.
– Мы сами собрались здесь и ждем его. Тонгур откроется сам. Надеюсь, в нем нет изъяна.
– Почему вы не можете сами открыть его и выпустить Рауля?
– Он так не работает, Маша,– тихо пояснил Горг. – Его можно открыть, если есть пострадавший основатель.
– А как же Рауль вошел туда? – не понимала я.
Они смущенно молчали и не отвечали мне. Даже Горг отвернулся от меня. Мое сердце усиленно забилось и колени ослабели. Меня затошнило от страха.
– Скажите, как он вошел туда? – я оглядела основателей, но они молчали. Я увидела еще несколько знакомых мне цветов. – Родам Ирох? Марту Ро? – они изумились, услыхав свои имена. – Скажите мне, как Рауль вошел туда?
– Туда можно войти только, если у основателя есть недостаток ткани сущности,– ответил Родам Ирох, и замолчал.
Он поджал губы, не собираясь больше огорчать меня и стал похож на неприступного индейца. Скошенные скулы, черные глаза и волосы, собранные в хвост, вкупе с оливковым цветом кожи напомнили мне героев Фенимора Купера.
– И что? – мой истонченный голос приобрел истеричный оттенок.
Горг обнял меня одной рукой за талию, а другой прижал мою голову к своей груди.
– Маша, все не так страшно, не волнуйся. Ра-Ойл, скорее всего, лишился куска своей плоти, чтобы войти в тонгур.
Я так ослабела, что упала, вернее, повисла на руке Горга. Мне хотелось сесть и спрятать голову в своих коленях, сжавшись в маленький комочек. Да, что же это за жизнь такая! Я все время теряю Рауля, и во сне и наяву. Горг поднял меня на руки, и я, бессильно свесив ноги, обняла его за шею, уткнувшись своим лицом туда же.
– Маша, ты должна следить за своим куполом,– с тревогой в голосе напомнил Горг. – Соберись, не отвлекайся. Если купол исчезнет, ты погибнешь. Мы находимся не в тонгуре, где мало света. Основа нашего мироздания расщепит тебя на атомы.
Его слова с трудом пробивались в мое сознание, окутанное безнадежностью моего положения.
– Маша, извини, мне придется это сделать,– сурово произнес Горг. – Твой купол слабеет.
Он откинул мое лицо от своей груди и склонился надо мной. Его губы соприкоснулись с моими, и он настойчиво стал целовать меня. Сразу же огненный поток ненужной страсти заполнил каждую клетку моего тела. Я одновременно возмутилась и отдалась своему чувству. Его лицо с ухмылкой отдалилось от моего.
– Так лучше, детка,– облегченно выдохнул он,– давай, приди в себя.
Как только я стала сама собой, я разозлилась на Горга и заерзала на его руках, чтобы спрыгнуть с него. Он с той же ухмылкой опустил меня. Я огляделась – мой купол был прежний и все основатели вокруг с интересом следили за нашими действиями с Горгом. Краснея, я чувствовала себя как на сцене театра, мы с Горгом разыгрываем представление, а зрители наблюдают за нашей игрой. Репетиция к моей свадьбе. То, чего я так боялась, происходило в другом мироздании.
– Горг, ты опять со своими штучками? – смущенно и сердито выговаривала я.
– Они эффективны, Маша,– засиял глазами Горг, и, похоже, ухмылка превратилась в хроническую.
– Что с Раулем? – вновь вернулась я к болезненной теме. – Когда он выйдет оттуда?
– Думаю, что недолго прождем его там,– ответил Горг.
– Мария, ты зря так волнуешься,– успокаивал Горам. – Ра-Ойл в отличной форме, и в тонгуре ему делать нечего. Он скоро выйдет.
– Для вас время ничего не значит. Но для меня оно течет иначе. Я живу каждой минутой, каждой секундой, проведенной с ним. Я не могу здесь проторчать много дней или месяцев, я просто не выживу.
– Хочешь, мы вернем тебя домой, к своим? – предложил Горам.
– Что мне там делать без Рауля? – возмущенно спросила я, поражаясь, что они меня не понимают. – Может, вы меня засунете в тонгур, и я найду его?
– Маша, мы только что вышли оттуда, и я не желаю туда возвращаться. Будем ждать здесь.
Горг скрестил на груди руки и высокомерно уставился на Горама. Горам в это время с каким-то искренним интересом сосредоточился на мне, смущая своим взглядом. Его отец был невозмутим, и не отводил глаз от Горга.
– Удивительное человеческое существо,– проговорил кто-то за моей спиной. – От нее исходят необыкновенные импульсы.
Я оглянулась на голос, и заметила светло-зеленый шар с худеньким мужчиной, который с горящими зеленью глазами, изучал меня.
– Ты прав, Ши, она необыкновенна. И она знает некоторых из нас,– это сказал Марту Ро, убирая с глаз каштановую прядь волос.
– Я не думал, что люди могут быть похожи на нас,– проронил Ши, сморгнув искры с ресниц. – Но я не стал бы сближаться к ней, как Горг или Ра-Ойл,– тихо рассуждал он. – Ее энергия опасна,– его взгляд зеленым светом коснулся Горга. – Скажи, Горг, как ты можешь держать ее, разве нет вреда от этого?
– Ты же видел, что мы целы, зачем спрашиваешь?
– Я чувствую в ней антагонистическую энергию, потому и спрашиваю.
– В ней уживается часть моей сущности, Ши, потому она не может быть опасна,– сухо ответил Горг.
– Вот это меня и интересует,– Ши приблизился к моему шару, ощупывая его своим светом. – Как у тебя получилось такое слияние?
– Нечаянно! – с сарказмом огрызнулся Горг. – Если хочешь лишиться своего сердца, можешь попробовать осуществить такое слияние.
– Ты лишился своего сердца? – опешил Ши, и весь его свет слился вниз. – Слишком высокая цена. Но почему тогда ты не в тонгуре?
– Ши, все слышали эту историю,– ответил Горам вместо Горга. – Тонгур считает его здоровым.
– Удивительно! Основатель без сердца… считается здоровым,– вкрадчиво прокурлыкал он. – Как ты тогда можешь переживать за нее?
Все устремили свой взгляд на Горга, глаза которого недобро сияли из-под длинной челки.
– Горг всегда был не похож на нас,– промолвил Родам Ирох в малиновом шаре. – Он такой же особенный, как и это существо.
– Я бы хотел понять, изучить это явление,– взгляд Ши все еще горел любопытством.
– Изучай его вдали от нас,– с угрозой в голосе отрезал Горг. – Все твои опыты оказались неудачными. Займись тем, что тебе под силу.
– Не надо так сурово реагировать,– обескуражено усмехнулся Ши. – Тебе ведь тоже было любопытно, как все случилось? Давай объединим усилия и разберемся вместе,– неожиданно предложил он. – С твоим талантом мы быстро достигнем цели.
Горг зарычал и заволновался:
– Ты что-о, не понима-аеш-шь? Отойди от нас-с.
– Ши, отойди от него,– серьезно попросил Ирам Ирох. – Ты ведешь себя неприлично и негостеприимно по отношению к Марии. Мария, не бойся его. Говоря твоим языком – он слишком молод и горяч. Он не сделает ничего плохого.
– Один уже попытался сделать! – враждебно уставившись на Ши, произнес Горг. – Я не хочу повтора. Если ты не отойдешь от нас, то узнаешь, как я отдал Маше сердце,– тон был угрожающим, и не предвещал ничего интересного для Ши.
Зеленый шар отлетел от нас подальше, но другие основатели тут же сплотились и рассматривали нас с еще большим любопытством.
– Горг,– сказал вдруг Горам,– ты не хочешь остаться с нами? Тебе не будет одиноко. Я могу быть с тобой все время.
Любящий взгляд ласкал Горга, но тот избегал доброго взора старшего брата. Лишь только хмыкнул и весело бросил:
– Я буду там, где мое сердце, Горам.
Основатели вдруг заволновались и слегка расступились. Горг погладил мое плечо:
– Маша, тонгур открылся.
Его взгляд был направлен вниз, и я глянула туда же. Под нами струилось серебро тумана, и сквозь него проглядывало золото шара Рауля. Он стремительно приближался к нам, и мое сердце бешено барабанило в радостном ритме. Шар приблизился к нам вплотную, и жар черных глаз согрел меня, мое беспокойство полностью улетучилось, я вновь была с Раулем. Все, теперь ничто не тревожило меня. Он удовлетворенно улыбнулся, обнаружив изменения в моем настроении, и моя ответная улыбка обрадовала его. Я могла стоять так вечно, устремив свой взгляд в его глаза и на его притягательную улыбку, с ямочками в уголках губ.
– Мария,– заговорил он радостно,– ты все время попадаешь в истории. Ну, кто мог подумать, что тебя занесет в такую даль? Родная моя, ты просто необыкновенная. Если бы не защита, ты сейчас бы не вырвалась от меня.
От его развеселого тона и слов, я довольно засмеялась, и чуть не запрыгала от радости.
– Спасибо, Горг, что был с ней рядом,– с признательностью поблагодарил Рауль. – Этот Клош Ро совершенно обезумел от страха. Ему придется долго просидеть в тонгуре.
– Что ты сделал с ним? – Горг требовательно вперился в Рауля.
– Мне пришлось обезоружить его,– тепло улыбнулся Рауль.
– Это как? – спросил Горам.
– Да, объясни нам,– присоединился Родам Ирох.
– Я забрал его силу, его энергию, оставив ему самую малость. Теперь он не сможет никому навредить и его выздоровление пойдет чуточку быстрее.
– Разве можно забрать энергию основателя? – удивлено вопросил Ши.
– Я смог,– глаза Рауля теплились огоньком, поскольку он смотрел на меня.
– Ты в очень хорошей форме, брат,– восхитился Родам Ирох. – Может, ты все-таки останешься с нами? Ты нужен нам. Пусть и человеческая девушка будет с тобой. Тогда и Горг может остаться.
– Я не могу остаться, Родам Ирох. Я отвечаю за свой мир. Мне необходимо заботиться о них.
– Послушай, сын, ты мог бы жить поближе к нам. Сейчас ты входишь в Совет, и твои знания, опыт пригодились бы нам. Мы могли бы научиться новому. И эта девушка с тобой… она необыкновенна. Она испытывает такие сильные незнакомые нам чувства, у нее столько ярких эмоций, что некоторые из нас могут тоже поучиться. Горг, и ты нужен нам, сынок,– Ирам Ирох снова с тоской вглядывался Горгу в глаза.
– Отец,– сказал Рауль,– мы не забудем твоего приглашения. И возможно присоединимся к вам, но только не теперь. Должно пройти время.
– Я буду ждать вас, дети мои,– огорченно прошелестел Ирам Ирох и исчез.
– Я тоже буду ждать, когда вы вернетесь к нам,– сказал Горам. – Я рад, что увиделся с тобой, Горг, и с тобой, Мария.
– Мы тоже рады были видеть вас,– произнес Родам Ирох.
– А мне было приятно познакомиться с твоими сильными чувствами,– кивнул мне Ши.
– Ра-Ойл, я наблюдал и понял, что сущность Горга стала расти только от ее любви к тебе,– приятным голосом сообщил темно-желтый шар с мужчиной непримечательной внешности. – Сердце Горга жаждало любви, и откликнулось на твою любовь, Ра-Ойл, и Маша смогла своими чувствами вызвать рост ткани. Я полагаю, что когда ткань вырастет и окрепнет, его сердце вернется к нему.
– Спасибо, Илин,– с чувством ответил ему Рауль. – Твои наблюдения очень ценны. Я обдумаю их.
– Я тоже,– произнес Горг.
– Нам пора возвращаться, братья мои,– обратился ко всем Рауль. – Но мы еще увидимся.
– Прощай, Ра-Ойл,– зазвучало отовсюду. – Мы не забудем вас.
– Мария, спасибо, что посетила нас,– крикнул кто-то.
– До свидания,– попрощалась я, не желая прослыть невоспитанной.
– До встречи,– надменно усмехнулся Горг, шутливо отсалютовав рукой.
Основатели стали разлетаться по своим делам, а Рауль направил свой шар в ослепительно белую туманность, и я полетела за ним. И мой полет продолжался совсем недолго, я бы сказала, что это был самый короткий полет. Мои глаза открылись, и я проснулась, удивленно озираясь вокруг.
Я обнаружила себя на кушетке, закутанной в бежевую простыню. Рядом со мной сидел Горг и тихо гладил мою мокрую голову.
– Где Рауль? – хрипло прошептала я.
– Он здесь, Маша, не волнуйся. Он тоже приходит в себя,– ласково сказал Горг.
– Я хочу видеть его.
Горг приподнял мою голову, и я рассмотрела на столе Рауля, в такой же простыне. Его глаза были закрыты. Он спал, и я успокоилась. Потом удивилась – Рауль спит? Я никогда не видела такого чуда. Я еще раз недоверчиво взглянула на него.
– Горг? С ним все в порядке?
– В полном. Он придет в себя раньше, чем ты. Тебе еще необходимо отдохнуть, а ему не надо. Он очнется полным сил.
– А тебе не требуется отдых? – еле ворочая языком, проговорила я.
– Я не лежал в бассейне. Я в порядке. Поспи, Маша. Тебе нужно.
Я вновь закрыла глаза и мирно заснула. Я ощущала свою ладонь в руках Горга.
ПРИГОТОВЛЕНИЯ
И мне приснился еще один сон. Только теперь он не касался основателей – я видела свою дочь и Егора. Словно невидимка, притаившись рядом с Егором, я вместе с ним любовалась Марантой. Егор собирался уходить к себе из комнаты Маранты, но отчего-то медлил. Сверкающий темный взгляд был прикован к Маранте, а та вопрошающе вглядывалась в него.
– Егор, ты меня любишь? – певуче спросила она.
– Конечно, люблю, ты же знаешь, ты чувствуешь это,– низким голосом с хрипотцой ответил Егор.
– Знаю. Но я хочу, чтоб ты сам сказал. Ведь я спросила тебя, и это не считается за признание.
Он поднял на нее серьезные глаза и с чувством произнес:
– Маранта, я люблю тебя.
– Да,– радостно улыбнулась она. – Теперь я не только чувствую, но и знаю это.
Она бросилась ему на шею и поцеловала в губы. От неожиданности Егор быстро отстранился, и Маранта, отклонив голову, взглянула на него.
– Поцелуй меня,– требовательно попросила она.
– Маранта, нет,– неуверенно проронил он, вглядываясь в ее искры, тлеющие в глубине.
О! Я знала, что это был за взгляд. От него никуда не денешься. Егор, очарованный
сверкающими искорками, медленно приближался и поцеловал ее, крепко прижав к себе. Он увлеченно целовал ее, пока не сообразил, что она недвусмысленно добивается большего. Ее прильнувшее тело страстно двигалось, лаская его. Она неторопливо расстегивала пуговицы на его рубашке. Егор, тяжело дыша, поймал ее руки, и опустил их вдоль ее тела. Маранта, опьяненная своей страстью, прошептала:
– Я сильней тебя…
– Мара, ты же не сделаешь этого? – сипло пробормотал он, упершись своим лбом ей в голову.
– Почему, Егор? Мы же любим друг друга.
– Да, конечно, моя хорошая. Но ты еще слишком молода, почти ребенок. Я не могу, … подрасти сначала.
– Ты забываешь, что я взрослая от рождения, любимый,– нежно напомнила она, вновь прильнув к его груди, не вырываясь из его плена.
– Эта твоя двойственность… она всегда ставит меня в тупик,– сдавленным голосом выговорил он, не отстраняя девушку. – Давай подождем, когда твое человеческое тело повзрослеет до уровня твоей сущности основателя.
– Хм-м,– недовольно выразила свою мысль Маранта,– нам придется слишком долго ждать в этом случае. Я не могу, я и так жду с рождения,– она поцеловала его горло.
– Маранта, я не могу себе позволить…– он судорожно вздохнул,– для меня ты еще ребенок, ты выглядишь совсем, как девочка. Давай повременим чуть-чуть.
– Сколько еще, Егор? – тихо вопросила она. – Я терплю уже долго, полгода, с самого сентября. Ты мой и я люблю тебя. Раз я человек снаружи, то хочу выразить свою любовь по-человечески.
Без сомнений, Егору приходилось тяжко, он изо всех сил боролся с собой, отражая любовный натиск Мары. Ее желание было заметно невооруженным глазом, а он стоял так близко, прикованный к горящему страстью взору. Он вновь отодвинул девушку, и, отпустив ее руки, попятился назад. Запинаясь и опасаясь, что голос подведет его, он тихо прошептал:
– Маранта, давай дождемся твоего… восемнадцатилетия. Повзрослей… снаружи, … как мама. Видишь ли…– он пытался объяснить ей,– на моей Земле ты считаешься еще незрелой, подростком, и поэтому мне трудно отнестись к тебе иначе,– он умоляюще посмотрел на нее. – Пожалуйста, давай продержимся… не заставляй меня чувствовать себя скотиной. Мне будет плохо потом.
Маранта улыбнулась.
– Егор, сколько же у тебя предрассудков. Жаль, что ты никак не поймешь, что я взрослая. Но, ладно, я потерплю. Я слишком люблю тебя, чтобы сделать что-то против твоей воли.
– Прости меня, Маранта, я лучше уйду.
Егор, спотыкаясь, выскочил из ее комнаты, а Маранта продолжала загадочно улыбаться ему вслед.
Затем я окончательно проснулась и открыла глаза. Рядом сидел Рауль, и наблюдал, как я прихожу в себя. Он улыбнулся мне какой-то восхищенной и удивленной улыбкой.
– Маша, ты как? Выспалась?
– По-моему, да. Мне снился Егор и Маранта, и я словно стояла рядом с ними и все видела и слышала,– я заглянула в глаза Раулю. – Он признался ей в любви, а Маранта, ну просто совращала его.
Нервный смешок вырвался из моего горла. Рауль тоже усмехнулся.
– Так все и было,– признал он. – Горг подсматривал за ними, используя твою силу.
– Что? – я приподнялась с кровати.
