Лариса Васильевна Чистова
Среди огнистых камней
– Егор, прибавь газу, за нами гонится медведь! – закричала я изо всех сил.
Скорость мгновенно увеличилась, и мы бешено неслись по зеленой траве, которая в темноте казалась серой. Клочки дерна разлетались от колес во все стороны. Я рискнула обернуться, медведь бежал за нами. И, возможно, он издавал звуки, ибо пасть его то и дело открывалась. Меня пробрал мороз по коже, так как изо рта зверюги торчали огромные клыки, напоминая саблезубого тигра на картинке. Вслед за медведем двигался кто-то еще внушительных размеров, но в потемках уже было не видно кто. Я подумала, что в темноте нелегко будет разглядеть мерцание света, свет от фары мотоцикла был направленный. Я вытянула руку вперед, призывая мерцание. Случилось чудо, оно как по волшебству, появилось рядом с моей рукой. Только мотоцикл проскочил мимо пятна.
– Тормози,– закричала я Егору в ухо.
Он резко затормозил, процарапав траву. Я соскочила с мотоцикла, направляя мерцание на уровень руля.
– Езжай, я следом! – крикнула я, успев разглядеть приближающегося медведя.
Егор рванул в мерцание и тут же исчез, я вылетела следом со звуком в голове, и свалилась на траву в моем мире. Как здорово, у нас был день! Вскочив тут же на ноги, я отбежала подальше от куста, опасаясь, что оттуда вылетит клыкастый топтыгин. Егор остановился, ожидая, когда я запрыгну на сиденье. Медведь и правда, вылетел вслед за мной, только он не смог сделать и шагу, он растворился в воздухе, и пролился на землю грязной коричневой лужей. За медведем высунулась исполинская голова с острыми зубами, и тоже мгновенно растаяла, как мороженое. Мы с Егором стояли пораженные этим зрелищем, не в силах сдвинуться с места. Я смотрела на две грязные лужи в траве, соображая, кто был второй зверь.
– Егор, – я достаточно пришла в себя, чтоб узнать его мнение,– кто был второй зверь?
– Маша, я боюсь даже подумать кто, а не то, чтобы произнести вслух. Давай уедем отсюда домой,– нервно произнес он.
Егор был бледный, и наверно здорово замерз. Интересно, какого цвета моя кожа?
– Я плохо выгляжу? – спросила я у него.
– Ничего, нормально, даже порозовела.
Он стал выкатывать мотоцикл на дорогу. Через пятнадцать минут мы были у меня дома.
Моя мама очень удивилась, что мы вернулись так скоро. Нас не было около трех часов, вместо целого дня, как мы планировали. Конечно, если б не наступающая ночь, мы могли бы задержаться там подольше.
– Мама, мы замерзли, особенно Егор. Мы пойдем чайку попьем,– бодро прощебетала я.– Раздевайся, Егор, проходи.
Я поставила чайник, и пока он закипал, наделала нам бутербродов. Потом подумала, что Егор может быть голодным, и поинтересовалась:
– Ты хочешь есть? У нас есть суп, и макароны с сыром.
– Давай, после такого экстрима аппетит волчий.
Сунув в микроволновку разогреваться обед, я попутно удивлялась, что Егору нужна еда. Конечно, я знала это, ведь он человек, но, меняясь в другую суть в виде Горга, он тоже не ел, как и Рауль. Разве что, изредка, кусочек пиццы. Я поинтересовалась у мамы, будет ли она обедать с нами, но она отказалась, любезно оставив нас вдвоем, что полностью входило в наши планы. Я поставила перед Егором подогретый обед, нарезала хлеб, и засунула греться для себя тарелку супа. Есть не хотелось, но теперь я решила, что пора набрать недостающие килограммы поскорее, чтобы хватало сил на такие вылазки.
С задумчивым видом Егор тихо поедал обед. Прежний цвет лица вернулся к нему. Мне было интересно, о чем он думает, и сильно ли напуган нашим приключением. Я сама перестала бояться, как только увидела расплавленного нашим миром медведя. Эта вылазка в мир Рауля очень приободрила меня и подействовала благотворно, чего нельзя было сказать о Егоре.
– О чем ты думаешь? – не выдержала я его серьезности.
– О многом,– он продолжал есть, и больше ничего не сказал.
Я пожала плечами, и тоже прикоснулась к своей тарелке. После чая мне сделалось так тепло и уютно, что захотелось свернуться калачиком и полежать на кровати. Егор, напротив, был суров и напряжен.
– Спасибо, Маша.
Он встал и помыл за собой тарелки, потом, в глубокой задумчивости, вымыл мою тарелку и чашку. Это настолько меня восхитило, что мое немое удивление не осталось незамеченным. Он невинно спросил:
– Что?
– Хорошо на тебя подействовал экстрим, даже посуду за собой помыл.
– Я всегда так делаю. Если кто-то готовит, я мою посуду. Многолетняя привычка.
– А-а, – протянула я.– Может, пойдем ко мне в комнату, уроками займемся?
Я нарочито громко произнесла последние слова, чтоб не надо было объяснять маме наши планы. Мама не спросила ни о чем, видно услышала мои слова, поэтому мы с Егором спокойно прошли в мою комнату. Я усадила его на стул, а сама все-таки устроилась на кровати. Слабость еще одолевала меня, и непредвиденная физическая активность очень выматывала.
– Ну,– спросила я Егора,– что ты скажешь обо всем?
– Первое, что я хочу сказать, я полный кретин и идиот.
Мое лицо огорченно вытянулось и глаза округлились. Я не понимала, чем вызвана такая самокритика. Возможно, Егор раскаивался, что пошел со мной и доверился мне? А может и то, что ему, наконец, надоело возиться со мной?
– Я позволил тебе влипнуть в такую передрягу,– поспешил объясниться он, увидев мое расстроенное лицо. – Я и понятия не имел, что нас могут поджидать такие опасности. Ты не говорила мне, что там живут жуткие монстры.
– Я тоже этого не знала. Прости, Егор, ты мог пострадать.
– Маша, при чем тут я? Я волновался о тебе, и о том, что не смогу защитить тебя. Мы сунулись туда с голыми руками. Хорошо еще, что я догадался взять у Ваньки фонарь.
– Да, это здорово. Но теперь мы знаем об этих…,– я не могла подобрать слово для жутких хищников,– затруднениях, и в следующий раз…
Егор не дал мне договорить:
– Маша, следующего раза не будет. Я не позволю тебе ходить туда снова.
– Почему, Егор? Только первый раз было страшно, в следующий раз мы лучше подготовимся, просчитаем время, чтобы попасть туда днем, а не ночью.
– Маша, извини меня, но ты ненормальная. Ты видела зверей, которые за нами гнались? Ты хочешь, чтобы нам откусили голову? Туда надо идти с ружьем для слонов.
– Егор, ведь они ночные хищники, а если мы пойдем туда днем, то их не будет,– попробовала я убедить Егора.
– Нет, Маша, нет, это опасно. А про Горга ты забыла?
Я поняла, что для Егора – это главный аргумент, ведь Горг прямая угроза в первую очередь для него, он пострадает первый, если Горг окажется на свободе. Я сникла, я не могла заставлять Егора рисковать своей жизнью и естеством. Для чего ему все это делать, ведь у него нет Рауля.
– Извини, Егор, я не подумала. Конечно, ты не можешь туда идти. Я как-нибудь сама…– промямлила я невнятно, сжимаясь на кровати в клубочек.
– Маша, ты…– Егор аж побелел после моих слов,– ты… думаешь, я боюсь за себя?!
– Тихо,– шикнула я на него,– мама услышит.
– Маша,– глядя мне в глаза взбешенным взглядом, твердо зашипел Егор,– я не пущу тебя туда. Я обломаю все ветки, я сожгу тот куст.
– Егор, я не могу не пойти,– тихо сказала я.
– Маша,– застонал Егор,– ты ненормальная, ты сумасшедшая. Ты никуда не пойдешь.
Егор вскочил со стула, и бросился на колени перед моей кроватью. Его руки стиснули до боли мои кисти, и с мучением в глазах он зашептал:
– Ну, скажи, скажи, зачем тебе это надо? Ты ведь видела, что Рауля там нет, Горг заперт, он больше не доставит нам неприятностей. Оставь все как есть, живи дальше.
– Я должна узнать, что случилось с Раулем, может, ему нужна помощь. Я не знаю, где он. Так не должно было случиться, он должен быть рядом.
Егор странно на меня посмотрел, и весь его пыл испарился.
– Маша, ты… я, конечно, не могу тягаться с Раулем…, я переживаю за тебя. Я обещал тебе помочь, но боюсь, что этим подвергну твою жизнь опасности. Маша, не ходи туда… я прошу тебя. Если с тобой что-то случится, как я смогу жить после этого?
Я была так тронута его беспокойством обо мне, его искренними, теплыми словами.
– Егор, ты такой добрый. Мне повезло, что я встретила и узнала тебя. У меня никогда не было таких близких друзей. Я обязана тебе своей жизнью, своим здоровьем.
Егор вздохнул. Он откинулся назад на коленях.
– Больше всего я боялся услышать от тебя, что я твой лучший друг.
– Почему-у? Что плохого в дружбе?
– С дружбой все хорошо. Просто это слово по отношению ко мне не оставляет мне шансов надеяться на что-то другое.
Егор неотрывно смотрел на меня, и я покраснела.
– Но ты ведь знал, что у меня есть Рауль,– глупо оправдывалась я, понимая, что эти слова ничего не изменят, и наверное сделают больно Егору.
– Я знал, Маша, но у меня была надежда. Я не надеялся намеренно, видя, что у тебя ко мне другие чувства, но это происходило помимо моей воли. Каждый раз, когда я видел тебя, слышал твой голос, во мне росла надежда и другое чувство, которое, я подозреваю, ты не захочешь узнать.
Я громко вздохнула, проглотив, образовавшийся в горле комок горечи.
– Егор, я не знала, прости меня. Я не хотела делать тебе больно, чтоб ты страдал.
Егор встал с коленей и присел рядом со мной на кровать. Он смотрел мне в глаза печальной синевой.
– Я не виню тебя, ты ни в чем не виновата. С первого дня, когда я поймал твой испуганный взгляд на море, твои дымчатые глаза преследуют меня. Мне хочется заглянуть в них все снова и снова и узнать все твои тайны. Разве есть в этом твоя вина?
Можно было сказать, что это вина Горга, ведь он создал Егора и меня так, чтобы у нас не было шансов пройти мимо друг друга. Но, что бы это изменило? Наши чувства останутся при нас, и что бы я ни сказала сейчас Егору, боль останется тоже при нас, потому что я не могла сказать ему тех слов, которые убрали бы страдание из его глаз. Я любила Рауля, и ничего не могла поделать с этим. Мне просто хотелось, чтобы он был рядом, даже в своем светящемся теле.
Неожиданное тепло заполнило все мое тело, и в голове послышался далекий чуть слышный шепот: «Я рядом, не бойся». Я вздрогнула на кровати и резко села, прислушиваясь.
– Маша? – встревожился Егор, заметив мое напряженное лицо.
– Я что-то слышала.
– Что ты слышала?
Я не могла ему сейчас сказать, что слышала голос Рауля, это вконец бы сокрушило его.
– Какие-то странные звуки. Слушай, у тебя не было такого ощущения, что твое тело неожиданно охватывает тепло? – решила я сменить тему.
– Постоянно. Я тоже хотел спросить тебя об этом. Через левую руку внезапно проходит тепло и заполняет все мое тело. Особенно сильно я почувствовал это, когда мы были…там.
Его признание ошеломило меня.
– А ты слышал хоть раз какие-нибудь слова? – с опаской спросила я.
– Ни разу. А ты? – с интересом спросил он.
Я не захотела признаваться, полагая, что он посчитает меня шизофреничкой, учитывая мое пребывание в больнице. Покачав головой, я постаралась изобразить уверенность, избегая при этом его пытливого взгляда. Но Егор замечал все, я забыла об этом, и лгунья я была никакая.
– Ты слышала,– уверенно закивал он.
Я промолчала, лихорадочно пытаясь придумать новую тему для разговора, но под его пристальным взглядом все мои мысли улетучивались, и я не могла сосредоточиться. Он прищурил глаза, не отводя от меня взгляда, и медленно проговорил:
– Ты боишься признаться, поскольку думаешь, что я посчитаю тебя сумасшедшей,– словно прочел он мои мысли. – Но ты ошибаешься, Маша. Не бойся сказать мне правду. В наших отношениях столько странностей, что я могу допустить, что угодно. Что ты слышала?
Я затравленно подняла на него глаза и призналась:
– Я слышу голос Рауля, и всегда одни и те же слова: «Я рядом». Я не знаю, почему я их слышу, но они не всегда в голове, иногда я слышу тихий шепот.
– Как сейчас, когда ты вздрогнула?
– Да. Как ты думаешь, что это может значить? Я сумасшедшая, ты так думаешь?
Егор грустно усмехнулся и покачал головой:
– Я никогда так не думал. Это просто любовь, Маша. Ты любишь его, поэтому слышишь.
Отрицать это я не могла, но и согласиться в этом вслух, тоже не собиралась, я не хотела задевать чувства Егора, ему я достаточно доставила хлопот и испытывала чувство вины. Я осмелилась высказать свои предположения:
– Но, может он где-то, действительно, рядом, но не в силах попасть сюда, и поэтому я только слышу иногда его голос.
Егор пожал плечами.
– Кто знает, Маша.
Он помолчал, думая о чем-то своем, а потом спросил:
– Может, займемся твоими уроками?
Я вздохнула, мне было не до уроков, но тема нашего разговора стала непривлекательной для Егора, и я подчинилась. С неохотой я достала учебник по терапии и тетрадку с Юлькиными лекциями, и Егор принялся за объяснения непонятных мне мест в Юлькином почерке. Так мы просидели до вечера, после чего Егор отправился домой. Остаток вечера я провела с мамой, чем доставила ей большую радость. Она видела мое спокойствие и была довольна моим состоянием.
Но ночью, оставшись в постели наедине со своими мыслями, я снова ощутила острую потерю, которая причинила мне физическую боль. У меня защемило в груди так, что я туго свернулась калачиком, и стала судорожно хватать воздух ртом. Слезы хлынули из моих глаз на подушку, а я думала, что давно их выплакала в больнице. Мне пришлось в нее уткнуться, потому что мою грудь сотрясали рыдания, и я боялась, что мама их услышит. В моих глазах застыл угрюмый мир, который мы посетили сегодня. И я уже не могла сказать, что это был мир Рауля, это был «мир без Рауля», карикатурный, страшный и уродливый. Я вспомнила о чудовищах, которые гнались за нами. Теперь я поняла, с кем сражался Горей, эти существа всегда были под полным контролем Рауля, а без его влияния вырвались на свободу. Наверно, они съели Сэта. Мне стало жаль утраченного чудесного мира, и я вновь прошептала: «Рауль, где ты?». Я, конечно же, не ожидала ответа, но он прозвучал, я услышала тихий, но ясный шепот:
– Мария, я здесь, я рядом, не бойся.
Столько слов подряд! Я перестала всхлипывать и лить слезы, прислушиваясь. Но было тихо, это натолкнуло меня на мысль, что я слышу его, когда зову и когда мне плохо. Я решила проверить свою догадку, и тихо произнесла:
– Рауль, как мне найти тебя?
– Скоро, очень скоро,– услышала я шепот, от которого покрылась мурашками, и тепло заполнило все тело.
Я больше не лежала, скукожившись, боль отпустила меня, у меня появилась твердая надежда. Я найду Рауля, чего бы мне это не стоило. Я вернусь в мрачный «мир без Рауля», я спущусь в страшный подвал, я допрошу Горга. Для этого мне надо обойти стороной хищников, придумать как выбраться из моего дома, не вызывая маминых подозрений, чтобы оказаться там в светлое время суток. Составляя в голове план моих будущих действий, я заснула.
ПОПЫТКА
Утром Егор уже поджидал около моего дома, когда я соберусь в колледж. Он приехал пораньше, и я испытывала неловкость, что он мерзнет на улице в своей легкой куртке. Мы без слов поприветствовали друг друга кивками головы, и я привычно уселась позади. Проезжая сегодня мимо моего увядшего куста, я внимательно всматривалась, ища следы вчерашней вылазки. Но ничего нельзя было различить, даже мерцающего пятна. Мне пришло в голову попытаться его вызвать, как это делал Рауль. Вдруг и у меня есть такая способность?
Около колледжа Егор меня высадил, предупредив, что обед проведет со мной. Его ожидали утренние деловые поездки по городу. Сегодня он был не в духе, должно быть, я задела вчера его чувства. Но что я могла сделать или сказать вчера, чтобы он не переживал? Я не знала.
– Привет, Юль, как дела?
Я свалилась на свой стул, с опухшей от раздумий головой. Вытряхнув из сумки тетрадь с ручкой, я повесила ее на спинку стула. Юля сегодня использовала подводку для глаз и смахивала на бельчонка из старого мультика.
– Мои – хорошо. Тебя Егор привез?
– Угу,– я слегка поморщилась.
– Обедаете тоже вместе? – Юлька сузила глаза, изучая мою мимику.
– Сегодня, да. Он должен освободиться к обеду,– уставшим голосом проговорила я, поражаясь той иронии, что когда-то эти разговоры были о Рауле.
– Что-то ты не очень довольна. Можно спросить, как ты к нему относишься?
– Хорошо; он мой лучший друг,– с вызовом ответила я.
– И только?
– А что еще?
– Машка, разуй глаза. Он симпатичный парень, просто красавец. Все девчонки в колледже от него тащатся, они тебе обзавидовались. И… парень глаз с тебя не сводит. А ты говоришь, что еще? О таком можно только мечтать.
– Я мечтаю о другом,– тихо призналась я.
– Ты все еще думаешь об Игоре? – осторожно спросила она.
– О нем.
– А ты не думала…, постараться его позабыть? Ведь он… как бы … оставил тебя.
Юлька испуганно посмотрела на мою реакцию, не задела ли она меня. Я вздохнула.
– Он не оставил, он потерялся. Ты не поймешь, Юль. Я постараюсь найти его.
На этом разговор закончился, так как вошел преподаватель, и начались занятия. Я старалась внимательно слушать и записывать конспект, но часто ловила себя на том, что обдумываю, как бы пробраться незаметно мимо чудовищ в замок Рауля. Я одернула себя, сейчас не время думать о монстрах, мне надо догнать своих однокурсников, если планирую сдать сессию.
Между парами меня подкараулила Карина. Давненько я с ней не общалась; после больницы она избегала меня и делала вид, что не замечает.
– Что вы с Егором затеваете? – с вызовом набросилась она на меня.
– Что ты имеешь в виду?
– А то, что он вчера спрашивал у отца ружье, якобы для охоты, и всякие охотничьи прибамбасы. У Ваньки взял крутой фонарь, и петарды для чего-то. Вы что в поход идете? В ноябре? В лес?
– Может ты не в курсе, но у себя дома Егор часто ходил в походы с ночевкой, с друзьями,– попыталась я оправдать Егора.
– Ага, а ты типа, друг,– съязвила она. – Учти, он мой брат, и я не хочу, чтобы из-за тебя он попал в неприятности.
– Учту непременно,– процедила я, и рванула на следующую лекцию, оборвав этот неприятный разговор.
Но что Егор делает? Неужели он решил идти со мной? Несмотря на наши разногласия и на то, что я не разделяю его чувства? Я не хотела рисковать Егором, я и так всегда в долгу перед ним.
Следующую лекцию я все-таки прослушала, я думала о Егоре. Выйдя из аудитории по окончании лекции, мой взгляд сразу же поймал его, ждущего меня в коридоре около окна. Он и вправду обращал на себя внимание большинства студенток колледжа, на него смотрели даже женщины преподаватели, не просто смотрели, а обсматривали. Видно, я одна перестала обращать внимание на то, как красив Егор.
Он стоял, небрежно откинувшись на подоконник, и изгибы его тела были гибкими, как у зверя породы кошачьих. Только его вид не внушал опасения, его синие глаза, обрамленные густыми ресницами, излучали спокойствие и доброту. Я вздохнула, Егор был похож на Рауля, это все, что трогало меня в нем. Они были примерно одного роста, только фигура Рауля источала скрытую силу, а Егор был более гибок, и казался моложе Рауля. Конечно, оно и было так на самом деле, если помнить о том, сколько Рауль живет на Земле. Но, когда я впервые увидела Рауля, я подумала, что он студент, мой ровесник, потом, уже присмотревшись, я решила, что ему 23-24 года, ну, не больше 25.
– Привет,– несмело улыбнулась я.– Куда пойдем?
– Я тут присмотрел одно тихое местечко, надо немного проехаться. Согласна?
– Пошли, только у меня перерыв небольшой.
– Успеем.
Мы проехали на мотоцикле квартал, и там обнаружилась столовая, расположенная в подвале пятиэтажного дома. Людей было немного, никакой очереди. Мы взяли комплексный обед и расположились в уголке за круглым столиком.
– Здесь уютно,– проронила я.
– Да,– Егор все еще был серьезен и не разговорчив.
– Можно, узнать? – я сделала паузу, чтобы привлечь его внимание. – Что ты так усердно планируешь?
Егор перестал есть. Он изучал мой взгляд, словно желал проникнуть в мои мысли.
– Я планирую нашу совместную вылазку, если ты окажешься такой упрямой, и решишь туда сунуться. Я не могу тебя отпустить одну.
Он продолжал буравить меня глазами. Я спокойно улыбнулась, я уже решила пойти туда одна, не желая, чтоб он подвергался опасности, особенно от Горга.
– Ясно.
– Маша, я вижу по твоим глазам, что ты тоже что-то задумала. Скажешь?
– Я пойду туда одна,– я твердо посмотрела ему в глаза.
Он ничего не ответил, но глаза его гневно полыхнули. В молчании он доел обед, и спокойно произнес:
– Пора возвращаться, я буду ждать тебя после занятий.
На этом мы с Егором расстались. Совершенно очевидно, что его равнодушие показное, он старался изо всех сил держать себя в руках. Когда он привез меня после занятий домой, деланное хладнокровие разлетелось в прах. Мама была на работе, и он мог позволить себе сильные эмоции. Только мы вошли в дом и сняли куртки, как он схватил меня за плечо и развернул к себе, чтоб видеть мое лицо. Жестким голосом он спросил:
– Маша, ты не передумала идти туда?
Его вид испугал меня, мне показалось, что если я скажу «нет», он свяжет меня и запрет в моей комнате навечно, заколотив дверь досками.
– Егор,– мой голос дрогнул,– я хочу туда вернуться.
Он закатил глаза, и ледяным голосом процедил:
– Как насчет того, чтобы пойти туда вместе?
– Я не могу втягивать тебя, это мое дело.
– Маша, я уже давно втянут в это,– он стиснул зубы.
Его рука сжимала мое плечо, словно, тисками, не замечая этого. Вся его воля в этот миг была направлена на то, чтобы сдержать свой гнев. Глаза сверкали, а губы сжались в плотную линию.
– Егор, если по моей вине, с тобой что-либо случится или Горг вырвется на свободу, то мне не жить. Ведь, в первую очередь ты пострадаешь от него. А если такое случится…, как я могу…
Я представила себе, что Егор погиб или Горг захватил его снова, и волна жгучей тоски и отчаяния охватила меня. Нет, если и с Егором что-нибудь случится, то я точно сойду с ума. А вслух сказала, продолжив свою эгоистичную мысль:
– И мне тогда уже никто не поможет. Нет, Егор, я не могу рисковать твоей жизнью.
– Маша! Ты с ума меня сведешь! Да ты знаешь, сколько у меня есть способов остановить тебя! – заорал он, сверкнув на меня глазами. – Я могу отправить тебя обратно в больницу, я могу увезти тебя отсюда, я могу сломать тебе ногу, чтобы ты никуда не ходила вообще!
– Егор, ты говоришь ужасные вещи, остановись!
– Не могу остановиться,– его руки дрожали, и он отпустил мое плечо. – Быть хромой лучше, чем быть съеденной заживо! Ты хоть поняла, кто выскочил вслед за медведем?
Он схватил меня за руку и потащил в мою комнату. Швырнув меня на кровать, он сел за мой компьютер и включил его, воткнув модем. Что-то напечатав, он выкрикнул:
– На, посмотри! – и развернул экран в мою сторону.
Я подошла поближе и взглянула на изображение, тут же фыркнув.
– Бред какой-то, маршозавр!
Но взгляд парня был серьезен, и он смотрел на меня как на безнадежного сумасшедшего.
– Маша, пять метров в высоту, полный рот острых зубов,– членораздельно и спокойно объяснял он. – И я не знаю, сколько их там, есть ли другие виды. – Он впился в мои глаза таким обвиняющим взглядом, что я отвернулась. – Ты понимаешь, что это опасно? И вдвойне опасно соваться туда одной! Маша, ты понимаешь это?
– Я понимаю, Егор,– испугано прошептала я.
– Мы пойдем туда вдвоем? – настойчиво вопрошал он.
– Я подумаю,– шепнула я, избегая смотреть ему в глаза.
– О чем тут думать! – Егор так резко вскочил со стула, что я попятилась назад, наткнулась на кровать и села на нее. – Маша! Мы идем вместе. Я возьму у отца ружье, мы все спланируем и пойдем вместе,– видя, что я молчу, он вновь сверкнул глазами. – Или другой вариант – ты никуда не идешь. Я способен на все!
Его напор, резкость и гнев сделали свое дело. Мои колени сомкнулись у груди, и я спрятала в них лицо. Я силилась сдержать слезы, которые без моего ведома, заполнили глаза. Осознание, что я одна и Рауля нет, нахлынуло на меня, и у меня опять не было того, ради чего хотелось бы жить.
– Маша? – испуганный голос Егора заставил меня отвлечься от мрачных мыслей. – Маша, ты плачешь?
Я качнула головой, стараясь не дать воли слезам, но голову поднимать не стала, я не хотела смотреть на Егора. Мне надо успокоиться и как следует подумать.
– Маша,– он присел рядом со мной,– прости меня. Я был слишком грубым, прости. Я не хотел обижать тебя, я хотел лишь оберегать тебя, чтобы мы пошли вместе. Ты же видишь, я не отговариваю тебя идти, я понимаю твое желание, хоть и не одобряю его. Я лишь хочу, чтобы мы шли вместе, чтобы я помог тебе.
Я слушала его голос, полный раскаяния, и мне становилось легче. Он дотронулся до моих волос и погладил их. Его рука была теплая и приятная.
– Ты простишь меня? – шепнул он близко к моему уху. – Маша?
Я высвободила из своего убежища лицо и оказалась в нескольких сантиметрах от его губ. Он взял мое лицо в свои ладони и всматривался в мои глаза. Его глаза болезненно блестели, словно он боролся с неведомым врагом. Он приблизил мои губы к своим и слегка коснулся их. Я не вырывалась, я была спокойна, но не хотела допускать большего.
– Ты простишь меня? – шепнул он мне в губы.
– Ты прощен, я не сержусь,– прошептала я.
Он еще раз слегка коснулся меня, и уткнулся лбом в мой лоб.
– Не бойся, я не сделаю того, что ты не хочешь, и не скажу того, что ты не желаешь слышать. Только пойдем туда вместе. Пообещай мне.
– Хорошо, Егор, мы пойдем туда вместе.
С опустошенным взглядом он отодвинулся, и его мысли витали где-то далеко.
Всю неделю мы планировали свой поход, причем Егор проявлял большую активность в обсуждении и подготовке, чем я. Я вяло слушала и соглашалась со всем. Мне не хотелось, чтоб Егор нервничал и расстраивался. Мы решили идти в «мир без Рауля» рано утром, часов в семь. Там должен быть день. Егор возьмет у отца ружье, и самые крупные патроны. Стрелять он умел, и сказал, что хорошо. Возьмем петарды для отвлечения и отпугивания зверей, и, конечно же, фонари.
Чтобы нас не заподозрила мама, мы обсуждали все за обедом в колледже. Приближалась зачетная неделя, и дома Егор готовил меня к сдаче сессии. На занятиях в голову ничего не лезло, я все время думала о предстоящем походе. Я переживала за Егора. Вдруг Горг, увидев Егора, вырвется на свободу? Ведь в прошлый раз так и было, Горг смог увидеть меня через Егора. И еще, остался один момент – обязательно ли нам ехать к кусту, может мерцание вызвать сюда? Я так это и не выяснила. А что, если попробовать прямо сейчас? Мы сидели в уютной столовой за столиком, где было мало людей. Егор уплетал обед, опустив взгляд в тарелку. Я отложила вилку и закрыла глаза, потом поставила вертикально правую ладонь на уровне лица, и сосредоточилась на видении пятна. Мысленно взывая к этому образу в своей голове, я позвала его, как бы притягивая к себе внутренним взором. Егор перестал есть, и мрачно спросил:
– Как ты это сделала, Маша?
Я открыла глаза, и обнаружила, что рядом с моим лицом висит мерцание. Егор тоже его видел. Волна радости и тепла окутала все мое тело. Я смогла это сделать!
– Я призвала его. Теперь не надо ехать к кусту. Мы сможем сделать это в любом месте.
Егор протянул руку к мерцанию и поводил ладонью в разные стороны, пытаясь сдвинуть его с места. Но пятно висело рядом со мной, ничуть не поколебавшись. Так стало ясно, что управлять им могу пока что только я. Егор был встревожен, и долго молчал, пока я не спросила, в чем дело.
– Маша, дай мне слово, что ты не сбежишь туда одна.
– Я же дала тебе слово. Ты сомневаешься во мне?
– Теперь, когда ты им управляешь, ты можешь передумать. В любой момент ты можешь оказаться там без меня.
– Обещаю, мы пойдем туда вместе. Я тоже не хочу пострадать. Я спорила тогда с тобой, потому что опасалась за тебя, из-за Горга. Самое страшное для меня, если ты подвергнешься нападению.
– Я все продумал, Маша, он до меня не доберется.
– Как это? Что ты можешь сделать?
– Есть одно средство… Ты узнаешь о нем, если такое случится.
– Скажи, что ты придумал? – я была заинтригована.
Он странно улыбнулся, одними губами:
– Это секрет.
От его слов и улыбки повеяло ледяным холодком. Я выпытаю у него все, когда он отвезет меня домой.
Но узнать секрет Егора не удалось. Он так ловко отнекивался или уводил разговор в сторону, что я иногда забывала, о чем хотела спросить. Он загружал меня подготовкой к зачетам и экзаменам. Иногда казалось, что моя голова уже переполнилась знаниями, и череп просто треснет от информации. А Егор все бубнил, вникая во всякие подробности, все объяснял. Откуда он так много знает? Вот у кого голова никогда не перегрузится!
– Откуда ты столько знаешь? – не выдержала я.
– Я же учился в мединституте, ты забыла?
– Не забыла, но ты слишком много знаешь. Этого нет в учебниках,– поражалась я.
– В твоих – нет, а в моих это все написано.
– Но ты все помнишь слово в слово, будто лекцию читаешь.
– У меня хорошая память, поэтому я легко учился.
– У тебя и в школе проблем не было? – догадалась я.
– Я окончил школу с золотой медалью,– неохотно делился он, хотя разговор был ему не вкусу.
– Здорово! Твоя мама наверно гордилась тобой?
– Да.
Очевидно, я задела болезненную для него тему о маме, он не хотел продолжать и замкнулся. Скрытность определяла его характер, он не любил выставлять свои чувства напоказ. Но зато искренность окупала его сдержанность.
– Егор, я это уже говорила, но хочу сказать еще раз, так как тогда это звучало по-другому,– намекнула я на то, что он был в то время Горгом. – Мне очень жаль, что умерла твоя мама, я очень сочувствую тебе. Я часто думаю о тебе, что ты один на свете, но не знаю, чем помочь.
– Спасибо, Маша. Я помнил твои слова и тогда, и ценю теперь. Но пока не могу говорить об этом. Как-нибудь потом, когда все уляжется.
– Да-да, конечно, Егор.
День приблизился. Мы сообщили моей маме, что рано утром уедем в город за деталями для мотоцикла Егора. Егор заправил свой мотоцикл бензином, взял все приготовленные накануне вещи, в том числе и ружье отца, и все разместил на мотоцикле. Ума не приложу, как он упросил отца дать ему ружье, может опять все дело в его особом обаянии. Я припасла для Гектора корм и положила его в свой рюкзачок. Все было готово, меня мучило только одно обстоятельство – страх за Егора. За себя я не боялась, этот мир, куда мы собирались войти, был, в какой-то мере частью меня. Я успела полюбить его. Но для Егора он был чужой, и там находился ненавистный Горг. Я очень опасалась, что Горг может что-нибудь сделать Егору, как-то повлиять на него. Поэтому я твердо попросила Егора не ходить в подвал. Сначала он был категорически против моего предложения. Но я объяснила ему свои страхи и ситуацию, которая могла бы сложиться не в нашу пользу, если Горг вдруг вырвется каким-то образом на свободу.
– Егор, ты подожди меня в зале, наверху, пока я поговорю с ним. Если я пойму, что он надежно сидит в ловушке, то ты тоже придешь ко мне.
