Лариса Васильевна Чистова
Среди огнистых камней
– Маша, нам пора к Горгу,– тихо проговорил Рауль.
Я услышала в его голосе нежелание идти. Егор встал с кресла и запрятал за него гитару.
– Я не пойду,– твердо объявил нам Егор,– он меня бесит. Я пойду на кухню транслировать видео о критах.
Мы с Раулем нехотя поднялись с кресла, а Егор начал возиться с компьютером. Рауль обнял меня, и я закрыла глаза. Золотистый вихрь перенес нас в подвал.
Розовое сияние вновь было ленивым, оно не искрилось, а как бы зависало в воздухе. Горг предавался мрачным мыслям, я чувствовала это.
– Здравствуй, Горг,– поприветствовала я его.
Он живо крутанулся в своем аквариуме, словно мы застали его врасплох.
– Маш-ша, здравствуй,– взволнованно произнес он. – Где же твой друг? Я слышал его пение.
– Он остался наверху, … у него дела.
– Я создал его таким талантливым, но он не с тобой. И я не с тобой,– посетовал Горг.
Рауль, придерживая мою талию, вел меня к бассейну.
– Поддерживай ее,– посоветовал Горг. – Маша, прикоснись.
Моя ладонь легла на камень, и по мне заструился синий свет. Сегодня он ощутимо наполнял меня изнутри, и я чувствовала, как мой живот начинает распирать. Он снова подрос, и я даже не ощутила, как это произошло. Ткань плотно обтянула мой живот. Движения и толчки моего ребенка изнутри были такими отчетливыми, словно он был огромным. Внезапно охваченная паникой, я задышала ртом. Рауль обнял меня крепче и прижался губами к моему виску. Он знал, что мне не больно, а я только испугалась.
– Маша, девочка готова. Будьте готовы и вы,– предупредил Горг.
Сияние вокруг меня прекратилось. Я вздохнула свободно. Опустив глаза на свой живот, я поразилась его величине и разноцветному сиянию.
– Маша, ты помнишь свое обещание? – спросил Горг.
– Да. Я покажу ее тебе, если все сложится хорошо, Горг. Спасибо тебе за помощь.
– Я буду думать о вас и ждать. Не бойся, Маша, все будет хорошо. Девочка уже умеет себя немного контролировать. Она не даст тебе погибнуть, она любит тебя. Слушайся брата, он знает, что делает,– сказал Горг напоследок неожиданные слова.
– Спасибо, Горг,– откликнулся Рауль.
Он подхватил меня на руки, и вихрь света закружил вокруг нас.
– Удачи,– услышала я в голове прощальный шепот.
Рауль отнес меня в мою комнату и поставил на ноги.
– Как ты, Мария?
– Я чувствую себя, как обычно, только до ужаса неповоротливой. Рауль, она такая большая, что я не понимаю, как она помещается во мне? Моя одежда вновь хочет порваться. И свечение… оно изменилось.
– Приляг, Маша. Все хорошо. Одежда – это ерунда. И свечение тоже. Малышка показывает, что готова. Но у нас есть немного времени.
– Сколько?
– Совсем немного,– неуверенно сказал Рауль. – До обеда.
– Что? – тоненько пискнула я.– Так мало! Я еще не готова.
Рауль обнял меня и подвел к кровати. Я легла вместе с ним, и он обхватил меня сзади, словно защищая от беды. Неконтролируемый мелкий озноб перерастал в панику. Конечно, хотелось, чтобы это все поскорей закончилось, но я вдруг испугалась предстоящей операции и потери Рауля. Как мне пережить это? Сильные руки поглаживали меня, желали успокоить, я прислушивалась к громкому биению его двойного сердца. Я подтянула его ладони к своим губам и поцеловала их. Если бы можно было поцеловать его губы, его лицо! Что мне останется, после того, как он изменится? Я больше никогда не смогу прикоснуться к нему!
– Маша, не плачь,– шепнул Рауль.
А я и не заметила, как предательские слезы потекли по его рукам.
– Можно, я помогу тебе? Я ни разу не пользовался своей способностью, … но теперь хочу попробовать. Разреши мне,– тихо попросил он. – Ты сможешь понять, как мы будем близки, даже после моего изменения.
Я согласно кивнула. Рауль расслабил объятья, и волна спокойствия, смешанная с радостью наполнила меня. Не было страха и паники, все исчезло! Меня охватил восторг и уверенность, что впереди будет столько счастья, что им можно будет поделиться. Я чувствовала огромную непостижимую любовь не только к Раулю, но и ко всему вокруг. Я любила Егора и Горга, всех людей на острове, моих родителей и знакомых, друзей. Мне было не только радостно, но и весело. Теперь, я верила, я знала, что все будет хорошо. Иначе, невозможно! Я не могла отрицать очевидное. Мои слезы высохли, и на губах проступила улыбка.
– Рауль, как ты это сделал?
– Я передал тебе свои чувства, Мария,– тихо ответил он.
– Это твои настоящие чувства или ты специально для меня думал о хорошем?
– Это настоящее. Я верю, что в конечном итоге все будет хорошо. Любовь все побеждает. Мы найдем способ быть счастливыми, главное продолжать любить всех. Наша малышка уже это знает, и она поможет тебе, Маша, когда меня не будет рядом,– Рауль говорил так убежденно, и я не могла ему не поверить. – Как ты сейчас себя чувствуешь?
– Я уже не боюсь, я успокоилась. Можешь еще раз так сделать, когда я буду паниковать.
Он усмехнулся.
– Наверно, это больше не понадобится. Ты очень смелая, Маша, и когда надо, то и сильная. А маленькие слабости бывают у всех.
– И у тебя,– очень тихо проговорила я, вспомнив его смятение на пляже. – Жаль, что я не могу так же успокоить тебя, когда тебе плохо. Ты наверно чувствуешь себя в такой момент очень одиноким?
– Бывает. Но мне необходимо быть сильным, я не могу позволить своим слабостям взять вверх. Мне надо помнить свою цель, тогда я справлюсь со своими проблемами.
Но ты, любимая, себя недооцениваешь. Тебе невдомек, сколько раз ты помогала мне прийти в себя! Ведь я слышу не только то, что ты говоришь, но и чувствую твое беспокойство обо мне, твою любовь. Это исцеляет меня. Глубина этих чувств и переживаний трогает мое сердце. Я видел многих людей на твоей Земле, но мало кто искренне сопереживает чужой боли. В основном люди не утруждают себя сторонними проблемами и поверхностны в своих переживаниях. Каждого заботит что-то личное и многие ищут лишь сочувствия и утешения. Только сами не проявляют готовности утешить и помочь.
Ты другая, Маша. Ты искренне переживала не только за меня, но и за моих людей, за Егора, за свою подругу Юлю, за Ваньку и Карину, даже за Горга, который причинил тебе столько бед. Твое сердце доброе и отзывчивое, и твои чувства идут из его глубины, ты на самом деле полна желания сделать что-то доброе для этих людей, и делаешь. Поверхностный человек жалеет, но ничего не делает. А ты делаешь, – ты умеешь прощать. Я очень ценю это.
Такая длинная речь Рауля заставила меня задуматься и посмотреть на себя по-новому. Но потом в моей голове промелькнула одна мысль, которая встревожила меня. Рауль мгновенно отреагировал.
– Маша, о чем ты сейчас подумала? Что взволновало тебя?
– Я подумала вот о чем,– неестественно спокойным голосом начала я.– Сейчас, пока ты в облике человека, тебе близки и понятны человеческие переживания, потому что они и тебя касаются. Но что, если став основателем, ты взглянешь на все наши проблемы по-другому, с точки зрения зрелого духовного существа, который далек мыслями о семье, о детях. Ведь ты сам говорил, что основатели не имеют супружеских пар и детей. Что, если ты…– я жутко разволновалась,– разлюбишь меня? И ребенок тоже будет тебе чужд? Может, ты станешь любить меня не так, как сейчас, а просто, как хорошего человека, ну, не как женщину.
Рауль тихонько посмеялся над моими страхами.
– Маша, ты просто прелестна. Я люблю тебя за твои слова еще больше,– довольно улыбаясь, изрек он. – Ну как я могу разлюбить тебя? Я люблю тебя не только как человек и мужчина, но и всей своею сущностью. Мои чувства никуда не денутся после разрушения физического тела. Я буду так же все чувствовать, как и сейчас, и буду любить тебя возможно сильнее, чем сейчас, ведь меня не будут касаться многие трудности, с которыми в духовном теле я могу легко справиться. И дочку я тоже буду любить, так как мне будет проще общаться с ней, поскольку внутри она такой же основатель, как и я.
После его слов волна спокойствия захлестнула мое тело. Я повернулась к нему, чтобы заглянуть в его глаза. Рауль обхватил мое лицо своими пальцами и мягко меня поцеловал. Его глаза лучились добротой и любовью. От его рук по мне снова пробежалось ощутимое тепло. Мой ребенок начал ворочаться в животе, как будто ему стало там совсем тесно и неудобно. Я ойкнула от неожиданности, ощутив сильное давление изнутри.
– Маша? – озабоченно спросил Рауль.
– По-моему она хочет наружу,– жалобно выговорила я.– Я чувствую сильное давление.
Рауль вскочил с кровати и поднял меня на руки. Я крепко обхватила его шею руками, боясь расстаться с ним на эти несколько часов. Он поцеловал меня в лоб на ходу и шепнул: «Все будет хорошо».
– Я посмотрю тебя на ДК, Маша.
Он отнес меня в кабинет и аккуратно поставил в свой комплекс.
– Маша, она действительно готова к рождению,– сообщил он мне через минуту.
Дверь ДК открылась, и Рауль подал мне руку, чтоб я вышла. Я растерялась, мне хотелось отдалить этот момент еще на какое-то время. Рауль достал из кармана брюк мобильник и позвонил.
– Егор, ты срочно мне нужен. Бегом в диагностический кабинет.
Он подошел ко мне, и я оказалась в кольце его надежных рук.
– Все будет хорошо, я люблю тебя. Через несколько часов ты будешь свободна от этого груза,– его рука легла на мой живот,– и сможешь наблюдать за ней уже снаружи.
Покрывая поцелуями мое лицо, он старался отвлечь меня от навязчивого страха и ожидания. Я услышала стук двери и увидела напряженный лик Егора. Он уже догадался, зачем его позвали.
– Давно началось? – спросил он, обеспокоенно глядя мне в глаза.
– Только что,– ответила я, и тут же мой живот ощутимо дернулся.
Я испуганно выкатила глаза, осознав свою беспомощность. Девочка была очень сильна, и сдерживала свою силу. Она осторожно пыталась развернуться внутри меня, и ей было очень тесно. Мой живот выпятился с одной стороны, пугая меня до жути, и угрожая тем, что просто лопнет от такого натиска. Рауль побледнел и пододвинул ко мне кушетку.
– Мария, его срочно нужно достать, нельзя больше медлить. Это становится опасным.
– Я боюсь, Рауль,– пропищала я.– Мне страшно.
– Маша, мы все сделаем быстро,– ласковым убеждающим голосом сказал Егор.
– Он прав, любимая. Ты даже ничего не почувствуешь. Вспомни Горея. Его повреждения были более серьезны, но он бегает, жив и здоров, как и прежде. Мягкие ткани восстанавливаются гораздо быстрее. Ты пробудешь в бассейне недолго, всего несколько часов. Давай, родная, ничего не бойся, я буду рядом, и не позволю случиться ничему плохому.
Егор стоял позади, и я затылком чувствовала его беспокойство, но он переживал лишь за меня. Я знала, что ребенок ему безразличен, его волновала только я. Его лицо тоже побледнело и сосредоточилось на предстоящем деле.
Протянув мне стакан, Рауль проговорил мягким убеждающим тоном:
– Мария, выпей, пожалуйста.
Он смотрел черными глазами с золотистой искоркой внутри зрачка, словно уговаривая меня и своим взглядом. Я доверчиво взяла стакан и, не отрывая взгляда от его глаз, все выпила. Глаза Рауля тут же радостно вспыхнули, и он снова поцеловал меня в лоб. Он включил свой компьютер и ввел программу. На экране высветилась моя фигура, потом забегали цепочки ДНК, замигал красный огонек внизу моего живота.
– Егор, позвони ребятам в лабораторию, пусть придут, мне понадобится их помощь,– потом он крикнул в коридор:
– Лелия!
В этот момент, я почувствовала, что мои веки тяжелеют, и я еле открываю глаза, чтобы моргнуть. Рауль заметил, что меня одолевает сонливость. Он подошел и обнял мои плечи, поглаживая их. Весь его вид говорил о том, что ему хотелось спрятать меня и уберечь от бед, его взгляд был сострадательный, заполненный любовью. Он тихонько стал опускать меня на кушетку.
– Поспи, Маша, все будет хорошо.
– Поцелуй меня,– попросила я, понимая, что отключаюсь.
Он прикоснулся к моим губам мягким шелком, и я провалилась в темноту.
Темнота была везде, в голове, в глазах, в теле, я ее ощутимо чувствовала. Но мои уши слышали звуки, тьма не помешала моему слуху.
– Рикро! – это снова голос Рауля. Через минуту:
– Где Лелия?
– Не знаю, господин. Я не смог нигде, отыскать ее.
– Как некстати,– проворчал Рауль, и его голос был задумчив.
Стукнула дверь и я услышала голоса вошедших, они приветствовали друг друга.
– Началось? – это голос обеспокоенного Дэна.
– Да,– ответил ему Егор.
– Она сильно светится,– заметил Алек.
– Борис, Дэн, переместите контейнер поближе к столу,– распоряжался Рауль, и тут в его голосе прозвучала мука:
– О, нет! Лелия, детка… Алек, быстрей спустись в подвал! Там Лелия… лежит на полу, … принеси ее сюда.
– Рауль, что случилось? – встревожился Егор.
Рауль чем-то гремел, что-то подготавливал и, не отрываясь от своей работы, через секунду ответил Егору:
– С помощью Лелии, Горг открыл ловушку. Лелия пострадала.
– Что? – одновременно воскликнули Егор и Борис.
Я услыхала шум жидкости, наполнявшей ванну, предназначенную мне.
– Ты говорил, что он не сможет выбраться оттуда,– зло и с упреком заговорил Егор. – И что теперь делать? Этот урод нам помешает.
– Он появится через сутки,– сухо сказал Рауль.
Меня положили на стол, и я услыхала стук входной двери.
– Алек, положи ее в другой бассейн,– приказал Рауль.
– Рауль…– напряженный голос Алека,– она мертва.
– Я знаю,– сдавленным чужим голосом произнес Рауль. – Положи ее в бассейн, и введи для нее программу сохранения.
– Егор, помоги мне,– голос Рауля вновь стал сухим. – Зажим,– попросил он,– еще.
– Рауль, почему нет крови?
– Это из-за жидкости, которую она выпила. Все приостановилось в ней,– объяснил Рауль.
– Что это за жидкость?
– Там присутствует моя часть сущности…мои клетки, … если тебе угодно, моя субстанция. Жидкость обладает информационным полем, … я могу управлять процессом,– рваными фразами пояснял Рауль.
– Ты каждый раз отдаешь часть себя? – потрясенно спросил Егор, как будто только сейчас до него дошло, что всегда делал Рауль для своих людей.
Рауль не ответил, его голос прозвучал взволнованно:
– Борис, готовься. Егор, отойди. Все отойдите подальше.
Я вдруг испытала в своей темноте необъяснимую жуткую тоску и одиночество. В потерянном теле, в этом мраке мое сердце отчаянно сжалось. Во мне нарастала паника и истерика, только пошевелиться я не могла.
– Рауль, она сожжет тебя,– предупреждающий голос Бориса.
– Давай, делай, как я учил,– приказал ему Рауль. – Егор, быстро возьми Марию за руку. Дэн, помоги мне… Алек, ты все сделал?
Почувствовав в темноте прикосновение руки Егора, я успокоилась. Что-то начало проясняться, забрезжил свет, и я вздохнула с облегчением.
– Что?! – с придыханием выкрикнул Егор. – Рауль, это опять началось? – его изумленный голос походил на истерический приступ.
– Что это, Ра-Оль? – потрясенный голос Алека.
– Это то, о чем ты нам рассказывал? – сдержанный голос Бориса.
Они так загадочно обо всем говорили, что меня стало разбирать любопытство.
– Что это за аура? – спросил Дэн.
Рауль не ответил никому, он приказал Егору:
– Выпей, все будет хорошо. Ты поможешь ей.
Я услыхала скрежет зубов.
– Как там плод?
– Все, как ты и говорил… Нормально,– ответил Борис.
– Это зрелище,– очарованно произнес Дэн. – Ничего подобного не видел. Мы словно внутри камня.
– Рауль, не переживай…– голос Алека еще говорил что-то, но я уже видела свет.
ПОЧТИ ДЕЖАВЮ
Солнце празднично светило мне в лицо, мешая спать и досматривать свои сны. Оно будто нашептывало: «Проснись, соня, сегодня чудесный день!» Сквозь опущенные ресницы я различила Егора, примостившегося на стуле напротив. Наклонившись, он пристально меня рассматривал.
– Где я? – робко проговорила я.
– У себя дома,– невесело ответил Егор.
– Где Рауль? – вновь спросила я, открывая глаза пошире.
– У себя дома,– вздохнув, произнес он.
Я резко села на кровати и опустила глаза на свой живот, плоский и обычный. Быстро оглядевшись, я обнаружила себя в своей комнате, дома, на своей Земле.
– Егор, … где моя девочка, как я здесь оказалась? – мой голос дрогнул.
– Как мне объяснить, Маша? – грустно заговорил Егор. – Для меня самого это маловразумительно. Рауль вытащил из тебя плод, и с тобой стало твориться что-то непонятное. Ты начала мерцать и стонать. Рауль опустил тебя в бассейн, сначала все было хорошо, но потом ты стала задыхаться, и он попросил взять тебя за руку. Как только мои пальцы сомкнулись с твоими в бассейне с жидкостью, ты образовала над нами купол, но не защитный. Рауль приказал мне выпить стакан своего вещества, и мы оказались с тобой здесь. По-моему, мы опять попали в твой виртуальный мир, Маша.
– Не может быть… Почему?
– Не знаю, но Рауль говорил, что если такое случится, мы должны жить по правилам этого мира, воспринимать его серьезно, иначе можно… свихнуться.
– Нет, нет, нет, я хочу назад к Раулю, к дочке. С ней все хорошо? – забеспокоилась я.
– Трудно сказать. Но Рауль не выглядел взволнованным на этот счет. Никто не видел ее еще. Мы достали плод вместе с твоей маткой и поместили его в специальный контейнер, изготовленный Раулем заранее. Борис разместил там его «со всеми удобствами»: контейнер светится, плод светится, и, по-моему, он доволен.
– Кто доволен? Борис? – не поняла я.
– Плод,– Егор хмыкнул. – Он так радостно и радужно искрился, что руки Рауля чуть не обгорели.
– Что ты! – испугалась я.
– Все нормально, Маша, твой Рауль быстро заживает. Если б это были мои руки, то я уже лишился бы их.
– Ты шутишь?
– Какие шутки, Маша! – горестно воскликнул он, всплеснув руками. – Все так и было.
– Ладно. Слушай, сейчас утро или день?
– Часов десять утра. Твоя мама ушла на работу. И я выяснил, что у тебя послезавтра очередной экзамен.
– Что? Это бред какой-то, какой может быть экзамен?
– В прошлой виртуальной жизни ты не успела сдать два экзамена. Пришло время заняться учебой,– он насмешливо смотрел на мое недоуменное лицо. – Мы вернулись туда, Маша, где и закончили. Только я возвратился к тебе гораздо быстрее, чем планировал. Твоя мама очень удивилась, увидев меня.
– Ты видел мою маму? Как она? – мое изумление все возрастало.
– С прошлого раза не изменилась. Я приехал рано утром, она угостила меня завтраком и просила не будить тебя, потому что ты, якобы, поздно легла спать, засиделась за компьютером.
– Бред, какой,– вновь пробормотала я.– Разве такое возможно? Я хочу обратно, к Раулю.
Я вскочила с кровати, припоминая, что в прошлый раз его мир был ужасен. Неужели меня ожидает то же самое? Я не хочу находиться тут, пока моя девочка пребывает там, и Рауль тоже.
С ужасом я обнаружила, что не одета. Егор скромно отвел глаза.
– Отвернись,– попросила я, подбегая к шкафу с одеждой.
Он вздохнул и развернулся на стуле ко мне спиной.
– Какая теперь разница, Маша.
– Что ты имеешь в виду? – озадаченно вопросила я, выбирая нужную одежду из шкафа.
– Я тебя видел уже во всяком виде. Можешь не стесняться.
– Еще чего! – возмутилась я.– Тогда ты выступал в роли врача.
Я схватила одежду и побежала в ванну. Через пять минут я была готова. Егор с ожиданием вглядывался в мое лицо, изучая мою решимость. Прикрыв глаза, я сосредоточилась на мерцании.
– Маша, есть,– сообщил мне Егор.
Я открыла глаза и увидела рядом с собой мерцающий свет. Мое сердце согрелось в предвкушении радостного ожидания. Схватив Егора за руку, мы вошли в другой мир, со звоном в голове.
Мир Рауля выглядел обычным, каким я всегда его знала. Светило мягкое увеличенное солнце, было тепло, и под ногами простирался необъятный луг с его нежной сочной травой. В поле зрения пасся Сэт. Я надеялась, что Рауль тут же окажется перед нами, едва услышит наше проникновение в его мир. Но я ошиблась, по всей видимости, он очень занят.
– Маша, может, вернемся за мотоциклом? – предложил Егор.
– Поедем на коне,– твердо отрезала я, заметив, что Сэт уже направился к нам.
– М-да,– недовольно проворчал Егор. – Сплошная романтика – поскачешь к любимому на коне.
– Молчи,– огрызнулась я.
Сэт подошел к нам почти вплотную и приветливо закивал головой. Боязнь верховой езды давно испарилась, и я даже с радостью всматривалась в его умные глаза, поглаживая гладкую белоснежную шкуру на шее.
– Умница, Сэт. Давай, отвези нас к Раулю.
Конь окинул нас большими карими глазами и фыркнул. Я настойчиво потянула его за гриву, вынуждая опуститься. Он тут же подчинился и упал на колени. Издав довольный звук, я вскарабкалась ему на спину.
– Егор, садись позади меня.
– Он сможет поднять нас?
– Конечно. Я уже ездила так с Раулем два раза.
Егор уселся сзади и обхватил мои плечи. Сэт медленно поднялся и не торопясь двинулся в путь.
– Зачем Раулю возить тебя на лошади? Он бы мог переместить тебя, и дело с концом.
– Я тогда еще не знала о его способностях,– вспомнила я,– я вообще ничего не знала и была сильно напугана. Если бы он со мной так крутанулся, я бы получила разрыв сердца от страха. Он не хотел пугать меня. И вообще он был очень добр и осторожен. А во второй раз он спасал меня от Горга, и снова мы ехали верхом. У меня был жуткий стресс. Я целый месяц потом приходила в себя.
– Маша, сколько ты уже живешь в этом мире? – подозрительно спросил вдруг Егор.
– Я толком и посчитать не могу. Может пять-шесть месяцев наберется.
– А ты не скучаешь по дому?
– Скучаю. По папе с мамой, по Юльке, даже по твоему Ваньке. Серьезно,– сказала я, услыхав его смешок,– я часто его вспоминаю.
– Может, ты вернешься домой, к прежней жизни? – спросил он меня задумчиво. – Нет, я не говорю о том, чтобы ты оставила Рауля. Ты могла бы вместе с ним жить у нас.
– Не могла бы. Он там состарится, а у себя не сможет.
– Но ты принадлежишь этому миру,– убеждал Егор.
– Я думаю, что не совсем. То, что сделал со мной Горг, отделило меня от всего. И, кроме того, я не смогу жить без Рауля,– тихо сказала я.– Мне придется как-то совмещать свою жизнь: жить и там и здесь, пока живы мои родители,– добавила я.– Я не могу оставить их.
Я обдумывала свои слова какое-то время.
– А ты, Егор? Какие у тебя планы?
– Все зависит от тебя, Маша. Если у тебя все сложится хорошо и успешно, то я покину вас.
– Я бы не хотела этого. Я чувствую тебя, как родного человека,– смущено призналась я.– Ты бы мог жить здесь, Егор. Если не захочешь быть рядом со мной, то мог бы поселиться в любой части острова, которая тебе понравится. Рауль сделает тебе дом в любом месте.
Разговор оборвался, поскольку впереди замаячил замок Рауля, и мое сердце отчаянно дернулось. Сэт припустил к замку, но нас никто не вышел встречать. Егор спрыгнул с коня, а потом и я спустилась прямо в его руки. Егор поставил меня на землю, и мы направились в замок.
– Рауль! – громко крикнула я.
Никто не отозвался. Мы прошли в зал, там тоже никого не было. Стало ясно, что я снова никого не найду.
– Маша,– осторожно обратился ко мне Егор, видя мое отчаяние,– наверно мы опять здесь одни. Но не расстраивайся, все-таки это не такой ужасный мир, как в прошлый раз.
Я устало опустилась на стул и слезы заполнили мои глаза. Чувствуя обреченность и безнадежность ситуации, мои слезы все же потекли по щекам.
– Маша, не плачь,– уговаривал Егор,– мы же знаем теперь, что спим. Рауль никуда не делся, он ждет тебя, ты не потеряла его, как в прошлый раз. Мы скоро проснемся, и ты будешь с ним.
Он подошел ко мне и прижал мою голову к своему телу, поглаживая волосы. Конечно, глупо плакать, Егор прав. Но мне так не хотелось оставаться в этом параллельном мире! Я хотела вернуться.
– Егор, а вдруг мы опять здесь надолго застрянем? Я хочу к дочке и к Раулю.
– Да, это препятствие, но оно временное. Нам стоит потерпеть, Маша, больше мы ничего не можем.
– Пойдем в диагностический кабинет,– осенило меня,– может, мы увидим себя в бассейне.
Я вскочила со стула и устремилась в кабинет, Егор еле поспевал за мной.
Открыв дверь, я тут же отступила назад. Вся комната была заполнена разноцветным сиянием. Егор ахнул, и тоже остановился. Привыкнув к свету, мы осторожно вошли внутрь помещения. На столе стоял прозрачный контейнер, заполненный плотным светом. Контейнер был похож на ловушку Горга, только маленький, метра полтора в длину. Он переливался золотом, ослепительным белым светом, розовым и синим, словно радуга. Я заворожено подошла поближе. Среди густого света, в контейнере просматривалось что-то темное, неясного очертания. Это напоминало ядро света, именно из него вырывались яркие лучи.
– Маша, это твой плод,– догадался Егор.
– Это мой ребенок, Егор,– выражая свое несогласие с его терминологией, бросила я.– Плод растет на дереве, а это моя дочка.
– Маша, биологически она твоя дочь, но фактически – это неизвестное нам существо. Оно опасно, и может при рождении убить любого, кто приблизится к ней. Я видел, как она обожгла Рауля. Мы все распластались вдоль стены, когда он нес ее в этот контейнер. А что будет, когда оно прожжет ткань матки?
– Знаешь, что,– возмутилась я,– она не чудовище! Она любит нас, Рауль чувствовал это. Если бы она была так опасна, Рауль бы сказал нам. Она просто не умеет еще владеть своей энергией, она же младенец. Рауль укроет ее на время…
Я осеклась, вспомнив, что это означает. Рауль растворит свое человеческое тело, чтоб защитить нас и нашу дочь. Но… он все равно будет рядом. Я буду видеть его новое золотистое тело, и слышать его голос. У меня будет чудесный ребенок, с его золотым светом внутри. Я буду счастлива даже в таком варианте.
Вспомнив о наших бассейнах, я подошла к ним. Ближний к двери был пустой, я заглянула во второй и вскрикнула. В нем лежала Лелия.
– Егор, посмотри!
Он опустил глаза, и его лицо искривилось в гримасе.
– Как она может здесь находиться, что с ней?
Егор замялся и бросил обеспокоенный взгляд сначала на Лелию, затем на меня.
– Маша… ты только не волнуйся…, не знаю, как сказать тебе,– Егор избегал смотреть мне в глаза, и был в смятении.
– Егор, так ты меня пугаешь. Скажи, что случилось с ней?
– Маша, не только с ней. Понимаешь, она мертва, и Горг виноват в этом.
От такой новости я опустилась на стул. Мне трудно было себе представить, чтобы кто-то мог причинить вред или боль хрупкой, кроткой Лелии.
– Когда это случилось, Егор, и как?
– Ты уже заснула. Рауль звал Лелию, но она не пришла. Он ее почувствовал… или не ее, а Горга в подвале, и приказал Алеку принести ее в кабинет. Но она уже была мертва. Рауль сказал, что она умудрилась открыть ловушку Горга.
– Почему же она в бассейне, если умерла? – все еще не веря в ее смерть, спросила я.
– Я не успел узнать, я уже вошел в контакт с тобой и отключился, как и ты. Помню только, что Рауль попросил положить ее в бассейн на сохранение. Что он будет дальше с ней делать, я не знаю.
– Значит, Горг на свободе?
– Еще нет, но ловушка открыта. Через какое-то время он выберется.
– Это ему не поможет, Егор. Открыв ловушку, он автоматически позвал своего отца и брата. Они скоро будут здесь и заберут его. Зачем он это сделал?
В моей груди заклокотало жгучее желание потребовать от Горга объяснений. Интересно, здесь ли он еще, смогу ли я увидеть его, или он остался в другом мире?
Я решительно поднялась и посмотрела в глаза Егору, ожидая, что он последует за мной.
– Я пойду в подвал, Егор. Мне надо поговорить с ним, если он еще там.
– Маша, он может быть опасен. Не ходи.
– Ты забыл, что у меня есть защита. И я уже… не боюсь его. Ты со мной?
– Ладно, только включи свою защиту заранее. Я не хочу, чтобы он застал нас врасплох.
Я включила свою «кнопку» перед спуском в подвал, взяв сначала Егора за руку. Мы слабо засияли желтым светом и спустились вниз по ступенькам. Розовое сияние в подвале оповестило нас о присутствии основателя. Он отреагировал на нас моментально, лишь только мы вошли.
– Маша, ты здесь? – его голос был удивленным. – Как ты, что с тобой? Где ребенок? – забросал он меня вопросами. Потом он заметил Егора и сказал:
– Ты опять с ним? Почему он везде за тобой таскается, если у тебя есть муж?
– Так много вопросов и они останутся без ответов, если будешь хамить,– процедил Егор.
– Зачем ты убил Лелию и открыл ловушку? Ответь мне, Горг! – я была зла.
– Я не х-хотел, чтобы она-а пострадала, так-к получ-чилось. Не сомневаюсь, что брат возродит ее сно-ова,– тяжелым голосом оправдывался Горг. – Когда ловушка открылась, моя энергия вырвалась с силой, а она стояла слишком близко.
– Как она смогла открыть ее? Как она вообще очутилась в подвале?
– Я зва-ал ее, я схитри-ил, она ничего не знала о моем замысле. А открыть ловушку она смогла только лишь потому, что в ней было много вещества от брата. Наверное, он частенько отдавал ей себя, чтобы продлить ей жизнь. Я даже не надеялся, что у меня все получится, Маш-ша.
– Но, Горг, ты же знаешь, что это тебе не поможет. Рауль сказал тебе однажды, что ты не успеешь воспользоваться своей свободой. Зачем тебе надо было это делать?
– Маш-ша, ты не повериш-шь мне, но я беспокоился о тебе. Я понял, что это началось, я услышал вашу тревогу, я не мог сидеть здесь и ничего не делать. Я говорил, что могу помочь, и теперь я вижу, что был прав.
– О чем ты? – не поняла я.
– Ты снова здесь с ним, и ты во сне. Значит, что-то не так.
– Горг, когда мы засыпали, все было в порядке,– заметил ему Егор.
– Почему возникла надобность в этом сне, в твоем сне, Маша? Ты двоишься, находясь в двух мирах сразу. Все говорит о том, что в тебе нарушена энергетическая связь. Вытащили ребенка, и ты снова впала в «кому». Ты видела девочку? – серьезным голосом спросил он.
– Только что,– ответила я.– Ну, не саму малышку, а ее свет. Она лежит сейчас в особом контейнере, …– я не знала, как правильнее выразиться,– она еще не совсем родилась.
– Я понял тебя,– без намека на остроту сказал Горг. – Много света она излучает?
– Вся комната заполнена им. А Рауль, когда нес ее, обжог руки,– добавила я.
– Это большая мощь, Маша. Брат не успевал поглощать ее силу,– задумчиво произнес он. – Твоему мужу, возможно, понадобится помощь не таких слабых созданий, как люди. Хорошо, что он снабдил тебя защитой, уверен, это сработает против ее силы. В ней два моих цвета,– размышлял Горг,– я могу помочь.
Он словно убеждал сам себя. И таким я его еще никогда не видела. Было похоже на то, что его действительно беспокоила сложившаяся ситуация.
– Егор,– неожиданно обратился к нему Горг,– как прошла операция?
– Все прошло успешно,– удивленно ответил Егор.
– Сильно ли светилась Маша в момент операции?
– Да, сильно.
– Это плохо. Маша, у тебя глубокая связь с ребенком. Вы должны быть неотлучно рядом друг с другом. Иначе твой сон затянется, и ты не успеешь проснуться к моменту «родов».
– Мне что, надо сидеть все время рядом с ней?
– Все время у тебя не получится. Тебе надо успевать жить в своем мире. Найди равновесие, ты должна быть и там и здесь, рядом с ребенком. В момент «родов» тебе необходимо быть поблизости, твоя энергия может уравновешивать энергию ребенка. Ты – мать, она – твоя дочь, это нерушимая связь.
