Иван Андреянович Филатов
Метафизика возникновения новизны
Во-первых, внезапно-спонтанное явление идеи в наше сознание сразу же отключает нас от той действительности, в которой мы только что находились: если мы о чем-то повседневном думали, то это отступает на дальний план нашего сознания, если мы что-то делали (шли, мастерили что-то по дому), то наши действия переходят в «автоматический» режим и т. д.
Во-вторых, пришедшая в наше сознание идея принуждает нас – одним актом своего явления – к крайней степени сосредоточения, такого сосредоточения, которого мы редко когда достигаем в нашей повседневной жизни: даже тогда, когда, положим, читаем увлекшую нас книгу, смотрим спектакль, слушаем музыку. И достигаем мы такого сосредоточения только потому, что нашей основной задачей становится задача, во-первых, не упустить из сознания (краткосрочной памяти?) то, что нам явилось, во-вторых, сконцентрироваться на внове явленном нашему сознанию смысле, и в-третьих, как можно быстрее облечь этот смысл в те слова (знаки, символы), которые нам не столько более знакомы, сколько наиболее точно отражают и формируют пришедшую в наше сознание новую мысль-Истину. Именно новизна смысла побуждает нас и к сосредоточению на данной мысли, и к спешке в ее оформлении, и к тщательности подбора слов, ее выражающих, потому что недостаточно сосредоточившись на мысли и не подобрав адекватные ее смыслу слова, мы не успеем зафиксировать ее в нашей памяти (или на бумаге). А это равносильно тому, что мы либо исказим ее смысл, либо вовсе забудем ее, поскольку внове явленная идея обладает свойством быстро улетучиваться из сознания, если мы не успели ее зафиксировать в каких-либо знаках или символах.
И об этом прекрасно был осведомлен уже Платон, когда сравнивал истинные мнения (то есть внове явленные «сгустки» смыслов) с дедаловыми статуями, способными исчезать с места своего нахождения самостоятельно. Можно сказать, что фиксация смысла новой идеи в некоторой степени подобна изъятию рыбы из только что поднятого из воды бредня с достаточно крупными – соизмеримыми с размерами рыбы – ячейками: чем быстрее мы приступим к выемке рыбы из сети, тем меньшее ее количество ускользнет обратно в реку через ячейки этого бредня и тем более емким будет наш улов.
И в-третьих, зафиксировав основной смысл идеи-Истины и обнаружив то недостающее искомое сущее, которое нам необходимо для того, чтобы посредством него могла быть исполнена определенная смыслом идеи деятельность, мы сначала формируем (формулируем) интеллектуальную форму этого искомого сущего (вместе с его сущностным свойством), а затем уже разрабатываем технологию изготовления материального вида этого сущего-подручного средства. На этом, по сути дела, заканчивается процесс нашего бытийствования (Событие-11), то есть созидания той новизны, которая в дальнейшем пополнит мир существующего многообразия объектов-сущих за счет той Продукции, которая будет изготавливаться на этапе События-111 с помощью подручного средства.
И в заключение приведем несколько цитат из разных работ Хайдеггера, дающих (цитат) нам достаточно объемное представление о том, что именно он имел в виду под словом «событие». После чего дадим краткий комментарий к ним соотносительно с тем представлением о событии, кое нами изложено выше (и в дальнейшем – в Части 111 – будет дополнено новым содержанием относительно процессов, втайне от человека происходящих в социуме).
1. «Вклады в дело философии. От события». (1936-1938г.)
«События нельзя добиться силой через мышление, но зато в мышлении можно заранее подготовить открытость, которая как пространство-время (место мгновения) делает в вот-бытии доступным и устойчивым разверзание (Zerkluftung) бытия»47.
2. «Преодоление метафизики». (1936-1946)
«Ни одно изменение не приходит без опережающего указывающего путеводительства. Но как сможет достичь нас какое-то путеводительство, если не высветится Событие, которое, призывая, требуя человека, озарит его существо, даст ему сбыться и в этом о-существлении выведет смертных на путь мыслящего, поэтического обитания на земле?»48.
3. «Письмо о гуманизме». (1947 г.)
«…лишь пока о-существляется просвет бытия, лишь до тех пор бытие препоручает себя человеку. Но если осуществляется бытийное «вот», просвет как истина самого бытия, то это судьба самого бытия. Последнее и есть событие просвета». (Там же, Письмо о гуманизме, стр. 284).
4. «Поворот». (1949 г.)
«Событие в своем существе есть то, что послано бытием, причем так, что само бытие сбывается и пребывает в том или ином событии и соответственно вместе с событием изменяется». (Там же, «Поворот», стр. 351). «Но озарение среди разливанного им света сохраняет потаенную темноту своего истока, на свет не выходящего. Молниеносное озарение истины бытия есть прозрение». (Там же, стр. 355).
«Озарение есть событие в самом бытии. Со-бытие есть прозрение, возвращающее вещи их сути». (Там же, стр. 356).
5. «Вопрос о технике». (1953 г.)
«Верное всегда констатирует в наблюдаемой вещи что-то соответствующее делу. Но такая констатация при всей своей верности вовсе еще не обязательно раскрывает вещь в ее существе. Только там, где происходит такое раскрытие, происходит событие истины». (Там же, «Вопрос о технике», стр. 307).
«Как, однако, происходит событие про-из-ведения, будь то в природе, будь то в ремесле или в искусстве?.... Произведение выводит из потаенности в открытость. Событие произведения происходит лишь постольку, поскольку потаенное переходит в непотаенное. Этот переход коренится и набирает размах в том, что мы называем открытостью потаенного. У греков для этого есть слово αληθεια». (Там же, стр. 311).
«Всякая миссия раскрытия потаенности выполняется как о-существление и в качестве такового. О-существление впервые только и наделяет человека той долей участия в раскрытии, какого требует событие выхода в непотаенность. Человек сбывается только в событии истины как требующийся для него». (Там же, стр. 327).
6. «Закон тождества». (1957 г.)
«Со-бытие есть внутренне мерцающая область, в которой соприкасаются человек и бытие в своей сущности и достигают своей сущностной природы…. Поскольку наша сущность обособилась (vereignet) в языке, мы обитаем в Событии»49.
7. «Путь к языку». (1959 г.).
«Им (событием – И. Ф.) создается свободное пространство просвета, куда присутствующее может выйти для пребывания,… Быть собой дает событие и ничего кроме»50.
«Событие, в своем явлении осуществляющее человеческое существо, дает смертным быть самими собой тем, что препоручает их тому, что отовсюду говорит человеку в сказе, отсылая к потаенному....
Событие дает человеку, требуя его для себя, сбыться в его собственном существе». (Там же, стр. 373).
8. «Время и бытие». (1962 г.).
«Поскольку бытие и время имеют место только в событии, этому последнему принадлежит та особенность, что им человек как тот, кто внимает бытию, выстаивая в собственном времени, вынесен в свое собственное существо. Так сбывающийся, человек принадлежит событию». (Там же, стр. 560).
Как видим из этих текстов, во-первых, у Хайдеггера речь идет о том событии – событии иррациональном, – которое фигурирует у нас как Событие-II, то есть событие возникновения интеллектуальной новизны и нового сущего. Но у Хайдеггера нет даже какого-либо намека на то, чем обусловлено возникновение столь неординарного события в виде «озарения», кроме указания на то, что оно, судя по этим текстам, находится в теснейшей взаимосвязи с бытием.
Во-вторых, хайдеггеровское событие по своим характеристикам, по большей части, совпадает с тем, что мы понимаем как спонтанно-внезапное проникновение («озарение», «прозрение», по Хайдеггеру) идеи в наше сознание. Ведь его событие и озаряет существо самого человека, и служит «местом» сбывания и пребывания бытия, и «расположено» в самом бытии как «озарении».
И в-третьих, у Хайдеггера не расшифровано самое главное: во-первых, каким именно образом событие дает человеку «сбыться в его собственном существе», во-вторых, каким образом «со-бытие» как «прозрение» возвращает «вещи их сути», и в-третьих, не сказано, в чем именно заключена «суть» самой «вещи»: прозревается ли она или создается в интеллекте человека? Ведь ясно, что эта «суть» каким-то образом взаимосвязана с бытием. Причем Хайдеггер постоянно и на все лады напоминает нам, что «бытие – это основа сущего». Но спрашивается, где у него есть обоснование самого бытия как основы сущего? Каким образом сущее опирается на бытие: в чем это выражается и что является результатом их «альянса»? И производит ли бытие, являясь процессом, какие-либо преобразования сущего, вещи? Ведь у Хайдеггера мы «днем с огнем» не найдем ни малейшего намека на такие преобразования. Поскольку вещь у него есть нечто при-сутствующее, а не возникающее (не формирующееся и не формируемое). Вот что должно нас интересовать, а не простая констатация того, что бытие является основанием сущего. Да к тому же у Хайдеггера все переплетено – именно переплетено, а не соединено – в единый неразвязываемый узел: и «просвет как истина самого бытия», и бытие, которое сбывается и пребывает в том или ином событии, и «озарение», которое «есть событие в самом бытии».
И, конечно же, нерасшифрованность вышеуказанного проистекает только от того – и на это мы уже не раз указывали, – что Хайдеггеру было чуждо понятие
– как идеи в виде мысленной конструкции, состоящей из вполне определенного комплекса сущих,
– так и способа (методологии) возникновения нового сущего (вещи) из недр смысла самой идеи.
Обладай он таким знанием, ему бы не пришлось в столь туманных смыслопереплетенных и смыслонасыщенных, – но плохо поддающихся осмыслению и пониманию – фразах и предложениях выражать то, что могло бы быть изложено достаточно просто и не столь замысловато. (При его-то гении и умении обращаться со словом!). Скорее всего есть предел смыслонагруженности фраз и предложений, после которого, сколько бы мы не нагружали последние смыслом, возникает обратный эффект: смысл будет теряться, расплываясь в своих очертаниях. (Не этим ли, порою, грешит Хайдеггер?).
А так получается мышление о том предмете, сущность которого весьма туманна для тебя самого. Это подобно тому, как если бы мы пытались выяснить форму облака на небе, находясь в нем самом (то есть, не выходя за его пределы), а не наблюдая его со всех возможных сторон. В каких бы направлениях мы ни двигались внутри облака, мы обязательно уткнемся в ту точку, откуда нет вида не то что на все облако, но даже на часть его. Целое видимо, когда видимы хотя бы основные его компоненты, и части могут быть увидены, если видно целое.
Итак, мы потому не поленились привести достаточно много цитат о событии, что хотели бы еще раз удостовериться в том, что за событием у Хайдеггера скрывается так и не узнанный им процесс спонтанного явления иррациональной идеи в наше сознание. Но в силу того, что ему не была известна основополагающая роль идеи – как комплекса взаимосвязанных объектов, – он так и не смог раскрыть сам процесс выступания на передний план
– как сущности человека, – когда и как именно это происходит,
– так и сущности вещи: в каком процессе это происходит и, каким образом формируется сама вещь вместе со своей сущностью.
Об этом же, то есть о неузнанности иррациональной идеи и процесса, в котором она является, свидетельствует и то, что, по Хайдеггеру: «События нельзя добиться силой через мышление». Но при этом им не объясняется, почему мы этого не можем сделать. А нельзя этого сделать только потому – и об этом мы уже не раз говорили, – что в процессе логического мышления в принципе нельзя прийти к инсайту (озарению как событию, по Хайдеггеру). Но в то же время «в мышлении можно заранее подготовить открытость», чего так же им не объясняется, каким образом это можно сделать. Согласно же нашей методологии, «открытость» подготовляется в процессе, нами названном рефлексией-I. И этой «открытостью», как мы теперь понимаем, будет «пространство-время» (Хайдеггер), куда и когда является иррациональная (интуитивно-инсайтная) идея.
Более того, по Хайдеггеру, «озарение среди разливанного им света сохраняет потаенную темноту своего истока, на свет не выходящего». Но потаенность темноты истока именно в том и заключается, что для Хайдеггера нет понятия идеи, как того «истока», из которого формируется сущее в своей непотаенности. Если бы ему был известен структурно-функциональный состав идеи и методология выявления (формирования) сущего из этой идеи, то не было бы ни «потаенности», ни «темноты» в том, что такое сущее и как оно возникает. Можно было бы привести еще много параллелей, – подобных вышеприведенным, – свидетельствующих о том, что классической метафизикой и философией Хайдеггера в том числе, был упущен главный момент – момент генерирования иррациональной идеи как мысленной конструкции, то есть структуры определенного числа объектов-сущих, из числа которых нами формируется новое искомое сущее, посредством коего – уже в материальной форме подручного средста – исполняется деятельность по производству Продукции какого-либо нового вида.
Так что нами предложенная методология позволяет нам поэтапно проследить и то, каким образом и когда человек «сбывается» в своем «собственном существе», и каким именно образом «прозрение» человека возвращает «вещи их сути», и в чем именно заключается «суть» самой вещи. Но все это мы можем узнать только при одном единственном условии: если под Бытием мы будем понимать – это-то как раз и было упущено метафизикой! – в первую очередь процесс возникновения интеллектуальной новизны в виде идеи, а во вторую очередь – процесс формирования нового искомого сущего (вещи) через посредство раскрытия смысла идеи в Истину.
И наше событие (Событие-11) – это время того процесса, когда в наше сознание является новая идея, когда она раскрывается нами в Истину, и когда из этой Истины нами формируется вид (эйдос, мысленная форма) нового искомого сущего, посредством которого – уже в виде подручного средства – может быть исполнена деятельность по производству того Продукта, потребность в коем с некоторых пор вполне назрела в социуме. В этом принципиальное наше расхождение и с классической метафизикой и с философией Хайдеггера, но только не с досократовской философией, которая, как было установлено опять же Хайдеггером, под Бытием имела ввиду возникновение (фюсис) сущего в процессе раскрытия сокрытого в несокрытое, то есть в истину-алетейю.
6.16. Онтологический Круг
В разделе выше мы уже упомянули о «цепочке Онтологического Круга, которая есть цепочка возникновения Новизны». Изобразим эту «цепочку» в наглядном виде и дадим некоторый комментарий к ней.
Для начала напомним три положения, которые в последующем дадут нам возможность понять, откуда возникает представление об Онтологическом Круге.
Во-первых, интеллектуальную новизну мы в принципе не можем воспринять откуда-то со стороны, хотя бы только потому, что она уже не будет обладать свойством новизны, поскольку создана кем-то ранее. Наоборот, мы ее должны создать сами здесь и сейчас в недрах нашего интеллекта. (Именно поэтому бытие как возникновение новизны – это событие внутриинтеллектуальное, а не пребывание и не восприятие чего-то, когда-то и кем-то созданного).
Во-вторых, мы должны ее создать в виде идеи, то есть в виде комплекса взаимосвязанных сущих, комплекса, обладающего определенным смыслом. Идея – единственная форма, из которой возможно явление нового смысла.
И в-третьих, главное назначение этого смысла в том, чтобы мы смогли образовать то новое сущее, посредством которого можно было бы в дальнейшем исполнять определенную этим смыслом функцию. Причем, результатом функционирования сущего должно явиться получение Продукции, потребность в которой назрела в социуме ранее.
По сути дела изначальная цель возникновения любой идеи – в процессе нашего бытия – в том и состоит, чтобы «узреть» (то есть выявить) новую функцию, ту функцию, в исполнении которой назрела Необходимость. В чем нет Необходимости, – вдруг возникающей не совсем даже понятно как, – то не может быть и создано. Необходимость – то ли явный, то ли подспудно действующий изначальный мотив к созданию функции, а последняя, как мы только что сказали, может быть выявлена только из смысла внове созданной идеи, структурно представляющей из себя комплекс взаимосвязанных сущих. И одним из этих сущих будет так же внове созданное – из исходных материалов и по индивидуальной технологии – подручное средство способное исполнять свою функцию и тем самым разрешать назревшую Необходимость-потребность в определенной деятельности по производству нужного Продукта.
Как видим, круг замкнулся. Все началось с «узрения» назревшей Необходимости – потребности в совершении определенной деятельности; далее продолжилось рождением идеи, раскрытием ее смысла (Истины) и созданием нового сущего-подручного средства способного выполнять свою функцию; и все закончилось удовлетворением вышеозначенной Необходимости. (Далее в Разделе 14.6. «Безосновно ли …» нами будет дан подробный анализ того, как и посредством чего замыкается Онтологический Круг). И вне этого круга, то есть вне Необходимости в новизне и вне создания идеи, смысл которой раскрывает нам форму (вид) и сущность нового сущего у нас нет возможности создать новый вид деятельности в нашем сообществе. А именно в этом и есть смысл нашего Бытия. В данном случае мы следуем самой Природе (в древнегреческом ее понимании), из самой себя создающей новые формы (виды) своего существования. Так что бытие – это не восприятие «присутствования» (Хайдеггер) или присутствия каких-либо существующих объектов-сущих, а создание нового сущего, обладающего таким сущностным свойством, посредством которого можно было бы исполнять новую функцию по производству Продукции самого разного содержания.
И здесь мы должны, что называется, «зарубить себе на носу»: новое сущее вне идеи не может быть создано, и наоборот, нет создания и развертывания идеи, не сопровождаемого нашим Бытием. А возникновение нового сущего и новой функции можно считать всего лишь «побочным продуктом» нашего Бытия. Если, конечно, не наоборот. И вот почему: если главная цель жизни в приумножении много и-разнообразия сущих и их функций, – о чем мы неустанно талдычим,–то «побочным продуктом» будут и наше Бытие и наши идеи. Но, несмотря на эту «побочность», мы должны помнить одно: в безбытийственном существовании наша погибель.
Но вот здесь уместно было бы изложить вполне наивную и, казалось бы, достаточно оправданную точку зрения на вопрос создания нового сущего. В чем она заключается? Да в том, что, в связи с выдвинутостью идеи на передний план и производностью нового сущего из смысла идеи, у нас может возникнуть вопрос: а почему нельзя сразу же, минуя этап формирования и раскрытия смысла идеи, создать само сущее, посредством которого можно было бы исполнять нужную нам функцию? Зачем нам мучиться сначала с созданием идеи (вернее, с попыткой ее создания) на этапе рефлексии-I, а затем с раскрытием ее смысла и выявлением формы и сущности искомого сущего и его функции на этапе рефлексии-II? Не проще ли было бы сразу приступить к образованию самого сущего средствами нашего логического мышления?
Как видим, речь идет о том, чтобы исключить из нашего существования сам фактор того, что мы называем Бытием. Ответ наш хотя и не очевиден, но достаточно прост: мы потому не можем этого сделать, что задача создания новой функции, выполняемой посредством нового сущего, это задача комплексная и решение ее зависит от множества факторов. А наше сознание, в пределах которого осуществляется логическое мышление на этапе рефлексии-I, как показывает вся практика, не способно с ней справиться в одиночку. Необходима помощь нашего бессознательного в виде интуиций, инсайтов, озарений, вдохновений, инкубационных фаз и т. д.
Тогда спрашивается, в чем сложность выполнения этой задачи, если мы пытаемся решить ее на сознательном уровне? Во-первых, в том, что мы должны создать конкретное и притом совершенно новое сущее и наделить его вполне определенным сущностным свойством. Но на этапе рефлексии-I, которого мы никак не можем миновать, – и даже в конце его – у нас, в общем-то, нет никакого представления ни о том, в каком виде должно быть наше искомое сущее, ни, тем более, посредством какого сущностного свойства оно бы могло исполнять свою функцию. Мы лишь можем выдвигать и проверять различные гипотезы, каких бесконечное множество, поскольку бесконечно множество тех сущих – и их взаимосвязей, – которыми мы можем оперировать. А во-вторых, и форма и сущность нужного нам сущего определяются множеством тех свойств исходных сущих, в окружении которых находится искомое сущее и свойства которых в обязательном порядке мы должны учитывать.
Вот среди этой неопределенности нам и нужна «мощь» нашего бессознательного. Мы не знаем самой сути тех операций, которые совершает наше бессознательное, но мы знаем, что находится на входе в этот «черный» для нас «ящик» и знаем, что находится на выходе из него. А именно: мы знаем, что продуктивной работе нашего интеллекта должна предшествовать интенсивная проработка самой сути интересующего нас вопроса на уровне нашего сознания. Знаем мы и другое: результаты работы нашего сознания и бессознательного могут быть выданы в наше сознание только в виде идеи, которую далее нам надо развернуть в Истину для того, чтобы, во-первых, раскрыть ее смысл, а во-вторых, «увидеть» и создать то недостающее искомое сущее, которое могло бы – в своей материальной форме подручного средства – посредством приданного ему нами сущностного свойства исполнять вполне определенную функцию. Вне контура возникающей идеи новое сущее никоим образом не может быть создано, потому что оно воздвигается на «пьедестале» взаимосвязанных с ним исходных сущих, тех сущих, которые к тому же «лепят» и форму и сущность искомого сущего (см. Раздел 6.1. «Где… прячется бытие?»).
Как видим, возникновение функции и того сущего, посредством которого она исполняется, никак не может обойтись без предварительного создания идеи. Идея и искомое сущее генетически между собой связаны через Истину и через раскрытие последней на составляющие ее элементы и взаимосвязи между ними. Идея – праматерь всякого нового сущего. Но возникновение идеи не может обойтись и без предварительного возникновения Необходимости в совершении определенной деятельности (функции). Идея появляется не на голом месте. Почвой ее возникновения является та или иная назревшая природная Необходимость в новизне, переходящая в потребность нашего человеческого существования.
Вот отсюда, от невозможности непосредственного создания нужного нам сущего, минуя создание идеи, и от возникновения назревшей Необходимости-потребности в совершении определенной деятельности, возникает представление об Онтологическом Круге. По сути дела, в Онтологическом круге «цепочка» (методология) возникновения интеллектуальной новизны и нового сущего (Событие-11) (см. Рис. 1 Раздела ««Двойная рефлексия»….») смыкается с природной Необходимостью (Событие-1) в создании Продукции (Событие-111), производимой посредством функционирования искомого сущего, в виде подручного средства. Так что нам остается только одно: изобразить в наглядном виде этот круг (см. далее Рис. 2 на следующей странице) вместе с обозначением тех этапов, на которых совершается наша определенная деятельность по созданию функции, разряжающей и удовлетворяющей назревшую Необходимость. (Данный рисунок можно было бы рассматривать совместно с Рис. I. Раздела 5.4. ««Двойная рефлексия» Г. Марселя…»).
В заключение приведем примерное описание онтологического круга положим, для идеи справедливости. Сразу же заметим: трудно сказать, было ли чувство справедливости изобретением человеческого духа или открытием того, что природно было заложено в человеческой душе или психике. Но все равно, даже до формирования самого понятия справедливости в человеческом сообществе скорее всего была потребность в справедливости и эта потребность в какой-то степени, хотя бы стихийно, удовлетворялась. И только с возникновением идеи (понятия) справедливости стало возможным целенаправленное создание и функционирование искомого сущего, каковым являются те институты общества, которые призваны смягчать и регулировать взаимоотношения между полярно расположенными слоями общества: богатые и бедные, больные и здоровые, молодые и старые и т. д.
А – В – Область События-1 как зарождения и созревания Необходимости в новизне.
В – С – Область События-11: создание идеи; раскрытие ее смысла; формирование вида и
сущности искомого сущего и создание технологии изготовления подручного средства.
С – А – Область События-111, то есть производства Продукции для социума.
т. 1 – Обнаружение потребности в новизне и начало рефлексии-1; 1 – 2 – процесс
рефлексии-1; т. 2 – конец рефлексии-1; 2 – 3 – инкубационная фаза; т. 3 – возникновение идеи; 3 – 4 – допонятийная фаза и начало рефлексии-11 в т. 4; 4 – 5 – процесс рефлексии-11; т. 5 – конец рефлексии-11; 5 – 6 – создание технологии изготовления подручного средства.
Рис. 2. Онтологический круг.
Вот и получается: с возникновением Необходимости в справедливости (этап 1-2) сначала была выработана и развернута (этап 2-3-4-5-6) идея (понятие) справедливости. Как мы понимаем, в процессе развертывания идеи было выявлено искомое сущее и намечена и разработана технология его создания (этап 6-7). А уже потом сообщество приступило к созданию самого сущего (этап 7-8), то есть к формированию тех институтов, которые в процессе своей повседневной деятельности (этап 8-9) должны были в той или иной степени удовлетворять ту Необходимость-потребность, которая когда-то возникла (зародилась и созрела) на «противоположном» конце Онтологического круга (этап 1-2). Так произошло «замыкание» последнего. И точно так же этот круг применим для любого внове возникающего сущего, того сущего, которое вызывается из недр Необходимости его функционирования – через посредство создания идеи и раскрытия ее смысла в Истину – к непосредственному исполнению этим сущим своей деятельностной функции по производству Необходимой Продукции.
