Иван Андреянович Филатов
Метафизика возникновения новизны
В этом и заключается их функция. По сути дела, взаимосвязи определяют все: что с чем должно быть соединено, посредством каких сущностных свойств должно произойти это соединение и для образования какого смысла и какого искомого сущего формируется сама идея. Так что как смысл идеи, так и искомое сущее вполне можно назвать детищем этих, метафизических, взаимосвязей.
Напомним еще один ранее приведенный нами образ. Без взаимосвязей сущие разрознены как отдельные зернышки, вынутые из яблока. Будучи же соединенными в идее, они предстают перед нами во плоти своих сущностных свойств и взаимосвязей, формирующих сам смысл идеи-Истины. И только имея этот смысл в целостном виде, возможно формирование вида и сущности нового искомого сущего.
И если мы вернемся к нашей метафоре взаимосвязей как «серых кардиналов» образования смысла идеи, то можно сказать, что мы вывели из тени (из «серости») эти взаимосвязи, показав их действенную «кардинальность» в форме участия в создании смысла идеи, а вместе с ним и нового сущего. Именно они «делают сущее сущим», но делают весьма оригинальным способом, способом соединения сущих через их сущностные свойства (то есть, через их сущности) с последующим формированием того сущего, которое ранее не наблюдалось в нашем существовании. По сути дела, взаимосвязи – это те силы, которые способствуют тому, чтобы вывести некоторое число «старых» исходных сущих из сферы Хаоса и соединить их таким образом, чтобы получить всего лишь одно, но новое искомое сущее для цели производства новой Продукции.
Чтобы убедиться во всем выше сказанном на конкретном примере, рассмотрим каждое из сущих в отдельности – имеются ввиду сущие идеи кусочка мела – вкупе с теми сущностными свойствами, которыми они связываются с остальными сущими.
Человек (учитель) соединен с письменностью, доской и мелом своим свойством (сущностью): владеть навыком писания текста, видеть текст на доске и понимать смысл написанного. Доска соединена с остальными сущими своим свойством (сущностью) отображать и сохранять на своей поверхности, нанесенные на нее знаки письменности. Письменность соединена со всеми сущими своим свойством (сущностью) преподносить, то есть «изображать» – в иконической форме знаков и текста – смыслы. Мел соединен с доской своим свойством (сущностью) мелкодисперсно крошиться и, прилипая к ней, оставлять свой след в виде текста. Ученик же соединен со всем этим своей способностью (сущностным свойством, сущностью) видеть текст на доске, понимать и усваивать «изображенные» на ней смыслы. Что же мы здесь видим?
А видим мы то, что, во-первых, все сущие идеи соединены между собой метафизическими связями, заключенными между их сущностными свойствами. Во-вторых, мы замечаем, что исходные сущие «диктуют» внове образуемому искомому сущему, каким видом и какой сущностью оно должно обладать. Иначе говоря, новое сущее непременным образом должно отвечать всем требованиям исходных сущих. Так, кусочек мела, водимый рукой учителя, должен отвечать требованиям письменности: наносить текст на доску и тем самым отображать смысл в нем заключенный; требованиям человека: этот текст должен быть видим зрением человека; требованиям доски: след от него должен быть таким, чтобы он сохранялся на поверхности доски. И эти требования предъявляются ему в виде соответствия сущностным свойствам исходных сущих. И третье, что мы обнаруживаем, это то, что за счет образованных метафизических взаимосвязей между сущими и за счет соответствия вида и сущности искомого сущего свойствам остальных, исходных, сущих образуется смысл идеи (Истины), который приводит искомое сущее к своему виду (эйдосу) и сущности.
То есть: согласованность взаимосвязей между всеми сущими – это и есть смысл идеи, который приводит искомое сущее к своему виду и сущности. Если нет такой согласованности, хотя бы даже в виде отсутствия какого-либо сущностного свойства у любого из сущих, то образование смысла идеи невозможно в принципе, а значит невозможно формирование нового сущего. Как видим, только взаимосогласованность сущих в контуре любой идеи может привести к формированию вида и сущности нового сущего, а следовательно, и к производству новой Продукции в процессе нового рода деятельности в самой сфере социума. А это, последнее, и является одной из конечных целей совместного Бытия как социума, так и человека.
(Другой же конечной целью Бытия является, во-первых, адаптация («приживание») новизны в структуре социума, а во-вторых, взаимодействие этой новизны с тем, что уже функционирует в нем. А вот это, последнее, как нам представляется, является основной причиной как зарождения в социуме все новых и новых Необходимостей в новизне, так и выходу социума на новую спираль развития, что и дало нам основание к тому, чтобы не считать Бытие и Ничто без-основными, поскольку их основания находятся в самой структуре их взаимодействия).
Но эта, указанная нами выше согласованность не есть соответствие вида сущего тому представлению, которое мы о нем имеем. Эта согласованность должна наблюдаться между всеми сущими идеи. И человек здесь не является каким-то привилегированным сущим. Он равный среди равных. В этой связи Истина как несокрытость выступает вне какой-либо взаимосвязи с человеком, оценивающим соответствие ее смысла своему представлению о ней. Истина здесь сама по себе и у человека нет каких-либо оснований судить о ней, поскольку он находится «внутри» Истины, то есть «внутри» того комплекса сущих, из которых составлена идея.
Итак, по ходу изложения вопрос двойственности Истины всплыл у нас снова. Правда, возник он в несколько преображенном виде. А потому в следующем пункте попытаемся некоторым образом «примирить» обе Истины в рамках единого представления Бытия как возникновения новизны.
п. 4. В каком виде возможно согласование Истины как несокрытости с истиной как соответствием
Как видим, каким-то «странным» образом соответствие друг другу всех сущих в идее оказалось причастным
– во-первых, к возникновению смысла Истины как несокрытости,
– а во-вторых, к «выходу» из сокрытости в несокрытость внове образуемого искомого сущего (вещи).
В связи с этим с нашей стороны можно выдвинуть следующее предположение: мысль об истине как соответствии вещи интеллекту могла возникнуть тогда (во времена Платона и Аристотеля), когда было замечено, но не до конца понято соответствие между собой всех сущих, причастных к возникновению реальной вещи из идеи. Тем более человек как сущее, продуктивно мыслящее, всегда причастен к возникновению как того, так и другого. И он, находясь «внутри» идеи, – как одно из ее сущих – должен брать на себя ответственность за взаимо-согласование всех сущих, входящих в комплект идеи. Поскольку он является и участником, и творцом последней. Так что Истина и все что с ней связано должно быть согласовано.
Можно сказать что Истина – это воронка, в которую по круговым орбитам вовлекается все то, что ее определяет. Любые возмущения на подступах к ее центру недопустимы. Согласованность движения обязательна. И эта согласованность в виде соответствия сущих друг другу, в конечном счете, трансформируется в несокрытость Истины и внове создаваемого искомого сущего. Более того, напомним, что со времен Античности согласованность сущих в буквальном смысле витала в воздухе, хотя бы в виде всеобъемлющих понятий Космоса, Блага и Красоты.
Если мы примем во внимание выдвинутое нами предположение, то не исключено, что возможно взаимосогласование истины как соответствия с Истиной как несокрытостью. Но оно возможно с одной поправкой: во-первых, истина как соответствие относится к взаимосогласованности всех сущих, достигаемой нами в процессе укомплектования идеи (в основном в процессе рефлексии-1), а во-вторых, Истина как несокрытость относится уже к следующему этапу возникновения новизны, а именно, к этапу раскрытия смысла идеи в Истину и «выходу» нового искомого сущего из сокрытости в несокрытость (рефлексия-11). В таком случае первая истина непременным образом должна предшествовать созданию второй Истины. Это, во-первых. А во-вторых, без взаимосогласованности сущих в идее Истина (как несокрытость) возникнуть не может, а, следовательно, не может возникнуть и искомое сущее.
И в заключение данного пункта мы позволим себе выдвинуть еще один вариант истины как соответствия. Но это соответствие уже будет не соответствием вида сущего нашему представлению о нем, а соответствием, – выражаясь в терминах Хайдеггера, – между «истиной бытия сущего» и «истиной самого бытия». Поясним нашу мысль. Как мы установили ранее, Бытие само по себе есть Бытие социума (Событие-1), в котором без посредничества продуктивно мыслящего человека постоянно происходит зарождение и созревание Необходимостей в новизне того или иного рода. Бытием же человека (Событие-11) создается сам механизм удовлетворения этих Необходимостей, то есть механизм снятия тех напряженностей, которые время от времени возникают в отдельных сферах деятельности этого социума. И этот механизм, в конечном счете, завершается созданием подручного средства, с помощью которого будет изготавливаться Продукция, затребованная социумом.
Так вот, с одной стороны можно предположить, что создание (возникновение) подручного средства есть «бытие» последнего, а истиной его является соответствие его вида и сущности смыслу той идеи, которая зародилась в уме человека, создающего сам механизм разрешения социумной проблемы. С другой же стороны «истиной самого бытия» является затребованность социумом Продукции вполне определенного вида. Как видим, вопрос заключается в следующем: соответствует ли механизм (то есть подручное средство) разрешения социумной проблемы выполнению той задачи, которую социум поставил перед продуктивно мыслящим человеком? Нет ли расхождения между тем, что затребовано социумом и тем, что им получено? Иначе говоря, качественно ли человеком исполнен заказ социума? Вот это, как нам представляется, есть то, что Хайдеггер назвал «истиной самого бытия». И этой истине непременным образом должна соответствовать так называемая «истина бытия сущего».
п. 5. Критерий состоятельности смысла идеи
Итак, после очередного экскурса в заповедную зону Истины как несокрытости и как соответствия, снова вернемся к смыслу идеи. Но рассмотрим его с точки зрения состоятельности, то есть с точки зрения того критерия, который бы свидетельствовал нам о том, что наше бытийственное (продуктивное) мышление было не на холостом ходу, то есть было не напрасным.
Как мы теперь знаем, смысл идеи создается за счет соединения метафизическими связями определенного комплекса сущих. Целью создания последнего является сначала обнаружение, а затем создание недостающего звена в этом комплексе, а именно, искомого сущего, а вслед за ним и подручного средства. Посредством же последнего осуществляется производство необходимой для социума новой Продукции. Как видим, критерием того, состоялся ли смысл идеи или не состоялся, является формирование искомого сущего вместе с его сущностью. Если это сущее сформировано, значит смысл состоялся, если не сформировано – не состоялся. Вопрос использования искомого сущего в опредмеченной его форме, то есть в форме подручного средства для цели производства новой Продукции – это уже другой вопрос.
Что же касается состоятельности смысла идеи, рассмотренной через призму бытующей в метафизике расхожей фразы «бытие – это то, что делает сущее сущим», то по этому поводу можно сказать следующее. Эта фраза имеет не тот смысл, что какое-то сущее трансформируется – положим, за счет придания ему сущностного свойства – в какое-то другое сущее; в этой фразе второе сущее, действительно, «делается» под воздействием Бытия как творческого процесса создания новизны определенного вида. Но оно «делается» не из какого-либо имеющегося сущего, а из смысла объединенных – сначала на этапе рефлексии-1 – в комплекс исходных сущих. И это является только предпосылкой создания окончательной формы нового сущего, которая будет обнаружена – как недостающее звено – в результате раскрытия смысла внове явленной идеи в Истину на этапе рефлексии-11. Причем, эта форма нового сущего должна отвечать требованиям, предъявляемым ему каждым из исходных сущих, то есть сущностные свойства искомого сущего должны быть согласованы с аналогичными свойствами исходных сущих, о чем речь у нас шла в п. 4.
Далее, поскольку мы, можно сказать, покончили со смыслом идеи, попытаемся осуществить свою давнюю претензию на обнаружение сходственности двух методологий Бытия: методологии возникновения новизны в человеческом сообществе (социуме) и методологии возникновения новых видообразований в Природе. (Вот эта сходственность, как нам представляется, и дала повод А. Бергсону выдвинуть свою гениальную идею наличия во всей Природе духовного порыва, противостоящего материи, то есть того порыва, который способствует снижению энтропии в мире, иначе говоря, возрастанию упорядоченности, противодействующей второму началу термодинамики). И займемся мы этим в следующем пункте.
п. 6. Сходственность процессов образования новизны в социуме и в Природе
А. Бессознательное – островок Природы в интеллекте (мозге) человека.
Итак, начнем с того, что первое наше заключение относительно истины состоит в том, что Истина как несокрытость не является последней инстанцией в процессе образования новизны (то есть в процессе Бытия). Она, во-первых, производна из идеи (как результат раскрытия, развертывания ее смысла), а во-вторых, служит промежуточным звеном между идеей и внове образуемым искомым сущим, поскольку последнее может быть сформировано только благодаря тому смыслу, который заложен в Истине как несокрытости. Можно даже сказать: Истина, сама являясь несокрытостью, выводит из потаенности в непотаенность новое искомое сущее. И делает она это в процессе раскрытия того скрытого смысла, который был изначально заложен в идее. А внедрен он был туда не столько нашим рациональным мышлением (на этапе рефлексии-1), сколько бессознательным на стадии, скорее всего, инкубационного созревания смысла идеи. Именно бессознательное с его способностью творить новизну является главным действующим лицом в процессе создания Истины как несокрытости.
И второе наше заключение касается того, что истина как соответствие вещи интеллекту (уму) – искусственное образование, а Истина как несокрытость, возникшая из сокрытости (то есть из Ничто, как и сама идея) – образование естественное, природное, потому что она получена не путем манипулирования нашего рацио сущими, их свойствами и взаимосвязями между последними, а через посредство заложенной в наше бессознательное спонтанной (природной) способности творить новизну, в первую очередь, в виде идеи. И в этом, то есть в нашей спонтанности, мы следуем самой Природе.
Наше бессознательное – это островок Природы, который заложен ею (Природой) в наш мозг. Не будь его, мы не были бы способны на творчество, а значит, и на бытие. (Об этом подробно в рукописи Статьи «Что такое идея и как она «работает»»?, Раздел 9 «Что такое новизна и как она возникает? Пять видов новизны, возникновением которых сопровождается создание идеи»).
Б. «Идейный» характер возникновения новизны в Природе
А теперь, в очередной раз мы подступаем к вопросу создания новых видообразований в Природе силами самой же Природы, то есть, к вопросу Бытия Природы. Начнем со следующего: если Природа наделила человека достаточно эффективной способностью создавать новизну, то у нас есть основания полагать, – хотя бы опираясь на известный принцип («бритва» Оккама): не надо умножать сущности без необходимости – так вот, полагать, что и она сама, Природа, в процессе формирования новых видообразований использует тот же способ создания новизны, а именно, способ взаимосочетания своих, природных (исходных, готовых) сущих и формирования на основе этого нового сущего, то есть искомого сущего как нового видообразования.
Но это пока что только наше предположение. Попытаемся хотя бы в некоторой степени его обосновать. Для этого, как минимум, нам надо показать, в чем заключается сходство процессов создания новизны Природой и человеком и в чем состоит их различие. А главное, нам надо попытаться рассмотреть, не скрывается ли за этим различием опять же сходство, а если скрывается, то, в чем именно оно состоит.
Начнем со сходства. Что делает Природа, когда она, осуществляя свое Бытие, создает новое видообразование? Создавая новое видообразование, она всего лишь берет «старое» видообразование и наделяет его новым сущностным свойством, с помощью которого в дальнейшем будет осуществляться деятельность производства новой Продукции в «социуме» самой Природы. Природа не тратит своей энергии на создание абсолютно нового, то есть ни на что – из ранее созданного – не похожего видообразования. Она лишь «модернизирует» находящееся у нее «под рукой» «старое» видообразование, наделяя его новым сущностным свойством.
А что делает человек? Создавая новое искомое сущее в опредмеченной его форме (то есть в виде подручного средства) он, используя те материалы, которые находит у себя «под рукой», компонует их определенным образом и наделяет сущностным свойством, с помощью которого может быть произведен новый вид деятельности по производству Продукции для социума. Так в идее кусочка мела изобретатель последнего компонует известняк, клеящее вещество, добавки и т. д. И делает он это по такой технологии, чтобы кусочек мела оставлял на доске видимый глазом след в виде текста. А добиться этого можно, сделав только так, чтобы мел обладал способностью (свойством, сущностью) мелкодисперсно крошиться и прилипать к доске.
Как видим, при создании подручного средства и Природа, и человек используют то, что находится «под рукой»: Природа – «старое» видообразование, а человек – материалы, которые он находит вокруг себя. И в этом полнейшая аналогия в процессе создания подручного средства, каковым в Природе является новое видообразование. И это последнее исполняет в Природе определенную функцию. А если есть функция, значит есть Продукция, производимая в «социуме» самой Природы для нее же самой. Точно так же любое подручное средство, созданное в сфере социума, – будь то произведение искусства, моральный принцип, общественное образование (идея справедливости), кусочек мела, кровать, очки и т. д. – предназначено для выполнения определенной функции, а, следовательно, и для производства новой Продукции. Как видим, сходство двух этих процессов – природного и «рукотворимого» – налицо.
Продолжим далее наши рассуждения. В данном случае мы рассмотрели, можно сказать, срединное звено в общей цепи создания новизны как в Природе, так и в человеческом сообществе. А именно, мы рассмотрели процесс возникновения (создания) подручного средства. Но этому процессу, как в Природе, так и в социуме предшествует нечто, побуждающее к такому возникновению. (Причинно-следственные связи никто еще и никогда не отменял). И таковым, побуждающим, в человеческом социуме является, во-первых, процесс возникновения Необходимости в новизне того или иного рода, а во-вторых, процесс создания идеи, раскрытия ее смысла и формирования идеальной формы искомого сущего, по образцу которого в дальнейшем изготавливается подручное средство.
Вот здесь-то у нас естественным образом и возникает вопрос: что является тем побудительным мотивом, который инициирует в Природе формирование нового видообразования? При этом сразу же обратим внимание на два уже известных нам факта: процесс создания идеи, раскрытия ее смысла и формирования вида и сущности «рукотворимого» искомого сущего – это умственный процесс и протекает он в интеллекте человека. Это, во-первых. А во-вторых, основным, хотя и предварительным базовым элементом создания идеи, является нахождение тех исходных (готовых) сущих, на «пьедестале» которых будет сформировано новое искомое сущее. Значит, умственная деятельность продуктивно мыслящего человека является непосредственной причиной создания нового искомого сущего и – по образцу последнего – подручного средства.
Так вот, вопрос заключается в следующем: есть ли в Природе процесс аналогичный тому, что совершается в интеллекте человека, то есть процесс, как предшествующий созданию нового видообразования, так и способствующий такому созданию? Иными словами, есть ли в Природе аналог уму человека, тому уму, который создает идею в виде комплекса сущих и формирует искомое сущее, по образцу которого изготавливается подручное средство?
На основе ранее едва обозначенных подходов к данному вопросу, нам ничего другого не остается как предположить: «ум» у Природы выступает в виде комплекса тех изменяющихся обстоятельств, в которых «заключены» живые существа («жизненный мир», по Икскюлю). И этот комплекс представляет собой определенный набор исходных (готовых) сущих, на базе (на «пьедестале») которых формируется новое видообразование в виде «старого» видообразования, но наделяемого самой Природой – на генетическом уровне – новым сущностным свойством, то есть новой сущностью. В указанный набор исходных сущих (обстоятельств), конечно же, входят и изменяющиеся климатические условия (параметры) существования, и недостаток (избыток) пищевых ресурсов, и борьба за существование как внутри вида, так и межвидовая, и геномы самих живых существ и т. д. Вот эти обстоятельства, в виде исходных сущих, определяют вид и сущность нового видообразования, которое должно будет не только отвечать требованиям окружающей среды, но и исполнять новую функцию и тем самым производить новую Продукцию в ареале («социуме») самой Природы. И если новое видообразование по своему геному уже несколько отличается от генома «старого» видообразования, то естественно предположить, что обстоятельства (в виде исходных сущих) во всей своей совокупности воздействуют на генотип «старого» видообразования и тем самым, изменяя его, придают ему новую сущность.
Кстати сказать, человек – и как новое видообразование Природы, и как Подручное Средство социума – является яркой демонстрацией вышеизложенного нами. Ведь Природа, осуществляя «идею» социума, сделала человека (как сущее, продуктивно мыслящее) Подручным Средством этого социума. И наделила она его сущностным свойством (сущностью) создавать новизну в процессе генерирования идей. Посредством этой новизны изготавливается новая Продукция для нужд самого социума. Без новизны – без идей, Истин, искомых сущих, Подручных Средств и без Продукции – социум – образование не жизнеспособное. И у нас нет никаких сомнений в том, что на каком-то этапе эволюции человекоподобного существа (то ли в самой Природе, то ли в каком-то, может быть, примитивном сообществе) это существо – наш предок, (как «старое» приматоподобное видообразование) – было наделено новым сущностным свойством (сущностью) продуктивно (иррационально) мыслить, то есть создавать интеллектуальную новизну. Без этой сущности человек не нужен был Природе, поскольку без продуктивно мыслящего сущего она не смогла бы создать еще одно природное, живое видообразование в форме человеческого сообщества – соци-ума.
Таким образом, как человеческий ум направляет нашу деятельность к определенной цели, так и обстоятельства принуждают живые существа в Природе изменяться и тем самым приспосабливаться, с одной стороны, к изменившимся обстоятельствам, а с другой стороны, к выполнению нового рода деятельности, востребованной самой Природой. И как новый род деятельности в социуме определяется Необходимостью (потребностью) в новизне определенного рода, так и новый вид деятельности в «социуме» Природы определяется потребностью в новизне (обновлению) самой Природы в условиях изменившихся параметров окружающей среды обитания.
Так что «интеллектом» Природы являются изменения стихийно возникающих («бессознательных») обстоятельств, воздействующих на геном того или иного «старого» видообразования и изменяющих его в такой степени, что оно, обретая новую сущность, становится новым видообразованием, предназначенным уже для исполнения нового рода деятельности и изготовления нового вида Продукции в сфере самой Природы. (И об этих обстоятельствах мы уже писали ранее, когда речь у нас шла о столкновениях Случайностей с Закономерностями развития Природы).
Вот в этом заключается разница в процессах видообразования (Бытия) в Природе и создания подручного средства (Бытия) в социуме. Она состоит в том, что в человеческом социуме имеется интеллект, являющийся надстройкой над теми реально существующими сущими, которыми он манипулирует: организует собирание сущих в идею (на этапе рефлексии-1), создает саму идею, раскрывает ее смысл и формирует искомое сущее (на этапе рефлексии-11). В Природе же такой надстройкой, манипулирующей реально существующими сущими, являются складывающиеся обстоятельства в виде Случайных отклонений параметров окружающей среды от Закономерностей ее (Природы) развития. Они собирают в единый комплекс определенный набор взаимосвязываемых исходных сущих и на базе (на «пьедестале») этого воздвигают новое видообразование. И одним из таких сущих является «старое» видообразование.
При этом следует иметь в виду: как в социуме любая идея, – а возникновение идеи всегда спонтанно – является спонтанным образованием, так и в Природе любое, ведущие к видообразованию спонтанное стечение обстоятельств (которым мы придали статус «интеллекта»), так же является оригинальным образованием. Похоже на то, что только создание оригинальных спонтанных образований (идей-комплексов, комплекса обстоятельств) может привести к возникновению новизны определенного рода. Кстати сказать, подтверждением данного положения служит теория И. Пригожина, один из постулатов которой можно представить в следующем виде: только спонтанное возникновение бифуркаций в системе далекой от равновесия может привести к образованию новых комплексных и достаточно устойчивых «диссипативных структур». (И об этом речь у нас шла в Главе 13).
Как видим, сходственность (в виде аналогии) в процессах образования нового «рукотворимого» подручного средства и нового видообразования (в Природе) сохраняется на всех этапах процесса Бытия Природы и Бытия социума (конечно, вкупе с Бытием человека).
В заключение данного пункта необходимо сделать одну существенную оговорку. Когда мы говорили о возникновении новых видообразований в Природе, то это, конечно же, был взгляд на проблему с высоты «птичьего полета». На самом деле все происходящее в Природе гораздо сложнее. Поскольку все в ней взаимосвязано между собой тысячами зависимостей, тех зависимостей, которые самоурегулируют отношения между сущими самого разного рода. Отсюда такая слаженность в Природе на всех уровнях существования живой и неживой материи, отсюда же, от слаженности, Красота в ней. Вот бы достигнуть такой же слаженности в человеческом соци-уме! Но это, видать, в принципе невозможно: «интеллект» Природы гораздо мощнее интеллекта человека. Он является «управляющим параметром» (Пригожин) в Природе. Именно он направляет ход развития и Природы, и социума. И совсем даже не исключено, что достигнув максимума своей интеллектуальной технической мощи, в условиях утери каких-либо сдерживающих моральных принципов, социум как новое видообразование Природы, вступит на путь собственной деградации и последующей ликвидации. Ведь любое видообразование Природы не вечно и
«тогда – можно поручиться – человек исчезнет, как исчезает лицо,
начертанное на прибрежном песке»38.
Но это уже область футурологии.
п. 7. Заключение
Только сейчас, то есть после того, как мы буквально, если можно так выразиться, разобрали идею «по косточкам», нам становится понятным, почему метафизика оказалась в столь затруднительном положении, уже начиная со времен Античности. И совсем не исключено, что трудность понимания того, что собой представляет идея – как образуется она сама и ее смысл и для какой цели он (последний) предназначен – стала одним из главных препятствий в осмыслении процесса Бытия как возникновения новизны. Что и послужило, в немалой степени, неразработанности данного вопроса, а вместе с этим и забвению самого Бытия. Ведь то, что не разработано и не доведено до сознания, то не может быть тем «руководящим началом» (М. Аврелий), которому надо следовать.
Именно поэтому можно предположить, что метафизика пошла по пути наименьшего сопротивления, приняв за бытие наличный мир существования сущего в целом, а не возникновения последнего. Существующее сущее присутствует вокруг нас в своей, положим, наглядной, предметной форме. А вот возникающее сущее имеет историю (время), как своего возникновения, так и существования в социуме. (Не отсюда ли постоянные попытки соединить время с возникновением новизны: Бергсон, Хайдеггер, Пригожин?). И эта история, как показано в нашем тексте, имеет вид отнюдь не наглядный. Поскольку внове возникающая новизна имеет тот вид, который, подобно Протею, не только меняет свои «очертания» во времени своего возникновения на всех этапах процесса Бытия, но и, в дополнении к этому, эта новизна трудноуловима нашим сознанием. Да к тому же наш интеллект должен уловить те процессы, которые происходят не только в социуме, но и внутри нашего собственного интеллекта. Так что метафизика – это сплав познания того, что происходит в недрах того социума, в котором мы живем, и того, что происходит в недрах нашего интеллекта. Ведь то, что генерирует наш интеллект, в конце концов, оказывается содержимым того, что есть и того, что происходит вокруг нас.
Но это еще не все. Метафизика – за исключением краткого периода философствования досократиков, Платона с Аристотелем, Плотина и других философов – все время упускала самое главное. Как оказалось, не наш интеллект «хороводит» всем тем, чему пришла пора возникнуть внове. Наше продуктивное мышление (Событие-11) является производным от «мышления» социу-ма, в котором происходит следующее: сначала – проработка и усвоение (взаимодействие) того, что уже имеется в социуме и того, что внове создал человек, а затем – зарождение и созревание Необходимости в той новизне, которая оказывается потребной социуму и которая запрашивается им. Это и есть то, что мы назвали Событием-111 во второй его половине и Событием-1. И мы, как существа продуктивно мыслящие, к этим событиям никакого отношения не имеем. Наше участие в непрерывном процессе Бытия начинается с того момента, когда мы замечаем, а вернее, обнаруживаем, к чему взывает социум, что он запрашивает, в какой новизне он испытывает потребность. А взывает социум, конечно же, к продуктивно мыслящему человеку, поскольку только он способен создать ту новизну, посредством которой может быть произведена та Продукция, которая необходима социуму и заказ на которую поступил в конце События-1.
