Виталий Авраамович Бронштейн
Записки несостоявшегося гения
– богат не тот, у кого много, а тот, кому хватает. Он не только богат, но еще и свободен, что значительно дороже;
– уходи от тех, кто тебя гонит, и не бойся идти туда, где зовут;
– умей определять главных лиц своей жизни. Это не те, без которых тебе трудно, а те, кто
не может без тебя. Они не обманут и не предадут. Будь их достоин;
– не бойся порывов души, спонтанных поступков. О них иногда жалеют, но никогда не
стыдятся;
273
– избегай пользоваться советом твоего армейского командира: «На удар – тройным
ударом!». Звучит хорошо, но лучше быть адекватным. Справедливость – в равенстве двух, а не в торжестве одного;
Сегодня, мама, седьмое декабря, и я переношусь опять в далекий 1992 год, когда тебя не
стало здесь, но почему-то уверен – навеки обрела покой Там.
Прости, что мне было часто не до тебя, ведь я был такой стра-а-шно умный и постоянно
занятый… Как оказалось, вовсе не тем, чем надо бы.
Да разве мог я тогда, мятущийся по своим школам, друзьям и подругам, осознавать, насколько ты меня лучше, выше, благороднее, и что после твоего ухода ты станешь
занимать места в моей жизни куда больше, чем до него?!
А когда понял, было уже поздно. Прости.
На твоем памятнике скромная надпись, но при заказе приемщица почему-то
переглянулась с мастером.
«Спи спокойно, родная! Нам без тебя плохо. Сын, невестка, внучка».
За прошедшие двадцать девять лет, мама, не было ни одного дня, чтобы я не вспомнил
тебя.
===========
КОГО ОБИДЕЛ – ИЗВИНИТЕ
Пишу это для людей моего возраста, но очень хотелось бы знать, что думают по этому
поводу молодые.
Недавно встретил бывшую однокурсницу, в прошлом первую модницу славного
литфака нашего пединститута. Не стареют душой ветераны – на семидесятилетней
прелестнице дырявые джинсы, фиксирующие в рваных прорехах усохшие бледные
коленки… У, неисправимая чертовка!
А как вам новояз, типа: шарить, стримить, клёво, жесть, походу, заценить, прикинь, тащусь и прочие задроты с зашкварами и девайсы с гаджетами, – из уст
траченных молью, с научным и карьерным прошлым джентльменов?
Раньше слово «набить» означало, в основном, морду, а сейчас этот грубый глагол
поставлен творческой молодежью на службу благородному искусству, в сочетании с
«тату», разумеется… Глаз не оторву, вплоть до ссор с ревнующей женой, от одной дамы-бочонка, вернее, кучи острых иероглифов, снующих по ее заросшему жиром хребту и
аэродромного типа плечищам. Объясняю своей второй половине, что ничего личного –
просто мне это чудо в диковинку, ведь не девушка же из Нагасаки – наша перезревшая
соседка с синими пауками? И не в Японии, чай, живем, чтобы старухи красовались
татуировками?!
При этом, уверяю, что ничего не имею против порывов мятежной юности, стремящейся выделиться хотя бы внешне. Сам был таким, и понимаю тех, у кого все
впереди. Но молодящиеся старики, попытки остановить время, а еще лучше – обратить
его вспять, как на это смотреть?
Мне их жалко. А вам?
Представляю себе, что бы подумали мои бывшие ученики, встретив меня всего в
"татухах", да в рваных джинсах, и базлающего: "походу, клево и зацените"!)))
============
274
ЧТОБЫ НАЙТИ УМНУЮ ЖЕНУ, БОЛЬШОГО УМА НЕ НАДО
Честно говоря, люблю умных людей, и всю жизнь меня к ним тянуло, чего, к
сожалению, не скажешь про них. Не беда, с дураками тоже можно получать удовольствие.
Но всегда старался познать природу их успеха в личной жизни. Вот, к примеру, возьмем сатирика Михаила Жванецкого. Имел пять жен (из них три брака
незарегистрированных), одаривших его шестью цветами жизни – двумя девочками и
четырьмя мальчиками. Как говорится, мир им всем да любовь, если бы не проблемы с
дележкой наследства, разумеется…
Говорят, знаменитый одессит долго торил женоискательные пути, надеясь, в конце
концов, выйти на по-настоящему умную спутницу жизни. Наконец, это случилось
промозглой осенью 1990 года на открытии Всемирного клуба одесситов, где 24-летняя
Наталья Сурова, выше ростом на голову алчущего свежих чувств импозанта, разносила
гостям кофе. Как тут не обратить внимание на эффектную брюнетку в черном мини-платье и на каблуках, да к тому же на тридцать два года моложе пятидесяти шестилетнего
соискателя?
Хорошо, когда умные люди находят друг друга. Глубокий ум Натальи, перебивающейся с
хлеба на квас, не нуждается в доказательствах. Об этом свидетельствует ее выбор и
готовность подставить преданное женское плечо великому сатирику, нашедшему в ней то, чем долго пренебрегали её глупые сверстники.
Что касается писателя, то высшее проявление женского ума обрел и он, ведь его
последняя избранница охотно взяла на себя обширное домохозяйство, избавив труженика
пера от всяких бытовых забот.
После ухода в 2020 сюзерена она стала вести замкнутый образ жизни, общаясь лишь со
взрослым сыном, а на любые наследственные претензии мудро изрекала: «Зачем взрослым
детям, имеющим профессии и способным заработать себе на хлеб, рассчитывать на
материальные преференции от покойного папы? Ведь он с ними не жил даже, не
унизительно ли это?». Что тут скажешь, умная женщина – есть умная женщина.
А еще мне нравится супружеская пара Макронов, Эмманюэль и Брижит.
Оказывается, любовь со школьной парты и учительского стола, с точки зрения полевой
педагогики, бывает необычайно продуктивной. Мне, как учителю в запасе, это особенно
близко. Судите сами: сначала она учила его, выучила президентом, а теперь продолжает в
его лице учить всю Францию! Могут ли профессиональные успехи быть выше? Вот это
учительница – всем училкам училка! Разница в годах (прелестница старше своего
совратителя на двадцать четыре года) играет положительную роль – как можно
ослушаться любящую мамочку, отдавшую самое дорогое своему воспитаннику?! Умные
люди – есть умные люди.
Написал я это и думаю: может, и мне заняться такими поисками? Жена моя, как у
Макрона, старше меня на целых полтора года. К тому же, она прабабушка и меня таким
сделала. Конечно, в школе она меня не учила, зато наверстывает это в семейной жизни.
Правда, слишком уж недоверчива. Вот, говорю ей, когда у меня хорошее настроение: давай, Алла, делать всю домашнюю работу вместе! Она соглашается, а после делает всё
сама. Не доверяет мне, боится, что из нашего семейного гнезда получится казарма или
275
общественный туалет. Почему так? Потому что она или неумная, или слишком хорошо
меня знает.
Умных женщин в Израиле искать не трудно – они все здесь умные. Причем, чем
моложе, тем умнее. Мой трех четвертьвековый возраст и новенькая палочка, которую я
ношу для украшения, здесь не помеха. Раньше на костылях топал, и то не оглядывались.
Главное, что в Израиле проводятся честные лотереи. Покупаешь билеты. Ждешь.
Выигрываешь пару миллионов шекелей, а к ним непременно приз в комплекте – местная
красавица. Где, где вы, молодки, падкие на старые лодки? Иду за билетами.
========
ЭВАКУАЦИЯ
Четвертое августа 2019 года, день в день два года назад, запомнится мне навсегда. Это
дата моей эвакуации туда, где могут спасти жизнь.
В четыре утра под нашим балконом появился мощный джип с самым лучшим водителем
в мире. Он же оказался по совместительству грузчиком: не дал двум старикам
надрываться чемоданами, снес их с лестницы и уложил в автомобиле.
Весь путь в Одессу водитель пытался нас веселить, хотя последние недели мне было не до
смеха. В мое мужское естество специалисты урологии областной больницы внедрили
огромную занозу – гибкий катетер, спаситель почек и недруг страшной аденомы. С тех
пор я ощущал себя распятой бабочкой, пришпиленной к другим трупам насекомых.
Поэтому хотелось только одного: чтоб всё быстрее закончилось и меня оставили в
покое…
Не скажу, чтобы у меня что-то болело. Но слабость была неимоверная. Давила огромная
опустошенность и как ее следствие – полное безразличие. За неделю до этого доктор
Заболотный, лучший оперирующий уролог области, отказался делать мне операцию.
Сказал, что она ерундовая: надо вырезать кусок разросшегося мяса, но с моими
показателями (работа почек, давление, бешеный креатинин) он ее делать не берется. И
может помочь лишь одним: поставить постоянный катетер к почкам, с которым и
предстоит жить до конца.
Эту операцию сделали в Израиле, куда мы прилетели в 00.05 пятого августа 2019. Про
израильскую медицину не буду. Скажу лишь, что медицинские услуги, предоставляемые в
Израиле рядовым пациентам, на порядок выше того, что может получить в Украине, простите за бахвальство, любая вип-персона. Например, заслуженный учитель или даже
почетный гражданин, как ваш покорный слуга…
Палаты на четыре – пять боксов, каждый из которых за несколько минут претворяется в
реанимацию. Никаких бахил даже в предоперационной – везде стерильная чистота.
Отмечу такую деталь. Если после пересадки почек, легких или нейрохирургического
вмешательства здесь выписывают через 5 – 6 дней, то на пустяковое изъятие «куска мяса»
из моего грешного тела – ушло девять (!!!) дней… Вот почему, наверное, мне отказались
делать операцию в Херсоне.
Перейду к благодарностям. Спасибо доктору Заболотному, что отказался делать
операцию. Подумал обо мне, а не о том, как на мне заработать. Лучший коньяк и мое
почтение Вам, уважаемый доктор!
Спасибо израильскому врачу, завершившему операцию поздно вечером, а уже в
полседьмого утра явившемуся в мою палату. У него легкая рука, но когда меня
выписывали, доктор сказал, что благодарить надо не его, а мою жену, дни и ночи
276
находившуюся рядом. Которую не только не гнали из больницы, но даже подкармливали
добросердечные сестрички.
Спасибо моей дочери и зятю, на головы которых мы свалились нежданно на долгие
месяцы! Навсегда запомню, как она заплакала, увидев жалких, бредущих к выходу из Бен-Гуриона стариков…
И, наконец, спасибо прекрасному водителю, грузчику и просто другу, который два года
назад привез нас в Одессу, провел к консулу, объяснил ситуацию, и наши паспорта
украсила красивая израильская виза. Потому что без помощи главного раввина города
Херсона и Херсонской области Иосифа Вольфа, сидевшего за рулем, моя стремительная
эвакуация не состоялась. Шолом, Иосиф! Дай Бог счастья тебе и твоей семье!
===========
БЫТЬ УКРАИНКОЙ
Когда заходит речь об украинцах: не шпаны, натянувшей по случаю вышиванки и
ненавидящей всё русско-язычное, мне вспоминается сельская школа моей первой любви, когда, двадцатисемилетний, я возглавил большой педколлектив в тринадцать человек (!), и повел полторы сотни учащихся в бушующий океан Знаний, где только нас не хватало.
Понятовская восьмилетка, ты, может быть, лучшее, что было в моей
школьной жизни! Во всяком случае, те два пролетевших года я не забуду никогда.
Учителя были немолоды, а некоторые откровенно стары. Теперь я понимаю, как
встретили они экспансивного до́бра мо́лодца, навязанного райкомом партии и рушащего
устои привычной, размеренной жизни. Тем не менее, всё вокруг стало бурлить: немедленно рухнул (с помощью старшеклассников!) старый каменный забор, которому
было под сотню лет, грозивший обвалиться на умные головки алчущих знаний, и вместо
него появился новый металлический, ажурный. Был построен вместительный склад, где
средь нехитрого скарба школы прятался мотоцикл с коляской директора. В младшем
корпусе, располагавшемся неподалеку, забила струя – вы не поверите! – настоящего
водопровода, чего там не было от начала и до конца советской власти. А в школьном
дворе появились аккуратные дорожки из бетонных канальных плит, добытых после бесед
с начальником областного Укрводстроя, желавшим любым путем избавиться от общения с
назойливым директором, ловившем его везде, вплоть до уборной.
Мне очень хотелось украсить подворье розами, но учителя настойчиво
отговаривали: мол, разве что сутки они нас порадуют – их тут же растащат по домам
эстетствующие понятовцы. Но после беседы с учительницей биологии, скрепя сердце
одобрившей мой гениальный замысел, мы привезли розы, собрали учеников и показали
маленькое чудо: как теперь будут высаживаться цветы в родных пенатах. Сдирали с
верхней части саженца 10 – 15 см коры, метили это место быстро сохнущей эмалевой
краской, поясняя удивленным мелким, как теперь просто будет искать школьные цветы в
любом сельском доме. И что вы думаете – ни одной розы у нас не украли!
Так что можете представить себе, как ко мне относились селяне. Хвастать – так хвастать, скажу честно: меня там любили. И вот, прошла жизнь, а я, когда – никогда вспоминая те
дни, пытаюсь ответить на зряшный вопрос: а много ли бы я потерял, оставшись навсегда в
Понятовке? И потерял – или выиграл, живя с простыми надежными людьми, без всяких
интриг и подсиживаний, вне поля завистников, да еще на лоне чудной природы?
Моложе меня в этой школе были только супруги Чернышенко. Володя – учитель труда, и
Надя, заочница пединститута, молодая мать, воспитатель группы продленного дня.
Высокая, стройная, красивая. Говорила на украинском, но легко переходила на русский.
Мы часто разговаривали. Широко распахнутые глаза, улыбчивая, любила поэзию, знала
много стихов. Я почему-то относился к ней чуть насмешливо – наивная сельская девочка!
277
– но именно чуть. Восторженная натура, как говорят, дитя полей и лесов, она боготворила
отца и была любимой дочкой сама. Из хорошей украинской семьи. Не знаю, можно ль
назвать это дружбой, но вот взаимопонимание между нами было.
Возможно, обладала она повышенной эмпатией: чувствовала, что у меня не всё в
порядке; жил я в селе, жена – в городе. Иногда присылала по вечерам своего мужа с
домашней снедью: жареной рыбой или куском вареной курятины, что меня сильно
смущало.
В общем, были добрые и даже очень отношения, нет – нет, вовсе не то, что вы
подумали, и когда я убыл в долгое плавание по другим школам, она изредка появлялась на
моем горизонте. Со временем её семья покинула Понятовку, Надя долгие годы работала
завучем сельских школ, муж преподавал труд. Сегодня у них взрослые сыновья, оба
моряки, старший комсостав флота, есть внуки. – Но причем здесь украинцы, с которых я
начал свой рассказ? – спросите вы. Сейчас поясню.
Бывая в Херсоне, Надя изредка заскакивала ко мне. Изредка – это раз или два в год.
Рассказывала о себе, детях, интересовалась делами. Моей жене она нравилась, но
предпочитала приходить на работу, типа мимоходом. Никогда не предупреждала, возникала в кабинете, как улыбчивое светлое облако. При ее появлении, я откладывал все
дела, старался явить уважение, как говорится, старая дружба не ржавеет.
И вот как-то она приходит, разговариваем, секретарь принесла кофе. Прощаемся. А через
минуту она заходит с растерянным видом и говорит:
– Знаешь, совершенно забыла, я же пришла к тебе с важным вопросом! Ты работаешь
директором еврейской школы, наверное, в курсе дела… Я слышала, что тем, кто спасал во
время войны евреев, дают звание Праведник мира. Наверное, это и премии, и еще какие-то
привилегии…
– Зачем тебе это, Надя? – интересуюсь я.
– Да мама моя спасла одну девочку-еврейку,,,
Пришлось объяснить, что получить Праведника трудно, практически, невозможно. Надо
документально доказать свое участие в спасении человеческих жизней, а это редко у кого
получается.
– Да пустяки, – легкомысличает она, – запросто докажем, только куда обращаться?
Позвонил директору благотворительного «Хеседа» Александру Вайнеру, сказал, что от
меня придет посетительница, дал ей адрес.
Уходит Надя, а у меня на сердце что-то тяжелое, вроде, как потерял себя частичку:
– Надя, Надя, милая украиночка, возвышенная Надюша, вот как оно в жизни бывает –
укатали Сивку крутые горки… Узнала, что можно поправить материальные дела, пользуясь нашим знакомством, станет теперь продвигать маму в Праведницы…
Между тем, с этой темой я уже не раз встречался. Немало людей интересовалось. Были
среди них и лица известные в городе. Как-то долго меня пытал краевед Вирлич, заглядывая в глаза в поисках единомышленника, делясь тем, как его близкие спасали
несчастных, виновных лишь в своей национальности. А когда я прохладно объяснил, какие нужны доказательства, заметно сник и больше к этому не возвращался. Трудно
дается это звание. Достаточно сказать, что в Херсонской области нет ни одного
Праведника мира. Как бы то ни было, Надя ушла, и я напрочь забыл о ее глупой затее
облагодетельствовать матушку за счет Израильского Яд-Вашема.
Прошло время, не помню уж сколько, год или полтора, снова появляется Надя. Разговор
как разговор, дети, внуки и даже положение в Украине, попили кофе, конфет отведали, прощаемся.
И снова, как в прошлый раз, возвращается моя забывчивая подружка и в своей вечной
манере говорит:
– Ой, Виталий, я снова забыла – ну просто из головы вылетело…
278
Достает из сумки пакет, развертывает и дает мне. Я долго рассматриваю, остолбенело
гляжу на нее, не веря своим глазам. Спрашиваю, можно сфотографировать? – Конечно!
(читатель увидит это фото в первом комментарии).
Надина мама, Татьяна Денисенко – первый и единственный Праведник народов мира в
нашей области! А ларчик просто открывался: спасенная девочка давно выросла, гражданка Израиля, хорошо помнит и благодарна своим спасителям. Всё тютелька – в
тютельку, доказано и признано. «Хесед» помогает Праведнице лекарствами и чем там
еще, не знаю.
===========
СОБАЧЬЯ ИСТОРИЯ
Прочитал в газете статью о самом большом состоянии, оставленном животному:
«Миллионер и кинопродюсер Роджер Доркас все свои 65 миллионов долларов оставил
любимому псу Максимилиану. Суд признал такое решение законным, поскольку при
жизни миллионер выправил Максиилиану совершенно человеческие документы.
Жене Доркас оставил 1 цент. Но она, по тем же собачьим документам, через некоторое
время вышла замуж за пса и, после его смерти, спокойно вступила в права наследства, поскольку пес, естественно, завещания уже не оставил».
Что можно сказать об участниках этой истории? Миллионер, оставивший жене цент, а
все остальное – собаке… Жена его, женившая на себе пса во имя получения наследства…
Похоже, выведена новая порода людей-животных, готовых на все, чтобы унизить другого, растоптать или просто надсмеяться. Три героя, а порядочный персонаж один – ничего не
подозревающая собака! Собачья история…
===========
279
ПРОЩАЙ НАВЕКИ, НЕЗАБВЕННЫЙ ТОВАРИЩ!
Ровно день в день тридцать лет назад, 26 декабря 1991 года, в тяжких предродовых муках
почил грозный и могучий Советский Союз, оставив после себя полтора десятка
республик, жалко барахтающихся с тех пор в безбрежном океане рыночных отношений.
Три «прибалтийские пуговицы» – устроились лучше всех, прильнув к щедрому
вымени еврососедей. Что скажешь – викинги! Правда, и там сейчас спальная зона, а все
производства советского времени (ВЭФы, РАФы и пр) накрылись медным тазом, как и
многие на материке.
Занятное дело, всего трех мерзавцев, перепивших в Беловежской пуще, хватило, чтоб развалить огромную машину, худо – бедно (но с каждым годом всё лучше!) преодолевавшую ухабы мировой истории на пути к заявленному всеобщему братству.
О покойниках – либо хорошо, либо никак, а лучше бы правду, но в кратком
некрологе много не скажешь. Ограничусь мнением лишь одного человека, которому
безусловно доверяю – математика-философа Александра Зиновьева, автора потрясших
меня когда-то «Зияющих высот» и «Катастройки». Ведь даже он, высланный из СССР и
долгие годы живший на чужбине, кого не упрекнешь в любви к советскому режиму, считал бедой и преступлением развал Союза. Нельзя было рушить здание, фундамент
которого замешан на крови миллионов, погибших в революциях, войнах и мясорубке
сталинского режима, нуждавшееся всего лишь в системных косметических и
экономических улучшениях.
Поэтому лучше о другом, более поучительном и почти забытом, и хоть
нормальные люди учатся на чужих ошибках, поговорим о собственных. Вспомним наших
кумиров того времени и обязательно расскажем своим детям, кому за сорок, чтоб делали
выводы и не клюнули на тот же крючок, что и их родители.
Как мы переживали за оппозиционера Ельцына, брошенного чей-то безжалостной
рукой в Москва-реку, а после бродившего по магазинам и заглядывавшего в метро! Целых
семеро помощников просили его не пить и не буянить, когда он освоился в Кремле и неча
было скрывать свою суть, на самом деле. Боровшийся с привилегиями (а попутно
наращивавший их для близкого окружения), он оставил после себя алчную семейку, пропив всё, что можно, и даже многое – чего нельзя…
Любимые мальчики из телепрограммы «Взгляд», открывшие нам море правды, к
которой мы не были готовы, умея лишь жадно внимать, но только не рассуждать.
Погрязнув в ней, мы возненавидели свое прошлое, без чего, как известно, проблематично
будущее. А все они, сеятели интересного и запретного, неплохо устроились. Кого-то, конечно, сжили со свету, как Листьева и Боровика, но прочие Любимовы, огрузнев от
прожитых лет и обильной пищи, по-прежнему живут и процветают.
Шустрые Шустеры и Киселевы с Ганапольскими, абортированные теперь в
Украину и нашедшие здесь рай, вместо утерянного в нынешней России…
А славные депутаты ВС, явления которых мы ждали на экранах, сражавшиеся за
нас с коммунистической гидрой и вырывавшие сладостные победы из её жадной пасти!
Блестящие златоусты Анатолий Собчак и Галина Старовойтова, Юрий Афанасьев и
Гавриил Попов, Егор Гайдар и Григорий Явлинский … Конечно, тридцать лет – это
большой срок, и много светочей демократической мысли ушло туда, где нет политических
баталий. Но все – без исключения! – успели за свою земную бытность насладиться новым
качеством жизни и вкусить спелых плодов своего участия в бескомпромиссной борьбе за
счастье трудового народа.
Отсюда вывод: меньше верить тем, кто, на словах, нас любит больше себя, и
думать собственной головой, чтоб не остаться у разбитого корыта, как миллионы наших
сограждан после кончины великого Отечества.
Спи спокойно, дорогой товарищ! Может, твоя жалкая судьба станет кому-то
ценным уроком.
280
=============
КОРОНОЙ навеяло…
В моем городе птицы не вьют себе гнезда
Тех, что есть, очевидно, с избытком хватает
Все зашло далеко и теперь уже поздно
Улетающих сдерживать стаи…
Их дома заколочены, окна разбиты
Из подполья доносится запах металла
На кладбищах валяются мертвые плиты
Жизнь отсюда сбежала
Ощутимо слабеет магнитное поле
Стало легче душе от земли отрываться
Правда, ты понимаешь, что жизнь – неволя
И лишь смерть – шанс подняться…
Тот, кто с миром ушел в необъятные дали
Кто не смог утром встать из остывшей кровати
Тот, кого мы не удержали
В своих лживых объятьях
Нас еще навестит темной ночью беззвездной
И шепнет: собирайтесь, уже слишком поздно
И под грохот сердец поманит черным пальцем –
Ваши кончились танцы…
================
ПРОГУЛКА ПО НОВОДЕВИЧЬЕМУ
281
В погожий день, в осенний день среди чужих могил
Я, под собой не чуя ног, подавленно бродил
И понял я простую вещь – проблему из проблем
Не важно, жить где, в землю лечь, а очень важно с кем
Никто из тех, кто здесь почил и нежится окрест
Хоть этот день воскресным был, по-моему, не воскрес
Мы обретем с тобой покой на кладбище ином
Где будет суждено найти нам свой последний дом
Но, как и здесь, там будет листьев желтых наст
Там будет всё – не будет только в мире этом нас
И будет вечно душу рвать глухая тишина
Зимою выпадут кругом обильные снега
Весна проснется невзначай и вновь всё зацветет
И может кто-нибудь сюда случайно забредёт
И бросит в изголовье мне увядшие цветы
Мне так хотелось бы, мой друг, чтоб это была ты…
И пусть кружится где-то рядом стая черных птиц
Хранящих в памяти земной тепло угасших лиц
==============
ЕВРЕЙСКАЯ КОМПОНЕНТА
_____________
282
«И окропит чистый нечистого, но не наоборот…» В.Б.
Вчера раввин почему-то вспомнил в разговоре свою последнюю поездку в
Америку. Он сидел в самолете рядом с господином средних лет, уверенным в себе и
коммуникабельным. Разговорились. Раввин осведомился у американца о причине его
посещения Украины. Тот ответил, что он – прокурор из штата Майями, и приехал по
международной программе оказания Украине помощи в построении правового
государства. Командировка его длилась больше месяца и вот, переполненный
впечатлениями, он летит домой.
Раввин, шутя, поздравил соседа, сказав, что по этой теме американскому
правоохранителю в Украине хватит работы до конца жизни. Однако прокурор шутливый
тон не захотел принимать, пояснив, что все им увиденное – сплошной ужас, который надо
пресекать самыми жесткими мерами.
– Понимаете, – стал он втолковывать раввину, – если я в своем штате проезжаю
мимо дома судьи и вдруг вижу, что у него появился дорогой автомобиль, я тут же
возбуждаю следствие: откуда у него с его зарплатой появилась роскошная машина? В тот
же день! И никаких отговорок, что это машина не его, а тещи, или что он взял ее у кого-то
покататься, я не принимаю. А ваши прокуроры таких вещей почему-то упорно не
замечают… В чем тут дело?
– Может быть в том, – предположил раввин, – что наши прокуроры сами катаются
в машинах не хуже? Мой брат, он раввин в Одессе, как-то говорил, что один хозяин
крутой фирмы по торговле автомобилями рассказывал ему, что некий прокурор местного
района (всего лишь районный прокурор!) приобрел у них на протяжении немногим более
года супердорогих лимузинов на полтора миллиона долларов! И вы хотите, чтобы после
этого он замечал, на чем ездят судьи, которые с ним явно в доле?!
***
Прочитал в газете Херсонского еврейского благотворительного центра «Хесед
Шмуэль» №34 за апрель 2006 года чудный материал ко Дню Победы, посвященный
памяти отца некоего Леонида Финкеля. Привожу его (без согласия автора!) полностью:
«Отцы ушли в бессмертие» (а дети – в плагиат!)
«В 1942 году, за несколько месяцев до Сталинградской битвы, мальчишкой, я
оказался в маленьком городке неподалеку от Сталинграда, в больнице. Город немцы
бомбили нещадно. Рядом со мной лежала моя ровесница, девчонка с голубыми глазами и
смешными косицами. Не знаю уж по какому поводу, я спросил ее, что она любит. Ну что
она могла любить в своей до смешного короткой жизни: мороженое, конфеты, плюшевого Мишку? И она мне серьезно ответила:
«Я люблю маму, папу и отбой воздушной тревоги…»
Проще и страшнее о войне не скажешь…
Позже сосед-фронтовик рассказал мне схожую историю. Фашистские самолеты
разбомбили хутор. Погибли все, кроме 3-летней девчушки. С ожогом и глубоким рваным
ранением она сидела в грязи, гладила волосы мертвой матери и все просила:
«Мама, мамочка, проснись…»
Эти воспоминания много лет я ношу в себе, как старые раны носят в своем теле
пули, которые должны были убить, но не убили.
Свое стихотворение я посвящаю светлой памяти моего отца Наума Финкеля и его
боевых друзей, солдат и офицеров 515 стрелкового полка, 134 стрелковой дивизии, погибших на подступах к Москве.
Леонид Финкель».
283
______________
Когда на смерть идут – поют,
А перед этим можно плакать.
Ведь самый страшный час в бою –
Час ожидания атаки.
Снег минами изрыт вокруг
И почернел от пыли минной.
Разрыв – и умирает друг.
И значит, смерть проходит мимо.
Сейчас настанет мой черед.
За мной одним идет охота.
Будь проклят 41-ый год
И вмерзшая в снега пехота.
Мне кажется, что я магнит,
Что я притягиваю мины.
Разрыв – и лейтенант хрипит,
И смерть опять проходит мимо.
Но мы уже не в силах ждать.
И нас ведет через траншеи
Окоченевшая вражда,
Штыком дырявящая шеи.
Бой был коротким. А потом
Глушили водку ледяную,
И выковыривал ножом
Из-под ногтей я кровь чужую.
Честно говоря, этот материал меня тронул до слез… Какой чудный, щедро
усыпанный ярчайшими метафорами текст! Трогательная история о малышке-сверстнице, любившей отбой воздушной тревоги… Потерявшая всех родных трехлетняя крошка, гладящая волосы мертвой мамы…
Какие же талантливые люди живут рядом с нами! – думалось мне. А изумительное
стихотворение, которое сын ветерана посвятил своему покойному отцу?! Как мне, учителю русского языка и литературы, не откликнуться на этот подлинный шедевр! Ведь
должен же кто-то оценить по заслугам такое в высшей степени достойное литературное
событие?
И я сел и написал свой скромный отзыв. Но редактор почему-то не сильно хотела
его публиковать, так что он вышел лишь в №36 через два месяца. Вот как он выглядел на
странном сером фоне:
Реплика.
_______
«К сожалению, чудные стихи «… Мне кажется, что я магнит…», опубликованные
в материале «Отцы ушли в бессмертие» в 34-ом номере «Хесед Шмуэль» и посвященные
неким Леонидом Финкелем своему отцу и его боевым друзьям, погибшим в боях на
подступах к Москве, на самом деле принадлежат не ему, а прекрасному поэту-фронтовику Семену Гудзенко.
Жаль покойного отца плагиатора и стыдно. Чужое не дарят».
В.А.Бронштейн.
____________
284
Между тем, эта история не так проста, как кажется на первый взгляд. Разумеется, текст «Отцы ушли в бессмертие» тоже украден где-то. Уровень наглости плагиатора
потрясает, но будем снисходительны: к чему ни приводит безотцовщина…
А вот оправдывать редактора газеты, даму с высшим образованием, труднее. Ведь
это стихотворение – не просто одно из сотен тысяч о Великой Отечественной. Оно
общеизвестно и, по праву, входит в десятку лучших, где: «Ты помнишь, Алеша, дороги
Смоленщины…», или прославленное «Жди меня»; его вообще стыдно не знать, а уж
литературному работнику – и подавно. Назвать его своим – сродни тому, чтобы
попробовать изменить авторство «У лукоморья дуб зеленый…» или «Буря мглою небо
кроет». Короче говоря, имеем с одной стороны – вопиющую наглость, с другой – такое же
невежество.
Хуже другое, что подействовало на меня больше всего. За два месяца ни один из
полутора тысяч читателей этой газеты не заметил явного плагиата! Где же он, уровень
хваленой еврейской интеллигентности?! Неужто полностью переместился географически?
***
На теме
возвращения улицам их исторических названий
, в частности, о том, как
это делалось в Одессе, стоит остановиться подробнее. Считаю уместным привести
выдержку из интервью Одесского городского головы Э.Гурвица еврейскому журналу
«Лехаим», февраль 2008 года:
«… КГБ на Еврейской улице оказался по судьбе. Эта улица была Еврейской до
революции, а потом как только она ни называлась, – мы же вернули ей старое название.
И оказалось, что на этой улице находятся, во-первых, городская прокуратура, во-вторых, областное управление милиции и, в-третьих, областное управление КГБ. Об
этом доме так и говорили: «Со второго этажа видно Колыму».
Руководству КГБ это переименование не понравилось, и они на бланках написали:
«переулок Грибоедова», где у них был вход в отдел писем. Когда мне это доложили, я
переименовал переулок Грибоедова – в Шухевича! И когда управление КГБ оказалось на