Виталий Авраамович Бронштейн
Записки несостоявшегося гения
Кравченко, помялся немного, а потом честно признался:
–Ты уж прости, дружище, мне и самому это неприятно, но есть вот такое мнение -
только пойми меня правильно – что тебе пора уходить из райцентра…
–Почему? – упавшим голосом поинтересовался я.
Коля на мгновение замялся, испытующе посмотрел мне в глаза, решая, стоит ли
говорить правду, и, будто смахнув с себя невидимую тяжесть, четко пояснил:
–Национальная политика, старик… Секретарь райкома ставит вопрос так: в Белозерке
три школы. И два директора из трех – евреи. Для небольшого райцентра это чересчур.
Первый секретарь с ним согласен. Смотри дальше: директор школы №1 Печерский
работает здесь уже 20 лет, ты – только 10, получается, идти надо тебе…
–Уходи, откуда гонят, и иди – куда зовут, – спокойно, тем же вечером, изрекла
библейскую истину моя мудрая мамочка, и я вновь очутился в Велетенской средней
школе.
Поставил, правда, перед районным руководством несколько условий. О передаче
части имущества моей райцентровской школы (с целью укрепления материальной базы) в
263
Велетенскую. В том числе, грузовой автомобиль. На радостях, что ухожу добровольно, с
этим охотно согласились. После двенадцатилетнего отсутствия я пришел в Велетень, как
невеста с приданым.
Прошли годы. Об этом переходе я ни разу не пожалел. Более того, по сей день благодарен
райкомовцам: если бы не их стремление выжить меня из райцентра, вряд ли сегодня я бы
сделал все то, что мне удалось сделать, распрощавшись, наконец, с сельским
пригородным районом.
Друзья сочувствовали: как же тебе, наверное, тяжело уходить из Белозерки, бросать
школу, которой ты отдал десять лет жизни, да еще такую школу!
И не верили, когда я говорил, что ушел без особых переживаний. Ведь я работал не на
общественных началах, а получал за это зарплату, кормил свою семью. Слава Богу, мне
всегда хватало разума не рассматривать себя – как неотъемлемое приложение к своему
месту работы. И в словосочетании «я – директор школы» для меня, простите за
нескромность, на первом месте все-таки «я», на втором – «директор» и только потом –
«школы», как бы эгоистично это не выглядело.
Конечно, о вкусах не спорят; людей, для которых собственная работа дороже
собственной семьи, да и самой жизни, на свете немало. И, слава Богу – пусть трудятся
себе так дальше, кто против. К делу, которое тебя кормит и держит на плаву, надо
относиться серьезно, но без особого фанатизма. Чтобы не стать слугой у самого себя.
================
НЕПОНЯТНАЯ ИСТОРИЯ
Не знаю, кто сказал: «Школа – это огромный мир!», но за четыре десятка лет
работы в школьных пенатах свято убежден в этом. Заметил, что многим нравятся
невыдуманные школьные истории. Наверное, об этом стоит написать книгу, но когда еще
она будет! – а я пока просто поделюсь с вами тем, что когда-то удивило меня или просто
оставило след в памяти.
Эта история началась где-то в 1994 году, на второй год работы еврейской школы. Кто
помнит те времена, знает, какие трудности переживали тогда граждане распавшейся
советской страны. Невовремя выплаченные зарплаты, оплата бартером, дорогущие
продукты питания… Учителя, особенно незамужние и с детьми, просто недоедали.
Еврейская школа в этом чуть отличалась: община, опекавшая своих питомцев, давала, по
возможности, гуманитарную помощь и детям, и взрослым. Питание для учеников и
персонала было бесплатным. Это прекрасно, но каково родителю прийти сытым домой, где твои детки и вторая половина слегка подголадыают?!
И вот, в один прекрасный день, на нашу улицу пришел праздник. В виде папы ученицы
пятого класса, основательного коренастого мужчины, протянувшего нам братскую руку
помощи. Не каждой школе так повезло – иметь среди родителей столь состоятельного и
щедрого человека. Как оказалось, он был сельхозпроизводителем, хозяином огромного
крупноголового стада из трех тысяч отборных красавцев и красавиц с рогами.
264
Зашел он ко мне в кабинет с председателем школьного профсоюза Мариной Твердохлеб; оказывается, это она провела разведку и узнала кто есть кто из родителей (можете себе
только представить, как ей были потом благодарны наши работники!), и предложил для
любимой школы пару сот килограммов свежайшей телятины по себестоимости, примерно, раза в два с половиной дешевле, чем на рынке. Честно признаюсь, когда я услышал об
этом, то – прямо по Павлову! – ощутил обильное слюноотделение от будущих вкусностей
и даже сглотнул невольно, чтоб это не заметили гости.
От нас требовалось одно: объявить о предстоящем празднике вкусной и здоровой пищи
сотрудникам, собрать деньги из расчета пять – шесть кг мяса на брата, подготовить место
с клеенкой и человека, способного аккуратно разрубить щедрый дар скотовладельца.
Разумеется, в ближайшие полчаса все было сделано, ажиотаж коллектива не передать
словами; через недельку другую, когда на зооферме будет плановый забой, придет наш
час вкусить кулинарных радостей.
Жену почему-то будущее обилие мяса не порадовало: она имела скверную привычку
гестапить за мной, чтобы я не переедал.
Два слова о доченьке местного Креза. Хорошая ученица, светловолосая и голубоглазая, спокойного нрава, но чуть нелюдимая, в классе она как-то проходила обиняком.
Возможно, потому что девоньке в жизни не повезло: несколько лет назад умерла мама, они жили вдвоем с отцом, который сутками пропадал на работе. Ребенку было одиноко, учителя ее жалели.
Прошла неделя, за ней вторая. Как медленно идет время, когда ждешь чего-то вкусного!
Но и через месяц мясо в школе не появилось. В хозяйстве проводилась ревизия и
планового забоя не было.
А дальше пошли непредвиденные помехи. То впал в запой забойщик скота, то слег с
микроинсультом хозяин. Время остановилось. Уже ползли месяцы, а всё как-то не
получалось встретиться с долгожданным мясом. Пару раз звонил скотопромышленник и
предупреждал, чтобы были в готовности принять ценный груз завтра или послезавтра. Но
странным образом парная телятина избегала нашей школы, как заколдованной.
Учителя стали роптать, но почему-то не на инициатора выгодной сделки – профсоюзную
руководительницу, а на меня. Ну как же, за всё в школе отвечает директор…
Навел справки через свои каналы: да, такой бизнесмен есть, стадо у него отменное, в
финансовом плане всё порядке. Сказал Марине позвонить ему и сообщить, что мяса у нас
уже навалом, сыты по горло, люди нуждаются, пусть вернет деньги. Он возмутился: – вы
что, мне не доверяете? Я стал готовиться к худшему развитию событий и позвонил
знакомому прокурору.
Родитель тут же перезвонил мне: денег в наличии нет, будут послезавтра.
И что вы думаете? Послезавтра он самолично доставил кучу купюр, потребовал все
пересчитать и с сожалением сказал, что вчера был забой, но раз мы требуем деньги – вот
вам! Что это было, я долго не мог понять. Зачем он брал деньги, десятки раз обещал, а
теперь вот вернул?
Эта история быстро забылась, но продолжение имела к концу лета. Перед началом
учебного года дети получают в школе учебники. Ученикам из малообеспеченных семей их
дают бесплатно. И вот приходит ко мне классный руководитель шестого класса и молча
кладет бумажный листок.
Спрашиваю: что это?
– Прочтите сами!
Я прочитал и надолго замолчал. Учительница смотрела на меня, я на неё.
Каллиграфическим почерком, с изящным нажимом заглавных букв, видный
скотопромышленник требовал, чтобы его дочери, как сироте, учебники выдали бесплатно.
И прилагал номер приказа министерства, предписывающий относить расходы в таких
случаях на бюджет школы.
Так любить деньги и так не уважать свое имя…
265
Как ещё это всё понимать?
В настоящее время герой этой истории давно проживает в США. Там ему место. Судьбу
его дочери я не знаю.
============
ПАМЯТИ ГЕРОЯ НЕВИДАННОГО ЭКСПЕРИМЕНТА
Преждевременный уход одного из самых богатых людей планеты вызвал громкий
резонанс погрязшего в двойных стандартах общества. Впервые в истории человечества
само понятие продолжительности жизни стало неоднозначно-двойственным. Если многих
из нас 80 или 90 лет земного бытия вполне удовлетворяют, то смерть миллиардера Дэвида
Рокфеллера на 102-м году жизни была воспринята суперэлитой с легкой оторопью и даже
разочарованием.
Профессионально-трудовые успехи усопшего, мягко говоря, невыразительны – он всего
лишь один из наследников великого финансового магната. Героем века он стал как
единственный землянин, в груди которого устало биться семеро чужих сердец (по счету
проведенных ему пересадок).
Кто-то скажет: вот, что делают деньги! А я бы подчеркнул другое: вот, на что способна
современная медицина!
Наверное, для самого Рокфеллера смерть на собственной кровати и в безмятежном сне
была полной неожиданностью. Он так привык в любой момент получать любой нужный
орган, что прекрасное земное существование, наполненное глубоким содержанием как
выжить, казалось ему поистине бесконечным.
Он пережил всех своих врагов. Он пережил всех друзей. Он пережил всех любимых
женщин. Он пережил кучу президентов, несомненно, его добрых знакомцев, которые уже
не один десяток лет выставляли ему прогулы на том свете. Его жизнь – подлинный Гимн
человеческой Жизни! Сам Господь Бог любовался, наверное, этим Своим творением, обретшим человеческое бессмертие за счет минимум восьми других Его созданий (с
учетом пересадок почек, которыми его тоже изредка баловали). Но вот вопрос: сколь
справедливо такое искусственное долголетие? Нельзя ли было отпустить ему 101 год, не
трогая органы других?!
Разумеется, это зряшная риторика. Любому ясно, что в ход шли органы погибших, так
что, к чужим смертям он не причастен. Правда, масса людей, и в том числе медики, не
верят, что Рокфеллер получал новые сердца в порядке очереди на трансплантацию. Ведь
даже повторные пересадки, с учетом нехватки донорских сердец – довольно редкое
явление, а если нечто дефицитное получаешь ты, значит, его не получил кто-то другой. Не
так ли?
Впрочем, не надо о плохом, лучше о хорошем. Например, каково было чужим сердцам в
гостеприимной к ним груди миллиардера? Комфортно ли, не тесно? А почкам?
Радовались ли они, обретя новую жизнь? Тосковали ли, исправно функционируя в чужом
теле, по своим бывшим хозяевам? Вопросы, вопросы…
Врачи определяют сердце как «кровяной насос», рассылающий по организму потоки
крови. Но мудрые люди, не без оснований, считают его главным «вместилищем» наших
истинных чувств, и в первую очередь, любви, радостей и печалей жизни. Великий
эксперимент, проводимый медиками с пересадкой разных сердец миллиардеру, похоже, подтверждает это. Близкие к нему люди отметили бурный всплеск благотворительности
266
при третьем сердце, а заметный спад её – при пятом. Что неопровержимо свидетельствует
о том, что третье сердце было экспроприировано у доброго человека, а пятое – у, сами
знаете, какого.
К сожалению, смерть богача, открывшая нам, что купить можно много сердец – но ни
одной лишней жизни, вызвала в сети неоднозначную реакцию. Не обошлось без
конспирологов, повсюду видящих тайные происки человеконенавистников. Так, некий
пользователь ФБ написал: «На 102-м году жизни умер Дэвид Рокфеллер. Уверен, его
Ротшильды убили, сам не мог. Ужас, что творится – такой молодой, такой молодой)))».
Некоторые дошли в махровом цинизме до выражения сочувствия родственникам
покойного, состарившимся в ожидании этого дня…
Граждане вольнолюбивой Украины, где с пересадками сердца так же трудно, как и с
посадками коррумпированной знати, задаются глупым вопросом: сколько надо обокрасть
украинцев, чтобы попасть на прием к врачам, лечившим Рокфеллера? И даже называют
конкретные фамилии тех, что уже созрел для этого.
Интересно, что смерть нашего героя пришлась на 20 марта – Международный день
счастья, учрежденный пять лет назад для бедных, не ведающих про свое несчастье. Мне
кажется, пришла пора дополнить уже имеющийся День донора крови новым праздником –
Международным днем донора общей юрисдикции, то есть всего, что можно забрать у
одних и отдать другим. Пусть радуются все, добровольно или не очень уступившие части
своего тела. Согласны?
И, наконец, последнее. Учитывая, что головы еще не пересаживают, считаю, что никаких
денег не жалко на то, чтобы рокфеллеровские врачи сделали нашим высшим
руководителям по две пересадки сердца: сначала – честное, а затем – умное. Пусть живут
на благо не только собственного кармана, но и бедного Отечества.
==============
ДАБЫ СОВСЕМ НЕ ОСКОТИНИТЬСЯ
Смею надеяться, что моему интеллигентному читателю (других прошу не
беспокоиться!) тоже претит площадная брань, прописавшаяся в последние годы на улице, в бытовом общении и даже средствах массовой информации.
Что же случилось, что густопсовый мат стал приниматься, как нечто обыденное, разве что придающее некий накал произносимому? Знакомая дама, лингвистка-профессорка, матует так, что шах некуда ставить… Видать, профессиональные навыки
сгодились. Так не учить же ее, хвойду престарелую, павшую ниже двоечника- студента, у
которого во рту меньше пакости. Возможно, за неимением ее богатого университетского
опыта.
Шутки – шутками, а между тем, гнусная нецензурщина весьма опасное явление. Потому
как, при внешней незначительности, сквернословие негативно сказывается на будущем
любого общества, опрощая его и низводя с нравственных высот на уровень мерзкой
подворотни.
Учительствуя в школе, всегда старался изживать эту скверну, понимая, что детишки
малые не разумеют, что говорят, ссорясь меж собою, а лишь повторяют услышанное при
домашних конфликтах или на улице.
Не хочу никого обидеть, но из школ, где мне довелось работать, ненормативной лексикой
более других отличались дети райцентра Белозерка. Может, оттого что райцентры иногда
впитывают в себя самое плохое: и из села, и из города. Особенно славились глупой
руганью несмышленыши – детишки начальных классов. Помнится, как я велел собрать их
267
в актовом зале, человек под двести, и внушал, что некоторые слова надо забыть, иначе их
ждут большие неприятности. Кто-то спросил: какие слова? Другой: а какие неприятности?
Видя, как тонко переглядываются учителя, я поёжился, но честно глядя в детские глаза, настойчиво продолжал:
– Понимаете, ребята, у тех, кто произносит плохие слова, за которые вас ругают учителя, начинается страшная болезнь: сначала чернеют зубы, а потом и весь рот, превращающийся в черный провал. И никакая зубная паста не поможет. Берегитесь, дорогие, у вас впереди целая жизнь, и я не хочу, чтобы наша школа выпускала уродов, с
которыми стыдно пройтись по улице…
Конечно, коллеги посмеялись, но, если кто помнит, в коридорах Белозерской школы № 2
когда-то было много зеркал, чтобы воспитанники и их наставники имели возможность
следить за своей внешностью и, кстати, хорошее украшение школьных рекреаций.
Особенно часто вертелись возле них наши красавицы; мальчики, правда, были
равнодушней. И вот, спускаясь после воспитательного часа с завучем со второго этажа, мы увидели забавную картину: там и там, возле зеркал, толпилось мальчишки, широко
раскрывая рты в надежде разглядеть что-то…
В еврейской школе, где публика была вроде интеллигентнее, меня угораздило
столкнуться со случаем, где воспитательная работа помочь уже не могла, а радикальная не
помешала. Ученик 9 класса, отлично сложенный крепыш и хороший боксер, которому
немолодая учительница велела не лузгать семечки на уроке, послал ее матом. Примерно, на тот русский пароход, куда сегодня шлет оккупантов храбрая нынешняя молодежь.
Я попросил его собрать вещи, идти домой и прислать родителей за документами. Такого
не напугаешь – ухмыльнувшись, он гордо вскинул голову и ушел. А через час в мой
кабинет вошел его папа, оказывается, хорошо известный в неких кругах. Замечу: шли
девяностые годы, и он красовался в спортивных штанах с широкими, «бригадирскими»
(если кто еще помнит!) лампасами…
Родитель предложил мне поинтересоваться у знакомых, кто он, а затем в мягкой форме
посоветовал вернуть его отпрыска в класс и извиниться перед сыном за неудобства. В
свою очередь, я попросил его все-таки забрать документы, а из уважения к гостю в таких
красивых штанах, сделаю всё, чтобы устроить его любимца в вечернюю школу, несмотря
на то, что учебный год через месяц кончается, и это довольно трудно.
– Посмотрим, – с улыбкой сказал он, – скорее не будет здесь вас, чем моего сына. И, не
прощаясь, удалился. В те годы исключить ученика из школы было, практически, невозможно. Только через детскую комнату милиции, психиатрическую экспертизу, решением педсовета. Это занимало месяцы, если не годы. Я, конечно, расстроился, и
пришлось позвонить одному человеку. Из тех же кругов, что и мой гость с лампасами, только из боссов. Еще через час вновь появился папа матерщинника, только теперь он
сослался на какую-то «непонятку», мол, я неверно истолковал его, и попросил помочь
устроить мальчика в вечернюю школу. Мы расстались если не друзьями, то добрыми
знакомыми, а его сын, хотя уже прошли годы, при встречах всегда здоровается.
Особенно переживал эту историю раввин, трепетно относящийся к каждому
воспитаннику еврейской школы. Пришлось пояснить, что если б конфликт был погашен
мягче, то школа превратилось бы в уличный шалман, где правит бал не заведенный
порядок, а сила учащихся и влияние их родителей, что, к сожалению, не редкость в других
учебных заведениях. Ребе горестно согласился.
После мемуарной части перейду к главному. Сегодня гражданское общество пропитано
самой мерзкой руганью. Мат на улице, в магазинах, на телеэкранах, на транспарантах и
биг-бордах, – когда такое было слыхано? Заполонившая нас похабщина имеет свои
психологические особенности. Прежде всего, она затягивает. Вы не замечали, когда в
приличной компании кто-то заводит «мать-перемать», остальные, робея делать ему
замечание, являются заложниками, как бы соглашаясь с услышанным и становясь с
матерщинником на одну доску? Страшно не терплю такие ситуации.
268
Даже когда по отношению к врагу (из лучших патриотических соображений!) звучит грязная ругань, это делает всех группой грязных гопников, а не борцов за правое
дело! Ведь это не легкий маток в исключительно мужской офицерской кают-компании, а
бездумное осквернение святых для нравственного человека понятий: женщины-матери, физиологических органов, участвующих в воспроизведении потомства, и многого, столь
же значимого для нормального общества.
Когда в фейсбуке учительница из Скадовска посылает, кого душа ее просит, на женский и
мужской органы, это мощный сигнал для ее учеников брать пример со школьной босявки-воспитателя.
Похоже, мы перешагнули нравственную красную черту, сами того не заметив. Впасть в
скверну легко, вот выбираться оттуда трудно и потребует много времени. Только не
верьте, что мат – язык войны, как заявляют некоторые. Лозунг воевавших со Штатами
стран, даже невысокой социальной культуры, обходился без мата, типа: «Янки, гоу хоум!»
– и этого, при наличии воли и решительности, было достаточно.
===================
НЕ ВЕЗЕТ СО СЧАСТЬЕМ – СТАНЬ ЕГО ИСТОЧНИКОМ ДЛЯ ДРУГИХ
Помните фильм "Доживем до понедельника"? В нем идет речь о главном – простом
человеческом счастье. И четко звучит: счастье – это когда тебя понимают. На первый
взгляд красиво и даже бесспорно, на деле – понимание важно только для тех, кого не
понимают. Меня, например, дома понимают, и даже больше, чем надо…
Как по мне, счастье – это быть кому-то нужным. И чтобы кому-то было нужно то, чем
занимаешься ты, что делаешь, чем живешь.
У каждого возраста свое понимание счастья.
Счастье молодого человека – когда ему очень хорошо, счастье пожилого – когда ему не
очень плохо.
Счастье для стариков – нормальный стул и хороший сон, а для молодых – быстрое
восстановление после бессонной ночи.
Впрочем, есть счастье общее для любого возраста. Когда мимо тебя проносят тело твоего
врага, а не твое – мимо него; это счастье для молодых и старых…
Счастье – это то, что тебя радует сегодня и, даст Бог, не оставит завтра. Это – удар молнии
по неприятностям, луч солнца в пасмурный день. Гумилев, сын Гумилева и Ахматовой, говорил, что не помнит дня, когда он был бы счастлив. Врал по-черному! Я интересовался
его биографией – низкий тип, нравственная пародия на своих благородных родителей, пакостивший близким и бывавший счастливым лишь тогда, когда другим, рядом с ним, было хуже.
Материальные трудности – плохо. Избыток материального – того хуже. Ты у всех на
прицеле как возможный донор. Утрачивается вера в бескорыстие близких. Апатия, уныние… Не к чему стремиться, особенно, если далек от духовной стороны жизни.
Когда умирает мама, понимаешь, как был счастлив, когда она была жива. То есть, чаще
всего осознаёшь свое счастье, когда его теряешь. Потому что найти твое счастье – может
любой, а вот потерять его – только ты.
Счастье надо ценить и не проходить мимо, даже когда оно малюсенькое и еле брезжит на
горизонте. Главное, распознать его вовремя. Пока оно не испарилось. Немножко
получишь сегодня, потом – завтра, а после Бог, наконец, расщедрится – и как даст тебе по
заслугам! Мало не покажется…
269
Наиболее счастливые периоды: первые годы после войны. При Брежневе был застой – не
понимали своего счастья!
Сегодняшние "счастливцы" – всякая бестолочь, рискованная и всеядная, которой в
стабильные времена даже не снилось прорваться.
Дойдя до потолочных результатов, вернее, понимая это, человек деградирует. Отсюда
вывод: ты счастлив на пути к чему-то, но не по достижении цели.
Уровень притязаний личности зависит от её развития и интеллекта. Понял, что стать
счастливым тебе не дано – осчастливь другого! Это один из верных способов испытать
хотя бы минимальное, рикошетное счастье.
Вспоминаю историю, описанную одним эмигрантом. Про безнадежно больного
миллионера, который в инвалидной коляске, в сопровождении охранников, разъезжал по
Нью-Йорку, раздавая встречным по 100 долларов. Брали не все, лишь те, кто нуждался. И
никто не пытался отхватить побольше купюр. У людей был счастливый день, а миллионер
оставил по себе добрую память – такие вещи не забываются и про них рассказывают даже
внукам.
Представил себе: а если бы кто-то решился так сделать у нас? Его бы с коляской
перевернули – никакая охрана не помогла бы!
Билл Гейтс, который отдал на благотворительность половину своего состояния и
подумывает так же поступить с другой. Мэр Бломберг – 100 млн. долларов на борьбу с
курением, а шире – с губительным раком. Вот оно счастье – иметь возможность так
делать!
Есть и другие определения счастья. Например, ощущение облегчения после
благополучного завершения жизненных тягот. Разродившаяся женщина. Вернувшийся к
нормальной жизни наркоман. Выход из тюрьмы. Демобилизация – ты вновь свободен!
Огромное счастье – известие о том, что поставленный тебе или твоим близким диагноз
оказался неверным – вы здоровы!
То есть счастье – когда прекратились несчастья!
В детстве я был счастлив, когда мама после долгих уговоров купила мне блестящий
перочинный ножик.
Кстати, мысленно проведите эксперимент: вспомните, сколько раз в жизни вы были
счастливы? Беда, когда нормальному человеку мало чего припоминается.
И последнее. Иногда счастье в том, чтобы не понимать и не отдавать себе отчет, насколько ты несчастлив. И люди, которые тебя "просвещают" по этому поводу, берут
большой грех на душу. Отсюда все революции и другие волнения и смуты.
Считается, что счастье трудно измерить и взвесить, но вот у акушеров это обычно
получается…
Не стоит искать счастья, когда оно уже и не ищется. Не поленюсь повторить: Не
получается со счастьем – стань его источником для других! Поверь, это еще как здорово!
==============
270
ЧТО БЫ СКАЗАЛИ ГИППОКРАТ И АВИЦЕННА НА ЭТО?
С человекообразным красавцем на фото произошла странная история. Если кто не
узнал, это пан Владимир Бондаренко, пятижды нардеп, "Батькивщиновец", руливший
Киевом после Майдана гидности в должности главы КГГА. Рулил так, что выгнали с
треском, зато вписал в бесцветную биографию советского чиновника четырехмесячное
руководство столицей суверенного государства.
Как и другие уважаемые люди, тяжко пахал в комсомольских и партийных органах, воспитывая молодежь в духе объединительного интернационализма. И лишь на закате, осознав всю правду жизни, ступил на стезю патриотичного национализма, так не
хватавшего украинскому народу, закабаленному преступным советским режимом
строительством школ, больниц, дорог и запуском спутников куда надо и не надо.
Так вот, с пожилым адептом идей Бандеры и Донцова случилась беда, ставшая
достоянием широких кругов патриотичного сообщества. Пана экс-мэра, явившегося в
частную клинику "Добробут", обслуживающую любимцев денежной фортуны, физически
оскорбил врач. Причем, в изощренной форме. По словам потерпевшего, утром 8 ноября
ему удалили жировик на спине, назначив прибыть к 15.30 на перевязку:
"Я прибыл на манипуляцию вовремя, – пишет в ФБ дисциплинированный пациент, – врач
Елизаров Вадим Валентинович начал снимать повязку, а медсестра, которая его
ассистировала, говорила только на русском языке. Я попросил соблюдать требования
Конституции Украины в лечебном учреждении и получил ответ о том, что они будут
говорить так, как захотят", – написал Бондаренко.
Как патриот избранного дивизиона, типа старой Фарионши, вкупе с молодой Ницойшей, политик не мог вынести такого глумления… Отбросив всякие мысли о жировике, он
271
захотел покинуть скорбную обитель "русского мира" в украинской поликлинике, но не
тут-то было…
"Я не захотел терпеть это, поднялся с места и пошел к двери. В спину я почувствовал
оскорбления, выкрики, а потом удар ногой и ругательство, чтобы я шел прочь. Вслед в
коридор была выброшена моя одежда…"
Потрясенный экс-мэр обратился в полицию, в меддепартамент КГГА и Ассоциацию
медиков Украины. Хотя достаточно было излить душу в ближайшей мацепекарне, а не
отвлекать людей, занятых битвой с ковид-19. К его разочарованию, выяснилось, что 49-летний хирург Вадим Елизаров был участником событий Майдана, пошел добровольцем
на Донбасс и полтора года служил в составе 59-го мобильного госпиталя, так что
чиновнику, отращивавшему в те времена жировики на спине, обвинить офицера-атошника
в отсутствии патриотизма трудно. Но разве это снимает вину с защитника Украины, поднявшего руку – простите, ногу! – на насиженный зад защитника украинской мовы?!
Оставим языковые проблемы для мовознавців, но в этой истории впечатляет другое.
Человек пришел за оказанием медицинской помощи. Казалось бы, его должен
интересовать собственный жировик и болезненные ощущения при снятии присохшего
бинта, ан нет – он прислушивается, на каком языке говорит сестрица с доктором и, вместо
"спасибо" за перевязку, учит их, как общаться на рабочем месте! Это ж какая сорняковая
популяция взросла в Украине за годы суверенности! Одна швыряет мелочь в лицо
кассиру, другая пугает детишек в детсаде, третий – вообще, получает пинок в зад за
скромное замечание… Люди добрые, вы верите, что это происходит с нами, в нашей
стране и в наше время? Может, пора проснуться?!
Конечно, в жизни бывает всякое, но автор этих строк на стороне любых страдальцев за
притесняемую мову. Независимо от того, русская она или украинская. Мне даже кажется, что, знай Бондаренко военный путь доктора, он бы простил его горячность в виде удара
по загривку или холке. Но отхватить за многолетнее служение "Батькивщине" жалкий, простите, поджопник – выше нравственных сил любого, уважающего себя, националиста, и я его понимаю.
Как понимаю и хирурга-атошника. Квалифицированный медик счел, что голова пациента, забывшего, что он в больнице, а не в кресле городского головы, сидит в его заднице, по
коей и нанес вразумительный удар нижней конечностью. Не пачкать же руки в перчатках
битием по отхожему месту!
=============
УРОКИ ПЕДАГОГИКИ
(чтобы дети не оказались за решеткой)
Уже много лет, как нет со мной моей любимой мамочки, Рахили Абрамовны Бронштейн.
Царство ей Небесное и земля – пухом, но за это время не было ни одного дня, чтобы я ее
не вспомнил. По профессии она была агрономом, но в душе – великим педагогом…
272
Честно говоря, насколько я любил маму, настолько же не переносил своего
старшего брата Бертольда… Правда, я лично его не знал: он умер от воспаления легких
задолго до моего рождения, когда был с мамой и бабушкой в эвакуации. Но, Господи, сколько же раз, когда я делал что-то не то, мамочка в сердцах упрекала меня: – Бертик бы
так не поступил никогда!
Когда я приносил из школы «четверку», то тут же узнавал, что Бертольд
(который умер пяти лет отроду!) учился бы, разумеется, только на «пять» …
Но самый страшный случай со мною произошел, когда я стянул на горпочтампте
прекрасную пластмассовую ручку с блестящим металлическим пером, принес домой и
наивно рассказал маме, где ее взял. Что тут началось! Не хочу вспоминать, как она меня
впервые в жизни побила, но никогда не забуду, что было потом…
Мама взяла меня за руку, повела на почту, заставила вернуть злополучную ручку и
при этом сказать женщине в окошко:
– Тетя, извините меня, я – вор, и возвращаю вам то, что я у вас на почте украл!
Если бы вы видели выражение лица моей мамы, горестно отвернувшейся при этом
в сторону, и изумление «тети в окошке», то вы бы многое поняли в мамочкиной
педагогике.
На обратном пути мы плакали вместе, мама и я. И уже придя домой, мама все-таки не
удержалась, и я узнал… что мой старший брат, бессмертный Бертик, такого бы не
позволил себе никогда!
Знаете, что такое настоящая старость? Это когда ты вдруг перестаешь ненавидеть своих
обидчиков. Прости меня, бедный Бертик, упокоившийся на давно снесенном кладбище
Ферганской долины. От тебя осталась лишь эта незатейливая история. Но ты мне очень
помог. Прости!
Ты говорила:
– проходя мимо нищего, не отворачивайся, подай, если можешь. Не твое дело, куда и как
он потратит. Человек унизился – помоги ему. И радуйся, что у тебя есть возможность
давать, а не необходимость просить;
– закон любого организма: все органы хотят писять, а выставляют только один. Старайся, по возможности, не быть им, но если надо – значит, надо;
– что нам по-настоящему необходимо, умещается в фибровом чемоданчике: документы, ценности, ложки-вилки, с чего есть-пить, гигиен-принадлежности, теплая одежда, фотографии (человеку без прошлого тяжко ориентироваться в настоящем), да пара
памятных вещичек. Всё остальное: дома, книги, мебель, шикарные авто и всякие штучки-дрючки, – украшает наш быт и комфортирует его, но принципиально – третьестепенны. В
погоне за ними часто теряется и то, что было. А в итоге: тюрьма, стыд, позор.