Сергей Быльцов
Тесей
63. Бой со шкурой Немейского льва
Трезенцы рассказывают о таком забавном случае: однажды, в Трезене оказался прославленный истребитель чудовищ Геракл, уже свершивший большую часть подвигов на службе у арголидского царя Эврисфея. Питфей, боготворивший величайшего и любимейшего героя Эллады, конечно, по такому случаю устроил пышный пир.
Владыка Трезена хотел сам, как можно больше говорить со знаменитым героем и потому не позвал никого из скипетроносных соседей, но, тем не менее, приказал зарезать для пира двухлетку – быка, никогда под ярмом не ходившего и лоснящуюся жиром свинью – однолетку.
Геракл по просьбе Питфея одним ударом кулака так оглушил сначала быка, в потом и свинью, что юноши резали им горло, словно мертвым. Сын Алкмены и Зевса, хоть и умел, ведь он в юные годы несколько лет был пастухом на лугах Киферона, не любил сам сдирать шкуры и разделывать туши, но жарить мясо на слабом огне обычно не доверял никому.
– Сильный Гефест – большой враг вкусу мяса.
Говорил Геракл, приготавливая на вертелах тощее мясо быка, нанизанное вперемешку с жирной свининой. Как только над светло-красными углями появлялись языки желтого пламени, он сразу прыскал на них привезенным корабельщиками с острова Хиос вином медосладким и пламя сбивал.
После того, как в питье и еде все утолили желанье, Питфей, Геракл и десятка два приглашенных царем из своей свиты гостей, юноши, влив в кратеры лучшие в Элладе вина до самого верху, всем по кубкам разлили, свершив перед тем возлиянье. Потом пеньем юноши ублажали слух прославленного героя. В честь Геракла песни прекрасные они распевали, славя его, как людей величайшего Благодетеля, и он всей душой веселился, внимая хору юных певцов.
Потом Питфей попросил Геракла рассказать все, что тот сам хотел бы поведать о своих знаменитых подвигах, и отпрыск Зевеса с удовольствием рассказал о первом самом трудном подвиге. Когда Амфитрионид рассказывал, как у него в решающий момент схватки с каменнокожим львом из Немеи нестроганая дубина, осененная красой дикой оливы, внезапно сломалась, после удара о львиный лоб, все в зале замерли, а мудрый Питфей громко крикнул:
– Это златотронная Зевса супруга так тебе помочь постаралась. Она своими медными ножницами расколола вдоль волокон твою дубину, что сделать на самом деле совсем не трудно, для этого не надо даже быть богом.
– А ведь и правда, наверняка это она сотворила. Как сам я не догадался.
Захмелевший Геракл, желая показать царю в какое место львиного тела он бил, когда дубина сломалась, скинул с плеч львиную шкуру и задумчиво начал тереть кулаком свои выпиравшие вперед низкие надбровные дуги. Он встал с апоклинтра, на котором возлежал совместно с царем, подошёл к рядом стоящему высокому креслу и аккуратно повесил на его спинку шкуру. По воле старой лишь обликом Мойры Лахесис шкура Немейского льва так раскинулась на спинке высокого кресла, что с некоторых сторон очень напоминала льва, ставшего на задние лапы.
В это время в пиршественный зал вбежали несколько мальчиков, среди которых был и Тесей. Дети, увидев львиную шкуру, приняли ее за живого льва и с испуганными воплями, махая руками, кинулись кто под защиту взрослых, кто к выходу.
Только восьмилетний Тесей, молча подбежал к очагу, схватил лежавший небольшой топор для откалывания лучинок и, как молния, бросившись к шкуре, поразил голову льва точно между отверстий, раньше бывших глазами. Он был так точен и быстр, что даже Геракл, стоящий рядом со своим «львом», не успел ни выбить топор из рук мальчика, ни отдернуть шкуру из-под лезвия топора. Впрочем, шкура была каменной и потому не пострадала, хотя, говорят еле видимая царапина на львином шлеме Геракла от острого топора все же осталась.
– Прости меня, я обознался и принял твою знаменитую шкуру за настоящего льва.
Виновато сказал Гераклу Тесей, шевеля во все стороны своими подвижными губами и глядя заискивающе в глаза прославленному истребителю самых страшных чудовищ. Удивлению знаменитого отпрыска Зевса и прекрасноволосой Алкмены не было предела, его низкие выдвинутые вперед брови скакнули вверх, а небольшие глаза совсем округлились. Геракл, почесав надбровные дуги, спросил сначала у Тесея, а потом у Питфея:
– Ты кто мальчик? Чей это такой сын – еще маленький, но такой храбрый и, как молния быстрый? Чувствуется в нем порода родителей славных и божественных предков. Род от царей он, конечно, ведет, скипетроносных питомцев Зевеса, захудалые родители таких, как он, никогда не произвели бы на свет. Он твой сын или внук, мудрый владыка Трезена?
– Дочь моя Эфра, по ее собственным правдивым словам, родила его от Колебателя земли Посейдона!
Горделиво ответил Питфей своему давнему кумиру.
– Надо обязательно к Хирону его отвести и на несколько лет у него оставить! Многому научит мальчишку ярый кентавр, и доблестным воином будет он, и искусным охотником.
Через много лет один из бывших приятелей Тесея, впоследствии недовольный тем, что из-за похищения Елены Спартанской, погиб его отец от рук Диоскуров, злобно так отзывался о прежнем друге:
– Тесей уже в детские годы был скользкий какой-то, хитрющий. Он любил вспоминать случай с львиной шкурой Геракла, но однажды в припадке откровенности, мне сказал, что он не обознался тогда и видел, что это именно шкура на спинке стула висит, а не живой лев откуда-то забежал и стал за задние ноги. Он схватил топор и поразил безобидную львиную голову точно меж глаз, чтобы великий Геракл обратил на него внимание, и чтобы потом об этом случае люди стали помнить и говорить.
64. Тесей у Хирона
Вскоре после случая со шкурой Геракла, Питфей сам отвел Тесея в лесистое ущелье горы Пелион, на которой жил мудрый кентавр Хирон. В отличие от большинства диких кентавров, славившихся диким буйством, необузданной похотливостью, непомерной склонностью к пьянству и враждебностью к людям, сын Филиры и Крона был спокойным, мудрым и добрым.
Когда-то очень давно юный Хирон встретился на лесной тропе с могучей дщерью Зевса Афиной и, то ли растерявшись, то ли потому, что считал ее своей племянницей, не преклонил пред ней свои конские передние колена. Афина не наказала сына Филиры и Крона, но по воле старой лишь обликом Мойры Лахесис научила его мудрости, дав вкусить ему не только плоды, но и сладкий и горький корни познания. С этого дня кентавром Кронидом овладела безудержная жажда знания. Он старался слушать природу и все время учился у нее и совершенствовался сам. Понимать диких животных его научила вечно юная стрелолюбивая Артемида, а целительству и прорицанию его научил ее лучезарный брат Аполлон. Способности целителя и оракула стали божественными, и настал день, когда сам Дельфиец – Пеан назвал Хирона Мудрым. Самый известный в Ойкумене кентавр, по мнению многих, стал лучшим учителем Эллады.
В разное время в пещере Хирона, на которой корабельные сосны росли, жили и учились многие дети – герои, ставшие впоследствии гордостью Эллады; это Отроки Зевса Кастор и Полидевк, сын морской богини Фетиды храбрейший из греков Ахилл, сын Аполлона Асклепий, вождь аргонавтов русокудрый Ясон и многие другие, менее известные герои.
Проведя с мудрым кентавром несколько лет, Тесей научился всему, что должен уметь молодой воин. Он умел биться и бороться без оружия почти, как Полидевк, и управлять конями почти, как его любимый брат Кастор, для смерти рожденный.
Конечно, Хирон, не жалея ни знаний, ни сил, обучил Тесея искусству охоты, и юноша не уступал в ловле тенетами или в охоте с копьем на диких зверей ни знаменитому сыну Деиона Кефалу, ни сыну Аристея и внуку Аполлона Актеону, который хвастливо говорил, что превосходит, как охотник, саму Артемиду, за что был ею жестоко наказан.
Некоторые говорят, что синеглазый русоволосый Тесей в пятнадцать лет был красив как девушка в первом цвету. Это первыми поняли жившие на горе Пелион ореады, с которыми Тесей впервые познал сладкую негу любви и пьянящую радость объятий.
Другие же говорят, что в 15 лет Тесей был, хоть и ростом не очень высокий, но был сильнее в борьбе и кулачном бою многих своих сверстников и храбр, хотя, конечно, не так, как Геракл.
«Дикое чудо с дружелюбной улыбкой», как мудрого кентавра называл сладкоголосый Пиндар, научил Тесея основам мудрости, уменью обуздывать гнев и сначала думать, а потом делать, чтобы не совершать поступков, о которых потом придется жалеть.
Когда Тесею исполнилось 16 лет Филирид сказал, что он самый здравомыслящий из его учеников и ему можно возвращаться домой.
Филиры и Крона сын двуприродный, давно готовился к этому разговору. Он обнял своего ученика и пророчески провещал:
– Боги тебе не дали всесокрушающей мощи такой, как Гераклу и безудержной храбрости в тебе нет, но в Афинах, для которых ты особенно многое сделаешь, ты будешь первым героем, и вся Эллада будет гордиться подвигами твоими, которые ты будешь свершать не столько благодаря своей отваге и силе, сколько уму, которым ты в 16 лет многих сорокалетних превосходишь. Ты получил здесь хорошее воспитание, которое тебе украсит счастье и даст прибежище в несчастье и можешь отправляться домой к мудрому деду Питфею и к Эфре прекрасноволосой, которой пора тебе много интересного рассказать.
Филирид подарил Тесею небольшой изоострый кинжал с коротким трехгранным клинком из седого железа и с ручкой из инкрустированного серебром ясеня, который сам привязал под его колено и посоветовал ему никогда его не снимать, даже в постели.
65. В Дельфах Тесей посвящает богу первинки волос
В возрасте шестнадцати лет Тесей впервые побывал в Дельфах, посетив знаменитейший храм Ойкумены и, говорят, там через четверть века появилось место, которое зовется Тесеей – в его честь.
Согласно Плутарху, тогда еще было принято, чтобы мальчики, выходя из детского возраста, отправлялись в Дельфы и посвящали богу, охранявшему юность, первины своих волос.
Целомудренная дева, беззаветно преданная Аполлону, увидев юношу, румяные щеки которого были отмечены лишь первым нежным пушком, вдруг непривычно улыбнулась своими зеленоватыми от частого жевания лавра губами, и вдохновенно ему провещала:
– Я в соколы тебя посвящаю, а не в орлы, главное оружие сокола – быстрота, но не забывай никогда, что и ум нужен герою, ведь сокола и петух победит, если на земле они будут биться. Ты же мне в дар посвяти первинки своих пушистых волос, но откуда их лучше взять – сам реши, ведь сокол – не только самая быстрая, но и очень умная птица.
Тесей волосы остриг сразу, как вышел из храма, но только спереди, как, по словам Гомера, стриглись абанты, и этот вид стрижки был назван «Тесеевым». Стричься так абанты начали первыми, а не выучились у арабов, как думают некоторые, и не подражали мисийцам.
Согласно Геродоту, на изображениях абанты выглядят как дикари с длинными косматыми волосами, спускающимися сзади на спину.
Абанты первыми начали стричь волосы только спереди – для того, чтобы враги не могли ухватить их за волосы. Они были воинственным народом, большими мастерами ближнего боя, и лучше всех умели сражаться в рукопашном бою, как о том свидетельствует поэт и музыкант Архилох в следующих строках:
– То не пращи засвистят и не с луков бесчисленных стрелы вдаль понесутся, когда бой на равнине зачнет Арес могучий: мечей многостонная грянет работа. В бое подобном они опытны боле всего, – Мужи-владыки Эвбеи, копейщики славные…
Когда Тесей еще малым отроком был, то светло-русыми своими гордился кудрями и так матери говорил:
– Всегда у меня, о, милая матерь, будут нестриженые кудри, как у Феба. Вечно они у него нетронуты, – юношам так подобает!
Отроком Тесей подумывал сбрить все волосы на голове или оставить только одну прядь, как у бога счастливого момента Кайроса, которого он очень чтил. Бесшумно и ловко передвигается Кайрос среди людей и бежит столь быстро, что его невозможно поймать. Можно лишь на мгновенье увидеть Кайроса – ощутить всем нутром благоприятный момент – можно, но только если встретишься с божеством лицом к лицу. Тогда надо действовать мгновенно, решительно и ловко, ведь только в этот короткий миг между прошлым и будущим есть возможность на краткий миг схватить бога Удачи за локон волос. Затылок же бога счастливого случая лыс, чтобы ни один, пропустивший его, мчащегося на крылатых ногах, мимо, не смог бы схватить его сзади, даже если бы и очень захотел. Ибо счастливая возможность возникает и существует лишь мгновение, и, будучи упущенной, уже не может быть поймана, ведь последовательность событий человеческой жизни точно предначертана непреложными Мойрами.
Однако, став юношей, Тесей стал часто думать о телесной красоте, в которой по мнению греков наибольшую роль играли волосы на голове, их пышность, длина и прическа. Он окончательно выбрал необычную прическу, о которой так всем стал говорить, синими, как полуденное летнее небо сверкая глазами:
– Чтобы враг в бою, когда я с ним сойдусь грудью, не мог спереди ухватить меня за волосы, я очень коротко стригусь, чтобы лоб был совершенно свободным от волос, а сзади – пусть волосы свободно растут, как у Феба, самого красивого бога.
Из этих же соображений, должно быть, и Александр Македонский приказал своим военачальникам обрить своим воинам длинные бороды, к которым в битве так и тянутся руки противников.
Тесей в душе не был скромником, но часто старался им казаться и никому не говорил, что не стал стричь волосы сзади потому, что был уверен, что враг никогда не увидит ни его спины, ни его затылка и тем более – зада. Он боялся, что его назовут хвастуном.
66. Возмужавший Тесей достает из-под камня меч и сандалии Эгея
Тесей вырос умным, предусмотрительным юношей и очень сильным для своего небольшого роста и невеликого веса. В течение всего этого времени Эфра скрывала истинное происхождение Тесея, а Питфей ненавязчиво, но упорно распространял слух, будто его родила Эфра от Черновласого Колебателя земли Посейдона.
Говорят, Трезенцы особенно чтут Энносигея, это их бог-хранитель, ему они посвящают начатки плодов и уже при Тесее на монетах начали чеканить трезубец, хотя афиняне утверждают, что монеты они стали чеканить после смерти Тесея.
Тесей был еще совсем молод, когда вместе с крепостью тела в нем обнаружились отвага, рассудительность, твердый и в то же время живой ум, и вот настал день, когда Эфра, все время свято помнившая завет Эгея, обратилась к любимому сыну с такими словами:
– Тесей, мальчик мой! Настало время, когда я должна выполнить то, что мне завещал твой отец перед тем, как 17 лет назад мы расстались!
– Что ты, мать, говоришь?! «Завещают» перед смертью или оставляют завет – перед расставанием, а мой отец – бессмертный бог Посейдон!
Воскликнул недоумевающий Тесей, то выпячивая, то сжимая свои подвижные тонкие губы и хмуря небольшие, но очень пушистые брови. Он понял, что мать собирается что-то сказать или сделать очень важное и немного разволновался, хотя виду не подавал.
– Прости, сын. Наверное, я неудачно сказала. Мы с твоим дедом Питфеем не всю правду о твоем рождении до сих пор тебе говорили. Я давно знаю, что у тебя самого уже есть внебрачные дети и потому буду с тобой сейчас говорить, как со взрослым. В ту ночь, когда я тебя зачала, мной в храме Афины овладел Посейдон – Земледержец или это мне только приснилось. Я и сейчас точно не знаю, что и как случилось в ту ночь, ведь я была неопытной девушкой. Точно помню, что в ту ночь я по требованию твоего мудрого деда возлегла с его другом – афинским царем Эгеем и утром проснулась в его же постели. Я привыкла вставать рано, но у то утро встала очень поздно, чего со мной никогда не бывало и чувствовала себя такой усталой, как будто всю ночь куда-то ходила, а не лежала в постеле. Впрочем, это можно по-всякому объяснить. Прости, что я на воспоминание о себе отвлеклась, вместо того, чтоб говорить о твоем смертном отце, которым точно является афинский владыка Эгей. Его царствование было очень неспокойным, он все время боялся заговоров и войн за верховную власть в Афинах и потому не решился не только свадьбу со мной, но и попросил меня никому не говорить о его отцовстве, даже тебе, если ты, конечно, родишься… Пойми, что он о тебе, даже еще не рожденным, очень беспокоился и все старался предусмотреть для твоего блага. Когда же ты возмужаешь, он просил тебя отправить к нему после того, как ты вытащишь оставленные под одним огромным камнем для тебя его вещи… Должно быть, по этим вещам, он хотел тебя опознать. Пойдем же со мной, я покажу тебе этот камень.
Подведя кусавшего тонкие, подвижные губы сына к заветному камню в роще дубовой, Эфра предложила ему попробовать достать опознавательные знаки, оставленные отцом. Юноша, нахмурив темные брови и сжав побледневшие тонкие губы, долго стоял перед камнем переваривая услышанное и потом твёрдо сказал:
– Ты всегда была мне самой лучшей матерью, и я тебя очень люблю. Твоей вины нет в том, что я рос без отца. Я привык считать себя сыном Посейдона, хотя верил в это безоговорочно только, когда был совсем маленьким, ведь многие царицы и царевны говорят, что родили сыновей от бессмертных богов, а в действительности их отцами оказывался кто угодно. Я рад, что мой смертный отец – царь Афин и оставленные им вещи достану…, но не сейчас. Я не Геракл, чтоб поднимать камни такого размера голыми руками. Я сын твой – Тесей и этот камень, напоминающий небольшую скалу, подниму с легкостью, которой позавидовал бы и Геракл, но потом, совершив необходимые приготовления.
Тесей проводил смущенную мать до самого дома, поцеловал ей руки и тут же вернулся назад к заветному камню.
Некоторые говорят, что юноша проскользнул руками под край камня, получившего с тех пор название «Алтарь Сильного Зевса» и, легко его приподняв, достал древние атрибуты царской власти.
Другие же говорят, что Тесей не стал и пытаться поднять камень огромный, большущий обломок скалы, возвышавшейся неподалеку. Он предусмотрительно взял из дома лопату и топор, и по дороге срубил подходящую для мощного рычага жердь из дуба длиной в 6 локтей и в ладонь шириной. Сделав под скалой небольшой подкоп, юноша рычагом из крепкой жерди без особого труда не только приподнял, но и передвинул каменную глыбу в сторону так, что и сандалии, и меч оказались свободными.
Это был эллинский меч с роскошной рукояткой в виде двух переплетающихся змей, между золотыми чешуйками которых были вставлены крошечные алмазы. Раздвинутые изумрудные головы змей с горящими красными глазами, образовывали раздвоенное навершие в низу эфеса, а отклоненные хвосты служили крестовиной для упора руки в верху рукоятки. Клинок позеленел более, чем за 16 лет, проведенных в сырой земле под обломком скалы, но после того, как Тесей его бережно вытер, он засверкал в лучах яркого солнца, а от драгоценной рукоятки, не гладкой, а чешуйчатой и потому переливавшейся всеми цветами радуги, не возможно было глаз оторвать.
Сандалии сохранились плохо, лишь пряжки в виде свернувшихся серебристых змеек стали сверкать после того, как Тесей их протер. Юноша осторожно приложил одну из найденных сандалий к своей и увидел, что их размеры одинаковые.
– Теперь понятно, почему у меня рост невеликий и маленькая нога… Но соколу и не надо ни больших лап, ни мощного тела, как у орла, его оружие – быстрота, крепкий клюв и острые когти… и, конечно же, умная голова. Я и без могучести Геракла, силою всех превзошедшего, добьюсь славы большей, чем он!
Наверное, впервые без обиды на Мойру за свой рост небольшой Тесей так сам себе прошептал.
Многие говорили, что Тесей очень сильный, почти, как Геракл. Отец европейской трагедии Эсхил считал, что последующие подвиги героя свидетельствуют о его необыкновенной силе, о которой он так говорил:
– С подобным мужем кто выйдет на бой? Кого послать? Кто с ним сравнится силой?
Согласно «Астрономии» Гигина, Гегесианакт говорит, что созвездие «Коленопреклоненный» это – Тесей, который предстает взору так, словно он поднимает небольшую скалу в Трезене.
Этой скале дали имя Тесея после того, как из-под нее Тесей извлек сандалии и меч Эгея; раньше эта скала называлась жертвенником Зевса Сфения (Всесильного). Около скалы впоследствии возник храм Афродиты Нимфии (Невесты), сооруженный Тесеем, когда он взял в жены похищенную отроковицу Елену Спартанскую (Прекрасную).
Эфра, увидев в руках сына сандалии с серебряными ремешками и меч с рукояткой в виде двух извивающихся змей – родового герба Эрехтеидов, со слезами на глазах еще раз объявила сыну, что согласно пожеланию его родного отца ему пришло время отправиться в Афины. Было видно, что она говорит это через силу, совсем не желая, чтобы сын покинул ее.