Деймас Рэд
Феномен одиночества
– Тише, тише, – кто-то мягко удерживал меня прижимая к кровати.
Я открыл глаза и увидел Василису.
– Контроль состояния сна показал, что у вас кошмар и высокая вероятность неконтролируемых движений… – Смешная смотрела с беспокойством. Она действительно боялась, что моё усиленное тело может разнести каюту и повредить что-нибудь.
– Бывает… Со мной уже всё в порядке. Есть результат?
Василиса кивнула:
– Считывание завершено. А орда уже разграбляет город.
Смотреть как дерутся обезумевшие люди не хотелось. Только в кино или играх может быть зрелищная битва, а в жизни всегда хаос, ужас, уродливые гримасы и страдание.
Айдар сидел, поджав губы, и заметно злился:
– Вот ведь как так?..
Я подключился к расшифрованному хранилищу. Архивные данные состояли из документов, видеохроники, фотографий. Все мои предположения подтвердились. Один из миллиардеров Китайской республики тайно вкладывал средства в колониальные программы Атлантического Альянса и получил в личную собственность планету с населением. Поначалу играть в императора было весело и приятно, да и колонисты не ощущали себя собственностью, подыгрывая щедрому управленцу. Прошло пять поколений, и рыночная экономика не выдержала, породив расслоение на касты и множество локальных военных конфликтов. Внешний мир корпоративных колоний давил со своей стороны, что привело внука первого императора к идее изоляции планеты. Стремясь сохранить власть члены династии ужесточили законы и распространили вирус, вызывающий зависимость от "витаминок, которые планировали выдавать лояльным рабочим. В то же время отец последнего императора оплатил доставку полка Китайской Армады с Земли для подавления мятежей и защиты от внешних врагов. Сохранились записи о боях, в которых погибли планеты системы. Успешно отбив атаки из соседних колоний, военные получили практически безграничную власть и право судить граждан на месте. Это сразу же вызвало ненависть простого народа, который убивал их при каждом удобном случае. Наконец низшие касты, состоящие из рабочих со множеством аугментаций, окончательно превращающих человека в придаток промышленных машин, нашли способ производить "витаминки" и начали масштабное восстание против эксплуататоров. Безумная, полуобразованная толпа превратилась в орду, а война растянулась на столетия.
– Ни одного упоминания о чужих, – Эджус сложил руки кренделем и ждал моей реакции.
– Нам тут больше делать нечего, – сказал я, – У нас есть ещё несколько координат в этом скоплении. Движемся по выбранной траектории.
Василиса молча вернулась в кабину пилота, чтобы задать параметры следующего нырка. Айдар и Эджус грустные жевали пряники и запивали травяным чаем – находясь на поверхности планеты Wū (так она называлась в найденных документах), я собрал несколько пучков матрёшки, чабреца и зверобоя. Всё-таки корпорации умели быстро и качественно создавать экосистемы для успешной колонизации.
2.3. Опередивший время
Пыль перекатывалась через край дюны – ветру не хватало силы поднять песок. После захода солнца температура в пустыне опускалась ниже нуля. Комбинезон хорошо защищал от холода тело, но без шапки было неприятно и приходилось использовать импланты для обогрева. Город буквально выскочил из-за очередного холма: маленький, окружённый примитивной стеной из грубо отёсанных камней, с деревянными воротами. Пришлось переодеться в вещи, найденные в разграбленной разбойниками деревне. Я быстро справился с завязками, надеясь, что не упустил какую-нибудь мелочь, способную выдать чужака. Населённая планета, где в основном велась тихая жизнь раннего средневековья, воспринималась удачной находкой. Три нырка подряд до этого оказались безрезультатными – мы находили лишь заброшенные разведывательные станции и никакой важной информации.
Когда диск звезды уже полностью выбрался из-за горизонта, я подошёл к большим воротам на расстояние пары десятков метров.
– Стой! – короткий приказ из-за стены прозвучал похоже на португальское "pare".
– Пожалуйста! Не нужно нападать, пожалуйста! – я поднял руки.
– Кто ты? – охранник осмелился выйти из ворот.
– Каменщик. Из соседнего города. Его разграбили, – я видел при облёте планеты останки стен в сотне километров к югу с трупами, ещё не доеденными падальщиками.
Человек внимательно разглядывал меня и думал. Морщинистое лицо с единственным глазом не выражало никаких эмоций, или я не мог их распознать.
– Проходи, – наконец решил стражник, – хозяин будет решать твою судьбу.
Он бесцеремонно направлял меня тупым концом копья, шлёпая сзади босиком по булыжникам мостовой. За воротами в тени стояли такие же "бравые" блюстители порядка: старики и инвалиды, вооружённые копьями с наконечниками из металлолома.
По улицам шныряли мальчишки, иногда женщины, мужчин было очень мало. Изредка попадались животные, похожие на очень крупных крыс.
– Меня зовут Уго, – представился я.
Одноглазый остановился и злобно фыркнул:
– Понятно, почему Сомбра пала, если там жили такие недоумки!
Я не стал возражать и спрашивать что либо, а молча шёл и разглядывал окрестности в надежде обнаружить хоть какую-то информацию, но вокруг был лишь небогатый средневековый городок, который можно пройти от края до края за четверть часа.
У высоких дверей в дом градоправителя по стойке смирно стояло двое крепких мужчин в добротных кожаных доспехах. Один презрительно сплюнул под ноги Одноглазому и слегка ударил его тупым концом копья по плечу.
– Кого это ты привёл, Тук?
Мой проводник наклонился и быстро прошептал на ухо, чтобы я не услышал:
– Этот чужак не похож ни на кого из народов Саннатерри, но понимает и говорит.
Охранник смерил меня взглядом и спросил:
– Ты кто?
– Каменщик. Все называли меня Уго. С караваном я не так давно пришёл в Сомбру и хотел служить там, но город разграбили, – Теперь я ищу место, где смогу быть полезен.
– А-а-а! – протянул вышедший на низкий балкончик разодетый толстяк, он ткнул в меня пальцем и расхохотался, – Я же говорил, что они сами придут! И вот! Ты один? Где остальные?
– Со мной было ещё четверо рабочих, но пустыня… – соврал я, изображая скорбь.
– Ремесленники нам нужны, – заулыбался ещё шире глава города, – Жаль, что не удалось выжить остальным, но ведь это хорошо, когда сильнейший побеждает слабых.
Жирдяй был уверен, что я съел своих товарищей и хвалил за это. Набег на Сомбру, по всей видимости, организовал тоже он. Разграбил городок и теперь ждал, когда выжившие работяги сами приползут к нему. Путь через пустыню, разделяющую субтропические пояса с плодородными землями, был длинным, трудным, но необходимым для торговли между государствами разных полушарий. Цепочка оазисов дала жизнь множеству торговых и ремесленных поселений, которые постоянно конкурировали чаще всего с оружием в руках. Это быстро выяснилось ещё при облёте.
– Завтра приступишь к работе, – толстяк посерьёзнел, – А сегодня можешь получить паёк и отдохнуть в бараке.
Глава города вернулся в тень своего дома, считая разговор оконченным. Вот только для подключения к его памяти необходимо было находиться как можно ближе.
– Господин! Пожалуйста! Подарите ещё мгновение вашего драгоценного времени! – взмолился я, в любую минуту ожидая удара от стражников за наглость.
– Говори, – настроение у толстяка этим утром оказалось хорошим.
– Вот! – вместо ответа я протянул клочок тряпки, на котором углём заранее набросал схему арбалета.
Аристократ сморщился и зашевелил губами похожими на влажные жирные личинки:
– Что это?
– Я учился многому и умею создавать разные полезные штуки, – слова вылетали быстро, чтобы успеть донести как можно больше, пока терпение хозяина города не закончилось, – Это стреломёт. Он позволит стрелять намного дальше даже ребёнку… И даже однорукому.
Толстяк смотрел на меня, низко опустив брови, и тяжело дышал, причмокивал и надувал щёки. Наконец он выдохнул и махнул рукой, приглашая войти внутрь:
– Ещё что умеешь? – спросил хозяин, когда я оказался перед ним.
– Разные устройства, чтобы легче сдвинуть тяжести, – один охранник вклинился между нами и отпихнул меня назад, указывая дозволенную дистанцию.
– Если ты действительно хорош, то почему не помог защитить Сомбру? – спросил градоправитель, садясь на большую подушку. Действие получилось неаккуратным, и тяжёлое тело упало на спину, – Чтоб тебя! Гнусная тварь!
Толстые ноги запутались в покрывалах и нелепо перебирали воздух. Слуга бросился на помощь хозяину и не без труда привёл в вертикальное положение. Рой нанитов уже давно подключился к мозгу и транслировал эмоции и обрывки мыслей.
– Я сегодня же отправлю тебя на Площадь Святых! – закричал градоправитель и ударил раба, – Ты разложил подушки так, что я упал и опозорился!
Слуга стерпел побои молча, но побелел от страха и задрожал. Человек не посмел издать ни звука, а только едва шевелил губами творя молитву.
– Ты опозорил хозяина и после смерти будешь проклят! – продолжал тиран, успокаиваясь, – И никто из предков тебя не возьмёт в свой дом на небесах…
Я заметил присутствие ещё одного человека. Рослого, смуглого старика с жилистыми, крепкими руками, сложенными на груди. Он стоял в тени и презрительно морщился и, наконец, сплюнул прямо на дорогую мозаику, обозначая своё присутствие.
– Отец?! – толстяк даже подскочил на пуфе.
– Ты дурак! Слизняк! И трус! – старик подбросил всё ещё трясущемуся слуге кинжал, а когда тот неловко поймал оружие, нанёс быстрый удар другим клинком в живот с такой силой, что кончик лезвия вышел между позвонками со спины.
– Ты был хорошим рабом, – неожиданно ласково произнёс старик, – Я отправляю тебя к предкам не как домашнего помощника, но как воина. Держи крепко мой кинжал.
– Спасибо! – человек произносил слова, выталкивая их с кровью, но выглядел счастливым, даже когда жизнь покинула его.
– Все прочь! – грозно рыкнул отец толстяка, и телохранители юркнули за дверь. Я остался стоять на месте, опустив голову, но продолжая очень внимательно следить за всем вокруг.
Старик какое-то время сверлил меня взглядом, потом подошёл ближе, потянул воздух носом, сделал шаг назад и сел на подушки. Лужа крови, растекаясь, коснулась его обуви, но, похоже, это никого не волновало.
– Ты родился среди звёзд, – хриплый голос стал тихим, но не утратил своей силы, продолжая каждым звуком царапать внутри головы, – Меня зовут Риго.
Старик умолк. Он умел ждать и сейчас демонстрировал этот навык в полной мере. Толстяк вжался в подушки и старался не дышать. Рой нанитов, повинуясь приказу, сменил донора. В мои планы не входило подтверждать высокий статус бывшего разбойника, поэтому я сохранял тишину, наблюдая сначала неподвижную маску, потом заигравшие желваки, и, наконец, кивок головы.
– Не мне с тобой состязаться… – Риго вмиг подряхлел, сжался.
– Вячеслав. Так меня зовут. Мне нужно знать о другой расе разумных существ. Они другие. Возможно, у вас сохранились легенды или древние хранилища…
– Всего десять поколений на Саннатерри хранили память о том, кто они и откуда пришли, – горько произнёс Риго, – Может меньше. Сюда никто не прилетал: ни люди, ни кто-то ещё. Иногда кто-то находит древние храмы, но там уже ничего не работает.
– Может быть есть упоминания про вот такие штуки? – я наконец позволил себе присесть в невысокое кресло, отделанное костью и драгоценными металлами, а на потолок запустил проекцию с изображением корабля чужих.
Риго покачал головой:
– Нет. Я даже не понимаю, что это может быть, Вячеслав, – он с трудом выговаривал имя, сильно коверкая, но очень старался, – Вы прибыли сюда, чтобы только узнать, и всё? А за вами придут другие, кто сможет поднять народы этой планеты из дикарства?
Старый человек смотрел с надеждой, которую я мог ожидать от кого угодно, но не от головореза, сидящего в луже крови. Тем сильнее подействовала эта мольба о помощи.
– Оказалось, что таких потерянных миров много. Я не знаю, сколько времени потребуется, чтобы снова найти и принять в Союз их все. Возможно, что некоторые успеют развиться самостоятельно.
– Иногда я хочу прирезать этот мешок с жиром, – Риго кивнул на сына, а тот жалобно то ли пискнул, то ли хрюкнул, – Не потому, что он такой – в этом виноват только я. Его вид отнимает у меня надежду на будущее. Вы встречали другие миры, те, которые развиваются?
– Пока нет.
– Что ж, – старик поднялся и отёр туфлю о ковёр, – Я могу сопроводить вас к правителям плодородных земель, но там все больше заняты выживанием и урожаем, чем легендами. Древние хранилища находятся в пустыне, и я был во всех – делать в них нечего.
– Я могу оставить вам знания…
– Бросьте! – Риго замахал руками, – У наших предков были межзвёздные корабли, а мы сейчас роем землю с помощью рабов с палками… Или мы сами дойдём до всего, или вы сделаете нас частью своего мира, и мы дойдём до всего немного быстрее. Прощайте, Вячеслав. Удачи вам в поиске!
Я поднялся и протянул старику руку. Узловатые, потемневшие от жизни в пустыне пальцы крепко впились в мою кисть. От порыва ветра подлетели занавески, и в комнату проникло чуть больше света – стало возможным разглядеть книги на полках. Их было великое множество, но самым удивительным мне показался тот факт, что на корешках оказались знакомые названия классических художественных произведений. Стало понятно, каким образом в Риго смогли уживаться такие разные качества.
Корпорации поддерживали секретность и воспитывали исключительно узких специалистов, которые быстро утрачивали свои навыки в условиях изоляции от метрополий. Поэтому деградация была неизбежной.
Я уходил в пустыню с тяжёлым сердцем. Запертый в угасающем мире человек приспособился и достиг величия, но его живой ум требовал большего, и, на беду, насобирал книг, предназначенных для воспитания людей в обществе намного более прогрессивном. Когда миссия будет закончена, я обязательно вернусь сюда и постараюсь найти Риго.
– Командир, – Эджус вертел в руках планшет и работал с какими-то данными, – Мы тут без вас пораскинули мозгами, и вот до чего додумались: войны по колониям корпов распространялись волнами, так значит мы сейчас в той области, где все населённые планеты в схожем состоянии…
– И нырять нужно сразу подальше, – перебил я, – Думал о том же пока взлетал. Согласен. Курс проложили уже?
– Обижаете… – Василиса смешно надула губки.
– Тогда полетели отсюда.
К концу следующих корабельных суток мы совершили облёт сотой потенциально населённой системы из каталога Штайна, приблизившись к самому краю области, которую обсчитывали суперкомпьютеры Луны. Везде нас ожидали руины, пустующие станции и популяции людей, едва достигших уровня тёмного средневековья.
Я устало развалился в кресле и помогал Эджусу прокладывать новый маршрут.
– Думаю, нужно выходить за границу карты, – сказала Смешная, – Ближе к основанию рукава сильно уменьшается плотность пригодных планет, но ресурсов и энергии больше. Другие условия могут иначе влиять на процессы вырождения.
Эджус молча протянул первому пилоту планшет с расчётной точкой. Брови Василисы удивлённо поднялись.
– Ого! Парни, вы решили нырнуть к самому центру?
– Да, – ответил я, показывая пальцем на участки карты, – Тут, тут и тут есть изолированные области с невысокой радиацией и без усиленного звёздообразования. Только нужно выспаться и немного передохнуть. С получения ультиматума прошло уже пятнадцать дней, но время есть.
2.4. Чёрная душа
Руки Смешной мельтешили над пультом, лицо заострилось, на лбу выступил пот.
– Айдар! Не тупи! Ты вошёл? – женский голос звучал грубо, с нотками истерики.
– Да! Принимаю управление! – тело Алтынова дёрнулось в ложементе и обмякло.
Василиса тут же запустила процедуру своего слияния с искусственным интеллектом корабля, управлять которым в одиночку в тот момент не хватало человеческой реакции даже усиленной имплантами. Несколько секунд её тонкие пальцы сжимали подлокотник, а потом мышцы расслабились.
– Эджус? – голос капитана стал намного спокойнее, – Мы успешно уклоняемся. Твоя задача: найти все активные системы обнаружения и просчитать их слепые зоны.
Корабль закладывал дикие виражи и постоянно совершал неглубокие нырки. Мы оказались в населённой системе. Более того, всплытие высоко над плоскостью эклиптики едва не окончилось столкновением со станцией раннего обнаружения. Мы чудом не попали ни под один из лидаров (активная система обнаружения, построенная на лазерных излучателях и приёмниках, прим. авт.), составляющих плотную сеть.
– Нашёл! – Петуш выполнил приказ и передал координаты.
– Хорошо! – Василиса совершила ещё несколько нырков и остановила судно в области, где не регистрировались лазерные щупы, – Нужно передохнуть и начать сбор данных.
– Позвольте мне, – я поднялся, с некоторым трудом сгибая онемевшие от многократных перегрузок конечности, – Дальше сам.
Смешная, едва выбравшись из виртуалки, сразу же попыталась встать, но не смогла. Я заметил, с какой досадой она смотрела на меня, относительно легко перенёсшего дикую скачку. Гражданские импланты корпораций начального уровня не могли также эффективно обеспечивать жизнедеятельность в условиях тяжёлых нагрузок.
– А почему вам не установили расширения военного образца Союза? – спросил я.
– Мы родились в мирах Нового Эдема. У нас проприетарная платформа (имеется в виду закрытая от любых модификаций, кроме тех, что могли производить в принадлежащих корпорации New Edem клиниках, прим. авт.) – это на всю жизнь. Только импланты, разработанные внутри корпорации, остальное просто не заработает, – Эджус цокнул языком и с гримасой боли повернулся в ложементе, возвращаясь к расчёту траектории дальнего нырка на случай, если нас обнаружат и нападут.
Я погрузился в мешанину сигналов нескольких сотен станций и с удивлением увидел, что вещание велось самым безобразным образом: всеобщий хаос, где частоты никак не упорядочивались, а диспетчерская служба отсутствовала. Поначалу казалось невозможным, что корабли вообще могут прибывать и не сталкиваться, но сканирование показывало постоянное движение в системе как отдельных судов, так и групп. Наконец обнаружилось несколько автоматических маяков, на которых можно было зарезервировать время и место всплытия в "живой очереди" – странное решение, полностью противоречащее простым принципам безопасности.
Эфир был в основном забит потоками данных о купле-продаже и частными сообщениями. Банковские поручения никак не шифровались, а в личной переписке наблюдался всё тот же хаос с защитой данных. Кто-то использовал длинные ключи и несколько уровней аутентификации, а кто-то вываливал интимные подробности своей жизни во всеобщий доступ. Упоминаний о чужих не было.
– Развитая колония, – Василиса пришла в себя, размяла ноги и заглянула мне через плечо.
– Упоминаний чужих нет, – добавил я, – Держат связь с ещё двумя в этом же "кармане". Общий уровень развития сравним с Солнечной системой до Пиратской войны или выше.
Я продолжал искать точки входа в информационные сети, но быстро выяснилось, что между планетами существует только обмен пакетами сообщений. Придётся садиться.
– Они не выглядят агрессивными и воинственными, – Василиса повертела трёхмерную голограмму системы, – Может стоит с ними просто поговорить?
– Они из своего сектора никуда нос не высовывают и устроили сложнейшую систему обнаружения, от которой мы едва ушли. Знаешь почему?
Смешная покачала головой.
– Вот и я не знаю. Может они всех чужаков считают угрозой и убивают? Сможем высадиться через час, Эджус?
– На третьей от звезды планете самое большое население и самые крупные города, но подлететь незаметно мы не сможем.
– Тут полно частных судов, – сказал я, потирая лицо, вдруг ставшее чужим и каким-то жёстким, – Рядом со слепой зоной проходит трасса, и я смогу захватить небольшой корабль.
Команда некоторое время смотрела на меня. Потом Смешная пожала плечами и опустила глаза:
– Делайте, как считаете нужным.
Кофру с "подарками" военных инженеров я к тому времени уже распечатал. Кроме сверхлёгкой десантной брони и вполне привычного снаряжения для разведывательно-диверсионной работы, обнаружились три портативных "дырокола" и несколько десятков миниатюрных генераторов поля сдерживания омега-структур. Ловушки душ – серебристые параллелепипеды размером с треть ладони и единственной кнопкой зелёного цвета, светящейся в темноте – выглядели слишком просто, а от того жутко, а ещё сбоку была надпись: "Наличие в снаряжении при контактах с не членами СЗиК обязательно." Готовясь к абордажу, я внимательно осмотрел все устройства ещё раз и нехотя взял пару ловушек и один "дырокол".
Так близко к центру Млечного Пути космос не был преимущественно чёрным. Больше звёзд. Больше пыли. Больше света. От ненормальной красоты захватывало дыхание. Можно привыкнуть к самым разным ландшафтам, самым фантастическим формам жизни, но тьма между светящимися точками казалась нам неизменным атрибутом вселенной. Я нёсся через яркое пространство в десантной броне. Было довольно сложно синхронизировать вектор движения экзоскелета с пролетающим мимо частным судном, но Василиса справилась на отлично, выбросив меня на расстоянии всего в сто метров от цели с почти нулевой относительной скоростью и тут же нырнула в слепую зону, не давая возможности засечь Зоркий.
Я удачно зацепился в районе шлюза и быстро проник внутрь, взломав простенький электронный замок. "Теперь я пират…" – почему-то эта мысль вызвала лишь лёгкую улыбку вместо укола совести или приступа рефлексии. Тамбур заполнился воздухом. Я сверился с составом газов и вышел из брони. Вторая дверь вообще была лишена какой-либо защиты и открылась от нажатия кнопки.
– Ты кто? – подтянутый мужчина с сединой на висках направил на меня небольшой одноручный гаусс-ускоритель. Говорил он на английском.
– Не стоит пороть горячку! – я прикинул, что, судя по сигнатурам, опасаться серьёзных ран от оружия не стоит, – Мы можем договориться, либо нет. Предлагаю сначала попробовать.
Мужчина секунду молчал, казалось, что он размышляет, но моя защита сообщила о вторжении нанитов. Не было времени удивляться. Хоть моя реакция была ускорена до наибольшего значения, но я не успевал полностью избежать попадания от выстрела. Маленький заострённый цилиндр врезался в грудную клетку и неприятно чиркнул по рёбрам. Второй раз владелец судна спустил курок уже почти скрывшись за небольшим шкафом. Его скорость движений оказалась сравнима с моей. "Это мне так повезло, или тут все прокачаны боевыми аугментациями?" – подумал я, бросаясь вперёд, по сложной траектории уходя от пуль.
Кожа на лице стрелка растянулась от удивления, когда я проскользнул мимо и за спину. Он успел направить оружие мне в лицо и последний раз выстрелить. Мои шея и корпус вывернулись под немыслимым углом, металлическая пуля чуть коснулась кожи, на щеке выступила кровь, но ничего серьёзного, а боезапас пистолета оказался исчерпан.
– Замри! – я вложил в приказ злобу и сильно прижал руки стрелка к полу, садясь на него верхом. Мои модификации мышц оказались сильнее, но противник был не готов сдаться: гигантское облако наномашин покрыло мою кожу и принялось поедать меня. Пришлось быстро погасить все свои импланты и запустить генератор ЭМИ. В коридоре погасли лампы и включилось вспомогательное освещение, мужчина перестал сопротивляться.
– Какого чёрта тебе нужно, ублюдок? – слова вырывались из-под чёрных ухоженных усов.
– Теперь готовы поговорить?
Мужчина рассмеялся. Его серые глаза источали ненависть. Я сгенерировал новый рой из аварийного запаса и сканировал корабль в поисках других членов экипажа, но похоже никого больше не было.
– Откуда ты? С Тарты? Нет… Лицо славянское… С Варды? Аргх! У всех этих планет названия, словно собака тявкает, короткие и похожие, что не запомнишь! – мужчина продолжал хихикать, а анализ показывал, что он абсолютно спокоен, – У тебя есть имя, раб?
Он провоцировал агрессию, но зачем? Я поставил его на ноги и зафиксировал за спиной руки специальной лентой. Все импланты пленника выжгло импульсом, кроме одного необычайно крупного, расположенного между лёгкими, назначение которого оставалось непонятным – энергетический сгусток, заключённый в экранированной сфере, подключался к мозгу через отдельный интерфейс. Пленник поймал точку моего внимания и рассмеялся с новой силой.
– Вы уже столько раз пытались и каждый раз только пальцы стираете до костей (work fingers to the bone – англ. работать упорно, но безрезультатно, прим. автора). Никогда вам не понять своим умишком, мистер Обезьяна, почему только высшая раса может достичь бессмертия. Ну же! Выстрели в неё! Давай!
Пленник вывернулся и чувствительно толкнул меня плечом. В то же время в голове пронеслась мысль: они никогда не скажут "она" ни про имплант, ни про искусственный интеллект, ни даже про разумного симбионта. Значит в шаре сам человек?.. Личность находится внутри импланта?.. Но почему он провоцирует меня разрушить "её"?
Тем временем слишком дерзкий пленник снова оказался на полу, придавленный коленом между лопаток.
– Я не собираюсь тебя убивать, но если ты не успокоишься, то просто вырублю. Понимаешь? – угроза далась на удивление легко и даже болезненный, с сахарным хрустом тычок в рёбра, показался уместным.
– Понимаю… – мужчина перевернулся на спину, как только моё колено перестало вдавливать его в синтетический мат, похожий на мох. На груди с правой стороны на лётном комбинезоне было вышито имя: Пол Уитман. Такое совпадение не слишком меня удивило – бывало и необычнее. Колено однофамильца корпоративного босса резко взметнулось по направлению моего паха. Увернуться оказалось легко, но пришлось выполнить угрозу, но не ударом по голове, а инъекцией транквилизатора.
– Смешная, как слышишь?
– Хорошо, – задержка составила почти две минуты, за которые я успел осмотреться и начать анализ систем управления кораблём.
– В эфире тишина? – тело господина Уитмана прекрасно поместилось на диване в кают-компании – просторной овальной комнате перед кабиной пилота. Вся мебель – кроме дивана: два глубоких кресла, низкий столик, стенные шкафчики – выглядела совершенно новой и неестественно белой, словно слегка светилась. Все углы были "зализаны", одна линия плавно переходила в другую, а главное размеры всего идеально подходили под рост и длину конечностей пилота-хозяина. Однако, консоль управления оказалась непривычной – множество голографических элементов нагромождались друг на друга, мешались и путались. Создавалось ощущение, что это сделано специально, чтобы человек не мог с ходу разобраться, и требовалось специальное обучение.
– Вас никто не ищет, и никто не упоминает. Корабль движется прежним курсом, – Смешная замешкалась на миг и добавила, – Я всё больше сомневаюсь, что удастся незаметно собрать информацию на планете.
– А я, наоборот, считаю, что это будет легко. Они следят за "дверьми" своего дурдома, но в "палатах", уверен, царит анархия.
Группа имплантов сгенерировала искусственный синаптический узел для навыка управления яхтой – судно воспринималось, как дорогое и роскошное, созданное индивидуально. Я, наконец, сориентировался. Полётом управлял автопилот, а конечной точкой была интересующая меня планета. Вернее, её орбита. Оставшийся путь должен занять около семи часов, которые можно потратить на близкое знакомство с господином Уитманом. Пришлось его зафиксировать специальными лентами. Антидот транквилизатора сработал быстро, и Пол почти сразу открыл глаза. Взгляд источал ненависть и, возможно, мне лишь показалось, страх.
– А ты упорный… – пленник цедил слова сквозь зубы.
– Почему ты так хочешь умереть?
Пол прыснул от смеха, но тут же успокоился и принял надменный вид:
– Вы там совсем в маразм впали? Мы бессмертные!
Уитман фыркнул и отвернулся, качая головой, показывая, что не видит смысла в разговоре с невероятно глупым человеком.
– Чьи это корабли? – я спроектировал изображение флота чужих в воздухе перед лицом пленника. Уитман замолчал. Кажется, до него начало доходить, что я, вероятно, не тот, за кого он меня принимает, но всё же не прекратил провоцировать.
– А вот ты точно труп… Я буду требовать, чтобы твою родную планету поразили мором и транслировали это на всю промышленную зону! Тебя заставят смотреть, как гноем будут вытекать глаза у твоих близких! – Уитман ухмыльнулся и плюнул в меня.
В бортовых базах не нашлось ни книг, ни фильмов, ни музыки, а из документов только цифровые векселя, акты купли-продажи и техническое описание корабля. Стерильная чистота во всём. Интуиция подсказывала нарастающим зудом, что нечто важное оказалось упущено, несмотря на то, что находится под самым носом. Внимание снова привлекла сфера между лёгкими Пола – сканеры засекли слабую активность. Если внутри находится цифровая копия, которая может быть перенесена в новое тело после гибели, то почему Пол Уитман так упорно нарывается получить пулю в имплант? Как разрушение сферы поможет ему выбраться из ситуации?
– Я вынужден подключиться к вашему мозгу напрямую и считать память, – мой голос сделался сухим, трескучим, каким-то озлобленным.
– Иди к чёрту! – Пол несколько раз дёрнулся, но не сумел даже переменить положение тела.
Связь с пленником установилась быстро, но мне сразу же стало дурно от знакомого шифра. Живой человеческий мозг был изменён так, чтобы выполнять роль кодирующих расширений, которые я слишком поспешно удалил у Стефана.
– Я трансцендентен, мистер Обезьян, – сухие тонкие губы расползлись в улыбке.
Догадка обожгла. Скорее чутьё, чем логика. Именно этого боялся Герман Штайн, посылая меня разобраться с Пророком: бессмертных, не ограниченных ни моралью, ни разумом.
– Пожалуй, воспользуюсь ловушкой для души, – наблюдая за Полом, я, наконец, отчётливо увидел страх. Серебристая коробочка должна быть направлена противоположной от кнопки большой гранью на объект, говорилось в по-военному короткой инструкции. Я положил устройство на грудь, прямо над имплантом и запустил. Тело Пола обмякло мгновенно, без конвульсий. Сердце ещё продолжало биться, но дыхательная мускулатура отключилась. Цвет кнопки сменился на красный. Сфера опустела и ничего больше не излучала.
Я опустился на пол и закрыл лицо руками. Гормональная коррекция не справлялась с панической атакой. Захотелось выть. Осталась только надежда на то, что Пол входил в очень малочисленную группу, и на Приме, куда я направлялся, население состоит из обычных людей, а не вместилищ агрессивных омег.
