Эдуард Максимович Чухраев
Военно-морские флоты России и США
24 марта 2018 года на военно-практической конференции в Военной академии Генерального штаба генерал армии В.Герасимов подчеркнул: «Развитие стратегических ядерных сил осуществляется за счет разработки современных ракетных комплексов стратегического назначения с повышенными возможностями по преодолению ПРО противника, создания принципиально нового боевого оснащения, в том числе гиперзвукового, высокомобильных подводных средств доставки ядерного оружия, а также других стратегических средств вооруженной борьбы, не имеющих аналогов за рубежом… В перспективе повышение возможностей высокоточных средств поражения, в том числе гиперзвуковых, позволит перенести основную часть задач стратегического сдерживания из ядерной в неядерную сферу».
Надводный компонент Военно-Морских Флотов России и США
В составе ВМС США сегодня числится около 100 боевых кораблей основных классов – крейсеров, эсминцев, фрегатов (КР, ЭМ, ФР). Авианосцы в ВМС США представлены во всех классах. В России единственный тяжелый авианесущий крейсер (ТАКР) с авиагруппой тоже единичного состава (самолеты поколения 4+), в принципе, ударным «авианосным» кораблем не является, несмотря на букву «А» в названии класса корабля.
Крейсера УРО США: представлены тоже во всех классах. Характерный пример. Крейсер типа «Тикондерога» при практически фрегатском водоизмещении чуть более 10 000 тонн, имеет столько универсальных пусковых установок, что из них возможна стрельба ракетами «Асрок» и «Томагавк» общим количеством до 127 единиц. И это помимо комплекса противокорабельной крылатой ракеты (ПКР) «Гарпун» и протвовоздушной-противоракетной обороны (ПВО-ПРО) «Стандарт» – «Иджис». Аналогов в ВМФ России не имеется и пока не строится. Далее. Полдесятка доживающих свой век российских ракетных крейсеров советского периода, построенных более четверти века назад и заложенных более 30 лет назад, спроектированы по решениям, концепциям и на платформах полувековой давности. Современные американские эсминцы УРО превосходят их по всем параметрам и стоят гораздо дешевле.
Крейсер УРО типа «Тикондерога». США
Противолодочные корабли. В России – это тоже старое советское наследие. Они могут эффективно бороться только с подводными лодками прошлых поколений. Да и прорываться чужим подводным лодкам к нашим военно-морским базам (ВМБ) нет смысла, потому что сегодня рубежи пуска ракет вынесены так далеко и настолько контролируются американским Флотом, что боевая работа российских противолодочников для срыва ракетного удара вряд ли возможна. К тому же, несмотря на приличное количество российских противолодочных кораблей, разбросанность их по четырем флотам, нигде, кроме Балтики, не позволяет создать плотную противолодочную завесу.
Эсминцы. Опять же в России – это только советское наследие. Их тактико-технические характеристики (ТТХ) ниже существующих американских аналогов постройки середины 90-х годов прошлого века, не говоря уже о современных.
Но вот в классе фрегатов и корветов УРО российский Флот сегодня выглядит достойно. Новейшие корветы РФ – очень сильный класс, не уступающий, и даже превосходящий американские аналоги. Например, проект 20380 перебалансирован по огневой мощи и более чем универсален: в дополнение к традиционным специализированным комплексам вооружений, имеет УКСК (универсальный корабельный стрельбовый комплекс) на восемь мест, который может нести до 32 ракет различных типов в различных сочетаниях.
Российский фрегат проекта 22350
Сторожевые корабли в России выполняют задачи по охране границ, рыболовства и осуществляют пограничный режим. Пока работают корабли советской постройки. Замена на современные корветы и фрегаты – планируется, на наш взгляд, в явно недостаточном количестве.
Относительно сильный компонент сегодняшнего российского Флота – ракетные катера. Но это, в основном, остался прекрасный и мощный советский задел, который до сих пор эффективно эксплуатируется. Хотя, надо заметить, что в последние годы в российском Флоте и здесь намечается сдвиг к лучшему. Например, уже в 2012 году сдан ВМФ ракетный корабль проекта 11661к «Дагестан» (второй корабль проекта, первый – «Татарстан» – вступил в строй в 2003 году). Его СМИ прозвали судном- «невидимкой». Это первый корабль российского ВМФ, вооруженный универсальным ракетным комплексом «Калибр-НК», способным применять несколько типов ракет для стрельбы по надводным и береговым целям на дальности до 300 километров. Корабль построен с применением технологий типа «стелс», снижающих возможность его обнаружения средствами радиолокационного наблюдения. И эти корабли уже реально показали свои боевые возможности, участвуя в ракетных стрельбах по боевикам и террористам в Сирии.
Сильный компонент у России – комплексы противокорабельных ракет (ПКР) берегового базирования, в т.ч. мобильные.
Тяжелые ракетоносные платформы, корабли-арсеналы отсутствуют во Флоте РФ как класс, несмотря на разработанные и уже эксплуатируемые универсальные комплексы снабжения. С другой стороны, строить российские корабли подобного класса сейчас, наверное, бессмысленно, так как российский ВМФ не в силах организовать их прикрытие в возможных позиционных районах и совершенно отсутствует система их базирования.
Сравнение по морской авиации явно несопоставимо. США с авианосной авиацией ВМФ, с авианосной авиацией корпуса морской пехоты, и береговой патрульной авиацией имеют более 3800 самолетов. Морскую авиацию берегового базирования России сложно оценивать, но совершенно ясно, что ситуация там значительно хуже, чем в США. По другим типам самолетов морской авиации (ВТА, самолеты-заправщики, самолеты ДРЛО, самолеты РЭБ) российский Флот колоссально уступает американскому: имеются лишь единичные экземпляры в РФ против отлажено работающей мощной системы в США. Военно-Морские Силы США в январе 2012 года обнародовали документ «Облик военно-морской авиации – 2012», где обосновывается будущее палубной авиации. Палубная авиация ВМС США в будущем будет серьезно отличаться от своего нынешнего вида. К 2032 году американский Военно-Морской Флот намерен начать замену истребителей F/A-18E/F Super Hornet и самолетов радиоэлектронной борьбы EA-18G Growler перспективной авиацией. В качестве замены для выработавших свой ресурс машин рассматриваются пилотируемые, беспилотные и опционально пилотируемые летательные аппараты. Беспилотные разведывательно-ударные системы палубного базирования (UCLASS) начали поступать на вооружение в 2018 году, на одном корабле будут размещаться от четырех до шести единиц. В документе содержатся также заявления о замене вертолетного парка ВМС. Перспективные машины придут на смену многоцелевым вертолетам MH-60. Морская пехота к 2032 году получит грузовой беспилотник CRUAS, будет заменен также весь парк тактических дистанционно управляемых аппаратов. Место палубного тактического самолета C-2 Greyhound с 2026 года также займут новые самолеты. Начало замены легких истребителей F-5 и F-16 назначено на 2025 год.
Но и в российском ВМФ также разрабатываются перспективы развития корабельной авиации на ближайшие годы.
Морская пехота ВМФ России в отличие от американской совершенно не располагает ни организацией корпусного уровня, ни собственной авианосной авиацией, ни компонентом ВКС, ни средствами класса EFV, способными стартовать за десятки километров от точки, не подвергая излишнему риску корабли носители, быстро достигать точки высадки и выполнять огневые задачи в качестве легкой бронетехники, ни сотнями тысяч подготовленных профессиональных кадров, ни дистанционно управляемыми боевыми дронами типа «Крашер» или «Гладиатор».
Относительно сильный компонент российского Флота – десантные корабли, как количественно, так и качественно. На этом фоне многие военные профессионалы выражают недоумение, зачем было России покупать у Франции «Мистрали». С другой стороны, по причине отсутствия у российского Флота АУГ, почти невозможно эффективное боевое применение десантных кораблей, потому что очень сложно прикрыть их на переходе, во время высадки и нечем обеспечить воздушное прикрытие и удары в ходе операции.
Но хуже всего обстоит дело с базированием российского Военно-Морского Флота. Если в США создана и эффективно действует самая современная и разветвленная система базирования американского ВМФ, то в России сегодня – полное отсутствие системы базирования в океанах. Средиземное море закрыто Суэцем, Гибралтаром, а вход в него – Босфором с особым режимом прохода военными кораблями. Потеряны и зарубежные базы, типа Лурдеса и Камрань. Информационное обеспечение Военно-Морского Флота РФ находится на низком уровне. Спутниковые группировки: одна устаревшая и выработавшая все плановые ресурсы, и одна не до развернутая – против нескольких современных и уверенно работающих в США. Гидрографическое обеспечение российского ВМФ тоже очень слабое и базируется почти лишь на остатках советских потенциалов.
Возможности развития ВМФ в России и США сейчас также трудно сопоставимы. Если в «административно-командном тоталитарном» СССР мощности судостроительных заводов были почти сравнимы с американскими, а советская система военного образования позволяла быстро готовить обученные экипажи – то сегодня, в молодой новой России, военное судостроение успело существенно потерять свои позиции, квалифицированные рабочие кадры резко снизились. Подготовка военно-морских кадров для Флота тоже значительно усложнилась. Престижность военно-морской службы резко снизилась, поэтому профессиональная надежность морских офицеров упала. Готовить расчеты боевых корабельных подразделений для сложных систем оружия и техники стало чрезвычайно сложно. Основной костяк грамотных технических специалистов, непосредственно работающих на боевых постах – мичмана – ликвидирован. Сержантская замена им предусмотрена, однако пока ее фактически нет.
Отсюда, пока задача у нынешнего российского Флота может быть только такой (это честная профессиональная оценка авторов книги): в мирное время – охрана исключительно прибрежных экономических интересов, в военное – противодесантная оборона первой линии ценой однозначной собственной гибели (к сожалению, это так), пока космические, ракетные, сухопутные войска и авиация не выступят для отражения удара противника. Любые другие задачи Флот России сейчас решать не в состоянии, противостоять Флотам НАТО или США он не в силах. В случае потерь в затяжном конфликте – ныне не могут быть восполняемы ни потери в кораблях, ни потери в людях. Поэтому есть смысл сегодня строить в мирное время большое количество (десятки) кораблей классов корвет и фрегат и как можно быстрее вывести из состава ВМФ все технически и морально устаревшие корабли, оружие и технику, которые только отвлекают на себя большие бюджетные средства государства и силы Флота.
После сравнительной характеристики боевых возможностей современных Военно-Морских Флотов США и России проведем краткий анализ очень важной позиции: в XXI веке сложилась совершенно новая геополитическая ситуация, наступила новая конкуренция великих держав: США, Китая и России. Отношения между США, Китаем и Россией теперь строятся тоже на новой основе. Поэтому сегодня стратегия США потенциального военного противостояния с Россией и Китаем стала неадекватной. Почему? Потому что Китай и Россия – великие державы со значительными ядерными арсеналами, большими экономиками и военными возможностями, которые в некоторых случаях равны возможностям США. США теперь не могут рассчитывать на безраздельное доминирование в мире.
Новая конкуренция великих держав. В чем ее суть?
Отношения между Соединенными Штатами и другими великими державами можно рассматривать как долгосрочную конкуренцию, в которой и Китай, и Россия намерены менять региональные и международные нормы в свою пользу, частично путем подрыва влияния США в их регионе. Их военные стратегии развиваются и включают теперь действия в мирное время. Китай и Россия могут получить военное преимущество невоенными средствами: с помощью дипломатии, информационных и экономических действий, а также с помощью военных операций невысокой интенсивности, которые не приведут к масштабным конфликтам с США.
Потенциал России и Китая распространяется далеко за пределы собственно военных операций, и Москва, и Пекин способны успешно расширять свое влияние в мирное время. Эти многомерные действия в мирное время включают в Китае развитие инфраструктуры и финансовые инвестиции в стратегически важные страны, а в России – контроль над энергопоставками соседям и помощь странам-клиентам, таким как Сирия.
Китай и РФ способны уже сегодня вести "информацонную" войну, которая включает доминирование в информационном пространстве такими методами, как пропаганда, поддержка третьих сил и военизированных формирований. Эти сферы эксперты относительно определяют как «электромагнитную и когнитивную» сферы. Пентагон вынужден готовиться к электронным военным действиям и кибератакам, а также к небольшим операциям КНР и РФ в "серых зонах". Все это не исключает возможности военных столкновений с проведением масштабной информационной войны.
На отношения между США, Китаем и Россией будут сказываться потенциальные конфликты "нового поколения" между Россией и бывшими странами СССР, особенно с Украиной и странами Балтии.
Новая конкуренция (укрепление в мире позиций Китая и России) заставляет США разрабатывать не только крупные военные операции, но и целый спектр других операций, планировать постоянную региональную ротацию войск, реформировать планы по достижению господства в воздухе, усиливать противоракетную оборону кораблей для действий вблизи берега, внедрять концепцию распределенных действий Флота, укреплять оборону авиабаз и уточнять операции непосредственной авиационной поддержки.
Кроме того, США пытаются вести разработку военной концепции для информационного пространства, создавать средства наземного базирования двойного назначения (огневые системы наземного базирования должны годиться и для тактического ядерного удара), которые в трактовке РФ являются прямым нарушением Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности. Все это ведет к еще большему росту военных расходов и вынуждает Китай и РФ осуществлять ответные меры.
Как Россия сегодня пытается удерживать стратегический паритет с США?
Реальная картина в цифрах такова. Россия сегодня, имея военные расходы в пределах 60 млрд. долларов в год, умудряется удерживать стратегический паритет с США, у которых бюджет Пентагона зашкаливает за 700 млрд. долларов! А если посчитать весь военный бюджет стран НАТО, то получится вообще фантастическая цифра: тысяча миллиардов, то есть один триллион долларов! Именно столько Запад ежегодно тратит на свои военные нужды, в первую очередь – на т.н. «сдерживание российской агрессии». Это в 20 раз больше, чем может себе позволить Москва!
Но Москва, как это ни странно, и не думает унывать. «За 3,5 ближайших года ударный потенциал русского высокоточного оружия, которым оснащаются наши Вооруженные силы, возрастет в четыре раза», – заявил Владимир Путин в Кремле 23 марта 2017 года, поздравляя генералов и адмиралов, назначенных на высшие командные должности. В свою очередь, министр обороны России Сергей Шойгу ещё в 2013 году предупредил, что к 2021-му количество наших высокоточных ракет большой дальности увеличится в 30 раз!
Пентагону есть причины для «грусти» от таких действий Москвы. Дело в том, что еще полтора года назад экономисты в тогдашней администрации президента Обамы подсчитали, что для противодействия одним только «умным» русским ракетам «Калибр» американцам придется дополнительно потратить за ближайшие 15 лет, ни много, ни мало – более триллиона долларов! А теперь стало ясно: если сюда добавить наши ракетные «Бастионы» и «Искандеры», то для администрации Трампа эта фантастическая сумма возрастет как минимум вдвое, т.е. до 2 триллионов долларов!
В связи с этим некоторые зарубежные СМИ считают, что в руках у Путина появилась бомба, пострашнее ядерной – «бомба финансовая», которая грозит взорвать внутренне благополучие сытого Запада, разорив его непомерными расходами на отражение неумолимо растущей «русской угрозы».
В чем же суть «финансовой бомбы» России?
В ближайшие годы военные расходы США будут расти ускоренными темпами. Президент Трамп решил в 2018 году увеличить военный бюджет Пентагона на 54 млрд. долл. Выступая в Конгрессе с программной речью, Трамп на весь мир анонсировал «величайшее наращивание военной мощи Соединённых Штатов», которое должно закончиться «созданием самой сильной армии в истории человечества». Рост военного бюджета США был и в 2019 году, и планируется на 20120 год.
Но на самом деле лишних денег у Вашингтона нет, а есть лишь огромный ежегодный дефицит бюджета в 800 млрд. долл., и гигантский государственный долг в 20 трлн, долл., который, к тому же, растёт, как на дрожжах. В этих условиях грядущее увеличение расходов Пентагона может произойти только за счёт т.н. «внутренних резервов», т.е. ограбления других американских министерств и ведомств. Поэтому уже объявлено, что резкому сокращению подвергнутся программы американского Агентства по охране окружающей среды. Сокращения коснутся даже всемогущего Госдепартамента, который лишится львиной доли денег на «внешнеполитическую помощь» союзникам США.
Впрочем, даже эти добавочные 54 млрд. для Пентагона не стали прорывом. Экономисты посчитали: только для поддержания нынешнего уровня американских вооруженных сил им надо ежегодно добавлять как минимум по 80 млрд. долларов.
Как же в этих условиях может выдержать военную нагрузку бюджет России? Как мы можем удерживать военный паритет с Западом, если тратим на оборону в 20 раз меньше, чем блок НАТО?
Во-первых, у нас совершенно разная внутренняя структура расходов на оборону. Если американцы тратят на научные исследования, опытно-конструкторские разработки и производство новой техники меньше трети своего военного бюджета, то мы считаем эту область важнейшим приоритетом и расходуем на развитие наших Вооруженных сил больше двух третей средств, выделяемых министерству обороны. Причем, доля таких средств, выделяемых на Государственную программу вооружений, непрерывно растет. В 2013-м году их было 38%, в 2014 – уже 44%, а в 2015 – и вовсе 62%. В 2017 – 2019 гг. она стала ещё больше.
Во-вторых. У американцев главная статья военных расходов, более 66%, приходится на содержание гигантской военной инфраструктуры. А это – 1000 военных объектов по всему миру, не считая того, что находится на собственной территории США. В эту же статью расходов входят выплаты зарплат и пенсий для 2 миллионов человек, которые числятся в штате Пентагона, и большого числа военных пенсионеров, прошедших войны в Ираке, Афганистане и других заморских «горячих точках». А Россия тратит на те же статьи расходов не более 20% своего военного бюджета. У нас ведь нет такой распухшей заморской инфраструктуры, да и в штатах МО на 1 января 2018 года числился 1 902 758 человек, в том числе 1 013 628 военнослужащих.
Таким образом, военный бюджет России – это «бюджет развития», с ярко выраженным акцентом на максимальное использование всех последних научно-технических достижений. А военный бюджет США – это «бюджет застоя», который с трудом позволяет кое-как содержать уже имеющуюся военную инфраструктуру, технику и вооружения.
В третьих. Русский рубль работает в области военно-промышленного комплекса совершенно иначе, чем в других областях промышленности и бизнеса. В ВПК России – плановое хозяйство, почти такое же, как было во времена СССР. Например, 17 февраля 2017 года вышло очередное Постановление правительства № 208, которое называется «О государственном регулировании цен на продукцию, поставляемую по государственному оборонному заказу». Наш ВПК ориентирован не на извлечение максимальной прибыли, а на т.н. критерий «стоимость/эффективность». То есть на производство максимально возможного количества качественной, но дешёвой военной техники. И вот что это значит на практике. Курс доллара к рублю на бирже в последнее время – примерно 1 к 60. Но в области обороны соотношение валют совсем другое. Курс доллара к рублю в военной области вовсе не 1 к 60, а максимум – 1 к 10! И если считать по-честному, то при пересчёте по паритету покупательной способности военный бюджет России будет вовсе не 50, а как минимум целых 300 млрд. долл.! Вот в чем разгадка, как «бедная» Россия удерживает стратегический паритет с богатым Западом…
В четвертых. Если в целом российский реальный военный бюджет составляет половину американского, то удельные военные расходы в России даже выше, чем в США. Ведь численность военнослужащих у нас в 2,2 раза меньше, чем у Пентагона. А это значит, что в итоге на экипировку, обучение и содержание одного солдата Россия тратит денег даже больше, чем Соединённые Штаты!
Это и позволяет современной России добиваться военных успехов. А именно:
победы в Сирии,
заметного рывка в перевооружении Армии и Флота,
лидерства в создании нового поколения оружия,
масштабного обновления нашей военной инфраструктуры,
других «необъяснимых» явлений в области глобального военно-стратегического баланса сил России и США за последние 10 лет.
