Эдуард Максимович Чухраев
Военно-морские флоты России и США
Военно-Морские Флоты СССР и США в разведывательных операциях в годы холодной войны
Еще с августа 1947 г. американские самолеты начали осуществлять облеты советских торговых судов в международных водах. За первые четыре месяца 1948 г. имело место 52 факта облета наших судов в Дальневосточных водах. Советские ноты и протесты американцами игнорировались, а облеты продолжались и в дальнейшем. Разведывательная деятельность американской авиации в приграничном воздушном пространстве СССР началась в 1949 г., нередко с вторжением в воздушное пространство СССР. С 1950 г. до конца 60-х годов Соединенные Штаты произвели более чем 10 тыс. и, может быть, до 20 тыс. шпионских полетов вдоль границ Советского Союза и Китая с целью выявления сил и средств системы ПВО. В Советском Союзе с 1950 г. начался перехват самолетов-разведчиков с целью принуждения их к посадке на советской территории или уничтожения. За годы холодной войны СССР сбил 39 американских самолетов. Первой жертвой этой тайной воздушной войны стал самолет РБ-29, сбитый советскими истребителями над Балтийским морем в районе г. Лиепая.
И в СССР, и в США этому инциденту было уделено немало внимания. После гибели 8 апреля 1950 г. американского самолета "Б-29" (по данным иностранной прессы типа "Прайвитер"), американцы предприняли активные меры по его поиску, обследовав Балтийское море между островами Готланд и Борнхольм. Это давало основание полагать, что погибший самолет имел для американцев особую ценность. С учетом этого и советский Флот начал поиск затонувшего американского самолета. Поиски положительных результатов не принесли, хотя продолжались с 22 апреля по 14 июня 1950 г., в них было занято 45 кораблей, из них 33 тральщика, которые протралили 187,4 квадратных км, было привлечено 160 водолазов совершивших более 180 спусков под воду.
Но руководство Америки, вынашивая планы нападения на Советский Союз, продолжало направлять в воздушное пространство СССР десятки своих самолетов-разведчиков. И случалось, их самолеты занимались не только шпионажем. Так, 8 октября 1950 г. два самолета ВВС США «F-80» вторглись на территорию советского Приморья и внезапно атаковали аэродром ВВС ТОФ у селения Сухая Речка (Хасанский район), в результате чего было уничтожено семь советских самолетов. А днем 18 ноября 1951 г. в 30 км. южнее мыса Гамова в заливе Петра Великого произошел воздушный бой между четырьмя советскими истребителями «МиГ-15» и группой истребителей ВВС США «F-9». Об этом боестолкновении до сих пор имеются противоречивые сведения. Но известно, что в результате этой стычки три «МиГа» домой не вернулись: один потерпел аварию и упал в море у м. Льва, два других были сбиты в районе о. Фуругельма (оба обнаружены и подняты). Одному нашему пилоту удалось выброситься с парашютом, но ни живым, ни мертвым он так и не был найден. Американцам тогда повезло: только один их самолет пострадал, получив повреждения.
Очередной инцидент произошел рано утром 29 июля 1953 г. РЛС ТОФ в 130 милях к югу от м. Гамова был обнаружен неизвестный самолет, идущий курсом на Владивосток. Спустя 12 минут с аэродрома истребительно-авиационного полка в Николаевке по тревоге были подняты в воздух для прикрытия Владивостока и перехвата супостата два дежурных истребителя «МиГ-17». Это был бомбардировщик «Б-50» с опознавательными знаками ВВС США. Янки ответили на сигнал наших пилотов, что они находятся в воздушном пространстве СССР и должны покинуть его, тем, что открыли огонь, повредив наш «МиГ». Советские летчики в ответ ударили из авиационных пушек. И в 7 час. 16 мин. – через 15 мин. после вхождения в советское воздушное пространство – «Б-50» ВВС США рухнул в воду в 8 милях к югу от о. Аскольд, где на глубине примерно 3 тыс. м. его обломки покоятся по сей день. Спустя сутки американскому миноносцу удалось спасти одного из членов экипажа самолета – второго пилота лейтенанта Джона Роуга.
В годы холодной войны только ВВС ТОФ потеряли 14 самолетов. Один из них – санитарно-пассажирский «Ил-12», следовавший из Порт-Артура во Владивосток, был уничтожен истребителями ВВС США 27 июля 1953 г. – в день окончания войны в Корее (на борту находился 21 человек, в основном, военные врачи). Урны с их прахом 18 декабря 1953 г. были преданы земле в сквере на остановке «Дальзаводская» во Владивостоке.
Рассказывают, был случай, когда американский стратегический бомбардировщик «Б-29» во время войны в Корее сбился с курса и сделал вынужденную посадку под Владивостоком. Экипаж был допрошен и отправлен на родину. А самолет «приблуду» изучили до винтика и стали по его образу и подобию клепать собственные «стратеги». Любопытная деталь. В кабине американских пилотов висел чей-то личный фотоаппарат – немецкая «Лейка». Наши специалисты, получившие строгий приказ сделать все в точности, как у янки, на всякий случай скопировали и его. Так, в СССР появился фотоаппарат «ФЭД»…
Были и другие случаи, когда американские летчики оказывались на советской территории. В марте 1952 г. произошла катастрофа американского бомбардировщика в районе южных Курильских островов. 4 сентября 1962 г. правительство СССР направило Ноту правительству США по поводу вторжения 30 августа 1962 года в воздушное пространство СССР разведывательного самолета У-2 в 65 км. к востоку от г. Южно-Сахалинска. Самолет находился над советской территорией 9 минут. 30 июня 1968 г. самолет DC-8 авиакомпании "Seabord World Airlines" перевозил 214 военнослужащих во Вьетнам. Над Курильскими островами он был перехвачен советскими "МИГами" и принужден к посадке на о. Итуруп.
Американский самолет на о. Итуруп. 3 июля 1968 года по просьбе американского правительства самолет был отпущен.
К осуществлению разведывательных операций на море оба флота привлекали подводные лодки. Впервые в 1948 г. дизельные американские ПЛ «Си дог» SS-401 и «Блэкфин» SS-322 были направлены в Беренгово море для оценки своих возможностей по получению разведывательной информации о деятельности советских Вооруженных Сил во время маневрирования вблизи советского побережья. На советском Севере одна из первых разведывательных американских миссий окончилась гибелью корабля и нескольких членов экипажа. Это случилось летом 1949 г. с дизельной лодкой «Кочино» (SS-345). В аккумуляторном отсеке лодки произошел взрыв и начался пожар. Несмотря на все усилия экипажа, лодка затонула на глубине триста метров всего в ста милях от побережья Норвегии. Члены экипажа успели перебраться на другую американскую подводную лодку, которая оказалась поблизости. Гибель «Кочино» немедленно стала достоянием прессы, и даже советские газеты прокомментировали инцидент в духе претензий к США относительно "слишком подозрительных маневров американских кораблей поблизости от берегов СССР". Однако о разведывательном характере миссии «Кочино» по обе стороны океана не было сказано ни слова.
На Дальнем Востоке, сразу же с развертыванием боевых действий в Корее летом 1950 г., Военно-Морскими Силами США началось ведение корабельной разведки в районах военно-морских баз Советского Союза. Для этого привлекались, в основном, подводные лодки, реже эскадренные миноносцы. В районе военно-морской базы Порт-Артур в разное время отмечалось появление семи эскадренных миноносцев и одной подводной лодки, а в районе Советского Приморья (Владивосток, Корсаков, залив Посьет, о. Антипенко, мыс Островной, мыс Гамова, Уссурийский залив) подводные лодки обнаруживались 15 раз. В 50-х годах обнаружился всплеск интереса спецслужб к полуострову Камчатка после того, как там началось строительство полигона ракетных войск стратегического назначения «Кура» и космического контрольно-измерительного комплекса. В эти годы всплытие американских подводных лодок в советских территориальных водах отмечалось многократно.
При этом, стараясь оправдать нарушения советских вод, в печати появлялись публикации о коварных советских подводных лодках буквально облепивших берега Северной Америки. В октябре 1954 г. агентство Рейтер заявило о том, будто «за последние 18 месяцев» непрерывно поступают сообщения об активности советских подводных лодок вблизи Тихоокеанского и Атлантического побережья Канады. Естественно это был вымысел, первые дальние походы в Атлантике и Тихом океане советские подводники совершили только в 1955 г., при этом к побережью Северной Америки даже не подходили. А вот американские подводные лодки продолжали ходить в советских водах. В августе 1957 г. в районе Владивостока советские силы ПЛО обнаружили и после преследования, выдворив за пределы своих вод, подняли американскую ПЛ «Гаджен», которая вела разведку в районе главной базы. Впервые с начала холодной войны корабли ВМФ СССР вынудили американскую лодку, находящуюся в советских территориальных водах, всплыть на поверхность и явным образом раскрыть характер своей разведывательной миссии. В начале 1958 г. подобная участь постигла и другую американскую дизельную ПЛ «Вэху».
Неудачи дизельных подводных лодок привели к тому, что их стали все реже использовать в разведывательных операциях, их сменили атомоходы. С того момента, как ПЛА вошли в состав американского Флота, они стали участвовать в разведывательных операциях у берегов Советского Союза объединенных условным наименованием «Холиустоун» («Надраивать»). В ходе операций, которых, по свидетельству газеты «Чикаго трибюн», за прошедшие годы было около двух тысяч, американские подводные лодки следили за советскими кораблями у берегов СССР, перехватывали сигналы электронных средств и прослушивали сообщения с подводных кабелей. Весьма часто такая деятельность велась в территориальных водах СССР, что являлось нарушением международных законов и соглашений. А как теперь стало известно «…на первом этапе этой разведывательной операции с использованием ядерных подводных лодок США даже вынашивали планы направления их не только в территориальные воды СССР, но и в устье одной из его рек». В марте 1959 г. ПЛА «Скейт» провела картографирование морского дна в советском арктическом секторе, а ПЛА «Сарго» в январе-феврале 1960 г. провела изучение возможности ведения боевых действий подлодок в мелководных районах Чукотского моря. В 1960 г. ПЛА «Скипджек» совершила рейд в глубь Кольского залива и с кратчайшей дистанции наблюдала за испытаниями первой советской ПЛ «Гольф» с БР.
В разведывательных операциях участвовали и другие силы США. Так осенью 1959 г. американское гидрографическое судно «Мори» было послано в советские территориальные воды в Черном море. Его задача состояла в том, чтобы собрать разведывательные данные относительно расположения советских радарных станций на Кавказском побережье и в Закавказье. От Флота не отставала авиация. 31 мая 1960 г. государственный департамент США признал, что самолеты США совершают облеты советских судов. Несколько ранее представитель госдепартамента Уайт, выступая на пресс-конференции, назвал провокационные полеты американских самолетов над советскими судами в открытом море совершенно нормальными мерами предосторожности «для обеспечения безопасности США» и дал понять, что официальный Вашингтон одобряет такие полеты во всех районах мира. А их было немало, только за первые пять месяцев 1960 г. было совершено свыше 250 облетов советских судов в открытом море военными самолетами США.
Всплеск активности разведывательных служб на морском направлении был связан с созданием морского компонента ударных сил. США превратили свои ВМС в ведущий вид вооруженных сил, а океаны и моря в обширные стартовые районы для запуска различных носителей стратегического ядерного оружия, предназначенного для уничтожения важных наземных объектов на территории противника.
ВМФ СССР тоже старался отслеживать активность ВМС США. Иногда это приводило к появлению чрезвычайных происшествий. В 1961 г. ПЛА «Свордфиш» SSN-579 столкнулась с советской ПЛ у побережья Дальнего Востока. Во время разведывательного похода «Свордфиш» около тихоокеанского побережья Советского Союза (находилась на перископной глубине), ее неожиданно тряхнуло от соприкосновения с советской дизельной подводной лодкой пр.613 «С-176», которая отрабатывала курсовые задачи в полигоне боевой подготовки. Советская подлодка всплывала, находясь под днищем американской лодки. К счастью удар пришелся по касательной. «С-176» отделалась вмятиной в легком корпусе. В начале 60-х годов ПЛА «Скипджек» SSN-585 во время разведывательной миссии умудрилась протаранить рубкой корму советского эсминца, который совместно с другими кораблями отрабатывал задачи боевой подготовки в одном из полигонов в Баренцевом море.
Все это было чревато не только международными осложнениями, но и возможностью начала военных действий. Советский Союз, пытаясь предотвратить случайное возникновение конфликта, 30 августа 1961 г. на весь мир заявил о мерах, которые он применит к нарушителям своих вод. В сообщении ТАСС жестко было сказано: «Правительством Союза ССР даны инструкции Министерству обороны СССР, впредь при обнаружении в советских территориальных водах иностранных подводных лодок, нарушивших государственную границу Союза ССР и находящихся в подводном положении, – принимать меры к уничтожению нарушителя». Но заявленные меры «к уничтожению нарушителя» фактически никогда не применялись из-за опасности развязать вооруженный конфликт.
Поиск в советских водах иностранных подводных лодок проводился всеми силами в море, находящимися на переходах, в полигонах боевой подготовки во время отработки курсовых задач. Всем командирам кораблей, подводных лодок, самолетов вменялось в обязанность при получении даже сомнительного контакта производить его тщательную классификацию и докладывать на КП флота. А затем по сигналу с КП флота дежурные силы в зависимости от дальности района, в котором был получен контакт, наращивались в соответствии с разработанной специальной инструкцией. И даже, когда уже активную разведку наших баз и районов боевой подготовки вели только атомные подводные лодки, советские силы продолжали настойчиво выявлять их. Например, 10 апреля 1963 г. при отработке мероприятий боевой подготовки советская подводная лодка проекта 611АВ «Б-73» 12 эскадры ПЛ имела встречу с американской атомной подлодкой «Наутилус». После взаимной разведки американская лодка скрылась в северо-западном направлении. Точка обнаружения американской субмарины находилась в Баренцевом море, в 16,5 мили севернее мыса Териберский на фарватере наших военных кораблей.
Холодная война в Атлантике
Восьмидесятые годы в военной истории СССР известны не только войной в Афганистане. Именно в эти времена подводный флот Советского Союза достиг зенита своего могущества и одержал наиболее блистательные победы в противостоянии холодной войны – бескровном, но от этого не менее опасном и напряженном. Из операций ВМФ СССР в этот период наиболее успешными и известными были операции «Апорт» и «Атрина». Именно эти операции наряду с другими позволили остудить наиболее горячие головы и не дать войне холодной перейти в «горячую» стадию – обмен ядерными ударами. Растущая мощь ВМС США не могла не беспокоить советских флотоводцев. Кроме этого, ВМС США стали вести себя все более и более агрессивно, провоцируя различные конфликты и инциденты. Еще одним фактором, обращавшим внимание высшего военно-политического руководства СССР на подводные силы, был перенос районов боевого патрулирования ПЛАРБ США в зоны с более развитой противолодочной обороной – к берегам континентальной части США. Никакие иные средства – надводные корабли, противолодочная авиация – в этих условиях не могли обеспечить недопущение пусков баллистических ракет американскими лодками. А это – одна из основных задач Северного флота. За предыдущие 10-15 лет советский Военно-Морской Флот получил более трех десятков отличных ПЛА проекта 671 (в различных вариантах). На этих и других кораблях выросло целое поколение подводников, привыкших на равных взаимодействовать с вероятным противником, его хвалеными «бесшумными» подводными лодками, разрекламированной гидроакустикой.
И вот по предложению командования ВМФ СССР было решено провести операцию под кодовым названием «Апорт». Операция «Апорт» была необходима для успешного решения целого ряда задач – как военных, так и политических. Предстояло в реальных условиях, приближенных к боевым, проверить систему развертывания собственных многоцелевых атомных подводных лодок, вскрыть районы патрулирования стратегических атомных подводных ракетоносцев (ПЛАРБ) вероятного противника (коим тогда являлись Соединенные Штаты Америки и блок НАТО), «попробовать на зуб» существующую систему его противолодочной обороны (ПЛО) и выявить тактические приемы сил, ее составляющих. Районом проведения поисковой операции была выбрана Ньюфаундлендская банка, которая находится в северо-западной Атлантике, несколько южнее Гренландии. Проведение этой операции было вполне закономерным ответом на действия подводных сил США и полностью оправданным шагом в сложившейся обстановке.
План операции «Апорт» разрабатывал штаб 33-й дивизии во главе с комдивом – молодым, энергичным и для своих лет весьма опытным подводником капитаном 1 ранга Анатолием Ивановичем Шевченко. Хорошо понимая, что успех любой боевой операции в ее внезапности, а гарантия внезапности – это скрытность подготовки, Шевченко ограничил круг посвященных лиц и провел ряд мер по дезинформации. 29 мая 1985 г. дивизия начала развертывание. Из Западной Лицы вышли четыре многоцелевые подводные лодки: К-488 (пр. 671РТ), К-502, К-299 и К-324 (пр. 671РТМ). Пятая, К-147 (пр.671), оборудованная новой системой обнаружения кильватерного следа – СОКС – по следоподобной аномалии, вышла из Гремихи. Походный штаб во главе с капитаном 1 ранга Шевченко прибыл в свой район операции (Карибское море) раньше – на борту БРЗК «Лира».
Шевченко Анатолий Иванович. Вице-адмирал
Восточнее Кубы Шевченко и его офицеры перешли на ГИСУ «Колгуев», с борта которого через космическую связь и вели потом управление атомоходами. К операции были привлечены и другие суда советского Флота. В Северной Атлантике были развернуты несколько кораблей радиоразведки, курсировавших в океане под видом рыболовных судов. Активно применялись и средства космической разведки. Были задействованы спутники системы «Легенда», отслеживавшие перемещения американских судов, а также спутники радиотехнической разведки системы «Целина-2». Работала и советская агентура в США.
Операция началась 18 июня 1985 г. западнее Ньюфаундлендской банки. Два атомохода двинулись друг за другом по часовой стрелке, а два навстречу им. В эту двойную карусель включились и четыре противолодочных самолета морской авиации Ту-142М, взлетавшие с кубинского аэродрома Сан-Антонио. Вылеты противолодочников проводились для того, чтобы «привлечь» внимание американцев и заставить их принять «ответные меры», тем самым «раскрыв свои карты». Что, по сути дела, и являлось одной из целей операции «Апорт».
Американцы всполошились. В воздух поднялись противолодочные самолеты базовой патрульной авиации (БПА), охватывая зоной поиска практически всю Западную Атлантику. Они вели поиск наших лодок денно и нощно, совершая по 3-4 самолето-вылета в сутки. Обнаружили только К-488, и то в Исландском секторе, на обратном переходе. Советский «улов» был более весом: К-324 имела три контакта с американскими ПЛАРБ и ПЛА, суммарное время слежения за ними составило 28 ч. Отличилась К-147. Экипаж этого атомохода в течение пяти суток вел слежение за американской ПЛАРБ. Такой результат означал следующее. Во-первых, целых пять советских лодок сумели незамеченными проскользнуть через все противолодочные рубежи, развернутые на пути в Атлантику, и выйти на оперативный простор, получив свободу действий. Во-вторых, советские подводные лодки того времени вовсе не были ни «глухими», ни «шумными». В-третьих, в случае начала войны американская подлодка была бы очень быстро уничтожена – и 16 ракет (а значит, около сотни ядерных боевых блоков) были бы похоронены в морской пучине, а не ударили по городам в Советском Союзе.
1 июля 1985 г. операция «Апорт» была завершена. В результате были вскрыты два района патрулирования американских ПЛАРБ типа «James Madison», два района действий многоцелевых ПЛА США, а также выявлены тактические приемы американской противолодочной авиации при поиске развернутых в море атомоходов. Все наши корабли благополучно возвратились в базы. Еще одним итогом операции стало то, что, не понимая, что происходит в Атлантике, американское военное командование в течение трех недель было вынуждено держать войска береговой охраны в готовности «красная» – высшей степени боеготовности.
После операции «Апорт» было принято решение пройти советским подводным лодкам из Северного Ледовитого в Атлантический океан, обогнув Гренландию с запада. Для выполнения этой задачи была выбрана многоцелевая подводная лодка К-524 пр.671РТМ под командованием капитана 1 ранга В.В. Протопопова, старшим похода был назначен вновь А.И. Шевченко.15 августа 1985 г. К-524 от места базирования взяла курс на север, к Земле Франца-Иосифа. Уже на этом этапе путь моряков стал уникальным – никто до них не проходил внутри этого архипелага по мелководной зоне в подводном положении. На пути через Северный Ледовитый океан под килем субмарины остались глубоководные котловины Нансена и Амундсена. Обходя Гренландию с северо-востока, лодка прошла через узкие и мелководные проливы Робсона и Кеннеди, отделяющие Гренландию от земли Гранта и земли Гриннела. Далее, следуя вдоль западного побережья Гренландии, она миновала бассейн Кейна – это море Северного Ледовитого океана, между островами Гренландия и Элсмир, в течение всего года оно покрыто льдом. Через пролив Смита она вышла в море Баффина и, пройдя его насквозь, вышла через пролив Дэвиса в Лабрадорское море и далее в Северную Атлантику. Впервые в мире советские подводники прошли проливы земли Франца-Иосифа под водой и подо льдом. Потом взяли курс на Гренландию. Обошли подо льдом передовую зону противолодочных сил НАТО.
Вырвавшись в Северную Атлантику и достигнув паутины судоходных путей, К-524 обнаружила авианосец ВМС США «America», следовавший с минимальным охранением. Неоднократно отработав «условную» торпедную атаку, атомоход незамеченным продолжил выполнение остальных задач. Весь поход продолжался 80 суток, 54 из которых – подо льдами, на глубинах более 150 м, и благополучно завершился в конце октября 1985 г. Во время этого похода советская ПЛА ни разу не была засечена системами обнаружения и поиска ПЛ США и НАТО. Главная задача – исследовать возможность развертывания подводных лодок Северного флота из Арктики в Атлантику, минуя Фареро-Исландский противолодочный рубеж, до предела насыщенный большим количеством сил и средств НАТО, где советские подводники попадали под жесткий прессинг сил ПЛО, – была успешно решена.
Новая операция советских подводников-североморцев: поход группы подводных лодок к берегам США вокруг Гренландии («Атрина») была проведена во второй половине 1987 года. И хотя со времен «Апорта» прошло всего два года, обстановка в мире в тот момент была уже совершенно иной – американцы вовсю работали над своей «Стратегической оборонной инициативой» (программой «Звездных войн») и, наконец, стали получать первые ощутимые результаты, а не просто обещания ученых. Надо было проверить на практике новый способ развертывания атомоходов без потери скрытности, разведанный лодками К-255 и К-524. Успех подобной демонстрации незамедлительно отразился бы на тоне многих международных переговоров, которые во второй половине 1980-х гг. американцы склонны были проводить при мощном дипломатическом прессинге, подкрепляя его порой и «игрой мышц» Военного Флота. Иначе говоря, в итоге новой операции «политике канонерок» советские подводники должны были противопоставить американцам вполне адекватную «политику подводных крейсеров». Успех этой операции много значил для международного престижа советского государства.
НАТОвские стратеги должны были почувствовать, что с уходом прежнего главкома – Адмирала Флота Советского Союза С.Г. Горшкова, столь много сделавшего для Флота и для вывода советских кораблей на просторы Мирового океана, – его преемник, адмирал В.Н. Чернавин, не только не собирался сдавать обретенные позиции, но и готов был продолжить независимую и твердую линию предшественника. Таким образом, эта операция становилась его «главкомовским» дебютом и проигрывать ее было нельзя.
Чернавин Владимир Николаевич (родился 22 апреля 1928 г.) – советский военачальник, Герой Советского Союза, адмирал флота, последний Главнокомандующий ВМФ – заместитель Министра обороны СССР (1985-1992)
Задумали операцию еще в начале 1980-х годов, однако провести ее в то время не позволили многие обстоятельства. Причем политические аспекты сыграли тогда не главенствующую роль. Основной причиной стала неготовность самого Флота к проведению столь рискованного плавания. К идее проведения «Атрины» возвратились сразу после назначения В.Н. Чернавина главкомом ВМФ СССР. Однако она была перенесена на 1987 год.
Как и в 1985 году, подготовку дальнего похода возложили на штаб 33-й дивизии подводных лодок Северного флота. Цель похода ставилась следующим образом: «…проведением трех противолодочных поисковых операций вскрыть подводную обстановку у восточного побережья США, в Северо-Восточной Атлантике и Норвежском море в районах боевого патрулирования ПЛАРБ». Также целями операции являлись проверки системы развертывания отечественных ПЛА и системы ПЛО вероятного противника в районах патрулирования его ПЛАРБ, способность отечественных ПЛА отрываться от сил ПЛО противника и эффективность средств гидроакустического противодействия.
Из подводных лодок 33-й дивизии сформировали две тактические группы: №1 (во главе с командиром дивизии – капитаном 1 ранга Анатолием Шевченко) в составе трех атомоходов: К-299, К-244, К-298 и №2 в составе двух единиц (во главе с начальником штаба дивизии – капитаном 1 ранга Равкатом Чеботаревским): К-255 и К-298. По утвержденному плану операции все советские АПЛ должны были идти друг за другом. Расстояние между ними было порядка ста километров. В определенный час они должны были повернуть в сторону берегов Америки, образовав гребенку в Атлантике длиной в 500 километров, при этом, не теряя контакт между собой при помощи приставки «Рица». При обнаружении иностранных подводных лодок на переходе требовалось установить за ними слежение с учетом графика движения дивизии. Был рассмотрен скрытный прорыв противолодочных рубежей с учетом гидрологии, струйных течений и рельефа дна. Деятельное участие в организации подготовки операции принял командующий СФ адмирал И.М. Капитанец. Столь тщательной целенаправленной совместной подготовки командиров подводных и воздушных кораблей в советском Флоте до этого не проводилось.
Капитанец Иван Матвеевич (род. 10 января 1928 г.) – советский военачальник, адмирал флота
В начале марта 1987 года операция «Атрина» началась. Впервые за всю историю советского подводного плавания в океан уходила целая дивизия атомных подводных лодок. За «уголок» – как называют североморцы Скандинавский полуостров – дивизия выдвигалась обычным путем. Поэтому вероятный противник поначалу не очень обеспокоился. Но в условленный день, в назначенный час атомные подводные крейсера дружно повернули и исчезли в глубинах Атлантики. Проходили сутки, вторые, а следы исчезнувшей дивизии атомоходов нигде не обнаруживались. В течение восьми суток противолодочные силы НАТО не знали, где находятся советские подводные лодки. Только после этого противолодочными силами НАТО были установлены первые кратковременные контакты, практически не давшие какой-либо существенной информации. Президенту США Рейгану было доложено: русские подводные ракетоносцы находятся в опасной близости от берегов Америки, двигаются скрытно и бесконтрольно. Поэтому против советских подводников были направлены весьма мощные поисково-ударные силы, фактически никогда еще не применявшиеся в таких количествах. Но командование ВМС США так и не добилось нужного результата – обнаружения и надежного сопровождения советских лодок. Это была самая настоящая охота на охотников с применением всех средств поиска и обнаружения подводных лодок, но проходили сутки, вторые, третьи, а следы исчезнувшей дивизии атомоходов не обнаруживались ни одним из средств поиска.
В конечном результате после самого рискованного похода в своей истории все пять атомоходов благополучно вернулись в базу. В итоге операции подводники доставили ценнейшие разведданные – районы патрулирования и систему охранения подводных американских ракетных крейсеров. Была вскрыта подводная и надводная судоходная обстановка в той части океана, которая плохо освещалась другими средствами морской разведки. Во-вторых, были изучены система ПЛО ВМС НАТО в Северной Атлантике и система развертывания и наращивания сил и средств противолодочной обороны вероятного противника. Также были вскрыты приемы действий противолодочных кораблей, вертолетов, самолетов противолодочной авиации и отработана стратегия и методика противодействия им. Операция дала советскому Флоту богатейший материал для боевого планирования действий подводных лодок в случае войны, она дала практику успешного применения нештатных приемов целой дивизии подводных лодок. Операция «Атрина» является уникальной, ведь впервые в истории ВМФ столь крупная группировка сил ВМФ СССР весьма успешно действовала в районе реальных жизненных интересов США, притом в непосредственной близости от главных баз Атлантического флота США. И еще очень важно то, что военные моряки сумели доказать вероятному противнику, что наш Флот способен проводить дерзкие операции в любом районе мирового океана. А сам противник так и не смог выяснить ни цель операции, ни количество советских лодок, ни маршруты их следования. Такой пощечины американский Флот, пожалуй, не получал со времен Перл-Харбора.
Боевая служба советского Военно-Морского Флота
Поскольку в отношении оперативного развертывания все региональные советские военно-морские флоты находились в крайне невыгодном положении, с течением времени появилась новая форма применения сил Флота – несение боевой службы. То есть предусматривалось заблаговоременное развертывание наиболее боеготовых надводных кораблей и подводных лодок в районы их боевого предназначения в соответствии с планом стратегической операции на ТВД. Остальные силы осуществляли оперативное развертывание в период угрожаемого положения или с началом войны. С 1963 г. боевая служба стала высшей формой готовности ВМФ. По существу боевая служба стала основным видом деятельности советского ВМФ в мирное время, что исключало возможность внезапного нападения противника. Развернутые в океанские и морские зоны силы являлись первым стратегическим эшелоном. С началом военных действий они участвовали в первых операциях на главном направлении.
