полная версия

Олег Евгеньевич Царьков
Математическое моделирование исторической динамики

Полная версия

Наличие в континентальной Европе и исламском мире критических противоречий, связанных с поляризацией акторов между сообществом и обществом, создают значительное внутреннее напряжение, а многочисленные военные¹²³⁶ и гражданские¹²³⁷ конфликты только усуглубляют их. Нарушение логистических цепочек и деградация политических систем вследствие национальных, религиозных и расовых предрассудков может привести к их разделению между несколькими разнородными аттракторами. В недалёкой перспективе произойдёт сегментация Старого Света, которая будет способствовать появлению локальных центров силы. Среди них могут оказаться Ватикан¹²³⁸, Тегеран¹²³⁹, Анкара¹²⁴⁰, Джакарта¹²⁴¹, Эр-Риад¹²⁴², Абуджа¹²⁴³, возможно, Карачи¹²⁴⁴, Каир¹²⁴⁵ и „Новая Ганза”¹²⁴⁶. Ни одно из этих образований не станет настолько сильным и обеспеченным ресурсами, чтобы существовать самостоятельно, и будет искать партнёров.

Из §§36 и 37 следует, что устойчивая коалиция при некотором различии технологических укладов может сформироваться при наличии двух или трёх примерно равных по силе центров. Дальнейшее технологическое выравнивание приведёт к тому, что система превратится в диархию в составе „старшего” и „младшего” партнёра. Подобных исторических примеров в новой истории¹²⁴⁷ и задолго до этого¹²⁴⁸ существует довольно много. Можно предположить, что возникнет несколько нестабильных коалиций, которые заявят о себе, но позже распадутся. Вслед за ними возникнут новые, более стабильные, они установят новые границы, которые будут представлять собой зоны соперничества соседями¹²⁴⁹.

Расколотый перестройкой „православный мир”, глобальным центром которого останется Москва, в современном виде¹²⁵⁰ сохраниться не сможет. Основная угроза для неё таится в относительной малочисленности населения, которая является препятствием для дальнейшего углубления разделения труда. В свете этого возможна реализация двух сценариев, один из которых можно назвать меридианальным, а второй – евразийским. Первый из них предусматривает тесный союз с ирано-шиитским кластером, стратегический союз с Китаем и дружественный нейтралитет Индии, арабских стран и Индонезии (АСЕАН).

Победоносное для России окончание противостояния на Украине имеет в своей перспективе насильственную инкорпорацию¹²⁵¹ в состав нового объединения Новой Ганзы¹²⁵² с её промышленным потенциалом. В целом, меридианальный проект сохраняет за Москвой позицию „третьего Рима” и позволяет при поддержке Пекина претендовать на то, чтобы стать одним из центров многополярного мира. Вместе с тем, реализация данной программы приведёт к тому, что христианские страны Кипра, Карпат, Балкан и Закавказья становятся предметом соперничества и торга с Ватиканом и Тураном, как зона фронтира.

Евразийский проект предполагает тесный союз Москвы и Анкары с совместным контролем над Средней Азией, Балканами и Закавказьем, т.е. объединение „второго Рима” с „третьим”. Это обеспечивает перманентный союз с исламскими локальными центрами и сохраняет „особые отношения” с Индией. Он также подразумевает „вооружённый нейтралитет” в отношениях суннитов с Ираном и тюрок с Китаем. В этом случае основное напряжение будет возникать на западе, где перманентно будет присутствовать неизбежное противостояние с Ватиканом и Новой Ганзой (и/или стоящими за ней англосаксами) за Прибалтику, Балканы и Карпаты.

Стратегический союз Москвы с Латинской Америкой может быть реализован по двум сценариям. Активная поддержка леворадикальных социалистических движений Латинской Америки и их намечающаяся консолидация ведут к формированию единого латиноамериканского кластера¹²⁵³. Его дальнейшая экспансия в метрополии может существенно ослабить позиции Ватикана в Европе. Данный сценарий ведёт к объединению территорий, в середине XVI века входивших во владения Габсбургов с той лишь только разницей, что в её основе будет лежать парадигма „католического социализма”. Следует отметить, Реализация этого сценария потенциально снимает угрозу на западной границе экс-православного мира, укрепит технологические платформу и позволит более эффективно использовать ресурсы. Стратегическое партнёрство Москвы и Латинской Америки возможно не только в континентальной Европе, но и субэкваториальной Африке, где потенциальным союзником является ЮАР и бывшие португальские колонии. В отдалённой перспективе юг Чёрного континента может стать младшим партнёром консолидированного Нового Света.

Другой аттрактор развития Латинской Америки может быть направлен на создание трансатлантического альянса между Бразилией и ЮАР, в то время как испанская Америка сблизится с Ватиканом. Так или иначе, Латинская Америка¹²⁵⁴ или возобновлённый „католический мир” в перспективе имеет условия наиболее благоприятные и безопасные для своего развития. В случае формирования „Лузитано-Африканского содружества”, как отдельного кластера, страны Экваториальной, но не Восточной(!)¹²⁵⁵ Африки, которые по тем или иным причинам окажутся вне блоков, станут играть роль буферов и останутся в зоне конфликта.

Таким образом, после неизбежной десинхронизации глобального мира в наихудшем положении окажется Чёрная Африка. Обладая большими минеральными и человеческими ресурсами, она разъединена в политическом плане и сильно отстаёт в технологическом и социальном¹²⁵⁶ плане. Судьба континентальной Европы также находится под вопросом вследствие большой её зависимости от материальных ресурсов и демографических проблем. Нарушение логистических цепочек и деградация политических систем вследствие национальных и расовых предрассудков может привести к её расчленению между арабским, англо-саксонским и евразийским аттракторами.

В ближайшей перспективе можно выделить четыре потенциальных центра будущего многополярного мира в Китае, Индии, России и Северной Америке и около десятка локальных, которые при благоприятных обстоятельствах также смогут претендовать на доминирование в определённом регионе¹²⁵⁷. Не менее половины из них пройдут через квазиавтаркический аттрактор, а после смены элит перейдут в „виртуальный национализм”. Одна-две „цивилизации” попытаются сразу реализовать проект „цифрового” мира или, в случае неудачи, „виртуальной” интеграции, который принципиально изменят их общество. Из-за конфликтов на фронтирах цивилизаций, целью которых будут как материальные, так и человеческие ресурсы. Соперничество за Чёрный континент, континентальную Европу, Ближний Восток и Юго-Восточную Азию определит дальнейшую судьбу планеты, выявив двух (или трёх) основных претендентов, которые возглавят новый виток глобализации.

§64. ОБРАЗ НОВОГО МИРА

„Qua vadis? “

Выходом из перманентного структурного кризиса, в котором оказалось земная цивилизация в начале XXI века, представляется создание универсальной информационно-правовой среды с условиями, обеспечивающими всем активным элементам системы равные права и свободы. Их самоорганизация должна реализовывать собой положительную обратную связь и адаптировать структуру иерарархии труда к новым вызовам. Стратегия, формирующая такую подсистему, не может быть краткосрочной. Её можно представить в виде итерационного процесса, на каждом этапе которого формируется потенциал для следующего шага развития и происходит естественный жёсткий отбор и ротация элит.

По истечении определённого времени сформировавшиеся после фрагментации полюса власти окрепнут и легтимизируются, после чего начнётся новый виток глобализации. Модель новой глобализации¹²⁵⁸ учитывает необходимое многообразие человечества, доступную управляющую величину мировой энергии, устойчивость нового глобального общества и другие факторы целевой функции. Предполагается, что новое глобальное общество может обладать большим разнообразием действий и событий, не ограниченных какими-либо границами, законами, правилами и т. д. Такое разнообразие близко к хаосу, когда любой человек или организация сами решают, что делать.

Конечной целью развития общественного разделения труда является полная автоматизация рутинного труда и его оптимизация с использованием искусственного интеллекта (ИИ). С её достижением труд исполнения станет творческим, вследствие чего механизм его отношений с трудом управления резко изменяется, Противостояние классов теряет свою остроту, поскольку уровень воспроизводства и жизнеобеспечения творческого труда всех видов станет примерно равен затратам управления. В этих условиях труд управления потеряет свою исключительность по статусу, хотя и сохранит функцию создания прибавочного продукта. Подсистема управления сохранит за собой прежние функции в урезанном виде – в форме ограничений, а не императивов за исключением задач оптимального распределения ресурсов и постановки задачи – цели производства или разработки.

Автоматизация поточного производства¹²⁵⁹ началась в конце 70-х годов XX века и легла в основу нового технологического уклада, при котором размеры рутинного труда становятся малы или ничтожны. Благодаря этому процессу промышленная иерархия получила дополнительный ресурс для своего существования, именуемый научно-технической революцией. В новых условиях часть профессиональных рабочих, занятых физическим трудом, постепенно сменила свой синий воротничок на белый. Как правило, это затронуло специалистов по диагностированию, ремонту, настройке и программированию оборудования, квалификация которых приблизилась к уровню работника творческого труда. Одновременно этот процесс коснулся творческого рутинного труда. В качестве примера можно привести пример эволюции административного персонала от конторского труда до операторской работы по обслуживанию ИИ. То, что вчера считалось сегодня престижным и творческим, сегодня является “нормальным”, а завтра станет “скучной рутиной”¹²⁶⁰ и наоборот. К началу III тысячелетия профессиональная группа „белых воротничков” стала основной производительной частью общества и частично поглотила прежний пролетариат (рабочий класс). Её величина характеризует дистанцию между „физической экономикой” современности и индустриальным обществом, именуемым „классическим капитализмом”. Однако, на пути автоматизации стоит неравномерность экономического развития различных регионов и, в частности, наличие третьего мира, представляющего собой гигантский резервуар дешевой рабочей силы.

Роль творческого труда по созданию новых технологий, поиску источников и способов регенерации ресурсов, очевидна. Не менее она важна в области собственного воспроизводства его носителей и касается его здоровья, образования и воспитания. По мнению ряда социологов, её значение растёт и продолжает увеличиваться. Нужда в прикладных научных разработках, создание новых видов продукции, исследования рынка, реклама, обработка и переработка информации способствуют увеличению доли творчества на нижних уровнях промышленной иерархии, то есть сфере, не связанной с управлением напрямую. Проектирование продукта и создание технологий всегда является результатом коллективного группового творчества специалистов различного профиля. В ряде случаев целевой продукт оказывается совместным результатом, полученным вследствие синтеза множества специальных знаний и умений. По мере развития автоматизации и усложнения различных устройств, требующих внедрения научных достижений и технологий, потребовался интенсивный информационный обмен между работниками творческого труда.

  Творческий труд несовместим с формальным жестким подчинением. В первых иерархиях труда профессиональный творческий труд являлся исключительно индивидуальным процессом и представлялся в виде экзотики. В процессе формирования и соперничества промышленных иерархий стала расти доля проектирования сложной продукции, для чего потребовались профессиональные работники творческого труда (не управления). До конца XX века они существовали в рамках традиционных иерархических структур, где творческий труд управления и профессиональный труд контактировали по различным технологиям и отраслям знания. Как правило, они кооперировались через верхние звенья иерархического управления в рамках специализированных подразделений. Подобная взаимосвязь предполагает определенную жесткость и стабильность производственного процесса при условии, что объем информационного обмена через верхние звенья иерархии относительно невелик¹²⁶¹.

При решении комплексных задач или реализации сложного проекта стихийно сформировались новые социальные организационные или информационные трудовые структуры. Они обеспечивают удобное и оперативное соединение усилий специалистов из различных отраслей знания и получили название „целевой” или „проектной” группы. В такую организацию сотрудники подбираются в зависимости от поставленной цели и решаемых задач, которые могут возникать по мере продвижения исследований. В связи с этим как состав группы, так и обязанности её членов могут меняться. В том случае, когда они существуют на постоянной основе¹²⁶², они организационно оформиляются в виде исследовательских центров, которые могут носить совершенно различные экзотические названия и существовать долгие годы¹²⁶³, эксплуатируя полученный результат.

В процессе своей жизнедеятельности активные работники творческого труда постоянно дрейфуют между различными целевыми группами, которые в одном случае являются ядрами „производства”, а в другом – центрами накопления и классификации знаний и опыта. В связи с таким разделением возникает потребность в анализе, систематизации и интеграции полученных данных, которая возлагается на особых специалистов, представляющих новый уровень иерархии. Это явление опровергает ещё одно заблужнение марксизма: „общественное разделение труда с прогрессом не исчезает, специализация продолжает развиваться, а разъединенный творческий труд объединяется для осуществления производства”¹²⁶⁴.

В целевых группах специалисты общаются друг с другом на равных, что означает выравнивание их социального статуса, как потребности самореализации¹²⁶⁵.  Продуктивность специалиста подразумевает удовлетворение его потребностей, как базовых, так и творческих, что является необходимым условием. Поскольку творчество делает индивида счастливым, общество с большей долей такого труда оказывается более счастливым. Если в коллективе возникает проблема неформального лидерства, его желательно делать формальным для успеха проекта. Труд в коллективе формирует лидера, который ведет коллег к “новым трудовым результатам”. В этих условиях его социальный статус мало отличается от социального статуса остальных специалистов творческого труда. Это означает, что при господстве творческого труда социальные классы перестанут быть частью механизма эксплуатации.

Целевой характер также приобрели многочисленные общественные движения, добровольные ассоциации и неправительственные организации, включая международные¹²⁶⁶. Значительная их часть имеют кратковременную, конкретную цель и после ее достижения бесследно исчезают. Их можно рассматривать как экономный оперативный (быстродействующий, в отличие от выборов) инструмент коррекции политического процесса со стороны конкурирующих элит и/или систем на подсистему управления. В редких случаях, когда подобные акции превосходят поставленные цели, они способствуют зарождению антисистемы. В силу своей нелигитимности она ведёт себя жёстче и является более опасной для гражданского общества, чем низвергнутый институциональный режим.

Организационные технологии современности в ряде случаев¹²⁶⁷ предполагают работу групп разнородных специалистов по разработке и продвижению на рынок интеллектуальных продуктов в форме “команды равных”¹²⁶⁸. Этим термином организаторы захотели подчеркнуть отсутствие внутри такой структуры жесткого руководства. Данный пример считается первым удачным опытом и приводится как пример отказа от иерархии труда внутри локального коллектива. В связи с этим возникает целый ряд проблем. В частности, творческий труд в профессиональной сфере в значительной степени практически не планируется и не контролируется сверху. Он может быть нормирован в той степени, в какой результат конкретного специалиста может оценить “более опытный по профессии коллега”, если таковой существует. В случае его отсутствия бенефициар проекта, привлекая редкого специалиста, вынужден ему доверять, полагаясь на его репутацию и личную мотивацию. В случае „вэнь” или пассионария этот вопрос решается положительно, но при встрече с субпассионарием у заказчика нет никаких гарантий, что объем используемых ресурсов и сроки выполнения работ не будут завышены.

Таким образом, процесс работы целевой группы должен контролироваться. Опыт Microsoft доказывает возможность тщательно типизировать процесс разработки и подготовки программного продукта к внедрению. Для этого используется теория графов, которая оптимизирует „дорожную карту”¹²⁶⁹ реализации рабочей программы. Следовательно, за таким делением стоит интенсивная работа по учету трудозатрат на производство, стремление найти средства к последующему количественному планированию и контролю сверху. Отсюда следует, что „коллектив равных” встроен в корпоративную систему, которая сохраняет прежнюю иерархическую структуру. Следовательно, он является только реципрокативным сообществом, действующим внутри редистрибутивно-обменной иерархии, которое подвергается эксплуатации и несёт солидарную ответственность.

Снижение доли рутинного труда в общественном производстве вовсе не означает, что роль иерархических структур в производстве автоматически понизится. По всей видимости, она будет зависеть от размеров редистрибуции избыточного продукта. Эта величина зависит от многих факторов: поддержания и скорости модернизации технологической платформы, численности и способа воспроизводства элиты, пассионарности этноса, механизма снижения и/или компенсации внутрисистемной энтропии. Его немаловажной частью является способ принуждения к труду, включающий борьбу с социальной леностью, поиск и наказание паразитирующих элементов¹²⁷⁰ на всех уровнях иерархии.

В любой точке социального пространства индивид пытается оценить себя, свою индивидуальность и достойно и радостно принять дарованную ему жизнь. Он осознаёт, что сделать ее лучше может только его личный труд, а не злость, зависть или насилие. Достижения в науке, спорте и труде, стремление к справедливости, духовному и физическому совершенству, красоте в искусстве и моде, борьба за место в иерархии труда и общественное признание, защита собственности, прав и свобод, – все эти проблемы наряду с дефицитом общения будут восприниматься не менее драматично, чем в современном обществе. Наиболее сложным из всех вопросов остаётся эксплуатация, которая неизбежна вследствие сохранения промышленной иерархии труда. Независимо от различных идеологических конструкций и лозунгов она явлеяется неотъемлимой частью „физической экономики”, где непременно присутствует рутинный компонент. Перманентная автоматизация производства и управления ведёт к сокращению его доли, но в обозримом будущем окончательно избавиться от него общество не сможет.

Специализация научных и иных профессиональных знаний, а потому и профессионализм труда в отличие от прогнозов Маркса и его последователей будет постоянно возрастать. В связи с этим постепенно сократится общее время специализированного труда, что позволит активизировать другие способности и интересы. “Работающее общество будет по научному относиться к процессу своего прогрессирующего воспроизводства, своего воспроизводства во все прогрессирующем изобилии”¹²⁷¹. Используя исторические аналогии, можно предположить, что формы кооперации профессионального творческого труда и способы его накопления сохранятся. В то же время жесткие структуры, которые не свойственны творчеству и доставшиеся в наследство из иерархий рутинного труда, начнут постепенно слабеть и трансформируются в матричные структуры, функционально совмещающие административно-иерархические и информационно-сетевые структуры.

История Земли и человечества развивается по спирали и недалек момент, когда сформируется несколько глобальных объединений с вертикальным и относительно жестким управлением. Выход каждой такой этносоциальной суперсистемы на новую траекторию развития произойдёт за счёт нового продуктивного класса, который станет несколько иным, чем в ХХ веке. Формирование “homo producens”¹²⁷² представляется возможным только при переходе к физиократической парадигме, которая станет следствием постепенного отмирания рутинного труда в рамках перманентного процесса общественного разделением труда внутри того или иного кластера. Примерные функции каждого из них будут заключаться:

– в синхронизации этносоциальных систем, входящих в ядро объединения с сохранением их ограниченного суверенитета при решении внутренних проблем;

– в защите индивидуальных прав и свобод всех жителей федерации независимо от национальности, расы, пола или возраста;

– в проведении внешней политики, удовлетворяющей солидарным интересам всех членов федерации;

– в поддержании военного потенциала, обеспечивающего соответствующий авторитет на мировой арене;

– в проведении единой финансо-экономической политики, в частности создания валютной зоны;

– в формировании единого экономического пространства с единым хозяйственным механизмом;

– в осуществлении ппрогнозирования и стратегического планирования;

– в унификации правовых систем и органов безопасности.