полная версия

Олег Евгеньевич Царьков
Математическое моделирование исторической динамики

Полная версия

§28. ИСТОРИЧЕСКИЕ ТИПЫ СОЛИДАРНОСТИ

„Если не я за себя, то кто за меня? А если я только за себя, то зачем я? И если не сейчас, то когда?”(Гиллель Вавилонянин)

Концепт солидарности представляет собой самостоятельный предмет изучения различных областей гуманитарного знания и является одной из характеристик социальной организации. Вместе с тем этот термин является общеупотребимым и подразумевается в интерпретации Дюркгейма как моральное явление. Оно не поддается измерению, а его изучение возможно лишь посредством наблюдения социальных последствий, им порождаемых. Например, если солидарность образованных слоев этноса может быть отражена в письменных источниках, то осознание своей общности в качестве носителей культуры. У других членов сообщества она выражается в совместных действиях, направленных, например, против внешней угрозы⁵⁴⁶. Философское понимание солидарности коррелирует с теорией “размягчения духа”⁵⁴⁷, которые пытались сформулировать первые макроисторики⁵⁴⁸. Попытки построить другие модели, выделив похожие характеристики⁵⁴⁹, также не увенчались успехом, поскольку не были способны определить причину данного явления. С точки зрения теории управления оно представляет нарастание внутрисистемной энтропии, которая становится причиной гибели системы. Эта перманентная угроза формулирует третью социальную потребность системы – необходимость в её регенерации, аналогичную феномену биологического воспроизводства. Таким образом, солидарность характеризует целостность этносоциальной системы и становится её важнейшим динамическим параметром.

Асабия ибн Халдуна прекрасно вписывается в гипотезу Дюркгейма⁵⁵⁰ о наличии двух видов солидарности – механической и органической. Механическое сплочение является низшей формой, поскольку она основана на подобии между личностями. Связывая его с асабией в понимании ибн Халдуна можно утверждать, что по мере развития отношений она проходит три этапа: прайд, стаю и касту/сословие. Последняя стадия представляет собой переходный этап от солидарности механической к организованной и представляет собой осознание элитой своего отличия от подвластного населения. Следствием этого является образование корпораций – сообществ, целью которых является удержание монополии на власть или ресурс, который её обеспечивает. Защита общих интересов сопровождается поиском потенциальных союзников. В результате этого процесса происходит возникновение и укрепление горизонтальных связей, которые позволяют приостановить падение уровня асабии стаи. В редистрибутивной иерархии труда этот процесс протекает в форме унификации уровней надстройки. Типичным его примером является создание иерархии европейских феодальных титулов.

Органическая солидарность является прямым следствием дальнейшего разделения труда и представляет взаимозависимость, возникающую вследствие этого процесса. Основным её критерием становится культурная однородность, которая в процессе эволюции формирует целостность индустриального общества на основе промышленной организации труда. Она достигается социальной, лингвистической, религиозной и территоральной унификацией. Вследствие своей природы органическая солидарность является антагонистом асабии, которая распадается при тесном контакте с ней⁵⁵¹. При этом сословная солидарность в силу своей большей устойчивости долгое время сохраняется или меняет свои формы.

При товарообмене главным посредником являются деньги, которые представляют собой всеобщий эквивалент стоимости. Обезличено-вещный характер отношений рынка, из которого вырастают экономические классы, является полной противоположностью непосредственно-личностным отношениям присущим реципрокации и редистрибуции. Первоначально они являются сословиями – большими аморфными совокупностями людей, включённых в различные иерархии труда, с объективно существующей, но субъективно не осознанной общностью в системе производственных отношений⁵⁵². Они возникают в процессе установления горизонтальных корпоративных связей в редистрибутивной иерархии.

С институализацией товарообмена, как основной формы отношений, начинает формироваться гражданское общество – совокупности добровольных, самодеятельных сообществ (иерархий труда) с явно выраженными группами, объединённых горизонтальными связями, возникшими на основе общности частных интересов. Его исходной матрицей являются горизонтальные связи свободных товаровладельцев на рынке, которые в период начального накопления капитала продуцируют органическую солидарность «рынка».

Промышленная революция является следствием дальнейшего углубления общественного разделения труда и порождает второй солидарности – классовый. По мере осознания членами “класса в себе” своих интересов увеличивается их органическая солидарность, превращая сообщества в „класс для себя”. В правовом аспекте индивидуальные связи принимают безличную форму, в которой каждый член общества является субъектом собственности и равен перед законом⁵⁵³. Таким образом, идея гражданского общества представляет парадигму свободы выбора для равных субъектов, обладающих собственной волей.

Позитивное понимание преимуществ гражданского общества и добровольных организаций ассоциируется с демократией. Оно основывано на мнении Токвиля о том, что американцы очень сильно предрасположены к созданию частных обществ и организаций, которые являются школой демократии, так как прививают людям навыки объединения ради общественных целей. Люди сами по себе слабы; и лишь объединившись ради общей цели, они, среди прочего, могут противостоять власти тирании. Предрасположенность к самоорганизации, которая трактуется, как „социальный капитал” полезна для демократии, но в конце ХХ века она подверглась опасности⁵⁵⁴.

Теории социального капитала и социального доверия оперируют такими понятиями, как взаимная поддержка, сотрудничество, социальное доверие и институциональная эффективность. „Социальный капитал обращается к таким чертам социального устройства, как доверие, нормы и сообщества, которые могут улучшать эффективность общества, облегчая скоординированные действия”⁵⁵⁵. Следовательно, он может рассматриваться, как один из параметров, определяющих способность социальной системы к коллективному действию, определяя порог синхронизации её отдельных элементов с целью их унификации и упрощения. Подобная „адаптация” системы воспринимается как существенный признак современного общества.

Каждому типу процесса адаптации сообществ соответствует собственная специфическая форма социального капитала, который подчиняется всеобщему закону капиталистического накопления⁵⁵⁶. С развитием капитализма всё более углубляется противоречие между общественным характером труда и частной формой присвоения. По этой причине социальный капитал, как и асабия⁵⁵⁷, полезен исключительно для „своих”, вследствие чего он приобретает некоторые черты реципрокации. Вследствие этого эффекты от его использования не всегда позитивны⁵⁵⁸, как на уровне сообщества, так и общества.

Соединяющий или включительный капитал осуществляет внутреннюю адаптацию страт на основе информационных технологий и/или делает ставку на „мягкую силу”, т.е. идеологическую и культурную притягательность определённой страны или образа жизни. В частности, СССР создал свою форму мягкой силы, которую на Западе условно называли коммунизмом. Она привлекала простоватых коллективистов в Италии и других латинских стран, китайцев, вьетнамцев, сербов, французских рабочих.При этом, "ортодоксальный" коммунизм был абсолютно неприемлем для мира ислама⁵⁵⁹, общества потребления и лишь частично близок к Конфуцию. Не вызывала красная "мягкая сила" восторга и в Индии, за пределами специфических штатов Западная Бенгалия и Керала, а во многих колониальных странах становилась оправданием этнических чисток.

Связывающий или исключительный капитал – представляет собой форму внешней синхронизации в форме глобализации и унификации сообществ. В ней основной упор делается на «цветные революции» и контроль над мировыми финансами. Распределение обоих видов социального капитала по регионам, странам и континентам различно и определяется многими факторами, а обратная связь реализуется через степень социального доверия, которое определяет параметры экономической эффективности⁵⁶⁰.

Методологическая база теории социального капитала⁵⁶¹ позволяет оценить способность индивидов к солидарному поведению, способность жертвовать индивидуальными преимуществами ради общего блага и склонность к самоорганизации в кризисных ситуациях. Выделив элиту в качестве сообщества, можно оценить её сплочённость и сравнить с аналогичными характеристиками социума. Сравнение характеристик элиты и социума позволит определить степень допустимого насилия как для конкретного случая, но в силу своего детерминизма не позволяет изучать процесс в динамике.

В той же последовательности, в какой органическая солидарность вырастает из асабии, социальный капитал порождает виртуальную реальность. По мере обособления информатики и её технологий от индустриальных процессов возник новый вид коллективной солидарности. Его условно можно назвать сетевым или виртуальным, а первоисточником следует считать накопление и институализацию связывающего капитала на глобальном уровне. Его концептуальной основой является общество потребления, а господствующей идеологией – принципы „либеральной демократии”. Вследствие этого на уровне социума утверждается курс на отмену национального государства и замену его надсистемным управлением. Идеологической базой этой трансформации являются идеологеммы „конца истории”⁵⁶² и „глубинного государства”⁵⁶³, а практическая реализация осуществляется в форме культуры отмены, программ деиндустриализации и глобализации. Продуктами такой политики являются дезинтеграция реальных и потенциальных соперников и унификация элементов социума. Она приводит к всеобщей обскурации и делению «демократического» общества на две части – демагогов и охлос. Это явление, впервые проявившееся в эллинистических Афинах, периодически имеет место в мировой истории⁵⁶⁴.

Одним из механизмов консолидации этноса является прозелитская⁵⁶⁵ и эксклюзивная⁵⁶⁶ религия, поставленная под контроль центральной власти⁵⁶⁷. Первое её свойство – прозелитизм – позволяет сплачивать сообщества в борьбе с иноверцами, превращая часть из них в адептов новой веры. За счёт них распыляется внутрисистемная энтропия, что позволяет укрепить власть внутри социума. Второе свойство – эксклюзивность – сохраняет резкую границу между группой и ее окружением: „кто не с нами, тот против нас”⁵⁶⁸. Эта воинствующая идеология формирует зону конфликта, которая позволяет концентрировать в ней все наиболее активные элементы⁵⁶⁹ и направлять их энергию вне общества. Именно поэтому успешные завоевательные войны древних монархов делали их великими в глазах потомков. Их менее удачливые предшественники и преемники оказывались в тени, хотя делали много больше для своих государств⁵⁷⁰.

Характеристики прозелитских религий в терминах теории группового отбора очень хорошо соответствуют его критериям. В частности, они устанавливают:

резкую границу между сообществом и его окружением;

уравнительные институты (минимизация иерархических уровней);

строгие нормы и метанормы (принудительное соблюдение правил);

альтруистическое внутригрупповое поведение(реципрокация).

На следующем этапе развития общества главным механизмом укрепления центральной становится национализм. Эта организационная формы сплочённости способствует усилению роли товарообмена и возможна только при таком уровне общественного разделения труда, когда происходит специализация на уровне мануфактуры. Его углубление приводит к возникновению основ гражданского общества, постепенно избавляясь от пережитков прошлого, включая прежние элиты.

С развитием информационных технологий появились два новых вида солидарности – сетецентрическая и коммуникативная. Первая из них формируется за счёт целенаправленного манипулирования информационным полем. В случае его разрыва она быстро теряет силу. Коммуникативная солидарность представляет собой обмен данными с дальнейшей их верификацией. Однако, «предвзятость подтверждения» в значительной степени подрывает критическое отношение к отбору информации. Коммуникативная солидарность представляет собой обмен данными с дальнейшей их верификацией. Однако, „предвзятость подтверждения” в значительной степени подрывает критическое отношение к отбору информации.

Приучение к подчинению и некритическому мышлению, культивирование комплекса беспомощности и стимуляция потребления привели к появлению категории „устойчивых людей”⁵⁷¹, воспринимающих массовую культуру и виртуальную самореализацию, как единственно возможное условие существования. Искажённое восприятие реальности, стало основой для их виртуального сплочения вокруг реальной или мнимой проблемы⁵⁷² в ущерб другим видам солидарности. Корень этого заблуждения лежит в том, что никакая виртуализация и симуляция потребностей современного индивида не может полностью удовлетворить его базовые потребности.

Следующим после эмпирики уровнем познания является теоретическое звено, которое представляет собой некую гипотезу, которую следует оценивать по выявленной степени ее фальсифицируемости. Основой любого вида солидарности являются взаимоотношения, сложившиеся внутри конкретной иерархии труда. Вследствие этого цивилизационная модель глобалистов, основанная на логических построениях Белла⁵⁷³, Фукуямы и их последователей, столкнулось с вызовами, но вывод о том, что виртуальная солидарность сможет подменить органическую, оказался, как оказалось, преждевременным.

§29. НОРМЫ ЭКСПЛУАТАЦИИ

„Всё начинается с десятины”

Нормальная эксплуатация в иерархии труда представляет собой процесс изъятия всего произведённого продукта кроме той его части, которая необходима для воспроизводства. Под степенью эксплуатации следует понимать отклонение от этой величины. Если изымается более необходимой нормы, то имеет место сверхэксплуатация. В случае, когда у производителя остаётся излишек прибавочного продукта, то следует говорить о „недоэксплуатации”. Его часть элита использует на удержание социальной системы на определённой траектории эволюционного развития, а остальную присваивает в качестве „платы” за свои усилия. Её распределение является основой для сплочённости элиты. Концентрация власти на самом верху (деспотия, абсолютизм) порождают структурные разрывы и препятствуют общественному разделению труда, т.е. прогрессу, ускоряя приближение к точке бифуркации, которая приводит к изменению системы.

Как уже отмечалось выше, редистрибутивный тип отношений в иерархии труда превращает производителя в пассивный источник прибавочного продукта, перенося основные акценты на его распределение. По мере концентрации распределительных функций в руках элиты возникает задача управления ею. Во время её решения возникает необходимость локализации учёта и контроля ресурса. Именно на этой стадии общественного развития появляются властные структуры иерархического типа. Их размеры и функции зависят от количества ресурса, степени его эксплуатации, средств коммуникации и опасностей, исходящих из внешней среды.

В процессе исторического развития возникли и сформировались две основные формы редистрибуции. Наиболее ранним видом из них был оброк⁵⁷⁴, представлявший фиксированную долю дохода (урожая, приплода) производителя. Его размеры колебались в зависимости от условий среды и силы государства, составляя по разным регионам от 5% до 80% от валового дохода производителя. Поскольку урожайность зависит от среды, а власть нуждается в постоянных доходах, изначальный трибут был заменён на фиксированный платёж с ресурса. Новая подать была привязана к источнику продукта⁵⁷⁵: мансу, гайде, плугу, ралу, сохе, мастерской или их части. Вторая форма налогов была привязана к непосредственно к экономическому агенту, как источнику рабочей силы, и взималась с головы⁵⁷⁶, дыма⁵⁷⁷ или их объединения – сотни или центурии. Эта подать проистекала из отработочных⁵⁷⁸ и воинских⁵⁷⁹ обязательств общинников. В ряде стран этот налог дополнялся реципрокативным обязательством постоя сюзерена и организацией общинного пира⁵⁸⁰.

С развитием товарно-денежных отношений и углублением общественного разделения труда произошёл переход к обложению имущества. Это было связано с тем, что наделы дробились, земля имела разное качество, а промыслы давали различный доход. Капитализация имущества известна с уже античности, когда стали возникать первые имущественные цензы, определявшие права граждан⁵⁸¹. Сначала поземельный, а позже имущественный налог представлял собой капитализацию потенциального дохода экономических агентов от использования их имущества (ресурса)⁵⁸², как движимого, так и недвижимого. Главным его преимуществом является то, что он не требует наличия мощной фискальной системы и доверия населения к власти, поскольку объекты обложения легко доступны. В индустриальную эпоху основной формой обложения стал подоходный налог. Он представляет собой долю совокупного дохода экономических агентов за вычетом подтверждённых расходов, отчуждаемую государством. Главным преимуществом подоходного налога является то, что он больше, чем какой-либо другой налог, сообразуется с платежеспособностью объекта обложения и может варьироваться в зависимости от величины. Вместе с тем, он требует наличия мощной фискальной системы и благожелательного отношения населения к власти.

Рассмотрим процессы, протекающие внутри социума, в котором возникла редистрибутивная иерархия, взяв за основу модель §24. Пусть размер ресурса остаётся неизменным по-прежнему и вмещает не более идентичных объектов ЕО – единиц обложения (податных хозяйств, минимальных иерархий труда), т.е. . Пусть собственное потребление ϑ каждого из равно 1. В обычный цикл прибавочный продукт каждого из них делится на три части. Одна из них в виде налогов изымается государством и направляется на его нужды. Оставшаяся в распоряжении ЕО часть делится, как и ранее надвое. Помимо флуктуаций численности ЕО, вызванной интенсивностью прироста, который обсуждался выше, сохраняется опасность нулевого цикла. В случае редистрибуции прирост накопления запасов определяется выражением

Сбор налогов зависит от числа ЕО и способов налогообложения. Поскольку , то . Следовательно, регулируя ставку налога 0≤w<1, можно влиять на размер , а значит управлять изменением числа ЕО.

Когда подать представляет собой налог с оборота (долю от совокупного дохода единицы или оброк, т.е., то, принимая, что валовый доход ЕО (податной единицы) составляет , функция запасов имеет вид:

при (23.1)

При подушной подати, т.е., она принимает форму:

при (23.2)

Накопление запасов при обложении имущества, т.е., где К – норма капитализации дохода, может быть описана выражением:

при (23.3)

Формула подоходного налога, т.е., выглядит следующим образом:

при (23.4)

Естественно, что все четыре варианта обложения снижают их возможности выживания ЕО, периодически провоцируя демографические кризисы, недостаток средств и выступления против власти. Таблица III иллюстрирует зависимость верхнего предела обложения от доходности хозяйств и демографических характеристик системы. При всей видимой сложности этих выражений они сводятся к двум правилам: в одном случае подати снижают величину прибавочного продукта и повышают стоимость потребительской корзины, т.е. в редистрибутивном обществе и . При этом при сборе оброка . Используем эти свойства для анализа выражений (23.1-4).

ТАБЛИЦА III. Максимальные допустимые нормы обложения ЕО в условиях

аграрного перенаселения (в долях от валового продукта).

Следует также отметить, что подушное обложение и имущественный налог мотивируют ЕО в случае избытка запасов, поскольку не освобождают их от налогообложения даже в нулевой цикл. Наиболее показателен последний столбец таблицы, который хорошо соотносится с нормами налогообложения стран Восточной Азии, имевшими аграрное перенаселение. Даже в случае каждого второго неурожайного года у них при тройном удельном доходе ЕО () изымалась половина доходов, оставляя их на гране выживания. Такая ситуация возникает только при очень высокой аграрной плотностью населения, труд которого чрезвычайено дешёв.

С ростом числа циклов в период он может расти, доходя в случае интенсификации производства или уменьшения пайка (при ) до 90%, как это имело место в последние годы сёгуната Токугава. Таким образом, аграрное перенаселение в доиндустриальном обществе является основой для интенсификации эксплуатации ЕО и в трёх случаях из четырёх принципиально не отличается по размеру отчуждаемого продукта, что иллюстрирует рис. 10.

Рис. 10. Максимальный размер подати при аграрном перенаселении в зависимости от длины производственного периода и стоимости земли (g=1.5, K=12).

Наличие сверхнормативных запасов ресурса и контроль над избытком населения инициируют появление двух новых задач, связанных с тем, как распорядиться излишками продукта и рабочей силы. Избыточные трудовые ресурсы можно направить на строительство культовых объектов (например, храмов, гробниц, зиккуратов или пирамид), отправить в набег или продать в рабство, а ресурсы можно было аккумулировать в виде сокровищ⁵⁸³. Для этого авторитета верховной власти явно недостаточно – требуется публичная власть. Её появление стало главной общественной тенденцией эпохи энеолита, придавшей человеческому обществу современный вид. Последствиями этих процессов становится распад квазиродовой общины⁵⁸⁴ и исчезновение патриархального рабства⁵⁸⁵, как пережитка реципрокации. Территориальное деление и связанная с ним дифференциация элиты⁵⁸⁶ являются признаками окончательного перерождения потестарности в публичную власть.

Специфика эксплуатации заключается в том, что их уплата может быть не следствием коллективной солидарности, а результатом как экономического (неэквивалентный обмен), так и внеэкономического (идеология, насилие) принуждения. Сама система иерархии потребностей индивида является основанием ряда общих свойств социальных систем и связанных с ними институтов таких, как стратификация и эксплуатация. Структурная и логическая связь между ними и иерархией труда, определяемой технологической платформой позволяет на формально-логическом уровне объяснить одну из важнейших сторон социума – проблему существования эксплуатации и социального неравенства.

Поскольку эксплуатация является необходимым условием разделения рутинного и творческого начал в иерархии промышленного труда⁵⁸⁷, налоговая норма, как критерий, может применяться к гомогенному обществу, находящемуся на высоком уровне технологического развития. В нём господствует группоцентрическое поведение, т.е. когда все делают то же самое и поступают рационально. В этом случае налогоплательщики предпочитают платить налоги, а не утаивать свои доходы, до тех пор, пока убеждены, что те, кто попытается избежать налогов, будут наказаны. Однако, наличие удачливых „безбилетников” и возможность сиюминутной выгоды вызывает у них желание влиться в ряды иждивенцев. Подобная квазидобровольная процедура может существовать только в условиях эффективности государственной системы, всеобщего равенства перед законом и приемлимой для большинства плательщиков ставке налога, т.е. в условиях гражданского общества. Если происходит его эрозия, т.е. условия общественного договора игнорируются, солидарность общества резко снижается.

В этих условиях степень доверия к власти легко определяется через такие параметры, как доля „теневой экономики”⁵⁸⁸, объёмы „чёрного рынка”, уровень коррупции и явка избирателей на выборы. Их появлению способствует логическая незавершённость метанорм и конкретных правил гражданского общества. Причина этого явления заключается в различной синхронизации подсистем социума, в частности, сроками и условиями их введения, различными целями и интересами отдельных элементов системы⁵⁸⁹. Наличие лакун в общественных нормах создаёт возможность для части иждивенцев уклониться от исполнения своих прямых обязанностей. Вследствие этого процесс принятия решений или их неисполнение элитой уходит в „недра бюрократии”, снижая эффективность управления.

Типы социально-экономической интеграции образуют основу для культуры. Под этим понятием нами подразумивается система исторически развивающихся надбиологических программ человеческой деятельности, поведения и общения, выступающих условием воспроизводства и изменения социальной жизни во всех ее основных проявлениях. Эти программы представляют собой общественный способ удовлетворения опосредованных метапотребностей, которые представлены разнообразием форм: знаний, навыков, норм и идеалов, образцов деятельности и поведения, идей и гипотез, верований, социальных целей и ценностных ориентаций и т.д. В своей совокупности и динамике надбиологические программы образуют исторически накапливаемый социальный опыт, который формирует стереотипы мышления и поведения членов общества. Таким образом, культура хранит, транслирует⁵⁹⁰ и генерирует программы деятельности, поведения и общения людей, которые обеспечивают воспроизводство многообразия форм, гасящих энтропию системы.