Инна Пакета
Хроники Звёздного Народа
– Доложите на совещании, – спокойно ответил Ори.
– Нет, – твёрдо сказал Келви. – Информация секретная. О ней может и должен знать только капитан корабля, потому что только он отвечает за всё. И это дает ему право знать всё.
– Хорошо, – Ори включил блокирующую защиту.
– Келви, ты ещё поставь свою, а я доложу.
– Я слушаю вас, Силви.
Силви проверил, что Келви обеспечил ещё одно поле защиты, и начал доклад.
– Медицинское обследование показало, что из всех, кто побывал на планете, больны только трое.
– Кто? – тревога уже чувствовалась в голосе Ори.
– Вы, капитан, Орикс и Ирия.
– Я здоров.
– Нет, капитан. Все трое вы больны одной болезнью. На языке людей это называется любовь.
– Любовь – это не болезнь.
– В нашем случае это очень серьёзно. Капитан, экипаж верит вам, поэтому мы здесь. Мы с Келви долго думали, пока решились на этот шаг. В нашем деле не может быть мелочей. Я чувствую, как участился ваш пульс. Единственное, что меня радует в этой ситуации – это не любовный треугольник. Сердце Ирии и ваше сердце бьются на одной частоте. Между вами рождается сильное и красивое чувство. Надеюсь, что вы не воспользуетесь нашей информацией и не испортите всё опрометчивыми поступками. Нас волнует Орикс. Он тоже влюблён, но не в Ирию. Его это мучает, но из сердца не уходит. А нога его в полном порядке, это просто ушиб и уже не болит.
– Ну, спасибо, Силви! Но, может быть, это любовь к матери, друзьям или близким?
– Нет, капитан. Келви специалист высокого класса. Там совсем другая ритмика и частота. Если вы позволите, то на совещание мы возьмём прибор телескопического действия и отдадим его Бэру, чтобы Орикс не обнаружил. Келви говорит, что Бэр всё равно всё знает, да и Пёс тоже. Но они никогда не скажут об этом даже вам. Это против их жизненных принципов и даже основ их цивилизации, а ещё потому, что придётся обсуждать ваши личные дела, и, что совсем для них невозможно, дела Ирии. Вы не должны даже думать об этом, чтобы Бэр не знал, что мы поставили вас в известность. А защитить вас непроницаемой стеной от биолокаторов Бэра может только ваше личное чувство к Ирии. Простите, капитан, но Ванда воспитала в каждом члене экипажа чувство личной ответственности за общее дело.
– Что вы, Силви! Я искренне вам с Келви за всё благодарен. Будьте уверены во мне. Жду вас на совещании. У меня будет для вас сюрприз.
Врачи ушли. А Ори задумался. Чтобы было всё естественно, он должен всё разложить по полочкам. Что нового сказали ему врачи? И много, и ничего. Искру, пробившую пространство-время между ним и Ирией, он не мог не заметить, как и любой, с кем это случалось. И это ощущение было совсем не похоже на его одностороннюю любовь к Ванде. Но нить, связавшая их, была ещё так тонка и эфемерна, что он сам понимает, что нужно быть очень аккуратным, деликатным и осторожным, чтобы её не порвать. Что касается Орикса, то его заявление о сердечном приступе было сделано во всеуслышание. Значит, если думать только о том, что известно всем, он будет непроницаем и для Бэра, и для Пса, хотя в их искреннем дружелюбии он не сомневался. И Ори успокоился, если его тревогу за исход экспедиции можно считать покоем.
На совещание в гостиную все собрались вовремя и как-то сразу. Чувствовалось, что пока никто не хочет вести кулуарных обсуждений. Ори спокойно начал разговор.
– Для начала я хотел бы узнать. Вспомнил ли кто-нибудь что-то новое о последних событиях, связанных с нашим визитом на Моно?
Все молчали.
– Тогда настало время нам со Спрутом кое-что показать. Давайте, Спрут, включите вашу запись.
Спрут кивнул. Возник экран, и присутствующие увидели то, что видел накануне Ори. Все смотрели, затаив дыхание. И вдруг Орикс вскрикнул:
– Вот это место! Я упал около этого камня!
Кадр остановили. Орикс показал на одинокий изумруд. Эту картинку так и оставили на экране. Или случайно, дальше смотреть было нечего, или Спрут сделал это специально. Чтобы что-то сказать, Ори спросил:
– Кстати, как твоё колено, Орикс?
– Пустяки. Уже не болит.
– А сердце?
Орикс подозрительно посмотрел на Ори, но ответил честно.
– Тоже прошло. Я даже забыл. А сейчас снова заныло, как только увидел это место. Странное такое ощущение. Как будто я что-то там потерял, очень важное для меня, но что, не знаю. Или наоборот, что-то там нашёл, но почему-то не взял, а теперь жалею. Не знаю, что и думать. Ничего подобного никогда не испытывал.
– А что тебе говорит твой камень?
– Молчит и в руки не даётся. Не скрою, вчера мне почему-то пришла такая мысль – поговорить с ним. Но, увы! Пока камни говорят только с тобой.
– Итак, у нас целая неделя. Не будем же мы сидеть, сложа руки, – продолжил совещание Ори. – Раз мы уже здесь, и нам дано время, давайте исследуем Моно и другие планеты.
– Если нам позволят, – ехидно вставил Бэр.
– А мы попробуем, – упрямо настаивал на своём Ори.
И они попробовали. Но ничего не получилось. Все выходы из корабля были заблокированы. После третьей попытки Спрут предложил, что нужно попробовать составить группу десанта так, чтобы в ней не было ни Ори, ни Орикса, ни Пса. Эффект был потрясающий. Корабль выпустил все модули, в которых не было наших героев, и даже Бэра, который ушёл автономно.
Они трое собрались на мостике корабля. Внешний обзор был по-прежнему недоступен, но индикаторы модулей горели, и со всеми десантниками была связь. Орикс снова и снова просматривал запись. Пёс сидел рядом с ним. Ори улучил момент, чтобы сходить в медицинский отсек. Там был только Келви. Силви отправился с одним из десантов.
– Что нового, Келви?
– Всё подтвердилось, капитан. Впрочем, Орикс этого и не скрывал. Наверное, потому, что не понимает, что с ним происходит. Но послушайте мой совет, капитан Ризо. Если речь идёт о каком-то выборе, то он его должен сделать по сердцу. И это ваша задача – убедить его в этом, если понадобится.
– Но я не знаю, что мне надо делать.
– Послушайте меня, принц Ори. Вы и Орикс больше, чем братья. Ваша жизненная энергия имеет один звёздный источник. Вам никто этого не говорит, но никто и не скрывает. Ваша душа чиста. Вы положили свою жизнь в дело Орикса. Но это и ваше дело. Вам суждено вдвоём идти по жизни вечно. Ему суждено быть богом. Но рядом с ним вы тоже будете богом, не менее могущественным, чем он сам. Орикс это прекрасно знает. Но он сам выбрал вас. Но бог не может быть несчастным – это уже не бог. Тот, кто погиб, дав вам свою жизнь, а Ориксу ещё и мечту, был несчастен и стал монстром. Помогите вашему брату стать счастливым, потому что вы тоже будете несчастны, видя его страдания. И будет уже два монстра. Разве ради этого мы все связали свои жизни с вами? Нами движет вера, что вы достойны той цели, к которой идёте. Каждый член экипажа в любой момент отдаст свою жизнь за ваше дело. Но мы и свидетели ваших дел. И от этого не уйти. До тех пор, пока совесть ваша чиста, пока вы честно идёте по своему пути, не боясь никакого труда, лишений, мук, без страха и упрёка, вы можете рассчитывать на нашу абсолютную преданность. Всё. Больше мне нечего вам сказать.
– Келви, вы понимаете, что вы говорите?
– Понимаю. К психоаналитикам не ходят беседовать о погоде. К нам приходят лечиться, и мы обязаны лечить. Надеюсь, капитан Ризо, вам больше не нужна будет моя помощь.
И он резко стукнул хвостом о пол, что означало крайнюю степень досады. Ори подошёл к нему и обнял его.
– Келви, не сердитесь на меня. И простите, что вам пришлось мне всё это сказать. Но я, действительно, никогда не думал обо всём этом так прямолинейно, а, может быть, боялся так думать.
– Врачи не обижаются на своих пациентов. Нам ещё очень долго придется работать вместе, капитан Ризо.
Ори вернулся на мостик в глубокой задумчивости, сел в своё кресло, а Пёс подошёл и положил свою голову ему на колени.
За два дня до назначенного срока вернулись все десантные команды. Им удалось посетить все восемь других планет. Там тоже были большие и маленькие поселения кристаллов, но на каждой планете преобладали кристаллы одного цвета, зато разнообразных и даже невиданных оттенков, с редкими вкраплениями кристаллов, характерных для других планет. На каждой планете была армия роботов, похожих на людей, которые выполняли механическую работу, связанную с перемещением предметов, уборкой территорий и уходом за поверхностью больших кристаллов. Роботы казались умными и автономными. С ними можно было разговаривать, и никакие, даже самые заковыристые вопросы не ставили их в тупик. Казалось, что они даже жили своей интеллектуальной жизнью. Они прекрасно играли в шахматы, сочиняли стихи, писали романы, читали их, устраивали спортивные соревнования.
Жили они под поверхностью планет в хороших условиях, иногда даже семьями. Но все они знали, что они не настоящие люди. На каждой планете был завод по изготовлению роботов, где каждый из них мог заказать воспроизводство самого себя или заказать себе детей, если уставали жить. У них даже были определённые чувства, такие как личная симпатия, дружеские привязанности, разумное честолюбие, гордость и даже те, которые мы называем недостатками. Они умели радоваться и огорчаться, но не имели никаких ощущений, связанных с осязанием, вкусом, душевными порывами. Они знали, что их предназначение ухаживать за камнями, и знали, что камни умеют всё, что умеют люди, только не умеют двигаться. Они старались воплотить мечту камней сделать человека, но им это не удавалось вот уже несколько миллионов лет. Камни любили людей со страстью, которая испугала бы многих людей, если бы они могли её почувствовать, и так же яростно умели ненавидеть, если люди предавали их. Они всюду послали своих гонцов в виде прекрасных кристаллов, которые так нравились людям, чтобы научиться делать людей. Им даже удавалось сделать многие модели людей и гуманоидов, которые прекрасно уживались в различных цивилизациях, но практически никогда не были счастливы, даже добиваясь высоких постов и обзаведясь семьями. Всегда хотели вернуться домой, чтобы стать простым механизмом среди подобных им роботов на родной планете. Здесь ни у кого не было тайн друг от друга, потому что основной энергией системы была энергия мысли. Всё, что мысль могла себе представить, они могли сделать. Они знали, что камни основной и первый конгломерат сконцентрированной энергии мысли Вселенных. Но их планеты не могли родить жизни в нашем понимании. Наконец, они поняли, что их задача в Мироздании – хранить знания и чистоту мысленной энергии. Но они не могут отказать себе, умные и могущественные, в удовольствии родить хоть одно полноценное живое существо. Они выбрали достойный объект. И если Ориксу суждено стать богом, он должен справиться с этой задачей.
Таков был результат анализа всех экспедиционных отчётов. Каждый вчитывался в этот текст, где было всё честно и предельно ясно. Непонятно было только одно: что конкретно им нужно делать и в какой последовательности. А поскольку никто не мог ничего предложить, даже Бэр, Пёс и Келви, то решено было положиться на ситуацию, а перед этим отдохнуть. Силви закрыл всех троих в камеры оздоровительного сна.
В назначенный срок Орикс, Ори и Пёс в сопровождении Бэра, Келви и Силви прошли в стартовый отсек. Но только они сели в модуль, как бесследно исчезли, а модуль так и остался на корабле. Ирия, которая была на мостике, в то же мгновение увидела их всех на центральной площади города, потому что вдруг включился экран внешнего обзора. На У-3 был, конечно, собственный транспортатор, и не один, но все они престали работать, как только корабль оказался в системе ДКС. Ирия тут же проверила транспортаторы, но они по-прежнему не работали. Ей было досадно, что корабль ей не подчиняется, но она понимала, что это мощь системы управляет кораблём, не ущемляя их жизненных интересов. Спасибо им и за это, но об этом стоило подумать. Однако то, что происходило на экране, приковало всё её внимание. Она нажала на одну из кнопок.
– Спрут?!
– Ирия, не беспокойтесь, я всё записываю. Запись включена на стационарный режим. И как только снимается блокировка, автоматически идёт запись.
– Хорошо. Работайте. Мы должны учитывать и анализировать всё.
– Я понимаю, – ответил Спрут.
На мостик пришёл Бэр, увидел, что экран работает, и тоже впился в него глазами.
А на планете Орикс, Пёс и Ори спокойно шли по огромной площади к Синему камню со сполохами внутри. Не доходя десять шагов, они остановились и поклонились.
– Здравствуйте, Принцы! – это говорил камень Орикса. Это первое и последнее, что услышали на корабле, дальше шло немое кино. А камень продолжал. – Мы долго ждали, пока в Мироздании родятся такие личности, как вы. Но вы родились, нашли друг друга и подружились. Это уникальная ситуация, и если она не будет реализована, придётся ждать ещё миллионы лет, а соединение четырёх Вселенных не совсем стабильно, так как они расширяются. Никто никого не хочет притеснять, но есть фундаментальные законы, с которыми приходится считаться. Орикс, ты хочешь стать богом, и ты должен им стать, чтобы сотворить новую Вселенную. Мир, который ты сейчас можешь сотворить, будет похож на нашу систему. Ты научился творить и чувствовать камни. Поверь, это не самый худший мир! Но для Вселенских масштабов он беден и скучен. Мы знаем и умеем всё, что есть уже в Мироздании, но в этом мире нет дисбаланса, который рождал бы творческое начало. Без него энергия мысли не может быть использована в полной мере. Мы готовы подарить тебе все знания и вечную жизнь при одном условии: если спутницу своей жизни ты выберешь здесь. Но это должен быть не любой кристалл, а тот, который сам тебя выбрал и готов на все муки и пытки, чтобы следовать за тобой. Найди этот кристалл. Если выберешь неправильно, на этом твоя миссия закончится. Ты вернёшься домой. Со своими способностями даже сделаешь большую карьеру, но богом ты не станешь. Ты будешь искать сам. Твои друзья и соратники подождут тебя здесь. Иди. Мы узна́ем о твоём выборе, когда ты положишь свой цветок к основанию кристалла.
Орикс знал, куда идти. Он знал, какой кристалл его выбрал. Он думал о другом. Хватит ли его сил, чтобы связать свою судьбу с камнем. Он хорошо помнил подсказку, которую ему дали на инициации: «Второй друг выберет тебя сам. Не пропусти этот момент». Тогда он не придал значения этой фразе, вернее, отнёсся к этому несерьёзно. Он тогда даже помыслить не мог, что его выберет камень. И вот этот момент настал. Что выбрать: жить вечно без любви, без души, без счастья, или прожить обычную человеческую жизнь? А можно творить без души, без любви и счастья? Его мать всегда боялась, что он будет монстром. Но они с отцом дали ему столько любви, что ему хватит на любую жизнь. Он шёл вокруг площади, останавливаясь перед каждым кристаллом. А Пёс и Ори замерли и провожали его только глазами и поворотом головы. Сейчас он положит свой цветок перед любым кристаллом, и пытка закончится. При этой мысли снова кольнуло в груди там, где было сердце. Он схватился рукой за это место.
У Ори в этот момент тоже кольнуло сердце. Он глянул в глаза Псу, тот кивнул. И Ори вдруг понял, что может связаться с Ориксом на молекулярном уровне. Орикс уже наклонился, чтобы положить цветок к основанию следующего на его пути кристалла. Он бы бросил цветок, но почему-то боялся его разбить. Вроде теперь не всё равно?! И тут его настиг безмолвный, отчаянный крик Ори, словно родившийся в его мозгу: «Орикс, слушай своё сердце! Мы только в начале пути! Я и Пёс знаем, что делать дальше». Орикс резко выпрямился и ушёл с площади. Он шёл очень быстро и вскоре нашёл этот прекрасный кристалл изумруда. Когда он вышел на площадку, где стоял кристалл, одинокий и очень красивый, Ориксу показалось на миг, что из всех граней кристалла вырвались яркие снопы зелёных лучей. Его сердце радостно забилось. Он медленно подошёл ближе и бережно положил к основанию кристалла свой цветок. И над городом вспыхнула радуга. И непонятно было, откуда она – на планете не было ни капли воды. И явственно, но не громко пронеслось нежное слово – Тилия. И не успел Орикс опомниться, как он, кристалл и цветок оказались на площади перед Синим камнем, где стояли Ори и Пёс. Синий камень заговорил сам.
– Орикс! Тебе было очень трудно, но ты сделал правильный выбор. Ты свободен. Только оставь шкатулку, которую ты вынес из горы, и цветок. Твои друзья тоже остаются здесь. Теперь всё зависит от них. Раз в сутки вам будет позволено убедиться, что они живы.
В следующее мгновение Орикс исчез.
– Ори, я на корабле и вижу тебя и Пса. За меня не волнуйтесь.
И только он это сказал, экран на корабле погас.
Ори услышал голос Орикса, словно он ещё был рядом. Но тут снова заговорил Синий камень.
– Приступайте к работе.
Ори оглянулся на кристалл. Тот гордо стоял на очень удобной площадке. Рядом стоял стол для инструментов и несколько подставок разной высоты. Ори подошёл и сел на одну из них. Он пристально вглядывался в кристалл. Где-то в глубине мозга снова возник звук:
– Тилия.
– Значит, ты невеста Орикса? – мысленно спросил Ори.
И, к своему удивлению, услышал ответ:
– Да. Я хочу быть очень красивой.
– Покажи, какой ты хочешь быть, – ни на что не надеясь, снова спросил Ори.
И неожиданно внутри кристалла увидел девушку, хрупкую, нежную, удивительно трогательной красоты.
– Если ты начнёшь работать сейчас, ты всегда будешь это видеть, – мелодично, как песня, прозвучало у него в мозгу.
– Но тебе будет очень больно! – в отчаянии воскликнул Ори.
– Ему тоже будет больно, пока он не пройдёт свой путь. Я вынесу всё, – снова отозвалось в его мозгу.
Не глядя, Ори протянул руку и взял со стола свою коробочку с инструментами. Он точно знал, что оставил её на корабле, и в то же время не сомневался, что, протянув руку, возьмёт то, что ему нужно в данный момент. Работа началась. С этой минуты общение Ори с кристаллом прекратилось. Ори работал очень осторожно и аккуратно. Время шло.
На корабле жили от сеанса до сеанса. Им показывали Ори и Пса. Они двигались, общались друг с другом, но то, что они делали, и то, о чём говорили, было не видно и не слышно. Однажды к Ирии на мостик прибежал повар. Это было совсем не по уставу.
– В чём дело? – резко спросила Ирия.
Все пять глаз повара вращались с бешеной скоростью в орбитах, большие жабьи губы были вытянуты в трубочку, а всё его фиолетовое тело тряслось от возмущения и ужаса. Ирии стало жаль беднягу, и она снова спросила, но гораздо мягче:
– Что с вами случилось, Фрю?
– У меня пропадают продукты. Сначала мне показалось, что кто-то приходит и берёт, ему не хватает в рационе, а признаться боится. Но сейчас у меня прямо из рук вырвало банки с соком. Банки вырвались из рук и исчезли!
И тут же включился экран. Там, на поверхности планеты, Ори и Пёс спокойно ели, и перед ними стояли исчезнувшие две банки с соком. Ирия ойкнула. Она сама почти не ела всё это время, поэтому о еде даже не думала. А Фрю раскачивал своей головой, поддерживая её перепончатыми ручками. Экран погас.
– Что скажете, Фрю? Всё понятно? – спросила Ирия. – С этого момента выставляйте на специальный поднос суточную порцию еды для капитана Ризо и для Пса. Поднос оставляйте на видном месте.
Большой рот повара расплылся в улыбке, глаза успокоились, и фиолетовая глыба с достоинством поплыла к выходу.
А на планете Ори прекратил работу и уже несколько часов рассматривал цветок. Ведь зачем-то его им дала Хозяйка? Она приготовила не просто цветок, а точную копию того, что был у Орикса. Он уже понял, что в их нынешней жизни нет ничего случайного. И его осенило. У них уже есть два одинаковых предмета: два булыжника. Ориксу дали живой, а он сделал мёртвый. И пока Орикс не оживил свой камень, они рыли землю в горе. И за их работу Хозяйка одарила их мёртвым цветком, точной копией живого. Он снова посмотрел на цветок. В нём было всё, что нужно для жизни, но только не было жизни. Ори вскочил и долго прыгал по площади, издавая победные крики. И вдруг снова остановился. Но такое мастерство выше того, что доступно ему. А Пёс?
– Пёс, ты понял, о чём я?
– Да, – сказал Пёс.
– Тогда договоримся. Я делаю внешнюю часть работы, а ты внутреннюю. Мне это не по силам.
– Спасибо, Ори. Этика моего мира не позволяла сделать тебе это предложение.
– Ты настоящий друг, Пёс!
Они снова приступили к работе. Теперь, как только появлялась новая внешняя деталь, была ли это рука или нога, принимался за работу Пёс. Сначала он подходил к Синему камню, прикасался к нему носом, потом подходил к скульптуре и пристально всматривался в готовое место. И через некоторое время, если смотреть сквозь камень, а Ори уже научился это делать, можно было видеть кости скелета и сеть сосудов. Но для обычного взгляда это было невидимо. Так они работали ещё очень долго. Они уже были приучены к тяжёлому труду, поэтому прерывали свою работу только на еду и короткий сон. Они снова потеряли счёт времени. Шесть местных светил всходили и заходили, когда хотели. Но когда нужно было много света, они светили втроём и даже вчетвером. Потом опять разбегались. Если бы у Ори в душе было свободное время, он бы обязательно задумался об этом. Но он думал только о том, как лучше сделать свою работу. Наконец, настало время, когда скульптура была полностью готова. Ори и Пёс сели перед ней и придирчиво разглядывали.
Перед ними в застывшем порыве стояла прекрасная изумрудная девушка. Но чего-то в ней не хватало. Камни вокруг ликовали. А у Ори по спине бежали мурашки страха, как у мелкого жулика, который хочет выдать фальшивку за шедевр. Он скосил глаза на Пса. У того тоже шерсть стояла дыбом. Они глянули друг на друга и опустили головы. И долго так сидели в глубокой задумчивости.
– Нужны цветные камни, – вдруг, ни к кому не обращаясь, изрёк Ори.
– Возьмите любые, – мгновенно ответил Синий камень.
Ори вздрогнул, а Пёс сорвался с места, прихватив с собой корзинку для пищи. Вернулся он с полной корзиной великолепных цветных камней. Ори долго рылся в ней и отобрал красный рубин, жёлтый корунд, золотистый берилл, хризопраз тёмного цвета, сердолик цвета пламени и фиолетовый прозрачный камень невиданной красоты. Порылся ещё раз в корзине и сказал, на этот раз, точно, обращаясь к камню:
– Из всех синих мне нужен точно такой же, как ты, – и аккуратно высыпал остальные камни из корзины к основанию Синего камня.
– Наглый ты, мастер! Но будет тебе и такой. Но поскольку его тебе не обработать, получишь готовый.
Ори начал обрабатывать выбранные камни. Когда работа была закончена, появился и синий камушек. Все камни были совершенной огранки. Тогда Ори протянул камни Псу.
– Теперь твоя работа.
Тогда Пёс только ему известным способом прикрепил камни там, где указал Ори. Пять камней были прикреплены на внутренней стороне позвоночника. Синий камень был утоплен во лбу, а фиолетовый – в темени.
Ори снова придирчиво оглядел Тилию, он уже давно про себя называл это создание по имени, подошёл к кучке камней, которые теперь лежали у основания Синего камня, и начал их задумчиво перебирать. Нашёл там прозрачный камень нежно-розовой окраски и сделал из него губы. Пёс снова приспособил их там, где они должны быть. Тилия стала ещё красивее. Тут Ори хлопнул себя по лбу ладонью.
– Пёс, открывай скорей шкатулку Орикса!
Шкатулка открылась сама. Ори нетерпеливо туда заглянул и радостно засмеялся.
– Ну, спасибо, Хозяйка! Это царский подарок Ориксу и мне, как мастеру.
Он начал вынимать по одному перламутровые ноготки, которые неизвестно зачем сделал ещё там, на Земле. А Пёс вживлял их к пальцам рук и ног Тилии. Когда всё было готово, Ори начал вынимать какие-то поделки из редкого голубовато-белого нефрита, и вдруг понял, что это зубы.
– Пёс, тут ещё есть для тебя работа!
Через некоторое время Пёс успешно справился со своей работой. В шкатулке оказалось ещё два прозрачных камушка, кроме двух булыжников. Пёс засунул туда свой нос и схватил сразу оба. Потом он подбежал к Тилии и лизнул её в оба глаза. Глаза Тилии стали как живые.
Ори ахнул, сел на камень, который служил и стулом, и подставкой для ног во время работы. Он смотрел на скульптуру и не верил, что это творение его рук. Перед ним было совершенство в каком-то радужном ореоле. Он скосил глаза, рядом стоял Пёс и тоже смотрел на Тилию.
– Пёс! Мы сделали это!
И только теперь понял, как он устал. Нажал на кнопку коммуникатора.
– Я слушаю вас, капитан Ризо!
– Как я рад слышать ваш голос, Ирия! Но у меня к вам странная просьба. Одолжите мне одну из ваших прекрасных шалей. Нет. Одолжите лучшую, белую. Я подарю вам новую. Потом.
– Хорошо, капитан, – в её голосе было удивление.
Он аккуратно собрал свои инструменты и положил в карман, в другой карман положил шкатулку Орикса. И тут ему в руки упала большая ослепительно-белая и мягкая шаль. Он повернулся, чтобы укутать Тилию и снова замер от удивления. На шее Тилии красовалось ожерелье из розовых сверкающих камней, цвет их был только чуть-чуть насыщеннее, чем её губы. И в ушах висели такие же камни на длинных подвесках из земида. А на груди, в земидовой оправе и на такой же цепочке, висел кулон с таким же синим камнем, как у него и Орикса. И только теперь Ори понял, что все эти камни такие же, как тот, что стоял перед ним в центре площади. Он глянул на Пса, тот довольно улыбался. А кошёлёк на его шее был открыт. Ори протянул руку, чтобы помочь Псу закрыть кошелёк, но тот захлопнулся сам. Ори отпрянул.
– Прости, Пёс. Я не из любопытства. Я просто хотел помочь.
– Знаю. Ты чистая душа, Ори, – ответил Пёс.
Ори укутал Тилию шалью так, что видно было только голову, и закрепил её на груди изумрудной девушки, как шпилькой, черенком цветка. После этого повернулся к Синему камню. Пёс стоял рядом. Они оба низко поклонились камню.
– Мы сделали своё дело.
– Да. Это так. И сделать это могли только вы. Берите Тилию и возвращайтесь на корабль. Вас выпустят из Системы. Прощайте!
В ту же секунду они оказались на мостике корабля. Ори с Тилией на руках. Всё произошло так быстро, что Ори не успел удивиться, что ему удалось так легко поднять Тилию, хотя до этого не мог сдвинуть её с места. Пёс стоял с довольной улыбкой на умной морде, которую всегда хотелось назвать лицом. А рядом с ними корзины из-под продуктов, полные редких драгоценных камней.
В динамиках раздался голос:
– Это вам за работу и за то, что ни с одной из наших планет и даже из горы вы не унесли тайком ни одного камня. Делайте с ними, что хотите. Здесь хватит на весь экипаж. Счастливого пути!
Корабль дрогнул. Включился экран внешнего обзора. И все увидели, что корабль находится за пределами системы ДКС и держит курс в обратном направлении. Ирия метнулась к пульту управления кораблём, но все системы работали в автоматическом режиме как часы.
Она повернулась к Ори, который всё ещё держал на руках Тилию, закутанную в шаль. В глазах у неё вскипели слёзы. Чтобы их скрыть, она склонилась над одной из корзин. И слёзы пролились на драгоценные камни, которые от этого засияли ещё ярче. Она перебирала их рукой, боясь снова поднять глаза.
Ори, наконец, пришёл в себя и поставил Тилию на пол. Потом он подошёл к Ирии, нежно взял её за талию, поставил её в полный рост, повернул к Тилии лицом.
– Посмотри, Ирия. Это невеста Орикса Тилия. Мне нужна была твоя шаль, чтобы укрыть её. У неё пока нет ничего своего.
Ирия вздохнула и доверчиво прислонилась к нему спиной.
И все смотрели на эту красоту, не смея перевести дыхания.