Дмитрий Воробьев
Династия Хроно: Путь Раста Де-Блу
У него было странное ощущение, когда он оборачивался посмотреть назад. Он не чувствовал никакой темной магии на равнине, на которой оказался. Атмосфера здесь была успокаивающей, чистой. Никаких тревог или страхов, никаких чудовищ под собой. Но когда он смотрел назад… то определенно чувствовал вторжение чужого. Сначала Хранитель подумал, что это его подсказка. Способ никогда не сбиться с верного пути. Но вскоре он изменил свое мнение. Раст полагал, что это Сателлит. Он идет по пятам. Он больше не выжидает. Он снова хочет догнать его.
Ему все больше и больше вспоминались уроки обучения с Фраем. Почему-то припомнились занятия по медитации. Как они все вместе учились не реагировать друг на друга, не слышать друг друга, не ощущать друг друга. А потом – наоборот, учились понять, есть ли кто-то еще рядом с ними. Вспоминал, когда им нужно было высидеть в темной комнате и выяснить, не спрятался ли кто в углу. Это было жутко, страшно, но это была часть обучения. Как бы это странно ни звучало, способ сориентироваться в темноте – это закрыть глаза. Их всех учили, что с закрытыми глазами разницы нет, насколько освещена комната. С закрытыми глазами ты ориентируешься другими органами чувств. Фрай твердо верил, что помимо обоняния, осязания, слуха и зрения в мозге есть кое-что еще. Чувство, которое можно развить, можно воспитать. Это чувство вызывает в людях истерию, панические атаки, прочие страхи, но его можно использовать, как преимущество. Оно подсказывает нам, когда кто-то затаился рядом. Оно также может и обмануть. Главное, направлять это чувство. Это не просто интуиция. Это мироощущение, мировосприятие и миропонимание в одном. То, до чего нужно добраться, чтобы использовать. Фрай пытался развить это в них, но это были самые сложные занятия, и не все осваивали уроки. Даже Раст с трудом учился понимать это чувство. Но со временем оно пришло. Он считал, что, в отличие от остальных учеников, после обучения у него было слишком много практики.
Но тут было нечто слегка другое. Темная магия будто бы предупреждала его. Скоро это место будет помечено ей. Возможно, что-то обретет здесь жизнь. Какая-нибудь иная тварь станет выгрызать дыры в твердой земле. Хотя темная магия порождала не только животных всякого рода. Никто точно не знал, как это происходит. Эта нечистая сила не должна была попадать на другие планеты. Её последствия непредсказуемы. Кто-то даже верит, что из-за неё все люди стали мыслить иначе. Что все они заражены чем-то. Раст не верил, что это так. Генерация темной магии и вправду содержала много загадок, но она могла только породить что-то, принести сюда нечто чужое из других миров. Фрай говорил ему об этом. Фрай знал, что он Хранитель или собирался им стать. Фрай не мог узнать об этом; никто не знал, совет заботился о том, чтобы эту информацию скрывали как можно дольше, пока он не подрастет. Но Фрай знал. Возможно, еще с самого начала. Возможно, это он приглашал учеников на обучение в Забытые Горы или же Горы Орнеполоса. Никто об этом точно не знал. Пришло только письмо… сообщение с пометкой и подписью, которая не раз проверялась Уинкорном на подлинность. Фрай никогда сам не был Хранителем. В этом Раст убежден. Но ему была уготовлена особая роль. Он был практически его наставником. Это видели другие, и это привело к его гибели, к предательству. Фрай также передал ему множество знаний…
Ему вспоминалось собственное пророчество. Ему было только семь лет, он оказался перед Высшими Пророками, которые призвали его встать во главе гвардии Центральной Аделии, сильнейшей армии. Сейчас Раст понимал, что, возможно, пророки предвидели его будущее, в котором он любил Аврору Де-Моно, не покидая родной дом. Семья Де-Моно занимала высшую должность в отношении гвардии, они фактически владели ей. Но семилетний мальчик-Полубог решил разорвать такой исход событий, отвергнуть пророчество, как они все потом говорили. Если бы только… если бы у него и вправду был выбор. Может быть, не понимая тогда ответственности, которая была возложена на него в видении, он бы и не произнес ни слова в тот день. Может быть, ничего бы и не изменилось…
Он уже практически поднимался на одну из этих гор. У него не было возможности выбрать, на какую взбираться. Они стояли рядом и приросли друг к другу. Он мог ехать только вперед. Пока он еще мог; пока не начались изгибы. Но до них нужно было еще добраться.
Трава росла на той земле, что уже можно было считать горой. Это было только её огромное основание, которое уже почти превышало размеры всей Нервады. На возвышении никакой растительности не было. Раст набрался хороших запасов желтой короткой полусухой травы и продолжил ехать. Когда он сжег часть, чтобы возвести свой первый костер здесь, он возместил потраченное, сорвав еще клочок с утра. Когда начал взбираться на гору, экономил, как мог.
Он все глядел наверх, на эти белые покрывала, и думал, где тот самый проход, в какой из этих гор. Где тот самый холм с пещерой. Но он узнает, обязательно узнает. Одна из собственных проскочивших недавно мыслей как-то горько рассмешила его, пока он проверял топливо «артеля», которого, кстати, оставалось не так уж и много. Ему вдруг подумалось в совершенно обычном его настроении, без припадков болезни, которая ненадолго утихла, в совершенной своей умиротворенности подумалось, и стало резко смешно, что этого места, возможно, не существует.
…На краю света покоится оно. Нетронутое, красивое, чистое. Среди гор и скал, среди снега и песка, на вершине Великого Холма. Покоится Камень Хемпуда.
Легенда о Великом Холме.
Глава XXIII
Холм.
1
Снег поскрипывал под напором его ног, вжимаясь в сырую землю. Здесь была трава, зеленая, свежая, ничем и никем не загубленная. Она прорастала всё так же под тонким белым ковром. Где-то даже были красные ягоды, но еще не созревшие для еды; на ощупь жесткие, а на вкус горьковаты. Деревьев здесь не было; если бы были, он бы заметил их еще давно. Он бы и траву увидел, не взобравшись, если бы она не была так хорошо припрятана. Никакой дичи тут тоже не оказалось. Эти горы были пустынны, совершенно безжизненны, как ему подумалось на первый взгляд.
Когда Полубог достиг отметки снега, дорога как таковая перестала существовать, и ему пришлось объезжать первую гору. Он сомневался, что мог упустить ту, которую видел в своих снах и которая звалась в легендах Великим Холмом. Во-первых, в последнее время этот образ как напоминание мельтешил перед глазами, становился все отчетливее и красочнее, всё чаще он видел вход в холме, дыру, пещеру… А, во-вторых, такое просто не могло произойти. Нет, Вера Хранителей теперь уже подскажет ему. Он знал это. Она никогда не покидала его.
Вместе с этим Раст понял и другое: что бы ни произошло, он уже не отступит. Пока не достигнет холма и не выполнит предназначение, ничего не заставит его повернуть назад, кто бы ни встал на его пути, он будет сражаться до конца. Такая одержимость даже пугала его, но чего тут удивляться? Столько было проделано, чтобы только достичь этого места. И кто знает, что ждет его там внутри? Он не боялся разочароваться в найденном. Теперь уже он был готов ко всему.
Объезжать приходилось много и по разным путям. Он не мог просто ехать вперед всё выше и выше, да и холм ему так не найти. Такие похождения плохо сказывались на «артеле», его замене «гарпии». По ночам ему приходилось привязывать югеро к крюку, чтобы тот за ночь не скатился по снегу или его не замело – снег хоть и редко, но шёл. Транспорт не выдерживал постоянно взбираться на что-то, так еще и сугробы, очевидно, не были предусмотрены атмоколесами. Но главная проблема была в топливе – оно заканчивалось стремительными темпами. Вот-вот, и ему придется пойти дальше пешком. Раст не сомневался, что этот момент настанет. Время от времени он поглядывал, насколько заряжен югеро, и каждый раз там было меньше, чем он думал.
Каким бы неудивительным это ни казалось, холод он переносил гораздо лучше, чем жару. Закалка Фрая оказалась чрезвычайно полезна; он был готов к суровому климату, только спать было весьма неприятно. Он, конечно, разводил слабый костер прямо в палатке, чтобы согреться. Но была еще и болезнь, которая будто обострялась в этих местах. Её симптомы стали более различимы среди холода. Раст сразу же понимал, когда у него очередной припадок жара. Один раз у него были пугающие галлюцинации с этими бликами… огнями. Обычно небо просто окрашивалось в цвета, облака сливались со всем остальным, это было похоже на сияние, но то было иначе. Голоса, нашептывания, которые он обычно слышал в период припадка, стали невыносимо громкими, что ему захотелось заткнуть уши, но он был привязан к тому, что видел перед собой. Огни выстраивались в какое-то существо, инопланетное создание, точно какая-то высшая форма, которую он попросту не мог разглядеть своими человеческими глазами. Это создание хотело говорить с ним, но оно говорило совсем иначе, нежели люди или другие существа. У этого создания не было своего языка, но оно доносило нужное иными способами. Раста буквально всего пронизывало ощущение тревоги, волнения, дрожи. Он разгадал послание сразу же. Это было предупреждение. Но это предупреждение не желало, чтобы он развернулся и пошел обратным путем. Это предупреждение не желало даже, чтобы он продолжал начатое. Это было просто предупреждение, и, может быть, то создание из огней было не созданием, а сообщением, возможно, даже не связано с его болезнью, ведь после галлюцинации у него не заболела голова, как это обычно бывает. Что-то хотело уведомить его. Но о чем именно, он не понимал. Очевидно, мир ждали большие перемены. И среди них у Хранителя была своя роль.
Всего два дня, и он понял, что в горах все-таки была жизнь. Он увидел этот деревянный дом, точно на куриных ножках, построенный на какой-никакой снежной равнине с несколькими единственными здесь деревьями рядом, похожими на сосны. В этом домике горел свет, и он видел это, потому что был вечер. Но еще был туман, а до того, как он увидел дом, началась сильная метель, которая обжигала лицо. «Артель» постоянно косило от ветра вбок, но пойти пешком – замедлиться в три раза.
Раст достиг дома, привязал «артель», вонзив крюк в землю, и постучал в дверь. Не то чтобы он рассчитывал на гостеприимство или строил надежды на пребывание в этом доме, но он просто не мог пройти мимо. Кто бы ни жил здесь, если ему откажут, он поедет дальше даже в метель, пусть он давно ничего не ел, и болезнь в такую погоду могла сыграть злую шутку. Ни на кого больше ему не хотелось полагаться. Уж слишком часто за последнее время его жизнь зависела от посторонних, и, как правило, эти посторонние потом умирали по его же вине.
Но дверь открылась, и перед ним на пороге стоял старик, почти его же роста, прищуриваясь, чтобы разглядеть Хранителя, потревожившего его в этот вечер, разглядывая его как-то оценивающе.
– Кто ты? – вроде бы пробурчал он, но в голове Полубога слова прозвенели отчетливо.
– Раст Де-Блу, – коротко ответил Раст.
Старик никак не отреагировал и почти сразу сказал:
– Заходи.
Хранитель зашел в дом.
2
Старик был очень хмурым и как будто сердитым, уставшим, но при этом никак не выказывал своего недовольства к гостю. Раст не понимал, знает ли его этот старый человек, но ему казалось, что в этом нет совершенно никакой разницы ни для него, ни для старика. Почему он живет здесь в горах, так высоко от города? Чем он питается здесь? Но ответ на этот вопрос пришел быстрее, чем он думал. Они прошли в комнату, где стоял стол, а освещала всё свисавшая с потолка лампочка, желтый, приятный на вид свет которой, кстати, был весьма ярким и доставал до каждого угла. Всё здесь было из дерева и таким старым, будто Раст очутился в далеком прошлом. Даже берлоги люмпенов Гоннолле выглядели чуть современнее. Но берлоги люмпенов не казались такими уютными, как этот дом. Здесь было тепло, дрова топились в той самой комнате, в которую они прошли. У стены стоял не камин, а печка, догадался Раст, вспомнив такое старое слово. Деревянные стены были чем-то приятным на вид, как и шерстяной ковер на полу. На столе стояла корзина овощей и миска, заваленная орехами. Где он всё это добыл?
– Как ваше имя?
– Кернер, – ответил старик.
Раст не стал спрашивать, была ли у него фамилия или Кернер это и есть фамилия. Вместо этого он присел за стол вместе со стариком.
– Бери овощи, если хочешь.
– Я благодарен вам…
– Не нужно.
Раст кивнул.
– Вы знаете, кто я?
– Возможно. Какое это имеет значение?
«Никакое», – мысленно ответил Раст. Он потянулся за зеленым овощем в корзине.
– Где вы это взяли?
– Вырастил на улице.
Перед тем, как добраться до дома, Раст видел какую-то калитку, но из-за тумана не мог разглядеть, зачем она стоит. Удивительно, что здесь можно что-то выращивать в таком климате.
Овощ был слегка горьковат, но его желудок принял его с радостью. Старик не смотрел на него, он уставился в окно.
– Есть вода?
– Да. Кувшин вон там, – он указал на окно. Там стоял глиняный кувшин.
«Благодарю», – хотел сказать Раст, но вспомнил, что Кернер попросил его оставить благодарности. Он не смущался есть еду старика и пить его воду, ему почему-то казалось, что его будто бы ждали. Он отхлебнул несколько глотков свежей прохладной воды.
– Я Хранитель, – заговорил Раст тоже каким-то усмиренным голосом, обратившись к старику. – Я родом из Центральной Аделии. Я пришел не к вам, но мой путь через ваш дом. Я ищу Великий Холм.
Старик медленно закивал. Расту показалось это приемлемым, и он продолжил:
– Я зашел сюда по случайности.
Тут старик кивать перестал, будто ему не понравилось услышанное, но его лицо всё так же было безразличным.
– Следующим утром я уйду отсюда, – продолжил Раст.
– Не стоит, – сказал Кернер.
– Что?
– Ты можешь оставаться здесь, сколько нужно. Разве ты не должен набраться сил, прежде чем продолжить идти?
Наверное, должен, подумал про себя Раст.
– Останься на пару дней, – сказал старик. – Там мы уже посмотрим.
– До послезавтра, – заявил Раст.
– Хорошо.
Что-то странное ему показалось в этом. Вроде бы он не чувствовал здесь никакой беды и других странностей помимо этих слов. Что, если старик был послан сюда Сателлитом? Может быть, приспешник Титана знает, через что проложен путь Раста? Может, этот старик собирается прикончить его во сне? Или же задержать до прихода убийцы…
– Я здесь, не чтобы убить тебя, – вдруг заговорил Кернер. – Я живу здесь уже очень давно. Почти двадцать лет.
Раст кивнул:
– Почему ты живешь здесь?
– Я жил во многих городах. И больше всего меня тянуло в мой родной. Но его не стало после того, как Гоннолле присоединило к себе часть южных пустынь пятьдесят лет назад.
– Ты говоришь об Эленде?
– Нет, – улыбнулся Кернер. – Я говорю о Зигарде, но Эленд тоже входил в Сектор Независимых Пустынь и находился совсем рядом.
– Что стало с твоим городом?
– Его занесло песком. Как и многие другие мелкие города. Но Зигард никогда не был похож на пустыню или на то, что нынче называется городами Гоннолле. Там была своя природа, и у этой природы была красота. Но теперь всё в прошлом. Город умер вместе с красотой. И теперь я здесь.
Красота. Природа. В Гоннолле… Сколько ему лет?
– Почему ты не поселился в другой город?
– Потому что я их ненавижу. И я не был здесь один все двадцать лет. Иногда ко мне заходят люди, как ты.
– Как я?
– Да, только у них другие цели.
Раст не понимал, смеётся ли над ним старик или говорит правду.
Кернер тяжело вздохнул:
– Обычно, в это время я сплю. И тебе советую. – Он стал подниматься. – Ты можешь спать в той комнате, – он указал в какой.
Раст не стал его останавливать, хотя в его голове родились несколько вопросов. Кто были те люди, что посетили его? Не было ли среди них одного с железной рукой? Почему Кернер решил, что Раст думает, что его хотят здесь убить?
Он решил, что ему тоже нужно отдохнуть. Старик ушел в одну комнату, а он в другую. В его спальне матрас с подушкой и одеялом были постелены на дереве. Он вытащил посох из-за спины и оставил его на полу. Снял шлем и положил тут же. Наконец сбросил с себя полотно палатки. Матрас на досках показался ему удобным, но он спал без одеяла, потому что был в своих доспехах. Спустя короткое время Кернер вышел из своей комнаты, чтобы погасить свет, и тут же вернулся. Раст встретил сон с приятным наслаждением. Предложение старика остаться здесь начало казаться ему не просто правильным, а даже нужным. Кто знает, как скоро он встретится с Сателлитом? И были ли у него вообще шансы? Свою первую встречу с ним он не вспоминал, но не потому, что мысли наводили на Гаратти. Воспоминания будто бы выветривались из его головы, и он не мог припомнить ни единого приема Сателлита. Он даже сомневался, и вправду ли у приспешника была железная рука. Но главное, что тогда он потерпел поражение. Сателлит мог даже убить его, если бы действительно захотел, и это Раст запомнил.
Но долго думать ему об этом не пришлось. Провалившись, он увидел видение, которое снова напомнило ему, как выглядит Великий Холм. И никакого предупреждения насчет старика. Той ночью Раст Де-Блу спал спокойно и глядел в пещеру. Пещеру, выколотую в середине холма.
3
Днём они пообедали теми же овощами и орехами. Старик налил им по стакану воды, но он был все еще неразговорчив. Он забросил несколько бревен в печь, которые лежали подле. Последние. Покосился на Хранителя, и Раст уже обо всем догадался.
– Нужно нарубить дров. Справишься?
Раст кивнул. Он был не против любой работы.
– Топор стоит возле порога. Руби те, что потолще, иначе испортишь мне урожай. – Последние слова Кернера прозвучали мрачно, даже слегка зловеще, с какой-то злой насмешкой над собой, которую Раст так и не смог разгадать. Он выслушал старика и доел овощи.
Топор, как это и было оговорено, стоял возле порога серым лезвием в пол. Рукоятка из какой-то старой древесины выглядела весьма ненадежной, но он сомневался, что мог кого-то поранить этим днём.
С топором он вышел на улицу, и его встретил прохладный, освежающий воздух. Сегодня был солнечный день, метель закончилась еще на рассвете, все туманы рассеялись. Голубое небо освещалось яркой звездой. Даже вершины гор теперь можно было разглядеть без труда.
Он сделал шаг, и его стопа провалилась в небольшой сугроб. Раст застыл на месте, глядя на ногу тоже с какой-то злой усмешкой, вспоминая пустыни, но ничего путного в голову ему так и не пришло. Он пошел в сторону деревьев, единственных на горах. Об этих деревьях он не задумывался. Не думал, как они здесь выросли, брал ли старик с собой какие семена и прочее. Он вообще старался здесь ни о чем не думать и задавать как можно меньше вопросов, хотя его бдительность никуда не уходила. Старик все еще мог иметь свои цели на его счет. Может, он тоже какое-то скрытое чудовище, а вовсе и не старик.
Раст подошел к деревьям. Ему не составило труда отличить тонкие стволы от толстых, хоть они и отличались всего ничего. Он понял, о каком урожае говорил Кернер. Деревья здесь не только ради топления печки. На тех, что потоньше, росли орехи, которые он опробовал не так давно. Маленькие коричневые орешки, похожие на бобы. Он занёс удар и рубанул самое толстое дерево. Топор зашел глубоко, но ему пришлось проделать еще несколько ударов, чтобы оно рухнуло. Полубог почувствовал нужду облегчить мочевой пузырь, заполненный водой старика, но прежде, чем оглядеться, куда здесь можно отойти, и сформировать какую-нибудь забавную по этому поводу мысль, за упавшем деревом из-за горы он увидел…
Холм. Это он. Великий Холм.
То, что ему представлялось во снах, выглядывало за горой среднего размера, прямо на западе, куда должно будет опуститься солнце вечером. И это было вовсе не так далеко, как он думал. Конечно, до холма оставалось еще приличное расстояние, но…
Это близко. Ближе, чем никогда… Но я не могу идти сегодня. Старик прав: я должен набраться сил.
Но искушение было таким, что, ему казалось, он может сорваться в любой момент, забыв про все те уроки самоконтроля, которые давал ему отец. На самом деле он верил в это и не верил. Просто цена этого холма была слишком большой… В последнее время ему начало казаться, что Великий Холм, выдумка это или нет, стал смыслом его жизни. Но, конечно, стоило ему добраться туда, всё должно будет развеяться…
Краем глаза он заметил, что старик наблюдает за ним. Раст занес топор и порубил упавший ствол на две части. За час он управился, добыв приличную кучу дров, то и дело поглядывая на холм, пытаясь вспомнить картинку, которую видел во снах, чтобы сопоставить её с тем, что он видел. Совпадения были невероятно точными. Но Кернер ждал его, и никакого смысла смотреть на этот холм не было. Он рубил деревья на шесть частей, затем каждое бревно пополам. Стволы были небольшими и легко поддавались лезвию топора, хотя, может, со своей силой Полубога он просто не замечал их плотности.
В несколько походов он затащил дрова в дом. Старик так и ждал его у порога.
– Я думал, ты собираешься вырубить мне все стволы.
– Я оставил половину.
– Половина неплохо.
Одно бревно Кернер забросил в печь, а сам оделся и отправился куда-то на улицу. Раст проследил за ним через окно. Старик пошел собирать урожай. Полубогу оставалось только набираться сил. Раст принялся медитировать. Давно он не делал этого должным образом. Но здесь была особая нужда в этом. В конце концов, именно правильная медитация позволяет почуять лжецов.
4
Но ничего такого он не ощутил. Медитация также помогала скоротать время, словно ты погружался в сон, только в этот сон не могли вмешаться никакие забытые фантазии, которые превращаются в хорошие сны или кошмары, а обычно у него были именно кошмары. Кернер вернулся примерно через сорок минут, заметил, что Полубог сидит у себя в какой-то необычной позе, и не стал его тревожить. Солнце здесь садилось быстрее, быстро уползало, прячась за горы. Часов у старика не оказалось, но у него было прекрасное чувство ощущения времени. Возможно, это был шестой час, когда начало темнеть. Может быть, только пятый. Раст снова перекусил, обнаружив, что запасы овощей и орехов на столе пополнились. Глиняный кувшин с водой по-прежнему стоял возле окна. Старик любил поддерживать свои порядки, и Раст не собирался их нарушать. Наоборот, он уважал их.
В этот час он не только поужинал. Ему удалось поговорить с Кернером. Точнее, старик сам разговорился. Расту казалось, что Кернер знает куда больше, чем он думает, хотя при этом он будто бы не узнает Хранителя, по крайней мере так, как его узнают другие, зная и слышав в легендах и сказках о нём. Старик не слышал ничего из этого. Но всё равно будто бы знал его.
Удивительно то, с чего он начал этот разговор. Очевидно, когда он наблюдал за Растом днём, он что-то понимал, но… Неужели только из-за этого он и выбрал это место? Только потому, что рядом стоит Великий Холм?
– Я знаю то место, на которое ты пялился сегодня днём, – заявил он. – Это место ты ищешь.
Раст проглотил последний кусок зеленого овоща, запив водой из стакана, и отодвинул от себя тарелку.
– Что ты знаешь об этом месте? – спросил Полубог.
– Это Великий Холм. Так его называют. Как и всё старое из сказок.
– Почему ты так решил?
– Потому что я видел его однажды, очень давно, и теперь меня крайне трудно переубедить. Это Великий Холм, и ты это знаешь.
– Возможно, ты прав, – подтвердил Раст. – Это место, которое я ищу. Я Хранитель. И я должен добраться туда… Что еще ты знаешь о холме?
– Ничего. Но ты найдешь, что ищешь, – просто ответил Кернер. – Тебе придется забираться на него, но ты все равно найдешь. Хранитель… – буркнул он. – Раньше все мечтали стать Хранителями. Все мальчишки и даже девчонки.
– Раньше мир был иным.
Старик гаркнул.
– Он всегда был иным, – сказал он. – Всегда что-то было иным, а что-то нет. Я слышал твое имя, но всего лишь однажды. Тебя проклинают, ты знаешь это?
Раст кивнул.
– Никогда такого не было. Хотя и это ложь. Такое было, когда не было самих Хранителей. Но это слишком старые времена для нас двоих. Когда-то я верил, что стану переправлять грузы на корабле. В океане. Разве это не прекрасно, а? Я услышал это от одной старухи. Таких зовут предсказательницами, звали раньше. Я ей поверил, хотя эта бабка много кому чего наговорила… Ни океана, ни корабля я в жизни не видел, хотя мест посетил немало. А что ты?
– Мне пророчили встать во главе гвардии своей страны.
У старика изогнулась бровь:
– Пророчили?
– Я жил в Центральной Аделии. У нас были Высшие Пророки.
– Ты отрекся от пророчества? Так вот за что тебя осуждают.
– И за это тоже, – приулыбнулся Раст.
Старик замолк, что-то обдумывая в своей голове. В этот момент он выглядел весьма забавно, но не потому, что казался глупым. Что мог перебирать в своем древнем уме этот человек? И всё-таки Раст чувствовал с ним какую-то связь, будто он знал этого старика еще до того, как добрался до этих гор.
– Как это всё произошло? – наконец произнес Кернер. – Как ты думаешь, почему? Почему люди так озлобились?
– Династия Хроно, – ответил Раст. – Она пала…
– Династия Хроно! Она пала еще до того, как ты родился. Никто ничего не знает об этом. Все забыли последнего предка Хроноса и его заслуги. Все забыли, как этот мир восстал из пепла. Ни одной Древней династии в этих умах, ни одного осколка истории… И какой в этом смысл? Люди знают только название, но ни черта не разбираются. По-твоему, они из-за этого готовы бросать в тебя камни?
– Нет, – обдумав, ответил Раст. – Но я не знаю, почему.
– Никто не знает. Всё сдвинулось со своих мест. Когда-то я думал, что старики лишь глупцы, что они смотрят назад и думают, что их поганое время чем-то отличалось от настоящего. Я не могу так сказать. Я смотрю назад и помню всё говно, что я пережил, каждую грязцу. Нет, раньше никогда не было лучше. Но мир сдвинулся, это правда. Многое меняется… слышишь? Не изменилось еще, но меняется. Люди меняются. Люди другие… И дело здесь не в Хроно, и не в Хранителях. Их сознание, их мышление, всё у них там меняется. Ты наливаешь им суп, а они переворачивают тарелку. – Он образно сплюнул на пол. Кернер выглядел раздраженным. Но он многое знал. Он правда многое знал. И в какой-то момент Расту даже подумалось, что перед ним сидит Фрай О’Коннелл, сильно постаревший, но тот же Фрай, которого он знал, с которым в редкие моменты оставался наедине. Он выжил и теперь живет здесь, возле Великого Холма… Но всё это были лишь сказки. Фрай умер через минуту после того, как ему вонзили в спину копье. Это не был Фрай, но кто-то, кто ему очень знаком.
– Сколько тебе лет? – спросил Раст.
Старик взглянул на него слегка удивленный.
– Сто сорок два, – наконец озвучил он.
– Ты тоже Полубог, – сказал Раст. – И Хранитель.
Глаза Кернера на мгновение уставились с изумлением, но это тут же прошло. Он вздохнул:
– Был Хранителем. Уже нет. Я в отставке.
Теперь удивился Раст, но он не выказывал этого.
– Когда?
– Сорок лет. Сорок лет назад я еще был способен куда-то добираться. Скоро лет назад я еще мог убивать. Ты знаешь… старость не берет нас так, как обычных людей.
– Нет, – резко ответил Раст. – Я ничего не знаю о своей старости.
– Я тоже не знал. И гадал, как долго… как долго я пробуду в своей шкуре. Сколько мне придется ждать, прежде чем они заберут меня? Они не оставляют выбора, – покачал головой Кернер. – Сколько еще Хранителей-Полубогов ты знаешь?
Раст не ответил. Он знал одного, но, возможно, тот самый сейчас сидел перед ним.
– Это долгая жизнь и долгая смерть. Знаешь, что самое худшее? Моя отставка не была подтверждена, – мрачно усмехнулся он. – Никогда не была. Потому мы не можем просто уйти, как это делают другие, чувствуя, что кроме старости ничего не осталось, погружаясь в эти капсулы «искусственной смерти»… – Раст понимал, о чем он говорит. Рожденные Полубоги заканчивали жизнь в капсулах, безболезненно погружаясь в последний сон, когда осознавали, что для них жизнь уже иссякла. Не все, но большинство, потому что Полубоги умирали естественным путём крайне редко и жили чересчур долго. Чересчур, чтобы чувствовать себя изживающим последние годы мешком с костями. Эти годы продолжались другими годами, пока ты не понимал, что для тебя старость будет длиться как еще одна жизнь. – Не можем, потому что нас могут призвать… – продолжил старик.
– Ты сказал, что ты гадал. – заговорил Раст.
Старик снова взглянул на него с каким-то даже ужасом. На Раста вдруг свалилось осознание.
– Откуда ты знаешь, что я ищу?
– Я знаю о тебе куда больше, чем ты думаешь…
– Сателлит, – сказал Раст. – Ты знаешь о нём?
Старик подумал с мгновения и кивнул.
– Ты умрешь. Он придет за тобой, – вдруг сказал Раст, но вовсе не потому, чтобы предупредить Кернера, а потому… что он начал понимать, что именно знает старик.
– Такова наша участь…
– Я не могу так больше, – перебил его Раст, но Кернер не обратил внимания.
– Так всегда было.
– Я хочу остановить его.
– Ты не можешь. Пока он не придет за тобой сам, ты не остановишь. – Старик чему-то улыбнулся. Его глаза под морщинистой кожей, освещаемой желтым светом лампочки, едва заметно заблестели. Кернеру хотелось плакать, но он не мог. Конечно же, он не мог.
– Он ближе, чем ты думаешь, – продолжал он. – Завтра утром ты уедешь и доберешься быстрее, чем он. Но ваша схватка неизбежна.
Раст знал об этом, но он просто молчал. Старик ушел в свою спальню, но разговор оставался открытым. Вскоре он вернулся к столу.
– Кто был твоим учителем?
– Что ты имеешь в виду?
– Из-за кого ты стал Хранителем? Мы ведь все были обучены кем-то, а?
– Я учился в горах Орнеполоса. Меня учил Фрай О’Коннелл.
Старик на секунду замер.
– Фрай О’Коннелл?
– Он был убит собственным учеником, – сам не зная зачем, сказал Раст.
– Он был… одним из лучших учителей, что я знал.
– Ты знал его?
– Да. Я знал многих хороших людей… – Они оба помолчали.
– Знаешь, каково это – уйти на пенсию? – вдруг спросил Кернер.
– Догадываюсь, – ответил Раст. Его окутало какое-то мрачное ощущение, но оно уже спадало. Уж не болезнь ли возвращалась? Нет, он забыл про неё. Временно, но забыл.
– Ты живешь по старым привычкам и принципам, неспособный смириться с пережитым. Ты просыпаешься, пытаясь вспомнить увиденное за ночь, пытаясь разгадать его… Ты забываешь всё, что видел раньше в этих снах. Ты забываешь все видения.
Раст молчал. По его спине пробежали мурашки.
– Они стираются из твоей памяти день за днём, и как бы глубже ты не лез за ними, никогда не вспомнишь. Момент за моментом. Всё уходит, выветривается из головы. В этом есть смысл, не так ли? В конце концов, у каждый веры есть своя тайна… Но спустя годы я не переставал забывать… одно последнее. Последнее видение о тебе.