Сергей Колков
Суровая Родина. Нехороший путеводитель Кемерово
Юбиляр обладал действительно моментальной реакцией (не зря же он дослужился до генерала МЧС!) и, быстро сообразив, что произошло позорное ЧП, превратил большой конфуз в изящную притчу:
– Спасибо! Анна Ивановна, не ожидал получить от Вас такой необычный и глубоко символичный подарок. Тронут до глубины души… Оказывается, она у меня есть! – он мягко улыбнулся и обвёл испытующим взглядом присутствующих гостей, наблюдая за их изумлённой реакцией. – В бесконечной суете дней так легко потерять то самое ценное, что даётся человеку – простые радости жизни: звёздную июльскую ночь, прикосновение руки любимой женщины, прохладу осеннего утра … Всё торопимся, куда-то бежим: туда-сюда, туда-сюда… Чистая пустота – как послание: остановиться, задуматься, вдохнуть полной грудью… – так он популярно изложил силовому блоку Кемерово основы дзен философии, в которой, надо сказать, действительно был силён.
В полной тишине банкетного зала он взял со стола стакан воды, внимательно посмотрел на него, осторожно поставил назад и продолжил, не давая окружающим шанса опомниться от только что открывшихся им глубин:
– Мы привыкли думать, что пустота – это отсутствие чего-то, – Анна Ивановна вздрогнула под его взглядом и проглотила невидимого ежа. – Или какой-то недостаток, – он перевёл взгляд на главного бухгалтера своей конторы. – А ведь это не так… Пустота – это символ свободного места, куда мы можем сделать следующий шаг. Движение – вот жизнь, застыл на месте – считай, смерть.
– А с другой стороны, пустота – как тонкая метафора чистоты помыслов и бескорыстного служения отчизне…, – за окном вдруг вскрикнула и тут же замолкла какая-то бестактная птица.
– Я, конечно, ещё не герой, но готов им стать в любой момент, – по залу прошла волна одобрения. – Ещё раз благодарю Вас, Анна Ивановна. Растрогали до слёз, – он смахнул лёгкую образцовую слезу и понимающе посмотрел на Анну Ивановну. Она была в полной растерянности: «Что происходит?» А зал взорвался аплодисментами!
Благодаря товарищу генералу, мы чудом вышли сухими из воды, а дело было так. Продавец, которая делала эту виртуозную упаковочную «матрёшку», увлеклась процессом и просто забыла положить ручку в футляр. Она осталась у неё на столе, и этот ужасный косяк был ею замечен только тогда, когда покупательница уже ушла из магазина. Всё можно было ещё легко исправить, но… она промолчала и в тот день, и на следующий.
– Почему же ты сразу нам не сказала об этом, тля? – спрашивали мы её в полном недоумении. – У нас ведь есть база с телефонами всех постоянных клиентов.
– Я боялась… – моргало не в такт странное существо.
Никогда не знаешь, что найдёшь в этом «чёрном ящике».
Какой русский не любит французский парфюм? Наши полки гнулись под тяжестью классики и новинок. Естественно, особенно «хлебный» сезон был в марте. В 1998 году на главные парфюмерные недели в году хотели выписать из Москвы чернокожего великана в праздничные швейцары. Искали-искали – не нашли…
Зато к нам в Кемерово захотела приехать нигерийская студентка – Самюэлла Джексон, которая была чернее нашего самого чёрного угля. Планировали одеть её в изумрудную ливрею, такой же изумрудный цилиндр и белые перчатки – получилась бы хозяйка медной горы из Африки. А начало марта выдалось под -30°. Пришлись искать ей армейский тулуп из белой овчины с высоким воротником и валенки, но цилиндр оставили и, конечно, утеплили. Каждому клиенту-мужчине, открывая дверь в Европу, она говорила с непередаваемым африканским акцентом: «Как на восьмое марта подаришь, так весь год и проведёшь!»
На второй день она подошла ко мне и спросила:
– Вы не будете против, если вечером я спою?
– Самюэлла, а как? У нас же нет аппаратуры и музыкантов.
– А мне это не нужно. Я спою а капе́лла.
Вечером, перед закрытием, она села в центре магазина и запела:
I stand by you,
Come rain or shine.
I stand by you,
Your hand in mine…
(англ. – Я с тобой, в хорошую погоду или ненастье. Я с тобой, твоя рука в моей руке.)
Тонкий воздушный голос заполнил весь магазин. Удивлённые покупатели и продавцы смотрели на Самюэллу, как на гостью с другой планеты. Каждый вечер она нам пела, а мы «плавали» в её океане и плакали. Плакали просто от счастья слушать её и быть рядом с ней. Вот сейчас пишу это, и опять мурашки по коже.
Через две недели она уехала. Особо впечатлительные клиенты потом ещё долгие годы спрашивали: «А где же ваш уголёк? Что, больше не приедет?»
Другой курьёзный случай произошёл уже года через два после того, как «Европу де Люкс» полностью проглотил Benetton. Накануне 8 марта в магазин с джинсами и пальто на автомате заходит привычным маршрутом крепкий дяденька классического кемеровского вида: в дублёнке, норковой шапке, с коричневым кожаным портфелем начальника – такой типичный «руководитель-энергетик», уверенно проходит внутрь, привычно поворачивает налево и остолбевает, понимая, что не туда попал:
– О…! А где парфюм?
Журналисты многократно задавали нам хитрый вопрос: «Как вы диктуете моду в Кемерово?» Отвечали честно: «Никак». Хотя половину магазина и занимала одежда, в этой «теме» мы часто были не первыми. Моду диктовал рынок на проспекте Октябрьском и «народная чуйка». В одночасье все кемеровские красавицы могли захотеть цветные песцовые шапки – зелёные, розовые, синие, – или вдруг возникал бешеный спрос на чёрные кожаные ботфорты либо, опять же, чёрные кожаные шорты, как в неприличных фильмах. Женщины – они же такие ветреные… Таких товаров у нас в магазине отродясь не было.
С первых дней открытия о «Европе де Люкс» поползли народные слухи: «а на самом-то деле…», потому что наши люди точно знают, что так нарядно и «с кружавчиками» просто так не бывает.
Самый популярный и стойкий из них был такой: «Они всё в Топка́х шьют». Шли годы, слух-долгожитель то утихал, то усиливался, но с неизменным упорством родиной всех наших товаров называл именно Топки́. Чем именно этот скромный город – железнодорожная станция провинился перед кемеровчанами, в отличие от других мест Кузбасса, до сих пор остаётся великой тайной.
Периодически мы включались в неравную борьбу с этим народным приговором: выпускали пресс-релизы про наших поставщиков, показывали, что «и в Риме, и в Кемерово все в одних штиблетах ходят», вешали на стены сертификаты и дипломы от наших партнёров, но всё было тщетно. Народ на остановке убеждённо говорил: «О! Точно в Топка́х шьют».
Некоторое время, на волне успеха промоакции «Старьё берем!», согласно которой нужно было принести использованный флакон от любого парфюма, чтобы купить новый со скидкой, жил аналогичный слух и про парфюм: «Это они всё в Топка́х разливают. Вот возьмут сейчас эти ваши б/у флакончики и разольют в них по второму кругу». Топки́ были непотопляемым центром производства всех видов фирменного контрафакта.
Интересен и третий слух: «Тулеев на совещании приказал, чтобы на месте “Европы де Люкс” открыли овощной магазин». Кому приказал, зачем приказал? Приходили разные близкие и дальние знакомые, которые рассказывали об этом со слов своих знакомых: «Я тебе точно говорю: сказал, морковку и картофель будем там продавать по честным ценам – мой человек на этом совещании был». Ходоки заглядывали нам с любопытством в глаза и по-дружески радовались чужому горю: «Что делать-то будете?» Уточняли, когда и куда мы переезжаем.
Откуда он возник, неизвестно. Может быть, действительно Аман Тулеев как человек эмоциональный на каком-нибудь совещании и сказал что-нибудь этакое, или это было народное представление о справедливости и о нём как о борце за «народное счастье»? Теперь уже тайна веков.
Кроме «достоверных» слухов, все кемеровчане назубок выучили и рекламный адрес-связку – «Европа де Люкс на Советском, 40». Достоверно проверено на живом человеке.
В поздние годы существования «Европы де Люкс» во время одного из мозговых штурмов был случайно проведён тест на глубину проникновения бренда в сознание кемеровчан. В рабочем разговоре я усомнился, что наш адрес действительно знают все, кого спросят об этом, например, в 6 утра. Штатный рекламист Вадик тут же предложил:
– Не веришь? А мы сейчас проверим. Давай позвоним моему знакомому, который уже несколько лет живёт в Москве, – в Кемерово было десять утра, а в столице – шесть.
Быстро набирает по памяти номер:
– Сашка, привет, извини, что разбудил! Скажи, какой адрес у «Европы де Люкс»?
– Ты чё, охренел, зверь, шесть утра! Конечно, Советский сорок.
– Спасибо, спи, дорогой!
Да, а ещё были песни! Самая популярная из них на мотив «Три белых коня»:
И задумался я, и задумался я,
Подарки где можно купить…
В «Европу де Люкс», в «Европу де Люкс»,
Немедленно нужно сходить!
Когда зимой на остановке Фабричная я встретил мальчика лет семи, который вёз на ледянках младшего брата и пел «И задумался я, и задумался я…», стало понятно – бренд окончательно и с головой «ушёл в народ».
Глава 2
Снова суббота, уже недели через две после визита к нам НТВ. Я, как всегда, допоздна на работе – опять что-то строчу итальянцам… Потом письма нужно распечатать и отправить по факсу. Связь за границу проходит с десятого раза – нервная работа.
Динь-динь. Звонок из Москвы от Дмитрия Рябухина, нашего человека-отвечающего-за-всё:
– Сергей, привет! Мне сейчас друг звонил, там по НТВ была программа про мафию из Кемерово, он же знает, что я работаю с фирмой оттуда. Сам я не успел посмотреть, но говорит, что там у вас такие дела происходят, что… Обязательно посмотри! – Дима был интеллигентным москвичом в третьем поколении и матом не ругался даже тогда, когда это было жизненно необходимо.
В течение часа мне позвонили почти все московские знакомые, и от них я узнал шокировавшую их новость о том, кто же возглавляет бессмертную кемеровскую мафию. Оказалось – я!
Вышел на Советский, купил в ларьке на перекрёстке с Кирова телепрограмму и прочитал, что действительно сегодня в 18:00 в эфире НТВ будет программа с многообещающим названием типа «Криминальная Россия: убойный Кемерово» – точно не помню. Продолжительность – целых 40 минут. Интересненько. Посмотрим!
Содержание программы в кратком изложении.
Бум-бум. Титры. Пистолеты. Шприцы. Дорожки белого порошка. Деньги в пачках и россыпью – рубли и валюта. Спецназ в балаклавах. Милицейские машины с мигалками. Фоновые звуки сирен и милицейских переговоров по рации.
Корреспондент с микрофоном в статусной зелёной юбочке на фоне фасада «Европы де Люкс» начинает подводку:
– В центре Кемерово, на главной улице – Советском проспекте расположился магазин «Европа де Люкс». Пафосный фасад из зелёного мрамора и золотые буквы на нём резко контрастируют с жизнью города и другими магазинами по соседству. Это магазин не для простых людей. Его покупатели – новые русские и кемеровский криминал. Кемеровчане могли бы ходить в него, как в музей на экскурсию, но все, кого мы спрашивали на улицах города, говорили нам, что боятся туда заходить. В чём причина такого страха? Владелец «Европы де Люкс» – известный кемеровский криминальный авторитет Сергей Колков, который имел хорошие связи в прежней администрации Кемеровской области (отсылают к бывшему «нехорошему» главе областной администрации Михаилу Кислюку и дают понять, что нынешний губернатор Тулеев ему не товарищ – С. К.). В городе известно о многих его преступлениях, но до сих пор ему удаётся избежать встречи с законом. В настоящее время из-за проблем с уплатой налогов он скрывается от налоговой полиции в Испании. Показательно, что сотрудники магазина запуганы и боятся с нами разговаривать.
Перекадровка.
Съёмка скрытой камерой в магазине из портфеля. Корреспондент подходит к продавцу в отделе парфюмерии и спрашивает:
– Здравствуйте, вы давно здесь работаете?
– Да, давно, – продавец в смущении от нетипичного вопроса посетителя.
– А какая у вас зарплата?
– А почему вас это интересует? – продавец пытается отойти подальше от очень странного молодого человека, задающего «в лоб» наглые вопросы.
– Вы боитесь назвать вашу зарплату? – продавец отходит от корреспондента на безопасное расстояние и смотрит настороженно.
Перекадровка.
Комната в гостинице. Плотно задёрнутые шторы. Полумрак. Посредине стоит стул. На нём сидит рыжая девица с забинтованной крест-накрест ладонью и рукой с перевязью на плече. Корреспондент уже с интонацией «честного детектива»:
– Анна, не бойтесь, нам вы можете рассказать всё так, как было. Мы снимаем программу про кемеровский криминал. О вашей истории узнает вся страна, и вы найдёте справедливость.
Девушка, всхлипывая и поддерживая больную руку здоровой:
– Я хочу вам верить, но всё равно боюсь. Его у нас в городе все боятся. Это страшный человек… Чудовище! Когда я устраивалась к нему на работу моделью, я не знала, кто он такой. А потом было уже поздно… 15 мая он вызвал меня к себе в кабинет. Я пришла. Он страшно на меня кричал, бил меня по лицу наотмашь, а потом схватил со стола ручку и с размаху проткнул мне ладонь насквозь. Вот! – показывает забинтованную ладонь.
– Вы обращались с этим ранением в больницу? – спрашивает ошарашенный услышанным корреспондент.
– В первый день я не пошла в травмпункт (плачет). Дома сама остановила кровь и перевязала. Мне было больно и страшно, что ещё он может со мной сделать, но потом подруга уговорила меня сходить в больницу. Вот заключение врача! – в кадре мелькает какая-то серая бумажка с фиолетовой печатью.
– Неужели закон в Кемерово настолько бессилен? – удивляется корреспондент. – Нужно было написать заявление в милицию.
– Вы думаете, я там не была? И в милиции была, и в прокуратуре. Когда они узнали, кто меня изувечил, они отказались принимать от меня заявление. Сказали, что им в нашем городе ещё дальше жить и проблемы им не нужны.
Перекадровка.
Съёмка нормальной камерой внутри магазина.
– Да, интерьеры магазина «Европа де Люкс» шикарны. В самой Москве немного таких магазинов. Богатый выбор товаров: парфюмерия, одежда из Европы, ювелирные изделия – всё, как в лучших магазинах Парижа…
Перекадровка.
Съёмка снаружи перед магазином.
– Кто такой Сергей Колков и почему ему удаётся держать Кемерово в страхе? Сегодня мы попытались разобраться в этом вопросе. Надеемся, что после нашей передачи правоохранительные органы обратят внимание на бизнес-империю Сергея Колкова и его преступления. Со своей стороны, все материалы по этому расследованию мы передадим в Генеральную прокуратуру Российской Федерации.
Титры. 1998 – НТВ.
Глава 3
В России в середине 90-х все федеральные телеканалы принадлежали олигархам или ими контролировались. Телевизор был – наше всё! Магнаты вкладывали в кадровый потенциал и техническое оснащение телевидения огромные бюджеты. Лидеров по влиянию на народное мнение было два: Первый канал, принадлежавший Борису Березовскому, и НТВ – Владимира Гусинского. Главный вопрос эпохи – выбор преемника Ельцина, который к этому времени стал уже «техническим» президентом России. Битва за умы зрителей происходила через все программы на этих каналах – от новостей до юмористических. Главные теле-головы страны Сергей Доренко и Евгений Киселёв работали сразу на два фронта: с одной стороны, промывали мозги рядовому избирателю, а с другой – били по тем самым ключевым фигурам в Кремле, которые и перебирали варианты кандидатов для транзита власти, как в идейной картинке, где змея кусает себя за хвост. Телевизор смотрели все и везде.
НТВ образца 1998 года – это эрмитаж лощёных ведущих-интеллектуалов, собственные корпункты во всех значимых точках мира, остросюжетные ток-шоу. Денег на него не жалели ни разу. Звёзды канала той поры потом будут вспоминать, что именно на гонорары тех лет могли себе позволить купить шикарную квартиру на самых дорогих улицах Москвы. Это совсем не дорогая игрушка, а высокобюджетный и влиятельный медиаресурс, владелец которого Владимир Гусинский входил в «семибанкирщину». Так называется узкий круг избранных олигархов, а ещё вчера простых советских доцентов и комсомольских активистов, которые то ли с согласия Ельцина, то ли при его безразличии быстренько поделили между собой самые привлекательные промышленные активы СССР, созданные за семьдесят лет трудом миллионов. Всё произошло, как старинном анекдоте, который настолько точно описывает произошедшее, что придётся его процитировать:
Приходит Иван к Абраму и говорит:
– Слушай, Абрам, займи рубль, а осенью урожай продам и отдам два, а в залог оставлю топор. Пойдёт?
– Нет проблем.
Берёт топор и даёт Ивану рубль. Иван доходит до двери, и тут Абрам его окликает:
– Послушай, Иван, тебе же тяжело будет осенью отдавать два рубля?
– Да, тяжеловато будет.
– Так ты половину можешь отдать сейчас, – предлагает ему Абрам.
Иван возвращает рубль, идёт домой и думает: «Рубля нет, топора нет, и рубль ещё должен остался. И главное – всё по закону».
Вот вкратце так и были устроены знаменитые «залоговые аукционы», согласно которым самые ценные советские активы в одночасье оказались переписаны на кого надо. По странному стечению обстоятельств, новые хозяева почти все оказались евреями.
У продвинутой интеллигенции НТВ считалось самой «антисоветской кнопкой» с точки зрения целостности контента, проверки подаваемой информации, общей тональности эфира и даже дизайнерского оформления программ. «Итоги» с Евгением Киселёвым, «Куклы» с Виктором Шендеровичем, «Герой дня» со Светланой Сорокиной, «Намедни» с Леонидом Парфёновым – это было невиданное ранее телевидение мирового уровня, родившееся на руинах советского «дорогие товарищи» всего за несколько лет.
В ноябре 2000 года «старое» НТВ будет разгромлено. Позднее его период с 1997 по 2000 годы станет называться не только «золотым веком НТВ», но и «лучшим в истории всей российской тележурналистики после перестройки». Считается, что там работали профессионалы, которые использовали в журналистских расследованиях тщательно продуманную методологию, включающую основательную работу с первоисточниками, формирование и проверку гипотез, а также тщательную проверку фактов.
Так думали все, в том числе и я, пока не был лёгким движением выездной бригады НТВ внесён в лидеры «криминального Кузбасса».
Помните, с чего началась для меня эта история? «Тук-тук, к вам корреспондент НТВ.» В магазин «Европа де Люкс» пришёл корреспондент самого влиятельного телевизионного канала в России с просьбой разрешить ему подснять видеоряд для репортажа о Кузбассе. Мы взаимно представились, и, получив моё разрешение, он пошёл снимать репортаж о моём преступном прошлом и настоящем.
Программа «Герой дня без галстука» с Аманом Тулеевым длилась целых тридцать минут, а что-то а-ля «убойный Кемерово» про Сергея Колкова – всего сорок. Понимаете, кто в Кемерово был главный с точки зрения телерейтинга? На волне неожиданной славы можно было начинать думать и о выдвижении в депутаты.
В Кемерово транслировались всего 4 телевизионных канала: Первый, Россия / ГТРК, NTSC, НТВ («ТВ-Мост»).
НТВ делил кнопку с локальной телевизионной компанией «ТВ-Мост», созданной на базе военного училища связи. Возглавлял «ТВ-Мост» бравый полковник – Анатолий Анатольевич Григорьев, а главным редактором был матёрый журналист – Владимир Сухацкий.
Их передатчик стоял на крыше заброшенной гостиницы «Турист» (сейчас «Кристалл»), а съёмочные студии, монтажные, офисы руководства и рекламный отдел – на территории Училища связи (ул. Федоровского). Никакого интернета, понятное дело, в 1998 году ещё не было. Передачи и рекламные блоки записывались на кассету, и потом прикреплённый к каналу солдат-срочник бежал с ней из училища к Юбилейному, а там марш-бросок с земли до 17 этажа и обратно. И так он тренировался по три раза в день.
Как работали местные телевизионщики в России в 90-е? Главное было получить лицензию на вещательную частоту, а дальше – коси бабло, пока рука не устанет. Наполняли эфир любым доступным контентом, куда можно было вставить рекламу, – от Шварценеггера до Эммануэль. Большинство региональных каналов, вне зависимости от размера и расположения города вещания, были похожи друг на друга, как бесконечные «дети лейтенанта Шмидта».
Владимир Сухацкий лёгких путей в жизни не искал. Неизвестно, каким образом, но этот романтик пера и микрофона «продал» прагматичному полковнику Григорьеву очень затратную идею сделать местное телевидение преимущественно на «своём» продукте, то есть не гнать, как все остальные, американские боевики и комедии, а наоборот – снимать свои авторские программы и из них сформировать ядро канала. Можем ли мы считать, что оба из них на момент принятия его решения были в ясном уме и твёрдом рассудке? А почему бы и нет.
Это было дорого во всех смыслах. Студия, свет, камеры и монтажная стоили космических денег. А ещё были нужны профессионалы, чтобы привести всё это железо в движение, – операторы, журналисты, ведущие, режиссёры, монтажёры.
За всю историю местного телевидения подобные технические и кадровые возможности в Кемерово были только у ГТРК, за спиной которой стояло государство. А тут «ТВ-Мост» – «голые» романтики! Удивительно, но всё у них получится. Им удалось реализовывать этот дерзкий замысел на свои деньги, без вложений от олигархов, и успешно работать долгие годы на радость телезрителей.
Мне как рекламисту очень нравилась программа «Домино», которую продюсировал обаятельный, лохматый и всегда чуть-чуть не выспавшийся Иван Чигарев. Её концепция была в том, что зрители как бы присылали в редакцию вопросы про Кемерово и местную жизнь, а ведущие-журналисты – Денис Лизин и Евгения Просветова – искали на них ответы. Вопросы часто были, конечно, понарошку, а вот ответы – настоящие. В каждом выпуске было три коротких сюжета. Они не были логически связаны друг с другом – отсюда и название программы – и снимались в жанре «бытового экшена», не детективных микрорасследований.
Например, спрашивали:
– Почему из одной трубы Кемеровской ГРЭС идёт дым, а из другой нет?
– Где можно и где нельзя выгуливать собаку?
– Когда же уберут Ленина с площади Советов?
Вопросы были самые разнокалиберные – про город, его историю, транспорт, всё как всегда. Практически это была ежедневная городская «горячая линия».
Денис Лизин успел побывать и «военным корреспондентом» «ТВ-Мост»: «Прихожу как-то на работу, делюсь с начальством сообщением, что в почтовом ящике обнаружил повестку, и сообщаю, что бегать не собираюсь, так что, видимо, “что-то надо делать с работой”. Начальство разрубило этот Гордиев узел радикально: будешь, мол, числиться солдатом в училище связи и продолжать работать. И вот настал день Пи: я поехал на сборный пункт прямо в эфирной одежде минут за сорок до начала работы, думаю – сейчас скажу военным людям слово заветное и поеду народные сообщения на автоответчике отслушивать. А меня забрили, увезли в учебку куда-то по Юргинской трассе, откуда я вернулся только через месяц, и год продолжал службу в Училище связи, только не бойцом-связистом, а тележурналистом. Это, как мне сообщили коллеги, заехав разок в гости, оказался своеобразный военный юмор моего начальства. Но я эту волну подхватил с удовольствием: будучи в учебке, побрился наголо, чтобы не было возможности сниматься в кадре, и, когда явился перед руководством в виде синюшного исхудавшего рядового с бритой маковкой, помню, как ругался в трубку генеральный директор на моего ротного.
Это было начало 1999 года. Когда волосы отросли, я вновь вошёл в кадр “Домино”, будучи солдатом ещё много-много месяцев. Мы, к слову, тогда втихаря очень ругались на руководство, поскольку Жене приходилось почти всё делать одной, а мне при этом официально не платили зарплату, поскольку доблестному бойцу это было не по чину, и, к тому же, я не имел права покинуть территорию училища, поскольку это была бы самоволка».
Программа выходила с неповторяющимися сюжетами – пять раз в неделю! Иван Чигарев перемещался по Кемерово, как Чёрный Плащ, и нещадно эксплуатировал ведущих, а они ещё вчера сидели за партами в КемГУ. Это был постоянный плановый цейтнот: разобраться, отснять, стендап, смонтировать – в эфир. Иван как законченный перфекционист создал для себя и своей команды этот бесконечный «безумный график» и постоянно поднимал планку требований к программе. После развала «ТВ-Мост» он уйдёт в независимые трэвел-гиды и будет катать группы по всему миру. Его визитной карточкой станет фото «приветствие солнцу» – в конце каждого путешествия он будет сниматься, широко раскинув руки навстречу приближающейся встрече со Светом.
«Домино» был нужен сильный титульный партнёр – спонсор. Им стала «Европа де Люкс» с нашим новым итальянским брендом United Colors of Benetton, который в России тогда ещё никто не знал.
Первое время я каждый вечер с понедельника по пятницу отсматривал программу «Домино» по долгу службы – не съехал ли логотип, как сидит на ведущих итальянский мерч, сколько раз, где и когда сделали упоминание бренда Benetton. Однако уже через неделю я втянулся: «А что же будет дальше? Как вы выкрутитесь, бедолаги, о чём будете теперь рассказывать?» Что такое Кемерово? Провинциальный город с заваленным горизонтом событий. Но они были несгибаемыми борцами за аудиторию телезрителей. Иван всегда мастерски находил какие-то новые заковыристые точки интереса. Программа стала увлекательной кемеровской «мыльной оперой», очередную серию которой жалко было пропустить.
Первый, кому я позвонил утром в понедельник после выхода программы «Европа де Люкс – гнездо кемеровских убойных отморозков», был Владимир Сухацкий:
– Владимир, что «это» было на НТВ?
Он, конечно, сразу понял, о чём вопрос:
– Сергей, мы сами были не в курсе про эти съёмки. Я уже звонил в Москву. Ну, ты понимаешь, мы же с ними формально никак не связаны. Я думаю, вы должны подать на них в суд…
К утру понедельника я уже окончательно «остыл», и предложение «идти в суд» вызвало лёгкую иронию. Как в грузинском анекдоте, где по телевизору сказали, что «ботаник» Гиви украл миллион: «Зачем сразу в суд? Маме понравилось, дедушке тоже. Маленького Гоги помнишь? Смеялся так, что даже описался! Пошлю им Почётную грамоту!»
Итак, история вопроса.
В Кемерово прилетела большая съёмочная группа НТВ снимать программу с перспективным, ярким и напористым политиком из Кузбасса – Аманом Тулеевым. Совсем недавно – 1 июля 1997 года – он был назначен Борисом Ельциным главой Администрации Кемеровской области как единственный человек, который, по его мнению, сможет справиться с опять взбунтовавшимися в Кузбассе шахтёрами. И это был правильный выбор. Напомню, считается, что первый шахтёрский бунт закончился распадом СССР.
Аман Тулеев сильно отличался от прежнего главы Кемеровской области – сдержанного бюрократа Михаила Кислюка, с которым, в силу разностей характеров, у него были достаточно напряжённые отношения. Он был энергичен и маскулинен, его стихия – не тихий кабинет, а митингующая площадь. В этом было его сходство с Ельциным, о котором потом тоже скажут, что время его расцвета – битва на баррикадах, а когда всё улеглось – он заскучал.
Бесценным талантом Тулеева было умение так говорить с шахтёрами на митингах, что они вслушивались в каждое его слово, повторяли его «тары-бары», и главное – рабочий человек доверял ему всем сердцем. В Кузбассе в те годы он был такой же живой легендой, как Ленин для Петрограда в октябре 1917.
Быть бы ему царём России, если бы не его «хромая политическая чуйка», которая всякий раз, когда страна стояла на перепутье, давала непростительные осечки. В глазах Ельцина Тулеев был сильной личностью, но с «мутными» политическими взглядами – то ли коммунист, то ли демократ, без пол-литра не разберёшься. При всех поворотных ямах в истории новейшей России он умудрялся принимать как раз «не ту» сторону. Как в старом анекдоте: «А за кого у нас казаки? Казаки за того, кто победит».
В августе 1991 года тогдашний председатель кемеровского облисполкома Тулеев пообещал главе ГКЧП Геннадию Янаеву «подписаться под каждым словом» обращения ГКЧП. За это впоследствии Борис Ельцин назначил главой администрации области Михаила Кислюка – одного из лидеров рабочего движения Кузбасса, а Тулеев ушёл в депутаты и встал к нему в оппозицию. В 1994-1996 годах он уже председатель Законодательного собрания Кемеровской области, член Совета Федерации Федерального собрания РФ.
В сентябре 1993 года при событиях, известных как «штурм Дома Советов» в Москве, Тулеев изначально тоже был среди защитников Белого дома, но потом, по словам Александра Руцкого о Геннадии Зюганове, передумал: «24 сентября они (Зюганов – С. К.) вместе с ещё одним деятелем, Тулеевым, заявили: мы поехали поднимать пролетариат – и больше их никто не видел».
Впоследствии, видимо, «обжёгшись на молоке», о своих политических взглядах он больше никогда публично высказываться не будет и от активного личного участия в жизни политических партий самоустранится, превратившись в ответственного хозяйственника. Будучи губернатором, часто эмоционально жаловался по телевизору кузбассовцам на сложности и недопонимание в отношениях с Москвой. Однако успешно принял роль «серого кардинала», выдвигая в первопрестольную на «большие дела» тщательно отобранных «доверенных людей». Без Тулеева ни одна пушка в Кузбассе не стреляла.
История становления Тулеева как сверхновой звезды политического небосклона 90-х уникальна. К моменту формирования «новых элит» после распада СССР он – чиновник среднего регионального уровня: начальник Кемеровской железной дороги. До этого три года работал заведующим отделом транспорта и связи Кемеровского обкома КПСС. Не блестящая карьера в советской номенклатуре.
И вдруг – фантастический взлёт. В 1991-м выдвигает свою кандидатуру на первых выборах президента России. И набирает 7% голосов избирателей! Казах из Кузбасса! За ним не стояли ни мощные политические силы, ни большие деньги. Стране был нужен именно такой тип лидера, и она его высоко оценила. Его «капиталом» был талант чётко выражать свои мысли с помощью точных и ярких метафор, живая импульсивная мимика, поддержка всего этого шоу мощными движениями сильных мужицких рук и при этом – абсолютная непробиваемая уверенность в себе. Это, видимо, и есть – «харизма» от бога.
На тех президентских выборах он занял 4 место после высокобюджетных политических гигантов (Борис Ельцин, Николай Рыжков и Владимир Жириновский) исключительно на волне искренней народной любви. Стал известен по всей России как «рубящий правду матку» принципиальный мужик из Сибири – «народный трибун». Если искать равных ему в 90-е по перспективности «восходящих» политиков, то, наверное, что-то общее у него было с генералом Александром Лебедем, но тот был слишком косноязычен, а у «нашего» энергетика и, главное, «контакт» с людьми были на недосягаемом уровне.