Инга Самойлова
На службе Отечеству, или Пешки в чужой игре
– Да, совершенно необразованный человек может обчистить товарный вагон, а выпускник университета может украсть аж целую железную дорогу!
Алексей рассмеялся.
– Благими намерениями выложена дорога в ад.
Рот Элис от удивления приоткрылся. Астер и ее отец увлеченно вели беседу, шутили и смеялись! Непостижимо. Она была в замешательстве. Решив разрушить их идиллию, Элис постучала по дверному косяку. Мужчины обернулись. Алексей ей улыбнулся, а отец пригласил войти.
– О, я ненадолго, папа. Всего лишь хочу забрать своего гостя, – сказала она капризно.
– И в самом деле, мистер Рузвельт, мне пора. – Глебов поднялся. Президент нехотя тоже встал с кресла. – Было очень приятно с вами побеседовать.
Рузвельт протянул ему руку:
– И мне, как ни странно. Приходите еще, мы побеседуем с вами об Америке.
– Непременно. Сочту за честь, – ответил Алексей, пожимая протянутую руку.
Они распрощались, и Элис повела Глебова к выходу. Судя по ее прямой напряженной спине и надменно поднятой голове, Элис не понравилось благосклонное отношение ее отца к ухажеру.
– Когда вы сердитесь, вы еще прекрасней, – с ироничной усмешкой сказал Алексей. Элис не ответила, сама передала Глебову шляпу и трость, открыла перед ним входную дверь. Но Алексей не торопился переступать порог.
– Вы ведь спешили, мистер Астер, – напомнила надменная Элис.
– Предпочитаю еще немного задержаться, – все также усмехаясь, ответил Алексей, делая шаг к девушке.
– Не стоит.
– Что вас так расстроило, Элис? То, что я так мало уделил вам сегодня внимания, или то, что вам не удалось досадить отцу, так как мы нашли с ним общий язык?
Элис фыркнула:
– Думайте, что хотите. Прощайте.
Алексей, оперевшись рукой о дверной косяк над ее плечом, наклонился к ней.
– Вы кое-что забыли, Элис, – произнес он ласковым тоном, с желанием смотря на ее губы. Элис вспыхнула, когда она предположила, что он хочет сделать.
– Что же? – Она невольно облизала внезапно пересохшие губы.
– Во-первых, вы забыли, что ваш отец умный человек. Как он легко смог убедить вас не встречаться со мной! Ему лишь пришлось просто по-дружески побеседовать со мной, и ваш интерес ко мне утих.
– А что, во-вторых? – поняв, что целовать ее он не собирается, язвительно заметила Элис.
– Во-вторых?
– Да. Во–вторых?
– Во-вторых, – Алексей нежно взял ее за подбородок и неторопливо погладил большим пальцем. Наклонился к ее губам, – я хотел бы поцеловать вас, Элис, – губы девушки приоткрылись в ожидании поцелуя, – но вы так сердитесь на меня, что не позволите это сделать. Тогда я попытаюсь сделать это в следующий раз. – Он отстранился.
Глаза Элис распахнулись и загорелись сердитым огоньком.
– Уверены, что будет «следующий раз»? – съязвила она.
Глебов не ответил, нахально смотря ей в глаза с самоуверенной усмешкой на губах, учтиво поклонился и пошел прочь, чувствуя, как Элис Рузвельт провожает его пристальным взглядом.
* * *
Прошла пара дней. За Алексеем следили. Он это точно знал, хотя вели они себя довольно профессионально. Этого и следовало ожидать – президент не был наивен и был осторожен – мало ли кто может втереться в доверие к его дочери и к нему самому.
В наблюдении участвовало от трех до шести человек и парочка экипажей, которые вели его «цепочкой»: непосредственно надзирал лишь один человек, а все прочие растянутой цепочкой размещались позади, причем каждый из последующих ориентировался по предыдущему. Общение между звеньями осуществлялось по визуальному кодовому сигналу. На запустелых улицах расстояние между следящими становилось больше, на многолюдных – уменьшалось. При случайном выявлении агента, он сейчас же уступал свое место другому, уходя от визуального контакта.
В следующий раз вели «с опережением»: следящие периодически обгоняли Алексея, таким образом, он оказывался между ними, что давало им предельно плотный, а, следовательно, и более эффективный контроль за ним.
Спустя какое-то время Глебов даже стал разбираться в их специальных визуальных кодах, с помощью которых они информировали друг друга. Если агент левой рукой упирался в левое бедро, то это означало, что Алексей повернул налево и наоборот, если правая рука опиралась в правое бедро, то объект повернул направо. «Объект пересекает улицу» – полуоборот в сторону со сгибанием одной руки у груди; «объект развернулся и идет в обратном направлении» – одна рука подносится к голове; «меня надо сменить» – пристальный взгляд на часы с имитацией удивления.
Глебова так и подмывало узнать сигнал, обозначающий «объект ушел из-под контроля», но разумно посчитал, что если Рузвельт установил за ним слежку, нужно вести себя, как обычный законопослушный гражданин.
Вернувшись как-то после очередной такой «прогулки» в гостиницу, Алексей получил от портье небольшой аккуратный конвертик. Взглянув на имя отправителя, Глебов улыбнулся и направился в свой номер. Бросив шляпу и трость на кресло, он скинул на спинку стула пиджак, растянул узел галстука, а затем лишь вскрыл письмо. Он усмехнулся. Что ж, Элис от имени отца приглашала его в гости. Завтра. При первом визите ему не удалось особо много приметить, но завтра у него будет еще один шанс и он его не упустит.
* * *
На этот раз Рузвельт благодушно приветствовал Глебова. Алексей вновь обедал в кругу семьи Рузвельта, но не в пример предыдущему разу и еда была лучше, и атмосфера за столом доброжелательней и располагающей к оживленной беседе. После обеда Рузвельт, сославшись на неотложные дела, извинился и удалился в свой кабинет. А Элис предложила Алексею прогуляться и осмотреть Сагамор-Хилл.
Элис сегодня была несравненно прекрасна. Она улыбалась, смеялась, откликалась на остроты и сама шутила, и ни разу ее лицо не омрачалось печалью, грустью, гневом.
Глебов любовался ею. Она ему определенно нравилась, даже очень нравилась. Она привлекала его, интересовала, также как и он ее. Когда-то это уже было с ним. Когда? Когда-то с Лизой. Ощущение, что это было давно… Он взглянул на дочь президента. Она посмотрела в его сторону, улыбнулась. Алексей ответил улыбкой.
Элис продолжила что-то рассказывать ему о скором бале, намеченном в Сагамор-Хилле, но он слушал ее в пол уха, продолжая размышлять. Элис, несомненно, увлечена им, но не чрезмерно. Возможно, Элис просто пытается доказать отцу свое право делать так, как ей заблагорассудиться. Немного неприятно ощущать себя пешкой в чей-то игре. Он слегка усмехнулся. Рассмеялся шутке Элис. Что-то сказал, отчего она легко вспыхнула и рассмеялась… Он-то тоже хорош – использует вздорность девушки в своих интересах, чтобы ближе подобраться к ее отцу. Элис вновь посмотрела в его сторону, стрельнула глазками. Алексей ответил ей столь же заигрывающим взглядом и улыбкой. А ведь ему ничего не стоит по-настоящему влюбить в себя Элис. Стоит только захотеть это сделать…
* * *
Если с раннего утра было относительно прохладно, то в послеобеденное время уже припекало так, то если бы не ветер с моря, можно было бы зажариться заживо. Элис шла чуть впереди, обмахиваясь на ходу шляпкой. Ее длинные шелковистые волосы, перехваченные синей лентой, непослушно развивались на ветру.
– А вот здесь – гараж, – сказала она, указывая на внушительную постройку, напоминавшую конюшню. – У папы несколько моделей автомобилей. Хотя он и предпочитает лошадей.
Девушка махнула рукой мальчишке-негритенку, и он распахнул ворота гаража. Алексей с любопытством прошелся вдоль новеньких блестящих на свету машин, осмотрел их.
– Впечатляет.
– А это моя, – сказала Элис, останавливаясь возле одного из автомобилей. Она лукаво посмотрела на Алексея. – Вам нравится?
Алексей лениво растянул губы в легкую улыбку и неторопливо приблизился к Элис, не сводя с нее взгляда сквозь полуопущенных ресниц.
– Да. Ничего подобного в жизни не встречал, – завораживающе произнес он.
Элис опустила глаза и покраснела от удовольствия. Его слова она поняла правильно.
– Вот только я совершенно не умею водить машину, – сказала она, проведя пальчиком по капоту автомобиля.
– Хотите попробовать со мной? Я научу вас, Элис.
Девушка кинула на него взгляд и улыбнулась.
– А вы отличный шофер?
– Самый лучший…
Алексей накрыл ее ладонь своей. Девушка не убрала руку, продолжая смотреть ему в глаза. Зрачки ее слегка расширились, а взгляд понемногу переместился на его губы.
Выждав еще несколько секунд, Алексей приблизил ее руку к своим губам, запечатлел на ее пальчиках поцелуй, затем отвел девушку к водительскому месту. Галантно усадив ее, он занял соседнее с водительским место.
– И что мне делать? – спросила Элис, положив изящные руки на руль, пока мальчишка-негритенок крутил на капоте рычаг, заводя двигатель.
– Нажмите на педаль. – Элис выполнила его наставления, а когда двигатель завелся, сказал:
– Потихоньку отпустите педаль. Нет, не так, – автомобиль дернулся, заглох. – Давайте снова.
Спустя полчаса Элис освоила автомобиль и, как только они выехали на проселочную дорогу, прибавила скорость.
«Боже!», – пронеслось в голове Алексея, и он на секунду зажмурил глаза.
Элис оказалась лихачкой. Автомобиль «несся» по трассе, поднимая клубы пыли. Но руль девушка держала уверенно, вела себя спокойно, поэтому Глебов невольно пришлось согласиться, что Элис способная ученица.
Оказавшись близ побережья, Элис остановила автомобиль и заглушила мотор.
– Ну как? – спросила она, повернувшись к Алексею.
Он улыбался ей.
– Превосходно.
– Я так и думала.
Они с минуту смотрели друг другу в глаза. Затем Алексей медленно наклонился к ней и поцеловал. Элис ответила на его поцелуй. Обняла за шею.
– Элис, – выдохнул он ее имя, прежде чем вновь страстно припасть к ее губам.
«Элис. Лиз» – вспыхнуло в его голове. И тут он понял. Понял и замер. Элис многим напоминает ему Лизу. Но она не Лиза. Он вздрогнул и отстранился.
– Что случилось? – спросила непонимающе Элис, видя, что хмурый Алексей не смотрит на нее.
Он неохотно взглянул на нее, лицо его смягчилось:
– Нам пора возвращаться. – Он ободряюще погладил ее по щеке кончиками пальцев. – Я заведу мотор, – и ловко выскочил из автомобиля.
Девушка выпрямилась, провела рукой по волосам. Глебов достал рычаг, вставил его со стороны капота в двигатель и стал крутить ручкой. Прошло еще несколько неприятных минут ожидания, прежде чем автомобиль завелся. Автомобиль тронулся с места, а Алексей на ходу запрыгнул в еще столь несовершенный транспорт. Элис разогнала автомобиль и погнала его в обратном направлении.
* * *
Алексей сердился на себя. Ну надо же допустить в голову такие бредовые мысли: думать об отношениях с Элис и о Лизе, когда времени для решения проблемы осталось очень мало!
Вернувшись в гостиницу, погруженный в свои мысли Глебов столкнулся на входе с Макфлаем, тот смущенно извинился и проскочил мимо. Алексей проводил его задумчивым взглядом, взял у портье ключи от комнаты и поднялся по лестнице. На встречу шла миссис Макдауэлл, на его приветствие ответила лишь холодным кивком и прошла дальше. Глебову некогда было задумываться о странностях в поведении дамы, он свернул к своему номеру и открыл дверь.
Уже с порога Алексей понял, что его номер снова обыскали. Он закрыл дверь и, встав посередине комнаты, неторопливо осмотрелся. Так и есть. Он прикрыл глаза, потянул носом. Легкий цветочный запах? Духи? Он открыл глаза, и, пройдя по номеру, внимательно осмотрел его. На полу песчинки пляжного песка, еще сырые на ощупь. Значит, ушли совсем недавно. Алексей внимательно оглядел предметы. Заметив что-то на поверхности комода, провел по ней пальцем, растер пальцами желтую пыль. Понюхал. Пыльца? Откуда?
– Думайте, Шерлок, думайте, – пробурчал он себе под нос.
Итак, Макфлай проскочил мимо и явно растерялся, когда его увидел. Глебов не раз наблюдал, как Макфлай, не жалея дорогой обуви, бродил вечерами по пляжу. Слышал он и ворчание обслуги по поводу частого песка в номере Макфлая. Доказывает ли это, что Макфлай побывал в его номере? Нет, не доказывает. А легкий цветочный запах – не духи ли миссис Макдауэлл? Пожилая дама прошествовала мимо него по коридору с надменным превосходством. Английская шпионка? Доказательно? Нет, не доказательно. Остался еще один подозреваемый – Ламерье, любитель флоры и фауны. Вот его-то Алексей сегодня еще не видел. Но зато отчетливо помнит, что на брюках и на локтях пиджака профессора после очередного забега на поляну за бабочками всегда оставалась цветочная пыльца.
Глебов взглянул на свои руки. Что ж, раз дедуктивным методом Шерлока Холмса ничего не выходит выяснить, остается старый испытанный способ вора. Забраться в номера подозреваемых и устроить самый что ни наесть настоящий шмон144. Соответственно, воочию убедиться, кто чем дышит из его соседей.
Спустя пару минут Глебов, вышел в коридор, убедился, что его никто не видит, затем вскрыл номер Макфлая. Через несколько минут он столь же осторожно покинул номер, и прошел к номеру миссис Макдауэлл. Благо, дама ушла с собакой, иначе беспокойный пес помешал бы Алексею. Спустя еще несколько минут Глебов покинул ее номер и прошел к номеру профессора. Осталось только постучать, чтобы убедиться, что профессор тоже отсутствует, как и его соседи по этажу. Алексей постучал, осмотрелся и потянулся к отмычке. На лестнице послышались глухие шаги. Алексей вскрыл номер и нырнул в помещение. По коридору промчался Султан, затем остановился, вернулся к номеру Ламерье и заскреб дверь когтями.
– Фу, перестань, – скомандовала дама, и псина отступила. Когда послышалось, как дверь ее номера закрылась, Алексей начал обыск. Спустя несколько минут он благополучно вернулся к себе.
Не раздеваясь, вытянулся на кровати, заложив руки за голову. Итак, обыск дал много чего интересного. Как много у людей тайн, своих скелетов в шкафу.
Дело усложняется. Алексей закрыл глаза. Нужно все обдумать. Просчитать. Опасность будила в нем азарт и заставляла интенсивно работать мозг. Алексей усмехнулся. Что ж, господа, поиграем!
_ 33
* * *
США, Портсмут
Вернувшись в гостиницу после очередного заседания на переговорах, Витте узнал, что в кабинете его дожидается некий господин, явившийся по важному сугубо личному вопросу.
Витте посмотрел на сопровождающего его Самойлова. Тот все понял, кивнул головой и быстро вышел.
Российский уполномоченный перед зеркалом поправил галстук, причесал волосы, вздохнул и, выпрямив осанку, направился в кабинет.
Ему навстречу поднялся невысокий, но статный мужчина с легкой ничему не обязывающей улыбкой.
– Здравствуйте, господин Витте.
– С кем имею честь?
Незнакомец вновь улыбнулся, без дозволения вновь сел в кресло.
– Если хотите, зовите меня мистер Смит, господин Витте. Право, это не важно, кто я, важно лишь то, от кого я.
– И от кого же?
– Присаживайтесь, господин Витте. Разговор будет недолгий, но не из легких. Вы выглядите неважно. Плохо спите?
– Отвратительно кормят, а сплю я превосходно. – Витте сел в кресло напротив. – Но вы ведь пришли не для того, чтобы справиться о моем здоровье? Что вам нужно, говорите.
– Некий господин поручил мне передать вам вот это. – Незнакомец подтолкнул к уполномоченному папку.
Витте открыл и обнаружил копии своей переписки. Он закрыл папку и посмотрел на Смита.
Тот продолжил:
– Вижу, вы не удивлены, господин Витте. Ожидали чего-то подобного, не так ли?
– Ожидал. И что дальше?
– Вам предлагается сделка. Ваши письма будут вам возвращены в обмен на некоторые уступки с вашей стороны.
– Уступки?
– Россия должна согласиться на условия японцев.
Витте вскочил с кресла:
– Вы с ума сошли!
– Сядьте, господин Витте.
Тот сел:
– На моей карьере, да и на жизни будет поставлен крест, если я пойду на такое! Император четко наложил резолюцию: «Ни пяди земли, ни рубля уплаты военных издержек». Вы хотите, чтобы я собственноручно признал себя изменником?!
– Вы проделали большую работу, господин Витте, чтобы стать популярным среди американского народа. Так что вам и такое по силам.
Витте молчал.
– Мы не хотим публикации ваших писем, господин Витте. Поднимется большой скандал, будут опорочены многие влиятельные люди. И вы в том числе. Да и в большей мере. Ваш император признает вас изменником, как только все всплывет наружу. Если вы не пойдете на то, что мы вам предлагаем, нам ничего не останется, как только опубликовать переписку.
– Я должен подумать.
– Вы должны принять решение прямо сейчас.
Витте некоторое время молчал, склонив голову.
– Я не могу вот так разом пойти на соглашение с японцами. Это будет выглядеть подозрительно. Ходом конференции интересуются буквально все. Это вызовет резонанс. Все желают видеть борьбу. Я не могу без боя идти на уступки!
Смит улыбнулся:
– От вас этого и не требуется. Первоначально уступите японцам Сахалин.
Витте помолчал, вздохнул:
– Хорошо. Но сначала я отправлю телеграфом императору письмо и сообщу, что японцы настаивают на оставлении за ними Сахалина и на получение денежной контрибуции, и что продолжение войны будет величайшим бедствием для России. Без его резолюции у меня будут связаны руки.
– Добавьте еще для острастки, что едва ли России удастся победить Японию, Сахалин в руках японцев и отобрать его невозможно. – Смит поднялся. – Что ж, господин уполномоченный, пока всё. Но не расслабляйтесь, мы встретимся с вами и довольно скоро.
Он надел шляпу, взял со стола трость и вышел из кабинета.
Витте вздохнув, потер лицо рукой. Вошел Самойлов, он посмотрел на него:
– Вы все слышали?
Самойлов кивнул.
– Организуйте встречу с нашим агентом. Время поджимает, нужно предупредить Глебова, как можно скорее…
* * *
Август 1905 г. США, Ойстер-Бей
Алексей сидел в летнем кафе и, откинувшись на спинку стула, неторопливо попивал кофе.
Утром он получил зашифрованное послание от Витте, в котором сообщалось, что дело не терпит отлагательств – нужно срочно решать вопрос с документами. Да, пришло время действовать. На днях он слышал разговор президента с неким мистером Смитом. Они говорили о редакторе газеты «The New York Times» как о человеке, который «в случае необходимости раскрутит это дело быстро и четко». Глебов повертел чашку и сделал небольшой глоток. Похоже, Рузвельт планирует передать редактору документы. Письма были в доме, пока, по крайней мере – Рузвельт в скором времени намерен был переправить их в Нью-Йорк.
Алексея настораживала и сдерживала слежка, что за ним учинили. И это были не только спецслужбы президента. Господа шпионы пока лишь наблюдали, и он не знал, что от них ожидать.
Вдруг Глебов вздрогнул – ему показалось, что он услышал знакомый голос. Малышев?! Алексей обернулся, однако среди посетителей не увидел знакомого лица.
* * *
Вернувшись в гостиницу, Глебов получил от дожидавшегося его посыльного записку: Элис приглашала его в Сагамор-Хилл на предстоящий бал. Итак, через три дня все решится. А пока нужно подстраховаться и подготовить «отступные пути».
Вечерами жильцы гостиницы устраивали на террасе игру в покер, и Глебов направился туда.
Миссис Макдауэлл и Ламерье играли, Макфлай сидел на перилах, попивал виски и с безразличием наблюдал за ними. Завидев Алексея, миссис Макдауэлл предложила ему присоединиться – он принял предложение и, придвинув стул, расположился за столиком.
– Почему вы не присоединяетесь к игре? – спросил он у Макфлая. Однако прежде чем тот ответил, миссис Макдауэлл вызывающе заметила:
– Этот молодой человек – трус и лжец.
Макфлай расхохотался:
– Миссис Макдауэлл, вам не удастся заманить меня в игру!
Затем он предупредил Алексея:
– Миссис Макдауэлл жульничает. Она столь умело передергивает карты, что мистер Ламерье до сих пор ничего не заметил и надеется отыграться.
Дама стукнула своей тростью по полу:
– Я же говорила вам, мистер Астер, что он – трус, потому что боится играть, и лжец – потому что распространяет о пожилой даме гадости.
– Пожалуй, я тоже пас, – поднимаясь, произнес Огюст Ламерье.
Макдауэлл презрительно фыркнула.
Глебов сосредоточился на картах. Пожилая дама действительно умело передергивала карты. Он проигрывал – сумма проигрыша росла – кошелек на глазах у всех пустел.
– Вы с ума сошли, мистер Астер! – не выдержал Ламерье, вновь подходя к столу.
– Ничего не могу с собой поделать, – Алексей сокрушенно пожал плечами. – Пока хоть раз не отыграюсь – не остановлюсь!
Ламерье хотел было что-то ответить, но передумал, лицо его просветлело, и он с воодушевлением предложил:
– Если вы желаете отыграться, может быть, одолжить вам денег? Я хотел бы видеть, как кто-нибудь одолеет эту женщину в карты!
– Это как раз то, что нужно! Вы добрейший человек, мистер Ламерье!
Огюст Ламерье без лишних слов передал Алексею довольно крупную сумму денег. Но как только собрались раздавать карты, вмешался Макфлай:
– Подождите. Давайте сменим колоду. – Его предложением все остались недовольны, хотя каждый в определенной мере попытался это скрыть.
Макфлай вскрыл совершенно новую пачку карт, которую по его просьбе принес слуга.
Глебов взглянул на пожилую даму, и та сразу же заметила смешинки в его глазах. Началась игра – за ними пристально наблюдали Макфлай и Ламерье. Глебов выложил на стол свои карты, которые были отнюдь не плохой комбинации. Миссис Макдауэлл пристально смотрела на него, затем выложила свои.
– Флэш-роял145! – Ламерье ударил кулаком по ладони и стремительно отошел от стола.
Макфлай прищурился и с чисто английским спокойствием вернулся на свое прежнее место – к перилам – допивать виски.
Глебов и миссис Макдауэлл смотрели друг на друга. Наконец пожилая дама наклонилась к нему и произнесла так, чтобы не услышали ни Макфлай, ни Ламерье:
– Считаете себя умнее всех?
– Услуга за услугу. Ведь вы мне не откажете в услуге, миссис Макдауэлл? – сказал Алексей столь же тихо. Затем сокрушенно произнес, чтобы слышали все: – Это непостижимо, но вы вновь обыграли меня, миссис Макдауэлл!
К столу вернулся Ламерье и посмотрел на Алексея.
– И что теперь? Вы продолжите игру?
Но Глебов не успел что-либо ответить – миссис Макдауэлл тяжело поднялась, опираясь на трость:
– Не забывайте, господа, я пожилая дама. Никакой игры сегодня, я хочу отдохнуть.
Она покидала выигранные деньги в свой ридикюль, пожелала всем доброй ночи и, опираясь на свою трость, отправилась к выходу.
Алексей устало провел рукой по волосам и посмотрел на Ламерье.
– В скором времени я получу довольно приличную сумму денег, мистер Ламерье. И сразу же верну вам долг.
Тот сухо улыбнулся:
– Не сомневаюсь, мистер Астер. – Он отсалютовал ему бокалом и направился к выходу.
Глебов налил себе виски и сделал глоток.
Приблизившись, Макфлай с прищуром посмотрел на него, недоумевая по поводу произошедшего, затем вежливо произнес:
– Спокойной ночи, – и удалился.
Алексей вновь отпил из бокала. Итак, дело сделано. Каждый из присутствующих сегодня в той или иной мере проявил свою суть. И каждый получил то, что хотел.
* * *
США, Портсмут
Конференция зашла в тупик и оказалась на грани срыва. Ее участники дважды укладывали и раскладывали чемоданы.
Смит не заставил себя ждать и явился к российскому уполномоченному.
– Как это понимать, господин Витте?
– Мне нужно еще время. Российский император не согласился с предложениями японцев, заявив, что Россия не может признать себя побежденной. Япония же хочет, во что бы то ни стало, получить контрибуцию146 и поэтому склонна продолжать проливать кровь. Барон Комура высказал мнение, что продолжать переговоры нет смысла. – Витте хлебнул воды из стакана. Затем обратился к Смиту: – Если уж вы действуете в интересах Японии, посодействуйте и окажите на них влияние. Японцы нагнетают обстановку и торопят события. Когда у меня будет достаточно времени, я смогу убедить императора пойти на уступки.
Смит молчал, задумчиво пережевывая жвачку. Затем посмотрел на Витте:
– О’кей. У вас два дня.
Он провел ладонями по вискам, встал и вышел.
* * *
США, Ойстер-Бей
Глебов направлялся в свой номер. Дело осталось за малым, но наиболее опасным – выкрасть документы и вовремя смыться. Хотя это «самое малое» и доставляло Алексею огромнейшее удовольствие – азарт охватывал все его существо, мозг работал с молниеносной быстротой. В Сагамор-Хилл будет бал, устраиваемый дочерью президента, и он надеялся, что ему удастся сработать слажено, прежде чем его объявят женихом «вашингтонской принцессы» – а именно это, по мнению Алексея, планировала сделать своевольная Элис в разрез желанию своего отца.
Он открыл дверь номера и уже на пороге почувствовал чье-то присутствие.
– Закройте дверь, – услышал он ломанный английский и повернулся на голос. Крупного телосложения азиат с квадратным лицом держал его на прицеле. Глебов неторопливо закрыл дверь. Тот кивком указал ему пройти вглубь комнаты, Алексей подчинился.
Послышались шаги, и из соседней комнаты вышел… Ламерье.
– Добрый вечер, мистер Астер, – сказал он с усмешкой. От былого рассеянного любителя флоры и фауны не осталось и следа.
– Добрый… Пришли получить с меня долг?
– Сядьте. – Огюст указал на стул.
Алексей сел, посмотрел на азиата, засовывающего оружие за пояс, затем на Ламерье.
– Вы хотите денег?
– Мы хотим предложить вам продать нам документы, мистер Астер.
– Документы? Какие документы?
– Те, которые вы подрядились выкрасть у Тэдди147. – Ламерье наблюдал за реакцией Алексея. – Вот видите, мы все знаем. Мистер Глебов.
Его ухмылка была холодной и недоброй. Неожиданно Алексей сорвался с места, сбил с ног Огюста, но азиат одним быстрым ударом опрокинул его на пол.
– Глупо, – заметил Ламерье, склоняясь над хватающим ртом воздух Глебовым.
Алексей и сам так думал. С трудом дыша, он безмолвно указал на стул, испрашивая разрешения сесть, Огюст кивнул, и Алексей вернулся на прежнее место.
Ламерье на японском бросил пару фраз азиату, тот кивнул и переместился за спину Глебова. Алексей напряженно сглотнул.
– Продолжим, мистер Глебов? – Ламерье скрестил руки на груди и свысока посмотрел на него.
– На кого вы работаете, Ламерье?
Тот усмехнулся:
– А разве непонятно?
– В прошлый раз вот тот, – Алексей кивнул в сторону азиата, – был с германским агентом Эрихом Швайгером.
Ламерье усмехнулся:
– Германия оказалась ненадежным партнером. Ее интересы изменились…
– Вы – француз…
– Я двадцать пять лет прожил в Японии! – резко заметил Ламерье. – Япония стала моей родиной. Я верно служу императору Мэйдзи148. Я сделаю все, чтобы отстоять честь и достоинство своей страны. – Он склонился над Глебовым, оперевшись руками о подлокотники стула. – Мы считали вас мертвым, мистер Глебов. Вы ловкий обманщик и вор. Витте нанял вас выкрасть для него документы, так?
– Д-а, – нехотя ответил Алексей.
– Мы заплатим вам больше.
Глебов молчал. Ламерье взглянул на азиата, и Алексей почувствовал, что тот вплотную приблизился к его стулу. По спине невольно побежали мурашки. Глебов встревоженно посмотрел на Ламерье:
– Но у меня нет документов, о которых вы говорите.
– Но вы ведь их хотите добыть? Вам останется только продать их нам, как только вы их получите. Итак?
– Я хочу задаток.
Ламерье смерил его насмешливым взглядом:
– Вы его получили.
– Те, что я проиграл старой ведьме? Но этого мало!
Алексей был весьма убедителен в своей корысти, так что Ламерье презрительно сморщился. Он вынул толстую пачку банкнот и бросил ему на колени:
– Этого хватит сполна. После работы мы заплатим вам в два раза больше.
Глебов взял деньги и, отогнув краешек пачки, прошелестел купюрами, ловко их подсчитав. Удовлетворенно кивнул, затем нагло посмотрел на Огюста:
– Деньги действительно мне не помешают.
Ламерье вновь наклонился к нему:
– Хорошо. Но имей в виду, если ты захочешь нас обмануть, то…
Удавка, накинутая азиатом, сдавила Алексею шею, он стал задыхаться, попытался ослабить… Японец столь же неожиданно освободил его.
Ламерье сухо спросил:
– Мы все вам понятно объяснили?
Глебов кивнул, потирая горло.
– Понятней некуда, – просипел он.
– Хорошо. У вас два дня.
Ламерье произнес это столь категорично, что Алексей даже не попытался оспаривать сроки. К тому же оба непрошенных гостя уже покидали его номер.
_ 34
* * *
США, Портсмут
Когда в очередной раз явился Смит, Витте без слов протянул ему секретное письмо, прибывшее из Петербурга.
– Ознакомьтесь. Здесь ответ императора. В виде крайней уступки Его Императорское Величество соглашается на уступку японцам занятой ими южной части Сахалина. Однако император настаивает, чтобы японцы обязались не укреплять ее, а северную половину оставить во владении России без какой бы то ни было уплаты за это денежного выкупа.
Смит, ознакомившись с письмом, отложил его в сторону.
– А вот еще одно сообщение. – Витте развернул его и прочел дословно: – «Настаивать же на других денежных обязательствах напрасно. Его Императорским Величеством сказано последнее слово, и от него Государь ни за что не отступит… По Высочайшему повелению вы уполномочены передать завтра японским делегатам ответ России». – Он протянул письмо Смиту. Тот мельком взглянул на содержание, затем посмотрел на Витте.
– И что из того? – произнес он равнодушно. – Вы должны выполнить свою часть сделки, вот и все. Больше меня ничего не волнует. Все остальное – ваши проблемы.
– Я ни от чего не отказываюсь, мистер Смит. Я всего лишь ввожу вас в курс дела, дабы избежать поспешных действий с вашей стороны.
Смит хмыкнул, а Витте продолжил:
– Посланник Японии в США Такахира149 еще не получил ответа из Токио, а потому просил назначить заседание не завтра, а послезавтра. Думаю, что российский император это известие воспримет с негодованием и даже заявит, что предпочтет продолжать войну, нежели дожидаться милостивых уступок со стороны Японии.
– Ваш император настолько неблагоразумен?
Витте поморщился:
– Я вам этого не говорил. Но я смогу убедить его. Нужно только время.
– Переговоры не могут идти вечно. Через два дня на конференции вы должны согласиться с условием Японии о выплате контрибуции. Вам понятно?
Витте молчал, опустив глаза и смотря на свою руку, пальцы которой вдруг невольно сжал в кулак.
– Да, – наконец ответил он. Смит встал с места и вышел.
* * *
США, Ойстер-Бей
Ночью, когда вся гостиница погрузилась в глубокий сон, Глебов выскользнул из своего номера и прокрался к двери миссис Макдауэлл. Дверь она оставила отпертой, как просил ее Алексей в записке, которую он ей подбросил ранее.
Пробравшись в ее номер, бесшумно закрыл дверь и тут же почувствовал острие на своей шее.
– Миссис Макдауэлл, – произнес он.
– Старая ведьма, – ответила она и включила свет. Алексей взглянул на острие. Как он и думал, в ее трости оказался встроенный наконечник, острый как бритва. Он посмотрел на пожилую даму и осторожно попытался отодвинуться от острия.
– И как вы умудрились услышать эту фразу?
