АО АСЭ
Инжиниринг. Истории об истории
Как-то в начале мая 2007 года я шел по городу весь такой принаряженный: рубашка, туфли, брюки – все белое. Вдруг звонок. «Здравствуйте». – «Здравствуйте». – «Я Лимаренко». – «А я Петренко». Он: «Нам с вами надо встретиться». Я: «Вы знаете, я сегодня первый день в отпуске, ни с кем не хочу встречаться». Он: «Мне надо дать ответ о нашем дальнейшем сотрудничестве. Завтра в 8 утра». Говорю: «Ну тогда я приеду ночным поездом, переговорим».
Я, конечно, знал, что Валерий Игоревич Лимаренко – новый дирек Начиная с 1995 года, когда вся отрасль переходила в частные руки, мы, руководители, выступали против этого процесса. тор НИАЭП, вновь созданной инжиниринговой компании, первой в отрасли. А какое такое предложение? Просто о сотрудничестве?
Приехал утром. В половине восьмого уже встретились. Валерий Игоревич предложил принять на выбор достройку второго энергоблока Ростовской АЭС или четвертого энергоблока Калининской АЭС. Я сказал: «Беру второй блок „Ростова“».
Пока ждали директора Ростовской АЭС, позвонил жене: «Наташа, я на „Ростов“ уезжаю». Она: «Надолго?» – «Года на три». – «Ты решение принял?» – «Да». – «Ну тогда поезжай». Я у нее спрашиваю: «А ты?» – «А я вместе с тобой». Это вот дословно такой разговор был, без какой-либо подготовки.
Приезжает через несколько минут директор АЭС Александр Васильевич Паламарчук. Валерий Игоревич собрался было нас друг другу представить, а Паламарчук говорит: «Коля, здоро́во!» А я ему: «Привет, Александр Васильевич!» Мы ведь к тому моменту лет семь уже как знали друг друга. Впервые я побывал на ростовской площадке в 1999 году, тогда и познакомился с руководством станции.
Валерий Игоревич был приятно удивлен этим фактом. Он говорит: «Николай Васильевич дал добро принять площадку. Вечером будет подписан приказ об ответственности нас троих за физпуск второго энергоблока в 2009 году». А тогда, подчеркну, все считали, что блок нельзя пустить раньше 2011 года и что это лучший вариант. Ну а мы обнялись и пошли в бой во главе команды.
Здесь, конечно, возникает вопрос, почему я ушел из Северного управления строительства. Основой решения стало понимание, что на строительстве Ростовской АЭС снова будет работа, а не ее поиск, будет создание новых объектов и в целом новой станции.
И снова в первую очередь создали команду. Скажу так: без атомщика А.В. Паламарчука, без главного инженера АЭС А.А. Сальникова, без станционников-эксплуатационников мы бы в такой короткий срок энергоблок не построили и не ввели в эксплуатацию. В первый же день мы договорились о том, что практически весь состав УКС станции передают нам (мы же «голые» пришли), а они оставляют у себя только технический надзор и сметную службу.
Мы с Валерием Игоревичем обрадовались и тут же перевели предлагаемых специалистов к себе, в НИАЭП. А потом, через некоторое время, Паламарчук говорит: «Мужики, я погорячился, давайте делиться». Мы, конечно, вернули нужных заказчику специалистов.
Безусловно, взаимодействие с заказчиком было полнейшее. Андрей Александрович Сальников, директор Ростовской АЭС, а в ту пору главный инженер, со своими начальниками цехов курировал не только качество и готовность технологических систем к проведению пусконаладочных работ, но практически участвовал в выдаче ежедневных заданий и подведении итогов их исполнения. На особом контроле находились работы, идущие на «красной линии». Я во время обхода площадки всегда встречался на этих критических точках с начальниками цехов станции.
Принципиально правильным решением в отрасли на тот момент было объединить проектный блок, закупки, поставки, строительство в единый коллектив. Исчезли лишние трения. Понятно, что каждый отстаивал свою позицию на уровне требований, но, если серьезных доработок не требовалось, решения принимались сразу. При этом Валерий Игоревич твердо следовал своему принципу – не выделять какое-то отдельное направление. Все главные, мелочей нет. Полная нагрузка, самоотдача, и рядом с ним были только такие люди, с такими же убеждениями. Например, Юрий Алексеевич Иванов, ныне покойный, очень много сделал для создания единой команды. До прихода Валерия Игоревича он был директором института, а потом – первым замом по проектному направлению.
Второй большой вопрос, который оперативно решили, – это питание рабочих и специалистов на площадке. Я как руководитель стройки начал вносить улучшения в действующую инфраструктуру, но Валерий Игоревич пришел и сказал: «Нет, переделаем все в корне. Первый зал будет столовая, второй – кафе с официантами». Это как-то сразу подняло культуру общепита. Когда был совсем напряженный график работы на стройке, организовывали доставку питания на блок. Но в какой-то момент из-за жары с санитарной точки зрения пришлось отказаться от этой затеи. Тогда построили пункты питания на площадке и снизили потери рабочего времени при проходе на КПП. Кстати, на пропускном пункте было поминутное расписание прохода людей на площадку, одно время возле КПП играл духовой оркестр – для поднятия духа.
Главной проблемой при сооружении блока были допоставки необходимых материалов и оборудования. Часть оборудования, в основном трубопроводы, находилась уже на площадке, но маркировки не было, а хранение оставляло желать лучшего. Да что там! Царила разруха: шесть-семь генподрядчиков проработали примерно по году. Их меняли, учет практически отсутствовал. Правильным решением было объединить проектный блок, закупки, поставки, строительство в единый коллектив.
Каждый что-то из материалов и оборудования брал в монтаж, не всегда монтировал. Со временем несмонтированное оборудование терялось или приходило в негодность, мы вынуждены были искать нужные материалы и оборудование на стройплощадке, проводить его ревизию, приводить в соответствие с требованиями или закупать все новое. В своевременном обеспечении закупки и поставки необходимых ресурсов огромную роль сыграл высокий профессионализм команды Андрея Аркадьевича Медведева, в том числе Леонида Сергеевича Ваганова, Сергея Петровича Олонцева.
А время неумолимо шло. Нам, как и предшественникам, говорили: долго не продержитесь, будет очередная смена генподрядчика. Но единство команды, единство цели правильного управления сделали то, во что мало кто верил, кроме руководства отрасли и нас самих…
Много воспоминаний осталось о дисциплине во время достройки второго энергоблока Ростовской АЭС. Она была по-военному жесткая, иной раз до крайности доходило. Даже пропуска отбирали, если дневное задание не было выполнено. Звонили на проходную – такого-то не выпускать. Был случай, когда все СМУ задержали. Безусловно, это не совсем правильно – там ведь были и женщины, которым детей из садика надо было забирать. Обижались, сердились. В то же время эта мера положительно повлияла на выполнение ежедневного задания. А когда блок уже построили, как раз те, кого чаще других оставляли на работе, рассказывали взахлеб, насколько это было правильно, насколько необходимо.
В 2007–2008 годах на площадке не шло речи о достройке третьего и четвертого энергоблоков, и местные подрядчики считали, что чем дольше будет идти строительство второго энергоблока, тем лучше для них. Нам пришлось изгонять эти мысли из их сознания, доказывая, что любую работу надо выполнять своевременно и качественно. И руководители подрядных организаций – Николай Евстифеевич Шило, он же бывший начальник стройки «Атоммаша», Евгений Демьянович Суббота, бывший начальник стройки энергоблоков № 1, 2 Ростовской АЭС, Садияр Бабаевич Карибов и многие другие – первыми стали надежными коллегами в сооружении энергоблока № 2 и дальше: энергоблоков № 3, 4 и других станций в России и за рубежом. Со временем все начали работать как единый организм. И в этом огромная заслуга Валерия Игоревича Лимаренко. Из команды руководителей, набранной в 2007 году В.И. Лимаренко, Н.П. Шишокиным и В.Г. Ярыгиным, и по сей день работают почти все: Ю.М. Кошелев, А.А. Гаганов, А.А. Андреев, Д.В. Романец, О.И. Бородин, Л.С. Ваганов, Н.Ю. Щербак, О.В. Рымарь, А.Б. Хазин и другие. А Инжиниринговый дивизион усилили специалисты-эксплуатационники, такие как А.К. Полушкин, А.В. Паламарчук, О.В. Высоцкий, В.О. Полянин, В.С. Белов, О.Н. Шперле и многие другие высококвалифицированные специалисты, в том числе из АСЭ. И то, что мы создали такой коллектив, – это потрясающе! Мы не просто построили второй энергоблок Ростовской АЭС – мы вместе с ним восстановили строительный комплекс в атомной энергетике.
Безусловно, руководство отрасли нас поддерживало. Сергей Владиленович Кириенко несколько раз в году бывал на «Ростове». Другие руководители также регулярно проводили совещания на площадке и принимали соответствующие решения. И мы сами все время чувствовали, что присутствует не только контроль и спрос, но и доверие к нам, поддержка руководства. Соответственно, это надо было оправдать и сделать все возможное, чтобы ввод блока состоялся в намеченные сроки.
Когда мы в 2009 году обеспечили физпуск второго энергоблока Ростовской АЭС, С.В. Кириенко это событие назвал подвигом. Но добавил, что больше такие подвиги совершать не надо – следует все грамотно планировать и последовательно воплощать планы в работу, в жизнь.
«Калинин»
Потом был энергоблок № 4 Калининской станции. Приехали туда все, кто пускал второй блок Ростовской, прибыли к Игорю Владимировичу Круузу – руководителю площадки. Закрепились за отдельными объектами, трудились плечо к плечу. Даже Валерий Игоревич взял на себя управление участком работ и руководил им. Ежедневно вечером спрашивал всех об исполнении суточного задания, сам отчитывался об исполнении задания и принимал решения.
Когда пришло время физпуска и последующего набора мощности, в помещении главного щита управления прозвучало короткое обращение к президенту страны Владимиру Владимировичу Путину: «Владимир Владимирович, разрешите набор мощности АЭС». Ответ был еще более кратким: «Разрешаю». Каждый из нас испытывал гордость за новое достижение, такое важное для Родины, для страны, за то, что мы как команда смогли оправдать доверие и совместно с эксплуатацией, проектировщиками, наладчиками и заказчиком качественно выполнить задание руководства.
ГРЭС
О сооружении Южноуральской ГРЭС можно писать книгу, и она в основном будет о людях, о крепости их характера, об их взаимном доверии и вере в то, что все получится и все будет хорошо.
Когда начали объединять НИАЭП и «Атомстройэкспорт», меня назначили руководителем департамента по строительству Южноуральской ГРЭС-2. Я приехал в Южноуральск. Критиковать никого не хочу, но, чтобы было понятно, скажу: до этого стройкой командовали из Москвы. Руководители раз в месяц приезжали на площадку и проводили совещания, штабы, что-то подписывали и затем с чистой совестью уезжали обратно в столицу.
Пришлось заменить всю управленческую команду. Подобрали своих людей, подтянули местных. Конечно, для нас это было особенно сложно, потому что мы таких объектов – тепловых электростанций – еще не строили. Но подняли людей и вместе с директором строящейся ГРЭС Сергеем Павловичем Жевтяком и его коллективом обеспечили сооружение двух энергоблоков общей мощностью 840 МВт в установленный срок. В качестве начальника стройки завершал сооружение энергоблока № 1 Южноуральской ГРЭС Виталий Олегович Полянин, а я был назначен руководителем проекта на этом же объекте и стал первым, кто получил в НИАЭП такую должность.
Честно говоря, поначалу задачи руководителя проекта были понятны только в общем, а конкретики и юридической ответственности не было сформировано. Потом уже начали намечаться схемы, заработала система. Александр Константинович Полушкин очень многое сделал для становления руководителей проектов: в создании стандартов, матриц, организации обучения руководителей искусству управления проектами.
Мы видим и понимаем, что без руководителя проекта стройка практически встанет. Сейчас это главный человек, распорядитель и вдохновитель исполнения работ, связующее звено с заказчиком, с местными органами.
В наше время блок должен строиться максимум за пять-шесть лет, и поэтому управление стройкой в прежнем режиме неэффективно. Здесь требуется уже другой уровень как квалификации управленцев, так и их оперативности. И руководитель проекта, безусловно, находится на острие этого процесса.
Около 80 % портфеля АСЭ приходится на зарубежные страны, а это требует от руководителей проектов большого переговорного опыта и компетенций в области внешнеэкономической деятельности. Большую роль в глобализации атомного строительства, в передаче молодым руководителям проектов опыта международного сотрудничества сыграли Александр Маркович Локшин, Кирилл Борисович Комаров, Андрей Ювенальевич Петров.
Собственные силы
При завершении строительства второго энергоблока часть подрядчиков не выдержали высокого темпа, растеряли кадры, и кто-то должен был завершить работы вместо них. Тогда и появилась идея создать строительные силы при генподрядчике.
Первую задачу Валерий Игоревич поставил в том числе такую: 30 % объема строительно-монтажных работ взять на исполнение собственными строительными силами. Сегодня 70 % строительно-монтажных работ при сооружении энергоблоков мы выполняем самостоятельно. Это практически 100 % тепломонтажных и строительных работ по ядерному острову, машзалу и объектам РАО и ОЯТ. Значительный объем строительно-монтажных работ приходилось выполнять вместо нерадивых подрядчиков. И тогда в 2010 году было создано СМУ № 1 во главе с Дмитрием Романцом.
Это управление стало не только доводить до ума брошенные другими подрядчиками объекты, но и брать новые. Прижились Когда мы в 2009 году обеспечили физпуск второго энергоблока Ростовской АЭС, С.В. Кириенко это событие назвал подвигом. так называемые собственные силы НИАЭП. Очередное испытание эти силы выдержали и тогда, когда нужно было подтянуть работы на «Маяке» (местные не справлялись, а со стороны никто не ехал). Валерий Игоревич поручил подобрать людей. Встречаюсь с одним, вторым, третьим, четвертым кандидатом – никто не хочет ехать на «Маяк» из-за якобы высокой радиации. Я им один пример, другой, третий. Говорю, мой брат родной там работал, после женился, у него два сына, два внука, все здоровы, у всех все нормально. Нет, не соглашаются ехать на этот объект.
Тогда бригадиров собрал: «Я сам тоже еду». Поехал, они за мной. Но убеждать, что радиационный фон не выше обычного, пришлось и там. Оперативно познакомился со строителями на объекте, организовал встречу местных специалистов со своими и говорю: «Вот, смотрите, человек с 1970-х годов здесь работает и до сих пор никуда не поехал. Если бы тут уровень радиации был повышен, он бы бросил все давно и ушел, но он работает на стройках “Маяка” более 40 лет – значит, все здесь нормально». В итоге собрали там хорошее руководство во главе с Сергеем Петровичем Олонцевым и руководителем объекта Алексеем Смирновым. А бригадир Казимирович взял аккордный наряд и возвел каркас здания силами не 43 специалистов, а 26, и в более короткие сроки. Так же качественно и высокоэффективно работали бригады бетонщиков и отделочников.
Техника и технологии
Техника, инструмент, малая механизация – сегодня сохранились только эти названия, а уровень их производительности, качества и безопасности стал в разы выше. Бетон доставлялся автосамосвалами, подавался краном грузоподъемностью максимум 16 тонн при помощи бадьи.
Вообще, интересно сравнить. Почти все экскаваторы и бульдозеры раньше были только тросовые – никакой гидравлики. Из автокранов самым мощным был К-162 грузоподъемностью максимум 16 тонн. Опалубка – только из отдельных досок.
А сегодня? Гордость за строителей и за их оснащенность, за возможность выполнять работы укрупнительными элементами, сборками. Сегодня ручную доработку грунтового основания под здания и сооружения (трудоемкость сумасшедшая, выработка близка к нулю) выполняет гидравлический экскаватор с точностью до 5–10 мм.
Опалубка из досок исчезла, вместо нее – сборная, расчетная по любой конфигурации, быстро монтируемая опалубка Peri и другие, а также сталефибробетонная, в которой уже забетонированы закладные детали.
Мощный рывок в производительности труда без снижения качественно-прочностных характеристик получается при использовании самоуплотняющейся бетонной смеси.
А новая технология возведения стен ядерного острова путем монтажа собранных на строительной базе армометаллоблоков размером 12×16 метров с полным армированием и монтажом закладных деталей, трубных проходок, трубопроводов для натяжения канатов системы СПЗО! На высоте остается только сварка листового металла армоблока между ярусами и накрутка муфты на арматуру с уже готовой резьбой на торцах арматуры для соединения стержней между собой.
Безусловно, гордость – это монтажные краны грузоподъемностью 1300 тонн и даже 3000 тонн. За один подъем – одна треть купола над ядерным островом с собранными технологическими и электротехническими системами, с полным армированием и готовностью под укладку бетона!!!
А какие сегодня сварочные технологии! В 2008 году, когда на втором энергоблоке Ростовской АЭС приступили к сварке главного циркуляционного трубопровода (ГЦТ), один из руководителей сказал мне: «Ты что, планируешь выполнить сварку ГЦТ быстрее, чем на Запорожской АЭС, быстрее, чем герои социалистического труда?» Да, тогда, в 2008-м, сварка ГЦТ была выполнена за большее время, чем на Запорожской АЭС, но спустя девять лет на энергоблоке № 1 Белорусской АЭС сварили в три раза быстрее, чем в 1980-е годы – герои социалистического труда. И это при качестве, соответствующем всем требованиям, подтвержденном сначала контролем сварных швов и гидроиспытаниями на максимальном давлении, а после – безаварийной работой на действующих станциях.
Примеров высокого качества, достигнутого при строительстве энергоблоков, в том числе по монтажу технологических систем, много. Так, при проведении гидроиспытаний первого контура на Белорусской АЭС не было ни одного замечания. Ни одного дефекта! Андрей Ювенальевич Петров позвонил, поблагодарил за работу и сказал: «Так и дальше держите марку монтажника». Так что люди не просто работают – они оттачивают мастерство. Достигается такое качество еще и высокой требовательностью к исполнению. Около 80 % портфеля АСЭ приходится на зарубежные страны. Это требует от руководителей проектов большого опыта и компетенций. До передачи любого строительного конструктива технологической системы под дальнейшее производство работ или проведение пусконаладки осуществляется проверка исполнения специалистами генподрядчика, заказчика, эксплуатации, надзорными органами.
Хотелось бы сказать про своих молодых коллег. Все эти парни – А.Б. Хазин, Г.И. Соснин, О.И. Бородин, Д.В. Романец – вместе со мной прошли школу восстановления строительного комплекса. Окрепли и сегодня стали классными (штучными) специалистами.
А.Б. Хазин был строителем объектов принадлежности железнодорожной области, а я «посвятил» его в атомщики. Накануне физпуска, в половине второго ночи, забираю его из офиса: «Александр Борисович, пойдем со мной». Одеваемся в рабочую одежду, идем на блок. Подходим к корпусу реактора, я предлагаю прикоснуться к нему. И дальше говорю: «Александр Борисович, ты последний из строителей и монтажников, кто до него дотрагивается, так как завтра будет произведена загрузка в него ядерного топлива». Безусловно, такие моменты запоминаются на всю жизнь. И все. Он без стройки больше не может.
Люди
И в завершение хочу поведать об одном ярком эпизоде. Купол гермозоны («тюбетейку») второго блока Ростовской АЭС собрали в конструктив рядом с блоком. Установку на штатное место проводили из-за большого веса двумя кранами разной грузоподъемности и разной скорости подъема и перемещения по подкрановым путям. Процесс был очень сложный, руководил им Дмитрий Владимирович Романец. По его команде крановщики поочередно делали «вира» на высоту не более 500 миллиметров. После того как низ купола достиг необходимой отметки, его на высоте необходимо было переместить с места сборки на штатное место, то есть два крана с грузом на высоте 78 метров должны были переместиться по подкрановым путям на 70 метров. И вот здесь участники операции проявили экстра-класс. Так как скорость перемещения по рельсам у кранов была разная, то Романец также по очереди давал команду на движение первому крану на три метра, останавливал его, потом второй кран передвигался по своим подкрановым путям на шесть метров и так далее.
Купол – на высоте 78 метров, парусность большая, краны при перемещении разворачивают купол в сторону движения. Монтажники при помощи 100-метровых лееров удерживали купол от раскачивания. И так все 70 метров. Когда купол был доставлен к штатному месту и установлен на него, все облегченно вздохнули. Но смотрим на него и понимаем: чего-то не хватает (а надо сказать, купол вместе с арматурой смотрится как крыша рейхстага в 1945 году). И все одновременно сказали: «Нужно знамя».
Даю поручение принести из моего кабинета флаг РФ. И вот мы – все руководство, бригада, крановщики, все, кто участвовал в этой работе, – поднялись на купол. Флаг – в руке у Александра Васильевича Паламарчука. Установили стяг на верхнюю точку, 80 метров, сфотографировались. Ощущение гордости было неописуемое. Флаг развевается, и мы стоим рядом. Победа! Там же, на куполе, вручили двум крановщикам (одна из них – женщина по имени Наталья) и бригадиру Дмитрию Гальчинскому сертификаты на телевизоры.
Спустились вниз, рабочий день уже закончился. Смотрю – крановщица идет, Наталья. Я остановил ее и говорю водителю: «Сергей, забери Наталью, отвези в магазин и попроси, чтобы телевизор доставили ей домой». Водитель потом рассказывает: «Зашли в магазин, а там – домашний кинотеатр с огромным экраном. Наталья спрашивает: “А шо це таке?” – “Да это же вам телевизор”. – “Да вы шо!?”»
Я это к чему рассказываю? Люди всегда должны быть на первом месте. Безусловно, и других факторов очень много, но без внимания к тем, кто с тобой работает, ничего не получится.
В 2018 году в отрасли подводили итог: за десять лет – 15 блоков, построенных и сданных в эксплуатацию, это с учетом зарубежных. Я на пятнадцати не был, но на всех российских работал, потому могу лично засвидетельствовать: это все сделали наши люди. Производство зависит от людей, мы строим для них и с ними же. И когда я поздравляю кого-нибудь, всегда говорю так: «Желаю, чтобы ты радовался людям и они радовались тебе».
P. S. До 2030 года только «Атомстройэкспорт» как генподрядчик должен построить и ввести в эксплуатацию несколько энергоблоков АЭС. Два энергоблока в Народной Республике Бангладеш, четыре энергоблока Курской АЭС, четыре энергоблока АЭС «Эль-Дабаа» и два блока АЭС «Пакш». И все должны сделать специалисты – люди, люди, люди…
2022 г.