Рэд Инин
Золотой гобелен
Глава 40. К СВАДЬБЕ КАЖДЫЙ ГОТОВИТСЯ, КАК МОЖЕТ
Едва покачиваясь на светлой воде озера, лодка королевы Логайны медленно приближалась к причалу. Все выше поднимались над головой стены Лурха. Только в непосредственной близости можно было оценить величие столицы адиан, как и ее древность. Казавшийся с большого расстояния светлым городом со множеством тонких золотых шпилей, вблизи Лурх был совсем другим.
Древние каменные башни золотистого песчаника поднимались над центральными воротами: две, соединенные крепостной стеной, венчали арку ворот. Их деревянные, покрытые золотом крыши можно было увидеть, только высоко запрокинув голову. Но и они казались карликами на фоне выступавших на ними гигантов, защищавших крепостную стену. Эти древние камни впустили в себя множество лет назад семена растений, и теперь прямо из крепостных стен, увенчанных на высоте птичьего полета призрачными колоннадами и конусообразными крышами, росли многовековые деревья, каждое из которых было бы огромным, окажись оно на земле, но казавшимися легкой порослью на подставивших свои золотые бока свету Тари стенах крепости.
У ворот произошла заминка. Каждый входящий в город оставлял свои магические способности за его пределами. Сами ворота были инструментом, временно блокирующим дар гостей столицы. Только жители города могли пользоваться даром внутри крепости, да и то не все – ремесленники, лекари и, конечно, приближенные королевской семьи.
Оружие свите королевы разрешили оставить при себе, а вот с остальным двадцати мужчинам в черных одеждах пришлось расстаться: применять боевую магию могли во дворце только люди короля.
Пройдя торжественно по центральной улице, кортеж Логайны вступил под своды лурхского дворца. Королева разместилась в отведенных ей по случаю торжеств покоях. Ее просьбу увидеть до начала церемонии невесту и переговорить с Аледрианом вежливо отклонили, сославшись на занятость обоих приготовлениями к свадьбе. Крисцелла тоже не удостоила старую королеву вниманием. Она, из последних сил сдерживая гнев и желание прикончить на месте упрямую Граннифер, сдалась на уговоры, и разрешила ей недолго побыть в ее комнате.
Стоявший у высокого окна Лан сразу увидел Гранни и Крисцеллу, которые, держась за руки, как самые лучшие подруги, вышли из маленького домика в глубине сада и пересекли двор в сопровождении десятка гвардейцев. Логайна лишь бросила быстрый взгляд в его сторону и отвернулась, изучая свое отражение в высоком зеркале.
Лан незаметно выскользнул в коридор и с видом деревенщины, пораженного роскошью золотой лепнины под потолком, не спеша шел в ту часть дворца, где скрылись Гранни с Крисцеллой. Он смог пройти до лестницы, ведущей в западную башню, в верхних этажах которой располагались покои принцессы, но на первом же лестничном пролете его остановили. Дальше скрываться смысла не было. Меч освободился из ножен с тихим шелестом, и первый стражник сполз на ступени, оставляя на белой стене кровавый след.
Поднимаясь по узкой лестнице в комнату Граннифер, вроде смирившейся со своей судьбой, Крисцелла прикидывала, какие это сулит ей выгоды. Гранни хочет уничтожить письма, которые она по детской глупости писала своему ненаглядному другу, полукровке Ланниру. Крис, естественно, поначалу отказала, но, перевернув в спальне Граннифер все вверх дном, ничего не нашла. Видимо, паршивка устроила тайник. Нельзя, чтобы кто-то добрался до этого свидетельства глупости принцессы. Тогда многие ее замыслы пошатнутся.
Не доверяя видимой покорности Гранни, Крис привязала ее к себе. Так, рука об руку они пересекли внутренний двор. Со стороны казалось, что любящие мать и дочь идут, взявшись за руки, и никому в голову не могло прийти, что под пышными складками черного кружева скрыта куда более надежная связь.
В комнате Гранни попытались навести порядок, но она сразу заметила, что предметы передвинуты, вещи в шкафах лежат не на своих местах, а ящичек письменного стола взломан. Крис и не за чем скрывать следы своего пребывания здесь, главное – отнять у девчонки письма. Там несомненно есть какая-то информация об Ириэль и ее детях. Может даже что-то о мире, открытом Константином.
Гранни, не обращая внимания на полуразоренную комнату, сразу подошла к письменному столу у окна.
– Не снимешь веревку? Неудобно вскрывать тайник одной рукой, – попросила она.
– Я тебе помогу, – парировала Крисцелла.
– Как скажешь, – опять совершенно спокойно ответила Гранни.
Крисцелла чувствовала, что здесь что-то не так, но в чем подвох, уловить не могла. Дверь надежно заперта, за ней отряд охраны, спальня принцессы находится так высоко, что думать о побеге через окно – сущее безумие.
Гранни открыла первый ящичек, вытащила его и положила на стол, ощупала что-то на задней стенке. Крис точно знала, что там ничего нет, она проверила стол в первую очередь. Гранни, сосредоточенно сопя, скребла пальцами в глубине стола, потом вытащила руку и поправила упавшие на глаза волосы. Снова начала рыться в ящиках, вытащила нож для разделения страниц. Крис вздрогнула было, но Гранни сосредоточенно продолжала поиски, не обращая на нее внимания – теперь она ковыряла в глубинах стола ножом, продолжая кряхтеть и отдуваться.
«Не девица, а портовый грузчик, ей богу, и как такая уродилась в королевской семье?» – язвила про себя Крис, начиная терять терпение.
– Открой окно, что-то душно здесь, – оторвавшись от непонятной процедуры с ящиком, снова попросила Гранни.
Крис не чувствовала никакой духоты, но глядя на раскрасневшуюся девушку, по виску которой из-под золотистых волос уже ползла капелька пота, решила уступить, отвернулась на мгновенье от приемной дочери, чтобы повернуть замок большого, в человеческий рост, окна. Что-то чиркнуло рядом с ее ладонью, а потом натяжение ослабло: воспользовавшись секундой свободы, Гранни перерезала веревку, соединяющую их руки, и отскочила в сторону.
– Ну и что ты теперь сделаешь, убьешь меня? Вот этим? Стоит мне голос повысить, здесь будет охрана, ты и шагу сделать не успеешь. Крисцелла услышала лязг металла за дверью, но не придала этому значения.
Глава 41. ПОСЛЕДНИЙ ГАНДИКАП
Гранни напряженно смотрела в глаза Крисцеллы. Она ждала, когда та отойдет от приоткрытого окна. Крисцелла поняла ее взгляд по-своему.
– Никаких писем не было? – спросила она, на всякий случай перемещаясь поближе к двери. Крикнуть то она крикнет, но дверь заперта, так что на быструю помощь рассчитывать не приходится.
Крис, не отводя взгляда от строптивой невесты, отперла замок и распахнула дверь. Меньше всего она ожидала увидеть то, что ждало ее снаружи: лестница была завалена окровавленными телами гвардейцев. На верхней площадке, в нескольких шагах от нее двое оставшихся стражников и Смирн, впервые со времени приезда на Лурх одевший вместо шелкового халата соответствующие его статусу камзол и брюки, окружили и пытались загнать в угол ощерившегося, похожего на затравленного зверя сына адианской принцессы. Руки яростно сражавшегося полукровки были залиты кровью, черная форменная рубашка разрезана на груди. Он сделал быстрый выпад, и один из загонщиков упал к ногам Крис с перерезанным горлом.
Королева отступила, попытавшись захлопнуть дверь, но помешало упавшее тело. Что делал в этой части дворца Смирн, который должен был готовиться к церемонии в своих покоях? Хотел о чем-то поговорить или случайно оказался поблизости? Теперь он лежал у ног Крис, а вокруг его головы расплывалась черная кровавая лужа. Взгляд темных, как ночь, глаз остановился на королеве.
Крис дернулась и, медленно отвернувшись, вернулась к Гранни. Она отомстит девчонке за все: за смерть своей дочери, за смерть Смирна, за потраченные впустую усилия. Но Граннифер в комнате не было. Крис, как разъяренная кошка, метнулась к столу и только тогда заметила светлый силуэт за окном. Гранни выбралась на небольшой балкон, пристроенный к высокому окну, схватившись за перила, перелезла через них и едва не сорвалась, поскользнувшись на скользком шелке платья.
Оказавшись в шаге от смерти, Граннифер замешкалась. Поднимавшиеся от земли потоки теплого воздуха коснулись ее лица. Со стороны моря наплывали ставшие особенно яркими в закатных лучах, словно соблюдающие один им ведомый строй, облака. Лурх раскинулся внизу – высокие крыши, золотые шпили и широкие улицы, по которым бежали люди. С высоты башни Гранни увидела, что в городе происходит что-то странное.
Толпы людей как-то слишком быстро поднимались к центральным воротам дворцового парка, а в противоположную строну двигались отряды гвардии. Но не ровным строем, а поддавшись общей сумятице, перебежками преодолевая квартал за кварталом и стекались темной лужицей у ворот, ведущих на центральный причал.
По озеру, похожему на огромное серебряное зеркало, поймавшее в себя весь свет заходящей Тари, двигался к причальным башням невероятного вида флот. Место флагманского корабля занимало чудовище, покрытое светящимися рунами. Тысячи невиданных существ следовали за ним: золотые рыбы с человеческими обнаженными торсами трубили в витые рога, полупрозрачные стаи медуз, черные скользкие змеи гигантских размеров окружали следовавший за гигантом парусник. Над этой фантастической армадой плыло облако, оно двигалось синхронно с маневрами появлявшейся из пролива удивительной армии, как призрачное отражение в голубом зеркале неба.
Кто-то схватил Гранни за локоть. Она обернулась, едва не сорвавшись вниз.
– Ты все испортила, это ты убила их, почему ты так меня ненавидишь?! – Крисцелла впилась в плечи девушки и начала трясти ее так, что пальцы, которые уже сводило от напряжения начали соскальзывать с перил.
Если минуту назад девушка была уверена, что должна покончить со своей несчастной жизнью, и сама была готова бросится на камни двора, по которому как муравьи, бегали люди, то теперь она из последних сил цеплялась за жизнь, уворачиваясь от ударов разъяренной Крисцеллы.
Видя, что столкнуть девушку не получается, Крисцелла обхватила ее двумя руками. Гранни, вынужденная цепляться за балкон, не могла ей помешать. Оседлав перила и продолжая толкать Граннифер, Крисцелла выкрикивала ей в лицо бессвязные фразы.
– Думаешь, обманула меня и сможешь сбежать? Я жизнь положила на то, чтобы вернуть тебе королевский титул, а ты бросила его мне в лицо, неблагодарная тварь! Ты умрешь вместе со мной, и твои последние мгновенья будут расплатой за то, что ты сделала. Знай, ты никогда не была мне дочерью, твой верный пес только что убил твоего брата, ты сама разрушила великую, счастливую жизнь, которую я готовила для нас!
Побелевшие глаза Крисцеллы уставились на что-то выше головы Гранни. Порыв ветра раздул ее волосы, подол черного платья захлопал на ветру. Как не была потрясена, Граннифер смогла перевести взгляд, чтобы понять, куда смотрит Крисцелла.
Тари закрыла тень, а потом в ее лучах, отливая золотом и кровавыми отблесками заката, мелькнули белоснежные крылья. Их обладатель стремительно приближался. На его груди сияла алмазным блеском звезда, а в руках был лук, стрела была направлена в сторону застывших в смертельном объятии женщин. Зазвенела тетива, и стрела с белым оперением пронзила горло черной королевы.
Ее тело падало, словно погружаясь в глубину мутных вод. Раскинув руки, как огромная черная птица, Крис летела, а на ее снова ставшем прекрасном лице застыло восторженное удивление. Девушка смотрела на это падение не в силах отвести взгляд, пока не поняла, что в тот момент, когда Крисцелла выкрикивала ей в лицо свои проклятья, она разжала руки и не сорвалась вниз только потому, что кто-то удерживал ее, крепко обхватив за плечи.
Прижавшись к холодному камню перил, в иссеченной ударами клинков одежде, с перекошенным лицом, облепленным красными от крови, всклокоченными волосами, отбросив в сторону меч, Лан обнимал Граннифер, зажмурившись так, словно, не удержи он ее, готов был в следующий миг прыгнуть вслед за ней.
Глава 42. СВЕТЛЫЙ ЛЕС
Мы вошли под древние своды. Как только последний бурграх пересек порог, наш проводник, до сих пор не проронивший ни слова и ждавший, когда маленький отряд окажется полностью внутри просторного зала, развернулся и повел нас по тоннелю, превращавшемуся где-то в конце пути в светящуюся точку. За круглым залом последовал широкий коридор, все стены которого были покрыты то ли письменами на неизвестном языке, то ли причудливым орнаментом – буквы сменялись растениями и диковинными тварями, а те – переплетающимися линиями.
Долго мы шли, прежде чем, замедлив шаг, проводник подошел к стене и прикоснулся к изображению маленького деревца с пышной листвой на переплетенных ветвях и полукруглой мудрено заплетенной охапкой корней внизу. Его рука провалилась в казавшуюся монолитной стену, и в том месте, где лежала его ладонь, появился еще один коридор.
Он вывел нас в просторную подземную долину, залитую сумеречным светом. Дальше наш путь лежал по тропе, убегавшей сквозь туман, окутавший стены гигантской пещеры, настолько большой, что мне временами казалось – мы вышли на поверхность и вот-вот на темное небо выползет один из спутников Горма. Потом вспомнил, что в этом мире со вчерашнего дня есть звезды, и опустил голову. Не знаю, сколько пройдет времени, прежде чем я снова смогу без щемящей боли смотреть на небо. Звук текущей воды и не поддающиеся определению шорохи сопровождали нас, вкрадываясь в сознание и прогоняя мысли.
От дальнего края пещеры начали надвигаться очертания светящегося облака, словно белая стена шла нам навстречу. Когда мы подошли ближе, стало ясно, что это деревья: совершенно белые, наполненные светом, они освещали все вокруг. Мы вступили под их кроны, и лица моих спутников просветлели: то ли свечение множества ветвей отражалось на них, то ли окруживший нас сказочный лес рассеял тьму, прятавшуюся в душах. Даже взгляд Кери стал не таким тусклым и отрешенным.
Тропинка петляла между деревьями, которые становились все выше, пока не начало казаться, что не существует ничего, кроме этого призрачного леса. Ветви смыкались у нас над головами, не оставляя свободного пространства. Под ногами, в ставшем прозрачным камне дороги светились уходящие в бесконечность корни, повторяя рисунок крон. Мы были внутри всепоглощающего сияющего пульсирующего существа, ставшего единым целым и благосклонно пропускающего нас сквозь себя.
Мне вспомнилось, как, попав в лес четырех сезонов, я шел за Ланом и боялся остаться один, боялся, что он бросит меня в стрекочущем, диком лесу. Я словно шагнул через пропасть, а подо мной в один миг пронеслись прошедшие месяцы. Я помнил, но не узнавал себя. Может, я стал Даном из этого мира? И я точно не был одинок. Этот мир оплел меня, проник в меня, изучал меня и наслаждался моим существованием. Меня накрыла волна эйфории, и на глаза навернулись слезы то ли благодарности, то ли печали неизбежной разлуки.
Пока я философствовал, Светлый лес остался позади. Я с сожалением обернулся, прощаясь с чудом, развеявшим мрак, окружавший нас. Свет стал еще ярче и словно потянулся к нам в прощальном приветствии. Крошечные светлячки поднялись с ветвей и кружили у нас за спиной.
Мы продвигались вперед в клубах светящейся влаги, а волшебный лес превратился в сплошную белесую стену. Впереди была темнота, пронизанная падавшими сверху лучами. В этой мутной круговерти я перестал понимать, куда мы движемся. Иногда казалось, что мы повернули обратно, и нисколько бы не удивился, появись перед нами светлый край волшебных деревьев.
Внезапно из расступавшегося с неохотой тумана появилась группа, идущая нам навстречу. Первым шел шестирукий проводник в белых одеждах, за ним – бурграхи и люди. Один из них был похож на Тарима. Слишком похож. Видимо, так показалось не только мне, потому что Кери, который до этого плелся в арьергарде отряда, вдруг оказался впереди всех.
Выбежав вперед всего на несколько шагов, он резко остановился. Как только мы поравнялись с ним, поняли, почему. То, что я принял за идущих навстречу людей, было всего лишь нашим отражением в преградившим дорогу огромном, терявшемся в тени сводов, зеркалом.
Рядом раздалось удивленное восклицание, потом бурграхи стали подходить почти вплотную к зеркалу, внимательно его разглядывая. Последним, кто начал себя странно вести был Гром. Он сосредоточенно разглядывал что-то в огромном стекле, а потом уверенным шагом направился к зеркальной поверхности. Преодолев оставшееся расстояние, он занёс ногу, сделал шаг и пропал.
Но его исчезновение никто кроме меня не обратил внимания. Все с увлечением разглядывали что-то по ту сторону призрачной стены. Вот и Кери присоединился к прильнувшему к зеркалу отряду. Это все напоминало мне кинозал, в котором каждый смотрел видимый только ему фильм. Исчез еще один бурграх, прыгнув в стеклянную стену, от чего по ней пошли зыбкие круги, разрывая отражение тумана и искажая лица.
Только я пока не видел в этом всем ничего интересного. Может, это ловушка? Я нашел взглядом нашего проводника, но он вместе с остальными внимательно следил за тем, что происходило за зеркальной поверхностью. Может, надо смотреть как-то иначе? Я пытался расслабить или скосить глаза. Пока я занимался этим бессмысленным делом, Кери шагнул вперед. Я попытался удержать его, но опоздал, рукав его куртки выскользнул, задев мои пальцы. После его исчезновения почти не было кругов, а туман в отражении начал рассеиваться и за ним показалось чистое голубое небо.
Глава 43. ОТРАЖЕНИЯ
С высоты птичьего полета я увидел остров в форме подковы. В его центральной части, соединенной с морем, изгибающимся в нескольких местах проливом, возвышался островок поменьше. Подо мной плыли облака, временами застилая открывшуюся картину.
Я присмотрелся и изображение прояснилось. Теперь я различал башни города и странное движение в канале, ведущем к нему. Вода бурлила, а над ней поднимались, как пар, сотни маленьких белых точек.
То, что я вначале принял за движение воды оказалось сотнями живых существ, которые под предводительством чешуйчатого великана Иосуутси продвигались к городу в центре залива. За ним, как игрушечный кораблик, раскачивался на волнах «Дитя бури». Его я узнал сразу, кажется даже разглядел на палубе Йуга.
Из ворот крепости на причал, выдающийся далеко в водную гладь, высыпали защитники города. Темная масса, в которую слились отряды гвардейцев расползлась по лодкам и двинулась навстречу морским обитателям. Их возглавлял Брансципер. Он первым прыгнул в лодку, гребцы взмахнули веслами, предусмотрительно обогнули Иосуутси, который, как большой синий волнорез, шел к причалу.
Наперерез лодке стремительно поплыл один из морских воинов. Существо напоминало морского конька-переростка. На его спине сидела русалка. Этот странный тандем преградил путь лодке принца.
Я узнал русалку. Несмотря на изогнутый хвост, ее невозможно было ни с кем спутать. Как забыть человека, набившего твою первую татуировку? Лилин выкрикивала что-то в сторону надвигавшейся лодки, обхватив руками шею морского коня, вполне человеческую – только золотой рыбий хвост, вращающийся за кормой Лилин и создававший неслабые турбулентные потоки, говорил о том, что это все-таки подданный моря, а не земли.
Скорый на расправу Бранс почему-то не поднял меч, не отдал команду сидевшим на корме лучникам. Его лицо приняло настолько глупое выражение, что даже мне, находящемуся за тысячи километров, стало неловко.
– Прекрасна! Как прекрасна, – прочитал я по губам его последние слова.
Воспользовавшись заминкой, Лилин и ее «конь» одновременно метнули светящиеся шары на тонких нитях. Не долетев до лодки нескольких метров, они ударились в воду и подняли волну, перевернувшую суденышко Брансципера, как ореховую скорлупу. Он и сидевшие на веслах моряки исчезли, но даже умирая, сын Крисцеллы продолжал улыбаться: ему открылся истинный облик красавицы Лилин.
Белые пятнышки, кружившие над армией Иосуутси, оказались всполохами света на крыльях носившихся над водой существ. Йуг выполнил второе задание: он не только нашел, но и вывел с острова айнов. Но самым невероятным было то, что произошло с самими айнами: они выжили и снова обрели крылья. Многие из них, без труда преодолев высокие стены, уже носились над городом. Вот один пролетел над замком, едва не задев высокую каменную башню. На ее стене я заметил какое-то движение, словно большая черная птица сорвалась с уступа и, раскинув крылья, полетела вниз.
Белокрылый летун сделал еще один круг, и на его груди блеснула звезда – символ королевской власти. Я увидел, как Гранни, путаясь в юбках, перелезает через перила балкона, а Лан, отбросив меч, помогает ей перебраться в безопасное место.
Белое облако проплыло передо мной, я собирался опуститься на землю и присоединиться к суматохе, царящей в городе. Но, когда пелена рассеялась, Лурха уже не было – был храм, освещенный десятками высоких светильников. Перед статуей всадника с копьем в руке, стояли Кери и высокий седой мужчина. Они, склонив головы, о чем-то говорили, потом Кери преклонил колени, а старик снял с себя корону и водрузил ее на голову Кери.
Кериаль Тарполийский стал кролем. По его лицу текли слезы, а плечи вздрагивали от рыданий. Мне захотелось поддержать друга, напомнить ему, как прекрасна бывает жизнь, но рябь снова пробежала по зеркальной глади, и я увидел дом Ириэль. На открытой веранде, где когда-то ветер гонял опавшие листья, а теперь припорошенной первым снегом, стояли двое.
– Как тебе это удалось за такое короткое время? Этот дом превосходит даже творения древних, – удивленно произнес мужчина в обугленной одежде, и накинутом на плечи пледе с золотистым орнаментом.
– Его начала строить Логайна. Она открыла первые двери.
– Так вот куда она отправлялась в своих странствиях, в то время как все думали, что она ищет мифический Светлый лес, она строила свой портал.
– Светлый лес она тоже искала. Я только продолжила начатое.
– Все равно результат поражает. Ты великий маг, Ириэль!
– У меня была цель. Я пыталась найти одного человека, – ответила она на вопросительный взгляд. – Теперь это и твой дом, Константин. Если захочешь остаться.
Мужчина обнял ее за плечи, укутав пледом и зарылся лицом в белые волосы.
Я решил, что им не стоит мешать, прикрыл глаза, и подумал, куда же я хочу попасть, где мое место в этом мире. Когда я открыл их, снова парил в над землей и легкими облаками. Подо мной была бескрайняя степь. По дороге медленно шли двое – маленькая рыжая женщина с острыми, как у лисы, ушками и высокий мужчина в длинном темном плаще. Они то и дело останавливались и собирали что-то, отходя от дороги. Миэ и лекарь, спасший меня, возвращались домой. Я уже собирался сделать шаг, чтобы войти в эту картину, но что-то дрогнуло, и вместо степной дороги увидел свое отражение.