Рэд Инин
Золотой гобелен
Глава 22. ТАЙНА СМИРНА. ДВА ДНЯ ДО ПОЛНОЛУНИЯ
Принца Агарты разбудило проплывавшее за окном облако. Оно на несколько секунд закрыло по-летнему теплые лучи Тари и ее разлившееся по щеке жаркое прикосновение сменилось утренней прохладой.
Смирн открыл глаза и перевернулся на спину. Простыни оплели ноги. Он высвободился из них и провел рукой по постели. Кровать была пуста. Красная демоница исчезла. Она всегда появлялась совершенно неожиданно и так же незаметно исчезала. Смирн улыбнулся. До чего же похожа была огненная повелительница на обычного человека. Амбиции, комплексы и бесконечная самоуверенность застилали ей взгляд и не давали увидеть главного – ее игра давно не была тайной для Смирна, с детства усвоившего урок: не спорь с тем, кто пытается тобой управлять, и он рано или поздно окажется в твоей власти.
Черные с сиреневатым отливом в лучах выглянувшей снова Тари волосы разметались по подушке. Одна прядь упала на лицо. Он отбросил ее. Потянулся. Еще один день впереди. День бездействия и ожидания. Смирн понимал, что был пленником в высоком замке Лурха, заложником игры, которую вела черная королева, давно ставшая пешкой в чужой, более сложной игре, но его это не волновало. Он уже знал, чем все закончится, и наслаждался каждой секундой своего плена.
Где-то в своих покоях, запертых и охраняемых, как казна Элейна, его ждала невеста. Она тоже была пленницей. Сердце храброй Граннифер было разбито на тысячи осколков, и каждый из них вонзался в сознание Смирна, оставляя кровоточащую рану. Он почти привык. Покрытая шрамами душа уже ничего не чувствовала. Смирн не сочувствовал Гранни, просто старался не обращать внимания на боль, поселившуюся в сердце. Тем более, что совсем скоро они поменяются местами. Милая девушка будет благодарить за каждое мгновение, что дарит ей жизнь, а он…
Смирн накинул халат и вышел на просторный балкон. Перед ним раскинулся Лурх. Крыши домов и расходящиеся лучами во все стороны от дворца улицы залиты утренним светом. Озеро, в центре которого возвышался город, мерцает синевой. Его воды спокойны, и душа Смирна тоже.
Его глаза наполнились светом поднимающейся Тари и стали похожи на два прозрачных красных янтаря в сиреневой тени ресниц. Взгляд скользнул по склонам гор, спускающимся в гигантскую чашу долины. Он завидовал людям, не знавшим завтрашнего дня, завидовал Граннифер, мятущейся от бессилия по своей клетке, Крис, которая, не останавливаясь ни перед чем, шла к одной ей ведомой цели. Интересно, была бы она так настойчива, если бы знала, к чему это все приведет?
Завидовал каждому человеку, сидящему в лодке, подплывающей к причалу, накрывающему на стол, открывающему лавку, желающему соседу хорошего дня. Они получали свое будущее по крупицам, каждую секунду открывая новую неизведанную страницу жизни.
Смирн получил все сразу. Его время упало ему в руки, как только он сделал первый вдох. Будущее было непомерной ношей всю его жизнь. Теперь оно стало легким, как перышко, и он наконец вдохнул полной грудью. Его сердце наполнялось сладким предвкушением, похожим на чувство полета. Скоро он будет свободен.
Браку, о котором так мечтала Крис, не бывать. Не потому, что они с невестой не любят друг друга и даже не потому, что они были братом и сестрой – этого просто не случится. Смирн знал все, что когда-либо происходило или должно было произойти. Стоило ему только задуматься, и ответ приходил сам собой, словно всегда был у него в голове. Королева скрывала от него правду, пыталась играть и с ним, но от тихого, покорного наследника Агарты ничего нельзя было утаить.
Все считали его лишенным дара. Он ничего не умел делать, не обладал выдающимися качествами, науки давались ему с трудом. Устав от бесконечного потока целителей, магов и прорицателей, родители смирились с тем, что в их семье родилась пустышка. И тогда король организовал Совет, состоявший из преданных ему аргидеев.
Предусмотрительный шаг. Это не позволило Крис захватить власть после его внезапной смерти. Представительница малозначительного рода, обладавшая поистине великим честолюбием и даром убеждения, шедшая по головам, сердцам и трупам, Крисцелла уже подбиралась к трону, когда Кирн, отец Смирна и правитель Агарты внезапно скончался.
Его нашли мертвым в одном из коридоров дворца. Смирну тогда было семь, и лишь он знал, что произошло. Смерть давно поджидала короля. Она была такой же естественной, как быстрой и милосердной: Кирн даже не понял, что случилось, просто потерял сознание, и его сердце замерло.
В то время, как все искали убийцу и в страхе обвиняли друг друга, Смирн прятался в кабинете отца в надежде, что лорды не перегрызутся окончательно и Совет все-таки приступит к своим обязанностям. В панике, охватившей столицу, а потом и всю Аргидею, горе маленького принца и овдовевшей королевы остались незамеченными, как и конец ее беременности. Рождение младшего королевского отпрыска прошло в присутствии одних лишь лекарей.
О смерти королевы, ослабевшей от горя и не перенесшей родов, стало известно только на следующий день. И никто, кроме Смирна, так и не узнал о том, что в ту единственную ночь, когда забытый всеми он клялся отомстить богам за смерть родителей, Крисцелла пробралась в комнату, где спала новорожденная принцесса и подменила ее, оставив в колыбели свою, родившегося накануне дочь. Когда утром лекарь и кормилица вошли в комнату ребенок был уже мертв.
Для Смирна наступили черные времена. Если бы не его способность предвидеть будущее, он не прожил бы и недели в закипевшем, как котел с нечистотами, дворце. Но он умело скрывался от поджидавших его бед, прикидываясь бессловесным, убитым горем полусумасшедшим существом, и его наконец оставили в покое.
Смирн оделся, сел за стол, на котором уже был накрыт завтрак, и направил свои мысли на того, кто стал ключевой фигурой последней партии, которую разыграет с ним жизнь – черную королеву Лурха.
Глава 23. КОРОЛЬ МЕРТВ
Крисцелла мысленно костерила министров за то, что они ни в какую не хотели поддержать ее великолепный план, портного – за то, что черное кружевное платье постоянно путалось и цеплялось за колени, а короля – за непробиваемое равнодушие. Ему вообще ничего было не нужно кроме его книг, экспериментов и воспоминаний. С ним она поговорит позже и, конечно, убедит добавить к союзу адиан, аргидеев и подчинившемуся наконец Таррполису так необходимый им договор с Элейном.
С лордами, этими спесивыми лентяями, будет сложнее. Их жалкие души сковывает страх перемен, страх потерять свои богатство и положение. Эти мозгляки хотят оттеснить Крисцеллу от короля и от власти. Глупцы! Было бы у нее больше времени, она разобралась с каждым в отдельности. Она бы нашла управу на трусливых негодяев, наслаждающихся роскошью в своих поместьях. Но времени нет. События начали развиваться слишком стремительно.
Зашевелились дауры, сонные жители равнин. Тоже возомнили себя бог знает кем, но с этим она справилась. Верные люди направили взгляды алчного Люциса в сторону Холодных гор. Кроме того, он продолжает поиски мифических сокровищ, якобы найденных Константином, и слежку за его женой и детьми. Ей они тоже поперек горла, особенно мальчишка, из-за которого чуть не сорвался ее план породнить правящие семьи адиан и аргидеев.
Крисцелла направлялась к зданию, расположенному в самой отдаленной части дворцового комплекса. До сих пор у нее перед глазами стояла картина: Граннифер с совершенно потерянным выражением посреди своей комнаты, словно пытается что-то схватить в воздухе. Как она попала на Лурх, не удалось вытянуть из нее ни уговорами, ни угрозами. Может и сама не знала об этом. Слишком уж потрясенный у нее тогда был вид.
Сами боги помогают Крисцелле. Едва не сорвавшаяся свадьба назначена на завтра. Лучше дня не найти – Великая встреча лун, когда красный диск Дэа проплывет в сиянии белых лучей Орга. Спасенная ей семнадцать лет назад Граннифер получит назад свой титул и станет королевой Агарты.
Как только свершится обряд, Крисцелла откроет жениху и невесте правду о том, что произошло той страшной ночью: что Граннифер – настоящая дочь короля и королевы Агарты и сестра Смирна. То, что ее собственная дочь не стала принцессой аргидеев, не прожив и нескольких дней, в конце концов сыграло Крисцелле на руку. Формально она восстановит справедливость, вернет Граннифер ее положение, а в реальности – окончательно получит власть над объединенной империей. А Смирн и Граннифер будут молчать из стыда и страха разоблачения.
Гордость распирала Крисцеллу, когда она подошла к двери небольшого домика в глубине парка. Окна надежно зарешечены, у входа – охрана. Бежать Граннифер некуда. А верные люди проследят, чтобы даурский ублюдок исчез навсегда.
Так думала вдова аргидейского генерала, супруга короля Лурха, прозванная подданными «черной королевой».
Гранни попалась. Клетка, из которой она бежала с таким трудом, снова захлопнулась. То, что Крисцелла вошла в ее комнату именно в тот момент, когда Гранни вывалилась из зеркала, подтверждало злобный замысел произошедшего. Стояла ли за этим чья-то злая воля? Гранни была уверена, что да. А вот где Лан, которого она так крепко держала за руку, она понятия не имела.
Крисцелла назначила день свадьбы. Завтра, на закате. И Граннифер решилась, ведь у нее был только один способ избежать уготованной судьбы. Самое сложное – уговорить Крисцеллу хотя бы на минуту позволить войти еще раз в ее комнату в замке. Остальное проще простого – распахнуть окно, вырваться на балкон. Высота башни сделает остальное.
А Крисцелла готовилась к празднику. Как ей нравилась суета вокруг! Маги украшали парадный зал расставляли парадную утварь для ритуала. Слуги, кряхтя и обливаясь потом, таскали мебель. Повара орали на подъезжавших с переполненными повозками поставщиков. Где-то визжал поваренок, уронивший на себя кастрюлю с кипятком. Горничные носились по коридорам со стопками белья с такой скоростью и так часто пробегали мимо, что у Крисцеллы возникло подозрение, не переносят ли они одни и те же вещи из спальни в спальню, лишь бы создать видимость бурной деятельности. Поймала одну за волосы, проверила. Оказалось, все правильно: после великой стирки, организованной экономкой, и великой уборки дворец постепенно наполнялся запахами цветов и праздника.
Крис и не знала, что в замке столько гостевых комнат. Ее всегда впечатляло обилие дверей в длинных коридорах, но при ней этими комнатами не пользовались, и двери никогда не открывались.
Покинув шумный бедлам, который устроили слуги, и сделав отметку в памяти, чтобы особо рьяных управляющий наказал по достоинству, Крисцелла поднялась на верхние этажи, где располагались королевские покои.
Аледриана искать было не нужно. Он не выходил из кабинета, где и спал, и ел последние несколько лет. Надо поставить его в известность о готовящемся событии. Не дай бог, испугается фейерверка или выйдет посмотреть, что происходит, когда в замке станет слишком шумно.
Глубоко вдохнув, Крис открыла дверь. Она почти привыкла к образу жизни Аледриана, короля Лурха, но каждый раз ей приходилось прилагать усилие, чтобы переступить порог его покоев.
В кабинете была почти непроглядная тьма. Только небольшой огонек свечи выхватывал из мрака светлый круг, в котором лежали все интересы Аледриана, все его мысли. Иногда ей казалось, что его мир тоже ограничен золотистым куполом дрожащего света, а все остальное для него просто не существует. Несмотря на то, что за плотными шторами был яркий день, а из окна открывался вид на гавань, корабли и почти всю окружность острова, повелитель самой могущественной державы мира пребывал во тьме.
Крис осторожно закрыла за собой дверь. Сидящего за столом Аледа почти не было видно. Ей и не хотелось его видеть. Приятнее было вспоминать величественного, благородного мужчину, каким он был в год их встречи. Теперь серебристые волосы покрыла, как патина, желтоватая седина, нос вытянулся и заострился, светлый пронизывающий некогда взгляд давно погас, словно растворится в бесконечной череде манускриптов, разбросанных по столешнице и полу вокруг короля.
Поначалу, когда они только встретились, казалось, что король забыл первую жену, Карну. Крисцелла сделала все, чтобы этот мужчина был счастлив. Она любила его. Когда-то. Но странное желание вернуть ушедшую навсегда мать Лорена постепенно овладевало им. Сначала он советовался с мастерами. Когда они не смогли выполнить его просьбу, обратился к книгам. Крис было даже страшно подумать, какие практики опробовал ее муж, чтобы связаться с ее предшественницей.
Это дорого ему обошлось. То ли плата была слишком высокой, то ли затворнический образ жизни сказался, но Алед все больше замыкался в себе. Уже давно вход в его покои был заказан всем, кроме Крис. Ей он доверял. Даже в таком состоянии он понимал, как важно для нее продлить его жизнь и не допустить до престола старшего сына, Лорена, ведь тогда и ее власти придет конец. Они заключили негласное соглашение: Крис смирилась с его занятиями и приняла на свои плечи все тяготы правления, а он делал то, что ему нравилось больше всего – медленно сходил с ума.
Королева сделала три неуверенных шага в сторону стола, заваленного бумагами. В серых, почти бесцветных немигающих глазах Крис увидела свое отражение. На четвертом шаге она поняла, что король Аледриан мертв. Наконец его желание исполнилось, и он встретился со своей любимой Карной.
«Как не к стати», – пронеслось в голове Крисцеллы. Она опрометью бросилась из кабинета, заперла дверь и выдохнув, медленно, как ни в чем не бывало пошла по коридору, ведущему к лестнице.
Глава 24. ОГНЕННЫЙ МИР
Коридор из красного песчаника вел Ириэль, извиваясь и мороча полосатыми узорами. Невидимый мост над пропастью она преодолела на одном дыхании. Злость помогла – на сомнения и удушающую слабость. Двенадцать лет она боролась, не думая о себе, а в последнюю минуту чуть не сдалась. Страх совершить ошибку вызвал ярость, а та в свою очередь окатила горячей волной силы.
Воздух в коридорах бесконечного лабиринта был сухим, пустынным и чужим. Это не Горм, поняла Ириэль. Если бы она могла выйти на поверхность и осмотреться, но витая, полосатая пещера вела ее в неизвестность. Ириэль отсекла все мысли – об отставших попутчиках и о том, что ждет за следующим поворотом. Слабого света хватало, чтобы идти вперед и этого было достаточно.
Стены тоннеля перетекли в коридоры, покрытые потрескавшимися фресками. Тусклый свет пещеры мерцал красноватыми всполохами. Проход расширился, и наконец она вышла в залу, которую видела с края обрыва. Картина изменилась. В огромном зале, окруженном ровным рядом сталагмитов, которые Ириэль приняла за колоннаду, у стола за шахматной партией собрались трое.
К Константину и женщине в огненном платье присоединился новый персонаж. Это был небольшого роста мужчина в звериной шкуре. Его седые волосы были заплетены в две косы, а на голове красовался помятый шлем с двумя рогами, торчащими в разные стороны.
Ириэль тихо стояла в огромном дверном проеме, скорее напоминавшем ворота крепости. Троица, увлеченная игрой, не обращала на нее внимания. Фигуры шести цветов занимали углы похожей на пчелиные соты доски. Часть их уже смешалась на поле: красные и аметистовые ползли из двух ячеек в центре синего поля к краям, белые кучно толпились всего на одном шестиграннике, золотые настолько плотно зажаты между зелеными, красными и аметистовыми, что их почти не видно. В ближнем к Ириэль углу поля кучно собрались черные фигурки, но и к ним уже подбиралась вылезшая из своего угла изумрудная зелень.
Искусно вырезанные из камня фигуры мерцали в слабом свете камина: за огромной дырой в стене, которую трудно было назвать предметом интерьера, полыхало пламя. Его источником была стекавшая по внутренней стенке раскаленная масса. Когда капля этого вещества оторвалась и упала на каменный пол, застыв нелепой черной кляксой, Ириэль поняла, что зал с колоннами находится в жерле вулкана и обогревается потоком лавы.
Портал привел ее в тот самый огненный мир, где пропал Константин. Выходит, причина его исчезновения – не разрушенный переход, не катаклизм планетарного масштаба, а банальная партия в шахматы. Не банальная, конечно. Ириэль подалась вперед, чтобы рассмотреть игровое поле, все больше что-то напоминавшее.
– Ну что же вы стоите в дверях, милочка? Проходите на свое место, мы заждались уже, – Ириэль не сразу поняла, что обращаются к ней.
Рогатый крепыш, от которого веяло ледяной стужей, не оборачиваясь, поманил ее рукой. Ириэль непроизвольно сделала шаг вперед и увидела у стола свободное кресло.
Что-то изменилось – угол зрения, запах, цвет пламени, – и картинка сложилась. В самых первых, самых волшебных и невероятных сказках, рассказанных ей в детстве, были эти двое, и огненный зал, и ледяная пустыня, и странная игра, которой они были увлечены с начала времен. Дэа и Орг – самые древние игроки этого мира – разменивали фигуры на драгоценном поле.
Ириэль подошла к столу, Дэа бросила на нее быстрый взгляд и снова обратилась к доске, по которой передвигались фигуры, – медленными, почти незаметными движениями они перемещались, создавая новые комбинации.
Константин даже не посмотрел в ее сторону, только нахмурился еще сильнее, изучая что-то. Ириэль села в кресло, попыталась разглядеть, на что так пристально смотрит Константин, и поняла: перед ней была карта Лурха, а ползущие по ней фигуры – люди, попавшие в игру заскучавших богов.
Ириэль забыла и о богах, и о нашедшемся Константине. Она тоже впилась взглядом в карту. Вот две ярких золотистых фигуры – золотой цвет Тари и города героев – это Кери и Тарим. С ними непонятная фигура с голубыми крыльями вместо рук. К границе черного поля приближалась целая волна зеленых человечков. Константин следил за ними. Дауры, жители степей, – его люди.
Поняв основной принцип расположения фигур, Ириэль выискивала те, что находились на поле, не соответствующем их цвету. Вот фиолетовые вкрапления в рубиновом шестиграннике. Это Лурх, королевство адиан и аргидейка Крисцелла со своими людьми. Ириэль глубоко вдохнула, когда увидела передвигающуюся по красному полю одинокую зеленовато-алую фигурку – Лан направляется в самый центр красного шестиугольника.
Странное белое пятно, крошечное и яркое, словно в нем сконцентрирован заряд огромной энергии, сияло на равном расстоянии от Лурха и черного шестигранника Холодных Гор. Между ними пестрел всеми цветами радуги Лиенсс. Сколько не всматривалась, Ириэль не видела второй игравшей сразу двумя цветами фигуры. Лель на поле не было. Проглотив подступившие к глазам слезы, Ириэль отвернулась и сделала вид, что внимательно изучает пламя в разверстой стене.
Глава 25. БОЛЬШАЯ ИГРА
Константин ждал чего угодно, только не появления Ириэль. Он годами ждал, что его найдут, и следил за Дэа и Оргом, постоянно погруженными в одним им понятные развлечения. В основном они жестоко шутили друг над другом – то Дэа запустит огненный метеорит в ледяное царство Орга, то он поймает одного из ее любимых огненных павлинов и заморозит или погасит жерло вулкана, обогревающего гостиную, после чего Дэа вынуждена несколько часов трястись от холода в лабиринте полосатых пещер.
Изредка они подходили к столу с раскинутым на нем игровым полем, воссоздающим жизнь голубого пояса, и наблюдали за его обитателями. Более скучное занятие даже для Константина придумать было трудно. Так и жили: павлины размножались, льды замерзали, боги снова и снова возвращалась к своим недалеким шуткам.
Какое-то время Дэа следила за своим пленником. Интереснее всего было наблюдать, как он пытается выбраться. Константин обладал немалой силой, но в сравнении с ней он был подобен муравью, а потом и вовсе начал напоминать надоедливую муху, без конца бьющуюся в стекло. Отпускать его не хотелось: единственный человек на лишенном жизни Криос Деарг вносил хоть какое-то разнообразие. Чтобы прекратить его мучения и избавить себя от головной боли, Дэа лишила его дара – Константин перестал чувствовать пространство и потерял способность создавать переходы.
Идею с Игрой придумал Орг. Сначала в шутку он предложил Дэа попробовать повлиять на то, что происходит на доске. Раньше им в голову не приходило вмешиваться в дела Горма. Но о нем так давно ничего не было слышно, что они решили рискнуть. Тут же пришла другая идея – Орг решил уступить часть своего влияния Константину, который теперь мог внушать мысли, менять настроения, направлять правителей и их армии по своему усмотрению.
Эта мысль показалась настолько дикой даурскму князю, что он поначалу отказался. Мнение никогда не виденного им и похоже махнувшего рукой на свой мир Горма его не волновало, но исподтишка влиять на людскую волю и разум было отвратительно.
Изменить решение его заставила сама Игра. Дэа контролировала основные силы – адиан и аргидеев – и потихоньку начинала прибирать к рукам Таррполис. Оргу достались менее влиятельные дауры, вечно занятые собой бурграхи и тысячелетние затворники – полностью зависящие от силы артефакта айны. Повелитель моря Иосуутси был слишком силен и с ним не стали связываться – себе дороже выйдет.
В то время как Крисцелла плела интриги по всему Большому архипелагу, фигуры, подчиненные Оргу, никак не хотели покидать свои дома. Ледяному истукану трудно было понять природу человеческих страстей. Идеи, посылаемые правителям, отбрасывались как нереальные, сны забывались, а когда он сам попробовал под видом пророка пробраться в Элейн, так вообще пришлось ноги уносить.
Оргу требовались свежие идеи, или ему придется признать поражение, а объединившиеся адиан и аргидеи будут править миром под чутким руководством Дэа, вернее, ее любимицы Крисцеллы. Тогда он и предложил Константину присоединиться к Игре. И сразу получил отказ. Но позже начавший следить за ходом событий даур понял, к чему идет дело и, поборов отвращение, стал союзником Орга. Дэа не протестовала, так было даже интереснее. Но она потребовала компенсировать количество игроков и открыла переход для своего помощника. О том, что это будет Ириэль, сообщить она не удосужилась.
Константин пытался делать вид, что занят Игрой. В общем-то, повлиять на ее ход уже было невозможно. Заявление Дэа о том, что ей нужен помощник, вызвало у них с Оргом, мягко говоря, недоумение. Роли были распределены, приоритеты расставлены, ставки сделаны. Осталось только наблюдать, как смешиваются на поле фигуры разных цветов. Конечно, нельзя было списывать со счетов свободную волю жителей Горма. Даже самый верный союзник, являвшийся ключевой фигурой в Игре, мог передумать в последний момент и поступить самым неожиданным образом. Но на то она и Игра.
Ириэль была призвана только для развлечения Дэа. Закончив с подготовкой, душа Красного Пояса, спасаясь от поджидавшей ее скуки, переключилась на новую прихоть – смотреть, как поведет себя Константин в присутствии Ириэль, как та отреагирует на его участие в Игре, как попытается что-то предпринять, когда изменить ничего нельзя.
Константин незаметно подмигнул Оргу.
– Я, пожалуй, проветрюсь, что-то жарковато стало, – Орг с самым беззаботным видом направился в выходу.
– Куда собрался? – мгновенно среагировала Дэа.
Такой легкомысленный тон и походка танцовщицы в исполнении коренастого хозяина Золотого Пояса могли означать только одно – он замыслил очередную пакость. Подхватив длинный подол и взметнув сноп искр, хозяйка огненного зала бросилась вслед уже скрывшемуся Оргу.
Константин и Ириэль остались одни.
– Как добралась? – спросил он.
Ириэль опешила и смотрела с таким изумлением, словно видела этого человека впервые. Константин понимал, что на выяснение отношений нет времени, все равно он всего сказать не успеет, а она вряд ли захочет его слушать.
– Времени мало, я потом все объясню. Прошу тебя, ничего не предпринимай, не вмешивайся в Игру, что бы ни произошло. Когда все закончится, будем думать, как выбраться отсюда. Вместе или по отдельности – тебе решать. И не слушай Дэа, любые ее слова – ложь, как бы правдоподобно и искренне они не звучали. Мы для нее – только игрушки, которые ничего не стоят и слишком быстро ломаются.
– А если она заговорит со мной? – Ириэль все-таки решила прислушаться к совету Константина.
– Не обращай внимания и ничем не выдавай, что тебе интересно происходящее на поле. Не пытайся ее обмануть, просто игнорируй. Лучший способ избавиться от Дэа – стать для нее неинтересным: больше всего на свете она боится скуки.
На этих словах Константин склонился над картой Горма. Появившаяся в нескольких метрах от каменного стола хозяйка впилась взглядом в то, что якобы разглядывал Константин, и не обратила внимания на расширившиеся глаза и высохшие слишком быстро слезы Ириэль.
– Милый, ты не мог бы наведаться в нижние этажи и проверить все ли в порядке? Боюсь, Орг затеял какую-то шалость, а мне надо срочно переговорить с гостьей. Я кстати оставила там для тебя подарок. Не благодари.
– И не думал, – Константин все еще продолжал изучать карту, – можете говорить при мне. Вряд ли я узнаю что-то новое, так что не стесняйтесь.
– Что ты! У меня нет от тебя секретов, – искренне обиделась Дэа, как и у Ири, правда, дорогая? Что ж, я просто хотела ввести ее в курс дела, но если Орг опять погасит камин, я не стану тебя греть. Помнишь, как в прошлый раз нам было хорошо?
– Не помню, – Константин удивленно посмотрел на Дэа, неужели она надеется, что такой дешевый трюк сработает? Но увидев, как сузились зрачки Ириэль, осекся.
– Так вот… – как ни в чем не бывало продолжила Дэа.
Дальше слушать не имело смысла, и Константин скрестив пальцы под столом вернулся к наблюдению за своими подданными. Дэа догадывалась, на кого он сделал главную ставку: стремление Люциса объединить озлобленный Таррполис и нейтральные горы Элейна в противовес ее островам было очевидным. Но вот о припрятанном до поры козыре она точно не подозревала. Подножка ждала ее в самом сердце подвластного ей королевства.