Ольга Акофина
Грохот ледника
– Алло, – услышал он.
Сердце дрогнуло, такой знакомый голос, ничуть не изменился.
– Алло, кто это? – прощебетала на французском языке Марго.
Он слишком долго молчит, надо что-то сказать.
– Привет, это я, – сказал Глеб по-французски.
– Кто я? – задрожал голос
– Ты меня не узнала? – всё также на французском языке спросил Глеб.
– Глеб? Глеб – это ты? – уже на русском языке спросила Маргарита и расплакалась.
– Ну не английский же лорд, им я не был и уж точно никогда не стану, – ответил Глеб, тоже переходя на русский.
– О боже, я не верю, мне надо столько тебе сказать, а у меня больше нет твоего телефона…, – Маргарита захлёбывалась в рыданиях.
– Лисичка, успокойся, номер отобразился? Теперь он у тебя есть
Услышав прозвище, которое он ей дал, она разрыдалась ещё громче.
– Прости меня, прости за всё.
– Малыш, ты слышишь меня? Прекрати плакать. Я позвонил своей весёлой маленькой девочке, а не слёзному водопаду.
Глеб говорил и говорил, запивая поток успокаивающих слов виски. И когда, наконец, на очередную его шутку она рассмеялась, он понял, что сделал правильный шаг, позвонив ей. Её смех стоил того.
Они проговорили до утра: один, выпивая виски за барной стойкой, вторая в кровати, замирая от счастья. Оказывается, так просто сделать кого-то чуточку счастливее…
С утра Диана нашла Глеба, спящего на диване в холле, а в столовой пустую бутылку из-под виски и кучу окурков. Но спрашивать ничего не стала, боясь услышать ответ. Неужели эта ветреная Маргарита встанет между ними? Только она понадеялась, что Глеб перебесился, оценил её и решил жить спокойной семейной жизнью. Неужели, она потеряет его второй раз? Нет, дорогой, когда я вложила столько сил в нашу семейную жизнь, я просто так тебя не отпущу. Будешь изменять, отплачу тем же, решишь уйти к ней, так просто не уйдёшь, я теперь не поеду на съёмную квартиру с одним автомобилем, хватит над мной издеваться, слишком многим я пожертвовала. Диана всё больше злясь, убирала следы его вчерашних посиделок, случайно смахнув стакан, и тот с дребезгом разбился. Глеб, морщась от головной боли, проснулся. Давно он не позволял себе столько алкоголя, тем более на голодный желудок, поесть он вчера забыл.
– Что, нехорошо? – убирая осколки, спросила Диана.
Он был весь мятый, ибо заснул не раздеваясь, глаза красные, с похмелья.
– Чего злишься, малышка?
– Да боюсь, как бы не попросил вторично развод. Ты же в разговорах с ней провёл ночь, да? Полгода спокойной жизни и снова.
– И не подумаю. А с ней мы просто поговорили, я сказал, что женат и счастлив, у неё там тоже кто-то есть. Просто надо было кое-что прояснить, не очень красиво расстались.
– А ты со всеми предпочитаешь, конечно, расставаться красиво?
– Дана, милая, я понимаю, что ты нервничаешь, но у тебя нет повода к беспокойству. Я люблю тебя, я никого больше не хочу.
Глеб с трудом поднялся и обнял ей.
– От тебя перегаром несёт.
– Понял, сейчас исправим.
Глава 62. Метание
Глеб периодически созванивался с Маргаритой, но Диана об этом не знала. Маргарита предлагала встретиться, приехать ему к ней в Париж, или, может быть, увидеться в Италии, но Глеб отказывался. Как он объяснит это Диане? И вдруг его снова обуяют чувства к Маргарите? А потом она ему скажет, что выходит замуж за своего аристократичного швейцарца? Ведь она с ним помолвлена. Нет, надо держать дистанцию, на расстоянии всё проще. Но Маргарита была настырной, и вот в июле Глеб получает от неё сообщение, что она через несколько дней приезжает в Петербург на неделю, жить будет, где и раньше, он же по-прежнему рядом? Он рядом, но с ним самая прекрасная из женщин, терять которую он не планирует. Для Маргариты это развлечение, насладится и уедет к своему лорду, а он будет рисковать своей семейной жизнью? Как бы не так. Глеб вспомнил Карину, кажется, скрывал тщательнее некуда, и всё равно Диана узнала, а Карина улетела к своему супругу, как ни в чём не бывало. Нет, больше он не позволит страсти возобладать над ним и разрушить его семейную жизнь. Глеб бросил все дела и поехал к Диане на работу.
– Диана Анатольевна занята? – кивнул головой Глеб в сторону кабинета Дианы, жалюзи у неё были задёрнуты.
– У неё посетитель. Подождёте?
– Зайду, узнаю, когда освободится.
Глеб дёрнул дверь, Диана сидела на своём месте, на столе у неё были цветы, а рядом в вазе стояли другие, которых он ей не дарил. А за столом для клиентов сидел тот самый немолодой мужчина, её бывший любовник. Глеб не растерялся, подошёл к мужчине, протянул руку.
– Глеб, – представился он.
– Александр, – пожимая в ответ руку, привстал он.
– Диана, я подожду, когда ты освободишься, – сказал Глеб, покидая кабинет.
Диана рассеянно кивнула.
– Это твой муж? – спросил Александр.
– Откуда ты знаешь?
– У вас кольца одинаковые, – горько усмехнулся Александр.
Диана такая красавица, и супруг ей под стать, молодой красивый мужчина. Александр вздохнул и, судя по тому, какая у Дианы машина, и как они оба одеты, ещё и богатый. А он старше её на двадцать лет, обременён женой и детьми.
Из комнаты, где сидели менеджеры послышался женский кокетливый смех, опять Глеб веселит девчонок. И вроде им всем теперь известно, что он её супруг, и всё равно строят ему глазки, нахалки. Ничего, она им устроит! Александр ушёл, Диана вышла из кабинета. Конечно, стоит её благоверный, нависая над симпатичным менеджером, под тонкой белой рубашкой играют мышцы, ворот расстёгнут, рукава закатаны, на руке Ролекс, на голове любимые очки-авиаторы, улыбается своими ямочками, обволакивает взглядом.
– Глеб, заходи. Катерина, за работу, работы мало? Я добавлю.
– Ты ко мне или к Катюшке? – спросила Диана.
Глеб небрежно поцеловал её и сел прямо на стол.
– И что тут делал твой бывший любовник? – спросил он.
– Ему нужна путёвка, это наш постоянный клиент.
– А цветы в качестве оплаты?
– В качестве благодарности за всё, – с вызовом посмотрела на него Диана.
– Всё понял. Я, собственно, по делу. Мне нужно, чтобы ты взяла отпуск на десять дней, и мы куда-нибудь уехали отдохнуть, в ближайшие дни. Есть же у тебя горящие туры?
– Что это с тобой?
– Устал. Мне очень нужно отдохнуть десять дней, и ты поедешь со мной. Не можешь взять отпуск, увольняйся.
– Даже так? Предположим, могу. Куда?
– Какая, к чёрту, разница? Главное, чтобы было всё достойно, и ты была со мной. Надо ехать сейчас, потому что у Владьки скоро родится ребёнок, и мне надо будет его отпустить, а пока он может меня прекрасно заменить.
– У меня есть хороший тур в Грецию.
– Отличная страна, оформляй сделку.
Глеб вышел из офиса Дианы, сунув в рот сигарету, он шёл по парковке, хлопая по джинсам, пытаясь найти зажигалку.
– Держите, – протягивая зажигалку, перед ним возник Александр.
Только этого не хватало, он сыт по горло разборками со своими бывшими, так тут ещё Дианины нарисовались.
– Спасибо, – ответил Глеб, прикурив, и возвращая Александру его вещь.
Глубоко затянувшись, он, подняв бровь, уставился на него, ну, что тот хочет ему сказать?
– Я очень люблю Диану, но к сожалению, не могу ей ничего предложить, кроме обеспечения, а ей это не надо. Берегите её, Глеб, она – такой бриллиант.
Глеб молча кивнул.
– Она же второй раз за вас вышла. Простила?
– Не надо читать мне мораль, напомню, что вы своей супруге тоже изменяли. Столько соблазнов, ведь правда? Извините, мне надо ехать.
А через пару дней Глеб сбежал от своего соблазна. Он расслабился, а Диана, наконец, получила отдых своей мечты, о котором мечтала ещё на Сардинии. Глеб полностью принадлежал ей, на телефон он отвлекался редко, в случае крайней необходимости. Санторини, море, солнце, пятизвёздочный отель, превосходная кухня, дискотеки. Глеб не взглянул ни на одну полуобнажённую красотку, хотя на него по-прежнему бросали взгляды, и девушки в откровенных бикини очень любили прогуливаться около его шезлонга. Но Глебу будто было всё равно, он видел только Диану, держал её за руку, целовал, танцевал только с ней. А ночи напролёт они занимались любовью, как будто соскучились друг по другу, в городе, и, правда, на это было мало времени. И уж посвятить всю ночь любви они не могли, здесь же можно было заниматься этим до утра, а потом отсыпаться на пляже.
Маргарита бродила у ворот притихшего дома, в окнах – ни огонька, но может он живёт в городе? По памяти она приехала к его городской квартире, но консьерж ей сказала, что он переехал отсюда. Но Маргарита упрямо искала встречи, воспоминания о прошлом лете не давали ей покоя, и она поехала к Глебу в офис. В кресле Глеба сидел Влад, он очень удивился, увидев Маргариту.
– Где сам генеральный директор? – спросила она.
– Зачем он тебе?
– Дома его нет, в городе квартира продана, здесь сидишь ты, телефон его не отвечает.
– Значит, оставь его в покое. Он женат, и уехал с супругой отдыхать.
– Сбежал от меня?
– Ты же первая от него сбежала? Чего теперь от него нужно? Не мешай ему. Он долго в себя приходил и только восстановился, и снова ты.
– Не очень-то долго, раз через полгода, как мы расстались, он уже женился.
– А это не твоё дело.
– Ладно, спасибо, я всё поняла. Передай своему другу, что я на днях уезжаю к родителям, пусть возвращается домой.
Глеб и Диана вернулись загоревшие, отдохнувшие, и с новыми силами принялись за работу. Вскоре они шумно и весело отметили Дианин день рождения в своём загородном доме, было много её друзей, и он – само радушие и воплощение идеального супруга.
Глава 63. Удар под дых
В субботу они отметили праздник Дианы, а в понедельник с утра её затошнило, она еле успела добежать до ванной. Странно, в качестве продуктов сомневаться не приходилось, да и прошли уже сутки. Глеб нормально уехал на работу, ни на что не жаловался. Диана сидела на полу в ванной, голова кружилась, тошнота подкатывала к горлу. И вдруг в голове, как вспышка молнии: она же не предохраняется, а в Греции они только и делали, что занимались любовью, может быть она…? Да, точно, у неё же задержка, с этой подготовкой и празднованием дня рождения, всё вылетело, не отследила даты. Глаза её расширились от ужаса, она столько мечтала об этом, и вот теперь, скорее всего… Но Глеб, что он скажет? Он же уверен, что она не может забеременеть. Как ей сказать ему об этом? Она его обманула, а теперь ей надо признаться в этом обмане. Но сначала надо во всём убедиться, она съездит в аптеку, купит тест, хотя бы поймёт верны ли её догадки. Предупредив на работе начальство, что задержится, Диана съездила в аптеку, и, сделав тест, убедилась в своих подозрениях. Значит, в Греции они зачали дитя. Диана в задумчивости села в машину и медленно поехала на работу. Итак, ей предстоит тяжёлое объяснение с мужем. Прежде всего не надо признаваться, что она вовсе не предохранялась, он же не думал этого делать, секса было много, и сбои бывают даже у самых надёжных средств. Но он вспылит, жёстко скажет ей, всё, что думает по этому поводу, предложит ей сделать аборт или идти своей дорогой. Он столько раз запрещал ей даже говорить на тему детей… Но чем больше она прокручивала в голове предстоящий разговор, тем больше набиралась решимости. Она скорее убьёт себя, Глеба, чем убьёт ребёнка. Что ж, она тоже так просто не сдастся, слишком много она принесла ему в жертву, так что в этот раз на уступки придётся пойти ему. Хочет он или нет, а она родит это дитя, она сумеет доказать ему, что ребёнок – это счастье, а не трагедия, как он себе вообразил. Ребёнок навсегда свяжет их, и тогда она одержит победу над остальными его пассиями.
Глеб, как обычно, приехал с работы, потом долго боксировал и качался, и только поздно вечером заметил, что Диана бледна и почти весь вечер с ним не разговаривает. Что с ней? Проблемы на работе? Решим её проблемы.
– Выкладывай, что у тебя стряслось, на тебе лица нет.
– Я беременна, – выпалила она.
Весь его идеальный мир рухнул в пустоту, закружился, завертелся, его кинуло в дрожь, он вдруг почувствовал отвращение к Диане. Наверняка, она сделала это специально, он же её предупреждал: никаких детей. Жена должна считаться с мнением мужа. Глебу, со свойственным ему эгоизмом, даже в голову не пришло, что он тоже в этом повинен. Внутри он весь клокотал от злости, ему хотелось высказать ей всё, что он думает по этому поводу. Он не хотел детей, он не любит детей, она это знала, но пошла на это, обманув его. Только начало всё налаживаться и вот опять мордой в пол.
– Чёрт, – ударил он кулаком в стену. – Диана, мы же договаривались!
И он исполняет пункты договора, верен ей, пытается всё для неё сделать, ничем её не огорчает.
– Не я одна виновата в этом, в Греции вместе получали удовольствие, ты имел меня ежедневно и не по одному разу, и не думал предохраняться. Что ты мне предложишь? Аборт? Я не пойду на это.
Диана с вызовом смотрела на него. Перед глазами Глеба снова была его мать, упрекавшая его в том, что она его родила. За седые волосы, растяжки на животе, её не любовь, безразличие, пьяные выходки, любовники, и он, вынужденный на это всё смотреть и вытаскивать её. Любовник, имеющий её сзади, и её подрагивающий от толчков живот, и главное то, что вывалилась из неё в ту ужасную ночь. Кровь, запах, мёртвый плод. Глеба затошнило, он побежал в ванну, и его вывернуло также, как Диану с утра.
Диана опустилась на диван. Он не хочет ребёнка так, что его даже вырвало от этой мысли… Глеб сунул голову под холодную воду, его мутило, в глазах темно, в висках стучит, он слышит, что Диана плачет. Перед глазами стояла Елена, пополневшая, отёкшая, страшная, а потом, потом… И теперь его супруга тоже будет меняться внешне, ходить, переваливаясь, как утка, и он вынужден будет на это смотреть, целовать её. Глеба снова вывернуло. А потом из неё исторгнется, разорвёт её ребёнок, его ребёнок. Глеб сел на пол и обхватил себя руками. А что, если ребёнок родится неполноценным? Такая вероятность есть, наследственность никто не отменял, да и употребление наркотиков не на пользу здоровья. Опять тянуть эту лямку, тянуть всю жизнь, его опутывают сетями, привязывают верёвками, он не может и не хочет, он больше не вывезет. Только он вздохнул свободно, Вовка не висит на его шее, матери больше нет, работа, жена, всё хорошо, зачем ей нужен этот ребёнок? Но гнать женщину против воли на аборт, он не имеет никакого морального права, хотя так хочется, чтобы она сделала это, но она не сделает. Тогда дать ей всё, что она хочет, пусть забирает хоть всё, и они разойдутся, он будет их обеспечивать, только чтобы не видеть её беременную, дёргающийся живот и ребёнка. Но, неужели, ребёнок будет расти без отца? Да, Диана, конечно, не Елена, она будет прекрасной матерью, но ведь и отец нужен. В конце концов, он тоже виноват… виноват в том, что строил из себя эти полгода идеального любящего супруга, много ей давал, позволял, вот она и вообразила себе, что теперь ей можно всё. За дверью ванной настоящая истерика, вот и начались гормональные вспышки, а потом она будет как Елена: раздутая, постаревшая. Внутри неё уже зреет нечто, нечто маленькое красное, то, что он увидел у Елены, когда она выкинула. Глеб подавил в себе позыв к рвоте. Он лёг на кафельный пол, надо взять себя в руки, надо подняться, успокоить свою женщину и самому привести мысли в порядок, но сильнейшая психологическая травма, нанесённая матерью, никак не давала ему собраться с мыслями, принять какое-то здравое решение. Он попробует поговорить с ней, напугать наследственностью, может, тогда она и согласится избавиться от этого, и тогда он уже сделает всё, чтобы больше никто от него не смог забеременеть. А если она всё равно решит рожать, что ж материально он их обеспечит, а сам будет позволять себе то, что хочется ему. Ей будет игрушка, а ему будет больше поводов не появляться вовремя дома и, может быть, повидать Маргариту, вспомнить Машу. Надо как-то только пережить эти девять месяцев, подавляя в себе неприязнь, смотреть на растущий живот, меняющуюся фигуру, отёки, потом многие женщины полнеют, распускают себя. Пусть только не рассчитывает, что он будет с ней нянькаться, бегать за солёными огурцами ночью, целовать живот, и боже упаси, трахать её. Как тот здоровый мужик, его мать, стоящую раком с отвисшим животом. От этой мысли Глеба опять вывернуло. Нет, никогда, он не сможет дотронуться до неё, пока в ней это. И пусть пока она точно такая же, как была, но одна мысль о том маленьком красном, что в ней, выворачивает его наизнанку. Всё, Глеб, вставай, сделай хорошую мину при плохой игре, Диана сама развязала тебе руки, ты сделал попытку быть правильным и честным, и вот что из того вышло. Глеб тяжело поднялся, умылся, резко выпрямился, выдохнул, продышался и вышел из ванной. Диана уткнулась лицом в спинку дивана и плакала.
– Извини, малыш, весь день что-то неважно себя чувствовал. Ты уверена, что ребёнок будет здоров? У меня психически больной брат, мать неадекватная была, я принимал наркотики.
Диана оторвала заплаканное лицо от дивана.
– Я сделаю все возможные тесты на все отклонения.
– Что ж тогда в твоём положении нервничать вредно, – выдавил он из себя, сдерживая судороги и злость.
– Ты не против? Ты не бросишь меня?
– Не говори глупостей, – с каменным лицом, ответил он. – Пойду побоксирую ещё.
– Куда ещё? У тебя вены на руках и так вздулись уже.
– Тогда побегаю.
Вот и всё. Кончилась его идиллия. Прекрасная светлая квартира, где всё лежит на своём месте, превратится в детскую, будет пахнуть памперсами, молоком и пелёнками, потом везде будут валяться игрушки, появятся пятна, детский крик. В коридоре придётся спотыкаться о коляску. На территории загородного дома ставить качели, батуты, вот тебе и ландшафтный дизайн. Ночью ему захочется поиметь жену, но тут заплачет дитя, и у него всё упадёт. А потом, когда ребёнок подрастёт, он вообще не сможет заниматься сексом с женой, когда тот будет в соседней комнате, он сам в детстве наслушался, и не пожелает никому такого же. И больше никакого совместного отдыха, даже если брать няню, Диана будет дёргаться, как там её малыш. Как быстро всё полетело к чертям! Надо было жениться на Машке, вот уж кому дети не нужны. Глеб без перчаток со всей силы ударил грушу и проматерился от боли и безысходности.
С этого дня Глеб словно погас, он стал позже приходить домой, больше работать, реже улыбаться. Влад пытался его растрясти, ничего не получалось. Сам он теперь летал на крыльях счастья и кричал на всех углах, что у него есть девчушка. Глеб не понимал этой радости, и когда Влад на рабочем месте начинал опять что-то рассказывать про ребенка, Глеб просил его переключиться на работу.
Дома его ждала Диана, фигура её пока никак не изменилась, и она пыталась соблазнить его, покупая красивое бельё, ещё лучше и сексуальнее стала одеваться, грудь налилась и стала пышнее, но он был непробиваемый. Как же везёт Алле, муж её на руках носит, боготворит, Диана горько вздыхала, но её решимость родить ребёнка не пропала, не всё всегда будет так, как он хочет.
Глеб снова возобновил общение с Маргаритой, Диана об этом не знала, а он уже не отказывался от мысли встретиться с ней. Надо только выбрать подходящий момент. С Дианой он был вежлив, тих и холоден, она пытается его совратить, ничего не выйдет, пока у неё внутри зреет это, а напряжение он снимает в спортзале, пока ему хватает.
Как-то Диана собралась с духом и позвонила матери, к телефону подошла Юля.
– Привет, сестрёнка, – поприветствовала её Диана.
– Привет, давно тебя не было слышно. Как у тебя дела?
– Я звоню маме, сказать, что у нас с Глебом скоро будет ребёнок.
– Это здорово, но боюсь, что она не обрадуется. Она какая-то сумасшедшая в последнее время. Прикинь, задалась идеей свести меня с Димой, это при том, что мы терпеть друг друга не можем! Нет, скажи, оно мне надо? Тем более я вообще решила податься в лесбиянки, и мне этот Дима на хрен не нужен.
– В лесбиянки? – рассмеялась Диана, но тут же осеклась. Вспомнилась Маша
– Да, я уже попробовала, странновато, но прикольно. Ладно, речь не обо мне. Молчала бы ты пока, нечего ей знать, будет сыпать на твою голову проклятия. Успеешь ещё сказать. Как Глеб?
– Как всегда, разве по нему чего-нибудь скажешь? Всё-таки, дай мне маму.
– Зря, Диана. Ладно, сейчас позову.
– Что ты звонишь, матери у тебя больше нет. Или твой драгоценный Глеб тебя опять бросил? – первое, что спросила Ольга Викторовна.
– Мама, у нас будет ребёнок, – сообщила Диана.
– Ну и дура. Заводить от такого мужа детей.
– Мама, у тебя же будет внук!
– Он мне не внук, – и она бросила трубку.
Диана заплакала, а через десять минут ей позвонил отец.
– Доченька, я так рад! – услышала она его голос. – Я буду дедом, кто бы мог подумать! Ты у нас молодец!
– А мама.., – начала Диана.
– Думай только о себе! Поняла, котёнок?
А ночью у Дианы открылось кровотечение. Она вышла из ванной и пошла к Глебу, он спал отдельно.
– Глеб, – плача, стала она его будить.
– Что? – спросил он, не открывая глаз.
Он устал, на ночь ещё выпил, что ей нужно?
– Я теряю ребёнка, вызови врача.
Глеб мигом проснулся. Что? Опять это? Неужели, ему снова предстоит это пережить? Нет, никогда. Его затошнило, закрутило, но он сдержался, подавив в себе отвращение. Глаза Дианы, смотрящие на него с мольбой, заставили его действовать. Надо ей помочь. И себе заодно, чтобы не дай бог, снова не стать свидетелем этого кошмара.
– У меня в телефоне, записан врач, позвони ему. Пожалуйста, сделай что-нибудь, умоляю!
Он набрал номер телефона. Затем холодно, пытаясь быть спокойным, сказал:
– Они готовят для тебя палату. Я помогу тебе одеться, и едем туда.
Едва сдерживая себя, ежеминутно помня об Елене и её выкидыше, Глеб помог спуститься Диане и усадив её, помчал по ночному городу. Чёрт, ну почему нельзя жить спокойно? Зачем ей этот ребенок, если он даже ещё не родился, а уже вызывает проблемы?
– Позвони моему отцу, – попросила Диана.
– Хорошо, но сначала я сдам тебя врачам.
В клинике их ждали.
– Надеюсь, что вы сделаете всё, что надо, – сказал Глеб врачам, – я буду здесь.
– Мы сделаем всё возможное, не нервничайте. Хотите успокоительного? – вежливо ответила ему медсестра.
– И не думаю нервничать, кофе мне принесите, – ответил Глеб, садясь в кресло и доставая мобильный телефон.
Через сорок минут после звонка Глеба, в клинику примчались отец Дианы и Юля.
– Глеб, ну что? – спросили они сразу.
– Пока ничего. Полная тишина. Главное, что с Дианой всё в порядке.
– Но, Глеб, разве ты не хочешь ребенка? – спросил отец Дианы.
К счастью, их разговор прервала администратор клиники с вопросом, кому принести кофе.
– Да, пожалуй. Кофе не повредит.
– И мне ещё, пожалуйста, – сказал Глеб.
– Пятую чашку? Кофе плохо влияет на сердце.
– Плевать я хотел.
– Как угодно, – ответила администратор и ушла за кофе.
– Диана сегодня разговаривала с матерью. Мама накричала на неё, – ответила Юлька.
– Да, Дина рассказала Юленьке про ребёнка, она мне это передала, жена же даже не собиралась мне об этом сообщать.
В приёмную вошёл врач Дианы.
– Ну что? – в один голос спросили Юля и отец Дианы. Глеб молчал.
– Всё в порядке. Кровотечение остановили, и с Дианой, и с ребёнком всё хорошо.
– Когда Диану можно забрать домой?
– Завтра с утра. Только ей нужен покой и пару дней постельного режима. Через день я приеду, навещу её.
– Хорошо, – ответил Глеб. – Во сколько за ней заехать?
– В одиннадцать. Поезжайте домой, уверяю вас, ничего не случится.
– Можно её увидеть? – спросил Глеб.
– Она спит, не надо её беспокоить, – улыбнулся врач. – Приезжайте завтра.
– Вы на машине? – спросил Глеб у отца Дианы, когда они вышли из клиники.
– Да, конечно, Юленька за рулём. Завтра я тоже приеду к одиннадцати, если ты не возражаешь.
– Конечно, тем более Диана хотела вас видеть.
После выпитого кофе спать совсем не хотелось. Значит, ребёнку быть? Он понадеялся, что, может, сегодня всё закончится, и Диана вернётся из клиники одна, и у них всё будет как прежде, и больше он не допустит её беременности. Не надо наблюдать за её изменяющейся фигурой, не надо перестраивать отношения, можно было бы поехать на отдых, встряхнуться после этого кошмара. Ему, как и прежде, хотелось быть у Дианы на первом месте, и так прочно вселиться в её мозг, чтобы она ни о ком другом и думать не могла, но теперь она часть своего сердца отдаст орущему младенцу. Он родится, и Глеб уже не будет для неё единственным лучом света. Он не привык быть на вторых ролях, даже если на первом месте будет его собственный ребёнок.
Центр города переливался огнями, а Глеб, погруженный в свои думы, курил сигарету за сигаретой, и всё ехал вперед, не зная, куда едет. Он набрал телефон Маргариты.
– Лисичка, моя жена беременна, я не знаю, что мне делать, – без всякого вступления сказал Глеб.
– Ты просто сделал ей одолжение, да?
– Как-то всё случайно получилось, но она счастлива.
– Ну и пусть она будет счастлива! И для тебя это не повод для расстройства. Чем тебе помешает ребёнок? Совершенно не обязательно в корне менять свою жизнь. Не знаю ни одного мужчины, который бы после рождения ребёнка сильно изменился. Рождение детей меняет женщин. А у того, кого есть деньги, дети вообще не проблема. Что касается меня, то мне нужен ты, а есть ли у тебя дети или нет, меня мало волнует.
– А вдруг у меня совесть проснётся?
Марго рассмеялась:
– У тебя? Да у тебя на лбу написано, что ты – вечный бабник. Я не думаю, что ты выбрал себе в жёны дуру, которая не понимает этого. И, кстати, я всё ещё жду тебя.
Да, наверное, это так. Он будет по-прежнему заниматься своей работой, приходить поздно, и Диане будет, чем заняться в его отсутствие. Глеб ездил и ездил по городу, пока не наступило утро. Недалеко от клиники, в которую он должен явиться утром, он завернул в ближайший двор и подъехал к детской площадке. Молодые мамы сидели на скамейке, дети играли, обычная будничная картина любого жилого двора. Глеб опустил стекло и смотрел на малышей. И не испытывал ни умиления, ни радости при виде маленьких человечков. Понятно, что всё, что связано с беременностью, после той истории с матерью, ему глубоко противно, но ведь и детей он не любит. Наверное, равнодушие к детям он приобрел от матери, она никогда не любила их. Когда они с Володькой были ещё малышами, она как от чумы бежала от них. Где-то глубоко в мозгу родились воспоминания, брезгливое выражение её лица, её крики, что они помнут ей платье и испортят причёску. И как няня уводит их в другую комнату, только чтобы они не нервировали Елену, и как надрывается плачем маленький Вова, потому что хочет обнять маму. А мама кричит, чтобы няня скорей увела их и заперла в комнате, так как плач режет ей уши. Няня уносит их на руках, и Вова заливается слезами, а Глеб гладит его по голове и пытается увлечь игрушками – достойной заменой материнской ласки.
Лицо Глеба перекосило от ненависти. Нет, ни у одного из детей на свете не должно такого повториться. Хоть он и не хочет ребёнка, но он сделает над собой усилие и попытается дать ему всё, что требуется от отца.
Глеб приехал в больницу без четверти одиннадцать, и врач проводил его в палату. Диана уже была одета, рядом с ней сидел её отец.
– Привет, как ты? – спросил Глеб.
– Врач говорит, что всё хорошо.
– Поехали?
– Да, я папу к нам на чай пригласила.
Как только отец Дианы уехал, Глеб спросил у неё.
– Надеюсь, звонки к матери прекратились на этом? Понервничала?
– Я так хотела поделиться счастьем.
– Отлично поделилась. Если ты себя нормально чувствуешь, я съезжу на работу. Но я на связи.
Диана погрустнела, как никогда ей хотелось заботы и ласки.
– У меня дела, малыш. Позови сестру, подружку, закажите еды, поболтайте.
Поздним вечером Глеб был ещё на работе. Диана не одна, у неё Юля, а ему совсем не хочется домой. Он не спал всю ночь, выпил цистерну кофе, и теперь у него стучит сердце и болит голова. В офисе он один, тишина, лишь часы отсчитывают время, минута бежит за минутой, приближая тот момент, когда Диана раздуется, и ему надо будет на это смотреть. Глеб сменил рубашку на уютную спортивную толстовку и лёг на диван. Вроде бы клонило в сон, но уснуть было невозможно, крепкий кофе будоражил кровь. Он взял в руки телефон, чтобы позвонить Маргарите, но не успел, заиграла мелодия, звонила Марина. Нет, ничего не случилось, просто он пропал, а ей хотелось бы знать, как у него дела, Андрей в ночь работает, а ей так грустно одной. «Сейчас я к тебе приеду», – сказал он. Вот и отлично, появился повод подольше не ехать домой, надо же навестить Марину, и заодно рассказать о ребёнке. Глеб приехал к Марине с цветами, для неё купил шампанское и фрукты, себе – виски.
– Привет, сынок, – обняла она его, – в честь чего это?
Открывая шампанское, Глеб объявил ей, что у них с Дианой ожидается пополнение. Как он и ожидал, Марина расплакалась от умиления, и попросила считать себя бабушкой, ведь родных внуков ей не видать, но Глеб ей, как сын, а Диану она давно и нежно любит, и, если бы Данечка был жив… Глеб рассеяно кивнул.
– В чём дело? Ты не рад?
– Рад, – ответил Глеб с каменным лицом, но по губам прошла судорога боли.
Он залпом выпил, Марина с тревогой смотрела на него.
– Ты похудел, осунулся. Что-то не так?
Глеб снова налил себе, чокнулся с её бокалом и выпил. Голова закружилась, он не спал предыдущую ночь, ничего не ел. Чтоб не упасть, он опёрся спиной о холодильник.
– Ты с работы? Устал? Давай, я тебя покормлю, не обедал, наверное? Бледный такой. Ты, когда ел последний раз?
Глеб пожал плечами, он не помнил. Марина вскочила и начала суетиться у плиты. Глеб опустился на стул.
– Она сделала это против моей воли, я не хочу детей.
– Но она же женщина, она хочет себя воплотить, как мать, – ответила Марина, нарезая салат, – с Даней у них была неудачная попытка, но не случилось.
Глеба опять затошнило, он закрыл лицо ладонями. Опять Елена и кровавое месиво между её ног. И запах свежих овощей, которые резала Марина, превратился в запах гниения.
– Не надо говорить со мной о выкидышах. Я видел один раз, я больше не хочу.
– Где ты видел?
– Мать выкинула при мне на седьмом месяце, ещё до приезда скорой, мне пришлось всё делать самому, и убирать потом.
Глеб вскочил и побежал в туалет. Его выворачивало, пока не кончились силы, пока пустой желудок не свернулся в комок. Марина, в ужасе, стояла на кухне. Что эта, так называемая мать, сделала со своим сыном? Она же искалечила его психику. Глеб вернулся на кухню, как подкошенный, рухнул на стул. Марина поставила перед ним чашку крепкого сладкого чая.
– Извини, – прохрипел он, – эти воспоминания. Лучше б я ещё раз потерял память и уже навсегда.
– Выпей чай, поешь, и мы с тобой поговорим. Как она могла? Она же мать.
