Ольга Акофина
Грохот ледника
– Доброе утро, – сказал он ей, – кофе готов, завтрак доставлен.
– Я уж подумала, что ты сам готовил.
– Спасибо сервису доставки еды, – рассмеялся он.
– Почему ты меня привёз к себе?
– А куда я должен был тебя отвезти? Если ты адрес мне не хотела говорить.
Соня подошла к панорамному окну.
– Как красиво загородом, снег, а в городе мартовская грязь.
– Ты ведь не работаешь сегодня? Останься со мной до завтра.
У неё захолонуло сердце. Она побелела, сжалась. Они одни в большом загородном доме, никто не увидит и не услышит, если он… Но Глеб обнимает её, и шепчет в ухо, просит простить, дать шанс всё исправить, пусть она всё забудет, для неё сегодня всё будет в первый раз. Её обжигает дыхание, пахнет кофе, корицей и его парфюмом, потрескивают дрова в камине, мартовская метель залепляет окно мокрым, тяжёлым снегом. Он целует её обмякшую, дрожащую, и его губы так нежны. Раньше они были сухие, жёсткие, плохо выбритое лицо царапало её, теперь всё было по-другому.
Глеб опускает её на мягкую шкуру около камина, продолжая целовать, она всё ещё боится, её трясёт мелкой дрожью, он приподнимает ей джемпер, целует живот, грудь, пальцы бегают по телу, ей хорошо, но воспоминания душат её. Он нежен, как никогда, но в любую минуту в нём может проснуться зверь, и он растерзает её. Он расстёгивает ей джинсы, но Соня инстинктивно сжимает ноги, не даёт ему дальше стянуть их, начинает всхлипывать, и слёзы невольно катятся из глаз. Ей хочется, но она так боится, что он накинется на неё, ударит, причинит ей боль. Глеб понимает, что она не готова, одёргивает ей джемпер, застегивает молнию на джинсах, поцелуями вытирает слёзы.
– Не плачь, котёнок, не хочешь, не надо. Я не трону тебя. Диана говорила, что помимо меня, у тебя никого не было?
– Почему же? – глаза полные слёз смотрят на него. – Помнишь, как ты привёз меня к кому-то домой? Привязал к чужой кровати, насладился сам, а потом пригласил друга, такого же обдолбанного, как ты? И он насиловал меня, а ты курил и смотрел?
Глеб с ужасом смотрел на неё. Не мог он такого сделать, вернее мог, с какой-нибудь шлюхой, которая получает деньги за это. Но с любящей его девушкой? Против её воли?
– Почему? – простонал он. – Почему ты терпела?
– Ты уверял, что любишь меня, и что, если я тебя люблю, должна доказать это. Ты хотел посмотреть, как меня имеет другой, а потом вы занялись мной вдвоём.
Глеб вскочил и нервно закурил. Руки тряслись, ему было больно, стыдно, почему его переклинило, это вообще не в его характере творить такое. Он ничего этого не помнит, ничего…
Соня плачет всё сильнее, Глеб поднимает её, кладёт на диван возле камина, накрывает пледом, сам садится на пол рядом, и начинает что-то рассказывать, гладя её, и она засыпает.
Проснулась Соня, когда за окнами было уже темно. В камине всё также весело трещал огонь, везде горели свечи, было так красиво и уютно. Соня приподнялась на диване, что ей делать? Остаться и побороть свои страхи? Или уехать?
– Проснулась, детка? – услышала она голос с кухни. – Если хочешь, иди, умойся, и давай я тебя чем-нибудь накормлю, я столько всего заказал.
Соня пошла в ванную, тщательно заперев дверь, но он и не делал попыток к ней ворваться, сходила в душ, переплела волосы, нашла остатки Дианиной косметики и привела в порядок лицо. Глеб вёл себя всё также непосредственно, её неловкость после дневной истерики прошла, они выпили кофе, потом он налил ей шампанское, и она не отказалась. Соня подошла к синтезатору и нажала на клавишу:
– У тебя и в городе были инструменты, неужели ты играешь?
– Играю, – ответил он.
– Надо же, – усмехнулась она, – никогда не слышала.
– Ну тогда было не до музыки.
– Сыграешь?
Глеб кивнул и сел за инструмент, наиграв одно из классических произведений. Соня стояла лицом к окну, смотря на падающий снег, пила охлаждённое шампанское и слушала. Надо же, какой крупный снег и как его много, как будто март решил выполнить всю зимнюю снежную норму, и Глеб как будто поставил задачу превзойти самого себя. Он так не похож на себя прежнего, такой красивый, обаятельный, заботливый, надо, действительно, забыть прошлое и попробовать жить. Интересно, он сейчас настоящий? Значит, всё дело было в наркотиках, они разожгли в нём злобу, превратили в зверя? Отыграв, Глеб подошёл к ней.
– Почему мне так не повезло? Почему ты встретился мне именно в тот период?
Глеб снял резинку с её волос, расплёл причёску зарылся в волосы, затем, взяв лицо в руки, он начала целовать её, и она уже не сопротивлялась. Они вместе разложили диван перед камином, и Соня, скинув одежду до белья, нырнула под плед. Он долго гладил и целовал её, лаская и возбуждая и, наконец, спросил, готова ли она. Соня зажмурилась и кивнула. И он аккуратно и нежно, словно, она была девственницей, овладел ею. Первые минуты, она всё ждала щипка или удара, или удушения, но ничего этого не было, только ласки, слова и поцелуи, он раззадоривал её всё больше и больше, пока она не вскрикнула от настигшего оргазма, первый раз, за всю свою жизнь. Он сразу оставил её, прижав к себе.
– Ну всё, девочка, всё, с потерей девственности тебя.
– Я не думала, что так бывает.
– Теперь всё будет хорошо.
Она отдохнула, отдышалась и готова повторить. А потом она засыпает в его руках, первый раз, счастливая, спокойная, она знает, он никогда больше не причинит ей боль.
Прошёл месяц тайных встреч и свиданий, Глеб заласкал Соню и обучил всему, и та избавилась от страхов, стала более открытой, весёлой, кокетливой. Она больше не боялась мужчин. Но встречаясь с Глебом, она всё-таки поняла, что это не её человек, влюблённость прошла, она видела его непостоянство, непростой характер, у них было мало совместных интересов. Она – врач, погружена в учёбу и работу, он никогда не интересуется её делами, весь в своём бизнесе, о котором ей тоже особо неизвестно. На первом месте работа, на втором – спорт, потом только она, если останутся силы и время. Вокруг него вьюном кружат женщины, и он не против пофлиртовать с ними. Кроме того, есть Диана – её подруга – которая ничего не знает, и хоть они разошлись, но она любит его до сих пор, и Соня скрывает свои отношения от всех. А она так молода, ей хочется любовных историй, совместных походов куда-нибудь в гости к друзьям, родственникам, а не притворяться, что у неё никого нет. И в итоге, хочется выйти замуж, детей, а Глеб для этого совсем ненадёжный партнёр. И Соня начала охладевать, Глеб сразу это почувствовал и с облегчением вздохнул. Начиная с ней отношения, он горел только желанием помочь ей и успокоить свою совесть, о дальнейшем продолжении он не думал, он только разошёлся с Дианой и вступать в новые серьёзные отношения точно в его планы не входило. Чтобы он делал, если бы Соня полюбила его и надеялась на продолжение, он, конечно, не продумал. Он выполнил свою миссию, исправил ошибки, одарил её подарками и ласками, но больше ничего он ей дать не в силах.
После того, как в начале апреля Глеб отпраздновал свой день рождение с друзьями отдельно, с ней отдельно, Соня окончательно поняла, что пора начинать новую жизнь. Она избавилась от своих страхов, и готова попробовать новые отношения. Нормальные, классические, а не прятаться в выходной день в загородном доме, боясь попасться к кому-нибудь на глаза. Да и как она объяснила бы всё Диане? Та ещё развестись не успела, а её подруга уже прыгнула в постель к её супругу? Тогда пришлось бы рассказывать всю предысторию, но Глеб и, правда, исправился, зачем ворошить прошлое. Расставание было спокойным, без слёз, истерик, объяснений, они просто поговорили и пожелали друг другу счастья, ну и договорились иногда звонить, с какими угодно вопросами.
Напоследок Глеб аккуратно знакомит Соню с одним из партнёров по бизнесу. Он хорошо знает коллегу, он обеспеченный, чрезвычайно добрый и положительный человек, обиженный изменой жены. Она ушла от него в молодому фитнес тренеру, потому что супруг был слишком спокойным и любящим. И он видит, что коллеге нравится Соня, и Соня тоже не против знакомства. Если они сойдутся, у Сони будет хороший спутник жизни, и Глеб будет за неё спокоен. Всё, а его личный гештальт закрыт.
Глава 40. Контрольный выстрел
Успокоив свою совесть насчёт Сони, Глеб решил больше не ввязываться в отношения, и ушёл с головой в работу. Но через какое-то время он удивленно стал ловить себя на мысли, что скучает по Диане, что хотел бы поделиться с ней проблемой или рассказать ей какой-нибудь забавный случай, и как бы она отреагировала, чтобы посоветовала своим нежным голосом. Да, всё же ему было с ней комфортно, но психовать и рвать на себе волосы от того, что её нет рядом, он не будет, он не любил её никогда. Он знал любовь с другой стороны. Он знал любовь дикую, безудержную, сметающую всё на своём пути, любовь за которую можно и нужно умирать. Огонь, ураган страстей, буря эмоций – такая любовь была к Элле. Значит, наверное, она такая и должна быть. И только такую любовь он считал настоящей. А с Дианой было просто, удобно и уютно. Тем более она, наверняка, простила его и только из гордости не звонит, а сама так и жаждет вернуться.
Дела фирмы стабилизировались, пошли в гору и не нужно уже было столько времени посвящать работе, и Глебу стало внезапно пусто. Дома тихо, ни одного живого звука, если раньше ни на что не хватало времени, надо было работать, спать, заниматься спортом, а ещё хотелось развлечься, куда-то сходить, съездить, и он мечтал, чтобы в сутках было хотя бы сорок часов, то теперь и двадцать четыре девать было некуда. Работа, спортзал, иногда кабак. Новых отношений Глеб боялся, как огня, ничего они ему не дадут только трёпка нервов. Он видел, что Карина пыталась до него несколько раз дозвониться, но она стояла в блоке, и она – пройденный этап, в эту реку он больше не зайдёт, слишком много проблем с влюблёнными дамочками.
Интересно, как живёт Диана, что делает? Опять строит из себя порядочную женщину или развлекается с кем-нибудь? Ладно, всё когда-нибудь наладится, с ней или без неё, у него всё будет хорошо. И Глеб взял в руки гитару, которую не держал уже так бесконечно давно и заиграл.
И всё же она позвонила с просьбой встретиться. Хорошо, вечером, после работы он подъедет к её офису, и они пообщаются. Интересно, что это? Попытка примирения и новый всплеск семейной жизни? Или просьба о разводе?
Увидев, что Диана вышла из здания, Глеб вылез из машины, чтобы открыть ей дверцу.
– Спасибо, – сказала она, садясь в его машину.
– Всегда рад, – ответил он, захлопывая дверцу.
– Ну что? Вдарим по кофе? – сев за руль, спросил он, улыбаясь.
Боже, он всё такой же обворожительный, как она соскучилась по нему. Ей захотелось потрогать его жёсткие чёрные волосы, почувствовать его твёрдые губы на своих губах, прижаться к его мускулистому телу. Она смотрела на его руки, лежащие на руле, вспоминала, как они ласкали её, они могли быть такими нежными. Но, к сожалению, они ласкали не только её. Если бы он хоть чуточку любил её. Не в силах, всё это терпеть, Диана отвернулась и стала смотреть в окно. Глеб же равнодушно продолжал вести машину.
– Что-то случилось, детка? – спросил уже в кофейне Глеб.
Диана вертела чашку.
– Ты её сейчас разобьёшь, – заметил Глеб, – сделаем так, ты мне расскажешь всё, как есть, а я поддержу тебя во всём, обещаю.
– Глеб, у меня роман, – дрожащим голосом сообщила Диана, и губы её задрожали.
Внутри Глеба что-то оборвалось. Сердце защемило, почему-то стало так больно. Так ему и надо. Но он тут же взял себя в руки и спокойным голосом прокомментировал:
– Ты, кажется, не очень счастлива по этому поводу.
Диана удивлённо посмотрела на него. Как хладнокровно он ей это сказал. Значит, его нисколько не тронуло это, значит, она ему совершенно безразлична. А она то, дура, подумала, что он хоть немного расстроится. В очередной раз она жестоко обманулась.
Роман с Дмитрием, навязанный ей матерью, развивался стремительно. Дима, по мнению Ольги Викторовны, был идеальным мужчиной. Мягкий, податливый, подчиняющийся ей во всём. Мужчина, которому нужна женщина–мать, совсем, как Дэн. Диана быстро обрела над ним власть. Но, боже мой, как же ей было скучно. «Да, Дианочка», «Конечно, Дианочка», «Как скажешь, Дианочка». Диане так это опротивело, она зажимала уши, её тошнило от его приторных словечек. Сколько раз она его прогоняла, но он приползал к ней с цветами и извинениями, хотя во всех ссорах была виновата только она. «Дианочка, не гоняй на машине», «Дианочка, накройся пледом, простудишься». Сколько она его оскорбляла, называла Глебом, говорила, что ненавидит, но он всё терпел. Терпел и прощал. А мать не переставала его нахваливать, петь ему дифирамбы и обливать грязью Глеба. Диана, в попытке забыть Глеба, поддалась уговорам Димы, и легла с ним в постель. В постели с ним было также скучно, как и в жизни. Такого пресного секса у неё не было никогда, она даже заснула под ним. А ночью плакала в подушку, вспоминая тело Глеба и его страстные губы и серые ледяные глаза. А он опять простил её, простил, что она шептала не его имя и хотела не его.
Дима предложил ей выйти за него замуж. Её мать была в восторге, и уже выяснила в ЗАГСе часы приёма заявлений на развод и на бракосочетание. Развод… разве могла она думать о разводе? А, тем более, о новом браке? «Дорогая, не пора ли тебе снять старое кольцо с безымянного пальца и надеть новое? Как оно тебе?», – спросил Дима, открывая бархатную коробочку. Диана без интереса взглянула на большое безвкусное кольцо, и инстинктивно сжала палец с изящным, дорогим кольцом, подаренным Глебом. Уму непостижимо, как Дима может предлагать ей выйти за него, зная, что её сердце принадлежит другому? Это же надо так не уважать себя! Дима со вздохом захлопнул коробочку: «Что ж, я буду ждать тебя». «Дура, дура! – орала потом мать, – Как ты могла ему отказать?! Я столько сделала для твоего счастья, а ты нос воротишь! Где же твой хвалёный Глеб? Уже, наверное, забыл тебя! Развлекается с другой, а ты всё ждёшь его! Он тебя позовёт только тогда, когда ему любви захочется, а ты, дура, побежишь! Он тебя ещё и болезнью какой-нибудь наградит!». Диана молчала, низко опустив голову, а из глаз её капали слёзы. Наверное, мама права, но и Дима ему не замена. Лучше быть совсем одной.
И вот теперь Глеб сидит перед ней, такой далёкий, холодный и равнодушный … и такой желанный.
– Он сделал мне предложение, – тихо сказала она.
– Ты хочешь получить развод?
Зачем, зачем он её мучает? Он же знает, что она этого не хочет. Ведь она приехала сюда с одной надеждой, чтобы он обнял её и сказал: «Детка, что за ерунду ты городишь? Какой новый брак? Тебе нужен только я, поехали домой». Господи, хоть бы вид сделал, что ему не всё равно.
В душе у Глеба бушевала буря. Она уходит, он теряет её навсегда. Как раз тогда, когда он почувствовал, что она нужна ему, тогда, когда понял, что готов снова влезть в этот омут. Как быстро она нашла ему замену! Что ж он с миром отпускает её, и желает счастья. Она никогда не узнает, как ему это нелегко и больно. Его боль, только его, и других она не касается. И ему, наученному горьким опытом, не стоило никакого труда притвориться равнодушным.
– Детка, я рад за тебя. И искренне желаю тебе счастья. С самого начала было ясно, что наш брак – ошибка.
Ах, вот оно что! Ошибка, значит. Небось, подумал: подарю немного счастья этой дурочке, пусть порадуется. Вот оно что! Раз так, она назло ему выйдет за Диму, и назло ему будет счастлива. И Диана гордо вскинула голову.
Вот и всё, так ему и надо.
Глава 41. Рыжая бестия
Чтобы хоть как-то сменить обстановку, Глеб на время переехал в Комарово. Здесь было больше пространства, и стены так не давили на мозг, рядом была природа, а с утра можно было бегать вдоль залива, снимая напряжение и стресс.
В один из воскресных вечеров, Глеб сидел у камина и читал книгу по предпринимательству. Надо же было себя как-то развлечь. Вдруг заиграл мобильный телефон.
– Маша? – удивлённо сказал он в трубку. – Что случилось, дорогая?
– Я у въезда на вашу территорию, меня не пускает охрана. Встреть меня, пожалуйста.
Чего это её сюда принесло? Когда Глеб подошёл к шлагбауму, Маша стояла, облокотившись на машину такси, и о чём-то спорила с охранником.
– А вот и он, – весело воскликнула она, и изящно выбросила окурок, – Котик, заплати за такси, у меня ни копейки.
Когда они шли к дому Глеба, он спросил:
– Что ты здесь делаешь?
– Я страшно рада, что ты свободен. Я так соскучилась!
Они молча дошли до дома, но как только они зашли в ворота, Маша накинулась на него, и стала бешено целовать.
– Маша, Маша, – пытался отбиться Глеб, – опять начинаешь?
– Ну, в чём дело, котик?
– Давай, зайдём в дом.
Войдя в холл, Маша небрежным жестом скинула куртку, закинула рюкзак и подошла к камину, по пути включив музыкальный центр. Глебу осталось только поднять, повесить куртку и пройти за ней. А она уже обнаружила на маленьком столике спиртные напитки, и разливала по стаканам дорогой ирландский виски.
– Принеси лёд, красавчик, – только сказала она ему.
Глеб пожал плечами, но просьбу её выполнил. Они выпили.
– Значит, на моё счастье, Диана ушла от тебя, – сказала Маша.
– Да, мы разводимся. И в чём же счастье для тебя?
Маша вновь разлила виски.
– И лучше для вас, – сказала она, чокаясь с ним.
– Это почему? – усмехнулся Глеб.
– Потому что ты не создан для брака, солнышко. Давай, ещё выпьем.
– А у тебя как с Максимом? – спросил Глеб, выпив ещё.
– Мне всё равно некуда деваться, – ответила Маша.
– Это тебе то? Куда ты гонишь? – спросил Глеб, видя, что она опять разливает спиртное.
– Хочу напиться дорогущего виски. Где я ещё такой буду пить?
– Повод серьёзный. Ну, ты пей, я больше не хочу.
– Может и не хочешь, но пить со мной будешь.
– Категоричная девушка. Чёрт с тобой, наливай.
Какое-то время они молча пили и курили, смотря на огонь.
– Почему тебе некуда деваться? – наконец, спросил Глеб.
– А куда? – непосредственно спросила Маша.
– У тебя что нет дома? Нет родных?
– У меня нет никого и ничего. Я сама по себе. Но ты не думай, я не жалуюсь. Мне нравится моя жизнь.
– Где же ты жила раньше?
– Ну и память у тебя, солнышко. В подвале.
Глеб поперхнулся.
– Я думал, это шутка.
– Сам ты шутка. Заканчивай допрос. Я пришла, потому что хочу тебя, раз ты расстался со своей драгоценной женой.
– Маша, может прекратим это? Я так устал от всего, давай просто поговорим.
– Что? – воскликнула Маша.
Вдруг она применила один из приёмов дзюдо, и Глеб, никак от неё такого не ожидавший, оказался на полу, на спине. А Маша сверху на нём.
– Ты чего? – только спросил Глеб.
– Заткнись, не хочет он. Я год с ума схожу без тебя, все локти себе обгрызла, а поговорить я и с подружками могу, – ответила она и достала из кармана презервативы.
Они катались по всему полу, два раза чуть не обожглись о решётку камина, свернули этажерку.
– Дай мне выпить, не могу больше, – взмолился, наконец, Глеб, своей страстью Маша довела его до полного изнеможения.
Глеб залпом осушил стакан.
– Ещё? – спросила она
– Валяй.
– У меня подозрение, что мы эту бутылку прикончили. У тебя ещё есть?
– У меня всё есть. Может, ты, наконец, с меня встанешь? У меня узор ковра уже на спине отпечатался.
Маша встала, но в покое его не оставила. Они занимались любовью на лестнице, на обеденном столе, на барной стойке, в душе, в сауне, во всех комнатах…
Когда Глеб проснулся, Маши рядом не было. У Глеба болели все мышцы, от выпитого виски разваливалась голова. Давненько с ним такого не происходило. Он со стоном встал. Натянув джинсы и накинув рубашку, он вышел из комнаты. Везде царил страшный бардак, скрученные в жгут простыни, разноцветные обёртки от презервативов, сдвинутая мебель, сорванные портьеры. Глеб спустился в холл. Там уже убиралась горничная.
– Доброе утро, Катя, – сказал он.
– Доброе утро, Глеб, – ответила иронично Катя.
Проходя мимо зеркала, Глеб выругался. Всё тело было в засосах и даже небольших кровоподтёках. Так бы и придушил Машку за это. Только бы Диана в ближайшие дни не вздумала к нему приходить, а то обещала заехать, привезти заявление на развод. Хотя какая ей теперь разница? У неё новая любовь.
Услышав смешок горничной, Глеб застегнул рубашку и сказал:
– Катя, делайте своё дело, нечего тут хихикать.
– Извините.
– Вы, кстати, тут никого не видели?
– Когда я пришла, уже никого не было.
Глеб вздохнул и пошёл пить кофе. Когда он пил вторую чашку, где-то заиграл его телефон.
– Чёрт, где эта трубка, чтоб её?! – спросил он вслух, выходя в холл.
Катя дала ему мобильник со словами.
– Он валялся в цветочном горшке.
Глеб сверкнул на неё глазами.
– Котик, как ты? – спросил бодрый голос Маши.
– Лучше бы я умер вчера.
– Понятно. Силы ещё есть?
– Нет, нет у меня сил. Ничего у меня нет. Дай мне выходной.
– Как хочешь, – обиделась Маша.
– Не человек, а робот, – сказал сам себе Глеб и забросил трубку подальше от себя.
Ванна немного взбодрила его, но поехать на работу, он силы в себе так и не нашёл.
Вечером позвонил Влад и попросил срочно встретиться.
– Приезжай, – удивлённо пригласил его Глеб.
– Нет, давай встретимся на нейтральной территории, где-нибудь в баре посидим.
– ОК. На нашем старом месте тогда.
Когда перед Владом остановился бентли, он не обратил на него внимания и отошёл. Но вдруг из люка высунулась голова Глеба.
– Залезай, – пригласил он Влада.
– Новая машина? – спросил Влад.
– Нравится?
– Красиво живёшь, Глебыч.
– По-моему, теперь тебе тоже жаловаться не на что
– Вообще то я хотел выпить, и поговорить.
– Сейчас запаркуемся и выпьем.
– Девушка, – уже в баре крикнул Влад официантке, – два двойных виски!
– Ну, что всё-таки стряслось? На работе ведь всё тихо? – спросил Глеб.
– Давай, сначала выпьем, потом расскажу.
Они выпили и заказали ещё.
– Я Алле изменил, – сказал Влад и уронил голову на руки.
– Может и давно пора? Вы столько лет вместе. Как там говорится, хороший левак…
– Я не ты, – прервал его Влад
– Да, ладно, не расстраивайся ты так. Ну, скажи хоть кто она. Наша секретарша Леночка? Она давно тебе глазки строит.
– Рыжая Машка.
Глеб почувствовал, что ему стало нехорошо.
– Так, я ещё, пожалуй, виски закажу, – сказал он.
Маша пришла сегодня к ним в офис в ультракоротком мини, зайдя в кабинет к Владу, она заперла дверь. Влад женился рано, супруге никогда не изменял, но до встречи с ней, у него были любовные приключения, и он помнил, как было весело. Встретив Аллу, он остепенился и старался ни на кого не смотреть. Видя перед собой Машу в короткой юбке было сложно не возбудиться, но он держался.
– Глеба сегодня нет? – спросила она.
– Он неважно себя чувствует. Завтра должен быть. Передать ему что-то?
– Передай, – шёпотом сказала Маша, подойдя вплотную к креслу.
Она наклонилась и поцеловала Влада в губы, и он, почувствовав прикосновение пышной груди, уже не смог сдержаться. Бесстыжая Маша, вздёрнув юбку, села на него сверху, и он чуть не взвыл от страсти, такая она была горячая, и так глубоко погрузила его в себя, а потом они перебрались на стол, и Влад никак не мог ею насытиться, а она лишь подзадоривала его.
– Давай, дружище, выпьем, – предложил Влад, – за то, чтобы Алла ничего не узнала. Ты был прав, она действительно сделана из имбиря и перца. Она извела меня, выпила все соки, но такого кайфа, я не с кем не испытывал.
– Интересно, она и ко мне сегодня собиралась, у неё что нимфомания?
– Как к тебе?
Глеб отодвинул высокий ворот джемпера, показав фиолетовые засосы.
– Её вчерашняя работа, – только сказал он.
– Что-о? Ты с ней был вчера? – воскликнул Влад и рассмеялся. – Ну, огонь-девка!
– Да уж, соки она вчера пила из меня, я еле поднялся сегодня. Из-за это и на работу не смог приехать.
Влад и Глеб так зашлись хохотом, что люди, сидящие за соседними столиками, стали обращать на них внимание.
– Надо бы позвонить Максу, узнать, в каком он состоянии. Если в таком же, то это уже медицинский случай.
– Если это одноразовая акция то, насчёт Аллы не переживай. Главное проверь, чтобы не было следов, она любит их оставлять, и поехали ко мне, душ примешь.
– Выпить возьмём?
– У меня найдётся.
Глава 42. Тот, вместо которого…
Глеб совсем закопался в работе, что даже не сразу услышал голос своего секретаря.
– К Вам пришла Ваша жена, и не одна – сообщила она.
Как интересно? С мамашей что ли?
– Пригласи её, – не отрывая головы от бумаг, сказал Глеб.
Вошла Диана, а за ней, как верный пёс, семенил какой-то мужчина. Глеб сразу понял, это её жених.
– Присаживайтесь, – пригласил их Глеб и откинулся в кресле.
Он бесцеремонно рассматривал новую любовь Дианы. Типичный маменькин сынок, ботаник. Аккуратненький, прилизанный, правильный. Странный выбор для неё, но это её выбор. Не выдержав взгляд цепких ледяных глаз, Дима потупился. Хотя, надо отдать ему должное, в душе его всё кипело. Вот он какой, бывший муж Дианы. Вот кого она любит, и чьим именем его называет. Надменный, холодный… Ольга Викторовна столько гадостей про него говорила, как Дианочка может любить его? Ничего, он изгонит его из её сердца.
– Ты теперь с телохранителем ходишь? – спросил Глеб.
– Это мой будущий муж Дмитрий.
– Прекрасно из одного омута в другой. Кофе, чай, сигареты?
– Нет, спасибо, – ответил Дмитрий и с вызовом посмотрел на Глеба.
Дуэль, так дуэль.
– Глеб, я привезла заявление, как и обещала
– Без сопровождения было не передать?
Диане было стыдно признаться, она зачем-то сказала Диме, что заедет к своему бывшему в офис, а он вспылил и не отпустил её одну.
– Подпиши, пожалуйста.
– С удовольствием, не буду же я вам мешать создавать новую счастливую ячейку общества.
– А если согласен, подписывай, мы и так тут засиделись, – вмешался Дима.
Глеб посмотрел на него поверх листа.
– Во-первых, тебя никто не приглашал, а, во-вторых, я подпишу тогда, когда сочту нужным. И мой тебе совет, никогда ничего не подписывай не прочитав, вдруг это будет твой смертный приговор.
– Я это учту.
– Это всё? – спросил Глеб, поставив подпись.
– Да, спасибо, – сказала Диана.
– Прекрасно, теперь все счастливы, сообщите, когда свадьба, с меня подарок. И заходите ещё. Буду очень рад.
– Обязательно, – ответил Дима.
– Жалкое зрелище, – сказал Глеб, когда за ними захлопнулась дверь.
Даже как-то обидно иметь такого конкурента. Отбить у него Диану было делом плёвым, и не у таких отбивали. Да только ему этого не надо. Чёрт с ней, Глеб набрал телефон Влада.
– Ну и сволочь, – прокомментировал Дима, сев в машину.
– В самом деле? – спросила Диана и резко дёрнула с места.
– Дианочка, трогаться с места надо плавно.
– Молчал бы, ты вообще не умеешь водить.
– Это он научил тебя так водить машину?
– Я сама всему училась, – ответила Диана и назло резко вильнула влево.
– Эту машину ведь он тебе дарил? Она стоит кучу денег, предлагаю тебе её продать, и купить что-нибудь другое.
Маленький белый Порше был ей слишком дорог, чтобы с ним расстаться. Тем более Дима ей, точно, такой никогда не купит. И Диана, не задумываясь, выложила ему это. И хоть содержать такую машину было ей не по карману, она держалась за неё, ведь это его подарок. Дима смотрел на профиль Дианы и видел, как выражение её лица смягчилось, нежные губы приоткрылись. Она слишком любит этого надменного красавца. И Дима ударил кулаком по передней панели.
– Поаккуратнее, – резко сказала Дана.
– Откуда у него столько денег? Где он их достал? Своровал?
– В отличие от тебя, Глеб пашет и днём, и ночью. А не просто программки компьютерные пишет для игр.
– Что ты в этом понимаешь? Это же его фирма? Ты можешь смело претендовать на половину. И этой половиной буду управлять я.
Раздался визг тормозов.
– Что? – рассмеялась Диана. – Ты не способен решить элементарных бытовых вопросов, а уже в бизнес лезешь! И не замахивайся своими руками на фирму Глеба. Хочешь заняться делом, начинай сам с нуля, как он. Вечно на всё готовенькое тебе надо.
– Ладно, я пошутил. Поехали.
Диана вновь завела машину. Слёзы застилали глаза. Какой никчёмный человек рядом с ней. Какой ужас, что Глеб его видел. Что теперь Глеб о ней подумает? Хотя, возможно, он о ней уже вообще не думает.
– Диночка, не надо плакать, – погладил Дима её по коленке.
– Убери руки, – ответила она.
Он убьёт её бывшего мужа.
Глеб смотрел в окно. Вот она пришла и опять сбила его с толку. Что за странная слабость у него к ней? Как её перебороть? Ничего, Дана ещё поплачет, что бросила его. Он с первого взгляда понял, что Дима не для неё, она с ним умрёт от скуки. И тогда она вспомнит о нём и горько пожалеет. И тогда он отомстит ей за свои душевные муки. Он больше никому никогда не даст разрушить свою жизнь, никому никогда не позволит измываться над своими чувствами, ничто его не выведет из душевного равновесия. Вот так вот. Пусть лучше ломаются их жизни, и пусть будут лучше растоптаны их чувства.
И Глеб, вскинув голову, отошёл от окна.
Глава 43. Во все тяжкие
– Меня зовут Анна. Я – директор фирмы «…».
Глебу была протянута рука в облегающей перчатке. Глеб с первого взгляда оценил клиентку. Гладко зачёсанные тёмные волосы, голубые глаза, прекрасную фигуру облегал дорогой костюм, незнакомка источала аромат изысканных духов.
– Я – Глеб, присаживайтесь, – пригласил её Глеб.
Она села, положив на стол сумочку и мобильник. Она бесцеремонно рассматривала его. «Стерва», – сразу дал ей определение Глеб. Анна, видимо, осталась им довольна, и заговорила о делах.
– Я закурю, – сказала Анна, закончив.
– Сигарету? – предложил Глеб.
– У меня свои, благодарю.
Она достала длиннющую сигарету, Глеб дал ей прикурить и закурил сам, пристально глядя на неё сквозь сизый дым. Анна долго говорила, предлагая партнёрство, а уходя, вдруг спросила:
– Мы можем ещё поговорить в неофициальной обстановке?
– Вроде мы всё обсудили, – поднял Глеб бровь.
– У вас, Глеб, есть мой телефон, если решите, что есть ещё что обсудить, я готова.
Анна ушла, Глеб посмотрел в окно, она села в спортивный автомобиль.
– Видел, да? Крутая бабёнка, – ворвался в кабинет Влад. – Что с тобой?
– Она мне даёт зелёный свет.
– Стерва, видно сразу. Слушай, а вы ведь с ней даже немного похожи. Тёмные волосы, светлые глаза, непроницаемое лицо.
– Ладно, разберёмся. Давай работать.
А вечером в этот же день, Глеб вышел из душа в спортзале, подошёл к своему шкафчику, когда услышал, что у него разрывается забытый телефон. Кому он понадобился так поздно? Однако 17 пропущенных с одного и того же неизвестного номера, это уже серьёзно. И тут он вспомнил, что у спортзала не было парковочных мест, и он зажал какую-то машину, оставив под стеклом свой номер телефона.
– Ты! – заорала трубка женским истеричным голосом, – убери свою тачку! Я уже везде опоздала!!!
