Ольга Акофина
Грохот ледника
– Садись рядом с нами, – потянув Глеба за руку, сказала Алла.
Веселье было в самом разгаре. Диана украдкой поглядывала на Глеба, но он, казалось, не обращал на неё ни малейшего внимания. Там, где находился он, всегда царил смех. Все девушки пытались быть поближе к нему. А он раздаривал всем им свои самые обворожительные улыбки, выпивал, приобнимал, и ни разу, ни разу не взглянул в её сторону.
А Глебу и, правда, было весело, он и думать забыл про Диану. Пусть сидит со своим женишком, а вокруг него толпится слишком много хорошеньких девиц, чтобы ещё думать о ней. Когда же Алла попросила музыкантов прерваться и попросила подняться на сцену Глеба, шум праздника немного затих. Глеб стрельнул глазами вправо-влево, и сказал, улыбаясь, играя ямочками:
– Только ради тебя, Аллочка. Ни для кого другого я не стал бы этого делать.
Глеб поднялся на сцену, что-то сказал музыкантам, заиграла музыка, и он запел. Диана видела, как замерли гости от восторга, как, открыв рот, стоял ресторанный певец, и у неё в глазах появились слёзы. Ну почему, почему она сразу не простила его? Сейчас бы она была с ним, сейчас бы её переполняла гордость, что это Её мужчина, и она не подпустила бы к нему ни одну нахалку. Дима же в ярости комкал салфетку. Он ещё и поёт, решил выпендриться, и окончательно всех покорить. Дима схватил Диану за руку:
– Пойдём, потанцуем, – сказал он
– Не пойду, я не хочу.
– Пойдёшь!
Дима буквально вытолкал Диану на танцпол, и сжал её в объятиях. Глеб продолжал петь, голос его не дрогнул, и он не ошибся ни в одной ноте. Казалось, он и не видел их. Вслед за Димой и Дианой, на танцпол пошли другие пары. Спев ещё пару песен на бис, Глеб сказал «спасибо» и спрыгнул на пол. К нему тут же подплыла Маша, страстно поцеловала его и что-то прошептала на ухо. Машу оттеснил Максим, но к Глебу тут же подбежали другие девушки. Он танцевал со всеми по очереди, что-то шептал каждой, чему-то смеялся. Ещё несколько раз пел по их просьбе на сцене. Боже, какая пытка!
– Давай, уйдём, – попросила Диана Диму, – Я устала.
– Устала смотреть, как твой бывший тут любезничает со всеми?
– Просто устала, уже поздно.
– Нет, дорогая, мы тут будем до конца.
Дима хищно улыбнулся, ей придётся испить эту чашу до дна.
Диана пошла в туалет, когда в полутёмном углу увидела, как Глеб прижимает к стене какую-то девушку и что-то шепчет ей на ухо. Девушка, увидев Диану, стыдливо хихикнула и уткнулась Глебу в грудь, Глеб же лишь скользнул равнодушным взглядом по Диане и отвернулся.
Диана зашла в туалет, и слёзы потекли градом. Нет, она не нужна ему, совсем не нужна. Он к ней абсолютно равнодушен. Значит он, действительно, женился на ней только потому, что пожалел её? Значит, права была мама? Он холодный, чёрствый, думает только о собственных удовольствиях. И Диана ревела и ревела, оплакивая свои поруганные растоптанные чувства.
Дима метался по ресторану в поисках Дианы, Глеба тоже нигде не было видно. Неужели он не уследил, и она сейчас где-нибудь со своим бывшим? Но Глеб вскоре появился, обнимая свою спутницу, а Дианы по-прежнему не было. Ладно, по крайней мере, она не с ним, но тогда где она? Сбежала?
– Алла, ты не видела Диану? Я не могу нигде её найти, – спросил Дима.
– Нет, но я её поищу.
В дверь туалета постучали.
– Диана, ты тут? – услышала она голос Аллы.
Диана открыла дверь, впустила Аллу, и снова заперлась.
– Алла, Алла, – обняла её Диана, всё тело сотряслось от рыданий.
– Девочка моя, – погладила её по голове Аллы, – это всё из-за него да?
– Он здесь, он рядом, но он ни разу даже не взглянул на меня. Я ради него купила платье, думала, он посмотрит на меня и хоть немного пожалеет, что мы расстались. Но он меня и не замечает. А потом я шла сюда, и увидела, как он обнимает кого-то. Знать об этом одно, а видеть наяву совсем другое. А Дима меня не отпускает домой, он хочет, чтобы я всё это видела. Ох, Аллочка, Глеб такой… такой… я его так люблю, а он ласкает другую.
– Даночка, посмотри на меня. Ты такая красивая, такая милая, у тебя всё будет хорошо. Да бог с ним, с Глебом. Он всегда был таким, а горбатого могила исправит, даже если ему тяжело, он ни за что не покажет этого. И девчонки эти ему не нужны, переспит с ними и забудет навсегда, ты их, а не себя жалей. Поверь мне, у него было миллион женщин, но ни одной, кроме погибшей Эллы, он не предлагал выйти за него замуж. А на тебе он женился, значит, он к тебе относится не как ко всем другим. Ну, пойдём, родная моя, к гостям! Ты такая красивая сегодня. Мне Кирилл сказал (ну, тот, что сидел напротив тебя), что ты сразила его наповал, и если бы не Дима…
Диана открыла клатч и достала пудру.
– Извини, что в твой праздник я так себя повела.
– Ничего, если обещаешь больше не плакать. Давай, припудрим нос, и пойдём.
Наконец, Дима увидел Диану в сопровождении Аллы.
– Где ты была? Почему у тебя красные глаза? – накинулся он на неё.
– Соринка попала, – ответила Диана.
Она схватила проходящего мимо Кирилла, и пошла с ним танцевать. А через час, почувствовав, что запьянела, Диана решила выйти на улицу, освежиться. Дима с кем-то увлеченно обсуждал последний футбольный матч, Диана шепнула ему, что на пять минут выйдет на воздух. Дима лишь кивнул в ответ.
Накинув в гардеробе свой полушубок, Диана вышла из ресторана. На улице, прислонившись к стене, стояла Маша, в одной руке у неё был бокал вина, в другой сигарета.
– Привет, тебе не холодно? – спросила Диана.
Маша стояла на улице в одном тонком платье.
– Нет, – ответила Маша, смерив Дану взглядом, – А ты вышла освежиться или отдохнуть от своего навязчивого парня?
– Почему же навязчивого? – усмехнулась Диана.
– Потому что он с тебя целый вечер глаз не сводит.
– Может, потому что любит?
– А может, потому что ревнует к Глебу?
– Может быть, – улыбнулась Диана.
– Вы с ним всё? Окончательно? – спросила Маша.
– А тебе то какое дело?
– Я с ним сплю.
У Дианы на секунду потемнело в глазах.
– А как же Максим?
– Что такое Максим и что такое Глеб? – Маша с усмешкой смотрела на Диану. – С Глебом можно не вылезать из постели по несколько дней, он такой классный. В нём столько страсти и огня. Он умеет любить.
– Я не хочу это слушать, – сказала тихо Дана.
– Или, может, он только со мной такой? Последний раз он меня двое суток не выпускал из кровати, просто улёт башки.
Диана в упор посмотрела на Машу. Какая она вульгарная: распущенные волосы цвета меди, красное короткое платье с глубоким декольте, большая грудь, пухлые губы, прищуренные глаза, пальцы с алыми ногтями, держащие сигарету. Ну чем не девица лёгкого поведения?
– Знаешь, Диана, хорошо, что ты с ним рассталась. Он не для тебя.
– Вот как? Для кого же? Может, для тебя?
Маша покачала головой.
– Он ничей. И всегда будет принадлежать только самому себе. И все мы ему нужны только для удовольствия, а счастлив он будет только в одиночестве. Мой тебе совет, держись за своего нынешнего парня. Забудь Глеба, он должен принадлежать всем и никому одновременно.
– Ты так его хорошо изучила? – усмехнулась Дана.
– Я просто знаю людей его типа. Я такая же, как он, и поэтому хорошо его понимаю.
– Ты любишь его?
– Я люблю с ним спать.
Маша затушила сигарету о стену. Из двери выглянул Дима.
– А, вот ты где, – сказал он Диане.
Маша протиснулась в дверь, томно взглянув на Диму, и дотронувшись до него пышной грудью. Дима на секунду оторопел.
– Блин, – сказал он,– она такая…
– Пойдём уже, – нервно сказала Диана.
Ресторан закрывался в одиннадцать вечера, И Влад предложил тем, у кого остались силы, продолжить веселье в ночном клубе. Дима, не выслушав мнение Дианы, сразу согласился. «Я не поеду!». – кричала она, но он надменно улыбаясь сказал, что она поедет. Ведь Глеб поедет тоже, пусть полюбуется. Собралась небольшая компания тех, кто пожелал продолжить вечер. Влад забронировал столик в одном из любимых мест, и он вместе с Аллой, Машей и Максом загрузились в машину Глеба, ибо тот как обычно был за рулём, остальные поехали на такси. По дороге Макса от выпитого алкоголя развезло, и пришлось его завезти домой, но Маша отказалась остаться с ним дома и пожелала тоже ехать в клуб. Из-за истории с Максом, они приехали позже остальных, Дима уже хозяйничал и несколько коктейлей стояло на столике. Глеб, не спрашивая взял один и попробовал.
– Вау, «Отвёртка»! – воскликнул он. – Дмитрий, ты чрезвычайно щедр и оригинален! Ну ты сам это дегустируй, мы, пожалуй, что-нибудь другое закажем.
Глеб с Владом перегнулись через барную стойку, что-то говоря бармену, и скоро на столике появились батареи бутылок и коктейли на любой вкус. И веселье продолжилось, хотя весело было не всем, Диане хотелось, как можно скорее покинуть клуб, видеть улыбающегося Глеба, его смеющиеся глаза и ямочки на щеках, было выше её сил, а ещё рядом с ним постоянно оказывалась Маша, и опять висела на нём, как делала всегда, когда выпивала. И Диана уже не имела никакого права осадить её. Она сказала, что спит с ним. Соврала? Или Глеб совсем стыд потерял и встречается с подругой своего друга? И как умудрилась она, воспитанная в строго нравственной семье, вляпаться в эту компанию, и даже выйти замуж за Глеба, крайне неразборчивого в своих сексуальных связах? Надо же ей было так повестись на обаятельную улыбку, притворную нежность, сочувствие, а ещё жалела его… то он был раздражён делами матери, то расстроен, когда выяснились обстоятельства гибели его невесты. Она то думала, что раз он доверился ей, они вместе пережили сложный период, он будет ценить её, а ему всё равно. Предупреждали же и мать, и подруги, но нет, ничего не слышала, повелась на поволоку серых глаз и возомнила себе, что он умеет любить. Ей вспомнился он после больницы, больной, худой, костлявый, страшный, в одежде не по размеру, весь потерянный и неуверенный ни в чём, посмотрели бы его бабы тогда на него, точно бы отвернулись. А теперь он – красив, богат, самоуверен, вечно окружён женским вниманием, даже сейчас, видя, что он не один, с соседних столиков стреляют глазами в его сторону. Как ей это надоело.
– Что-то ты не весела, Диана, – первый раз за вечер обратился к ней Глеб, когда Дима отошёл в туалет.
– Устала, домой хочу.
– Что же ты не едешь? Давай такси тебе вызову, если твой парень не может это сделать.
– Я с ним приехала, с ним и уеду.
– Котик, пойдём, потанцуем? – неожиданно между ними возникла Маша, не обращая ни малейшего внимания на Диану.
Глеб приобнял её, залпом допил виски, и ушёл с ней на танцпол. Дима вернулся, довольный тем, что Диана на месте, а Глеба рядом нет, взял её руку в свою, и продолжил прерванную беседу с одним из гостей. Диана украдкой наблюдала за Глебом и Машей. Бесспорно, эта пара притягивала к себе взгляды. Глеб отлично двигался, танцевать он умел это факт, а Маша так и льнула к нему в танце. Неужели им не стыдно? Все знают, что она – девушка Макса, а сейчас вешается на Глеба, и тот поощряет это, ничуть не стесняясь своих друзей. Бретели платья сползли, почти оголив очень пышную грудь. Интересно, у неё своя такая? Не похоже, что сделана, и его руки периодически скользят по ней, значит, ему нравится пятый размер. Что ж, Машка, конечно, не в пример ей, фигуристая, пышные бёдра, тонкая талия, большая грудь, очень густые медные волосы, которые она отрастила почти до пояса, хотя раньше они были подстрижены в удлиненное каре. Она вся чувственная, с манерами дешёвой проститутки, но ему, видимо, это и надо. Маша то и дело прижимается к нему, смотрит в глаза, он улыбается ей, и его пальцы бегают по её телу, трогают грудь, бёдра, а она бесстыже трётся об него, у неё неприлично задралась юбка, и даже отсюда видно, что напряглись соски. Она закинула руки к нему на плечи, и он, ничуть не стесняясь, целует её в эти вульгарные красные губы.
– Алла, это нормально? – не выдержав, кивнула Диана в сторону Глеба и Маши.
– Это не наше дело.
– Макс же ваш друг?
– Он слеп и глух. И так глупо влюблён, что не хочет ничего видеть и знать.
– Ему никто не намекал, что его девушка изменяет ему с его же другом?
– Намекали, но не мы с Владом. Если человек не хочет ничего слышать, то может и не надо. Мне кажется, он не поверит даже если собственными глазами увидит. Он начал жить с Машей, зная, что она до него была с Глебом, но на тот момент мы все думали, что он погиб.
– Они встречались до Эллы?
– И во время неё тоже, мне кажется. Не тогда, когда они уже сошлись с Эллой, а когда он её ещё только добивался. Во всяком случае, со всех вечеринок, он уезжал с Машей.
Отлично, Глеб, влюбился и добивался одну, а параллельно спал с другой, всё в твоём стиле. Логика, достойная Шерлока Холмса.
Обнявшись, Глеб и Маша наконец подошли к столику, Маша взяла салфетку и стала стирать с его шеи следы своей помады. Диана с презрением посмотрела на них, но они, кажется, этого не заметили. Маша, села Глебу на колено, хотя на диване ещё были места, положила свою почти обнажённую грудь на стол и стала тянуть коктейль из трубочки, и делала это так эротично, что уже и другие парни плотоядно стали смотреть на неё, не исключая Влада и Диму. Значит, Глеба тянет к шлюхам? Что не говори, а мужчины ищут похожих на свою мать, Диана специально посмотрела пару фильмов с Эленой Блеск, та вела себя ровно так же, как сейчас ведёт Маша. И как бы Глеб не говорил, что ненавидит свою мать, сейчас он нашёл похожую на неё девицу. И его ничуть не смущает, что она сидит на нём при всех, задрав платье, и пьёт коктейль так, как будто орально удовлетворяет трубочку бокала. Отвратительно.
А чуть позже Диана столкнулась с Машей в туалете. Она вошла дамскую комнату, когда Маша поправляла чулки. Диана хотела пройти мимо, в кабинку, но Маша остановила её.
– У тебя классный парень, держись за него. Он тебе подходит.
– Добилась? Глеб теперь твой? Ты всегда на него вешалась.
– Я тебе говорила, он ничей. Но то, что сегодняшнюю ночь мы проведём вместе, это точно.
– Не противно? Живёшь с одним, спишь с другим.
– Ты слишком заморачиваешься. Жить надо так, как тебе хочется, для себя.
Знакомые слова. «Зачем уделять внимание на мнение других? Ты вправе делать так, как тебе хочется, без оглядки на то, что скажут». Одного поля ягоды.
– И что поэтому поводу думает твой Максим? Он же содержит тебя, я так понимаю, ты никогда не работала.
– Его всё устраивает.
– Но он же не знает, что ты спишь с его другом?
Маша передёрнула плечами. И этот жест удивительно походил на жест Глеба.
– Даже если бы и знал, чтобы это поменяло?
– Здесь ваши общие друзья, ты только что была в ресторане с Максом, вот его нет, и ты уже в объятиях Глеба. Не боишься, что кто-нибудь расскажет?
– И что? Соберу вещи и уйду, делов то. Неужели ты думаешь, я откажусь от такого любовника, как Глеб? Он классный, согласись, ты то уж знаешь. Хотя, думаю, до этого не дойдёт, Макс простит.
– Что их держит рядом с тобой, ума не приложу?
– Я отвечу, если твои нежные ушки это не шокирует. Я готова всегда, на всё и везде, спереди, сзади, групповуха, я могу всё.
– Нашла, чем гордиться. Одним сексом мужика не удержишь.
– Ты умеешь делать глубокий минет? Рекомендую научиться, все мужики будут твои. Хочешь, купи игрушку, я научу тебя, и твой парень никогда ни на кого больше и смотреть не станет.
– Обойдусь. А мой парень и так, кроме меня ни на кого не смотрит.
Диана отвернулась, показав, что разговор закончен.
– А, ну-ну. Скучаешь по Глебу, да? – спросила Маша проникновенным голосом, вплотную подойдя к Диане.
– Не твоё дело.
– Я тебя предупреждала, не надо на нём зацикливаться, получила удовольствие, дай другим.
Маша заправила нежным движением локон Дианы за ухо, ногтем провела по её подбородку, Диану бросило в дрожь, дальше она не поняла, что произошло, но вдруг ощутила горячие губы на своих губах. Никогда Диану не целовала женщина, ей было противно думать о лесбиянках и обо всём, что с ними связано. Но сейчас у неё перехватило дыхание, целовавшие её губы были так трепетны, так нежны, совсем не похожи на мужские, но были не менее жадные и страстные. Мозг выключился, Диана вся ушла в ощущения, и вместо того, чтобы оттолкнуть, позволила ей продолжать. Язык Маши водил по губам, погружался в её рот, губы захватывали, зубы слегка кусали, такие знакомые поцелуи, только более мягкие. От Маши пахло парфюмом Глеба, смешанным с её сладким запахом, и не помня себя, Диана дотронулась до груди Маши, грудь была мягкой, пышной, с твёрдыми сосками, хотелось её сжать, а может и обхватить губами. В дверь кто-то стучал и дёргал её, но они не реагировали на это. Маша с напором Глеба дерзко ласкала её, проводила руками по платью, тело Дианы покрылось гусиной кожей, грудь напряглась, не понимая, что она делает, она уже сама целовала Машу. Господи, это же Глеб, просто в женском обличие.
– Ты молодец, теперь верю, что ему было хорошо с тобой, – услышала она горячий шёпот в ухо. – Я думала, что ты – ханжа.
Маша слегка укусила её за мочку и ушла. А Диана осталась стоять тяжело дыша – слабая, дрожащая, онемевшая. На негнущихся ногах она подошла к раковине и обтёрла лицо холодной водой. Она сошла с ума? Ещё полчаса назад Маша не вызывала в ней ничего, кроме отвращения, а сейчас она позволила ей себя целовать в туалете ночного клуба, и ей это нравилось, и, возможно, если бы Маша не остановилась, она позволила бы ей большее. Какой позор, как же стыдно! Диана прополоскала рот, словно, оттираясь от поцелуев. Какими глазами теперь Маша будет смотреть на неё? Надо быстрее убираться отсюда, и никогда больше не попадать в эту компанию.
Выйдя в узкий коридорчик, соединяющий мужскую и дамскую комнаты, Маша столкнулась с Димой.
– Диана там? – спросил он.
– Да, поправит макияж и придёт. Ни на секунду её не оставляешь?
– Подожду, пожалуй.
– Ой, резинки что ли слабые? Только что подправила, опять сползли.
Маша поставила ногу на приступок, задрав платье, поправила чулок, при этом одна бретелька свалилась, почти оголив грудь. Дима покраснел, задохнулся, почувствовав непреодолимое желание. Маша, поправив бретельку и опустив ногу, слегка провела пальцами по его ширинке.
– Не, ну тут всё нормально.
И, поправляя волосы, ушла в зал, Дима, не помня себя, забыв о Диане, ввалился в кабинку туалета, чтобы хоть как-то помочь себе снять возбуждение.
Диана, не найдя нигде Диму, решила поискать его на улице, может он вышел подышать? Надо уговорить его уехать отсюда, жаль, что номерок гардероба у него, а то бы она уехала и одна. На улице Димы не оказалось, зато она увидела своего бывшего мужа и ту, которая сбила её с толку. Глеб приобнимал Машу за плечи, держа в руке стакан, в другой руке дымилась сигарета, которую он то сам курил, то преподносил к Машиным губам, и она глубоко затягивалась. Он, смеясь что-то ей рассказывал, а она смотрела на него такими глазами, чтобы было ясно, она влюблена в него, чтобы она ни говорила. Диана, скрестив руки и злясь на себя, что не может не следить за ними, стояла и смотрела на эту парочку. Вот Глеб, зажав во рту сигарету и отдав стакан Маше, снимает с себя куртку и накидывает на неё. Давай, дорогой, а не так давно ты на меня накидывал вот так же куртку, сейчас ты притянешь её за ворот и поцелуешь. Вытащив изо рта сигарету, он и вправду впился в губы Маши страстным поцелуем. Глеб, ты предсказуем, одни и те же манеры, один и тот же подход. А только что эти губы целовали меня, знаешь ли ты об этом? Она доложила уже? Или она сделала это, чтобы Диана осознала себя столь же порочной, чтобы поняла, что нет разницы между ней и Машей? Его поцелуи всё жарче, требовательнее, руки под курткой гладят её тело. И что, милый? Прямо тут завалишь её, у входа в клуб? Хотя Маша тебе это легко позволит. Так, стоп, а сама то, что делала только что? Чем сама то лучше? В туалете, с девицей, и возбудилась так, что до сих пор болит низ живота. Диане захотелось плюнуть, грубо, по-мужски, она еле сдержалась. А Глебу явно нравится эта девица, ему хорошо с ней. И теперь она может его понять, если уж она не устояла, что говорить о нём. Что ж, надо отпустить его окончательно, не мучать себя, разве может она любить его после всего этого? У неё есть Дима, он верен ей, любит и ценит её, разве можно им пренебречь? А Глебу нужны шлюхи, вот пусть с ними и остаётся. И они делают ему всё, что перечислила Маша.
– А ты тут? – выглянул из дверей Дима. – Тебе не холодно?
– Поехали домой?
– Хотел тебе предложить то же самое.
А когда они с Димой ждали такси, увидели, как Глеб и Маша забираются на заднее сиденье автомобиля Глеба. Сердце Дианы сжалось от боли, а Дима улыбнулся, сегодня он победил. Теперь Диана уверена, что Глебу до неё нет никакого дела. А сам он сейчас приедет домой, и в темноте представит на месте своей подруги пышнотелую Машу.
Глава 46. Фанат
Яна снова приехала в город на гастроли, и Глеб, сломя голову, помчался к ней. Вот кто ему никогда не надоест, кто его поймёт и поддержит.
– Могла бы остановиться и у меня, – сказал Глеб, заходя к ней в номер.
– Ну что ты? Как я могу? Тут вся моя группа, продюсер, концертные костюмы, отсюда СТЕШУ увезут на концертную площадку.
– Да, я забыл, ты и в прошлый раз это говорила, когда на балконе песочила меня за отношения с молодой неискушённой девушкой. Вообще, я считаю, что это рабство какое-то.
– Это моя работа, попрошу без комментариев по этому поводу. А у нас с тобой есть целый вечер и ночь.
– Многообещающе, – улыбнулся Глеб, скидывая куртку.
– Хочется напиться, расслабиться.
– Ты же знаешь, напиться – это ко мне.
– У меня ещё трава есть.
– Тогда чего мы всё ещё делаем у двери?
Затянувшись, Яна сказала:
– Я встречалась с твоей Оксаной, пригласила её к себе в гримёрку и на концерт. Девочка разбита.
Глеб передёрнул плечами.
– Зачем тебе это нужно было?
– Ты понимаешь, она на грани, когда я ей позвонила в первый раз, мне показалось, что она решила всё для себя, она хотела с моста головой вниз.
– И что мне было делать? Жениться на ней?
– Я её вытащила из твоего омута. Надеюсь, она восстановится.
– Ты молодец, а я сволочь, дай сигарету.
Часа через три, в дверь номера постучали.
– Это наш ужин, – сказала Яна, – надо поесть, а то что-то мы перебрали.
– Сиди, я открою, – отозвался Глеб, – а ты пока налей нам ещё.
Вставая с пола, его сильно качнуло.
– Надеюсь, что служащий не почувствует запах травы? – спросила Яна.
– Придётся тогда его убить.
– Только не в номере СТЕШИ, пожалуйста.
– Ладно, обещаю улыбаться и стоять прямо. Чёрт, где моё портмоне?
В дверь ещё раз постучали.
– Возьми мой кошелёк, он в сумке при входе.
– Буду должен.
Глеб распахнул дверь, увидев за дверью Диму, он на секунду зажмурился, но Дима никуда не исчез.
– Димитрий, подожди, мы тебя не заказывали.
Дима стоял как громом поражённый. Перед ним был его конкурент в одних джинсах, с голым торсом, и очень пьяный.
– СТЕФ, ты заказывала на ужин Димитрия? Я не буду его есть, даже свежеприготовленного, – крикнул в глубину комнат Глеб.
– Какого Димитрия? Волков, ты обкурился? – ответила Яна, выходя из спальни.
Увидев своего кумира в маленьких трусиках и белой блузке, завязанной под грудью, Дима оторопел.
– А, фанат! – воскликнула она.
– Он – фанат? – переспросил Глеб и расхохотался. – Фанат СТЕШИ? Убейте меня!
– Ты! Ты! Опять ты! – задрожал от злости Дима.
– Так ты к кому? Ко мне или к моему другу? – спросила Яна.
Глеб от смеха согнулся пополам.
– Ой не могу, фанат…, – из-за травы Глеба разбирало всё больше и больше.
– Ты! Ненавижу! – Дима легонько толкнул Глеба в плечо, и тот повалился на пол, продолжая стонать от смеха.
– Я что-то не поняла.
– Это Дима, нынешний жених Даны, мой переемник и бооольшой друг.
– Стоп, и ты явился именно сюда, чтобы устроить разборки с Глебом? Нашёл оригинальное место для драки, – обратилась Яна к Диме.
Глеб, утирая слёзы, наконец, поднялся с пола.
– Нет. Я к Вам… я…. поклонник, хотел автограф и фото.
– Так я вас сфотографирую, – вмешался Глеб.
Дима опять замахнулся, но Глеб поставил блок.
– Спокойно, – сказал он, – второй раз не прокатит.
– Деритесь, пожалуйста, в другом месте. Давайте, на чём там Вам расписаться?
– На лбу, – опять вмешался Глеб, – пусть все завидуют.
– Стеша, вы идеал. Вы – само совершенство. А он… он Вас не достоин, он поиздевается и бросит. У него есть девушка, недавно я видел его в объятиях рыжеволосой кошки. Он любит только себя, поверьте мне, я знаю, что говорю. Он измывался над женой, и она вспоминает о нём с содроганием, он изменял ей, и начал изменять почти сразу после свадьбы, и Вам сейчас изменяет. СТЕША, он – страшный человек, бегите от него.
Глеб прослушал всю тираду, облокотившись о дверной косяк, скрестив руки и пристально смотря на Диму с гадкой усмешкой на лице.
– Вы получили автограф? До свидания, – Яна развернула Диму и легонько подтолкнула его к выходу.
– Уж не Маша ли та рыжеволосая кошка? – спросила Яна за ужином.
Глеб кивнул.
– Всё не наиграешься с ней?
– У нас потрясающий секс, чего ради я должен от этого отказываться? Если Маша скажет мне когда-нибудь, что всё, баста, она решила стать примерной женой Максу или кому-то другому, ради бога, я благословлю её на новую праведную жизнь. Но она, кажется, не собирается этого делать, и не скажу, что я расстроен по этому поводу.
– Да, с этим мне всё ясно. А Диана, значит, вспоминает о тебе с содроганием? Мне кажется, помани её пальцем, и она прибежит к тебе.
– Я не собираюсь её приманивать обратно. Сама ушла, вот пусть хоть содрогается от ненависти, хоть плачет от любви, мне нет дела до её чувств.
– Меня удивляет, как я могла в тебя влюбиться десять лет назад? Хотя, конечно, в пятнадцать лет ты был более мягкосердным. Не хотела бы я любить тебя сейчас.
– Мне казалось, что ты меня любишь, – улыбнулся Глеб.
– Ты меня понял. Мне жаль Диану, жаль Машу, жаль ту девушку.
– А мне после того, как у меня самым жестоким образом отобрали Эллу, не жаль никого. Пусть мир крутится вокруг меня, а не я вокруг него.
– Хватит жить призраком, воспоминаниями. Тебе было всего двадцать, ты думаешь, что ваша сказка продолжалась бы всю жизнь? Поженились в двадцать, дети, внуки, золотая свадьба, умерли в один день. Такое бывает крайне редко, и ты не герой такого сценария.
– Я не думал об этом. Мы жили настоящим, и вдруг для меня это настоящее рухнуло в никуда.
– Не с тобой одним произошла такая трагедия, в мире умирают миллионы молодых людей, и большинство из них кто-то любит.
– Яна, мне нет дела до других жизней и трагедий. Кого волнует чужое горе?
– Если не я, то кто тебе скажет? Ты очень озлобился после этой истории. Ты не был таким. А после твоего романа с клоном Эллы, ты вообще стал ядовитым. Агрессивным и ядовитым. Каким-то необычайно циничным и жестоким. Мне кажется, ты назло делаешь многие вещи, даже во вред себе, лишь бы и другим навредить. Зачем тебе нужен был этот глупый краткосрочный роман с Кариной, из-за которого у тебя разрушился брак с Дианой? Что дала тебе Карина? Особый секс? Вряд ли. Новые чувства? Нет. Ты нацелено сделал это, лишь причинить боль Диане. Зачем ты совратил ту маникюршу? А сейчас играешь с рыжеволосой Машей? Она, позволь напомнить, невеста твоего друга. А эта твоя Элл? Это вообще была катастрофа.
Глеб резко поднялся с кресла, открыл балконную дверь, облокотился об косяк, закуривая сигарету.
– Простудишься, – сказала Яна.
Глеб молчал.
– Не обижайся на меня, кто тебе ещё скажет правду, если не я? Я единственная, кто знает тебя до мозга костей и не побоится высказать тебе всё в лицо. С Владом ты, конечно, общаешься больше, он – твой лучший друг, но он никогда тебе ничего не скажет.
– Почему? – повернул голову Глеб.
– А ты не понимаешь? Он давно порабощён тобой. Ты верховодишь им, и он полностью зависит от тебя. Я не говорю, что он – лицемер, он – прекрасный человек, он искренне к тебе относится, но он как твой старый преданный пёс. Он не видит в тебе недостатков, и он никогда не будет тебя осуждать или критиковать. Для этого есть я.
Глеб выкинул окурок и лёг в кровать.
– Знаешь, я очень устал, напился и хочу спать. Тем более мне не мешало бы завтра появиться на работе. А у тебя, напоминаю, завтра концерт.
– Убегаешь от разговора?
– У нас ещё уйма времени впереди, чтобы покопаться в моей голове. Только, давай, не сегодня.
– Я люблю тебя, Волков, несмотря ни на что, – сказала Яна, ложась рядом и обнимая Глеба. – Но на секс со мной не рассчитывай, у тебя есть для этого рыжеволосая кошка.
– Могу я думать, что ты меня ревнуешь?
– Какая самонадеянность!
– Понял, тогда давай спать, пить всё равно больше нечего, а завтра ещё много дел.
А на следующий день в кабинет Глеба без стука ворвался Дмитрий. Испуганная секретарша влетела за ним:
– Глеб Александрович, я не смогла…
– Хорошо, Елена, оставь нас, – прервал её Глеб.
– Ты не вызовешь охрану? – спросил Дима.
– Я сам себе охрана, – ответил Глеб, поднимаясь с кресла.
В серых глазах запрыгали чёртики. Дело принимает интересный оборот.
– Я хочу поговорить с тобой по-мужски, – заявил он с порога. – Ты издеваешься надо мной? Я люблю двух женщин: Диану, как жену и СТЕШУ, как певицу. И ты…
– Ты про это? Извини, про СТЕШУ не знал. Но получилось забавно.
– Забавно? Тебе всё забавно?
– Что ты от меня хочешь? Излагай, пожалуйста, у меня мало времени и уйма работы.
– Не трогай СТЕШУ, она такая… такая… тебе мало баб? Почему она?
– Я не буду с тобой обсуждать эту тему.
– А Диана…
– Да, я не трогаю твою Диану, – прервал его Глеб,– не звоню ей, не приезжаю, не умоляю вернуться. Забирай, она твоя.
– Меня достало, что она вечно плачет, думает о тебе, называет меня твоим именем.
– Мне то что до этого? Если ты не смог завоевать её сердце, я тут не причём. Это твои проблемы.
Наглая усмешка на лице Глеба сильно раздражала его. Какое нахальное самоуверенное лицо, ледяные глаза. Он просто надсмехается над его несчастьем, над тем, что разбил Диане сердце, а ему жизнь. И даже растоптал его светлую мечту: совратил романтичную и милую СТЕШУ.
– Сволочь, – плюнул Дима и попытался врезать Глебу по лицу.
Но тот, давным-давно занимаясь борьбой, предотвратил эту попытку. Дима накинулся на него, но пара – тройка приёмов боевого самбо, и неприятель с разбитым лицом повалился к его ногам. Глеб со звериной яростью последний раз сильно ударил уже лежащего Диму. Затем встал на одно колено рядом с ним, взял за лацканы и приблизил его лицо к своему. Два стальных лезвия глаз Глеба и дикая боль сводили Диму с ума.
– Ты – жертва аборта – надеюсь, понял, что значит со мной связываться? Это послужит тебе хорошим уроком.
И Глеб сильно оттолкнул его, и Дима, сильно ударившись головой об пол, потерял сознание. Глеб набрал номер телефона.
