bannerbannerbanner
полная версия50 дней из жизни Кислого или ведьмы тоже ошибаются

Борис Степанченко
50 дней из жизни Кислого или ведьмы тоже ошибаются

Полная версия

Глава 50. Вонючее корыто

Первое что услышал Кислый, придя в себя, были ритмичные удары барабана и, вторивший им, плеск тяжёлых вёсел. Галера Исула покидала Кардифф. Сергей открыл глаза. Вернее, только правый. Левый не открывался из-за огромного фингала. Челюсть, подзажившая за последнее время, теперь болела с новой силой. Всё остальное тело тоже ныло, но переломов вроде не наблюдалось. Не ощущал Кислицин и вчерашней вони. То ли принюхался, то ли всему виной расквашенный нос. Сергей шмыгнул кровавыми соплями и приподнялся, кряхтя словно дряхлый дед.

– А! Очухался, горлопан? – услышал он насмешливый возглас – Уриен тебя не прибил? Это хорошо. Значит ты первый в очереди на вёсла.

Кислицин попробовал оглядеться. Проникавший через решётку люка, свет позволил ему разглядеть восемь человеческих силуэтов. Отсек трюма, был в длину не больше 5 метров. Если учесть, что здесь же находились деревянная параша и небольшая бочка с питьевой водой, то каторжанам приходилось тесновато. И появление ещё одного соседа их явно не радовало. Лучше всего Сергею удалось рассмотреть Уриена, который находился к нему ближе остальных. Это был здоровенный мужик, с грязной лохматой шевелюрой и не менее косматой бородой. Судя по испарине на его широкой харе, Уриен чувствовал себя особенно не комфортно. Он сидел, уперев полусогнутые ноги с большими, грязными ступнями в противоположный борт, и угрюмо поглядывал на Кислицина. Кто с ним только что разговаривал Сергей не понял, но это был явно не Уриен. Видимо говоривший принимал Кислицина за местного пьянчугу, которому не повезло минувшей ночью. Но ведь Сергей-то себя таковым не считал. Надо было срочно объяснить наглецу его неправоту.

– Слышь ты, шут гороховый! – превозмогая боль, ответил он в сумрак трюма – Моя очередь сразу за твоей.

– Ты как разговариваешь с самим Секирой! – тут же возбудился Уриен – Джон, позволь ему врезать ещё разок. Для воспитания.

– Да, вы хоть знаете на кого бочку катите, босота? – попытался усмехнуться Сергей – Я Кислый из банды братьев Гастманов! Может слышали о моих подвигах?

По расчётам Кислицина упоминание Гастманов должно было отрезвляюще подействовать на собеседников и снискать ему глубочайшее уважение. Секунд на десять в трюме воцарилась тишина, а потом из мрака выполз тот, кого Уриен назвал Секирой. Это был низкорослый брюнет, сплошь заросший чёрной щетиной с, обнаженным до пояса, волосатым торсом. Секира скорее напоминал армянина, чем британца или валлийца. Его маленькие глазки зло поблескивали в полумраке.

– Человек Гастманов значит – наконец прошипел Секира – Ты слышал, Уриен? А я-то переживал, что не смогу отплатить этим вонючим псам за предательство!

– Какое предательство?! – растерянно воскликнул Кислицин.

– Какое?! – ещё больше возбудился Секира – Когда мерсийцы освободили всех нас из шерифской темницы, принц помиловал Гастманов и поинтересовался, за кого из арестантов они могут поручиться. Знаешь, что ответили эти чванливые уроды?! Что мы обычные воры и проходимцы! И что они нас знать не знают! Из-за них я оказался на этом корыте, и кто-то должен мне заплатить! Ты согласен, Кислый?!

Дожидаться ответа Сергея чернявый не стал. Он внезапно прыгнул вперёд, пытаясь вцепиться Кислицину в горло. И вцепился бы, не упрись Сергей ногами ему в живот.

– Уриен, держи ноги ублюдка – заорал Секира, упорно стараясь дотянутся до шеи Кислицина.

Но видимо галерная еда поубавила его силёнок, и Сергей наверняка справился бы не подоспей на помощь Уриен. Вдвоём они легко преодолели сопротивление Кислицина, распластав его на покатом дне трюма.

– Спокойной ночи, гадёнышь! – прошипел Секира, сдавливая горло Сергея.

В этот миг сверху послышались шаги, а решётка люка откинулась в сторону. Секиру и Уриена словно ветром сдуло. Тяжело дыша, Кислицин глянул вверх единственным не заплывшим глазом и увидел прямо над собой чернокожую харю надсмотрщика.

– Ти! – строго произнёс он, кивнув Сергею и спуская небольшую деревянную лесенку.

Уговаривать Кислицина не пришлось. Превозмогая боль, он почти вскочил на ноги и, звеня кандалами, выбрался из трюма.

– Убирать – сказал надсмотрщик на ломаном английском, запирая люк.

Сверху гребную палубу освещали четыре зарешеченных квадратных окошка, через которые пробивались лучи утреннего солнца. Сергей огляделся. Один из черномазых ритмично долбил по большому барабану, устроившись в носовой части палубы и равнодушно наблюдая, как гребцы наваливаются на вёсла своими худыми телами. Всего рабов было сто восемьдесят человек. По трое на весло. Внешний вид гребцов не добавлял оптимизма. Как минимум двое уже гребли на пределе. Тощие как скелеты, они постоянно кашляли и тяжело дышали. Даже Кислицину было понятно, что бедолаги долго не протянут. А значит кому-то придётся их заменить. Но Сергея это мало волновало. Он понимал, что Секира с Уриеном укокошат его гораздо раньше. Скорее всего ещё сегодня. Как только он окажется с ними в одном трюме.

– Убирать! – повторил надсмотрщик и показал пальцем на узкие, деревянные корыта с дерьмом, находившиеся под лавками гребцов.

Далеко не всем гребцам удавалось облегчиться точно в корыто. Да, они и не особо старались. Поэтому Сергею был выдан специальный совок и тряпка для наведения идеальной чистоты. Спорить и возражать он не решился. Ещё одного избиения Кислицин мог просто не пережить. Да и возвращаться в трюм Сергею тоже не хотелось. Так что он, пусть и без энтузиазма, но принялся за эту неприятную работу. Таскать корыта с дерьмом пришлось по лестнице на верхнюю палубу и выплёскивать содержимое за борт. Особенно противно было в самом начале, но где-то после двадцатого корыта Кислицину стало всё равно. Он уже спокойно водружал эти поганые лотки себе на плечо и даже прижимал к щеке. На верхней палубе находилось ещё с десяток черномазых надсмотрщиков, которые в основном бездельничали. Кто-то играл в кости, а кто-то любовался видом удаляющегося Кардиффа. Один из обезьян колдовал над большой жаровней со, шкварчащей, закопчённой сковородой. На работающего Сергея никто особого внимания не обращал. Куда ему деться в тяжёлых кандалах? Броситься за борт? Так, на здоровье. Никто переживать не станет.

Теперь, при свете дня, Кислицин мог более внимательно рассмотреть галеру. Это действительно была огромная вонючая баржа, без единой мачты. Видимо гребцы и надсмотрщики обходились дешевле, чем профессиональные матросы, способные управляться с парусами. Правда на корме имелся рулевой, который явно был не новичком в морском деле. И цветом кожи заметно отличался от своих черномазых коллег. Он стоял на высокой кормовой пристройке и временами крутил тяжёлый штурвал, направляя баржу между двух небольших островков. Прямо посредине верхней палубы возвышалось длинное сооружение с покатой крышей, напоминавшее сарай. Видимо, оно являлось кают-компанией, где жили надсмотрщики и хозяин галеры. Кстати, самого Исула на палубе не наблюдалось. Скорее всего он отсыпался после ночного общения с братом Эваном. А Сергею позарез нужно было поговорить с новым господином. Попытаться откупиться, пока его не придушили Секира с Уриеном. Или что-нибудь наврать, если с выкупом ничего не выйдет. Это был единственный шанс на спасение и Кислицин, как мог, тянул время. Но лотки с дерьмом заканчивались, а Исул всё не появлялся. Сергей даже один раз специально уронил лоток, чтобы затянуть уборку. Это добавило ему минут пять, но стоило двух палочных ударов по спине. Кислицин провозился с лотками больше часа, но в конце концов они закончились и настало время вернуться в трюм. Не мог же Сергей праздно разгуливать по палубе и любоваться морским пейзажем. И тут он заметил под кормовой пристройкой швабру и деревянное ведро с, привязанной к нему, длинной верёвкой. Раздумывать было некогда. Кислицин спокойно взял ведро со шваброй и поплёлся на корму галеры. Зачерпнув в ведро морской воды, он так же неспешно стал драить палубу. Инициатива Сергея не вызвала у чернокожих надсмотрщиков никакой реакции. Мало ли кто мог приказать рабу отдраить палубу. Тем более, что Кислицин её действительно драил. И очень старательно. Часто меняя воду в ведре.

Сергей уже успел отдраить больше половины палубы, когда дверь кают компании наконец отворилась и из неё, лениво зевая, возник новый персонаж. К удивлению, и разочарованию Кислицина им оказался не Исул, а смуглый пацан лет десяти на вид. То, что это пацан, а не девчонка Сергей смог определить только, когда тот вскарабкался на небольшой бочонок и с удовольствием помочился за борт. Глаза и губы мальчишки были размалёваны похлеще чем у кабацкой шлюхи. Но дорогой халат и золотые перстни на пухлых ручках, говорили о его высоком социальном статусе.

– Наверное, это сын Исула – решил про себя Кислицин.

А что ещё мог подумать он – человек, воспитанный на высоких нравственных принципах советской морали. Короче, в голове Сергея тут же стал зреть новый гениальный план, как улучшить своё незавидное положение. Понравится сыну хозяина, это ведь почти тоже самое, как понравится самому хозяину. Только гораздо легче. Но сперва надо было обратить на себя внимание, а пацан даже не замечал, моющего палубу, галерного раба. Мальчишка достал из кармана большое яблоко и, лениво надкусив, отправился к тем, кто играл в кости. По лицам горилл было несложно догадаться, кто из них побеждает в эту незамысловатую игру. Довольный победитель что-то сказал, подошедшему мальчишке и через секунду оба разразились громким хохотом.

Работающий, Кислицин уже почти совсем приблизился к игрокам, как с нижней палубы двое надсмотрщиков выволокли одного из доходяг-гребцов. Бедняга задыхался и харкал кровью прямо на свежевымытою палубу. Он был абсолютно голый с сутулой, разукрашенной глубокими рубцами, спиной. Спереди у несчастного гребца бугром торчала, неправильно сросшаяся, ключица. Кроме Сергея, эта сцена не вызвала ни у кого интереса. Впрочем, длилась она недолго. Буквально через несколько секунд бедолага, с перерезанным горлом, отправился за борт. И тут один из надсмотрщиков заметил Кислицина. Он остановился, словно собирался что-то сказать. Но Сергею и так всё было ясно. Освободилась вакансия гребца. Не дожидаясь приказа надсмотрщика, он мокнул швабру в ведро и с удвоенным рвением начал смывать свежепролитую кровь.

 

Глава 51. Неудачные понты

Усердие Кислицина оправдалось. Надсмотрщики видимо решили не отрывать трудолюбивого раба от полезной работы. Так ничего и не сказав, они отвернулись и спустились вниз по лестнице. Сергей перевёл дух. Как ни опасался Кислицин вернуться в трюм, но становиться гребцом он тоже не спешил. Сергей на секунду прервал работу, чтобы успокоить колотившееся сердце. И в тот же миг о его голову больно шмякнуло недоеденное яблоко. Наконец-то «сын» Исула обратил внимание на Кислицина. Сергей обернулся и глянул на пацана. Тот в ответ захохотал и высунул язык. Мальчишка был явно в хорошем настроении. Самое время, чтобы наладить контакт. Кислицин отложил швабру и вытер о рубаху влажные руки.

– Фокус-покус! – произнёс он, как можно торжественнее.

Затем Сергей демонстративно выставил вперёд левую ладонь с, оттопыренным вверх большим пальцем. Загадочно глянув на пацана, он ухватил оттопыренный палец правой рукой и, как бы оторвав его, засунул себе в рот. У мальчишки от удивления отвисла нижняя челюсть. Да, и как ему было не удивляться, когда, упирающийся в щёку, язык Кислицина показывал, что палец действительно находится во рту. Насладившись реакцией пацана, Сергей сделал вид, что извлёк изо рта оторванный палец и благополучно вернул его на прежнее место. И даже продемонстрировал офигевшему мальчике, как палец шевелится. Что-то прокричав восторженным тоном, пацан толкнул одного из игроков и указал на Кислицина. Черномазые перестали играть и с интересом уставились на Сергея. Тот, который был в проигрыше, что-то ответил мальчишке. По тону черномазого было понятно, он не верит словам пацана. «Сын» Исула возмущённо вскрикнул и, подскочив к Кислицину, стал жестами требовать, чтобы тот повторил чудо с пальцем. Сергей повторил. Мальчишка радостно пискнул и вновь показал язык. Только теперь не Кислицину, а не верившему в чудеса, нигеру. Тот, вместо ответа, ухватил Сергея за левую руку и поволок к скамейке, на которой только что играл в кости. Всё произошло так быстро, что Кислицин даже не успел ничего сообразить. Буквально за пару секунд, черномазый уложил палец Сергея на лавку и отсёк его своим тесаком.

Мозги Кислицина словно пронзил удар молнии. Он заорал от боли и уселся на палубу, с ужасом глядя, как хлещет кровь из того места, где только что был его палец. Сквозь пелену накативших слёз, Сергей видел перед лицом большую руку черномазого с его отрубленным пальцем. Негр совал обрубок Кислицину, видимо предлагая вставить на место. Вокруг уже собралась толпа из галдящих зрителей. Но Сергею было совсем не до них. Он сидел, воя от боли и тупо раскачиваясь из стороны в сторону.

В этот миг, откуда-то сзади, раздался писклявый голос проснувшегося Исула. Хозяин галеры был явно разгневан на чернокожего болвана, испортившего его собственность. Надсмотрщик начал оправдываться, пытаясь жестами показать, что без больших пальцев грести даже ещё удобнее. Но Кислицину было совсем не до них. Только когда его подхватили подмышки и куда-то поволокли, в голове промелькнуло – «Ну вот и капец!» Сергей конечно понимал, что ничего хорошего в будущем ему и так не светит, но умирать всё равно не хотелось. Кислицин с ужасом ждал, когда его отправят вслед за доходягой кормить рыб, но ошибся. Сергея просто подтащили к жаровне и один из надсмотрщиков прижёг кровоточащий обрубок раскалённой кочергой.

От жёсткого приземления на дно трюма Кислицин пришёл в себя и глухо застонал. Жгучая боль в левой руке напомнила Сергею, что с ним недавно приключилось. Он приоткрыл рабочий глаз. Левая кисть была неаккуратно замотана какой-то кровавой тряпкой. Уложив левую руку себе на грудь, Кислицин обнял её правой, словно больного ребёнка. Затем он вздохнул и устало закрыл глаз. Страх перед Секирой куда-то пропал. В этот момент Сергею даже хотелось, чтобы его кто-нибудь придушил. Может виной была нестерпимая ноющая боль. Кислицин вдруг чётко осознал всю безысходность своего положения. Сергей вспомнил полный ужаса взгляд несчастного доходяги и его изломанное тело. Потерянный палец, это только первый шаг на пути боли и страданий, который ему предстояло пройти до самого конца. А грядущий конец он сегодня наблюдал в натуре. Закрытые глаза Кислицина вдруг стали влажными от слёз. Жалость к себе и обида на весь этот несправедливый Мир, захлестнули Сергея. Пальцы здоровой руки сами собой ухватили, висевший на шее, деревянный крестик.

– За что?! Почему я?! – мысленно спросил Кислицин, то ли крестик, то ли сам себя.

И тут он вспомнил, как во время погони обращался с просьбой к Небесам. Как обещал им, что не будет больше воровать. Ну, да! Он немного нарушил своё обещание, когда ограбил мать и сестру принца Эллиота. Неужели всё из-за этого?! Кому он сделал плохо?! Вон, у королевы уже новая корона и драгоценности. И вообще, они сами воры! Грабят трудовой народ! Это был не грабёж, а восстановление справедливости. Ах, да! Ещё избитый пацан. Он кажется выжил! Или нет? Тут действительно погорячился. Нервы сдали. Но ведь состояние аффекта смягчает вину?! А убитый Бакер вообще не в счёт. Он этим спас девчонку Кэтрин. Ну, почти спас. В общем, по мнению Сергея не заслужил он подобного наказания. Тем более, когда вокруг полно настоящих злодеев. И от данной мысли чувство обиды только усилилось.

– Эй! Парень. За что тебя так? – услышал Кислицин хриплый голос.

Не ждавший никакого сочувствия от «сокамерников», Сергей удивлённо обернулся и обвёл взглядом трюм. Хотя обитателей здесь стало на одного меньше, но Секира присутствовал. Он злобно поглядывал на Кислицина из сумрака и пока ничего не предпринимал. Видимо потому что исчез Уриен, его главный союзник. Верзила предпочитал сидеть под решёткой люка, где воздух посвежее. Это его и подвело. Надсмотрщики просто не стали долго разбираться, а ухватили первого, кто им подвернулся под руку. А с Сергеем говорил другой каторжанин. На вид он был старше остальных, абсолютно лысый и с отвратительно гнилыми зубами.

– Тебя что, пытали? – поинтересовался он у Кислицина – Чего хотели?

– Интересовались, где Гастманы прячут сокровища – ляпнул Сергей первое, что пришло в голову.

– И чего? – заметно оживился лысый.

– А ничего! – буркнул в ответ Кислицин, которому сейчас было совсем не до разговоров – Меня хоть на куски режь, ничего не скажу.

– Ну, а они чего? – не унимался собеседник.

– Вот чего?! – зло воскликнул Сергей – Сперва палец отрезали. Но потом решили, что без пальцев я не смогу грести и начали жечь раскалённой кочергой. Пока я сознание не потерял. Завтра, наверное, продолжат пытать.

Последняя фраза была предназначена Секире. Кислицин рассчитывал, что чернявый захочет продлить его муки и не станет душить во сне. Во всяком случае пока.

– Слышь, парень, – не унимался лысый – А ты действительно знаешь, где Гастманы прячут награбленное.

– Само собой – попытался усмехнуться Сергей – Я же их закапывал. Гастманы дворяне. Им видишь ли копать не полагается.

– Предложил бы хозяину сделку – буркнул кто-то из темноты – Он тебе свободу, а ты ему сокровища.

– Думаешь я не предлагал? – ответил Кислицин – И не только за себя, а за всех нас. Но эта жадная скотина решил, что и так выпытает. А вот хрен ему с маслом! Я терпеливый! Рано или поздно придётся согласиться на мои условия.

Сергей произнёс это с таким праведным гневом, что даже сам себе поверил. Видимо поверили и «сокамерники». Они одобрительно загалдели. В самой безнадёжной ситуации, люди хотят иметь надежду. Пусть даже призрачную. И вот теперь Кислицин стал для них такой надеждой. Секира попытался было что-то возразить, но его уже никто не слушал. На день или два безопасность Сергею была гарантирована. Один из каторжан, даже снял с себя рубаху и, свернув, сунул Кислицину под голову. Для удобства. Затем лысый размотал руку Сергея и, намочив тряпку холодной водой, приложил к ране. Боль не утихла совсем, но на некоторое время уменьшилась. Вообще, все кроме Секиры были к Кислицину добры и внимательны. Давали пить, когда он об этом просил. Но старались лишний раз не беспокоить. Весь остаток дня Сергей лежал с закрытыми глазами, слушая мерные звуки барабана, которые стали гораздо реже, чем были утром. Время от времени барабанный бой заглушали возгласы надсмотрщиков и удары палок по спинам несчастных гребцов.

Через пару часов, боль в руке немного притупилась и Кислицин, то ли задремал, то ли впал в забытье. Он проснулся только к вечеру. И лишь потому, что на гребной палубе началась какая-то движуха. Усилились требовательные возгласы надсмотрщиков. А удары барабана, то затихали, то громыхали вновь.

– Причаливаем – заметив, что Сергей открыл глаз, произнёс лысый – Значит скоро кормить будут.

– И где мы? Уже во Франкии? – поинтересовался Кислицин.

– Ишь какой ты быстрый! – засмеялся каторжанин – В Уэльсе мы ещё. На таком корыте дней пять будем до Франкии добираться. И то благодаря попутному течению. Судя по всему – графство Гауэр. Или Кармартеншир.

– Да, Гауэр это – буркнул другой «сокамерник» – Я здесь больше года на руднике вкалывал, пока не сбежал. Грязнее места не сыщешь. Но граф ихний очень богат. Может даже богаче самого короля. Чего тут только не добывают. И железо, и олово, и уголь. Говорят, даже собственное серебро имеется. Много хороших парней тут сгинуло. Всех, кого не повесят обычно отправляют в Гауэр.

– Типа на перевоспитание? – хмыкнул Сергей.

– Ага. Причём на полное – заржал лысый – Пока ангелочком не станешь.

Каторжане поддержали шутку лысого дружным хохотом. Сверху, сквозь решётку люка, прозвучал строгий окрик надсмотрщика. Видимо ему не понравился смех рабов. Но окриком всё и ограничилось. В данный момент имелись дела поважнее. Наконец барабанный бой стих окончательно и раздался шум, втягиваемых внутрь вёсел. А ещё через минуту галеру, ткнувшуюся в деревянный причал, заметно тряхануло.

С момента прибытия галеры Исула в Гауэр прошло минут двадцать, но обещанной кормёжкой даже и не пахло. Видимо у хозяина посудины с его командой имелись дела поважнее. Все надсмотрщики собрались зачем-то на верхней палубе, словно любовались пейзажами Гауэра. Иногда раздавались недовольные возгласы Исула. Словно он с кем-то переговаривался или отдавал указания.

1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18  19  20  21  22  23  24  25  26  27  28  29  30  31  32  33  34  35  36  37 
Рейтинг@Mail.ru