Борис Степанченко
50 дней из жизни Кислого или ведьмы тоже ошибаются
Глава 30. Тесен Мир британский
Утро выдалось безоблачным и предвещало солнечный погожий денёк. Кислицин ехал в Кардифф. Он выполнял первое поручение своего нового сюзерена – графа Гламорган. Сергея разбудил церемониймейстер Их сиятельства со смешным именем Педр Дарвен. Педр вручил Кислицину свиток, украшенный графской печатью, который тот должен был срочно доставить шерифу в Кардифф. На вопрос Кислицина – «А почему собственно я?», церемониймейстер резонно заметил – «Вы видели лица разбойников и поможете шерифу схватить негодяев?»
– Граф очень рассчитывает на Вас – добавил Педр, с интересом наблюдая, как слуга надевает Сергею штаны.
– Если это всё, я тебя больше не задерживаю – жёстко ответил Кислицин, которого уже начал раздражать этот размалёванный франт.
Церемониймейстер презрительно фыркнул и вышел из комнаты, гордо вскинув курчавую голову. Возможно, не стоило так грубо разговаривать с незнакомым человеком, но уж больно разозлило Сергея это раннее поручение. Даже позавтракать не дал, контра британская! А вот Дилан Аберфрау Кислому понравился. Узнав, что Сергей потерял в дороге берет, благородный юноша подарил ему одну из своих шляп – чёрную с пышным белым пером. Дилан, так же, как и Раян, был младший сын в семье, а общие проблемы людей сближают.
Сытая и отдохнувшая Ковалевская резво бежала по наезженному тракту, ведущему в портовый город Кардифф. Вообще-то, Кислицин мог выбрать коня и получше. Но он предпочёл свою покладистую кобылку норовистым графским жеребцам. А куда ему спешить? Через час или полтора Сергей по любому окажется в Кардиффе. Британия не Россия. Здесь вообще всё близко. По распоряжению Вайнна Аберфрау, Кислицина сопровождали шесть вооружённых всадников. Предосторожность не лишняя, ведь братья Гастманы до сих пор на свободе. И потом, Сергей не какой-нибудь обычный гонец, а представитель самого графа Гламорган с большими полномочиями. Люди, попадавшиеся на их пути, все как один, кланялись и снимали головные уборы, что ни могло не тешить самолюбие Кислицина.
Однако, настроение у Сергея было отвратительным. И дело даже не в пропущенном завтраке. Ему не давала покоя мысль о несчастном принце Эллиоте. По словам графа Солзбери, до высадки королевской армии остаётся двое суток. За три дня, максимум четыре, Эдуард подойдёт к Глостеру. Значит дней через шесть Эллиот и его люди окажутся в западне. Надо бы радоваться, что успел вовремя смыться, а на душе так омерзительно. Будто бы он – Кислицин в этом виноват. Странная штука – совесть. Видать успел-таки привязаться к мальчишке-принцу и его юным оруженосцам. Да и капитан Бакер отличный мужик. Что теперь с ними со всеми будет?!
– Впереди «Зелёная крепость», сэр – прервал размышления Сергея, ехавший рядом, капрал – Резиденция здешнего шерифа.
Замок Кардифф, прозванный отчего-то «Зелёной крепостью», защищал город с северной стороны. А справа и слева его огибали реки – Тафф и Раймни, по которым могли проплыть небольшие торговые суда. Собственно, устье Таффы и являлось городской гаванью, где отдыхало у причалов множество больших парусных кораблей.
У развилки Кислицин натянул поводья, притормозив Ковалевскую. Правая дорога вела в «Зелёную крепость», а левая шла прямиком в город, огибая замок. Запах моря и лёгкий утренний ветерок пробудили в Кислом здоровые инстинкты.
– Идут они все лесом! – сказал он сам себе – Война войной, а завтрак по расписанию.
И дёрнув левый повод, Сергей решительно двинул в Кардифф. Несмотря на ранний час, в городе уже вовсю кипела жизнь. Пришлось ехать медленно, чтобы кого-нибудь случайно не затоптать. Прохожие странно поглядывали на Кислицина, а точнее на его лошадь. И удивление людей можно понять. Они первый раз видели, чтобы знатный господин гарцевал на такой облезлой старой кляче и в таком обшарпанном седле. Тем более, что сопровождавшие его воины, все как один, восседали на отличных дорогих скакунах. Но Сергей даже и не думал расставаться с проверенной в деле и спокойной Ковалевской, а вот поменять седло он был бы не против. Всё руки не доходят. Узнав у прохожих, где ближайший кабак Кислый прямиком направился к нему.
– Ну что, бойцы? Покушаем – обратился он к воинам – Как говориться, кто хорошо ест, тот хорошо работает.
Бойцы возражать не стали и дружно проследовали за Сергеем в пивную. Свободных мест за столами было много. Утро всё-таки. Они сели у раскрытого окна, из которого хорошо проглядывались, обитые железом, ворота замка. Вообще-то кабак был так себе. Не для элитных посетителей, но зато близко от резиденции шерифа. Что тоже немаловажно. Знатных особ вроде Кислицина, в Британии обслуживают лично хозяева заведений, чтоб не баловать прислугу солидными чаевыми. Кинув трактирщику соверен, Сергей произнес свою дежурную фаразу:
– Рому и пожрать. Да, поживее.
Вникать в подробности кулинарии он не любил. Всё равно подадут самые дорогие блюда. А значит и самые лучшие. Отведав поила, угрюмые бойцы заметно повеселели. Они с уважением поглядывали на командира, не побрезговавшего разделить с ними трапезу. С каждым новым тостом за Его сиятельство – графа Гламорган, парни становились более общительными. Не прошло и получаса с начала трапезы, а Кислый уже знал их всех по именам. Капрала звали Элидир и было ему далеко за сорок лет. Имена остальных воинов звучали так – Силин, Таффи, Прис, Арон и Арвэль. Все они по возрасту превосходили Сергея и служили графу не первый год. Пока воины завтракали, трактир постепенно заполнялся новыми посетителями. В основном это были иностранные купцы и моряки, прибывшие в Кардифф по торговым делам.
– Гляньте! Вот и союзнички пожаловали – кивнув на компанию из четырёх матросов, усмехнулся Элидир.
– Что за союзнички? – поинтересовался Кислый.
– Мэнцы! – ответил капрал – Видите на шее красные платки. Это точно они.
– Похоже, ты их не сильно любишь – усмехнулся Сергей.
– А за что их любить, перебежчиков? – рявкнул старый вояка – Все знают, как мэнцы ненавидят короля Эдуарда. Так чего они переметнулись на его сторону. Почувствовали гады, что жареным запахло!
– Так это герцог переметнулся, а не они – возразил слегка захмелевший Кислицин – Из-за бабы. Ну, бабу они с принцем не поделили. Дочь графа Глостера. Не верите? А хотите у самих мэнцев спросите. Эй, союзники! Идите к нам. Я угощаю.
Мэнцы удивлённо переглянулись, но приглашение приняли. Подозвав трактирщика, Сергей заказал ещё рома и закуски. Первым делом выпили за знакомство.
– Давно прибыли в Кардифф? – как бы между прочим поинтересовался Кислый – Всей эскадрой?
– Нет. Эскадра блокирует Бристольский залив – ответил один из матросов – Стоит на рейде у острова Флэт-Холм. Там самое удобное место. А в Кардиффе только корабль герцога Мэнского. Дела у него здесь какие-то. И с пленными надо что-то решать.
– А что? Много пленных? – спросил Сергей.
– Да, полный трюм – ответил другой моряк – Только харч на них переводим. Главное, баб среди них много, но тронуть нельзя. Герцог запретил. Команда недовольна. Три недели в плавании. Хоть в город стали понемногу отпускать. А то, совсем тоска была.
– Не позавидуешь вам – изобразил сочувственную гримасу Кислый – А герцог сейчас где? На корабле?
Моряки дружно рассмеялись.
– Что ему на корабле делать?! В замке он у местного шерифа – кивнув в сторону ворот, сказал один из матросов – О! Гляньте-ка! Наш юнга Кейн с какой-то девкой.
Сергей посмотрел туда, куда показывал мэнец и чуть не протрезвел от удивления. Девкой оказалась служанка графини Виктории. Та самая, что передала ему злополучное послание. Моряки отпускали ещё какие-то шуточки в адрес юного товарища, но Кислицин их уже не слушал. Ситуация вновь обострялась и ему было об чём помозговать. Получалось, между Глостером и Кардиффом никакой блокады нет. И жители двух враждующих городов свободно шныряют туда сюда. Что за идиотизм?!
Между тем, служанка Виктории распрощалась с юнгой и решительной походкой скрылась за воротами замка. В том, что она искала Роберта Мэнского, у Сергея не было никаких сомнений. Ясное дело – переписываются голубки! Гулянка продолжалась, но Кислого она больше не интересовала. Ему ведь ещё нужно передать послание шерифу, но так чтоб не столкнуться с герцогом. В отличие от Дилана и графа Солсбери, Мэнский его узнает наверняка и в любом виде. Хоть беги обратно в Глостер. Но если и возвращаться к принцу, то не с пустыми же руками. Пьяная башка Сергея, интенсивно рожала идеи, одна фантастичнее другой.
Минут через пятнадцать, в воротах опять появилась служанка. Игриво улыбнувшись караульному, она оправила задранную юбку и всё так же уверенно зашагала прочь от замка. Сергей вскочил, как ужаленный.
– Бойцы, обед закончен – строго объявил он – Нас ждут государственные дела.
Воины тяжело оторвали задницы от скамьи и вопросительно уставились на Кислицина.
– Вон ту девку видите? – приказал Сергей – Догнать, связать, обыскать и заткнуть рот, чтобы не орала! Всё! Выполнять!
Глава 31. Свой среди чужих
Караульный стоял и растеряно хлопал глазами, переводя взгляд, то на связанную служанку, то на, восседавшего верхом Кислицина.
– Что уставился, болван?! Зови офицера! – грозно прикрикнул Сергей.
Он уже давно понял, что в этом мире лучше сразу показать собеседнику, кто здесь главный. Вскоре появился не менее озадаченный начальник караула.
– Вы кто такой и что здесь происходит? – строго спросил он у Кислицина.
Сергей протянул ему свиток с печатью.
– Раян О'Салливан! Посланник Его сиятельства графа Гламорган – торжественно представился он – Я прибыл в Кардифф узнать, готов ли город к войне с бунтовщиками. И это я хочу спросить у Вас, что здесь происходит?!
Кислицин указал пальцем на связанную служанку.
– А что такое? – растерянно воскликнул офицер – Девушка принесла письмо герцогу Мэнскому. Как я мог её не пропустить?
– Герцогу Мэнскому?! Здорово! – зло усмехнулся Сергей – А не тот ли это герцог Мэнский, флот которого ещё недавно блокировал армию нашего короля Эдуарда?!
– Но ведь теперь он союзник – продолжал оправдываться начальник караула.
– И Вы готовы поручиться за это своей головой? – сверкнул глазами Кислицин и добавил уже спокойнее – Вы хоть знаете, кто эта девица? Это крепостная самого графа Глостер. Герцог у Вас под носом ведёт переписку с врагом, а Вам и дела нет. Ну, как же так можно?!
– Простите, сэр – сконфужено произнёс офицер – Я человек маленький. Моё дело исполнять приказы шерифа.
– Выполнять приказы, это правильно – дружелюбно произнёс Сергей – Но ведь надо и самому проявлять бдительность, если хотите продвинуться по службе. Граф очень недоволен и возможно ему потребуется новый шериф. Энергичный и молодой. Ну, вы меня понимаете?! Кстати, а где я смогу допросить нашу подругу?
– Может быть в пыточной? – услужливо предложил начальник караула.
– Отличная идея! – подмигнув, офигевшей от ужаса служанке, согласился Кислый – Отведите её, но без меня не пытайте. Я лично допрошу шпионку. И ещё. Разместите на отдых моих людей. А меня проводите к шерифу, но так, чтобы Мэнский не увидел.
– В таком случае, сэр, Вам придётся обождать – сказал офицер – Герцог и шериф, в данный момент, изволят вместе завтракать. Я проведу Вас в комнату для гостей, где можно отдохнуть с дороги. Наш шериф – Барон Райдер навестит Вас сам, как только освободиться.
Территория замка Кардифф представляла из себя прямоугольный периметр сто двадцать на сто шестьдесят метров, обнесённый каменной стеной с небольшими полукруглыми бастионами. Высота стены была значительно ниже, чем у замка Аберфрау в Гриффине. Всего каких-то метров восемь, а то и меньше. Главное, административно-жилое здание являлось частью западной стены. Его фасад представлял нормальное оборонительное сооружение с башнями, бойницами и узкими окнами в виде амбразур. А сторона, повёрнутая во двор, смотрелась, как настоящий дворец готического стиля с множеством больших, красивых окон. Приблизительно в центре двора, над территорией замка, возвышался десятиметровый холм, окружённый рвом с водой, уже давно превратившейся в настоящее болото. На этом холме стояла небольшая круглая крепость, являвшаяся, по всей видимости, донжоном. К ней, от перекинутого через ров, узкого мостика, по склону холма, тянулись каменные ступени. У замка Кардифф было два основных входа – с севера и с юга. Причём южные ворота вели прямо в город и не имели дополнительных защитных конструкций типа рва и подъёмного моста. Правда, были ещё и западные ворота, но они практически никогда не использовались. И всё же главной достопримечательностью замка являлись конечно часы с позолоченным циферблатом, которые красовались на угловой, юго-западной, башне. Именно они задавали ритм жизни, в портовом городе Кардифф.
Начальник караула поселил Сергея аж на четвёртом этаже левого крыла «административно-жилого помещения», куда герцог Мэнский точно никогда не решит заглянуть. Однако, несмотря на удалённость, новые апартаменты Кислицина были гораздо богаче, чем в Гриффине. Красивый мозаичный пол.
Стены и потолок расписанные сценами из средневековой жизни. Украшенный барельефом камин. А уж о мебели и говорить нечего. Одним словом – «стиль барокко». Комната светлая. Два больших окна смотрят во двор. И вообще, пока они пробирались на четвертый этаж, Сергей не переставал восхищаться красотой убранства залов. Вот где должна быть графская резиденция, а не в захудалом городишке Гриффен.
Оставшись в комнате один, Кислицин первым делом отстегнул от пояса меч и бросил его на кровать. Да. Теперь у Сергея был свой личный меч, который после ужина торжественно вручил ему граф Гламорган. Кислый даже не ожидал, что эта статусная вещица может так задолбать за время небольшой поездки. Облегчённо вздохнув, Сергей достал из сумки письмо, изъятое у пленной служанки. Это был небольшой бумажный конвертик, запечатанный красной сургучной печатью. Видимо, Роберт не хотел, чтобы любопытная прислуга читала его послание. Разглядев на печати герб Мэнского, ещё не до конца протрезвевший, Кислый невольно захохотал. Гербом оказались три закованные в латы и бегущие по кругу, ноги. Чего только люди не придумают?! Ну, прямо свастика какая-то! Сергей уже хотел было сломать сургуч, но его остановила мелькнувшая в башке мысль. Он вдруг вспомнил, как в фильме «Адъютант Его превосходительства» главный герой вскрывал важный пакет с сургучными печатями, используя кипящий чайник. Вообще-то, чтобы отлепить сургучную кляксу, можно обойтись и без кипятка. Просто отковырять на полу кинжалом кусок керамики, нагреть его над пламенем свечи и, положив на стол, прикрыть бумажным листком. Если бумага не чернеет, можно прикладывать конверт печатью вверх. Сургуч начнёт таять моментально. Тут главное не перегреть, чтобы оттиск сохранился неповреждённым.
Аккуратно вскрыв конверт, Кислый извлёк из него, сложенный вдвое листочек. В нём оказалось не одно, а сразу два послания. Первое, любовное, предназначалось Виктории, а второе, политическое – принцу, в котором герцог обещал Эллиоту вернуть его мать и сестру, в обмен на юную графиню Глостер. Вдобавок ко всему, Мэнский готов был снять блокаду и отбыть на остров Мэн. Если конечно Эллиот примет его условие. Отрезав ножом для бумаг любовное послание, Сергей просто скомкал его и кинул в камин, так как оно не имела никакой ценности. А вот письмо к принцу могло пригодиться.
Покончив с делами, Кислый улёгся на кровать. Он уже начал дремать, когда в комнату вошёл, известный ему, начальник караула в сопровождении шерифа. Барон Райдер был далеко не молод и крайне раздражён тем, что ему пришлось подниматься на четвёртый этаж. Своим морщинистым лицом и бородкой с усиками он чем-то напоминал Жана Марэ в роли Д'Артаньяна. Отпустив офицера, шериф крайне недружелюбно взглянул на Сергея.
– Кто Вы такой сударь и почему мы не можем поговорить в моём кабинете – строго спросил он.
Но раздражение барона ничуть не смутила Кислицина. Чего-то подобного он и ждал. Неспешно встав с кровати, Сергей учтиво поклонился шерифу.
– Позвольте представиться – протягивая свиток с печатью, произнёс он – Я Раян О'Салливан. Прибыл в Кардифф по личному приказу графа Гламорган.
– То есть, Вы гонец? – с презрительной ухмылкой заметил Райдер.
– Не угадали, шериф – спокойно ответил Сергей – Я послан Их сиятельством, чтобы помочь Вам изловить наконец братьев Гастманов. Хотя обычно, я занимаюсь делами намного серьёзнее, чем поимка шайки обнаглевших негодяев.
– Странно – произнёс Райдер – Я никогда раньше о Вас не слышал.
– Не удивительно – ответил Кислый – Дела, которые мне поручает Их сиятельство, довольно щекотливого свойства. О них не принято кричать на всех углах. Кстати. В том, что герцог Мэнский стал нашим союзником, есть и мой скромный вклад. Вот почему так нежелательна наша с ним встреча.
– Короче, Вы шпион – констатировал шериф и развернул свиток.
Прочитав послание, он с удивлением глянул на Сергея.
– Мать настоятельница – Гастман?! – воскликнул барон – Кто бы мог подумать! Я знал, что Фрейя вдова. Выходит, Гастман её девичья фамилия. И что же теперь, штурмовать монастырь?! Епископ такое не одобрит.
– Думайте. На то Вы и шериф – пожал плечами Кислицин – Теперь у Вас на руках полный расклад. Могу лишь дать ещё одну маленькую наводку. В этом монастыре, сестра привратница просто обожает золотые соверены. Я бы с удовольствием помог Вам, шериф, изловить разбойников, но обстоятельства вынуждают меня задержаться в Кардиффе.
– Какие ещё обстоятельства? – не понял Райдер.
– Вот такие – вздохнул Сергей, протягивая барону послание герцога.
– Но ведь это же… – читая письмо Мэнского, произнёс возмущённый шериф.
– Да, измена – спокойно закончил за него Кислицин – Кто предал один раз может предать снова. Вы понимаете, что сделка между принцем и герцогом не должна совершиться ни при каких обстоятельствах?!
– И арестовать его нельзя – с досадой заметил Райдер.
– Вот именно! – воскликнул Сергей – Так что, пока Вы ловите Гастманов, я останусь и пригляжу за Мэнским.
– Хорошо – задумчиво произнёс шериф – Но об этом письме никто не должен знать. Только мы двое! С капитаном Гейтом Вы уже знакомы. В моё отсутствие обращайтесь к нему по любому вопросу.
Распрощавшись с бароном Райдером, Кислицин задумчиво взглянул на письмо герцога. Точнее на его роспись. Сергей начал подделывать подписи учителей и родителей ещё в четвёртом классе. Но копировать роспись правителя целой державы ему пока не приходилось. В здешнем мире за такое наверно руки отрубают. Но так это если поймают, а Кислый попадаться не собирался. Он уселся за стол и приступил к делу. Чтобы точно скопировать чужую роспись, её надо прежде нарисовать раз сто. Причём делать это необходимо одним движением, не отрывая пера от бумаги. Первые двадцать раз очень медленно, стараясь не упустить не малейшей детали. И далее, каждые двадцать раз, всё быстрее и быстрее. После этого уже можно попытаться изобразить роспись на чистовую. Благо, что листов бумаги под рукой целая стопка. Сергей увлечённо занимался этим творчеством минут тридцать. Наконец, он остановился и критически глянул на плоды своего кропотливого труда. Перед ним лежало десять чистых листов, с подписью герцога Мэнского. Выбрав один, более-менее схожий с оригиналом, Кислицин скомкал остальные и бросил в камин.
Сергей наблюдал как в камине догорают улики, когда со двора донёсся конский топот. Это шериф во главе отряда из двухсот всадников отправлялся на поимку семейки Гастманов, выполняя приказ Их светлости – графа Гламорган.
Глава 32. Допрос с пристрастием
Капитан Гейт явился к Сергею сразу после того, как барон Райдер отбыл из замка. Видимо, перед отъездом шериф объяснил ему, всю важность миссии Кислицина в Кардиффе.
– Герцог Мэнский находится в личных апартаментах – с порога доложил капитан – Чем занимается неизвестно. Он вообще редко покидает, отведённые ему, покои.
– Хорошо. Главное не забудьте меня предупредить если герцог решит покинуть замок – ответил Сергей – Кстати. А где наша подруга?
– Как Вы приказали. Ждёт в пыточной – отрапортовал Гейт.
– Заждалась наверное – подмигнул капитану Кислицин – Пора узнать её маленькие женские тайны.
Они спустились в подвал и прошли вдоль длинного, мрачного туннеля, который освещали небольшие квадратные окошки, расположенные справа, под самым потолком. Вдоль левой стены шёл ряд, обитых ржавым железом, дверей. В общем, подвал являл собой полный контраст с роскошью верхних этажей дворца.
Дойдя почти до конца коридора, они остановились у лестницы, ведшей куда-то вниз. Вход в «преисподнюю» освещала пара масляных фонарей. Капитан снял один из них и стал осторожно спускаться по крутым ступеням. Сергей последовал за ним, предварительно ощупывая ногой каждую ступеньку. Ему очень не хотелось случайно рухнуть в этот непроглядный мрак. Но лестница оказалась не длинной. Ступеней пятнадцать. А далее опять шёл коридор, гораздо мрачнее верхнего. Наконец он закончился и Кислицин с Гейтом очутились в небольшом круглом зале, который тускло освещали шесть масляных светильников. По периметру, также виднелись обитые железом двери, в количестве девяти штук. Открыв одну из них, капитан жестом пригласил Сергея зайти внутрь.
Пыточная замка была практически квадратной, где-то пятнадцать на пятнадцать метров. До потолка примерно столько же. Помещение освещало, расположенное в самом верху, большое круглое окно, которое перекрывала металлическая решётка из толстых, чёрных прутьев.
Свет в пыточной также добавляла и ярка растопленная печь с длинной кирпичной трубой, тянувшейся до самого потолка этого неприятного помещения. Неприятного – ещё мягко сказано. Установленные в нём, всевозможные конструкции, одним своим видом, могли развязать язык даже мёртвому. Металлическое кресло, сиденье и спинка которого сплошь утыканы острыми шипами. Горизонтальная дыба, с треугольной призмой посредине. Были и другие приспособы, названия которых Кислицин не знал. Какой-то деревянный кол, увенчанный тупоугольной четырёхгранной пирамидой. Всевозможные тиски, струбцины и клещи, заботливо развешанные на грязных стенах пыточной. У одной из стен находились деревянная скамья и длинный стол, накрытый замызганной тёмно-красной скатертью. Судя по чернильному прибору и листкам бумаги, этот стол предназначался для следователей, проводивших здесь дознание. Против стола, на невысокой лавочке, сидела сгорбленная шпионка. Её шейку, руки и ноги стягивали какие-то железные хомуты из чёрных металлических пластин. Несчастная служанка жалобно постанывала, что неудивительно после двух часов, проведённых в такой неудобной позе.
– Я же приказывал – без меня не пытать! – рявкнул Сергей.
– А я и не пытал – ответил, ковырявший печные угли, полуголый мужик – Только познакомил ведьму с «дочерью дворника», чтобы стала разговорчивей.
– С чьей дочерью? – не понял Кислицин.
– Это железные колодки так называют – пояснил Гейт – Вон, на стене, висят точно такие. Неправда ли, очень похожи на маленького ребёнка.
– Вы здесь прямо поэты – усмехнулся Сергей – Ну и как? Рассказала что-нибудь?
– Да, я не понял – почесал затылок мужик – Кричала про какого-то Артура. То ли муж её, то ли любовник. Надоела. Пришлось рот заткнуть. Вы лучше сами послушайте.
– Ладно. Выйдите оба. Я сам допрошу шпионку – произнёс Кислицин.
Палач и капитан удивлённо переглянулись.
– Ну, чё глазами хлопаете? Меньше знаешь – дольше живёшь! – нахмурился Сергей – Я позову, если вдруг понадобитесь.
Оставшись наедине со служанкой, Кислицин подошёл и выдернул тряпку из её рта.
– Имя? Фамилия? Год рождения? – отчеканил он ментовским тоном.
– Освободи меня сейчас же, холоп, или я расскажу всем, кто ты есть на самом деле – завопила арестованная.
В ответ Сергей только рассмеялся.
– Дура! Я потомственный дворянин! – гордо заявил он – Тайный агент Его королевского величества – Эдуарда восемнадцатого. Видела, как меня здесь все уважают? А в свите принца я находился по заданию короля. Поняла наконец!
– Может я и дура, но отличить дворянина от мужика ещё могу – продолжала упорствовать девица – Достаточно на руки твои глянуть. Ими только навоз в конюшне убирать.
– Значит не поняла – задумчиво произнёс Кислицин – Тогда поговорим иначе.
Сергей подошёл к, висевшим на стене, «специзделиям» и стал их по очереди разглядывать, будто бы подыскивал наиболее эффективное. Наконец, его выбор остановился на старом закопчённом клейме в виде буквы «Т». Нетрудно догадаться для кого это тавро предназначалось, если «Вор» по-английски «Thief». Довольно хмыкнув Кислицин вернулся к скрюченной шпионке и приложил клеймо на её вспотевший лоб, словно хотел проверить, как оно там будет смотреться.
– Да. Вот здесь, между бровями, в самый раз – как бы рассуждая вслух, произнёс он.
Затем Сергей приблизился к печи и уложил клеймо на раскалённые угли. По мере того, как тавро меняло чёрный цвет на красный, изменялось и выражение лица несчастной служанки.
– Чего тебе от меня надо?! – наконец взвизгнула она, чуть не плача.
– Ты отравила конюха?! – заорал Кислицин, как настоящий следак – Колись, падла, а то хуже будет!
– Я не знала… Это всё графиня Виктория… – затараторила подследственная – Я только отнесла бутылку в конюшню, а он…
И тут девица залилась горькими слезами, что явно не способствовало дальнейшему проведению допроса. Поэтому, Сергей решил сменить «злого следователя» на «доброго». Он присел рядом на лавку и осторожно погладил кающуюся преступницу по растрёпанным волосам. Служанка вздрогнула и уставилась на Кислицина. В, мокрых от слёз, глазах девицы одновременно читались страх и удивление.
– Знал бы ты, Артур, как я её боюсь! – жалобно всхлипнув, произнесла она.
Вместо ответа, Сергей обнял правой рукой служанку за плечи.
– Не волнуйся, детка! – щупая левой рукой упругую грудь пленницы, ласково прошептал он – Лучше скажи, как тебя зовут?
– Дарси – попыталась улыбнуться девица.
– А скажи-ка мне, Дарси, как ты оказалась тут? – спросил Кислицин, которому допрос нравился всё больше и больше.
– С местными рыбаками – охотно призналась шпионка – Они в Глостер рыбу привозили и за шиллинг согласились доставить меня сюда. Плыть-то не очень далеко.
– И обратно с ними же собиралась вернуться? – поинтересовался Сергей.
– Собиралась – грустно вздохнула Дарси – Но твои костоломы у меня все деньги отняли.
– Будь послушной девочкой и вернёшься сегодня же в Глостер – успокоил её Кислицин – Да, ещё и награду получишь от принца. Только не называй меня Артуром. Я теперь Раян О'Салливан! Поняла?
– Хорошо, Раян – всхлипнула служанка – Может снимешь с меня эти железяки. Спина уже, как деревянная.
Звать на помощь специалиста Сергею очень не хотелось. Он ещё не закончил то, что планировал сделать. Но всё оказалось не так уж сложно. Колодки фиксировал лишь один металлический прут, продетый через отверстие возле ног. Уж в чём в чём, а в конструкторском таланте англосаксам не откажешь. Особенно если надо кого-то помучить или убить. Выдернув прут, Кислицин освободил ноги бедняжки Дарси, потом руки, и наконец снял колодки с её пухленькой шейки. Кряхтя и охая, словно древняя бабка, служанка поднялась с лавки. Она тяжело вздохнула и захромала к письменному столу. Усевшись на него и широко раздвинув ноги, Дарси без всякого стеснения задрала юбку намного выше колен. От такой картины, Сергей даже опешил.
– Ты это… Чего раскорячилась, прошмандовка? – спросил он, чувствуя, как начинают предательски гореть щёки.
– Сам же сказал – «Будь послушной девочкой» – пожала плечами Дарси.
– Размечталась! Садись за стол. Бери перо – приказал Кислицин – Помнится, ты у нас грамотная! Будешь писать под мою диктовку. И смотри, чтобы без ошибок! Проверю!
Он достал из поясной сумки свёрнутый лист бумаги, внизу которого красовалась поддельная роспись герцога Мэнского и, расправив положил перед служанкой. Идея, спасти из плена мать и сестру Эллиота, родилась в голове Кислого ещё когда он изучал послание Роберта. Риск был минимальный. В случае неудачи он мог оправдаться тем, что действовал в интересах графа Аберфрау или даже самого короля Эдуарда. И пусть кто-нибудь попробует доказать обратное.
Продиктовав Дарси требование, немедленно выдать вдовствующую королеву и её дочь для препровождения обоих в замок Кардифф, Сергей взял листок и придирчиво его оглядел. Почерк у служанки оказался достаточно красивым и до боли похожим на тот, которым было написано любовное послание графини Элеоноры. Кислицин усмехнулся, но ничего не сказал по этому поводу. Как говориться – проехали. Он аккуратно сложил листок и сунул его в конверт с герцогской печатью. Приклеить сургучную кляксу на место не составило большого труда. Немного подержал её над раскалённым клеймом и хлоп. Как тут и было!
Спрятав конверт назад в сумку, Кислицин взял у Дарси гусиное перо и сам уселся за стол. Послание принцу Эллиоту он решил написать лично. Пускай выйдет безграмотно. С множеством орфографических и грамматических ошибок. Ничего. Захочет, поймёт. В конце концов, Сергей это делал ради принца. Так сказать – по старой дружбе. Хотя, как поглядеть! Нет. Конечно же Кислицин не собирался возвращаться. Не такой он дурак, чтобы из дворянина вновь становиться оруженосцем. Сергей помогал Его высочеству только для того, чтобы заглушить дурацкое чувство вины, неотступно терзавшее ещё со вчерашнего вечера. Поэтому, он и решил сообщить принцу всё что узнал про скорое прибытие короля Эдуарда, про вероломство Мэнского и о готовившейся западне. А уж дальше, каждый сам по себе. И хотя послание своё Кислицин закончил словами – «Ваш преданный слуга Артур», это было чисто из вежливости.
