Атаман Вагари
Ступеньки
– Понимаю, – кивнула я. – Хоть мне действительно это не нравится.
– Со временем ты научишься принимать это. Наша работа бывает иногда аморальной, бесчестной. Вернее, кажется таковой.
– Да, наверное, – неуверенно пробормотала я. И сменила тему: – Надеюсь, у Мрии будет всё хорошо.
– О да, будет! – улыбнулась Мод подбадривающе. – Вот и всё, что я хотела сказать тебе на сегодня. Если ты торопишься, ты свободна, но ты знаешь, я бы с тобой была счастлива поболтать просто так!
– Мы так редко видимся, то есть болтаем! – улыбнулась я.
– О да, очень редко. Аж два урока биологии в неделю в школе, – рассмеялась Мод.
– Я схожу ещё за чаем, – поднялась я.
Мод весело кивнула мне. Едва я зашла на кухню, нос к носу столкнулась там с Рикардо Кэпчуком.
– Ты завариваешь серную кислоту? – хихикнула я, глядя, что чай у него в чашке подозрительно булькает.
– И как ты угадала. Хочешь попробовать?
– Давай, – улыбнулась я и взяла чашку. Булькать там перестало, однако я поняла, что там чистый кипяток.
– Могу показать тебе фокус, – Рикардо смотрел на свою чашку у меня в руке. – Давай, пробуй, пей.
Я пригубила. Очень-очень осторожненько. И…
– Ой, она холодная! Ледяная ключевая вода!!! То есть ледяной чай, карамба! – выдохнула я.
– С новым годом, – тон голоса Грифона серьёзнее некуда. Но я ведь знала его чувство юмора!
– И в чём фокус? – я вернула ему чашку.
Он поставил её на стол, стал смотреть на неё. Через какое-то время там снова забулькал чай!
– Воздух. Всего лишь воздух и его температура. И химия. Скорость движения молекул. Чем она выше и быстрее – тем горячее. Когда молекулы замедляются – они мёрзнут. Не мне объяснять тебе такие элементарные вещи, а твоей учительнице химии.
– Как здорово! – я от возбуждения и удивления того, что стала свидетелем натуральной магии, хлопнула в ладоши. – Ух, жалко, что я так не умею.
– Могу научить, – Рикардо красноречиво посмотрел на меня.
– Не можешь. Я же человек, – напомнила я.
– Любого человека можно научить чему угодно. Есть же люди, которые ходят, лежат и танцуют на гвоздях?
– Это йоги и циркачи. Они тренируются с детства.
– Ничего подобного. Они умеют вызывать у себя определённую химию. Кто-то из них с детства, кто-то не совсем. Чем ты здесь и сейчас занимаешься, агент Сорвиголова?
– Чаёвничаю с агентом Пантерой, – ответила я. – Присоединяйся!
– С агентом Пантерой хорош чаёвничать. Ей скоро выезжать на задание, едва госпожа Беллок закончит с Делом о Дедах Морозах. Не отвлекай Пантеру от служебного долга. У меня к тебе предложение. То, от которого ты можешь отказаться. Потому что я хоть и старше тебя по званию, но не босс, к сожалению. А то бы отказаться ты не смогла.
– Я готова послушать, – заинтриговано посмотрела я на Рикардо.
– Поехали в Скомато, – просто предложил он.
– Что, прямо сейчас? – удивилась я.
– Я еду прямо сейчас.
– Грифон, да от такого предложения я не в силах отказаться, – улыбнулась я. И призналась: – Мне кажется, у меня с ребятами произошло взаимонепонимание. Я бы не хотела с этим уходить в Новый год.
– Ребята, собственно, тебя и приказывали мне к ним затащить. Они велели мне угрожать тебе, похитить, оглушить при необходимости. Но доставить к ним. Хоть в мешке, хоть закатанную в ковёр.
– О… И… э… кажется, я догадываюсь, кто. Мангуст. Ниания.
– Не совсем. Коллинз и Шрам. Они тоже горят желанием поговорить с тобой.
Грифон почти залпом выпил чай и собрался выходить. Я поколебалась, вспомнив все переживания:
– Грифон… я… догадываюсь, о чём они будут говорить. Я хочу спросить у тебя совета, как у старшего. Как у Охотника Воздуха. Там случилось так, что… в общем, как я поняла, они отняли силу у демона. На время. И сказали, чтобы я её убила. А я… я не смогла, и…
– Правильно, – Рикардо поддерживающе положил мне руку на плечо. Меня растрогал этот жест заботы – ведь Грифон крайне редко проявлял эмоции, а уж поддержку и заботу в таком открытом жесте – тем более. – Ты сделала выбор. Правильный выбор. Свой выбор.
– Я выбрала не убивать… – выдохнула я, прошептав тихо.
– Не совсем. Скорее, ты выбрала считать себя неспособной. Выбрала считать себя человеком. Слабым, хилым человеком. Но чем больше у тебя будет появляться знаний – тем больше информации о том, какие ещё выборы ты можешь сделать. Я догадываюсь, чего ты боишься. Что тебя будут осуждать. Ни в коем случае, Клот. Даже если и будут, тебя это не должно касаться никак. Но Шакалы – нет, они не будут. Никогда. Потому что они боготворят тебя уже только за то, что ты – считая себя слабым человеком – выслушала их и согласилась помогать, принять вызов Трёхглазой. Убить Августу было капризом Русалок. Ребята, в частности, Шрам, поступили опрометчиво, если хором с Русалками давили на тебя.
– Грифон, а у тебя так было, чтобы перед тобой стоял враг, а ты… не смог убить его? – посмотрела я ему в тёмные, таинственные и мрачные глаза.
Он их не отвёл. Ответил не сразу. Просто кивнул:
– Было, конечно.
– Наверное, в далёкой юности. Когда ты был… ну, студентом.
– Да нет. На днях, – также просто и буднично ответил он, и его ответ меня огорошил. – Пошли. Сейчас я скажу Мод, что забираю тебя с потрохами, а она пусть платит выкуп!
Я громадными глазами посмотрела на Рикардо. И поняла, что много чего ещё не знаю о жизни, об анхомах, об Охотниках, о врагах. Что я вообще ничего не знаю.
Когда мы заглянули в Срединную Переговорную, услышали голоса Мод и Аманды. Мне показалось, что кто-то из них упомянул слово «Танрес». При воспоминании Танресе – моей недавней миссии – сразу стало тепло на душе. Я там познакомилась с отличными людьми, они стали мне друзьями. Более всего – Антонио Тенбрук, Удав. Я ещё не написала ему. Всё было таким сумбурным эти дни, а мне хотелось написать ему не спеша, от души.
– Видишь, они уже и думать забыли про тебя. Как и ты про них, – тихо сказал мне Грифон. – Эй вы, двое. Ваша ученица и подчинённая теперь у меня. Выкуп – по голове с каждой.
– Зайди ко мне на Рецепцию. У меня на столе лежат головы Дедов Морозов. Выбери парочку, – Аманда слегка лениво потянулась и изобразила зевок.
Мод посмотрела на меня смущённо:
– Клот, я очень прошу прощения. Мы с Амандой сейчас уезжаем, срочный вызов. Надеюсь, мы ещё попьём с тобой чай. С меня есть такой должок, мы можем устроить чаепитие в школе, после первого же урока биологии в новом году!
– Как многообещающе звучит! Обязательно устроим, – улыбнулась я. – Не волнуйся, Мод, у меня тоже срочный вызов, я… мне тоже неловко, но… видимо, судьба!
– Эй, Клот Итчи, агент 001. Смотри там хорошо себя веди, не хулигань, не прибей мне ценного сотрудника Кэпчука ненароком. А то знаю я тебя, вразнос пойдёшь! – пошутила Аманда.
– А у тебя на столе правда головы Дедов Морозов?
– Конечно правда! Можешь себе взять ту, какая на тебя смотрит. Это новогодняя акция. С Новым годом!
– Аманда, я жду новую миссию, – попросила я.
– Вернёшь Кэпчука в целости и сохранности – заходи, получишь. Под первое число хоть. Под первое января, я имею в виду.
– Хорошо, так уж и быть, я присмотрю за ним, – ответила я на полном серьёзе, но внутри меня распирало от хохота.
– Какие у тебя нынче подчинённые пошли. Глаз за глаз. Ну хоть спасибо что ценным сотрудником назвала, я это припомню, – ответил Грифон спокойно. Без тени смеха. Но взглянув на него, я подумала, что настроение у него очень хорошее.
Стол Аманды и всё пространство вокруг оказалось завалено головами кукольных дедов морозов в натуральную величину. Коллеги весело толпились, выбирали эти головы, смеялись, шутили. Мы поздравили друг друга с новым годом. Я взяла шесть голов для Великолепной Шестёрки, ещё одну для Эдди и ещё одну – для Шакалов. Итого – восемь голов. Никто не возражал, потому что этих голов было много.
Рикардо ушёл в гараж, я отнесла головы в Кабинет Шестёрки. Катафалк Грифона подъехал к калитке, я села в него, и мы понеслись в Румбу.
– Итак, ты выиграла пари про головы. Что ж, придётся тебе рассказать.
Пари заключалось в том, что Грифон не поверил Аманде, решил, что она нас разыгрывает, а я всерьёз поверила, что на Рецепции нас ждут головы. Так что да, я выиграла. За свой выигрыш я запросила у Грифона кое-что рассказать мне особенно секретное. О чём мне бы даже Скорпион или Аманда вряд ли бы рассказали.
– Да, расскажи-ка мне то, что я не должна знать! То, за что обычно убивают или стирают память простым смертным, – задорно посмотрела я на коллегу.
– Я бы сказал тебе, что ты играешь с огнём, но ведь ты сама Огонь, верно?
– Ну… наверное. Я не знаю, как это работает. Стихии, Противостояние Стихий. Мне не по себе чувствовать себя избранной.
– А ты и не избранная, – Рикардо согласился с этим так просто, что мигом успокоил меня. Внутреннее напряжение ушло. – Ты правда обычный человек. Как и я.
– Э… ну… так ты же не человек! Послушай, а как… извини, если мой вопрос покажется нетактичным… а как ты понял, что ты не-человек?
– Это долгая история. Не на одну дорогу до Румбы. Но если вкратце, у Охотников это происходит по-разному. Кто-то знает сразу, что он Охотник. Кто-то – не сразу, и ему требуется наставник, кто бы ему помог раскрыться. Мне не нужен был наставник. Поэтому я стал Серым. Видишь ли, наставник во многом влияет на то, какую сторону определяет для себя анхом.
– Это правда, что Серые свободны выбирать, с кем им идти, куда идти, что делать, что они в этом плане как люди?
– Если грубо сказать, то да.
– Тогда если я соберусь стать анхомом, то я стану Серой, – решила я.
– С какой это стати?
– Ну так ты же… предложил мне быть твоей ваганткой. Ты повлиял на мой выбор, – я хитро улыбнулась.
Грифон, разумеется, понял шутку:
– Ничто не мешает тебе найти ещё десяток наставников. Каждый из них будет пытаться на тебя влиять почище, чем я. Взять ту же Трёхглазую. Она предлагала тебе Чёрный Контракт. Что, неужели не интересно стать Чёрной?
– Нет. Они подлые. От них не понятно чего ждать.
– А я разве нет?
– Ну… от тебя временами тоже не понятно чего ждать. Но я тебе доверяю.
– Если ты подружишься с Трёхглазой, то ей тоже вполне можно доверять. Ты сама видела, насколько ей преданы фрейлины. Они готовы меч вонзить себе в грудь ради неё.
– Ты что, подстрекаешь меня стать Чёрной?
– Я показываю тебе разные альтернативы. Расширяю область твоих знаний. Чем больше знаний – тем больше выбора.
– Я знаю так мало… Скажи, а может человек стать анхомом?
– В следующей жизни – вполне. Но при условии, если в этой жизни будет планомерно и полноценно заниматься определёнными практиками, совершать определённые поступки, взращивать в себе определённое мировоззрение.
– Как это всё сложно. Я не знаю, хочу ли я становится анхомом, то есть принимать это мировоззрение. Я вообще не знаю, чего я хочу, – призналась я. – Позавчера я думала, что никогда больше не заговорю с Шакалами. А сейчас я очень тебе благодарна, что мы к ним едем. Меня распирает от желания узнать Истину, узнать многие вещи, но при этом я понимаю, что если это узнаю – жить с этим придётся. И распоряжаться этими знаниями, чтобы была от этого польза.
Я замолкла. Мой монолог походил на исповедь. И хоть я доверяла Грифону – не думаю, что он готов быть мне ещё и священником. Мало того что сейчас он мой личный шофёр!..
– Я не знаю, нужны ли мне – человеку – знания.
– Если у тебя есть потребность что-то узнавать – иди за ней. Она тебя приведёт. С закрытыми глазами ты пойдёшь по Тёмной Дороге. Это лучше, чем стоять. Весь мир – путь. Легко идти только тогда, когда видишь далеко. Но даже если глаза закрыты, а ты идёшь – то так лучше.
– Постараюсь это понять. Но уже принимаю, – улыбнулась я.
Грифон увеличил скорость. Меня вжало в сиденье, я схватилась за поручень. Дорога перед нами расступилась, её огни стремительно замелькали. Пробок нет, путь принадлежит нам. Скорость увеличивалась. Мне казалось, что мы мчимся уже под двести, под триста, под восемьсот, сейчас взлетим! Я чувствовала сплошной восторг, как на аттракционах, и ни капли страха. Наверное, Грифон применил магию. Либо он опытный гонщик. А учитывая, что машина – катафалк, тут самое оно подобрать ассоциации с адским Ездоком – самой смертью. И я сидела по правую руку от этой «Смерти». Какая романтика с большой дороги!
Когда Грифон замедлил ход, уже подъезжали к низенькому неказистому продуктовому магазину, ставшему мне вторым домом. Родной Скомато. Мы зашли за дверь с надписью «Посторонним вход воспрещён» и спустились по тёмной лестнице в предбанник, приоткрыли дверь. На нас дохнуло звоном гитар тяжёлого рока.
– Лисьи Хвосты! – я узнала песню бравых вервольфш.
– А ещё скоро выступают Приходящие-не-в-Полночь. Мы с тобой успели к их выходу как раз.
Мы с Грифоном прикрыли дверь. Тут же откуда ни возьмись к нам подлетел Мангуст. Ввиду того что музыка гремела и Лисьи Хвосты орали диким скримингом во все свои четыре громадных глотки, мы ничего не разобрали, что Мангуст нам пытался тараторить. Но он лучился радостью, без конца хлопал меня по плечу, несколько раз даже умудрился похлопать по плечу Грифона – а на это надо ещё осмелиться! Потом Мангуст стал меня куда-то тащить, сделал Грифону жест, означающий, что забирает меня на неопределённое время. Грифон, спокойный как удав кивнул, жестом показал в сторону бара, что что-нибудь там выпьет.
Мангуст привёл меня в коридоры, где начинались жилые помещения. Там потише, и он повторил то, что хотел рассказать:
– Наш выход через пятнадцать минут! Мы споём персонально для тебя! Твои любимые песни. Ребята сейчас как раз репетируют. Но Коллинз и Шрам велели тебя к ним доставить, они тебя вот прям хотят!
Проговорив это сплошной скороговоркой, Мангуст потащил меня дальше, привёл в знакомое помещение репетиционной базы. Ниания увидела меня первой. Она почти бросила гитару оземь, кинулась ко мне и крепко-крепко обняла. Её встреча и её радость были такими искрящимися, принимающими, наполненными любовью, что я едва не прослезилась.
Когда мы разомкнули объятия, я увидела две добрых улыбки на лицах, на которых я и не подозревала что там могут возникнуть добрые улыбки. На лице вечной выскочки Коллинза и на лице вечно невозмутимого «эльфа» Шрама. Ещё мне показалось, что Коллинз сегодня чрезмерно притихший. Куда-то подевалась его спесь. Я это заметила не сразу, а только сейчас, когда Мангуст и Ниания зашушукались по поводу репертуара, отойдя в сторонку. Они тактично предоставили ребятам возможность поговорить со мной.
Сначала Шрам и Коллинз переглянулись друг с другом, а потом Коллинз кивнул Шраму – мол, ты первый. Ух как у них всё серьёзно. Я начала немного волноваться.
– Сорвиголова, пойдём выйдем, – предложил Шрам.
Нейтральный тон. Но он не смотрит на меня. Как будто сам волнуется. Мы вышли в коридорчик.
– Сорвиголова. Мне очень жаль, что я поступил не совсем корректно. Я должен был подумать о том, что ты… оказаться на твоём месте, в общем. Я понял, что это выглядело для тебя так, что как будто мы тебя использовали как единственного человека, кто может убить этого демона, как машину-убийцу. Но это не так. Могу себе представить, каково тебе было.
– Шрам, всё в порядке. Я знаю, что вы не стали бы меня использовать. Я вам верю. Я осознаю, какую опасность несёт демон миру. Мне приходилось расправляться с демонами, но почти никогда не в одиночку. В этот раз я не смогла, хоть это и был демон, что чуть не разрушил мою жизнь и причинил много зла.
Теперь Шрам посмотрел на меня уже гораздо смелее и спокойнее. И снова улыбнулся. По-доброму. В этот раз он ну очень похож на эльфа. Интересно, почему его кличка – Шрам, а не Эльф?
– Что бы ни случилось – обращайся к нам, зови нас. Мы поможем, – Шрам протянул руку.
Я крепко пожала её в ответ:
– Я знаю. Так и буду делать. Мне предстоит ещё со многим разобраться, многому научиться, многое понять. Но я поняла главное – друзья познаются в беде и приведут к победе. Я знаю, почему ты пытался поддержать меня в том, что я должна убить этого демона. Ты видел, что шанс возник лёгкий, подходящий – для меня, чтобы нанести удар, для всех, чтобы демон больше никому не угрожал. Если бы я находилась на твоём месте, я тоже просила бы убить этого демона. Но пока это всё слишком сложно. Мы с ней ещё встретимся наверняка.
– Мне бы хотелось, что когда ты с ней встретишься в следующий раз, чтобы рядом с тобой был более подходящий помощник… чем я, – Шрам снова опустил глаза.
– Нет более подходящего помощника, чем ты! – ободрила я друга.
Мы посмотрели в глаза друг другу и улыбнулись.
– Спасибо за то, что ты с нами. Мы всегда тебе рады, – произнёс Шрам. – С Новым Годом!
– С Новым Годом!
– Наш выход примерно через десять минут.
– Знаю. Я… ох, Шрам, мне так жаль это говорить, я ненадолго… мои родители думают, что я в гостях в соседнем доме, но уж никак не в пятидесяти километрах от города!
– Мы ещё много раз встретимся в Новом Году. Начало традиции положено. Ниания забронировала за тобой твою келью, теперь ты прописана здесь, – сообщил Шрам, улыбаясь дружески.
Я сильно смутилась. Шрам ушёл к Мангусту и Ниании репетировать, а ко мне вышел Коллинз.
Нам с ним, в общем-то, говорить не о чем сейчас, и делить нечего. Но я отметила любопытный факт – стоять и молчать рядом с ним довольно сносно. А ещё я отметила, что он правда грустный сегодня. Потом мы немного искоса посмотрели друг на друга.
– Полагаю, разговор со Шрамом удался.
– О да, более чем.
– Собственно, это я вправил ему мозги. Он не должен тебя заставлять убивать демона, кричать «убей» вместе с Чёрными. Айрэнн рассказала, как было. Айрэнн хотела тебе крикнуть «не убивай, не надо!». Потому что в эту ночь тебе именно не надо было убивать демона. Ты сделала правильный выбор.
– Я не знаю, правильный или не правильный. Я знаю, что тогда не справилась с тем, что просили Чёрные и Шрам.
– Он правильный хотя бы по тому, что если бы ты убила демона – ты бы заплясала под дуду Чёрных. Ты бы сделала так, как они от тебя хотели. В Новом году будет всё построено именно на стратегии, тактике и куче грязных игр этой войны. Готовься.
– Я всегда готова, – смело заявила я. И посмотрела в глаза информатору. – Время подходит всегда.
Коллинз проговорил то, что громом меня поразило и полностью объяснило его грустное состояние:
– Они убили Кировски.
– Что?.. Как, когда, кто?! – ахнула я.
Кировски – лучший друг Коллинза, друг детства. Я мигом поняла его душевные муки сейчас. Это всё равно что если я дорасту до его двадцати с чем-то лет и вдруг узнаю, что кто-то убил Пита или Джейн… Какой ужас!
– Наши враги. Они всегда бьют по больному. А ещё они пытались убить Нианию.
– Что?! Ниания, она… но вроде с ней всё в порядке, не ранена…
– Не ранена, да. А всё шло к тому, что ты бы её больше никогда не увидела. По чистой случайности там возник один наш приятель, который чудом оказался сильнее. Они будут наносить удары и уколы исподтишка, в самый неожиданный момент. Как только мы потеряем бдительность.
– Коллинз, мне так жаль… – я подалась вперёд и… нет, не обняла его – он выглядел слишком неприступным сейчас. Ограничилась лишь лёгким касанием рукой его плеча.
– Мне тоже. Благодарю. Он спас меня – здорового парня, анхома, супер-мага. Я его спасти не смог. У меня тоже были мысли не иметь ничего общего ни с анхомами, ни с Шакалами, ни с Тёмной, ни с Белой стороной, вообще ни с какими сторонами. Как и у тебя. Я себя превозмог. Ты, как я вижу, тоже. Раз в состоянии простить Шрама. Нам нужно встречать Новый год.
– Коллинз, – я посмотрела ему в глаза. – Мы их уделаем. В следующий раз моя рука не дрогнет.
Он молча посмотрел в ответ. В его глазах отразилось чувство солидарности, сопричастности. Внезапно он снова напустил на себя маску высокомерного зазнайки. И произнёс противным заносчивым голосом:
– С Новым годом. Проходи в зал, ожидай нашего звёздного выхода, Сорвиголова.
Я вернулась в зал и нашла там Айрэнн. Она сидела одна за большим столиком. Я подсела к ней, она обрадовалась мне. Потом я помахала Грифону. Он у барной стойки общался с высоченным заросшим рыжими густыми волосами господином. В нём я узнала Элки – вервольфа и лидера группы Лисьи Хвосты.
Лисьи Хвосты допевали романтическую композицию. Куча народу высыпала потанцевать парные танцы. Другая куча народа подожгла свечи, спички, зажигалки и даже использовали магию вроде пирокинеза, и эти огоньки стали покачиваться в такт ритму.
– Мне ещё никогда не было так хорошо, – призналась Айрэнн. – Здесь такая бурная жизнь, полная приключений, тревог, опасностей. Но я здесь как дома. Мне ещё более комфортнее, чем с моими лучшими друзьями Неогермитами. Чувствую себя предательницей за такие мысли… – она, улыбаясь, скромно опустила глаза.
– Это странно, но мне здесь тоже нравится. Местами и иногда даже больше чем на секретной Базе. Чувствую тоже себя предательницей, – смеясь, я покосилась на Грифона. Но тот не обращал внимания в нашу сторону, что-то говорил Элки, а Элки хохотал. Анекдоты, наверное, травят.
– Мы идём по дороге жизни, и когда узнаём что-то новое, всё старое и хорошее остаётся, наступает новое и ещё более лучшее. И нам иногда кажется, что лучше уже не будет – а бывает только лучше, – теперь она лучисто улыбнулась.
– Айрэнн, я хочу тебе сказать… там, на Переговорах. Ты была очень мужественной. Ты мне помогла, одно твоё присутствие, – я хотела искренне поддержать подругу, накрыла её ладонь своей.
Айрэнн благодарно посмотрела на меня:
– Я старалась. Ох, было страшно… когда началось Противостояние Стихий, и мы все выплёскивали Энергию. Я и Шрам – осознанно, Эдди – неосознанно, и я подключилась к нему, открыла его астральные каналы, чтобы эта энергия пошла как нужно… Потом Блэки сделала завершение Расстановки, поставила рядом Зелёного Червя…
– Он, должно быть, очень тебя напугал.
– Нет, не он. Да, он сильный, я с трудом сдерживала натиск его стихийной энергии. Я увидела в нём, в его глазах, что он глубоко страдает, очень одинок и что он Чёрный по принуждению. Его страдание настолько всепоглощающе, настолько стало выплёскиваться наружу, что… меня тоже захватило, и… я чуть не вырубилась.
Я сильно удивилась:
– Правда? Червь не слишком-то выглядит страдающим.
– Я на миг слилась с ним, особенно когда его Огонь стал поглощать мою Землю. Он хочет с кем-то подружиться, кому-то открыться и довериться. Эти стремления слишком далеки от истинных устремлений Чёрных. Я подозреваю, что его вынудили подписать этот Чёрный Контракт. Как чуть не вынудили тебя.
Разговор о Черве мы прервали – зал взорвался дикими аплодисментами, овациями, криками, визгами, восторженным ором и свистом. Одна из Лисьих Хвостов, та, что жарила на бас-гитаре, прорычала в микрофон, что сейчас выйдут Приходящие-не-в-Полночь.
На сцене появились Ниания – гитара и вокал, Шрам – вторая электрогитара, Мангуст – барабаны и Коллинз – клавиши. Айрэнн влюблёнными глазами смотрела на Коллинза. В её взгляде столько заботы и поддержки, обращённой Коллинзу, что я за него спокойна. Наверняка Айрэнн знает, как поддержать его, особенно после того, что он пережил. Известие о смерти друга детства – это очень большая рана.
Ребята заиграли. Микрофон только у Ниании, но она вытворяла с ним колдовским голосом такое, что зал неистовствовал. Я думала, что послушаю парочку песен, но прослушала все десять, пока не объявили антракт. На часах уже двенадцать. Я ужаснулась, начала нервничать. Если я тут останусь – пропала. Да ещё и Пита сильно подведу!
Позвонила Питу. От него узнала, что мои родаки меня не искали. Но в любой момент могут начать, напугал он. Масла в огонь подливало, что Мангуст настойчиво звал выпить с ними за новый год. Грифон красноречиво показывал на часы. Я вспомнила о голове Деда Мороза у себя в рюкзаке и произнесла тост, выгрузив в конце эту голову на стол. Шакалы были в полнейшем экстазе. К нам сбежались с соседних столиков, смотреть на голову, настолько она произвела фурор. В тот вечер я обзавелась ещё одной красноречивой, хоть и трудно выговариваемой кличкой: Сорвисдедаморозаголова.
– Ну что, Сорвисдедаморозаголова, телепортируемся обратно? – у Грифона выговорить моё умопомрачительное прозвище выходило безупречно.
Ребята, понятное дело, не хотели меня отпускать. Грифон похитил меня во второй раз за вечер – сначала от Мод, сейчас от Шакалов. Мы с Нианией и Айрэнн обнялись на прощанье, крепко пожали руки с Мангустом, Шрамом и Коллинзом. Девушка из Лисьих Хвостов, та, что басистка, принялась настойчиво меня куда-то зазывать. Её звали Хуанита и было похоже, что она в меня влюбилась. Я не против зажечь с вервольфами вдобавок, если бы не надо спешить домой.
Когда мы вернулись, выяснилось, что мои родители крепко спали! Утром я узнала, что мама и папа завалились спать в одиннадцать, так как устали от предновогодней суеты.
Днём мы отметили Новый год с родителями, потом они собрались и уехали к этим Виттерам, а мы встретились с Питом и Джейн и отправились к Эдварду. Там мы в тёплом небольшом дружеском кругу замечательно отметили Новый год. И проводили старый.
Старый год принёс каждому из нас много открытий. Поражения и победы, радость и разочарование, друзья и враги. Мы радовались всему. Ибо даже если были неприятные моменты – они приходили к нам в копилку опыта и развивали нас. Про Новый год мы знали, что он принесёт нам только хорошее. Исполнятся заветные желания. Мы обретём Предназначение, узнаем Путь и достойно пойдём по нему. Будут снова поражения и победы, радости и разочарования, друзья и враги. Будет Белое и Чёрное, Тёмное и Светлое. Без контраста жизнь без развития и роста.
Мы были счастливы тем, что собрались вместе, именно в такой компании. После этого волшебного праздника наша дружба только укрепилась.
Дружище Удав! Счастлива тебе сообщить, что моя миссия успешно завершена. Надеюсь, что твоя тоже. Ты очень помог нам. С Зелёным Червём поговорить не удалось, но я поняла, что Кодекс Чести у него есть.
Вот и год подходит к концу. Я благодарна за этот год, и знакомство с тобой было одним из самых приятных событий, которые я запомню на всю жизнь. Каждый раз, когда вспоминаю миссию в Танресе, мои мысли обращаются к тебе, Шпынделю, Упырям и Боа. Я не знаю, как долго продлится наша переписка. Но наслаждаюсь каждым мигом, пока пишу тебе.
Лучше пообщаться в живую. Вот ты зовёшь меня в Танрес, а я зову тебя в Укосмо! Бери с собой Шпынделя, девчонок, и приезжайте! У нас тут весело. У нас тут Русалки. Я тебя заинтриговала? Эх, наверное нет, ведь у вас портал в иные миры в Колокольчиках и тоже весело. Но ты всё равно приезжай! Ведь поговорить с тобой хочется про эти вот порталы. Про всё запретное. Истина скрывается под пологом тайны, потому что если кто-то не тот узнает Истину – всем будет хуже. Так считают наши боссы. Иногда они перебарщивают и скрывают Истину даже от нас, тебе так не кажется?
Наверное, у меня опасные мысли. За них впору угодить под трибунал! Но я подозреваю, что у тебя есть что мне рассказать. И у меня тоже есть много, что я бы тебе рассказала. Я бы говорила, говорила и говорила с тобой бесконечное количество времени. Как помнишь, мы с тобой говорили тогда, у костра на Фестивале Змей? Когда ещё убежали от всех и ты учил меня драться, секретным боевым техникам. А ещё я бы продолжила брать у тебя эти уроки, тоже бесконечное количество времени. Вот, это одно из моих желаний на Новый Год.
С Новым Годом, Удав! Сорвисдедаморозаголова.
***
Масочник самодовольно расхаживал по комнате, заложив руки за спину. Он наслаждался новым конспиративным логовом, расположенном далеко от Укосмо, где кишмя кишели Белые и Глазнюки. Масочник надеялся, что Империя томберов окопается тут надолго. Он ждал Химеру.
Жёсткие, чеканно вышагивающие шаги Химеры Фобос ни с чем нельзя спутать. Она вошла первой, горделиво и властно. Невероятно высокая, широкоплечая, мужеподобная женщина, она предпочитала одежду бизнес-леди. Тёмно-зелёный пиджак и юбка-карандаш, тёмно-зелёные туфли сорок четвёртого размера придавали ей импозантной элегантности.
Масочник с деловым восхищением поглядел на соратницу.
– Мэри.
Он слегка склонил голову в почтении под ярким острым взором Химеры, признавая её власть, старшинство и главенство. Он не кинулся их обнимать – стоял, заложив свои руки за спину. Химера криво улыбнулась:
– Дэннис. Мы можем перейти на менее заметные имена. На те, что мы забрали как трофеи у наших врагов, – Химера ехидно ухмыльнулась.
Масочник одобрил:
– Как будет тебе угодно, госпожа. Этот год закончился для нас более удачно, чем предыдущий. Ты вернулась.
– Почему так долго? – Химера приблизилась к Масочнику на опасное расстояние, будто готова убить голыми руками – а её массивные габариты позволяли. – Ты представляешь, сколько усилий мне стоило изображать долбанную шизофреничку? К буйным психам у них послабления – не включают в гипнопрограмму по промывке и выкачиванию мозгов. А уж какие унижение претерпел мой брат из-за того что ты позволил себе тут прохлаждаться – самое оно посадить тебя на его стульчик.
Масочник поспешил заверить:
– Всё это время я добивался аудиенции у босса. Босс согласилась только на днях. Возможно, это входило именно в планы босса.
– Не вали на Трёхглазую. Она знает что делает. Что ты тут устроил, а? Что за тварь у себя пригрел на груди? Где моя эта бывшая подружка Августа? Хочу с ней поговорить.
– О, Химера, поверь, она тоже хотела повлиять на Русалок, заставить их выпустить тебя. Сразу, как только появилась, да! Я и твой сын свидетели. Она всецело за тебя! Но Русалки повели нечестную игру. Августа стала подготавливать плацдарм. Она собрала мощную армию. Не без моего чуткого руководства, конечно.
– Хм… – Химера призадумалась и заухмылялась. – Ну что ж. Ладно. Подружка она была дура дурой, но стоит сделать скидку на тридцать шесть лет. Что, мальчишка не сбежал от тебя к твоему ненаглядному Крампу?
– Мы подружились, – Масочник удовлетворённо потёр руки. – Он теперь Король Томберов. Мой зам. Твой зам, – поправился он, с опаской поглядывая на Химеру – как она воспримет?
– Я не хочу иметь с этим мальчишкой ничего общего. Несмотря на то, что он – кусок мяса, который я из себя исторгла. Я буду точно также драть с него три шкуры, как и с каждого из нас. А что с Червём? – полюбопытствовала Химера. – Тоже ценный кадр.
– Был. Поссорился с твоей подружкой. Ушёл в вольные плаванья. Сильно подозреваю, что переметнулся к конгломератам и шайкам, которые для него подберут Русалки. Я не жалею. Тёмная он лошадка. Дарти куда более предсказуем. Да, пусть потенциал его слабее, чем у Червя, но его можно раскрыть. Сейчас ты можешь найти его в тронном зале. Заодно сможешь оценить мощь и степень подготовки нашей новой армии томберов. Дарти умудрился вчера поставить нам пятнадцать неофитов! – произнёс Масочник не без гордости.
