Евгений Анатольевич Небольсин
Русская философия. Анализ истории. Том 2
1.0.2.-69.-е. Так как жизнь – это не закон, а присутствие Бога, явленное нам земным во множественных проявлениях форм счастья в полном согласии с законами природы, то счастливая случайность всегда есть утверждение ничего иного, но только одной сополярности нам бытия – живого, а потому может иметь место только там, где присутствие Божественной Сущности имеет место быть, там где Она имеет свое живительное влияние. Тогда закон будет работать, как утверждение Сущности в данных реалиях, будет вспомоществовать утверждению живого в данной реалии, просто свидетельствуя о присутствии Творца, как трансформация Божественного, а именно Его Сущности в окружающий мир. Это и есть везение, как чудо торжества жизни там, где, казалось бы, оная в прообразе Голгофы Христовой просто невозможна777. Если нет Божественного присутствия, то и тот же самый закон уже работает совсем в иную сторону – уничижает жизнь даже там, где казалось бы смерть невозможна777. Так как Энергии Духа Святого есть жизнь, то даже смерть становится счастливой случайностью, ибо оная есть переход к более совершенному бытию, как совпадение воль Бога, самого человека и даже дьявола. Смерть – это последняя жертва самого себя, расставание с прежними формами приобщения к тем же самым радостям жизни, то есть отторжением всего того, что уже начало сковывать в богообщении растущую духовно душу и то, как этот переход происходит в самый ответственный момент и то, насколько оный естественно вписывается в самый этот образ повседневной жизни умирающего, свидетельствует о многом. Если человек также осознанно это делает – ради того, чтобы всем было хорошо, как акт служения, то он утверждает для себя привычное ему – следующую счастливую случайность, благодаря которой он остаётся жить во Царствии Небесном276. Если он цепляется за все и всех ради самого себя (ищет каких-то доноров соков жизни), если он в тревоге – это означает, что душа его видит под ногами пропасть, свою погибель, с тем багажом грехов остаётся в этой текущей пучине всеобщей противоестественной жизни относительности, а потому испытывает панический страх – просто природа при жизни является либо частью вечности, либо временной формальностью перед бездной, то есть этим видит грядущее и её не обманешь. Просто жизни быть донором естественно, а смерти и омертвелому естественно быть вампиром, а если душе естественно жить за счет кого-то, а там уже, в этой бездне не будет этих доноров, отдающих соки жизни. Это всё перечисленное есть критерии, позволяющие судить о мощах усопшего человека, как о двери, коя есть либо проводник в жизнь вечную, либо туда или в ту сторону, откуда либо адская бездна веет своим вечным холодом, либо Сущность Божественного оказывает на нас живительное влияние202 и мы замечаем, что нам начинает везти. А так как мощи усопших – это только лишь путь эволюционного становления, то есть некоторые врата, через которые поступает реальное обозреваемое неуничтожимое влияние203, то отсюда следует, что самая реальная и настоящая жизнь находится не здесь совсем – не на Земле, а там, в загробном мире, влияние Сущности которого так хорошо созерцается здесь в этой жизни опосредовано мощей усопших и при этом только праведников. То есть в этой земной реальности все такое шаткое и временное только лишь по той причине, что является противоестественным вечности и абсолютной устойчивости и постоянству окружающего бесконечного пространства, неуничтожимой Божественной Природе вечного. Хорошо адаптированное под естественные требования людей влияние Божественного исходит от мощей усопших праведников, а потому именно они обеспечивают жизнеутверждающее везение и государственное устроение! Таким образом, понятие «везение» – это специализированный инструмент распознавания Божественного присутствия и мера святости. Настоящее наследство ребенку – это не деньги и не хоромы, а именно то самое – родители должны попасть во Царствие Небесное после смерти, чтобы влиянием тянуть своих детей к подвижничеству. В противном случае, если родители попадают в ад, то детям их приходится туго. Они не могут противостоять трудностям, много пьют и впадают в иные искушения. Это открыли древние люди, о чем свидетельствуют археологи333,666.
1.0.2.-69.-ж. Можно рассуждать несколько иначе. Известно, что жизнь наделена свойством проводить Энергии. Если Бог действительно есть, то, что нам передается от Него по наследству от родителей? Наши родители, согласно определению живого, могут дать нам естество Божественного дыхания вечной жизни, которая в природе воспаленной грехом в земных условиях наделена свойством временности, ибо вечному здесь в земной реалии быть вечно противоестественно. Временность, как бытие, также имеет различную степень подобия Божественному в самом процессе воздействия. Мягкая ткань временна в одном, но вечна в другом, в то время, как кость сохраняется более продолжительно в другом, но временная в ином. Божественное же наделено свойством абсолютной вечности во всем, а следовательно, мягкая ткань и прочная кость – разные образы выражения одного и того же, вечности. С одной стороны, различные образы постоянства, различные жизненно востребованные способы свидетельства о свойствах Абсолюта, в совокупности гармонично дополняющие друг друга образы торжества жизни. А с другой, свидетельства о поражении первородным грехом, ибо несут в себе уязвимость перед силами разрушения. По определению Божественное всегда неуничтожимо есть, а потому, если что-то передается по наследству, то в первую очередь только это – Божественное, Его твердость, как один из многих прообразов постоянства Его, в ещё одном его выражении, коим является радость о Господе. Божественное одной только чувственной природой в абсолютной полноте распознать невозможно. Что-то в Нем мы можем распознать. И это Его что-то можно разглядеть тем, что имеет Ему подобие в нас – умом через Его промысел (в образах структуры бытия) и Его Благодать Духа Святого душевной радостью. И, исходя из этого, если Божественное реально существует, то неизбежно должно быть желанное как счастье и должно быть получено по наследству от родителей, как Образ Его, явленный в эволюции. И не только как неуничтожимое, но и как функционально востребованное, ибо сие есть Божественное по определению. То есть по определению самой физиологии человека это такие же соки жизни, которые мы получали от матери через пуповину, а точнее они там присутствовали и не могут быть прерваны после родов – это также по определению о Творце. Если пуповина, питающая младенца во чреве имеет временное бытие, то, далее, посредством материнского молока осуществляется более продолжительное донорство. И далее до 16 лет родители кормят ребёнка, после чего он выходит в мир и на этом, следует сказать, что, так как донорство – свойство Божественное, то в категории временности оное не существует, а потому по Закону Сохранения никогда не заканчивается и постепенно все полнее показывает Свой Лик то в одном, то в другом, переходя в естественное Себе – в реально вечное и наиболее всеобъемлюще полное. Природное, как потребитель, имеет временное бытие, а духовное – вечное и непреходящее, как вечно источающее самоё себя. То есть согласно определению о Природе Творца и согласно свойствам Его Естества, кои непреходящи в Законе Сохранения, родитель не перестает кормить дитя даже после своей смерти, продолжает передавать Божественное, но теперь уже каким-то таким носителем, о коем сложно говорить, ибо он становится богоподобным после того, как родил и продолжает его рождать во веки. Человек пришел из небытия в бытие опосредовано родителей своих и должен пребывать всегда в единстве с тем же самым чувственным небытием-донором через них же и даже после пребывания родителей на земле333,666. Таково проявление Закона Сохранения. Иного чего-то, кроме родства с Богом через своих мать и отца, как маршруты прохождения Божественного из Царствия Небесного к нашей современности, человечество не ведает и ведать не может, также как рыба в реке не ведает иного пути в океан, кроме движения к нему по самой реке. Дело все в том, что Божественное абсолютно велико и Его влияние через родителей не рвет природу человека, возрастание происходит к Его величию удобоприемлемо, так как наиболее адаптировано к потребностям ещё пока живущего человечества на Земле в данный момент. Родители продолжают свое то самое дело, когда будучи ещё совсем молодыми, они прежде чем положить в младенческий рот продукт питания предварительно жуют пищу. Потом мы уже будем делать то же самое своим детям. После смерти функция сия родителей не заканчивается и Божественное излучается опосредовано их мощей в том же адаптированном к нашему ослабленному грехом естеству качестве – так возникает свидетельство о какой-то степени близости ко Творцу, обозначенное на понятийном языке людей инструментами счастливой случайностью. (Согласно этим суждениям получается, что колдунам и ворожеям лучше детей не иметь, ибо проводят влияние ада). (07.01.00) Именно по этой причине, измена Родине было осуждением человека, ибо это измена своему роду (Родина и род имели тогда один и тот же смысл). Нельзя уходить далеко от родных могил. Нужно очищение себя от той грязи, которая засоряет связь со своим родом. Женщина, носящая в себе плод, бережется, ходит там, где безопасно для ее будущего малыша. После рождения младенца, она продолжает нести его в себе и тоже продолжает беречься, хотя уже как-то иначе, то есть этот подвиг имеет уже иной вид, но тоже в Законе всеобщего Сохранения она по-прежнему связана с ребенком пуповиной и все ее мысли и весь ее мир продолжает жить именно этим убережением своего плода. Это образ подвижничества жены и оный есть путь Богородицы. Любящая мать, чтобы сберечь свой плод также продолжает ходить удобными безопасными тропами. Только в ином прообразе. Она начинает понимать важное, что для того, чтобы беречься ей лучше воздержаться от посещений некоторых заведений, избежать общение с плохими людьми и кое где для движения вперед нужен пост и молитва особой силы. Муж иначе утверждает вечность. С одной стороны, он должен быть помощником своей жене беречь свой плод всю жизнь. А с другой стороны, Бога не достать, а потому Его Сын, даже пребывая в земных условиях будет всегда ходить мимо смертельной опасности и даже, будучи распятым на Кресте останется жив. Подобное живет по Закону своего Подобия, от Коего рождено. Это иной путь и когда оные находят одну общую точку соприкосновения, то велий праздник во Вселенной. Праздник вечности. Любящее сердце ищет этот путь и найдет.
1.0.2.-69.-з. Сам по себе родитель может быть проводником только лишь Божественного для своих детей – чего-то иного, повторюсь, нет в бытии. Дело все в том, как мы это Божественное ребенку преподносим. Удобоприемлемо ли для него, способен ли он это потребить и освоить. Также следует сказать о том, что если что-то и есть от инородной Богу, временной природы, то оное не задерживается ввиду своей временности и уходит. Нам до него дела нет. Остается только непреходящее Божественное, а потому ничего более кроме того, что дает Творец, он давать своему дитя не может. После грехопадения человеку, чтобы давать только доброе (а значит и удобоприемлемое) своим детям, пришлось отделять доброе от злого. То есть мы все несем в своих руках этот плод познания добра и зла, только теперь, чтобы быть приобщёнными к добру, следует его отделить от злого. Только в этом случае дитя сможет жить. С момента грехопадения это становится самым важным земным деланием. Ради этого работает в человеке пищеварительная система, ради этого мы готовим пищу перед едой, ради этого мы вычленяем из вселенной и заготавливаем стройматериал (чтобы строить жилище), ради этого мы создали научно-техническую революцию, ибо плодом познания добра и зла стал весь мир. Так вот отделяя доброе, то есть Божественное, от всего остального, мы не разрушаем мир Божий, а просто выделяем какую-то грань его полноты, чтобы соделать эту всю оставшуюся полноту удобоприемлемой для усвоения. И все. Нельзя порвать образ Божий в человеке. Вся оставшаяся грань той же самой полноты Божественного потом войдет в человека и также удобоприемлемо. Мы даем это детям и учим их тому же самому, чтобы они делали это же только уже для детей своих436. Следовательно, чтобы познать мир и вычленить из него Божественное, нужно уже иметь и нести в себе ту самую частицу Божественного, чтобы посредством её видеть все то, что несет Ему подобие, характерные для личности очертания. Эта частица была вдунута Богом в лицо Адама и через это реальное приобщение к Божественному, человек имеет понятие о Божественном причем реальное, а не ритуальное, фиктивное, бумажное, напускное. Вот именно это естество передается нам от наших родителей – Божественное дыхание жизни, доставшееся от первого Адама и оное, как свойство Божественное, является непреходящим. Бог «… Дух дает во главу человека, ибо через Духа мы видим, слышим, говорим». (св. Ириней Лионский «Против ересей» гл.5, 20:2). Оное дано нам навсегда и именно опосредовано оного мы можем распознать Божественное вокруг нас и потом умом выделить Его из стихии. Ум нам дан только для этих целей. Просто личность – это священно, ибо только оная способна беседовать с Богом.
Исходя из этого перед нами предстает схема-образ богообщения. Если мы готовы к этому, то оное всегда удобоприемлемо. К примеру, в 67 году после Рождества Христова Иоанн Богослов слышал Речи Бога, а в этот момент его спутнику открыто было иное – пребывал в страхе от того, что земля под ногами тряслась и гром, и молнии сверкали вокруг. Иоанн просил его, чтобы он записывал все то, что он в этот момент произнесет. Так появился на свет «Апокалипсис» от Иоанна Богослова. Также мы видим, что в момент распятия Сына Божьего люди видели одно, а на самом деле происходило другое – с одной стороны, посредством природы, воспаленной грехом, люди зрели мучающегося на Кресте Христа, расколовшуюся землю надвое и свет угас с 6-го часа по 9-й, а на самом деле это было богообщением в таком вот противоестественном нам грешным образе. Или явление Божьей Матери Тамерлану спасло Москву от разорения и опустошения, а в самой Москве встречали Владимирскую икону Богородицы с трепетом духовным и восторженно. С другой стороны Богоявление во время Крещения Иисуса Христа, во время коего народ удобоприемлемо узрел Бога Святую Троицу271.
Нам несущим в себе поражение первородным грехом, без очищения посредством слезного покаяния, Божественное всегда предстает в том образе, который соответствует степени нашей духовной нечистоты – мы ищем в Нем нечистоту и потому не так понимаем язык Творца посредством Его проводников. И это, к сожалению, становится тем ядом, который уносит жизни людей666. (Просто некому было этот яд превратить в продукт). Нужно уподобиться Богу, чтобы понять Его речь, чтобы даруемое Им для спасения, не стало убийством. Нужна очистительная жертва, нужно покаяние, что есть Дар Божий. Бог велик, а потому всякое общение с Ним всегда будет нести именно эти образы – все разрушается для построения нового более совершенного образа свидетельства о Творце. Без этого процесса постоянного перестроения жизнь, как сущность, причем только и только Божественная, пребывать в земных реалиях не может. Именно по этой причине, все вокруг нас – это есть постоянное возрастание, в коем все и становится и разрушается одновременно, то есть делится на прошлое и будущее. Нам нужно поспешать за этим перестроением и вновь и вновь отбрасывать старое, уходящее в прошлое. Это есть одна из граней покаяния333,666. В противном случае, мы рискуем навсегда остаться с прошлым и в прошлом. Мы, созерцающие мир посредством природы воспаленной грехом, вместо того, чтобы видеть в новом перестроении более совершенное свидетельство о Боге, мы видим разрушение и деградацию – это цепляет нас за собой, а потому пугает, вводит в уныние и печалит. На самом деле это естественно Богу – разрушать все то, что против Его, против Его радости и нас в том же числе, если мы попали в эту область и утратили себя как личность перед Богом.
1.0.2.-70. Бог велик абсолютно и познание Его из-за этого невозможно, а с другой стороны, познание Творца – жизненная необходимость. Точнее это познание происходит каждое мгновение бытия человека на Земле. Вопрос лишь в том, что очевидно в земных условиях во всей абсолютной многогранности Господа350 Его порядок возникнуть не может, хотя он есть. Поэтому непорядок воспринимается нами как хаос, о котором свидетельствует Священное Писание. То есть в земных условиях после грехопадения «лишь бы все было хорошо и всё жило, не важно каков порядок вещей» Царствия Небесного уже не работает, хотя и остается самым важным. Нужна постепенная удобоприемлемость Его выражения в земных реалиях. То есть, чтобы сложилось жизненно важное единство по подобию живому Богу, необходимо соблюсти условие подобия Ему. С другой стороны, опять же, бытием наделено только Царствие Небесное, вне Оного нет ничего вообще. То есть человек так и остался насельником Царствия Небесного и Божественных Обителей. Растение мы называем цветком, даже если оное только-только начало пробиваться сквозь почву. В этом же прообразе мы даем имя Обителям Бога, только на своем понятийном языке. Чтобы понимать о том, что вокруг нас Рай, мы должны быть абсолютно едиными с Богом, то есть просто жить, ибо жизнь – уже есть процесс возрастания, лишь бы он был непрерывный до самого-самого и бесконечно, когда единство с Ним434 становится визуально очевидным333,666,777 – до свершения полноты времен. Только благодаря этому мы подобны Ему во всех иных гранях природы: единство трансформируется в последовательную непрерывность434 и становится еще одним именем оного, в коей что-то жизненно востребовано в первую очередь, а что-то потом. Он, Творец – есть постоянство бытия и вечность или непрерывность – иное имя этому свойству Его, которое выражено во всем том, что Ему подобно. Его творчество – это излияние Его энергий в Его прообразах. Именно по этой причине все вокруг наделено устойчивостью, ибо устойчиво само излияние. То есть источник этой устойчивости сам по себе стабильный. Если вы бросили камень в ручей, то на какой-то миг всплеск воды нарушил общий ток, но затем опять все восстановилось. Начало начал ручья где-то в верховьях, сокрыто для воздействия. В этом же прообразе все остальное. Иными словами, то, что Бог вне досягаемости для нас – в этой наше спасение. В этом же прообразе каждая грань Его специфично в данный момент утверждает непрерывность жизненной нити, в итоге чем и приобщает нас к вечности и, в принципе, именно благодаря этой причине инородного природе вещей во Вселенной ничего нет. Ибо даже все то, что инородно, то инородно только потому, что стоит не на своем месте жизненного приоритета востребованности, то есть вне естественного порядка вещей. А так эта инородность остается творением Его. То есть тут жизнь получает новое имя – субординация порядка вещей, в коем звучит имя связи межличностных отношений «я тебя люблю». Сам по Себе Творец – это, по определению, абсолютное постоянство, неизменяемость во всех отношениях, а потому именно это качество адаптируется теперь уже в ином ракурсе – в цепочке последовательного развития-становления-возрастания, которое физики называют Законом Сохранения Божественного единства или ещё можно сказать образа, то есть распознаваемой нами непрерывности-нераздельности207. Иными словами, Божественная энергия похожа на клубок ниток, который, не теряя образа Божьего в в одном, не теряет Его образа в другом в пределах Закона Сохранения Его бытия. А именно в свойстве цельности-нераздельности шара, превращается в постоянство иного ракурса – в непрерывность нити. Перетекает и потом опять становится клубком ниток, скручиваясь в шар вновь, то есть из Солнца потомком солнечного света постепенно и последовательно трансформируется в самые разнообразные красоты мира (одежды Его)277. После грехопадения человечество имеет возможность приобщения ко всей полноте Божественного только через эту нить неразрывной последовательности, постоянно вычленяет её из всего того, что попало в поле зрения человека как хаос, разматывая весь клубок вбирает в себя всю полноту. В пределах ее формируется вся физиология человека, составными частями коей являются все грани Вселенной. Ныне, это обрело новые высоты совершенства, оформившиеся в НТП. (Только опять же если не происходит нарушение главного принципа удобоприемлемой нежности, когда человек берёт от жизни в допустимых пределах). В этом же прообразе, мы передаем своим детям эту Божественную нить, которую приняли от своих родителей, уподобляя свое бытие Богу в образе родовой цельности, благодаря чему человечество имеет способность отделить живительное для себя Божественное от инородностей Ему – тем самым создаем себе удобоприемлемые условия быта для богообщения. Именно этим самым качеством наделены мощи усопших праведников, от которых исходит Божественное веяние. Ведь наша жизнь – это тот самый постоянный поиск Божьего жизненного непрерывного, кое имеет место быть во всем остальном временном, омертвелом, безжизненном. Это тот самый труд в поте лица, о коем заповедано Богом после нашего грехопадения, только выраженный не только в данном привычном для нас понимании, а также на самой природе нашего организма, который тоже «трудится в поте лица», перемалывает продукт208, адаптирует его под нашу возможность освоить энергии, высвободившееся от переработки этого продукта. Просто Божественное переработанным быть не может ни временем, ни чем-то там ещё, но переработанными могут быть только носители Его430. Именно по этой причине мощи святых праведников, с которыми мы имеем дело, имеют именно этот вид носителя, вид тождественности вечному, вечному постоянству в чистом виде. То есть мощи перед нами иного вида иметь не должны. Только этим своим присутствием помогают нам не утратить это важное качество – не спутать нетленные плоды Божественные с теми, которые нам преподносит дьявол в самых различных перевоплощениях.
После грехопадения, для человечества ничего не изменилось, оное так и продолжает лицезреть Творца и слушать Его Речь абсолютно всеми гранями природы, в том же числе позиционируя теперь себя в иной точке мировосприятия – естественного для змия-искусителя. Теперь он смотрит на мир с иной стороны – не с той, с какой мир старается показать себя Богу (с тыльной). Понятно, что у всех растений мира эта сторона не самая лицеприятная, но оная также является проводником Божественного. Этот носитель несет уникальный образ богообщения. Так как Божественное, согласно Закону Сохранения, всегда непреходящее, меняет только свой образ, то в таком своеобразном богообщении перемалывая носитель в поте лица, человек делает Его Энергии удобоприемлемыми для усвоения ослабленной грехом природой человека.
1.0.2.-71. Жизнь поражённая грехом не может пребывать во Царствии Небесном без нарушения полноты в себе самой. То есть радость теперь должна вписываться в пределы возможностей природы человека, чтобы не было передозировки. Всё в меру. Иными словами. нужна строгая удобоприемлемая дозированность счастья, а потому чтобы не погубить её Бог отводит от Себя на некоторое безопасное расстояние437. Не творит убийство в наказание за преступление, а просто прячет, чтобы сохранить живое209 бытие непрерывной цельности, вне коей возрастание до Образа Божьего невозможно438 и вообще ничего невозможно, а потому невозможна и сама жизнь. Бог никого не убивает, но выводит из Царствия Небесного ради того, чтобы на человеке до конца был исполнен замысел полноты становления личности439 только теперь уже по иному плану. Нужен карантин-изоляция, ибо для больного грехом нельзя многое. Теперь познание Бога наделённым естеством воспалённой грехом природы, возможно лишь в той степени постепенности, в какой Бог ради безопасности самого же человека подпускает к Себе. Поэтому на природе, ослабленной скверной греха, выражение полноты Творца необходимо также всеобъемлющее и при этом удобоприемлемое ради всеобъемлющего. То есть постепенное и по мере возможности природы безопасно вбирать в себя всю полноту, нести печать на себе Его, то есть этот «след Божий» – по чуть-чуть, как проявление нежности (нежность – это свойство любви Божьей), чтобы выразиться в конце конов уже всей полноте абсолютно, во всех гранях Творца. Вот где берет начало родительская забота о чадах своих и Его. Нарушение последовательности и нарушение этого принципа неизбежно становится погибелью, ибо человек утрачивает способность возрастания438. Мало-помалу каждый из нас раскручивает этот клубок с Божественного и накручивает на самого себя, постепенно приобщаясь то к Его одной грани, потом к другой и далее ко всей полноте Его, при которой самая эта физическая смерть – лишь новая уходящая из поля зрения ступенька вверх, за коей скрывается следующая реалия Божественной полноты живого, новый горизонт полноты свидетельства о Господе в пределах той же самой порционной204 возможности познавать Творца. Это новое качество, перешедшее из определённого количества – мы постоянно умираем и вновь рождаемся, но уже в инобытии, в ином естестве не изменяя основному принципу всего живого – возрастанию.
1.0.2.-72. То есть человек все вокруг, всё несущее в себе Божественное, адаптирует под естественные запросы своего ребёнка, вычленяет из всего вокруг Божественное и Оным наделяет дитя. Хорошо все то, что хоть как-то утверждает живое. Только одно утверждение непрерывности может быть более временным, а другое более вечным, а Божественное в чистом виде, без всяких примесей, свойственных злу, наделяет человека и детей его ещё одной важной гранью Божественного – вечностью в абсолюте. Дает новую поддерживающую в состоянии вечного частицу-импульс живого, тем самым вновь стимулируя постоянно угасающую воспаленную грехом210 земную жизнь. Это важные утверждения для обоснования влияния, исходящего от мощей угодников Божьих. Утверждение живого происходит двумя способами – толчок новым импульсом энергии и чистота, как Божественное свойство постоянства. О первом говорить не приходится, ибо это есть восполнение сил, ушедших на восстановление затрат. (07.01.00) А вот второй момент – это уже особенный случай – это когда живое оказывается в образе недосягаемости Бога, то есть в образе Его пребывает вне области досягаемости для покушений, исходящих из преисподней на живое и, как следствие, восполнение сил уже менее всего востребовано. Бог абсолютно не досягаем, а потому и Его Сын тоже вне досягаемости для смерти, даже если он будет распят на Кресте, Он проходит мимо смерти. В этом прообразе утвердилась жизнь и этому закону формирования подчиняется эволюция, в коей формируются глаза и вообще дар видения и предвидения. Человечество пошло по этому второму пути – мы ходим в прообразе недосягаемости Бога, то есть там и пребываем там, где нет покушения на жизнь и здоровье нашего тела, то есть нет затрат на восстановление после воздействий, что и выразилось на природе человека, ибо оная не имеет никаких достоинств для успешной борьбы за выживание. Человеку остается только почаще чистить этот образ подобия Богу от всего инородного ему в душе. А мощи усопших праведников имеют ценность именно в этом – несут в себе чистоту в абсолютном образе, этот первопринцип формирования живого из абсолютно простого в сложное в данном направлении в пределах счастливой случайности, как раз эту составляющую351. Не энергии, как импульс солнечной энергии, а именно как частицу стабильности, что также есть влияние, как образ излучения. В этом природа счастливой случайности.
1.0.2.-73. Итак, когда это все началось? Это началось во Царствии Небесном, да и потом по грехопадении замысел о человеке не изменился. Бог, в виду Его абсолютной святости, никогда не ошибается, а потому всякое Своё Слово произносит раз и навечно, а потому изменился только лишь этот образ пути обоженья мира через связующую все поколения людей нить. Если там, в Раю, было все сразу и одновременно, то теперь тоже самое качество бытия несет иной образ единства – он стал постепенной, последовательной, неразрывной цепью событий278. И этого ещё мало. Бог велик и величие Его нужно адаптировать под запросы естества земного бытия человека. Хотя, что адаптировать? Если сказать, что по грехопадении человечество потеряло все, это будет ересь. Всё не утрачено, но изменилось в нашем мировосприятии, как не учтенное, отвергнутое нами ранее – такова природа ограниченной грехом возможности принимать мир. Что-то осталось в прежней возможности свидетельства о Боге и вот это «что-то» в свойствах Его нетленно, неизменно, постоянно и передается нам от Бога по наследству от родителей – это то, что остается жить после смерти и то, чем мы все имеем возможность жить. Получается, что сама зримая нами природа, наделенная свойством временности, отдаёт дань и временному, и в то же время, как бы держится430 за вечное Божественное, за Его образ в человеке по слову св. Максима Исповедника. Тут много сказано о Божественном влиянии опосредовано мощей усопших праведников, что в них эта грань Божественного связывает или должна связывать нас с теми временами бытия абсолютного мирового постоянства, когда произошло сотворение мир и первого человека в нем. По крайней мере, если этот момент имеет место в бытии, то должен как-то обозначится в реальности, он должен проявиться в истории человечества. То есть что нам говорит об этом сама практика?
Человек эту связь узрел! Что такое мощи усопших? Как-то включаю запись уже давно почившего Патриарха Алексея Второго, на которой он вместе с отцами Троице-Сергиевой Лавры читает акафист Живоначальной Троице. Почему эта запись сохранилась? Потому что оная имеет способность проводить Божественное279, то есть оная востребована только как проводник-носитель Божественного, адаптированного к человеческому мировосприятию, благодаря чему оная сохранилась. Слушая чтение великих подвижников, ловлю себя на мысли, что в эти моменты ни о чем более думать не могу, но только о соучаствовать богообщении в аудиозаписи с теми, кого уже нет на Земле. Точно также всё вокруг имеет бытие только как несущее в себе Божественное и Божественный образ, подобно этой аудиозаписи. Вне этого образа нет ничего вообще111 и как не востребованное уходит в небытие. Этот образ несет в себе не только весь материальный мир, но и мир флоры-фауны – это носители Его присутствия или можно сказать о том, что это Речь Его к человеку. Следуя этому же курсу мышления, мы осознаем, что только для этого возникла письменность – для того чтобы фиксировать духовный опыт, приводящий к разного рода успеху и победам в каких-то важных делах. Это такие вот своеобразные мощи-следы к победе, которыми дорожит человечество и которые остались в этой реалии только лишь потому, что они имеют живительную значимость для вечности живого, для неуязвимости перед опасностью. На том месте, где было спасительное в какой-то ситуации Божье знамение обычно строят Храмы. Точно также обстоит дело с мощами усопших людей, носителей в себе трудно поддающегося осмыслению Божественного присутствия. Все мы люди едины с предками в одном общем первоначале, но различны во всем остальном.
