Евгений Михайлович Лето
Буря в бокале
– Вы я вижу, всё же до конца не понимаете.– Попытался более доходчиво объяснить Фрэнос свою позицию.– Я не могу принять заказ на одну и ту же вещь от двух разных лиц. И дело даже не в кодексе, тут гораздо всё проще, вопрос стоит в другом, а именно, как её потом делить прикажете. Бросать жребий? Распиливать пополам? Вас устроит такой вариант?
– Нет, нам нужна статуэтка целая и невредимая,– твёрдо заявил маг.– Что же касается одинаковости заказа. То, тут,– он вновь выдержал паузу,– давайте поступим следующим образом. Когда вы разыщите, статуэтку передадите её, как и было условлено ранее, в руки первому нанимателю и одновременно сообщите нам, когда и где это произойдёт. Остальное вас не будет уже заботить. Ну, как вам такой вариант. И овцы целы и волки сыты, как говорят крестьяне.
Фред крепко призадумался, в принципе его делом было добыть статуэтку и вручить её в руки заказчика, дальнейшее судьба нанимателя его не касалась. Условия контракта формально соблюдены, далее каждый волен поступать, как тому заблагорассудиться. Некоторые так и делали, умудряясь сорвать порой двойной куш, вовремя продав заинтересованному лицу нужную информацию. Доходило порой до абсурда, синор или синора у кого похитили ценную вещь, обращались за услугами к тем, кто их же и обчистил. Ситуация менялась кардинально на противоположную и наёмник уже охотился на прежнего нанимателя. Фрэнос не занимался подобным родом деятельности, не столь из-за вопроса профессиональной чести и этики, сколько из-за нежелания возиться второй раз с одним и тем же предметом. Для него это был пройденный этап, и его манили уже новые «трудовые свершения». Вот только последнее дело разительно отличалось от всех предыдущих. А ещё ему, крайне не доставало информации…
– Ну, что? По рукам?– Жар буквально впился в него взглядом своих жгучих, выразительных глаз.
– Не совсем.– Выдвинул свои условия наемник.– Я соглашусь, лишь в том случае, если вы или дон Жерард заключите со мной новый контракт, а также сообщите, кто сегодняшней ночью напал на замок и похитил статуэтку?
– Я думаю, нам следует посоветоваться немного.
Типус увлёк Жирдяя к ели и принялся там о чём-то эмоционально с ним шептаться. Барон туча тучей слушал, теребил руками складки плаща на выпиравшем животе постоянно, что-то твердя. Фрэнос не слышал и не понимал по губам, но было очевидно, что он талдычил одну и ту же фразу. Наконец, после непродолжительного времени, совещание закончилось, и парочка вернулась на место.
– Что ж, мы, посовещавшись, и готовы принять ваши условия. Всё что известно о статуэтки и ночном визитёре мы вам расскажем…– но сначала, бесцеремонно вмешался Жирдяй,– обсудим финансовую сторону соглашения.
Фред выехал на пустынный тракт, когда луна уже одарила своим присутствием ночное небо. А созвездия «Однокрылого дракона» очертила свои границы южного края небосвода. Вот только нашему герою сейчас было совсем не до любований и восхищений, небесных созданий, все его мысли занимала исключительно одна, горазда прозаичная, а именно статуэтка и тот клубок обстоятельств и событий так или иначе связанных с ней. Ничего принципиально нового ни Жар, ни Жирдяй не сообщили ему. Они сами не знали по приказу или заказу кого похитили древний артефакт, более того даже не располагали подозрениями, кто гипотетически мог пойти на столь дерзкое ограбление. Впрочем, была и слабая зацепка. Некоторые стражники утверждали, что видели собственными глазами грозного незваного гостя, что таким, цитата самого владельца замка, « бесцеремонным, варварским образом проник в мою сокровищницу». Нойс сразу насторожился, заслышав первые штрихи описания этого человека в общих чертах, что набросали ему чародей и барон. Что-то, было неуловимо знакомое в образе сего дерзкого похитителя древностей, а когда Жирдяй упомянул карету и мрачного возницу стегавшего двойку дышащих дракусовым пламенем лошадей, всё сразу сложилось, как будто разноцветные кусочки мозаики сошлись в один узнаваемый узор. Этим страшным «бесцеремонным варваром» оказался ни кто иной, как недавний оскорбитель его достоинства, что так унизительно оплевал его. Наёмник аж поморщился, вспомнив густую смолистую слюну на своём лице, непроизвольно проведя рукой по лбу и губам, таким оплёванным ему ещё не приходилось быть никогда в жизни! Он, решил ещё тогда, что неизменно разыщет его, и воздаст по заслугам, но что это произойдёт при таких сопутствующих обстоятельствах, никак не ожидал. Может оно и к лучшему, подумал, он сделаю сразу два дела – отберу статуэтку и посчитаюсь с обидчиком.
Периодически Нойс подстёгивал мула, дабы тот, не ленился, не снижал взятого темпа, а сам гадал, каким образом этому толстяку удалось пробиться в защищенный чарами замок, победить Цугубера и справиться со всей стражей, пусть и номинальной, но всё же. Какими силами, какой магией надо было обладать, чтобы проделать подобное и уйти целым, и невредим, да ещё прихватив с собой желанный приз. И кто за ним, какая сила могла стоять? А то, что это был исполнитель, Фрэнос нисколько не сомневался, впрочем, как и Типус с Жирдяем. Что ж, чем глубже в лес, тем дольше возвращаться обратно. Вспомнил народную поговорку наемник. Как раз, сейчас этим самым и занимаясь – возвращаясь обратно, причём довольно скоро. Если он хотел нагнать дерзкого похитителя поспешить стоило.
Фред всю ночь скакал, делая лишь короткие передышки, чтобы накормить Кори овсом, перемешенным со стимулятором, придающим дополнительные силы. Он редко прибегал к подобным зельям, пользуясь ими лишь в крайних, исключительных случаях, не желая причинять вред ни в чём не повинному животному. Но сейчас как раз был такой из ряда вон выходящий случай, когда просто необходимо было, выложится на все сто.
С наступлением следующего дня сюрпризы для нашего героя продолжились. Ещё издалека Фред почувствовал что-то неладное. Впереди высоко в небо тонкой струйкой подымался и вился сероватый дымок. Он закручивался причудливой спиралью, лениво развеиваясь в голубой безоблачной вышине. Наёмник подстегнул мула, понимая, что всё ровно безнадёжно опоздал.
– Проклятье!
Только и мог, что вымолвить он, когда достаточно близко подъехав, разобрал все разрушения, постигшие гостиный двор Йозефа Кранчика. Правда, не всё так безнадёжно выглядело, как представлялось на первый взгляд издалека. Сгорела конюшня и сарайчик тулившийся к ней. Само здание гостиницы, хоть и носило заметные следы пожара, но в целом оставалось не подвержено разрушениям. Второй, мансардный этаж вообще пребывал в нетронутом состоянии. А вот на первом, где располагался трактир, дело обстояло несколько хуже. Входную дверь вынесло наружу, будто кто-то сильным ударом ноги выбил её изнутри. (Как тут было не вспомнить замок Жирдяя, где входную дверь выбыли точно в такой манере, будто одна и та же самая нога вынесла ее). На траве подле покорёженных оконных рам бриллиантовой россыпью блестели мелкие крошки битого стекла. Ошметки не до конца сгоревших скатертей, штор закоптелыми лоскутиками валялись по всему двору, источая зловоние. Не далеко от входа сиротливо сбилась кучка людей, скорее всего те, у кого не осталось никакого средства для передвижения. Они тихо меж собой переговаривались, жалуясь на судьбу, изредка бросая злые, недовольные взгляды в сторону пепелища, где раньше располагалась конюшня. Учитывая, что их не так уж много здесь находилось, при том, что постояльцев в последние дни у Кранчика хватало с избытком, вывод напрашивался, следующий, что не все лошади, находившиеся в ней, сгорели и большую часть, всё же удалось вывести. Кому повезло, те конечно, уже были в пути, а кому нет, дожидались попутного транспорта.
Нойс спешился. Никто не обратил на него особого внимания, все были поглощены своими невесёлыми мыслями, лишь маленький мальчик, жавшийся к юбке матери одарил его любопытным взглядом. Отпустив мула попастись, он направился внутрь некогда шумного трактира. Его ожидаемо встретили там горы битой посуды, нагромождение расколотых табуретов и перевёрнутых столов. В воздухе улавливался знакомый запах кориандра верного спутника магических заклинаний и всплесков, его не мог сбить даже прогорклая вонь жжёных продуктов питания залитых водой. На стене прямо над местом, где когда-то возвышалась стойка, красовалось бледноватое выжженное пятно, молчаливое свидетельство пущенной в ход запрещённой магии. Некто, кто решил, попрактиковался в заклинании вызывающим «негасимый огонь», очень рисковал оказаться в застенках инквизиции. За такие «шалости» приговаривали, как правило, к смерти, причём мучительной. Исключение составляли, лишь те, кто располагал приличной суммой, чтобы откупиться…
Где-то сверху хлопнула дверь. Послышались торопливые шаги. Фреду стало немного не по себе, когда он заметил быстро спускающего вниз по лестнице Кранчика. По осунувшемуся лицу хозяина трактира было заметно, как нелегко далась ему эта ночка. Красные воспалённые глаза нервно поблескивали, он ещё не успел смыть пятна сажи на лице, пуговицы на рубашке поотлетали явив солидное волосатое брюшко под ней перепачканное разводами грязи. В руках он держал графин. Своего недавнего посетителя Йозеф не признал, более того похоже радушие его оставило, сгорело вместе с конюшней и сарайчиком, он даже не поздоровался с новым посетителем, лишь равнодушно скользнув по нему тусклым взглядом. Нойс совсем не обиделся такому приёму, наоборот даже облечено перевёл дух, выяснять отношения с ревнивым мужем ему только, не доставало сейчас.
Побродив немного по изувеченному залу, он заглянул на кухню. Внутри, среди пирамид немытых тарелок за широким разделочным столом стояла и резала овощи немолодая кухарка. Не отвлекаясь от своего занятия, она кинула беглый взгляд в его сторону.
– Здравствуйте уважаемая синора,– Фред снял шляпу и в вежливом поклоне склонил голову.
– Здравствуйте молодой синор, вас прислал сюда синор Кранчик? Предупреждаю, рагу ещё не скоро будет готово.– Не отвлекаясь от своего занятия, устало заявила она.
– Война войной, а обед по расписанию и в срок.– Шутливо процитировал известную поговорку наемник, подбадривающе улыбаясь и тут же участливо осведомился.– Нет, я заглянул к вам по несколько иному поводу. Проезжая мимо я не смог не остановиться и не поинтересоваться какое несчастье постигло это приличествующий постоялый двор?
Кухарка, на миг прекратила терзать репчатый лук, её слезящиеся глаза пристально воззрились на столь небезучастного чужому горю человека.
– Вы не похожи на стражника или дознователя,– недоверчиво проворчала она.
– А я и не говорил, что являюсь тем или иным,– развёл руками наемник, подходя ближе.– Моё имя Фредерик и мне надо знать, что тут недавно произошло,– на стол перед разделочной доской лёг полновесный динар.
Быстро, словно боясь, что блестящий золотой кружочек исчезнет, она схватила его и спрятала в глубоком накладном кармане, зелёного фартука. Поправив на голове сползающую накрахмаленную косынку, она представилась, сразу переходя к делу.– Сирен. Что хочет знать молодой синор?
– Всё, что имеет отношений к разрушениям недавним.
– Хорошо. Я расскажу всё, что мне известно.– Вытирая о край фартука руки, и опасливо оглядываясь по сторонам остерегаясь не иначе чужих ушей, произнесла кухарка, приглашая гостя своего присесть на свободный табурет, сама она уселась на широкую низкую скамейку и начало доверительно не громко говорить. – Вчера вечером сюда пожаловал один синор…
– Во сколько конкретно,– тут же внёс уточнение Нойс.
Она на миг задумалась, припоминая,– где-то в десятом часу…
– Он один был?
– Нет вместе с кучером, они приехали на карете запряженной двойкой вороных.
– Хорошо, приехали они, что потом было,– жестом пригласил наёмник продолжить рассказ.
– Главный из них, похожий на свинью назаказывал столько, сколько и пятерым не осилить за раз, словно его неделю не кормили, набросился так на еду он. Сначала ему принесли харчо, он вмиг его проглотил, затем подали блинчики с мясом…
– Можешь пропустить подробности смены блюд, меня интересует, что случилось потом.– Перебил её Фрэнос.
Она недовольно зыркнула на него тёмными глазами, но, перечить не стала. – Набив утробу, свиноподобный молча направился наверх почивать, кучер пошёл спать в конюшню.
– У него была при себе сумка, какая или чемодан?
– Саквояж небольшой имелся, он постоянно держал его при себе, даже когда ел, поставил его, не на пол, а поклал себе на колени.
– Понятно. Ладно, дальше он поднялся наверх в номер… приглашая продолжить, молвил наёмник.
– Да именно так.– Поддакнула в свою очередь Сирен.– Потом через пару часов он попросил принести ему дополнительно еды наверх.
– Он, что так быстро вновь проголодался?– удивился Нойс, не представляя, каким троглодитом надо быть, чтобы так есть, как не в себя.
– Похоже на то. Синор Кранчик сказал тогда, что ещё никогда ему не попадались люди со столь отменным аппетитом. Он весьма радовался ещё тогда этому. Ах, если бы он тогда знал, чем это всё обернётся…
– Ты сама готовила ему?
– Кто же ещё?– как на кретина воззрилась она на наемника. – Я всегда делаю это. А синора Мила, разносит по столикам и принимает заказы. Вот только, что-то в последнее время она нехорошо чувствует себя…
Специалист по сугубо деликатным вопросом ощутил некую недосказанность в её словах, но так как самочувствие дражайшей супруги Йозефа Кранчика его в данный момент мало занимало, пропустил мимо ушей это обстоятельство. Кухарка тем временем продолжила свой отсчёт. – Он попросил кексиков полное блюдо, медовых пряников куль и молока кувшин. Синора Мила сказала, тогда, что сама отнесёт ему блюдо.
Неожиданно снаружи послышался стук копыт, ржание лошадей, мужские возгласы. Кухонное окно выходило вовнутрь двора, поэтому не было видно, кто пожаловал в гости к Кранчику. Кухарка тоже замерла внимательно прислушиваясь. Фред подавил желание пойти взглянуть, кого там принесло, за место этого он попросил её не отвлекаться, а ускорить рассказ.
– Итак, супруга Кранчика вызвалась отнести заказ?
– Да, она поднялась наверх, её руки были заняты довольно таки нелёгкой ношей, а тут как по заказу в коридоре оказался молодой постоялец, который предложил любезно помочь, подержать поднос покуда она постучится в двери и её не откроют. Только вот вместо того чтобы потом передать его обратно, он со всего размаха обрушил его на голову свиноподобного. Тот как завопит, словно свинью режут, ой, что тут началось, словами не передать!– кухарка взмахнула натруженными руками, вновь переживая перипетии вчерашнего вечера.– Молодой синор, оттолкнув в сторону ошеломлённую синору Милу, кинулся на постояльца и обрушил на его голову дубинку, оглушив. Затем смерчем пронёсся по комнате, перевернув всё верх дном. Покопавшись в найденных вещах и забрав какой-то пакет, он бросился прочь только его и видели. А такой приличный с виду молодой синор,– закачала осуждающе головой Сирен,– что и не скажешь, что он промышляет разбоями. Честное слово, совсем, не скажешь.
– Ты случайно не помнишь, как он представился?– задумчиво теребя слегка заросший щетиной подбородок
– Назвался Габриэлем, сказал, что возвращается домой с учёбы.
– Опиши его.
– Ну,– на миг призадумалась кухарка,– лет ему примерно двадцать. Темноволосый с узенькими усиками. Роста около пяти футов и шесть дюймов, худощавый. Элегантно, одет, носил болотного цвета тунику и верховые кожаные штаны.
– Ясно.– Нойс узнал в описании Малькома, молодой наёмник не изменял себе, надевая даже на дело щеголеватые наряды. Хорошо, хоть ума достало перекрасить волосы, хотя это мало чем-то могло помочь ему. Похоже, он умудрился вляпаться по самые уши.
Сирен продолжала говорить.– На лестнице ему встретился какой-то неизвестный господин.
– То есть он не являлся постояльцем?– не понял Фред, отвлекшись слегка на собственные размышления.
– Да, его никто не видел ранее, откуда он взялся и что делал тоже.
– Просто, вот так взял и появился из воздуха?– Насторожился наёмник.
– Выходит, что так.– Пожала плечами кухарка, прислушиваясь к голосам, долетавшим через закрытую дверь.– Между ними завязалась драка. Затем шарахнула так, что казалось, рухнет само здание и похоронит всех посетителей под собой. Благо трактир уже пустовал все поразъехались или поднялись наверх в свои номера и никого не зацепило волшебством. Затем ещё раздались два хлопка, послабее предыдущего и всё стихло. Синор сам имел возможность увидеть, что они натворили в зале.
– Только они двое? Или же были и другие?
– Вот этого я точно сказать не могу. Все забились по углам и молили светлого Мируса, дабы он защитил и уберёг. Синор Кранчик самый первый набрался мужества, осторожно спустившись вниз. Там уже никого не было. Кто-то подпалил конюшню. Началась кутерьма. Конюх вместе с кучером свиноподободного кинулись выгонять лошадей. Огонь быстро перекинулся на пристройку, где хранились хозяйственные вещи. Ох, и ночка выдалась, не дай Бог пережить вторую такую в жизни.– Закачала озабоченно головой Сирен.– Благо, что синор Кранчик в свое время отдельно построил их, а то весь гостиный двор сгорел бы.
В трактирном зале раздались шаги, заскрипела под ногами битое стекло. Кто-то с кем-то о чём-то негромко переговаривался. Фрэнос, предчувствуя, что время для разговора вот-вот истечёт, поспешно задал волновавший его вопрос. – Что сталось со свиноподобным?
– Да, ничего.– Пожала равнодушно плечами Сирен. Очухался примерно через часок, как раз его конюх успел собрать лошадок и запрячь их. В общем, смотались они быстренько и всё. Да и не до них было дел, тут так полыхало пламя, ужасть.
Больше она сказать ничего не успела, дверь на кухню распахнулась, и на пороге возник монах ордена намордников. Он был облачён в привычную серую сутану, подпоясанную широким кожаным поясом, приличествующим скорее воину, нежели служителю Бога. Впрочем, орден считался боевым, что не могло не повлиять на одеяние. Монах был ровесником Нойсу, с той разницей, что уже начал понемногу сидеть.
– Вы кем будете?– деловито осведомился он, обводя постным взглядом помещение кухни, за его спиной вынырнул другой серый чуть пониже и совсем ещё юный.
– Фрэдерик де ля Нойс,– отрекомендовался наемник, встав на ноги, – а это достославная синора Сирен.– Ответил он за неё, видя, как она резко переменилась в лице при виде намордников.
– Кухарка?
– Да,– в силу того, что Сирен никак не могла выйти из ступора, вновь ответил за неё Фред.
– А вы тот самый, кого ещё зовут Фрэносом?
Неожиданно влез со своим вопросом юный намордник, не стесняясь, рассматривая наёмника с ног до головы, словно он являлся редким экспонатам музея «Не нужных вещей». ( Вы спросите уважаемый читатель, почему ненужных? Ответ прост, нужные вещи не пылятся в музеях, а постоянно используются по назначению).
– Чезаре, умерь любопытство,– старший собрат пронзил его осуждающим взглядом.
– Прости брат… склонил голову юноша, признавая вину за собой.
– Вы я так понимаю постоялец?– уже обращаясь к Нойсу, спросил старший намордник.
– Нет, просто я не мог проехать, мимо завидев несчастие, постигшее это доброе заведение, решив остановиться, дабы разузнать, что произошло и при случае предложить свою посильную помощь. Положа руку на сердце, ответил Фред.– Но, теперь убедившись, что никому из присутствующих здесь не угрожает опасность, я, пожалуй, продолжу свой путь.
– Я думаю, ваш отъезд будет слишком поспешным, если вы немедленно покинете нас, не исповедавшись в грехах своих, у вас появилась хорошая возможность это сделать сегодня, не откладывая на потом.– Произнёс тоном, не терпящим возражений намордник.
Фрэнос судорожно сглотнул, предприняв все же попытку отвертеться.– Покорно благодарю за такую возможность, но я предпочитаю исповедоваться исключительно у своего жреца.
– Тем не менее, я настаиваю, чтобы вы задержались, у святых братьев могут возникнуть к вам вопросы. Чезаре проводи синора Нойса,– распорядился старший намордник, дав понять, что этот вопрос решен и никакие возражение не будут приняты.
Юный послушник склонился в лёгком поклоне,– да, брат Маркус.– И тут же обратился к наёмнику, – следуйте за мной.
Выходя Фред отметил, как Сирен побледнела, стоило наморднику перевести на неё взгляд своих бледно голубых глаз.
– Я разорён. Конюшня сгорела, склад тоже, животные разбежались! А сколько убытков в зале? Половину столов придётся заменить на новые! Скамьи тоже годятся разве что на растопку в печь! Я банкрот! А сколько битой посуды спрашивается? Её вообще не сосчитать! Нет, я не переживу такую беду!
Кранчик высказывал своё возмущение командору ордена намордников. Наемник видел его уже в дальновидную трубу, в замке Жирдяя. Теперь у него представилась возможность более детально разглядеть этого человека в близи. Среднего роста, худощавый, но жилистый волосы светлые прямые до плеч, намордники все носили длинные волосы в отличие от всех других представителей различных орденов предпочитавших исключительно короткие стрижки. Его правильные благородные черты лица свидетельствовали о принадлежности к дворянскому роду. Лет ему примерно было сорок с небольшим гаком.
– Этими вопросами занимаются светские власти, а ордену не пристало лезть в мирские дела.– Вымолвил он несколько презрительно крутившемуся, словно собачка у него под ногами владельцу постоялого двора.
Они стояли чуть в сторонке от входа и остальных людей. Три гнедые, стреноженные лошади щипали травку возле сгоревшего склада.
– Но, что мне делать ваше святейшество Аэрон? Как мне быть теперь?– не унимался несчастный Йозеф, найдя объект для жалоб и не желая его так быстро отпускать.
– Благодарить Мируса, что не сгорела твоя гостиница целиком. Вот что!– теряя терпение, заявил намордник.– Поставь лучше свечку, а лучше не одну, в храме и помолись, как следует.
– Но, кто мне компенсирует убытки?– не мог никак успокоиться Кранчик, хватаясь обеими руками за взлохмаченные волосы на лбу.
– Спросишь это у дознавателей, они будут скоро здесь, а ко мне не приставай больше со своими жалобами. Чезаре, что у вас там?– демонстративно развернувшись к приунывшему Йозефу спиной, обратился он к своему подчинённому
Монах почтительно опустил голову и молвил. – Как вы велели командор, мы оглянули залу, где обнаружили пятно от «негасимого пламени». В данный момент брат Маркус опрашивает кухарку, а мне он велел сопроводить на выход Фредерика де ля Нойса, у ордена возможно к нему возникнут вопросы.
– Ожидаемая неожиданность знаменитый Фрэнос – наёмник и вор в одном лице. Наслышан, я, наслышан подвигами твоими…
Аэрон внимательно, но без той толики любопытства, с которым обычно смотрят на специалиста по сугубо деликатным вопросам, оглядел Фреда с ног до головы.
– Я тоже рад с вами познакомиться ваше святейшество.– Поклонился в свою очередь наёмник.
– Не называй меня так, я рыцарь командор ордена намордников Аэрон.
– Счастлив с вами познакомиться командор Аэрон.– Поправился тотчас Фред, не зная, за что ему привалило этакое неожиданное знакомство.
– Счастье синор Нойс весьма иллюзорно, на грешной земле его достичь практически невозможно. – Философски заметил командор, обозревая окрестности.
– Верному служителю священного ордена лучше знать.– Наемник, склонил голову в притворном согласии. И тут же не откладывая спросил в лоб. – Я хотел бы прояснит ситуацию, по какому поводу меня задержали?
– Давай пока будем считать, что пригласили на дружескую беседу.– Предложил вкрадчиво Аэрон. – Может, прогуляемся Фредерик, ты не возражаешь, если я тебя стану так звать, не пользуясь прозвищами?
– Да, конечно командор святого ордена…
– Называйте меня просто Аэрон.– Вновь внёс поправку намордник, увлекая его за гостиный двор на цветущий луг. Чезаре остался в гордом одиночестве, стоять у входа в трактир.
–Как скажите.
– Вот и славно. Ты встречался с Жирдяем и Жаром?
Вопрос-утверждение слегка озадачил наёмника, он не успел подготовиться к нему, как следствие немного замешкался с ответом.
– Может и так… осторожно произнёс он, мысленно готовясь к весьма неприятному и сложному разговору, несмотря на то, что носил он вполне невинное название «дружественный».
Видя реакцию Фреда, командор улыбнулся, на удивление улыбка у него была открытая и достаточно дружелюбная.– Тебе не следует опасаться ордена, мы друзья на самом деле. Конечно, если кто-то злонамеренно не причинит ему вреда. Ведь у тебя нет таких намерений?– Осведомился он, резко остановившись и заглянув в глаза Нойса.
– Нет. Что вы и в мыслях нет ничего подобного.– Поспешил отзвездится тот.
– Рад это слышать.– Удовлетворено кивнул головой Аэрон, приглашая продолжить прогулку. – А теперь возвращаясь к предыдущему вопросу Фредерик, дай мне правдивый ответ, ты заключал с ними соглашение или контракт, по-моему, это так зовётся в кругах ваших?
Откровенные вопросы командора намордников ставили в глухой тупик опытного наёмника. Как правило, он всегда имел заготовленные ответы на предполагаемые вопросы в различных ситуациях, и вот теперь впервые не знал, как ему быть, что отвечать. Намордники это не стражники, действующие в рамках пусть и не совсем идеального законодательства. В отличие от них служителям Мируса было достаточно только одних намеков, чтобы заключить человека для «покаяния» в башню, из которой, как показывала практика не выходят разве, что прямиком в ад. Поэтому он попытался как можно деликатнее, дать ответ на вопрос.
– Аэрон, вы не первый кто в течение недели интересуется моими контрактами.– И, к сожалению, вам, как и всем прочим, я вынужден сказать, что контракты не разглашаются. Часть сделки – анонимность.
Командор не останавливаясь ожёг взглядом Нойса, отчего у того вдруг взмокла спина и появилась предательская слабость в коленях.
– Я уважительно отношусь к людям, держащим слово. Но, мне не хотелось бы, чтобы между нами возникли недопонимания.– Аэрон согнул в локте руку, выпятил палец вверх.– Есть одна вещь, собственность ордена, которую у него похитили. И которую орден во что бы то ни стало должен вернуть обратно, и я нисколько в этом не сомневаюсь, вернёт…
– Насколько я знаю статуэтку, никто не крал, её обнаружили случайно.– Фред надеялся, что твёрдости в его взгляде достаточно, чтобы не пустить на волю страх. А наёмник понял, что боится этого человека, причём он ощущал буквально кожей волны страха исходившие от этого человека.
– Может быть, и так.– Не стал заострять внимание командор на словах своего оппонента.– Я хотел, чтобы ты правильно уяснил занимаемую позицию ордена.– Нагнувшись, он сорвал яркий цветочек и поднес его к носу. Вдохнув полной грудью его аромат, он продолжил. – Для нас, прежде всего главное чтобы не вырвалось на волю грозная сила Ушедших, запрятанная в их артефактах. В противном случае могут пострадать тысячи невинных жизней. Такое кстати, в истории уже случалось и не однократно. Дабы избежать последующих несчастий и бед, связанных с наследием Ушедших и, был создан орден, несомненно, сам Мирус так распорядился, назначив нас хранителями. Теперь ты надеюсь, понимаешь, отчего все вопросы, связанные со статуэткой так важны и любая связанная с ней информации должна быть передана незамедлительно нам. Наследие эпохи Ушедших должно пребывать только в надёжных чистых и проверенных руках служителей Мируса.
Нойс невольно опустил взгляд на руки Аэрона, они были жилистые с синими прожилками настоящие руки воина привычные к оружию. Если он командор ордена, то тогда у него должен иметься меч, интересно, где он его прячет, подумал, он невольно. Но естественно спрашивать намордника об этом не стал. Пауза стало затягиваться.
– Откуда ты родом? Мне кажется, я встречал уже где-то фамилию Нойсов, вот только не помню где и при каких обстоятельствах.– Совсем неожиданно спросил Аэрон.
– Возможно в старых летописях?– высказал своё предположение Фред, чуть польщенный таким вопросом.– Мой род достаточно древний. Его корни уходят в те далёкие времена, когда Бурляндия входила в состав Тяжёлой империи. Трезубец и меч на фоне белом фоне, олицетворяющий заснеженные горы запечатлён на гербе первого основателя рода Гаронна де Нойса. Согласно фамильным рукописям он с небольшим отрядом в неполную сотню удерживал целый месяц перевал «Руорка», осаждаемый мамуками, покуда не подоспело подкрепление. Заслужив тем самым славу и звание рыцаря.
– Славный подвиг. Я смотрю, ты неплохо знаешь историю своего рода?
– Каждый дворянин обязан знать её и помнить.– Уверенно заявил Нойс, про себя добавив, даже если он наемник и вор.
– Где находиться родовые земли?– остановившись на краю луга, поинтересовался Аэрон.
– Надел пожалованный императором находиться, точнее находился под Бухантусом. Перед распадом империи, как вы знаете из истории вех, случилась революция. Мой предок стал на сторону одной из коалиций, которая уступила в кулуарной борьбе за власть. Вследствие чего земли и родовой замок были отобраны и переданы ближнему окружению нового короля.
– Кто тебе всё это рассказал?
– Дядя, у него сохранились архивы семьи.
– Он живёт в Пьянтузе?
– Нет.– Фред не настроен был называть место проживания единственного оставшегося у него родственника.
– Ты слишком, скрытен.– Недовольно заметил намордник, развернувшись, чтобы идти обратно.– Впрочем, учитывая специфику твоей профессии я, это вполне понимаю. Но всё же хочу вернуться к вопросу связанному со статуэткой. Ты намерен её разыскивать и дальше?
– Я намерен выполнить контракт,– немного резче, чем собирался, ответил Нойс командору, из-за чего тот слегка поморщился.
– Да, именно выполнить контракт. Я ни в коем случае не хочу препятствовать тебе, орден намордников не претендует на лавры королевских дознавателей, служа только одному Мирусу, но считаю своим долгом предупредить тебя, что мы заявляем на этот артефакт собственные претензии. Каждый добропорядочный подданный Его величества обязан сообщить представителям ордена информацию о месте нахождения статуэтки, а также передать её саму в руки братьям в случае завладения ею. Те, кто будет замечен в укрывании запретного артефакта, подвергнется праведному божьему наказанию.
– В лице рыцарей-командоров?– уточнил на всякий случай наемник.
– Именно так.– Отрезал Аэрон и сделал шаг в обратном направлении.
– Понятно,– только и смог ответить Нойс, в который раз удостоверившись, как удобно прикрываться Богом для собственных целей и нужд.
– Я рад, что ты это понимаешь. Ведь это так на самом деле?– командор намордников не угрожал в открытую, но всем своим видом показывал, что пощады в случае отказа от сотрудничества от него не стоит ждать.
