Евгений Михайлович Лето
Буря в бокале
– Я тебе её оказываю, брать за одно место таких прохвостов как ты и отправлять их на рудники его величества.– Отчеканил он, весь подобравшись.
– Любовь к природе разве преступление?– Фред, демонстрируя искреннюю озабоченность, невинно захлопал глазами.
– К природе нет, а вот к чужим вещам да!
– Фух, ну и напугали вы меня, значит мне нечего опасаться!– Фрэнос облегчённо перевёл дух.
– Я бы не стал делать столь поспешные выводы. Следуй за мной!– Луциус резко встал на ноги.
– Я арестован?– счёл необходимым прояснить ситуацию специалист по сугубо деликатным вопросам. На, что получил не совсем оптимистичный ответ.
– Пока нет, но это поверь дело времени.– И больше не говоря ни слова, направился в сторону замка. Фред, развязав Кори, смиренно направился следом.
Слуги, точно растревоженные муравьи, сновали взад-вперёд по залам и галереям, не зная за что хвататься в первую очередь, дабы как можно скорее навести хотя бы видимый порядок. Пенаты Жирдяя и без последствий разрушений нуждались в ремонте, а теперь вообще требовали полной реконструкции.
Никто на двух прибывших не обратил внимания. Работы слугам, как было сказано выше, хватала с преизбытком, учитывая, что владелец замка не располагал большим штатом челяди, природная бережливость, если не скупость не позволяла тратиться на них. Теперь же жалкой кучке лакеев предстояло проделать воистину колоссальную работу. Нойс понял это сразу, стоило лишь ступить за порог.
Кто-то, особо не заморачиваясь в выборе методов и средств, разворотил дверь, грубо вырвав петли вместе с кусками дубовой лудки. Сеть трещин разбегалась от проёма двери по стенам вверх и в низ. Плитка пола рядом с порогом превратились в каменное крошево, остальная местами повылетала или покрылась сажей.
Луциус провёл наёмника мимо главной залы. Резкий бьющий в нос запах гари вперемешку с кориандром не могли выветрить распахнутые настежь двери и окна. Большая люстра, сорванная не иначе, как магической шальной силой, валялась прямо посередине зала на когда-то светлом мраморном полу, грудой изогнутой меди напоминавшей собой древнего арахнида сорвавшегося вниз со своего насеста. Подтверждением этого сравнения служили свисавшие с потолка серебристые цепи, прежде поддерживающие её, очень сильно смахивавшие на оборванные нити паутины. Когда-то белый с лепниной потолок пересекали угольно-чёрные полосы копоти. Фрэнос припомнил, что в боковых нишах прятались вскрытые бронзой статуи, теперь же на их местах лежали горы крошки и мусора все, что осталось от жалких подделок великих мастеров. Внутренние разрушения гораздо чётче просматривались, нежели снаружи. Пробитые огненными болидами, оплавленные отверстия в стенах, точно беззубые рты застыли в немом крике. Казалось, кто-то тут поиграл огненными мячами в фут и бол.
Наконец они пересекли широкую залу. Поднялись по лишившейся перил лестнице на второй этаж, правого крыла. К слову, именно тут располагалась хранилище Жирдяя – самое охраняемое место в замке.
На входе в коридор их встретил стражник. Усатый, побитый оспой и изо всех сил старающийся придать суровый вид, являясь на самом деле обыкновенным пьянчужкой готовым за мизерную плату служить в охране скуповатого владельца замка. В своей трясущейся руке он держал массивную алебарду. Ему сейчас не помешал бы штоф доброй скрутиловки, дабы укрепиться в духе и теле, но бросить пост в этот непростой ответственный момент значило больше чем похмелье и сухость в горле. Поспешно отступая в сторону, видать, он уже успел, ознакомился с методами ведения следствия главного дознавателя Пьнтуза, стражник чуть было не уронил своё грозное оружие ему на голову. Взглядом, которым наградил того, Драгон хватило, чтобы моментально позабыть о припасенной бутылочке вожделенной микстуры и вытянувшись по струнке, как в лучшие свои годы застыть намертво.
То, что предстало перед глазами Фреда, поначалу ошеломило его. Возможно, не доведись, недавно, побывать здесь собственной персоной, его не так шокировало увиденное. Он ясно помнил красивые гладкие, блестящие лаком панели коридора, висящие на них картины и светильники. Специальный паркет делающий, даже самые тихие шаги, громкими, как перезвон колокольчиков. Он, также не мог не вспомнить, как, надев бахилы, пропитанные воском, легко миновал это препятствие. В паркете имелся один, маленький, но существенный недостаток. Производители всё учли, в том числе, что и воск от свечей будет падать на пол. Дабы не подымался каждый раз из-за упавшей капли гвалт, его сделали невосприимчивым к нему. Теперь же от паркета, как и от всего прочего не осталось ничего, кроме голых обожженных стен и пола. Словно огромный огненный шар прокатился вдоль коридора, уничтожив всё на своём пути. Вместо дверей зияли чёрные провалы. Такая же участь постигла и главную, металлическую кованную, заговоренную магией дверь, которая к слову так и не поддалась наемнику. Правда, если «работу» Фрэноса можно было сравнить с ремеслом часовщика, то кто пришёл после него, скорее ассоциировался с молотобойцем.
Луциус извлёк из складок плаща зелёную гнелушку и нырнул в тёмный провал. Фред не ожидая приглашения, шагнул следом. Неестественный, призрачный зелёный свет разогнал тьму святая святых замка. Окна кто-то давным-давно заложил, превратив комнату в хранилище. На, удивление следы разрушения тут отсутствовали. Впрочем, как и все предметы находившиеся здесь когда-то. Пустые добротно сделанные стеллажи, обрамлявшие квадратную комнату восемь на восемь футов (размеры наемник знал точно), пустовали. Но, это ещё не значило, что грабитель или грабители подчистили тут все подчистую, скорее всего слуги Жирдяя успели вынести всё оставшееся добро с чужих глаз подальше. Луциус подошёл к небольшому пьедесталу, серому каменному столбику, исписанному мелкой вязью иероглифов.
– Статуэтка хранилась тут,– длинный тонкий палец ткнулся в навершие столбика доходившего ему до пояса, – естественно под магическим куполом.
Нойс усмехнулся про себя, « прям, как на экскурсии в музеи Древностей, жаль, рядом нет Мандарина, он бы точно не удержался, съязвил по этому поводу что-нибудь едкое».
– Ну, что скажешь?– в призрачном зеленом свете гнилушки, лицо капитана приобрело совсем уж зловещий вид.
– По поводу чего?– не понял, или, только делая вид, что не понимает, что хочет от него Драгон, вопросом на вопрос ответил Фрэнос.
– По поводу всего увиденного.– Капитан дознавателей картинно обвёл вкруговую свободной рукой.
– Сильный маг здесь орудовал, но безвкусный. Грубая работа.– Демонстративно поморщившись, высказал свое мнение специалист по сугубо деликатным вопросам.
– Случайно нет на примете, кто бы решился на такое?– небрежно поинтересовался Луциус, не спуская, при этом зоркого взгляда с лица оппонента.
Фред развёл руками,– в магии я человек не сведущий. Вам лучше адресовать этот вопрос Цугуберу. Мне кажется, лучшего эксперта в области волшебства не сыскать в округе. У него и спрашивайте.
– Мне было бы интересно услышать твоё мнение… С нажимом произнёс Драгон. – Тем более Цахес после магической битвы скажем так, пребывает не в лучшей форме. Ему сейчас требуется покой и отдых.
Наемник присвистнул,– раз такой умелый и известный маг как Цахес Цугубер не справился, значит надо искать злодея или злодеев в высших магических кругах. Повторяю ещё раз синор Луциус, к сожалению, я ничем вам не могу тут помочь, я не эксперт в подобных делах.
– А с чего ты решил, что он проиграл?– неожиданно спросил капитан.
– А разве нет? Я не думаю, что у главы дознавателей валом свободного времени, чтобы тратить его по пустякам на загородные поездки…
– Статуэтка похищена.– Не стал отрицать Драгон.
– Я это уже понял.
– Скажи, как там поживает Старик? Давно я к нему не захаживал.– Сменил вновь резко тему Луциус.
Фред насторожился весь.– Простите, но мне не знаком…
– Перестань,– оборвал его капитан, – строить из себя недотрогу у тебя выходит также хорошо, как обчищать кладовые замков. Ты вообще знаешь, зачем я тебя притащил сюда?
– Показать разрушения?– пожал плечами наёмник.
– Чтобы ты своими глазами воочию убедился, в какую опасную игру ты ввязался.– Хлопнул он ладонью по пустому основанию столбика.
– Какая игра…?– Фред продолжал играть роль простачка – невежды.
– Молчи,– вновь обрубил Луциус, – ты дурак, если так и не понял, во что тебя втянули. А втянули, скажу я тебе, в заранее проигрышное дело, подставили под удар, проще выражаясь.– Драгон неспешно прошёлся по комнате вдоль пустых стеллажей продолжая рассуждать. – Притом, если, даже тебе, по какому-нибудь капризу судьбы всё же посчастливиться завладеть наследием Ушедших, всё ровно тебе каюк. От самого заказчика или от намордников не имеет значение от кого именно. Ты вообще в курсе, как расправляются последние с теми, кто, хоть тень бросил на их имущество? Да, от тебя мокрого места не останется.
Неожиданно в комнату заглянул один из дознавателей. Не успел он и рта раскрыть, как Луциус отмахнулся, – потом. Он вплотную приблизился к Фреду,– не надейся на помощь гильдии и Старика, это не тот случай ставки слишком высоки. И никто не станет помогать тебе, ты превратишься в изгоя, от тебя будут шарахаться как от прокажённого. И куда бы ты побежал, в какой дыре ты не затаился, везде тебя будет поджидать опасность быть в любой момент опознанным или преданным. За твою жалкую душонку никто и ломаной монеты не даст. Раскинь мозгами, а они должны у тебя иметься, раз ты так долго сумел протянуть и не попасться. Пока у тебя есть возможность выпрыгнуть из горящей кареты, мчащейся в самую преисподнюю.– Последовала короткая пауза, – назови имя нанимателя, помоги его отыскать и я даю слово, сделаю всё от меня зависящее, чтобы спасти твою никчемную жизнь.
– Я весьма благодарен за заботу о сохранности моей горячо любимой жизни.– Произнес учтиво Нойс,– вот только, хочу, вас немного поправить синор Луциус. Вы постоянно подчёркиваете, что знаете меня, как облупленного?
– Да, это так…
– Так, вот,– внезапно разгорячившись, продолжил Фрэнос,– если бы это было на самом деле так, вы бы не стали мне предлагать, то, что сейчас предложили. Я человек чести, хотя вам и будет трудно это понять. И не собираюсь её пятнать подобными соглашениями.
– Наёмник, вор, говорит о чести.– Глава дознавателей сокрушенно закачал головой. – Мир, должно быть, перевернулся с ног на голову. А завтра, я, должно быть, услышу от потаскухи речи о невинности и непорочности.
Капитан дознавателей, так сильно сжал жезл, что его костяшки пальцев побелели. Фреду показалось на миг, что сейчас эта самая булава обрушиться на его макушку. Но, методы Луциуса всё же более лежали в интеллектуальной плоскости, нежели в грубой тактильной. Хотя находились и такие, кто утверждал об обратном: страшных пытках применяемых в застенках «конуры», так прозвали место обитания дознавателей.
– Я же говорил, вы меня не поймёте.– Нойс понял всю тщетность попыток объяснить свою позицию, его всё ровно было не понять тем, кто находился по другую сторону закона.
– Что ж, ты выбор сделал. Смотри не перехитри сам себя.– Ледяным голосом промолвил главный дознаватель.
– Я сам себе не враг. Поверьте, я буду весьма осторожен,– попытался заверить того Фред.
– Да, мне плевать.– То ли усмехнувшись, то ли скривившись, обронил Драгон.– Если завтра тебя найдут расчленённым в мешке, я только облегчённо вздохну, одной головной болью станет меньше. А теперь проваливай, я и так потратил на тебя времени больше чем ты того стоишь.
Фрэнос слегка поклонился, не веря своему везению, и немедля ни секунды поспешил покинуть ставшими ещё более чем до всех разрушений мрачные стены именья барона. В коридоре он нос к носу столкнулся с дознавателем, который поджидал своего капитана, желая ему что-то доложить. Тот в свою очередь резко встрепенулся, увидев выходящего наемника, и попытался задержать его.
– Пропусти его Сноу,– раздался из комнаты ледяной голос Луциуса. – Пусть уходит.
Парень, разочаровано отвёл руки назад и, пряча злобный взгляд, поспешил с докладом.
В большой зале, слуги принялись за починку люстры. Принесли лебёдку и, пыхтя, вращая ворот, поднимали её под потолок, находящиеся на стремянках люди, ладили к ней обвисшее цепи. Все это действо сопровождалось отборной руганью и взаимными обвинениями в растяпости.
Не желая отвлекать работников от столь ответственного занятия, Фред проскользнул незамеченной мышкой за их спинами, рассудив, что выход он и без посторонней помощи сумеет отыскать. Перед самым арочным проёмом венчавшим выход из залы, он вдруг почувствовал на себе чей-то пристальный, взгляд. Сперва, оглянувшись, он никого не заметил, затем, подняв голову выше, увидел притулившуюся к колоне галереи фигурку, закутанную в серый балдахин. Глубокий капюшон скрывал лицо, но почему-то Нойс неосознанно решил, что это не тот намордник, которого видел через дальновидную трубу во дворе с Луциусом. Подниматься к нему наверх, дабы, убедиться ошибается он или нет наёмнику, и в голову не пришла такая мысль. Поэтому немедля он развернулся, поспешив на выход пуще прежнего. Его всегда нервировали гнетущие обстановки старинных замков пребывавших в крайнем запустении, но еще более он избегал людей причастных к власти, всегда стараясь от них держаться, на расстоянии измерявшегося милями.
Кори он разыскал в старенькой конюшне за занятием амурным, где тот, приосанившись, как какой-то породистый скакун, а не помесь осла и кобылицы, подбивал клинья стройной пегой кобылке. Та в свою очередь, гордо воздев шею, демонстративно игнорировала все знаки внимания и заигрывания своего гостя.
– Забудь о ней, эта крошка разобьёт тебе сердце своим тонким копытцем.– Произнес Фред, ухватившись за уздцы своего четырехкопытного помощника, и что есть силы, потянув на себя. Кори отчаянно упирался, не желая расставаться с внезапно нахлынувшим чувством, постоянно фыркая и брыкаясь, даже попытался коварно укусить за руку своего хозяина. Но Фрэнос, будучи прекрасно осведомлённый обо всех уловках и хитростей строптивого мула, умело, избегал их, продолжая целенаправленно тащить его на выход. И лишь когда они очутились на дворе под открытым небом, Кори признал своё поражение, вмиг оставив все попытки неповиновения, смирившись со своей судьбой.
– Не обижайся дружище,– поглаживая его по короткой гриве, тихо попросил прощения Нойс, – поверь, так будет лучше для всех.– С этими словами он лихо запрыгнул в седло и направился к ржавым замковым воротам.
– Дав, дав-дав…
Двор, огласил хриплый, низкий лай, стоило подъехать к воротам. Старый знакомый волкодав, брызгая слюной, вынырнул из своей огромной будки слаженной более для медведя, нежели сторожевой собаке. Натянув до предела цепь, он оскалился страшными клыками. По всей видимости, волкодав ещё не успел, забыть ускользнувшую перед самым его носом добычу. Налитые кровью глаза горели яростью и желанием, во что бы то ни стало взять реванш. Дверка сторожки распахнулась, и на пороге возник, точно персонаж рассказов, про пиратов неизведанных морей, заросший недельной щетиной стражник, его левый глаз скрывала чёрная повязка.
– Шо, разбрыхался Буханка!? Голова от тебя ужо болит.– Обратился он к волкодаву, решившему, по все видимости или задушить себя собственным ошейником или же сорвать ненавистную цепь. – Жрать не дам, рано ещё, а теперь замолкни я всё тебе сказал!
Но Буханка то ли не знал языка, на котором к нему обращались, то ли пребывал в дурном настроении, безостановочно продолжая захлёбываться лаем и биться лапами о воздух.
Несмотря на то, что ворота были вынесены напрочь магическим тараном, Нойс не торопился ехать дальше через них, резонно рассудив, что следует соблюсти все правила приличия, лишний раз, не нервируя стражников. И тут же похвалил себя, за предусмотрительность.
– Велено никого не выпускать без разрешения дона.– Неприветливо гаркнул стражник, обращаясь уже к наемнику.
– Луциус Драгон глава дознавателей велел мне покинуть замок.– Попытался вывернуться Фрэнос, прикрывшись грозным именем известного далеко за переделами Пьянтуза капитана дознавателей.
– У… стражник задумчиво наморщил лоб, будто бы размышляя о чём-то невероятно сложном.
– Тот высокий, что сейчас проводит здесь расследования,– подсказал наёмник видя, что у того мыслительный процесс существенно затормозился.
– А, нуда,– сняв помятый шлем, почесал грязной пятернёй затылок стражник,– как же знамо дело видали, ну дык и шо с того, то он, а то его добродушие дон Жерард общепит Мидэ. Сечёшь разницу?– при этом стражник, чей интеллект, по всей видимости, ненамного отличался от его лапчатого напарника, посмотрел на Нойса, как на слабоумного.– Думать надо головой, прежде говорить такое.– Подытожил он, демонстративно напыщенно, напялив шлем на собственную репу и ощерился гнилыми пеньками зубов.
Фред сразу опешил от подобного обращения в свой адрес, но потом, сделав поправку, с кем имеет дело, произнёс следующее. – А ты, как я смотрю служивый «масштабно» мыслишь, должно быть к этому долгая служба располагает. Может, снизойдёшь до меня недалёкого и просветишь меня тёмного, что за несчастье я имел только что ляпнуть, глупость, какую совершить?
Стражник, похоже, принял всерьёз слова наёмника и ещё более утвердившись в «силе своей мысли» перешёл на откровенное хамство, считая его, скорее всего, верхом гениальности.– У тебя горемычный память к тому же девичья, не помнишь, что только говорил?– издеваясь, проговорил он, идиотская улыбка венчала его заросшее густой щетиной лицо.
–Как раз наоборот! Я прекрасно помню, что говорил, могу специально для тебя повторить.– И не думая обижаться на зарвавшегося стражника, выдал Нойс следующее. -Луциус Драгон капитан дознавателей велел мне покинуть замок. И я бы тебе служивый настойчиво советовал прислушаться к его словам. Главный дознаватель Пьянтуза крайне не любит, когда его слова игнорируют или хуже того саботируют. Он воспринимает это, как личное оскорбление. А оскорбление должностного лица да ещё при исполнении своих служебных обязанностей пред короной является страшным преступлением, за которое карают смертной казнью, естественно не забыв до этого, как следует попытать преступника, на предмет не скрывает или не замышляет ли он ещё чего-либо…
– Я ничего такого не делал с его словами.– Отрицательно замахал стражник головой едва при этом, не сбросив шлем наземь, вовремя поймав его на излёте. Было видно, что он не на шутку перепугался непонятными, иностранными, а значит опасными словами «игнорировать» и «саботировать».– У меня приказ дона Жерарда никого не выпускать без команды. Мне велено доложить.– Жалобным тоном принялся оправдываться он, в раз потеряв всю свою спесь и хамоватость.
– Так почему же ты этого до сих пор не сделал?– придав голосу металла, воскликнул Фрэнос, почувствовав полную и безоговорочную победу. Хотя и понимал, что гордиться тут особо нечем.
– Чего не сделал?– перепугано переспросил окончательно растерявшийся стражник.
– Не доложил.– Вкрадчиво пояснил Нойс, сдерживая себя изо всех сил, чтобы не рассмеяться ему в лицо.
– Так этого, я же не ведаю, звать, как вас э… запнулся стражник не в силах решить, как к синору или как к лицу близкому к закону обращаться к Фреду.
И не придерёшься ведь к его «железной» логике подумал в свою очередь наемник. Конечно, он мог «любезно» ему напомнить, что именно со знакомства стоило начинать разговор, но продолжать терять время на вразумления вконец впавшего в ступор стражника не входило в его планы.
– Синор Фредерик де ля Нойс.– Гордо отрекомендовался он.
– Фредерик де ля Нос?– неуверенно переспросил стражник.
– Не Нос, а Нойс.
– Да, я имел в виду это, придётся вам подождать немного…
– Ганс, что там такое у тебя происходит?
Фред разочаровано вздохнул, голос принадлежал Симону Пэку, командиру стражи, пожалуй, единственному смышленому человеку среди всего нерасторопного сброда, гордо именуемым штатом, стражников. Бесшумно подойдя, он некоторое время наблюдал за разговором со стороны, при этом кидая задумчивые взгляды на бесновавшегося волкодава.
– Успокой пёсика Ганс, а я займусь синором.– Распорядился быстро он.
– Фредерик де ля Нойс.– Вновь представился наёмник, продолжая сидеть на муле.
– Я знаю. Вы не соблаговолите уделить некоторое количество времени?– довольно учтиво осведомился Пэк.
– Вам лично?
– Не только,– гораздо тише ответил тот, так чтобы не услышал подчинённый.
– Я к вашим услугам.– Теряясь в догадках, зачем именно понадобился он командиру дворцовых стражников, как можно беззаботнее дал свое согласие Фрэнос.
– Только не здесь.– Твердо ответил Пэк, пустившись в объяснения. – Вам следует проехать около полумили вперёд по дороге. Когда увидите покосившейся указатель на замок, сверните сразу же за ним в рощу. Там вьётся маленькая тропка, она вас выведет на холмистую лужайку. На ней вас встретят. Произнеся всё это, он дал знак стражнику на воротах, чтобы тот пропустил.
Фред, тронулся в путь, чуя впереди очередной подвох. Его так и подмывало проехать мимо знака, проблем и так с лихвой хватало, и взгромождать на себя новых, ну совершенно не хотелось. С другой стороны, его преследовала совсем иная мысль, что возможно там, он узнает что-то, что пригодиться в его дальнейших поисках, если вдруг всплывёт какая-либо полезная информация, например, где или у кого может находиться искомая статуэтка. Тем более, если принять во внимание, что его всего-навсего лишь пригласили поговорить, ничего особенного он от этого не терял. Нойс улыбнулся своим же собственным увещеваниям, какими они подчас надуманными выглядели, можно даже сказать наивными, присущими скорее новичку, нежели матёрому наёмнику. Ведь он прекрасно понимал, чем, как правило, заканчиваются подобные переговоры, как и знал про выбор между малым и большим злом. «Знания бывают, губительны», припомнил, он где-то услышанную им фразу, но после знака с дороги всё же свернул.
Солнце уже клонилось к закату, тени заметно удлинились, и повеяла прохладным, таким желанным ветерком. Фред, пропетляв на узенькой, тропинке, медленно, нисколько не таясь, выехал на крохотный истоптанный копытами пятачок земли.
Их было двое. Владелец имения Жирдяй и его, по всей видимости, новый гость – волшебник, приехавший недавно к нему на броской серебристой карете. Они стояли, укрывшись накидками-невидимками. Специальными плащами, позволявшими сливаться с окружающей средой. У Фрэноса самого такова имелась в наличии, весьма ценная вещица, подчас просто-таки незаменимая в делах требующих деликатного подхода. Поджидающее его доны, как по команде, откинули капюшоны и, не отрывая от него напряжённых глаз, молча ждали. Нойс задался вопросом, каким образом они сюда добрались, лошадей поблизости нигде не было, а пешие прогулки, сии господа не жаловали, ежели судить по их весьма упитанным фигурам. Спрашивать об этом их самих, он естественно не стал, вместо этого аккуратно спешился, крепко ухватив Кори за уздцы.
– Фредерик де ля Нойс,– учтиво отрекомендовался он, сняв шляпу и обозначив поклон, так как кланяться ниже не позволяла его гордость за славных предков.– Много о вас наслышан и весьма рад с вами познакомиться лично многоуважаемый дон Жи… (наемник едва не ляпнул Жирдяй, вовремя одёрнув себя) Жерард общепит Мидэ.
– Не могу сказать, что я рад этой встрече,– изрядно набычившись, промычал барон.– Вернее поводу, что послужило встрече этой,– счёл возможным уточнить он, вероятно не желая сразу переходить к конфронтацию, хотя и не смог удержаться от колкости.– Я, надо заметить, о вас синор Фредерик де ля Нойс или правильно всё же будет сказать Фрэнос? Тоже наслышан весьма и весьма.
– Для меня большая честь быть узнаваемым столь значимыми особами.– Не стал вдаваться в подробности своих имен наемник никогда не страдавший тщеславием.
Вблизи Жирдяй выглядел ещё более, безобразнее, чем в дальновидную трубу: обвисшие, дряблые щёки украшали седоватые клочки шерсти, именовавшиеся гордо бакенбардами, всё лицо лоснилось от пота, маленькие тёмные бусинки глаз смотрели неприветливо и подозрительно.
Его спутник, носивший необычный кричащий яркими красками камзол деликатно кашлянул и Жирдяй незамедлительно поспешил представить его.
– Мэтр Жар Типус, великий маг и чародей дипломированный. Мой дорогой друг и гость.
– Для меня неописуемая честь очутиться в столь почтенной компании.– Фред вновь с имитировал поклон, на этот раз в сторону чародея, имя которого он в первый раз слышал.
Оба дона нахохлились, выпятив вперёд и так не малых размеров животы. Их самомнение не вмещалась в собственных телесах, и буквально пёрло наружу.
– Что ж, ты можешь оценить, какую большую честь тебе оказали столь достойные господа.– Высокопарно заявил Жирдяй.
Нойс едва сдержался, чтобы не съязвить по этому поводу. Вместо этого он сухо заметил.
– Хочу напомнить вам уважаемый дон Жерард, что род Нойсов берет свое начало с древних времен и имеет собственную богатую историю…
– Ах, да, вроде, я что-то припоминаю… Жирдяй принял вид, что напряжённо копается в памяти, – вспомнил, ну, конечно же!– воскликнул он напыщенно. – Вилка и ложка на фоне белой скатерти, если я не ошибаюсь, значится на фамильном гербе, прелестные столовые приборы, так незаменимые во время трапезы…
– Вы ошибаетесь, как и некоторые до вас,– сдерживая рвущиеся наружу эмоции от откровенной насмешки, продолжая выдерживать любезный тон, ответил Фред.– Эти, как вы выразились столовые приборы, кромсали не одну вражескую армию, принося славу короне и честь семьи. Если мне не изменяет память, а она мне никогда не изменяет, то я осмелюсь напомнить вам как отряд из полсотни гвардейцев, под гербом меча и трезубца, больше месяца держал оборону перевала Руорка.
– Друзья мои прошу вас, о давних баталиях и кухонной утвари мы поговорим позже, в другой раз!– выступил в роли миротворца чародей, словно опровергая своё имя «Жар», не дав распалиться пламени нарастающего конфликта.
– Так, вы пригласили меня, не только для занятий геральдикой и выслушивать оскорбления? Я весьма заинтригован.– Отшутился Нойс улыбнувшись.
– Я думаю, не стоит обижаться на дона Жерарда,– дипломатично заметил волшебник,– сей благородный уважаемый человек сейчас на нервах, и у него, поверьте, мне есть очень веская причина горячиться так. И я, наверное, не открою вам большой тайны, сообщив,– тут он напустил на себя скорбный вид, – что этот добрейший души человек пал жертвой дерзкого ограбления.
– Что ж, позвольте мне выразить своё сочувствие вам дон Жерард.– Под стать чародею проникновенно заговорил Фрэнос. – Мне довелось собственными глазами увидеть все разрушения постигшие имения принесёнными этим злодейством. Это, конечно же, жуткая картина…
Жирдяй хотел что-то сказать в ответ, но маг не дал ему и рта раскрыть, прочно перехватив инициативу в свои руки. – Разрушение интерьера и стен полбеды, но на горе была похищена очень ценная вещь.– Голос Жара стал вкрадчивый. – Наверняка вы в курсе, как никто другой, что это за вещь такая, её ценность должно быть вам самому хорошо известна. Не так ли?
– Простите, что-то я вас плохо понимаю.– Занял Фрэнос выжидательную позицию, всей кожей ощущая подвох какой-то.
– Я думаю, вы слегка лукавите, говоря так.– Добродушно продолжил чародей, но в глазах его заблестели недобрые огоньки.– Вы прекрасно понимаете, о чём я говорю сейчас, ложь представителя столь древнего и уважаемого рода бросает тень на него. Давайте на чистоту. Ведь вам поручили выкрасть статуэтку. Только не надо возражать,– предвидя реакцию Нойса, всплеснул руками Типус.– Я здесь вовсе не для того, чтобы обвинять вас в чём-либо, мы все находящиеся тут взрослые, вполне отдающие себе и своим поступкам отсчёт люди. Более того я скажу, что мне самому приходилось прибегать к услугам человека подобного рода профессии представителем который вы сами являетесь.
– Неужели вы позвали меня сюда ради того чтобы рассказать как относитесь ко мне и моему ремеслу?– не смог сдержать усмешки Фред.
– Не льсти себе наёмник!– не сдержавшись, сорвался на крик Жирдяй.
Чародей примирительно поднял руку,– друзья мои предлагаю не заниматься выяснениям отношений сейчас.
Барон весь кипел внутри, но авторитет Жара не позволял ему выплеснуть гнев наружу.
– А, что вы собственно предлагаете мэтр Типус?
Специалисту по сугубо деликатным вопросам прискучили нападки заносчивого барона вместе с намёками и недомолвками мага, он являлся сторонником конструктивного диалога.
– А, вот это уже деловой разговор,– довольно хмыкнул в бороду Жар.– И совсем неожиданно спросил,– ответьте, сколько вам предложили за похищение артефакта?
Нойс тяжело вздохнул, – прошу прощения достопочтимый мэтр Жар Типус, но я не стану отвечать на этот вопрос.
– Отчего же? Вы боитесь гнева,– он сделала ударение на этом слове,– дона Жирдяя?– и тут же продолжил, – если это так, то напрасно, он совсем не держит зла на вас, не правда ли?– Жар пристально поглядел на барона, тот, заметно стушевавшись, неохотно закивал головой в подтверждение слов своего гостя.– Вот видите. Нет, мастер Фредерик дэ ля Нойс, ваши методы гораздо изящнее более тонки и вы не прибегаете к дремучей всеразрушающей силе. Искусством своего рода занимаетесь, не побоюсь этого слова. Все мы понимаем сегодня вы наш противник, а завтра друг или, по крайней мере, соратник. Всем нам приходиться иногда прибегать к услугам подобного рода людей.
– Неужто, вы решили нанять меня?– не смог сдержать своего удивления воскликнул Фред. – Ну, а почему бы и нет спрашивается?– хитро подмигнув, усмехнулся Типус, став приводить различные аргументы и доводы. – Вы отлично зарекомендовали себя на рынке э…– деликатных услуг как один из самых надежных ответственных специалистов. Я наводил справки, пользуясь не одним источником, и все они являются весьма авторитетными и заслуживающими доверия. Тем более есть еще один немало важный фактор, вы уже обладаете определенными представлениями, касающимися статуэтки. По имеющимся у меня данным именно вам поручили выкрасть артефакт эпохи Ушедших. Так, что дело должно быть вам вполне знакомым и понятным. И по моему убежденному мнению было бы непростительной ошибкой не воспользоваться вашими наработками, вашими услугами в таком деле…
– Это невозможно и вы сами понимаете почему.– Отрезал наёмник, не желая даже обсуждать этот вопрос.
– Вы имеете в виду, так называемый кодекс наёмников, запрещающий заключать два одинаковых контракта?– не желая отступать, спросил маг.
– Вот именно.
–Ну, если дело за этим, то давайте заключим новую сделку.– Продолжал напирать Типус, нисколько не смущаясь отказами собеседника.
