Алек Д'Асти
Красная пыль
Глава 5. Сюрприз
Сеть мерцала над планетой зелёной мутной пеленой. В смотровом зале Малого Алгерона было очень тихо.
Ридгер знал, что нужно немного подождать. Знал, что сейчас Лео подавать сигнал не станет – дымка над планетой вскоре должна была рассеяться. Знал и все равно напряженно всматривался в окружающую его со всех сторон тошнотворную зелень. Прозрачные полы и выгнутые дугой стены давали прекрасный обзор на Серую. Риду не приглянулась эта планета с самого начала, а теперь…
Пилот медленно выдохнул и в который раз оглянулся через плечо – Айсель забилась в нишу у входа и сидела там, скорчившись, уже несколько часов. За все это время она не издала ни звука, но Рид чувствовал присутствие жены всей кожей. С утра они жестоко поцапались, и Ридгер все никак не мог вспомнить – из-за чего. Голова у него отвратно гудела, мысли катались внутри липкими шариками: «Из-за чего мы поссорились? Из-за чего? Не помню…»
Айс не разговаривала с ним весь день, а после потери Лео и вовсе яростно набросилась с обвинениями – Иллеон применил для осуществления своей авантюры когда-то придуманные Ридом слепки и попал в беду.
Рид вздохнул – засунуть жену в медкапсулу ему не удалось, вкалывать ей что-либо было бессмысленно, обнять себя она не позволила. Тогда Рид просто отступил от нее на шаг и опустил голову. Он был готов принять удары, крики, ругань; все, что ей было бы угодно, но Айсель, задыхаясь, отшатнулась к стене, съехала по ней вниз и продолжила нервно трястись уже на полу.
Алгерон максимально снизился, начиная облет планеты. Справа, в отдалении, медленно кружил острокрылый Экспертный Симплекс. Он почти касался брюхом сети и сиял сразу всеми соплами и мощными прожекторами – звал. Звал мальчика. Или искал поплавок.
Рид проглотил подкатившие слезы и снова напряженно вгляделся сквозь прозрачный пол: при обнаружении погибшего хозяина Красный по инструкции был обязан констатировать смерть, поместить тело в спецкапсулу, а ее – в особый отсек на борту, подняться, зависнуть под сетью и оставаться на месте, врубив на полную красные аварийные огни – поплавок – разрыв души и «жизнь кончилась».
– Знаешь, – хрипло донеслось из ниши у входа. – Я была уверена, что никогда… никогда больше не испытаю тех чувств, что год назад, с нашим ребенком. Эти белоснежные стены Нижнего Полиса, эти белые медкапсулы, белые инструменты. Ненавижу белый. Ненавижу.
Рид вздрогнул, с трудом вспоминая давно заготовленные по этому поводу фразы, и в который раз повторил их, словно читая вслух выписанное на Стекло послание:
– Хватит, Айс. Так бывает на ранних сроках беременности. Просто что-то пошло не так и все. Просто так случилось, – он не смог заставить себя вновь обернуться к темному комку у входа, чувствуя, как трусливо подрагивает какая-то потаенная жилка внутри.
– И синий ненавижу. Футляр. Этот кобальт… бесит! – отчаянно прошипел абсолютно неподвижный комок. – Ненавижу эту чертову зелень, и Серую тоже ненавижу. Думала, что не получилось тогда, и все. Больше ни за что. Не буду пробовать, не буду рисковать, и никогда больше не буду чувствовать это… как будто сдохла изнутри, оплавилась черными краями и гарью какой-то несет… невыносимо. Никогда! И вот снова. Чувствую это снова. Невыносимо.
– Все, все, тш-ш-ш… – прошептал Рид.
Его тихие слова, казалось, оглушительно громко прокатились по Смотровому залу, рассыпаясь на отдельные звуки в коридорах дальнего выхода.
Алгерон молниеносно взмахнул тонким щупом-ловушкой, отбрасывая стайку болтающихся у орбиты старых, давно неисправных зондов, и развернулся, чтобы снова облететь заданную область.
Коммуникатор защелкал. Голос Эксперта звучал холодным четким автоответчиком:
– Продолжайте наблюдение. Я в Полис. Лорна скоро придет в себя. Я буду рядом с ней. Сообщите, как только обнаружите.
– Понял тебя, Рэй, – Рид вздохнул, коммуникатор щелкнул два раза и отключился.
Айса продолжила рассматривать соседнюю стену. Недавно она снова очень неудачно приземлилась на многострадальное колено и всю неделю прихрамывала, но крепилась. Нога при движении отдавала низкой ноющей болью в бедро, но это было уже совершенно не важно. Айсель вытерла с щеки слезы и глянула на сидящего неподалеку Рида: понурые плечи, темная форма Пилота-Эксперта, растрепанная кудрявая грива… в голове у нее вдруг навязчиво зажужжало – из-за чего же они так сильно полаялись утром? Айс попыталась вспомнить и не смогла.
Зеленое свечение немного поутихло, но все равно было отвратительным.
Гулкая тишина, шелест ворсинок и нитей на стенах.
Слышен даже шепот.
Ожидание.
Невыносимо.
* * *
Картинка окружающего мира посветлела, расплылась белым пятном и собралась обратно в пока что нечеткие серебристые линии.
Лорна, тронув саднящую грудь в вырезе блузы, глубоко вздохнула и снова прикрыла глаза, вспоминая: «Особняк? Полис? Купол? – на тонком выгнутом стекле сверху тревожно замерцали разноцветные точки, констатируя излишне эмоциональный всплеск у пациентки. – Медкапсула… Лео! Рэй!»
От одного касания тонких пальцев стекло бесшумно скользнуло вниз, демонстрируя белоснежную комнату без окон.
Рядом обнаружилась темная макушка, Лорна протянула руку – обнаруженная макушка была жесткой и колючей – любимой. Рэй, привалившийся к округлому боку сложного устройства, заторможено вздохнул, поднял голову, открыл глаза и пожаловался:
– Раш сразу не пустил к тебе. Засунул меня в отсек очистки и дезинфекции, – он подцепил и оттянул ворот белой робы. – Лаборанты спеленали, как идиота, а потом… сказал, мол, надо общеукрепляющее и вколол что-то… сволота, я с ним еще потолкую после. Не соображаю нихрена, вырубился прямо на полу, только недавно очнулся. Спасибо, что хоть слюни не пустил от такой дозы, а то был бы совсем красавец сейчас.
– Пойдем сюда, – Лорна снова погладила его по макушке, медленно перевернулась на бок и взяла мужа за шиворот, подергав немного. – Пойдем.
Рэй тяжело поднялся, почти вполз к жене, словно обтекая ее со всех сторон и, несмотря на внушительные габариты, без труда уместился в узкой медкапсуле.
В отсек влетел насупленный Раш и быстрыми касаниями задал капсуле параметры для проверки – прозрачная крышка тихо скользнула вверх, запирая внутри крепко обнявшуюся пару. Глава Полиса просмотрел данные начальной проверки – удовлетворительные – вздохнул и также стремительно скрылся из виду, не обращая никакого внимания на прищуренный темный взгляд Рэя. Лорна немного понаблюдала за мужем и велела:
– Перестань. Ты понимаешь, о чем я.
Рэй устало прикрыл глаза.
– Не могу, – едва слышно прошептал он. – Не могу перестать. Я прошляпил нашего сына. Я упустил его.
Засопев, Лорна отодвинулась, вжимаясь в прозрачную стенку, уложила мужа на спину и привычно улеглась сверху. Голова чуть закружилась от таких упражнений, но сердце вело себя идеально. Рэй оказался надежно придавлен теплым тонким телом и забросан белыми растрепанными волосами. Нежные губы неторопливо расцеловали ему висок, ухо, шею и зашептали:
– Хватит. Перестань винить себя. Ты не смог бы проконтролировать все и обезопасить его на все сто. Это невозможно.
– Я понимаю это, – кивнул Рэй и снова мучительно скривился, вспоминая картинку с залитым кровью светлым Скиннером. – Понимаю, и все равно чувствую виноватым… больным. Смертельно больным.
– Что было в последнем экстренном сообщении от Красного?
– Ничего. Отпечаток получился… получилось нечетко.
– Врешь, ты что-то видел, – вздохнула Лорна печально и тут же очень убежденно проговорила. – Он жив. Влип в неприятности, конечно, но жив. Я уверена, – она погладила мужа по голове, успокаивая. – Мы не сможем вытащить его из-под сети?
– Нет, – почти просипел Эксперт и глянул на Лорну совсем мрачно. – И если с ним что-то случилось или случится… через сто дней я спущу эту сеть ниже и сожгу там все к херам. Сожгу все. Всех.
– Ти-и-ише, тише, дорогой, – прошептала ему на ухо Лорна.
Рэй поймал тяжелой лапищей ее руку, нежно потер большим пальцем узкую теплую ладонь, глянул внимательно, оценив легкий румянец и порозовевшие губы, послушал пульс на запястье, усмехнулся и звонко щелкнул по прозрачной стенке капсулы, испуганно пустившей от такой грубости сияющие дорожки света. Сверху зашелестел маленький динамик.
– Ну чего тебе, Экгер? – Раш тягостно вздохнул. – Да, ей сделали не коррекцию, а замену клапана. Да, это было очень опасно, особенно в такой стрессовой ситуации, но все прошло удачно, даже более того. Да, я вколол тебе общеукрепляющее, но пополам с одним отуп… расслабляющим транком. Дозировка была втрое против обычной, чтоб твою тушу проняло. Это все. Или поорешь немного?
– Спасибо, Раш, – из последних своих сил поблагодарил Рэй. – Я твой должник.
– Все верно, вояка, – подтвердил Глава Полиса. – Напомню тебе как-нибудь, при случае. Коммуникатор пока не верну. Сообщение от Алгерона передам в точности и в ту же секунду. Постарайтесь отдохнуть немного, это сейчас важно. Для вас обоих.
Капсулу наполнили крошечные, как пылинки, зонды-диагносты и деловито засвистели, снимая нужные показатели.
* * *
Развернувшийся остролистным цветком Алгерон тронул мерцающим усиком зеленую пелену и резко замер, выпуская еще полсотни длинных нитей.
Рид вскочил на ноги и ринулся в командный зал.
– Обнаружено потемнение основного тона, – нежно, доверительно сообщил ему Алгерон, будто на ухо.
– Нет, нет, нет, – шептал на бегу Рид. – Только не красные, только не красные…
Экран командного зала был заполнен огромной панорамной картинкой – под сетью завис довольно массивный, вытянутый объект, помаргивающий яркими белыми лентами и чем-то темным, контрастным с зеленой сетью. Расположение этих темных огней было странным – они словно нарочно все скучковались в одном месте. Объект нетерпеливо поводил из стороны в сторону вытянутым алым…
– Хвост! Красный хвост! – приковылявшая в командный Айса восторженно вскинула руки и запрыгала на одной ноге. – Лео! Мальчик! Засранец! Я прикончу его, выпорю, я его… я… Хвост! Черт, модель с этой упертой осью… почти неделю угрохали на нее тогда, помнишь?!
Рид, закусив губу, кивнул ей и быстро связался с Полисом, передавая новость.
Айсель вытерла слезы и тяжело опустилась в капитанское кресло. Грудь у нее болела, но теперь уже от беспокойства: «Ранен? Напуган? Требуется помощь?..» – а вот колено, не получив очередной дозы адреналина, оттаяло и остро стрельнуло в бедро. Айса наклонилась вперед, уперлась в ноющий сустав лбом, закрыла глаза и попыталась сосредоточиться именно на этой боли, физической, чтобы хотя бы ненадолго прогнать душевную. Ей нужно было прийти в себя и быть готовой действовать и думать. Алгоритм. Нужен был алгоритм. Схемка полета. Айсель вздохнула – начать следовало с медотсека и очередной черной фиксирующей накладки.
* * *
Уна очень внимательно оглядела окрестности и прислушалась.
Ночью любой звук на пустошах был слышен издалека – раз в сезон кустарники сбрасывали отжившие нижние веточки. Хрупкие, тонкие, трескучие. Иногда Уне казалось, что она ходит не по земле, а прямо по сухим костям – останкам менее удачливых и живучих, чем она. Подойти незамеченным по такому звонкому ковру к ней никак не получилось бы.
Воздух сделался стылым, свежим, чуть сладковатым. Он был донельзя насыщен одиночеством и свободой. Только ради этого воздуха стоило сбежать отовсюду, отбиться от всех, уйти. Казармы черных курток, с периодически возникающей физиономией папаши: «Ракуна, поди сюда! Какого хера ты это сделала, сучка неблагодарная?!» тесные каморки коричневых, смрад тренировочных баз на Лисьей, снова коричневые, только уже карцер, Арнес и…
Дальше Уна предпочитала не вспоминать. Закрыть. Перескочить. Отвлечься.
Получалось не всегда.
Одно из зданий возвышающегося впереди комплекса вместо временного убежища неожиданно стало ей домом. Массивные красивые двери, хитрая перегородка, поддавшаяся «дрессировке» – Уна аккуратно сняла решетку у замка, перебрала контакты и настроила перегородку открываться только при касании ее огоньком черной палки и никак иначе.
Огромный холл и умопомрачительный винтовой подъем с резными перилами хотелось рассматривать и изучать: много воздуха, интересных штук, зеленые стены, совершенно невероятного, глубокого оттенка, словно птичье горлышко.
Подъем на второй этаж начинался обвалившейся лестницей. Черная палка выпустила заостренный маленький крюк, и Уна осторожно забралась наверх, цепляясь за покачивающиеся перекрытия. Ее веса было недостаточно, чтобы обвалить их окончательно – кроме нее в укрытие мог попасть только кто-нибудь еще более щуплый и легкий.
Второй этаж представлял собой что-то вроде обширного наблюдательного пункта с панорамными окнами, но имелось и маленькое жилое помещение. Теплое. Первый раз попав в комнатку с большим книжным шкафом и потертым кожаным диваном, Уна решила, что у нее опять жар – воздух уютно окутал ее, высокое окно сверкнуло сотами-ставенками, а от стены вдруг протянулся тонкий мерцающий усик, приветствуя – это была встроенная прямо в здание комната-капсула из умных полуживых пластинок. Схрон. Чье-то тайное убежище. Удача. Счастье. Почти мечта… и даже совершенно невероятный по контрасту, режущий глаза черно-белый шашечный пол в соседнем зале вполне можно было потерпеть ради такого чуда.
После всех дневных свершений, ноги уже почти не держали. Бросив сумку прямо на темный ковер, Уна скинула туда же пыльные куртку и ботинки. Нужно было подняться на крышу, набрать фляжку в колонне для сбора дождевой воды, но Уна лишь кое-как обмыла из кувшина на подоконнике лицо, сжевала кисловатую белковую пластинку, достала из-под дивана спрятанный мягкий плед, завернулась в него с головой и легкомысленно повалилась на шершавые, вкусно пахнущие кожей подушки.
«Все равно живу, считай, уже взаймы. Выспаться, хоть раз выспаться… хоть…»
* * *
Тоненькое деревянное поскрипывание пробивалось сквозь плед. Две уже обтрепавшиеся по краям дырочки на нем светились белым – было утро. Или уже день.
Уна кое-как, с неохотой, скинула с головы мягкую ткань, отбросила назад окончательно развалившуюся косу, приподнялась, сонно зевая, но тут же захлопнула рот и вытаращилась – в двух шагах от нее, покачиваясь на изящном черном стуле, сидел здоровенный, уже немного чумазый Техник и невозмутимо попивал какую-то муть из продолговатой бутылки.
Стул жалобно и робко поскрипывал. Чужак смотрел холодно, изучающе, напряженно.
Уна вскинулась, подхватывая из-за спины верную палку, но в следующее мгновение попала в мощный захват чужака. Палка выплюнула лезвие, а потом и крюк. Сверху почему-то снова навалился плед, запястья прижало к дивану, палку отобрали. Нападающий был ловким, сильным и ужасно тяжелым. Он быстро нашел и сдернул с щиколотки Уны потайной ремешок с маленькими ножнами, а после рванул и плоскую поясную сумку. Жесткая ладонь чужака скользнула по спине под свитером, и сдержаться уже не получилось: Уна жалобно вскрикнула, задохнулась и страшно запаниковала, судорожно пытаясь отбиться, но была немедленно, очень легко перевернута на живот и прижата головой к дивану.
Всхлипнув, Уна до боли закусила губу и зажмурилась, пытаясь сдержать рвущуюся из груди истерику: «Нет, только не это! Только не…»
Над ухом у нее что-то пискнуло, потом еще раз – слева, и еще— уже откуда-то снизу. Одновременно с этим раздалось озадаченное бормотание: «Хм, и здесь ничего… странно».
Оцепеневшую Уну подняли, прислоняя к спинке дивана, плед с ее головы куда-то пропал. Озадаченный Техник помахал перед ее носом темной блестящей пластиной, снимая показания, и коротко спросил:
– Где твой?
Уна вытерла влажные ладони о штаны и попыталась ответить внятно:
– К-кто м-мой?
– Бля, я не знаю, как у вас эта херня называется!.. – чужак раздраженно потянул носом воздух. – Маленький круглый диск. У всех коричневых был. У Арнеса – в рукояти прута, у рядовых – под кожей, за ухом. Блестящие такие, очень тонкие, фонят. Видимо, сливают какой-то сигнал или инфу, типа в случае ЧП. Где твой? Э, ты меня слушаешь вообще? Я с кем разговариваю по твоему?!
– Зеркало… это называется зеркало, – чуть слышно пояснила Уна и неровно вздохнула, неподвижно уставившись в одну точку. – У меня его нет.
– Ты чего застыла-то? – Техник непонимающе насупился и немного потряс ее за плечо. – Э?..
* * *
Сюрприз не удался.
Девка рванулась в сторону, и Лео решил не затягивать с выяснением отношений – повалил ее, прижал, обыскал и разоружил: черная палка, нож на щиколотке, звякнувшая поясная сумка и какая-то веревка сзади в большом кармане на штанах, подозрительно напоминающая удавку. Хилячка отчего-то вскрикнула и затряслась, но Лео не придал этому особого значения, мало ли… может, придавил чуть больше, чем надо. Он отсканировал уши трепыхающейся девицы, шею, палку, никаких маячков не нашел, усадил рыжее чучело прямо и хотел было допросить (зря что ли столько гонялся за ней в попытках отловить), но чучело вдруг оцепенело поставило себя на паузу, задвинулось в угол дивана, свернулось клубочком и притихло, подрагивая.
Лео ожидал от нее удара в челюсть, пинка или злобного окрика, но никак не такой реакции. Чуть тронув прикрывшийся рыжими лохмами клубок, он пожал плечами и осмотрелся – сочетание затейливой лепнины и пластин с прослойками Гелиев показалось ему очень любопытным.
Хилячка всхлипнула, подорвалась с места, схватила с ковра плед, свои разбросанные вещи и метнулась к двери. Набросив куртку, она пристегнула обратно все свое вооружение, натянула ботинки и быстро направилась к выходу. По пути Уна зачем-то вытерла щеки рукавом, но даже не попыталась пригладить стог на голове.
Лео проводил ее взглядом и продолжил рассматривать потолок – резные вставки на балках были исполнены мастерски: «Надо будет всю эту архитектуру осмотреть и сделать отпечатки. Рон офигеет и…»
Из коридора раздался отчаянный короткий вопль. Молодой Экгер не смог сдержать улыбки. Хилячка обнаружила сюрприз номер два – притаившийся Красный.
* * *
Уна была на грани истерики – закрученный зеленым водоворотом лестничный пролет, который так нравился ей, занимало вытянувшееся на всю высоту потрепанное чудовище – красный зверь чужака. Он висел хищным рылом вниз, по-хозяйски зацепив кружевные перила острым длинным щупом, а вторая клешня безвольным обрубком болталась вдоль корпуса, поблескивая какими-то вырванными тонкими ниточками. Уна сжала зубы, порывисто вздохнула и глянула наверх – огромное круглое окно с пыльным витражом было целым. Сзади раздались шаги:
– Оно раздвигается, – Техник оперся плечом о косяк, скрестив руки на груди. – Правда, уже с пробуксовкой – пыль попала в пазы, пришлось повозиться, чтобы не зашуметь. Система сбора воды на крыше крутая, продуманная и…
– Это мое место, – тихо проговорила Уна ему в глаза. – Мое место. Тебе, видимо, весело, задорно и похер, а для меня это дом. Пошел вон, я тебя сюда не приглашала.
– Остынь, – усмехнулся Лео и подмигнул ей. – Я говорил, что мне нужно укрытие. Ты показала. Умница! Чудный, чудный гид! Профи, – похвалил Техник, с интересом наблюдая за сменяющимися на лице девицы эмоциями – отрешенная Хилячка была не такой уж и отрешенной. Скорее потерянной.
– Все ясно, – дом и счастье оказались явлениями ужасно непостоянными, даже ветреными. – Ясно, – было непонятно куда теперь идти, но Уна развернулась и пошла вниз, трогая на прощание прохладные каменные цветы и гроздья на перилах.
Красный замер, дернув чешуйками на боках, Лео глянул на него и пожал плечами, мол, «Хер знает, что с ней делать.…», попыхтел, подумал и окликнул упрямицу:
– Слушай, ну заканчивай, а?! – он подумал еще немного, но никаких идей не объявилось. – Ты… ты наемница? Форма у тебя не как у этих, коричневых. Наемница? – Уна ускорила шаг, Лео пошел следом за ней. – Я могу заплатить тебе, нанять… ну, я не знаю. Помощница там, ассистент… секретарша, твою мать, подожди, давай договоримся!
Уна резко остановилась, повернулась к настырному чужаку и зло зашипела:
– Я не хочу иметь к тебе никакого отношения! Без красного зверя ты ничего из себя не представляешь! Ничего! Заносчивый, чистенький твареныш, который решил, что он особенный и ему мало приключений на беленькую нежную жопку. Высунулся и мгновенно словил мощный подсрачник. Отлично! Я даже рада, что смогла в этом поучаствовать. Здесь ты не особенный. Здесь ты никто. Никто! Не подходи ко мне. И не трогай меня больше. Никогда!
– Все? Выговорилась? – Лео невозмутимо приподнял брови, перебрал в уме все предъявленные ему обвинения и кивнул. – Я не особенный – принято. Я без Красного унылое говно – тоже принято, это правда. Он сногсшибательный, просто великолепный и почему-то считает меня своим другом, хотя я гожусь ему разве что в Ремонтники и прислугу. Вот отец – другое дело, но Красный выбрал меня. Как-то так. Ты сказала, что должна была погибнуть, но осталась жива, значит, никаких планов на ближайшие сто дней у тебя быть не должно, верно? Тебя кто-то любит, ждет, ищет? Ты нужна кому-то? Сильно сомневаюсь. Насчет «не трогать»… я, кажется, понял в чем дело. Трахать тебя насильно я не собирался и не собираюсь. Знаешь, мне противно от одной мысли, что ты могла такое подумать, но признаю, что вел себя очень грубо. Прости.
– Зачем я тебе? – нахмурилась Уна – любопытство все же проснулось в ней и быстро пересилило все остальные чувства. – Ты можешь просто зависнуть под сетью и сидеть в своем звере хоть год, ждать пока тебя заберут. Зачем? Что ты прицепился?
– Ну… – это был уже почти нормальный разговор, и Лео вновь улыбнулся. – Во-первых, мне надо подлатать Красный. Ему не больно, но он чувствует ущерб. Самому тоже неплохо бы прийти в себя. Во-вторых, я не хочу сидеть под сетью, раз уж попался и протупил. Хочу осмотреть эту планету, полетать немного.
– Тогда ты точно труп! Причем, в ближайшем будущем! – фыркнула Уна, оценив его планы. – Летай, нахрена меня-то с собой таскать? Или у тебя инструкции такие – схватить первого попавшегося местного и прикрываться им от остальных уродов в случае нападения?
– Инстру-у-укции… – задумчиво протянул Техник, прошелся до перил, протянул руку к острому щупу и погладил встопорщенные алые гребни. – Инструкции очень хороши. Куча бумажек, наберешь охапку и ходишь, офигеваешь – вроде все сделал, все… как написано, а ошибка вылетает, хоть тресни! Никакие бумажки не заменят совет знающего человека, у которого есть опыт тех или иных действий. У тебя есть опыт, много свободного времени и…
– Стоп, стоп, – Уна вспомнила его слова и забеспокоилась. – Ты сказал, что нашел у всех убитых диски-зеркала… и куда ты их дел?
– Раскрошил, – пожал плечами Лео и продолжил. – А трупы мы с Красным прикопали в твоих же норках-схронах. Знаешь, ты потрудилась на славу – все ямы были точнехонько по размеру.
– Охренеть, – Хилячка неожиданно прыснула, а потом и расхохоталась. – Ты… ты что, ты… закопал Арнеса? Серьезно?!
– Ну да, не оставлять же. Это как-то…
– Просто финиш! – Уна кое-как успокоилась, подышала и прорычала с остервенением, уставившись в пол. – Безупречный Чистый воин зарыт на болотах пустошей, как последняя крыса! Хер тебе, а не погребальный костер, урод!
Лео приподнял бровь, впечатлившись такими бурными эмоциями, и махнул Красному. Тот наклонился, открывая шлюз.
– Кстати, – Техник подцепил из скоб на стене трофейный черный прут и повернулся к Хилячке, которая как-то очень резко утихла, второй раз за утро вытаращившись на него. – Я прихватил эту штуку, но она почему-то не реагирует. Объяснишь, как она действует? Мне любопытно.
– Ты… – Уна на секунду прикрыла рот ладонью, выдохнула, схватилась за голову и глянула на сумасшедшего чужака с изумлением. – Ты что… ты закопал его без оружия?! Ты забрал прут и закопал командира… без оружия?!
– Да какая разница?! – молодой Экгер уже начал терять самообладание от здешнего этикета. – Он мертв, ему все равно! Какая разница?!
– Лютый пиздец, – пробормотала совершенно счастливая девица и в изнеможении присела на перила, покачивая головой. – Лю-у-утый.
Сзади к ней придвинулся Красный и зачем-то легонько тронул щупом вставшую дыбом рыжую косу. Лео подмигнул ему – он все ждал, когда сверхбыстрый перестанет валять дурака и начнет нормально разговаривать, но Красный лишь сдержанно и горделиво стрекотал, не позволяя себе пустой болтовни на человечьем.
Уна поднялась, раздумывая, прошлась туда-сюда и кивнула:
– Хорошо, останусь, – она прищурилась, обдумывая условия контракта. – Эти выходки… я считаю, что ты просто псих, а это любопытно. С тебя еда, у меня в сумке совсем чуть-чуть осталось.
– Идет, – Лео снова переглянулся с тихо щелкнувшим Красным. – Еще что-нибудь?
– Да, – Уна брезгливо покосилась на черный прут. – Он не раскроется. Подчиняется только хозяину. Чем-то похож на твой Красный, только оружие, а не… не зверь. Полуживое, понимаешь? Выброси, сожги или спрячь. Не хочу его видеть.
– Договорились, – Техник бросил прут обратно в открытый шлюз и предложил новоиспеченной спутнице, чтобы не передумала. – Ты голодная? Завтрак?..
