Александр Шатилов
Пленники чести
Крадучись, он добрался до конюшни. Над входом покачивалась масляная лампа. Прильнув к корыту, из которого поили лошадей, поручик, наконец, смог напиться, с жадностью глотая холодную воду. Когда жажда была утолена, он осторожно прошёл внутрь. Все денники оказались пусты, и только в одном Александр с радостью увидел тёмное очертание Вихря. С невероятным чувством облегчения от встречи поручик прижался к своему любимцу, гладил его шею, тёплую конскую морду, и животное в ответ на ласку дышало ровно и горячо, выпуская в свете лампы клубы пара из широких ноздрей. Молодой человек уже вывел Вихря из денника, однако нигде не мог найти седла. Но тут, словно почувствовав кожей опасность, он обернулся и увидел в проёме ворот мужскую фигуру. Это был тот самый цыган Мануш, что вместе с Гожо хотел лишить его коня, а затем расправиться с ним. В руке цыгана сверкнул нож.
– Эээ, дорогой, Кхаца убегать тебе не велела, – развязным голосом заговорил он, заходя в конюшню. – Вот, чего не бывало, так это чтоб их благородие у цыгана коня увели…
Но он не успел договорить своей дерзкой речи. Поручик мигом вскочил на спину неосёдланного Вихря, и тот, взвившись на дыбы, помчался прочь из конюшни. Мануш едва увернулся от конских копыт, а всадник стрелой вылетел прочь. Александр крепко держался за густую гриву, обхватив ногами широкую спину коня. Цыган ринулся догонять, размахивая ножом и что-то злобно выкрикивая вслед. Но беглецов уже было не вернуть. На полном скаку Вихрь перелетел через ограду постоялого двора, так что Александр чудом не упал на землю. Но вскоре конь уже мчал молодого человека к замку Уилсон Холла.
Бешено колотилось сердце в груди молодого офицера. Чёрные тени деревьев мелькали справа и слева, протягивая к беглецу свои корявые ветви. Последние отблески вечерней зари гасли на горизонте, возвещая полное воцарение мрака над землёй. Холодный ветер и быстрая скачка смягчили боль, мучившую поручика, и лишь обожжённые руки крепче обхватывали шею коня. Вскоре он достиг пределов родного поместья. Через несколько минут в темноте показался едва различимый силуэт конюшни. Спешившись, Александр повёл Вихря по конюшенному двору. Цокот копыт смягчало сырое сено. Оказавшись среди денников, погружённых во мрак, поручик поспешил зажечь лампу, но как только он это сделал, то невольно отшатнулся: прямо перед ним, зарывшись в сено и накрывшись рогожей, спал конюх Григорий. Очевидно, госпожа Уилсон приказала стеречь конюшню, чтобы больше ни одна лошадь не пропала. К счастью, сон Григория оказался крепким, он лишь слегка поморщился, когда дрожащий свет упал ему на лицо.
Прилагая все усилия, чтобы не шуметь, Александр отвёл коня к одному из пустующих денников. В полумраке рука нащупала седло, над ним на стене висела сбруя и ремни. Привычно и ловко поручик оседлал своего Вихря. Затем, обхватил руками конскую шею, припав к ней обветренным полыхающим лицом. Так долго стоял он и твердил: «Спасибо, родной, выручил, спас меня». И конь тихо и смирно стоял перед своим хозяином, принимая его горячую любовь и благодарность.
Наконец, он обернулся и хотел пройти по конюшне, но вдруг замер, похолодев от ужаса: перед ним недвижно стояла сгорбленная фигура. Поручик моментально узнал в ней пропавшего много лет назад Игоря, но, как и при первой встрече, он понимал, что перед ним не призрак, а существо из плоти. Лысый горбун не шевелился, как каменное зловещее надгробие, лишь два глаза поблескивали красноватыми огоньками в отблеске пламени лампы.
– Что ты здесь делаешь? – не выдержав долгого молчания, спросил Александр, отступая на шаг.
Горбун медленно подался вперёд и, когда пламя осветило его суровое искажённое лицо и блестящие под густыми бровями глаза, он заговорил:
– Игорь не враг его милости… Не стоит Игоря бояться, Игорь хочет помочь…
– Ты знаешь, что случилось с Натальей Всеволодовной? – недоверчиво спросил Александр, вглядываясь в лицо этого странного человека.
– Игорь знает! – грустно улыбнувшись, ответил он. – Господарь забрал её из этого замка и увёл её в свою обитель. Скоро она станет его тёмной супругой. Душа её даст моему господину вечную жизнь…
– Не может быть, значит это правда! – воскликнул Александр, но тут же заговорил шёпотом, опасаясь, как бы не проснулся Григорий. – Значит, ты, в самом деле, много лет назад стал слугой злого духа, что обитает в старинных развалинах в сердце Бестиморского леса?
Игорь снова грустно улыбнулся, затем проковылял к ящику, стоявшему у стены, и уселся на него. Тяжёло вздохнув, он начал свой рассказ.
– Игорь был простой конюх, – говорил он, поглядывая на взволнованного поручика сверкающими глазами, – Игорь хотел стать кем-то важным. Сорок лет назад в тёмную ненастную ночь Игорь увидел чёрный плащ своего господина. Хозяин обещал вечную жизнь, власть и могущество, а Игорь поверил. Игорь стал служить чёрному господину, а чёрный господин научил Игоря превращаться в любого зверя, проходить в самую малую щель, всё видеть и всё слышать, но Игорь потерял свободу. Хозяин оставил разум Игоря, чтобы я был полезен. Игорь превратился в упыря, поедающего живую плоть и пьющего горячую кровь… Игорь мечтал о силе и власти, а стал слабым слугой. Игорь не может ни жить, ни умереть. Всё, о чём молит несчастная душа Игоря – это свобода! Хозяин скоро станет всемогущим, но Игорь вечно останется рабом! Кто бы ни был хозяином Игоря, свобода всегда будет милее всего на свете…
– Ты служишь у Валентайна де Копула? – спросил поручик, желая быть уверенным в том, что все документы подтверждают его догадку.
При этих словах горбун отшатнулся, и лицо его исказилось звериным оскалом, но тут же он сник, и, опустив голову, заговорил:
– Это хозяин Игоря… Но Игорь больше не желает творить зло! Это Игорь старался уберечь доброго господина и чистую деву в подземелье и в лесах…
– Так помоги мне спасти Наталью и уничтожить его! – воскликнул Александр, бросаясь к нему.
Но горбун только покачал головой.
– Нет, – ответил он, – хозяин бессмертен, как бессмертна луна. Луна уходит бесконечно много раз, но всегда вернётся на своё место. Лишь в эту ночь сила хозяина ослабнет, но только на то время, пока на небе сияет кровавая луна. В это кровавое полнолуние он посвятит аду светлую душу, и через то станет неуязвим ни днём, ни ночью. Пока что хозяин ещё может быть повержен. Свет дня лишает его части силы, хозяин уязвим. Игорь знает, что был особый святой символ, великая реликвия – кинжал святого Георгия. Люди думали, что он давно утрачен, но Игорь знает, что это не так! Но, несчастный Игорь не знает, где этот кинжал…
– Я знаю! – уверенно воскликнул Александр. – В доме Коршунова я нашёл старинное оружие, теперь я готов поклясться, что это именно тот самый кинжал. Именно им Иван Андреевич хотел убить этого проклятого кровопийцу! Но, – продолжал поручик, немного помолчав, – я не смогу проникнуть в замок, а значит, взять кинжал и вернуться незамеченным невозможно.
Но Игорь внезапно вскочил со своего места. С горящими глазами он бросился к Александру и вцепился в его руку.
– Игорь принесёт храброму господину кинжал! – воскликнул он. – А господин должен уничтожить зло!
С этими словами горбун в одно мгновение исчез из конюшни, словно растаяв в воздухе. Как на иголках ждал его Александр, опасаясь, что тот навсегда исчез как мираж в кромешной тьме. Постепенно лихорадочно работавший ум его начал впадать в оцепенение усталости, мысли становились всё туманнее и неразборчивей. Поручик остановился у ворот, прислонившись к дощатой стене. Холод медленно пробирал до костей. В онемевших членах ещё чувствовалось лёгкое покалывание, но и оно лениво замирало с течением времени. Реальность пропала, проваливаясь в пустоту, и дыхание лошадей, и спящего конюха, и запахи фуража и денников, и всё вокруг стало призрачным и жутким. Сырость и мрак обволакивали тело молодого офицера, словно он уже умер и теперь оказался погребённым глубоко под землёй. Постепенно Александру стало казаться, что он видит себя со стороны. Точно во сне плыла и крутилась перед ним мрачная старая конюшня, заваленная сеном. Доски и перекладины потолка начали давить на него, угрожающе нависая над его головой. Потолок показался тяжёлой гробовой доской.
Сколько прошло времени? Пять минут? Час?
Ответа не было. Разум перестал сопротивляться. Зачем я здесь? Куда идти? Нужно что-то делать, причём нужно спешить, надо спасти! Спасти? Но кого? Страшное и чёрное что-то похитило разом всё счастье и свет вселенной. Выпило, высосало до капли всю жизнь из яркого мира, вынуло всю душу, и осталась только пустота, боль и страх. Ничего, ничего нет больше на свете, лишь крышка гроба над головой. Тянешься, чтобы сдвинуть её, а руки не достают, точно и нет их вовсе. Тишина, адская тишина! Ждёшь, слушаешь, и кровь струится по разорванным от натуги ушным раковинам, а ничего! Пусто! Весь мир оглох! И сверхфизической силой заставляешь себя слушать и ждать, когда проще умереть, чем думать, чем дышать, чем жить. И слышишь в этой гранитной вечной тишине, как прогрызая земную плоть, к тебе со всех сторон спешат, учуяв запах мяса, ненасытные черви. Они жаждут тебя, они пришли за тобой, они найдут тебя, ибо червь, низшая тварь без разума, без всякого сострадания, червь прост, и это не его вина, что он желает плоти, это его единственная цель, и ему не миновать этой цели, как пуле выпущенной в упор в висок. И все чувства, все мечты лишь о том, что так просто сделать – раствориться, исчезнуть, пока они не стали есть тебя, ещё хоть и не мёртвого, но уже и не живого…
Внезапно поручик вздрогнул. Словно начавшего терять сознание утопленника, его вырвали из холодного омута дурмана, в который он впал. Чья-то рука коснулась его плеча, приведя Александра в чувства. Точно разбуженный в момент самого глубокого сна, он старался привести мысли в порядок, постепенно восстанавливая в голове все прошедшие события. Перед собой он увидел два поблескивавших в темноте глаза, и тут же чувство невероятного облегчения захлестнуло его душу. Игорь вернулся, и стоял прямо перед ним. Постепенно Александр овладел своим разумом и чувствами. Теперь он был полон решительности, все раздумья о том, с чем предстоит столкнуться и чего это может стоить, покинули его. Одна мысль о спасении любимой полностью владела им.
– Скорее, нужно спешить! – забыв про всякую предосторожность, воскликнул он.
– Игорь покажет дорогу, – проговорил горбун, протягивая Александру кинжал, завёрнутый в кусок мягкой ткани. – Если молодой господин послушает старого конюха, мы доберёмся до запретного леса живыми. Слушайтесь меня, господин!
Александр поспешно кивнул головой, пряча за пазуху кинжал. Через пару мгновений они оба, молодой поручик и зловещий упырь, сидели на спине Вихря, нёсшего их через поле к лесной чаще.
Ветер усиливался. По небу мчались тёмные громады чёрных туч, подхваченные невидимым небесным водоворотом. Всё быстрее и быстрее нёс конь седоков через шквал ветра, посылавшего навстречу незваным гостям мириады сухих листьев, тяжёлые ветви и ворохи трав. От пыли, носившейся в воздухе, трудно было дышать. Конь, не чуя дороги, из последних сил продирался через острые прутья кустов и деревьев. И сколько длился этот полёт, не мог сказать никто, ибо вечностью казалась поручику эта мучительная дорога, точно спускался он в самый ад, откуда нет возврата.
Внезапно конь встал как вкопанный. Александр, спешившись, изо всех сил тянул поводья, но животное не двигалось с места. Удивлённый тем, что Вихрь отказывался идти дальше, он с мольбой посмотрел на Игоря, ожидая от него помощи. Но тот, казалось, не замечая ничего вокруг, вперил свои красные глазки в непроглядную тьму, словно слушая лишь одному ему ведомый голос.
– Хозяин зовёт Игоря, – наконец произнёс он, слезая с коня. – Дальше молодой господин должен идти сам. Только он способен победить хозяина, – при этих словах Игорь выразительно посмотрел на молодого поручика, чьё сердце бешено колотилось в груди. – Игорь уходит. Молодой господин может теперь либо победить, либо умереть. Всё начинается! Мёртвые уже восстали, они жаждут крови.
– О чём ты говоришь? – закричал Александр, чувствуя, что вот-вот нахлынувшее отчаянье лишит его сил. – Куда мне идти? Что мне делать? Отвечай!
Горбун, словно не слыша этих слов, продолжал:
– Кровавая луна уже всходит. Игорь долго ждал её!
При этом горбун начал махать руками, словно приветствуя что-то на небе. Но, наконец, он снова заговорил.
– Если молодой господин хочет спасти ту, что ему дорога, он должен убить самого герцога Копула. Отсюда он должен идти за красной луной, не сворачивая, и только тогда достигнет замка. Если достигнет, – загадочно добавил он. – Кинжал решит исход… Пора…
С этими словами он вдруг исчез, точнее его красные блестящие глаза растаяли в непроглядной тьме. Александр остался один. Ветер в небесах неистовствовал, гоня по небу чёрные валы в зияющую мраком пасть огромной воронки. Яркая вспышка озарила внезапно всё кругом: тысячи молний зажглись и погасли в небе в единый миг, сопровождаясь оглушительным взрывом грома. Конь забился в испуге, поднявшись на дыбы и огласив лес ржаньем. Небесная вспышка ослепила на минуту поручика, но едва он смог снова взглянуть вокруг, как лишь различил силуэт убегавшего жеребца. Теперь он был совершенно один среди мрака проклятого леса, а над ним на месте чёрной воронки загорелся тусклый алый огонёк. Это взошла кровавая луна.
Глава XVI.
Александр стоял, запрокинув голову, и как заворожённый смотрел на небесное чудо, свершившееся на его глазах. Ветер стих. Прямо над ним раскрылось чёрное око, в центре которого тускло светилась красная луна. Она висела низко. Казалось, сделай шаг, и её можно достать рукой. И этот неестественный алый свет стекал на землю густым вязким потоком, постепенно пропитывая каждую ветвь дерева и каждый лист на земле. Александр поднял руки и стал внимательно их рассматривать, точно впервые видел их. Тёмные уставшие ладони, на которые падал едва заметный отсвет, они теперь казались ему залитыми кровью. И их всё труднее было удержать, так много на них вдруг вылилось этой тяжёлой чужой крови. Он замотал головой, стараясь скинуть с себя мерзкое наваждение, затем зажмурился, и стоял так, пытаясь убедить самого себя, что это лишь просто обман зрения, но внезапный тихий треск заставил его резко распахнуть глаза. Все чувства мигом обострились. Он был больше не один в этом страшном месте. Под алым светом луны вся земля словно наполнилась неведомым шорохом. Шуршали листья, отгибались ветви, каждая травинка колыхалась, словно её корни шевелились под землёй.
И вдруг среди поляны, разбросав мокрую листву и почву вокруг, из-под земли вылезла рука. В оцепенение поручик смотрел, как вырастает из земли окостеневшая человеческая конечность, покрытая истлевшей материей. За ней появилась вторя рука, третья, чётвёртая… Вся поляна оказалась усеяна поднимающимися к небу руками мертвецов.
Ужас овладел Александром. Он бросился бежать, хоть и в нужную сторону, но разум его знал лишь страх. Со всех сторон в свете кровавой луны истлевшие останки покидали свой вечный приют. Уже нагие черепа виднелись над землёй. Ветви царапали лицо и руки молодого поручика, цеплялись за одежу и не давали сделать ни шагу. А мертвецы всё вырастали из земли. Вот уже они встали в полный рост. Удушливый запах гнилой плоти разносился по ночному лесу. Смрад разлагавшихся десятки лет тел мужчин и женщин отравил всё кругом. Влача закутанные в саваны и разнообразные почерневшие одеяния останки, мертвецы двигались навстречу луне. Отовсюду стекались восставшие покойники, сбиваясь в небольшие группы. Дьявольская сила вела их к высокому холму, сплошь покрытому густым лесом. В мрачном алом сиянии шевелились они, точно волны чернильного моря.
Александр из последних сил старался убежать от этих чудовищ, но, то и дело, натыкался на очередные останки, поднимавшиеся в густой траве или меж обнажённых безжизненных ветвей. За каждым деревом и кустом уже были воскресшие мертвецы. Он чувствовал, как их незрячие глаза следят за ним, как их руки тянутся к нему, и ведёт их свирепая жажда живой крови. Бежать, только бежать без оглядки – таким было единственное его спасение. Превозмогая душивший его ужас, поручик мчался к холму, над которым повис огненный глаз луны. Внезапно он оступился и, цепляясь за острые ветви, полетел вниз, в овраг, преградивший ему путь. Упав на сырое холодную дно, он уже ничего не чувствовал. Мокрая грязь облепила его тело вязкой массой. Всё вокруг казалось простым кошмарным сном, но лишь очнуться от него было нельзя. Сердце замерло в груди, точно остановилось. Ужас, всё росший и росший в душе, наконец, достиг предела. Больше никакое сознание не могло его выдержать, и как раздувшийся мыльный пузырь, он, наконец, просто разлетелся на куски. Этот животный ужас всё ещё владел мыслями, но чувство страха, побуждавшее спасать себя, исчезло, а на его место пришла какая-то спокойная механическая ясность, какую обретает хирург, сделавший тысячи операций и привыкший к виду крови и мукам тех, кого он лечит.
Приподнявшись на локте, Александр увидел, как в его сторону по дну оврага, где он лежал, движется тёмное пятно. Приглядевшись, он смог различить несколько фигур. Это были всё те же мертвецы, шагавшие на зов невидимого хозяина. Один из них был облачён в ржавый панцирь и полусгнившие меха, возможно, это был некогда знатный вельможа, раз погребли его в столь богатом наряде. За собой он тащил старинный ржавый меч, с которым не разлучила его даже смерть. За ним шли ещё несколько мертвецов, одетых в старинные одежды. Они направлялись прямо к Александру. Не видя его, но чувствуя запах жизни, они спешили насытиться ей, они вожделели вкусить её. Поручик лежал неподвижно, не сводя глаз с этой компании. Всё ближе и ближе подходили они, и уже отвратительный запах мертвечины окутал всё вокруг, но Александр не двигался, и лишь смотрел, как само воплощение смерти шагает к нему на истлевших ногах. И вот они здесь, прямо над ним!
Подошедший первым мертвец, закованный в панцирь, склонился к Александру и протянул свою костлявую руку. В тот же миг, поручик вскочил на ноги, оттолкнув проклятые останки и, вырвав из мёртвой руки меч, он быстро нанёс им сокрушительный удар по мертвецу. Кости с чавканьем упали в мягкую грязь. И сразу же старинный клинок обрушился на других оживших мертвецов. Сталь, хоть и заржавела, была прекрасной, и восставшие трупы разлетались от ударов, будто соломенные куклы. Через минуту поручик стоял среди груды безжизненных костей и праха. Но медлить было нельзя. Не раздумывая, Александр бросился к подножью холма и стал карабкаться вверх, поминутно соскальзывая, раздирая руки о колючий кустарник, но упорно борясь за каждый дюйм своего пути. Перед ним уже не было ничего, кроме цели.
Меж тем, холм, на который он с таким трудом взбирался, был руинами древнего замка, возвышавшегося сотни лет назад над всей долиной. Башни и стены его были полуразрушены и осыпались, и на них вырос дикий дремучий лес. Корни кустарников, деревьев и трав обвили каждый камень, проникнув в самое сердце вековой кладки. Стены, которые не смогли пробить тараны и пушки, рассыпались под натиском природы. Но всё ещё эта грозная гора, покрытая лесом, казалась неприступной твердыней, лишь буйная растительность скрывала от людских глаз древнее каменное чудовище. Но как бывает яблоко красиво снаружи, когда сердцевина его давно прогнила, так и этот мрачный гигант лишь выглядел непоколебимой твердыней. Глубокие подземелья его давно размыли грунтовые воды, заполнившие все залы и казематы. Пустой внутри стоял этот дом отчаянья и страха, и лишь пронизывающие ветры стонали, витая меж арок и колонн исполинских залов. Запустенье и унылая разруха виднелись всюду, словно всякая тварь бежала этих мест. Даже сам воздух был отравлен запахом плесени. Чёрная гниль навсегда одела стены в траур, и лишь самые страшные для человека существа могли обитать в этом месте, ставшим воплощением ужаса, отчаянья и смерти на земле. И, тем не менее, среди этого мрака билось одно живое сердце.
Наталья медленно открыла глаза. Кровь бешено пульсировала по венам. Хотелось бежать из этого места, что было сил, хотелось кричать и биться, рыдая, точно вся скорбь мира наваливалась на любого, кто попадал сюда. Испуганно осматриваясь по сторонам, Наталья старалась припомнить хотя бы единую деталь того, как она здесь оказалась. Внезапно пред её взором чётко предстала картина бездны, куда увлекли её холодные руки, жесткие, словно отлитые из чугуна. Слёзы страха потекли по её щекам. Даже смерть в этом месте не могла стать облегчением горя, пропитавшего каждый камень, даже бессмертной душе не покинуть этой адовой клетки. Наталья хотела пошевелиться, но только тут заметила, что прикована к стене, и руки и ноги её держат старые ржавые кандалы, вмурованные в каменную кладку. Последние силы покинули её. Голова безвольно повисла, и горячие слёзы медленно капали на невидимые во тьме плиты пола. Оставалось лишь смириться и ждать.
Постепенно помещение, где находилась несчастная девушка, начало наполняться тусклым зеленоватым светом. Наталья сначала решила, что разум покидает её, но вокруг и в самом деле блуждали светящиеся огоньки. Вдруг, как по команде невидимого патрона, они слетелись в большие световые сгустки, и помещение оказалось освещено достаточно, чтобы можно было его рассмотреть. Большой, пустой и тёмный зал подземелья, несколько замурованных окошек под самым потолком. С каменного стрельчатого свода свисали длинные щупальца корней, проросших сквозь камень. Наталья почувствовала, что холод усилился, и, подняв голову, вскрикнула, чуть не лишившись чувств: прямо на неё из глубины залы смотрели два горящих, словно раскалённые угли, глаза. Нечто жуткое стояло там, в темноте, нечто, вышедшее из ада и принесшее на землю все его ужасы. Как каменная застыла она, обездвиженная овладевшим ею страхом.
Постепенно из кромешного мрака начал вырисовываться силуэт высокого мужчины. Он двигался прямо к ней, беззвучно, словно парил в воздухе. И сверкающие глаза, которые он не сводил с Натальи, разгорались всё ярче, и казалось, внутри него полыхало пламя. Светящиеся зеленоватые огни вдруг разом выхватили из тьмы его фигуру. Высокий и худой господин, похожий на опасную иглу. По чёрным волосам его у висков прошли две седые полосы. Кожу на лице его покрывали морщины и глубокие шрамы, и всё оно было мертвенным, следы разложившейся плоти не мог скрыть даже полумрак, царивший в зале. Лишь алые губы казались живыми на этом лице покойника, вызывая омерзение и дрожь, непрерывно пульсирующие, как две огромные пиявки. В ужасе, непостижимо ставшим ещё больше, Наталья увидела, как из-под этих губ выглядывают два длинных и острых, как у кобры, клыка. И это демоническое лицо застыло с выражением презрения, походя на отвратительную восковую маску.
Чёрная мантия с огромным воротником, в которую был закутан этот незнакомец, стелилась по каменному полу подобно щупальцам спрута. Высокий господин остановился в нескольких шагах от своей пленницы. Глаза его прожигали тело Натальи насквозь. Казалось, он чувствует каждый удар её сердца, слышит каждую мысль. Беззвучно, без единого движения длилась эта невыносимая пытка. И вот, наконец, тишину разрушил голос, твёрдый, холодный и глухой, словно шедший с того света.
– Как я долго ждал этой встречи, – произнёс он, почти не открывая рта, но губы его двигались, словно сведённые судорогой. – Десятки лет я томился в своём унылом пристанище, ожидая вас.
– Кто вы? – чуть слышно произнесла Наталья, изо всех сил подавляя ужас, терзавший её.
Странная улыбка отразилась на мертвом лице незнакомца.
– Я ваш ночной кошмар, милая леди. Я живу в вашем разуме, и я реальнее, чем вся ваша скучная повседневная жизнь. Я Валентайн де Копула, герцог Кадаверанский, князь Бистимора и Ламиамора. Повелитель тех земель, что сейчас окрестили Уилсон Холлом. Многие годы назад, такие как вы, называли меня вампиром… – он помолчал, затем продолжал, и голос его стал крепче и воодушевлённее. – Я лишь иная форма жизни, высшая и благородная. Я хозяин человеческих судеб, и отныне ваш повелитель и господин…
– Я не боюсь вас! – выкрикнула из последних сил Наталья, желая прервать чудовищную речь, внушавшую истинный ужас.
– Сколько мужества вложили вы в эти слова, и сколько страха вы испытываете, глядя на меня, а меж тем, я и не думал вас пугать, – с усмешкой произнёс высокий господин.
– Вам не сломить меня! – проговорила Наталья, теряя силы, – моё оружие – это молитва и вера.
– Молитва вам не поможет, здесь вы в моей власти! – грозно ответил вампир, но тут же голос его зазвучал мягче и вкрадчивей. – Вы ненавидите меня, меж тем как я целую вечность ждал только вас, вас и никого больше. Вы не поверите мне, конечно, но я жаждал встречи с такой чистой, доброй и прекрасной душой как ваша!
– Что вы можете знать о душе? – со слезами в голосе спросила Наталья, прямо глядя на чёрную фигуру перед собой.
– Душе? – голос вампира зазвучал властно и жёстко. – Душа бессмертна! Бессмертна, подобно мне, но я лишь сосуд для неё, вечный футляр для вечной живой силы! И только ваша душа подарит мне ту жизнь, которой меня лишили!
Глаза его сверкнули алой молнией. Он продолжал.
– Вы сохранили чистоту небесного ангела. Ни один поцелуй не коснулся ваших уст. Ни одна капля божественного дара не пропала в этом алчном и эгоистичном мире. Но не бойтесь, моя дорогая! Я избавлю вас от мучений плотской жизни, среди людей вы больше никогда не узнаете несчастья. Вместе мы преобразимся и войдём в вечность, окружённые тысячами верных слуг.
Именно вам выпала великая честь. Я должен найти себе невесту, и пока её не будет рядом, я могу поддерживать силы, лишь выпивая кровь живых. С вами я обрету вечную жизнь, мы будем едины, мы войдём в новую эру! Ваша смерть введёт нас в эту вечную жизнь. Мы будем пить живительный нектар, которым станем друг для друга, мы будем жить друг другом! Ваша кровь воскресит меня, а моя сделает вас бессметной! Скоро мы получим весь мир живых и всё царство мёртвых!
Многие умирали от моего поцелуя, пока я не узнал, что только вы сможете дать мне то, чего я так жажду! Ваше рождение было предначертано самой судьбой, и она же приготовила вас мне в невесты. Ваши родители создали, сами того не ведая, мою будущую жену, вложив в неё столько жизненной силы, сколько нет и у сотни здоровых мужчин. Ваша кровь обладает необходимым могуществом, чтобы подарить нам обоим вечность!
– Что вы сделали с ними? – прошептала Наталья. Слёзы катились по её щекам. – Что с моими родителями?
– Они не пожелали отдать мне ту, что предназначалась мне самой судьбой. Прими они вашу высокую миссию, я бы продлил их жалкое существование. Но нет, они отдали вас моим врагам, и я наказал их! Брат решился мстить за брата. У вас был сильный род, род достойных, но они посмели посягнуть на меня, и я отомстил им, забрав самое дорогое, что у них было, сделав послушным себе зверем. А глупец уверовал, что я и есть зверь. Он убил собственную дочь, а теперь и сам стал моим слугой. Но кончим эти семейные предания, они мертвы, а нас ждёт жизнь! Отныне уже ни один человек не помешает вам занять место подле меня.
– Дочь Коршунова… – проговорила несчастная девушка, словно впадая в забытьё. Мысли её путались, ибо слова вампира потрясли её до глубины души. – Вы сделали её зверем, и, значит, из-за вас она погибла от рук своего отца… Вы убили моих родителей, сделав меня навеки несчастной, вы лишили меня всего… И вы теперь ждёте, что я стану вашей женой?
Она глядела прямо на своего мучителя. Слёзы стояли в её глазах, но ещё в них светилась решимость, появляющаяся лишь в самую трудную минуту. Она не сводила глаз со своего палача, не ожидая от него человечности, лишь стараясь понять, что за существо желает сделать её своей вещью.
– Чтобы жить вечно, нужно оставить всё живое, – спокойно и холодно проговорил вампир. – Нет ничего более высокого, чем моя цель – стать властителем этого мира. Ваша душа вместе с сотнями других душ откроет мне безграничную власть, даст фантастическую силу, и теперь, когда вы можете стать хозяйкой человечества, разве вы способны не сделать этот простой шаг? Вам нужно лишь послушать меня, и все богатства и чудеса мира окажутся у ваших ног. Подумайте, моя дорогая, лишь отказавшись от какой-то мелочи из прошлого, вы приобретёте вечность! Ваша прелестная красота никогда не увянет! Вы будите обожаемы своим народом, и это будет так всегда! Ни усталости, ни болезни, ни скуки, ни зависти! Один шаг, одно слово, и весь мир покорится вам! Вы увидите, что выбрали истинное благо! Все самые смелые мечты станут явью, лишь стоит приказать…
– Так значит, вы думаете, что я способна променять родителей, счастье, любовь, жизнь, справедливость на то, что вы именуете благом? – она продолжала смотреть на него ясными, хотя и полными слёз глазами. – Если вы и правда верите, что я способна принять ваше предложение, значит, вы выбрали не самую чистую деву…
Её слова на минуту поколебали решимость высокого господина. Он отвёл пылающий взгляд и прошёлся по залу, всё так же беззвучно, словно паря в воздухе.
– Вздор! – воскликнул он, и складки чёрной мантии взметнулись, точно облака густого дыма. – Забудьте о прошлом! Оно ничего не стоит сейчас! Лишь миг способен всё решить, лишь один шаг сделает вас бессмертной! Решайтесь! Всё, что было, больше не вернётся, только сейчас, другого времени нет и не будет! Кровавая луна уже взошла над нами! И если вы не желаете сгинуть навсегда, ответьте мне согласием!
Но Наталья только качала головой. Сердце её было исполнено решимостью идти до конца. «Только бы не испугаться, только бы не согласиться, всё, что угодно, только не отвечать», – повторяла она сама себе, и больше никакие мысли не шли ей в голову. И даже сама жизнь не казалась ей ценной в этот момент, и она была готова умереть, если понадобится, но не согласиться, сколь бы щедрыми ни казались посулы этого господина.
– Хорошо, – со зловещей улыбкой произнёс вампир. – Быть может вы, моя прекрасная леди, решите иначе, оказавшись непосредственно перед выбором. Ваш народ жаждет увидеть свою госпожу!
Он резко обернулся и позвал:
– Упырь! Явись на зов своего хозяина!
При этих словах в зале, словно ниоткуда, возник горбун небольшого роста. Его голова была лишена волос, а из-под густых бровей сверкали маленькие красные глазки.
– Освободи юную леди и проводи за мной, – приказал вампир.
