Вера Александровна Чистякова
И это пройдет…
– Пойдем в машину, обещаю держать руки при себе, – словно прочитав в ее голове, предложил Игорь. Он мягко потянул Анину руку, она помедлила секунду и поддалась.
В машине было тепло, пахло кокосом и нотками хвои. Аня взглянула на своего водителя. Лицо сосредоточенное, напряженно, нижняя губа капризно выставлена вперед. Аня с удивлением заметила, что он гладко выбрит. Значит был дома и приехал за ней специально. Он вел уверенно, легко лавировал между встречными машинами и сугробами.
– Долго ждал? – спросила Аня, прерывая повисшее молчание.
– Минут 30, – коротко ответил он, не поворачиваясь к ней, – и похоже зря, вместо легкой беседы и вкусной еды вынужден идти в кино, надеюсь мы с тобой хотя бы сядем на последний ряд? – обиженно произнес он.
– Прекрати свои намеки, или я выйду, – Ане стало надоедать подобное бестактное обращение.
Игорь засмеялся.
– Куда ты выйдешь, я не планировал останавливаться, – с этими словами он прибавил газ.
– Ты всегда такой хам? – скрестив руки на груди, спросила Аня.
– Периодически, тебе не нравится? – ехидно присвистнув, ответил он.
– Конечно нет! – бросила она и закусила губу.
– А ты мне нравишься, – сказал он, переводя взгляд с дороги на нее, – у тебя удивительные глаза.
– Всем так говоришь? – Аня не смогла пропустить банальность комплимента.
– Конечно, но твои действительно цепляют: этот лисий прищур, золотые искорки, малахитовый оттенок. Ты мне картинку из детской книжки напоминаешь, эту, как ее… – он запнулся, – Хозяйку Медной горы.
– Своеобразный выбор литературы для мальчика, – заметила Аня.
– Мама моя- учительницей начальных классов, да и я с Урала, странно было бы не знать, – равнодушно ответил Игорь, – так вот ты на нее похожа, только там, кажется, коса была, продолжил он.
– На кого, на картинку или маму? – с улыбкой уточнила Аня, ей нравился образ загадочной каменной красавицы.
– На картинку, на маму ты точно не похожа, у мамы лицо доброе и руки ласковые. А ты гордячка, мне нравятся такие, как норовистые лошади, которых требуется укротить.
Сравнение Аню зацепило. Она не хотела, чтоб кто-то ее воспитывал. Все детство этим занималась мама, и регулярно пытался муж. Больше всего ей хотелось легкости и свободы.
– Приехали, ты точно уверена, что мы идем в кино, может…– он лукаво улыбнулся.
–У тебя бабы что ли не было ни разу в жизни? – раздраженно спросила Аня.
– Конечно, – ответил он, – я вообще мальчик-колокольчик, ни разу ни динь-динь, – он широко раскрыл глаза и изобразил смущение.
Аня рассмеялась. Да, он был страшно грубым и совершенно невоспитанным, но его дерзкая улыбка, живое лицо привлекали ее, заставляли сердце биться чаще. Она вспомнила своих пресных ухажеров из школы. Да, такого мужчины у нее еще никогда не было.
Они прошли по холлу торгового центра, поднялись на последний этаж. Он взял 2 билета на «Бурлеск» и большое ведро сладкого попкорна. Аня мысленно вздохнула. Всегда, когда она ходила с парнями в кино, они брали пахнущую цирком кукурузу. Аня не любила есть в кинотеатре, до или после- пожалуйста, но не вовремя просмотра, ее раздражали чавкающие, хлюпающие звуки. Игорь действительно взял билеты на последний ряд. Они устроились поудобнее, он откинул ручку кресла, но, как и обещал, руки не распускал.
На экране мелькали картинки, прелестная Кристина Агилера, элегантная Шер, красивые девчонки в откровенных костюмах танцевали и пели. Наивная история любви между барменом и танцовщицей, беспечность, помноженная на интриги закулисья захватили Аню. Она внимательно следила за сюжетом.
Игорь медленно поглощал попкорн, ему было скучно. Мюзикл представлялся банальным, глядя на Аню он искренне удивлялся, что ее притягивает в этом фильме. Откинув руку, он обнял ее. Аня не отреагировала. Игорь с удивлением обнаружил, что ей холодно, это чувствовалось даже через свитер. Он попытался прижать ее покрепче. Это было странное ощущение: желание, которое владело им все утро, уступило место чему-то другому – ему незнакомому. Она опустила голову на его плечо. Оставшуюся часть фильма он старался не шевелиться. Казалось, что он задремал. После того, как зажегся свет, Игорь не сразу отпустил Аню. Ему не хотелось выходить из уютного состояния полудремы. Когда она встала, он потянулся, потом вальяжно поднялся, взял ее вещи.
– Ты не любишь сладкий попкорн? -спросил он, перехватив презрительный, брошенный ею вскользь взгляд.
– И да, и нет. Не люблю есть в кино, ну и эта штука мне тоже не очень нравится. Когда я была маленькой, меня на лето возили в деревню, раз в неделю приезжала машина с разными товарами: сухариками, кукурузными палочками, шоколадками и прочим. Мы с подружкой купили зерна для воздушной кукурузы, – Аня улыбнулась и продолжила, – нам было лет по 6, мы не знали, как же из этого приготовить хлопья. На пачке было написано, что надо поставить зерна в миске в микроволновку. Но какая в то время могла быть микроволновка в деревне? Налили мы целую сковородку масла, высыпали весь пакет семян, закрыли крышкой и поставили на плиту. Что началось-просто ужас! – она повысила голос и закатила глаза. – Громовые хлопки, сковородка подскакивала на плите. Мы даже не могли подойти выключить газ, масло брызгало во все стороны. Крышку сорвало. В комнате все стало синим от дыма. На звуки прибежала бабушка, она очень сильно испугалась. С тех пор я эту штуку не ем, – Аня закончила свой рассказ, – ты не возражаешь, если я загляну в комнату для маленьких принцесс?
Игорь недоуменно уставился на нее.
–У тебя дети что ли есть? – озадаченно спросил он, решив, что Аня имеет в виду детский магазин.
– Нет, я хочу в туалет, – слегка покачав головой, ответила она, легко развернулась на каблуках и двинулась вглубь этажа.
Он наблюдал за тем, как плавно она шагает, в такт ее движению натягивается ткань на юбке, немного расходятся полы, в которых видно стройные ноги. Да, Аня определенно ему нравилось. Было в ней что-то притягательное, отличающее ее от его предыдущих побед.
Аня вошла в дамскую комнату и достала телефон. Так и есть, 2 пропущенных звонка- оба от Андрея. Несколько непрочитанных сообщений.
Одно с поздравлениями, второе-гневное. Он был рассержен, что она не отвечает. Третье информировало ее о том, что он долго будет вне зоны действия сети. Аня подумала, что же ей ответить.
«Я люблю тебя, спасибо за поздравление, и тебя с праздником, очень скучаю и жду».
Она посмотрела в зеркало. Какая гнусная ложь. Она его совсем не ждет. Как можно быть такой мерзавкой? Именно этим словом называла бабушка девушек, подобных ей.
Мигрень началась внезапно. В глазах у Ани потемнело и начало подташнивать. Она вышла из туалета и обвела зал глазами. Ее внимание привлек букет. Большой, из красных роз на длинных ножках. Аня такие не любила. Ее папа дарил маме на все праздники красны розы на длинных лапах. Но близких отношений с отцом у Ани не получилось. Он никогда с ними не жил, был глубоко женат, появлялся на дни рождения, Новый год и Восьмое марта минут на 30, после чего исчезал в тумане до следующего праздника. Аня видела, как тяжело даются матери встречи с ним. Розы были символом неминуемых страданий, но никак не радости. Андрей никогда не дарил ей таких, он приносил белые, розовые. Огромные охапки, стараясь выразить размером букета свои чувства к ней. Аня всегда ему говорила, что больше всего она любит сирень, колокольчики, ромашки и одуванчики. Из необычных цветов ей нравились ранункулюсы, альстермерии и белые гвоздики. Муж игнорировал Анины просьбы. Он баловал ее, но только теми вещами, которые ценил сам. Мужчина, державший букет, оторвал лицо от телефона. Аня узнала Игоря. Ей стало совсем плохо. Неужели он сейчас вручит ей этот кошмар?
Так и произошло, он двигался быстро, как в кино, Ане казалось, что на них смотрит весь зал. Он подошел к ней, протянул цветы.
– Спасибо, – подавляя тошноту, произнесла она, – но не стоило, -стараясь быть как можно вежливее, поблагодарила Аня.
От Игоря не укрылся ее странный взгляд. Но он не мог понять, что не так. Девушки, которым он привык дарить пышные букеты, всегда прыгали от восторга, дальше он вел их в ресторан, заказывал вино или шампанское, а после – вез к себе. Как правило, такие отношения продолжались две – три недели, а потом он менял барышню. Они все были для него одинаковыми: симпатичными, наивными, падкими на цветы и подарки. Конечно, встречались и другие, похожие, как он выразился, на диких лошадей. С такими он проводил пару месяцев, романы были страстными, эмоциональными, но на этом- все, Игорь ничего не мог им предложить, да и не хотел. Его работа сделала из него сухого, прожжённого дядьку. С тех пор, как он оказался в федеральной службе безопасности, романтические и идеалистические представления о мире и женщинах сошли на нет, зато с ним остались примитивные желания, для реализации которых не трудно найти подружку.
– Что-то не так? – деловито осведомился он, посмотрев Ане прямо в глаза.
На лице девушки отразилась ужасная мука. Между бровей пролегла морщина.
– Пойдем, я куплю себе воды, – ушла она от прямого ответа.
Они прошли по фуд-корту, Аня попросила себе газированной минеральной воды, тяжело опустилась на стул, открыла сумку и начала что-то искать. Игорь продолжал следить за ней. Шорох, щелчок, в ладони мелькнула зеленая таблетка, Аня сделала большой глоток, а потом подперла голову руками.
– Извини, – после минутной паузы продолжила она, – иногда так бывает, я долго работала ночью и мало спала, – она не язвила, не пыталась его заинтриговать или завлечь, ее манера общения изменилась.
– Танцуешь по ночам? – раздраженно спросил он, садясь рядом.
– Нет, – она бросила на него огненный оскорбленный взгляд, -я пишу рекламные тексты. У знакомой моей мамы агентство, и моя задача придумывать то, что привлечет внимание.
– Тебе это нравится? – вопрос был дежурным, хотя и любопытство тоже просыпалось, ему хотелось узнать о ней больше.
– Не знаю, иногда нравится, иногда нет. В любом случае, это удобный способ иметь свои деньги, не выходя из дома, – Аня пожала плечами.
– Зачем тебе деньги, в смысле, тебе что, не дает муж? – теперь Игорю стало действительно интересно, дамы, с которыми он поддерживал общение, редко желали работать.
Аня удивленно моргнула, вопрос ей показался глупым.
– При чем тут дает или нет? Я не тот человек, который реализует свои хотелки за чужой счет. Ты ведь не думаешь, что кто-то должен обеспечивать тебя, правда? – она слегка наклонила голову, ожидая его реакции. Он утвердительно кивнул. – В чем тогда разница между тобой и мной?
– Ты женщина, – ответ был банальный, Игорь хотел продолжить, напомнить про домашний уют и детей. Но Аня очень громко рассмеялась. На ее лице отразилось снисхождение. Так смотрит учитель на ребенка, который случайно брякнул какую-то глупость. Игорь ненавидел такие взгляды, он почувствовал, как к лицу приливает кровь, первобытный гнев подталкивал его в ребро. Единственное желание, которое осталось в сознании, – это схватить глупую женщину, закинуть ее на плечо и утащить в пещеру.
– Не продолжай пожалуйста, – взмолилась она, когда справилась с приливом смеха, глаза ее блестели, – мне кажется, что все стереотипы о том, что дамы мечтают сидеть дома, воспитывать детей и кормить мужа, остались в прошлом. Но в любом случае, если ты считаешь, что мой священный долг- хранить очаг, то спешу тебя уверить – это не про меня. Терпеть не могу бытовуху. Чаще всего мне нравится моя работа, я стараюсь не делать вещей, которые не доставляют удовольствия, – Аня снова сделала большой глоток воды. Игорь внимательно наблюдал за ней, бледность постепенно отступала, в глазах притаились бесенятки, которые ждали случая вырваться на свободу.
– Поедем ужинать? – пытаясь унять гнев, предложил он.
Она отрицательно покачала головой.
– Нет, я хочу домой, – спокойно произнесла она, – если ты хочешь, поезжай, я доеду сама.
«Чертова баба! – клокотало в голове у Игоря, когда он выехал с парковки на окружную дорогу. – Она играет со мной, или на самом деле считает, что так и должно быть?»– он старался дышать ровно, но внутри все стучало. Игорь вдавил педаль газа.
– Как тебе фильм? – спросил он, чтоб немного отвлечься.
– Понравился, – она улыбалась, в темноте машины черты ее лица теряли резкость, таяли, голос звучал мягко, вкрадчиво. Она не развернула ответ.
Он втянул носом воздух, незнакомый вязкий аромат защекотал ноздри. Так пахнут болотные растения, одурманивают, вводят в сладкую дрему.
– А мне- нет, глупая история, – сквозь зубы ответил он.
– Кому что нравится, – беззлобно ответила она, – конечно не Тарковский, но мне приятно наблюдать за красивыми волшебными сказками. Для подумать -есть литература классическая. Вот тебе какие книги нравятся?
Вопрос был враждебный, Игорь очень давно ничего не читал, в свободное от работы время он предпочитал спать, смотреть футбол, пить пиво и встречаться с женщинами. Но признаваться в этом не хотелось. Последним, что он помнил из школьной литературы, был роман Булгакова «Мастер и Маргарита».
– «Мастер и Маргарита» мне нравится, ну или «12 стульев», – прорычал он.
Она снова взглянула на него как на ребенка.
– Я так и подумала, – ответила Аня, расстёгивая верхние пуговицы на дубленке.
Он прибавил газ сильней: «Если она бросит еще один такой взгляд, я просто ее убью», – пронеслось у него в голове.
– Что не так с этими книгами? – раздувая ноздри спросил он, снова вдохнув этот сладкий тягучий аромат.
– Все так, мне они тоже нравятся, пожалуй, позиция Булгакова о Боге сформировала мое представление о потустороннем мире, – она понизила голос до шепота и устремила взгляд в окно.
В темноте ночи по небу ползли зеленые полосы. Тонкими струнами они бороздили мятежный воздух.
– Красиво, -сказал он, желая сменить тему. Вот уж о религии ему точно говорить не хотелось. Он вообще не мог вспомнить, чтоб обсуждал когда-то со своими подружками подобные вопросы.
– Очень, – кивнула она, – когда я только приехала сюда, мне все казалось серым и невзрачным, пока я не увидела, как цветет тундра. Волшебное зрелище. Мелкие фиолетовые цветочки, шелковый мох. Мы гуляли, и в одном из цветков мне встретился шмель. Он был через чур большой, мохнатый, его жужжание разносилось достаточно далеко, а прозрачные крылышки переливались на солнце. Но самое потрясающее – это осень. Солнце играет в ветвях карликовых деревьев. Дрожа на ветру, звенят маленькие листочки, сопки покрыты красным бархатным ковром брусники. А грибы? Они гигантские! Мне кажется, таких огромных я не видела никогда. Жаль, что озера здесь холодные. Вода настолько прозрачная, что видно, как между камней снуют рыбки, очень хочется пройтись по песчаному дну. У меня в детстве любимая сказка была, «Лесной холм», там старый норвежский тролль рассказывал о своем фьорде, вот так я себе его представляла.
Игоря поразила ее речь, чистая, плавная, она говорила, как будто читала по книге. Он много лет видел смену времен года на севере, но она не возбуждала в его душе поэтических мыслей.
– Хочешь, остановимся? Погуляем немного? – наблюдая за ней, предложил он.
– Давай, – она легко согласилась, хотя предыдущие его предложения твердо отвергались.
Он остановился у обочины. Где-то недалеко мерцали Огни Мурманска. Ветер стих, снег блестел в темноте, по нему бродили черные тени. Воздух пах морозной свежестью. Аня сделала пару шагов по скрипящему настилу, провела рукой по нахохлившимся заиндевелым веткам низкорослого кустарника, охранявшего обочину. Игорь шел за ней, злость немного улеглась. Он не имел ни малейшего представления, что делать здесь, ночью, на границе заснеженного озера. Стоять и смотреть на небо, считать звезды- глупость. Но ей явно нравилось. Аня мечтательно вздохнула. Ей действительно хотелось погулять. Тусклый северный день ее утомлял, но ночь прикрывала несовершенства, делала их загадочными.
Снежный комок неожиданно ударил Аню по плечу. Она повернулась. Игорь мальчишески улыбался, сминая своими большими руками следующий снежок. Она никогда не была меткой чемпионкой в этой игре. Ей сразу вспомнился школьный двор, как они с Полиной, будучи еще шестиклассницами, мелкими перебежками продвигались к воротам, а мальчишки с громким хохотом обстреливали их из-за угла или из кустов. Самым любимым их трюком было сделать градусник, конечно, это удавалось далеко не всегда, девчонки визжали, вырывались, отбрыкивались. Но массовые валяния в снегу школьного двора продолжались до самой слякоти первых дней весны. Аня не успела увернуться, когда второй снежок застрял в ее волосах. Она схватила охапку снега, он прогнулся под ее пальцами, немного колючий, пощипывающий, легко принимал идеальную форму. Аня бросила не глядя, к своему удивлению, попала Игорю в грудь. Уворачиваясь от ответных снарядов, она прыгнула за куст и по щиколотку провалилась в сугроб. Её осенило, что дальше будет еще глубже, а бегать на каблуках- не самое удобное занятие, но ей было ужасно весело. Игорь в 3 шага догнал ее, слегка навалившись, мягко уронил на снег. Его лицо нависало над Аней, она не сомневалась, что он хочет целоваться, момент был самый подходящий. Но к его стремительности она все еще не была готова. Она играючи подняла руки и закрылась от него шарфом, оставив на виду только глаза. Игорь рассмеялся, он легко перекатился через нее, упал на спину и уставился в небо. Оно было действительно потрясающим, глубоким, с зелеными замками, нарисованными волной северного сияния. Он широко раскинул руки и ноги и начал интенсивно размахивать ими, словно хотел взлететь. Снежного ангела Игорь не делал, наверное, тысячу лет. Аня подхватила его идею. Веселое дурачество придавало особый вкус этому вечеру. Когда Игорь поднялся, он подал Ане руку и начал отряхивать ее от налипшего снега. Плавно и старательно проводил рукой по плечам, спине, представляя, что между его ладонью и Аней нет преграды из толстого слоя одежды. После того, как она закрылась от него шарфом, он решил не торопить события. В его жизни явно намечалось романтическое приключение, в котором предвкушение уже было слаще сиюминутной победы.
В машине он включил печь, снова в воздухе разлился странный дурманящий запах.
– Чем пахнут твои духи? – с любопытством спросил он.
– Это иланг-иланг, – прищурившись, как сытая кошка, ответила Аня.
Игорь не знал о таком цветке, ему было ни к чему. Он устремил свой взгляд на дорогу, прибавил радио. Аня тихонько примурлыкивала:
Дай сигарету я ее докурю,
Дай успокою нервы, договорю.
На общем фоне катастрофы
Этот яд -такая малость.
А пьяный вечер снова лезет в авто,
Меня не греет ни вино, ни манто.
Не то, не то, я говорю все не то.
Я просто задыхаюсь…29
У Ани был приятный голос, она точно попадала в ноты и ритм, ей нравилась Ева Польна. Игорь смотрел на нее. Она казалась ему странной, ее слова, мимика, поступки, никак не складывались в единый образ. В ней было что-то невыразимое, что интриговало, притягивало. Аня показала, куда свернуть, очень быстро они оказались около ее дома.
– Спасибо за вечер, – опередив Игоря, сказала Аня. Быстро распахнув дверь, она вышла. Он выскочил за ней, ему казалось, что прощание должно быть более личным.
– Ань, подожди, – ловя ее за руку, слегка повысив голос, позвал Игорь, – мы увидимся еще раз?
– Может быть, – уклончиво ответила она, – мне было приятно с тобой познакомиться, – Аня посмотрела ему прямо в глаза, в ее глубоких переливающихся словно жадеит, затаилась маленькая тайна.
– До встречи, – сказал он, отпуская ее руку, -я буду ждать.
Она вошла в подъезд. Он щелкнул зажигалкой, сел в машину и стал смотреть на дом. В окнах второго этажа загорелся свет. Игорь нажал на газ. В машине витал запах иланг-иланга, он смешивался с глубоко знакомым, теплым южным ароматом роз. Игорь обернулся. На заднем сиденье машины остался лежать букет, который он ей подарил.
***
За окном ползли белые кучные бараньи облака. Солнце било по глазам. Полярный день давал удивительную возможность насладиться красотами короткого северного лета. Аня перевела взгляд на часы. Маленькие, изящные, в форме чайничка, с тонкими золотыми стрелками, они висели рядом с дверным косяком. Она купила их, когда училась еще в школе. В 9 классе ездила на экскурсию в Кострому. Милый уездный город впечатался в память своими курносыми берегами, густыми лесами, разросшимися на высоких склонах. С одной стороны он был очень похож на родной город Ани, но с другой – в нем витала какая-то особая магия. Строгие черты, резные наличники, гулкие мостовые сохранили в себе шарм царской России. Глядя на него, Ане чудилось, что она вот-вот увидит Катерину и Варвару из «Грозы». Томящая грудь тоска разлилась по телу. И вот в центре старого города, в глубине торговых рядов, на прилавке между домовыми, подковками и метелочками лежали часики. Отделанные под цвет лунного камня, с нежными яблочными цветами, они сразу привлекли внимание девочки, она взяла их с собой, как символ домашнего уюта.
Время пролетело удивительно быстро, стрелки отметили 6:30. Игорь никогда не опаздывал, а Аня – постоянно, его это страшно раздражало. Она встала, потянулась и направилась к зеркалу. Лицо выглядело уставшим и бледным. Нужно было срочно принять душ. Горячие струи побежали по коже, волосы, намокли и прилипли к шее, Аня взяла мягкую губку и налила на нее ароматной пены. По ванне пополз ее любимы сладкий запах, он смешивался с густым, почти банным, паром. Внезапно раздался звонок в дверь. «Вот черт! – подумала она, – кого могло принести?». Решив проигнорировать звук, Аня продолжила легкими движениями втирать в кожу нежное мыло. Звонок повторился более настойчиво. Тяжело вздохнув, кое-как смыв с себя пену, накинув черный шелковый халат, Аня поспешила к дверям. Вода мелкими каплями стекала по телу там, где его не прикрывал халат. Ткань быстро прилипла, обтянув фигуру. Не спросив, кто пришел, Аня резко распахнула дверь. На пороге стоял Игорь.
– Я вижу, что ты снова не готова, – усмехнувшись, сказал он, облокачиваясь о косяк. Его глаза остановились на вырезе халата, который открывал взору часть груди. -Часто ты в таком виде гостей встречаешь?
– Иногда, но тебя я в гости не звала, не припомню, чтоб говорила тебе номер квартиры, как ты узнал? – раздраженно ответила Аня, ей не очень понравилось, что он вторгся в ее дом без приглашения, к тому же соседи могли его увидеть и рассказать мужу. А лишних проблем ей не хотелось.
– Я и не знал, догадался, еще в день нашего знакомства, по свету в окнах. Я зайду, – отодвигая ее вглубь коридора, сказал Игорь, затворяя за собой дверь.
Сильным рывком он притянул Аню к себе, начал целовать. Его руки горячие и смелые скользили по Аниному телу. Когда он так делал, земля уходила у нее из-под ног. Желание волной цунами захлестывало ее. Никогда в жизни она не чувствовала ничего подобного. Опыт ее сексуальных отношений до мужа ограничивался легкими обжиманиями, да и с Андреем все было совсем не так, его ласки и поцелуи были как осенние ягоды, в них не хватало вкуса. Губы Игоря впивались в шею, вытесняя все мысли о супруге, плавно спустились к ключице, остановились и яростно двинулись ниже к вырезу халата. Она подалась ему навстречу, лихорадочно стаскивая с могучих плеч кожаную куртку. В голове был только вязкий сладкий туман, жар и истома разливались по всему телу.
***
Игорь всегда получал то, что хотел, особенно если это касалось женщин. Но встреча с Аней заставила его засомневаться в себе. Когда она оставила в его машине букет и не дала номер телефона, он несколько дней ходил сам не свой. После странной ночной прогулки осталось раздражение, злость и разводы от мокрой одежды на кожаных сидениях, которые бесили Игоря. Он гонял по улицам, пару раз подъезжал к ее вузу, ждал у подъезда, но ему не везло. Вечером ее окна не лучились теплом желтого света. Он не знал, что иногда, когда на Аню накатывает смертельная тоска, она не включает свет, может пропустить занятия, лежать и смотреть старые фильмы: «Унесенные ветром», «Завтрак у Тиффани», «Любовь и голуби». К концу недели он чувствовал себя так, как будто по нему проехал трамвай. Друзья пригласили его выпить вечером, Игорь решил, что клин клином вышибают и, несмотря на свое плохое настроение, он поехал общаться.
В шумном баре, под названием «Кружка», он заказал вискарь и закурил. Вокруг было много симпатичных девчонок, сегодня намечалась какая-то программа, посвященная то ли девяностым, то ли пению в караоке. Ему было фиолетово. Он планировал познакомиться с девушкой и уехать к ней домой. Возле сцены оживленно толкались барышни, они двигались в такт музыке, стараясь быть как можно более привлекательными. Ведущий подначивал их своими криками, напоминая, что через несколько минут очередной вокальный номер.
– Ну, сейчас завоют, как кошки в марте, – заметил один из друзей Игоря.
– Да ладно тебе, -хлопая по плечу, заявил другой, – сейчас девчонки накатят и можно будет идти знакомиться, – Эй, а ты чего такой тухлый, ты же в отпуске, – поворачиваясь к Игорю, стараясь перекричать музыку, спросил друг.
– Дамочка одна из головы не идет, – отхлебывая из стакана, с бьющимся о стенки льдом, ответил он, – бортанула меня.
– Забей, вон их, целый танцпол, выбирай любую.
Игорь внимательно следил за фигурами, крутящимися в бешеном ритме, но никто не привлек его внимания. Он кивнул ребятам и вышел на улицу. Морозный воздух ударил в лицо. «Что за хрень с ним творится? – вертелось у него в голове, – как пацан прыщавый». Он стоял спиной к парковке и сжимал руками снег. Мимо него процокали каблуки, веселый смех и очень знакомый запах. Игорь повернул голову, но дверь в бар уже захлопнулась. Он злобно сплюнул в сугроб. Приняв решение, что любая из вертихвосток на танцполе сойдет, он вернулся обратно в зал.
– Сейчас поет столик под номером 12,– кричал диджей. Игорь сдал куртку в гардероб и остановился, он не любил все эти песни, надо было приехать попозже. Усевшись в черное огромное кожаное кресло, он снова закурил.
Музыка заиграла странная, нетипичная для ночного бара, протяжный звук волынки и метроном, отсчитывающий ритм, что-то очень знакомое, что он слышал дома, когда бывал у мамы. На стене в ее квартире висела картина, был в ней один секретик, там пряталась вилка для розетки, стоило ее воткнуть, и изображение оживало. Вверх струился туман, слышался шум качающихся деревьев и падающего снега. Как в Новогоднем шаре кружились снежинки. Так и сейчас, музыка шелестела и шумела. Голос, зазвучавший в микрофоне, теплый, невысокий, нежный резанул слух мужчины.
Мело, мело по всей земле
Во все пределы.
Свеча горела на столе,
Свеча горела.
Как летом роем мошкара
Летит на пламя,
Слетались хлопья со двора
К оконной раме.
Метель лепила на стекле
Кружки и стрелы.
Свеча горела на столе,
Свеча горела.
На озаренный потолок
Ложились тени,
Скрещенья рук, скрещенья ног,
Судьбы скрещенья.
И падали два башмачка
Со стуком на пол.
И воск слезами с ночника
На платье капал.
И все терялось в снежной мгле
Седой и белой.
Свеча горела на столе,
Свеча горела.
На свечку дуло из угла,
И жар соблазна
Вздымал, как ангел, два крыла
Крестообразно.
Мело весь месяц в феврале,
И то и дело
Свеча горела на столе,
Свеча горела.30
Игорь вошел в зал, на сцене стояла симпатичная девушка, организаторы явно подметили ее талант, решили добавить таинственности, пустили в зал дым. Она утопала в серо-лиловых облаках, но он мог различить ее фигуру, каштановые волосы, заплетенные в слабую, почти разваливающуюся косу. Ему наконец повезло, он встретил Аню там, где не ожидал. Пела она хорошо. «Ей, действительно, стоило стать актрисой», – подумал он, следя за ее шагами, легким поворотом, покачиванием бедер и рук. Тонкие кисти исполняли своеобразный танец, порхали как вуаль.
Сегодня Аня была без каблуков, в джинсах, кроссовках и легкой кофте с круглым декольте. Макияж практически отсутствовал. Она определенно не стремилась выделиться или привлечь внимание. Ее подруги, сидевшие за столиком, были одеты куда наряднее: яркие платья, броские украшения, боевой раскрас.
Теперь Игорь мог не спешить, ему было интересно, какая Аня с теми, кого знает. Девицы выбрались на танцпол. Одна была в коротком платье цвета безумной фуксии. Открытая, яркая, интересная девушка. Вторая – менее броская танцевала гораздо скромнее, в руках у нее был бокал. Аня двигалась хорошо. Невооруженным глазом было заметно, что процесс доставляет ей удовольствие, но, несмотря на это, в лице читалась напряженность. Игорь в пол уха слушал своих друзей. Один из его приятелей недавно расстался с девушкой. Они с мужиками собрались на квартире и отмечали час свободы. Единственное напоминание, которое осталось от бывшей пассии, – это красный лифчик на люстре. Парень решил не убирать его, оставил в качестве дизайна в своем холостяцком логове. Пили они почти всю ночь, а утром одинокий волк проснулся головой в стиральной машине. Это его несколько удивило, и он решил поделиться историей с друзьями.
Зазвучала яростная музыка, выползшая из глубин девяностых. Надрывный голос не очень трезвого мужчины завывал: «Разбежавшись прыгнуть со скалы…»31. Игорь в очередной раз тошнотворно поморщился. Краем глаза он заметил, что Аня обняла одну из своих подружек, отрицательно покачала головой и направилась к выходу. Он пошел за ней.
Девушка аккуратно расчесывала кудри, глядя в золоченое зеркало. Ей не хотелось быть в этом клубе, не хотелось петь, вообще не хотелось ничего делать. Всю неделю она безвылазно сидела дома и жалела себя. Зачем она вышла за Андрея? Ей было жаль и его- ему досталась такая непутевая жена. Она стыдилась себя перед мамой, за то, что не оправдала ее ожиданий. Но ничего не могла с собой поделать. Север и одиночество угнетали. Она хотела жить и любить. Встреча с Игорем взбудоражила ее. Аня не верила в любовь с первого взгляда, но и выкинуть мужчину из головы не получалось. Она то и дело возвращала в памяти его касания, терпкий солёный запах одеколона. Ей потребовалось приложить массу усилий, чтоб убежать от Игоря, не оставив ему номер телефона. Андрей не добавлял спокойствия ее измотанной душе. Всю неделю он сыпал обвинениями в ее адрес, словно чувствуя, о чем она мечтает. Аня понимала, что он прав, только для нее это ничего не меняло. В ее глазах опять засветились отчаянные огни, она облизала губы. Через серебряную гладь Аня увидела его. «Может быть это все-таки судьба?», – пронеслось в ее голове. Он подошел ближе, положил руки ей на талию. Она вздрогнула, но не отпрянула. Он коснулся губами мочки ее уха. Ответ был молниеносный. Аня сама не ожидала от себя подобного. Это было сродни прыжку с тарзанки, она всегда отвергала экстремальные забавы, но не сейчас. Порыв захватил ее. Она повернулась к нему, запустила пальцы в его волосы, прижалась всем телом и поцеловала.
