Вера Александровна Чистякова
И это пройдет…
Февраль 2010 год.
Школьный двор был завален снегом, узенькая дорожка вела к крыльцу. На кустах красными яблочками сидели нахохлившиеся снегири. Около забора бешено прорычала и остановилась машина. Поля заглушила мотор, оправила меховой воротник модной курточки, встряхнула уложенными волосами и взяла с заднего сиденья букет белых роз. Первая суббота февраля была традиционным днем встреч всех выпускников. Они с одноклассниками договорились встретиться сразу после конца шестого урока. Полина была ответственна за цветы. Выскочив из машины, девушка поспешила к школе.
За прошедший год там ничего не изменилось. В раздевалке на полу валялись пакеты со сменной обувью, над окнами первого этажа рядом с водосточными трубами тянулись вниз гигантские сосульки, из столовой тянуло тушеной капустой и расстегаями с рыбой, а из туалетов дешевым куревом. Поля шла по сбитым серым ступеням, на зеленых стенах висели рисунки пятиклашек, посвященные новому году, на длинных серых ребристых лампах еще болтались фольгированные шарики, оставшиеся после новогодних праздников. Она подошла к их кабинету и замялась. Ей было немного странно возвращаться сюда, что она будет рассказывать о своей жизни? Постояв минуту, Полина дернула дверь. В кабинете было очень светло, их классный руководитель уже сидела за накрытым столом. Были почти все, не хватало только Ани, Влада и еще одной девчонки. Ее отсутствие удивило Полю. Лиза всегда была дошей компании, без нее не проходила ни одна классная тусовка.
– Поля, солнышко, проходи скорее, мы тебя заждались, – обратилась к ней классная руководительница.
Полина подошла к ней, обняла за плечи и вручила цветы. Потом отодвинула стул и села за уставленный конфетами стол.
Ребята наперебой рассказывали о своих успехах, один поступил на ИВТ, другой в Политех, третья в МГУ на мировую экономику. Поля пришла как раз в разгар обсуждения очень пикантного вопроса. Одна ее одноклассница еще в школе увлеклась модельной жизнью и сейчас сожительствовала с эстрадным певцом. Мужчина подарил ей белую норковую шубу, красную «Мазду» и свозил на Мальдивы. И ничего бы особенного в этой истории не было, если бы не одно НО. Эта самая одноклассница встречалась с Владом. Теперь Поле стало понятно, почему парень не пришел. В этом октябре он устроил целый перфоманс, чтобы легкомысленная моделька выбрала его. Он попросил всех одноклассников и общих с ней знакомых поставить статус в ВК: «Он не будет любить тебя так как я». Полина считала это верхом глупости, она чуть ли не единственная, кто проигнорировал эту акцию. Сейчас один из его друзей говорил, что Владик до сих пор не оправился после разрыва.
– А где Лиза? -спросила Полина, когда ребята начали потихоньку собираться.
– А ты ничего не знаешь? – удивленно спросила староста их класса.
– Видимо нет, – пожала плечами Поля, после окончания школы она ни с кем из одноклассников особо не общалась, большую часть времени девушка работала, а в оставшееся время встречалась с мужчиной своей мечты.
– Она половине класса денег задолжала, сначала взяла в кредит дорогую камеру, вроде как занялась фотографией, потом разбила ее, но это еще ничего, потом она застряла в онлайн казино и проигралась. Галка из параллели оформила на себя кредит для нее, а Лиза сбежала с деньгами в Питер, говорят там совсем опустилась. Какая мерзость.
Поля поморщилась. Она не могла поверить, что Лиза обманула своих друзей, что же должно было произойти в ее жизни, чтоб она подобное сделала.
– Кстати, -продолжала староста, – мы деньги для Натки из параллельного собираем.
– Она что уже родила кого-то? – брякнула Поля.
– Если бы, у нее рак, – сухо ответила другая одноклассница.
Поля сидела в машине и судорожно переключала песни в магнитоле. Встреча одноклассников произвела на нее колоссальное впечатление. Всего за какой-то год из счастливых, восторженных школьников они превратились во взрослых людей с горой проблем: несчастная любовь, игромания, онкология. Что ждет их дальше? Нет, она отказывалась это принимать. Ни за какие пироги ее больше не затащат на встречу одноклассников.
Ноябрь 2010.
Полярная ночь потихоньку приближалась. Аня сидела на истории журналистики, подперев обе щеки руками. Предмет был скучный, она не видела в нем практической ценности. Поглядывая в окно, девушка переводила взгляд с одного голого дерева на другое. Тонкие веточки рябин подрагивали. Прозвенел звонок. Аня быстро схватила свои вещи и выскочила в коридор, ужасно хотелось курить. Накинув пальто, она выскочила на институтские ступеньки, там толпились девчонки и парни с разных факультетов. Они пили кофе, жевали жвачки и весело смеялись. Среди шумящих историков Аня заметила свою однокурсницу Дашу, которая уезжала в Данию по программе обмена. Вместо нее у них в группе учился швед со странным именем Аксель. Аня была в ужасе от этого парня. Он относился к преподавателям и студентам как к грязи под ногами. На лекциях мог положить ноги на парту, нахамить. Девочки интересовали его только с точки зрения удовлетворения его мужских потребностей. В общаге он не задержался, познакомившись в рекреации с первокурсницей с факультета дизайна парень быстро перебрался к ней в квартиру, она готовила для него, стирала его вещи, а когда наступило время уезжать, он сообщил ей, что в родном городе у него есть девушка, но она не против отношений на троих.
Дашка тоже заметила Аню и приветливо ей помахала. Они поравнялись, и Аня спросила:
– Привет, как твоя учеба в Дании?
– Прекрасно, Дания-чудесная страна, ты знаешь, на лекциях нам предлагали не готовые тексты, как это делают наши преподы, а проблемные вопросы, мы должны были изучить теорию самостоятельно. Вообще датчане очень милые, они обожают вкусную еду и Андерсена.
Аня улыбнулась, великий сказочник прославил крошечную страну на весь мир.
– Ты знаешь, там подход к учебе совсем другой, преподаватели и студенты находятся на одной ступени, если вдруг кто-то из преподов начинает относиться к студенту предвзято, то его тут же заменяют.
– Ну, у нас так нельзя, студенты народ разношерстный, мало ли дураков, которые вечно бегают с жалобами, – выразила свое сомнение Аня.
– Жалоба жалобе рознь. Я сначала как ты рассуждала, но потом один преподаватель совсем обнаглел, знаешь, что он заявил?
Аня отрицательно покачала головой, ее мама учила жить по принципу: «Учитель всегда прав, а если он не прав- смотри правило номер один».
– Что он сделал? – спросила она, с любопытством глядя на Дашу.
– О, это было гадко, он мерзкий тип, националист, считает, что Дания только для датчан и других европейцев, а мы, дикие русские, все одинаковые и нам не место в цивилизованном обществе, – ядовито произнесла Даша.
– Вот утырок, – не сдержалась Аня. – К нам вместо тебя швед приезжал, вот уж кто дикий, я таких уродов давненько не встречала…– Аня пустилась в длинных рассказ, подробно описывая все гадости, сказанные Акселем.
Июнь.2011.
Где-то на столе вибрировал телефон. Аня никак не могла его найти. Роясь в бумагах, она продолжала грызть карандаш, которым подчеркивала в докладе по своей курсовой работе. Еще несколько дней и все, она освободится от опостылевшего города и холодного лета. 2 дня назад Андрей уехал на стрельбы. Они сильно поссорились, и Аня решила, что тоже не будет оставаться, она поедет домой. В сумке лежал билет Мурманск – Вологда, нужно только немного потерпеть. Телефон вновь противно заскрипел, наконец, она нашла его под учебником психолингвистики. На экране высветилось сообщение: «Заеду в 7, давай прокатимся, я соскучился». Аня закусила губу. «Да, с этим тоже надо что-то делать, тот еще экземпляр», -пронеслось в ее голове. Девушка слабо отдавала себе отчет в том, как она могла вляпаться в безумный роман с этим типом.
Аня ужасно себя порицала. Когда она первый раз ушла от Андрея, ей казалось, что ее мир рухнул. Мама приняла известие крайне нервозно, то и дело стыдила дочь, говоря о достоинствах Андрея и Аниной бестолковости. Девушка металась, не могла найти себя несмотря на то, что поступила в институт и пыталась работать. Но все получалось плохо. Она то скучала по Андрею, то по своей беззаботной жизни до него. Пару раз даже покупала билеты, но стоило ей оказаться на вокзале, как она начинала рыдать и убегала оттуда. Ей было страшно жаль себя. Она чувствовала, что потерялась, и не знает, как жить дальше. Когда Андрей приехал на выходные, она кинулась ему на шею и была согласна ехать в любую глушь. На этот раз они поехали в военный городок под Мурманском. Там Ане не понравилось с первой секунды. Но сбежать второй раз она не решалась.
Год прошел как сон пустой. Полярная ночь и одиночество были постоянными спутниками Аниной жизни. Андрей пропадал на работе: наряды, командировки, боевые дежурства. Новый год она встречала одна в обнимку с миской оливье и «Иронией судьбы». Весь вечер грусть и раздражение не покидали Аню. Все друзья были вместе со своими родными, а у нее -никого, она не могла пригласить к себе однокурсниц из Мурманска, для этого требовался особенный пропуск. Андрей не хотел, чтоб к ним кто-то приезжал, пока его нет. Он предложил Ане пойти к семье своего брата. Но для нее это было не особо приятным времяпрепровождением. С братом Андрея у нее отношения не сложились. Девушка не могла понять его грубых деревянных шуток, постоянного агрессивного отношения к солдатам и коллегам.
На Анино счастье, к празднику они успели закончить ремонт в служебной квартире, которую дали молодой семье. Но это уже не впечатляло ее. Хотя первые дни, когда она смотрела на поклеенные обои, мягкий уголок на кухне, пушистый ковер, радости не было предела, ведь первые полгода они жили в голых стенах, выкрашенных масляной краской, без мебели, спали на резиновой надувной кровати, а вместо стола у них была коробка из-под унитаза, купленного почти на последние деньги. Продукты хранились за окном, благо большую часть времени зима крепко держала в своих объятиях, а ели из пластиковых мисок. Единственной отрадой для Ани стала учеба, Андрей смог оформить ей перевод в Мурманский Педагогический университет. Добираться до него быстро не получалось. Сначала приходилось долго ждать автобус, или упихиваться в крохотную маршрутку, потом трястись по крутым сопкам больше часа. Приезжала Аня, уже уставшая и замерзшая. В автомате она брала суперсладкий противный капучино. Стоя под холодным ветром на ступенях у корпуса, они с девчонками курили, обсуждали свежие сплетни и шли на пары.
Аня обвела взглядом захламленный стол. Руки ее лихорадочно искали зажигалку. Наконец нащупали ее под скомканными листами, она щелкнула кнопкой и закурила. Синее облачко повисло над ее головой. Она вспоминала, эмоции, пережитые ей в тот вечер, нахлынули все разом.
***
14 февраля Аня чувствовала себя особенно одиноко, ей казалось, что она совершила огромную ошибку, когда вышла замуж за Андрея.
В первые месяцы северного существования Аня замечала все худшее. Мурманск ей казался грязным, убогим, серым. Когда она садилась на конечной 4 троллейбуса то с ужасом бросала взгляд на трубы мусоросжигательного завода, которые чадили черными столбами дыма, представительниц древнейшей профессии, спорящих за место у края дороги, поворачивающей в промышленную зону. Еще больше ее пугал район, в котором расположились компании ритуальных услуг. 8 или 10 агентств, отправляющих в последний путь, выставлявших к своим дверям крышки гробов, венки с лиловыми кружевными лентами и образцы памятников, мило соседствовали с магазинами свадебных платьев, которые тоже не стеснялись показывать на улицу свой товар. Одно платье впечаталось в Анино сознание на всю жизнь. Когда-то снежно-белое, а теперь грязное-серое, пышное, с огромными красными маками и красным шелковым поясом, оно развевалось на ветру, постоянно мешало прохожим, спешащим в наливайку за рюмочкой водки и жареным пирожком. Здесь же болтались банды беспризорных собак. Тощие, ободранные, они подвывали в такт ветру, с тоской смотрели на проходящих мимо выпивох.
Военный городок выглядел гораздо хуже. Он был разделен на районы, которые располагались в относительном удалении друг от друга, из-за того, что плотно сидели на сопке и под ней. Единственная дорога шла от Мурманска, до КПП, через несколько поселков, которые считались автономными военными частями. Они смотрели на мир разбитыми окнами и вынесенными дверями. Построенные при советской власти, хранили память о былой жизни в бесконечных воинских памятниках, у подножья которых возлагались траурные венки. Облупившиеся ракеты и танки, по которым ползали дети, предоставленные сами себе, совершенно не нравились Ане. С такой же тоской смотрела она на район, где жили летчики: местечко, в простонародье называемое кишлаком, и на центр города, где на Приморской площади возвышался каменный матрос с автоматом, гордо смотрящий на Кольский залив. По береговой линии тесно располагались военные корабли, между ними постоянно сновали мужчины в форме. Если пройтись по площади подальше, то можно наткнуться на старые, местами прогнившие трибуны, которое выстроили, видимо для того, чтобы наблюдать за морскими парадами. Между лавками там валялись бычки, пивные банки, осколки бутылок, крупными скачками мчались крысы. Рядом с трибунами – большая лестница, позволяющая подняться на сопку, на верхушке которой лежала еще одна часть городка, если пройти через железные сарайчики-гаражи, серые этажки, то можно выйти к храму святых мучениц Веры, Надежды и Любви и матери их Софии, где встречались горожане по большим церковным праздникам, а дальше по бульвару до остановки «Северная застава», таким образом снова попасть на единственную дорогу, ведущую вон из города. За 2 часа можно обойти все знаковые места.
Аня чуралась соседей, сослуживцев Андрея. Она видела в них только недостатки. Мужчины ей казались грубыми и пьющими, женщины скучными и глупыми. Когда Аня ходила со своим мужем на застолья и шашлыки, то чаще всего проводила время одна, сидела где-то на краю стола, ей не о чем было поговорить с мужиками. Те громко смеялись, постоянно хвастались машинами, сексуальными победами и тем, сколько они могут выпить. Дамы, с которыми Аня по первости пыталась найти общий язык, рубали салаты крупной нарезкой. Если бы это увидела Анина мама, то непременно сказала бы: «Ты кому это напахала, свиньям что ли?!». Обсуждали, кто и как рожал, и шепотком рассказывали о новом штатном психологе, которая спит со всеми мужиками в части.
14 февраля было для Ани очередным днем тоски по дому, досады и злости на мужа, который завез ее в эту глушь. Она испытывала огромную жалость к себе. Водоворот гневных мыслей крутился в голове. Ей всего 19 лет, а она вынуждена похоронить себя среди серых камней и снегов. Проклиная свою глупость, тяжелую дубленку, давившую на плечи, и сапоги на высоком каблуке, которые она опрометчиво купила, чтобы соответствовать росту супруга, Аня вытянула руку, чтобы поймать попутку до Мурманска. Поездив на автобусе и маршрутке, потолкавшись в узких проходах общественного транспорта, полетав в нос и хвост салона при резком старте и торможении, Аня приняла для себя решение, что ездить она будет на машине. Муж не мог постоянно ее возить, и она попробовала автостоп. Сначала было очень страшно. Особенно в те первые дни, когда девушка не знала, как называются улицы и остановки Мурманска. Из-за этого получались иногда совершенно дурацкие ситуации. Например, однажды утром Аня поймала машину, водитель радостно согласился подвезти девушку, он предупредил, что едет по Верхней Росте. Они болтали по дороге, потом машина свернула в промышленную зону, проехала мимо каких-то баз и остановилась около кладбища. Оказалось, что это конечная его маршрута. Аня в ужасе набирала свою однокурсницу Надю.
– Привет, -весело отвечала она, – ты чего так рано звонишь?
– Как доехать до города от мусоросжигательного завода? – взволновано спросила Аня
– Не знаю, -подумав ответила Надя, -спроси у кого-нибудь, есть там люди?
– Есть, но спросить у них не представляется возможны, – мрачно заметила Аня.
– Почему? – удивилась подруга
– Надь, я около кладбища, живых людей тут нет, – еще более мрачно посетовала Аня.
На другой стороне трубки повисло молчание, а потом раздался сдавленный, похожий на крик дикой чайки хохот.
Теперь Аня была аккуратнее, она всегда спрашивала, что рядом с местом, до которого ее готовы подбросить.
Сегодня в первую же минуту около девушки остановился красивый черный BMW, водитель опустил окошко
– До Мурманска довезете? – спросила Аня, сладко улыбаясь, это прочно вошло у нее в привычку.
– Садись, – ответил слегка простуженный баритон.
Аня расстегнула 2 нижние пуговицы дубленки, открыла дверцу и села в обтянутый кожей салон. Внутри приглушенно играл реп.
«Под гнётом свинцового купола
В центре бесцветного Урбана
Дорогой, которая выбрана,
Туда, где встретим последний рассвет…»28
Большая рука в кожаной перчатке отстукивала по рулю ритм, короткая стрижка- 3 и 6 мм, запах дорогого одеколона, острые глаза, внимательно разглядывающие Анины ноги под распахнутыми полами дубленки, широкое, скуластое лицо, подбородок с 2-дневной щетиной, – вот что сразу отменила Аня. «Симпатичный», – пронеслось в ее голове.
– Куда едешь? -небрежным тоном спросил он.
– В институт, а ты на работу? – спросила она в ответ, вопрос вырвался сам собой, будто они уже давно знакомы.
– Не совсем, так документы передать, я отпуске, – он открыл окошко, достал сигарету и закурил. Разговор не задался, он глубоко затягивался и постоянно смотрел на Анины ноги. Она первый раз в жизни почувствовала себя неуютно, сняла перчатки и поставила сумку так, чтоб слегка прикрыть колени.
Он невесело хмыкнул, стряхивая пепел.
– Замужем? -спросил парень, указывая кивков головы на кольцо.
– Да, – утвердительно ответила Аня.
– Давно? – продолжал он свой дурацкий допрос.
Аня отвернулась в окно, мимо пролетали бледные сугробы, снежная пыль, выброшенная колесами. Давно ли она замужем? Ей казалось, что уже целую вечность, что она прожила 1000 лет и состарилась, пока ждала мужа из вечных командировок, нарядов и дежурств. Она открыла сумку, достала пачку тонких сигарет Vogue, хотела закурить, но не успела. Парень вытащил сигарету у нее из рук и выкинул в окно. Аня удивленно посмотрела на него.
– Не люблю, когда мои женщины курят, – бросил он
– Интересное заявление, – недоуменно отозвалась Аня, – я вроде как замужем, и точно не за тобой.
– Ты не лучишься счастьем и семейным благополучием, так что твой муж явно не стена – заметил собеседник, – давно ты тут? Дай угадаю, месяцев 8?
– Год, – нехотя ответила она, – тебе какое дело до моего семейного счастья, ты даже не спросил, как меня зовут, или у твоих женщин нет имен? – ехидно продолжила Аня.
– Досадный промах, есть, конечно, я- Игорь, а тебя как зовут, красавица? – он не смотрел на дорогу, а разглядывал Анино лицо.
– Анна, – она вновь заученно улыбнулась, встряхнула копной влажных от растаявшего снега волос, длинные серьги цепочки в ее ушах зазвенели.
– Ну вот и познакомились, так давно ты, Анна, замужем?
– Полтора года, -девушка снова улыбнулась, она всегда понимала, когда нравится мужчине и редко отказывалась от возможности пофлиртовать.
– Счастлива? – резко выворачивая руль и входя в крутой поворот, спросил Игорь.
– Порой – до зубного скрежета, – поднимая вверх бровки, отвечала она.
– Кто он: майор, капитан, или вообще не служит?
– Лейтенант, – рассмеялась Аня
– О, молодой значит, может ты его еще и любишь, верность хранишь? – совсем развеселился собеседник.
– Ну раз я тут живу, это же должно о чем-то говорить? – интригующе подняла палец вверх Аня, делая упор на слово тут.
– Моя ты хорошая, -заржал он, – это ровным счетом ни о чем не говорит, может ты от родителей сюда сбежала, может за его большой зарплатой приехала, а может и вовсе по залету за него замуж выскочила.
В общем-то Игорь был прав. Молодые и неопытные девушки, из деревень и поселков городского типа, попавшие в город после 9 и 11 классов, выходили замуж за курсантов, чтоб уехать в одну из дыр по распределению лишь для того, чтобы не возвращаться в квартиры стареющих, вечно тиранящих родителей, где с ними еще живут младшие братья и сестры. Другие надевали белое платье на уже шевелящийся живот. Третьи мечтали жить на всем готовом. К какой из этих групп можно было отнести Аню?
– Я не такая, – хмыкнула она, гордо вскинув голову.
– А какая ты? – спросил он, поднял руку и дотронулся до прядки, скрывающей часть ее лица.
– У нас настоящая любовь была…– выпалила она, откидывая его руку, и осеклась. Слово «была» слетело с ее губ опрометчиво скоро. Игорь злорадно рассмеялся, наблюдая, как часто вздымается ее грудь, краснеют щеки.
– Была? -вопросительно повторил он
– Была, есть, что ты к словам цепляешься… – Аня перешла в нападение, она хватала ртом воздух, чтоб разразиться длинной тирадой, но он перебил ее.
– Документы приготовь, КПП, – отдал он приказ.
Аня раскрыла сумку, нашла паспорт и распахнула его, Игорь тут же взглянул на первую страницу и присвистнул.
– Так тебе 19, ты, оказывается, вчерашняя школьница, но меня уже не посадят, – он весело ей подмигнул.
– А тебе сколько? – зло спросила она
– 31, я, кстати, не женат, – при этих словах он кивнул проверяющему и быстро набрал скорость.
Машина катилась с горы, пошел крупный снег, его хлопья ложились на лобовое стекло, налипали на дворники, скрипели и царапались.
– На кого ты учишься, Аня? – проникновенно и через чур интимно спросил Игорь.
– Журналистика и межкультурные коммуникации- равнодушно ответила она. Игорь присвистнул.
– Звучит серьезно. А кем хотела быть? – он снова вперил в нее свои голубые глаза.
– Актрисой или балериной, – Аня пожала плечами, – а ты?
– А я хотел быть капитаном дальнего плавания, что ты любишь? – продолжил он задавать банальные вопросы.
– Цветы, кошек, шоколад, театр и танцевать, – Аня улыбнулась. Она обожала танцевать, ей не важно: где, с кем, главное, чтоб звучала музыка. Театр был ее вечной любовью. Даже теперь, сидя в бескрайних снегах, она смотрела советские телеспектакли. Часто вспоминая, как первый раз оказалась за кулисами. Мама повела ее на новогоднюю сказку, но почему-то они подошли не к центральному входу. Там их встретил мужчина в костюме Петрушки, он весело пошушукался о чем-то с Аниной мамой и повел их длинными коридорами. В самом конце он отворил узенькую дверку. Она открылась, и Аня увидела белый свет от софитов, складки занавеса. Оказалось, что сцена гораздо больше и глубже, чем видно из зала, ее полукруг тонет в пыльной дымке, за бархатом штор прячутся декорации, лавки, забытые костюмы и балетная обувь. Они прошли через все это таинственное великолепие и вышли в зал, где еще никого не было. Петрушка проводил их в ложу. Аня слабо помнила, что это был за спектакль, кажется «Соловей», но она навсегда запомнила запах закулисья, он притягивал ее, словно магнит.
– Ты похожа на стрекозу, -заметил Игорь, – часто танцуешь?
– 3 раза в неделю, хожу на занятия.
– В каком стиле? Бальница или танцы живота?
–Стрип-пластика, – недолго думая ответила Аня, ей хотелось посмотреть на его реакцию.
– Очень интересно, троечница журналистка, мечтавшая стать актрисой, танцует стриптиз, почти как в столице, -растягивая гласные говорил он.
– Кто тебе сказал, что я троечница? – обиженно проворчала Аня, троек у нее никогда не было, более того, строгое мамино воспитание взрастило тягу к перфекционизму.
– А, так ты отличница? – чуть более серьезно проговорил Игорь, – хорошая, правильная девочка? – при этих словах он положил свою ладонь ей на колено, стал медленно продвигать вверх, наблюдая за Аниной реакцией. В какой момент она захочет его остановить? Это произошло почти сразу. Она встрепенулась и скинула его руку.
– Прекрати, – без тени игривости сказала она.
– Точно? – напористо произнес он, – тебе не нравится?
– Я тебя не знаю, а ты меня лапаешь, – возмутилась Аня.
– А если бы ты меня знала, было бы можно? -не унимался новый знакомый.
– Глупый вопрос, нет, не знаю, это неуместно, неправильно, я не хочу, – скороговоркой отвечала она, устремляя глаза к потолку. Действительно, почему она потребовала его убрать руки? Ей не хочется, чтоб ее трогали? Раздражают намеки на поверхностность и доступность? Это нарушает ее статус замужней барышни, которая должна принадлежать одному мужчине? Наверное, все вместе, но при этом столь вольное, доминирующее, решительное поведение разжигало в Ане интерес. Ей хотелось бросить вызов этому мужчине, доказать, что она тоже умеет играть в игры.
Машина резко остановилась. Девушка с удивлением увидела, что они припарковались рядом с ее учебным корпусом.
– Откуда ты знаешь, что мне сюда? – задала она наивный вопрос.
– Я давно здесь живу, да и работа у меня такая- все знать, во сколько ты заканчиваешь? – пристально глядя ей в глаза спросил Игорь.
– После трех, – уклончиво ответила Аня, потянула на себя ручку двери, собираясь выходить.
Игорь неодобрительно покачал головой. Аня неверно истолковала его движения.
– Сколько я должна тебе за дорогу? – пытаясь скрыть свое удивление, спросила она, обычно ее подвозили бесплатно.
Он сурово свел брови, открыл дверцу и вышел, подошел с Аниной стороны и, широко распахнув вторую дверь, протянул руку.
– Ты, видимо, очень самостоятельная девушка, – сказал он, помогая Ане перепрыгнуть через сугроб, наваленный у обочины, – до встречи, красавица, – попрощался он, обнимая ее за талию.
– Пока, – ответила Аня, отодвигаясь от него и оглядываясь по сторонам, ей было тревожно, вдруг кто-то из однокурсников или других знакомых увидит.
Пары тянулись удивительно медленно. Аня перевела взгляд с верхушек сопок на преподавателя, который рассказывал о Манон Леско и кавалере де Гриё. Какая далекая и вместе с тем понятная история о страсти, любви, преданности и выборе. Где-то, в далекой Франции, женщина эксплуатировала свою привлекательность, мечтая получить богатство, случайно встретила мужчину, который полюбил ее настолько сильно, что готов был отдать ради нее жизнь. Конечно, их счастье нельзя назвать идеальным: героиня мученически умерла у героя на руках, но сколько ярких моментов она прожила. Автор знал толк в любви! Аня прочитала роман на одном дыхании, а вот лекция преподавателя томила ее. Он точно не был страстным любителем приключений. Седой мужчина около 45 лет, медленно двигался по учебной комнате, вещал об аморальности книги, о пороках. Он отказывался признавать наслаждение в страсти и влечении, которое испытывали герои друг к другу. Аня всегда была увлекающейся натурой. Ей хотелось любви, порывов, ссор и признаний. Девушка нахмурилась, она не понимала, как можно так скучно рассказывать о столь чувственных книгах. Неужели их препод никогда никого не желал?
– Кто тот красавчик, который подвозил тебя сегодня утром? – прошептала Надя.
Аня опустила пушистые ресницы, размышляя, рассказать или нет. Желание посплетничать победило.
– Его зовут Игорь, это случайная встреча, он очень нахальный и напористый, но, ты права, красавчик. Он так смотрит, словно раздевает глазами. Меня это чертовски будоражит, – тихо и вкрадчиво ответила Аня.
Надя закатила глаза. Она была серьезной барышней, рассудительной и очень уравновешенной. Ее не манили приключения, она владела собой и не допускала до себя парней с разовым умыслом. Анина беспечность и желание флиртовать со всеми вызывали у Нади недоумение. Ведь, за исключением этих двух пороков, Аню можно было назвать прекрасным человеком: добрая, открытая, старательная, веселая, готовая примчаться помогать с переездом, уборкой квартиры, умеющая ценить дружбу, заботливая и ласковая. За то недолгое время, что Надя дружила с Аней, она успела увидеть, что за беспрестанным кокетством скрывается чуткая, глубокая, талантливая и ранимая личность. Надя одна из немногих знала, что Аня прекрасно пишет, варит потрясающее черничное варенье и очень скучает по своему дому. Но вот почему Аня вышла замуж за Андрея, она не понимала. Пару раз Наде ужасно хотелось спросить, что общего у веселой хохотушки, обожающей танцевать, с этим сосредоточенным, сдержанным мужчиной. Муж Ани всегда гладко выбритый, в начищенной до блеска обуви, безупречно вежливый, был образцом офицерства. Именно таких показывают в кино, о таких мечтают мамы для своих дочерей. Надежный и крепкий как гранит. Надя часто замечала, как он смотрит на Аню: он ловил каждое ее движение, иногда его лицо переворачивала странная снисходительная полуулыбка.
– Тебя ничего не смущает? – спросила Надя.
– Смущает, конечно, но я ничего не могу с собой поделать, его руки, запах, тембр голоса, – мечтательно вздохнула Аня, – но ведь я же ничего не сделала, он просто меня подвез, так что…
– И все, – уточнила Надя
– Ну да, все, он не просил мой номер, он не появится больше, – разочарованно покачала головой Аня.
Но она ошиблась. Уже смеркалось, когда закончились пары. Усталость в спине и руках одолевали Аню. Глядя в мутное зеркало туалетной комнаты, она поправляла макияж. Вечер обещал быть максимально тоскливым. Надя встречается со своим молодым человеком, а больше ни с кем Ане общаться не хотелось. Она оглядела себя в зеркало, красный свитер обтягивал высокую грудь, черная юбка с разрезом выгодно показывала стройность ног. «Может пойти куда-нибудь одной», – подумала Аня, она давно хотела посмотреть фильм «Бурлеск», видимо для этого настал подходящий момент.
Выйдя из здания, она накинула на голову шарф, ветер задувал достаточно сильно, поспешила к автобусной остановке. Тротуар преграждали рыхлые сугробы, через которые приходилось перепрыгивать. Совершая очередной эквилибристический этюд, Аня почувствовала, что ее схватили за руку.
– Куда спешишь, Анна? – раздалось над ухом. Она увидела, что с ней поравнялся Игорь. Глаза его светились. – Давай подвезу?
– Спасибо, не стоит, я иду в кино, – обыденным тоном ответила девушка.
– С подружками? – поинтересовался он.
– Нет, – пожала плечами Аня, – одна.
– Давай сходим в кафе, посидим, выпьем, поболтаем… – продолжал Игорь, идя рядом с Аней.
– Сходи, посиди, а потом выпей и поболтай с кем-нибудь, а я иду в кино, – резко оборвала его девушка.
– Ну кино, так кино, что мы будем смотреть, -спросил он, останавливая Аню.
– Мы? – она подняла бровки. – Я иду на «Бурлеск», – сказала она и закусила губу. Ей определенно было непонятно свое поведение, с одной стороны – очень хотелось романтики, цветов, ухаживаний. Но с другой- он был излишне напорист, даже не скрывал своих намерений, это Аню отталкивало- быть его разовой победой она не хотела. Она еще ни разу не изменяла Андрею, легкий флирт и пара обнимашек в школе не в счет.
