Михаил Израилевич Армалинский
Вызволение сути
Джон ощущал умелый язык мужчины и временами глубину его горла. Ощущения были даже лучше, чем от девушки в школе и чем от проституток. Но самое удивительное, что мужчина делал всё с великим воодушевлением и явным наслаждением. Джон не стал сдерживаться и кончил, ожидая, что мужчина отпрянет и начнёт отплёвываться. Но к огромному изумлению Джона, мужчина замычал от счастья, заглотал член глубже в горло и жадно принял в себя весь великий объём семени, и потом продолжал выдавливать из члена и высасывать последние капли.
Наконец, мужчина оторвался от своего фетиша и с восхищением в глазах стал благодарить Джона, дивясь огромной порцией спермы, которой он поживился. Джон был потрясён жадностью и явным наслаждением, с которым мужчина проглотил всё, от чего женщины отшатывались. Джон не понимал, как эта жидкость может быть такой желанной для мужчины, но не хотел размышлять на эту тему, а принимать наслаждение без философствования о нём.
Вскоре другой мужчина подошёл к Джону и ласково взял его за член, видно ожидая, что Джон ответит взаимностью. Но Джону было противно думать об этом – он лишь смотрел мужчине в рот. У этого мужчины было безволосое гладкое полное тело и пунцовые натруженные губы. Мужчина указал глазами на одну из двух кроватей, которая только что освободилась в соседней комнате, и уложил на неё Джона. Джон мог легко излиться второй раз после перерыва минуты в три и безволосый мужчина вскоре получил свою огромную порцию и тоже, не обронил ни капли, и тоже с чувством поблагодарил Джона за великое наслаждение.
Всё это радостно поразило Джона: стремление мужчин к тому, от чего отворачивались женщины, мужская бесплатная и искренняя жажда доставить наслаждение Джону и конечно же – языки, языки, языки.
В группе оказались в основном женатые мужчины, среднего возраста, но бывало приходили и молодые лет по 20-25 с татуировкой на теле, а также и старые, лет 80-и с морщинистым телом и жухлым задом. Среди гостей бывали чистые гомосексуалисты, но большинство были бисексуалы с жёнами или любовницами.
Джон стал посещать в эту квартиру два раза в неделю. Среди членов группы, а их было более четырёхсот, быстро разнеслась весть об уникальности Джона, и на него буквально стояли в очереди. Джон превращался в гурмана и открыл для себя, что один сосёт так, а другой иначе, и он стал выбирать тех, что приносили ему большее наслаждение. Он превратился в героя этого сообщества мужчин, и Джон чувствовал себя востребованным, благодаря своей обильной сперме. Мужчины ублажали его так, как никогда не ублажали женщины – пока один обсасывал его член, другой лизал ему яйца, а третий сосал его соски. Находились и такие, которые страстно лизали его анус, пихая язык вовнутрь.
Джон был счастлив – он не ставил свою семью под угрозу любовной связи с женщиной, он не тратил семейных денег на проституток, он был умиротворён и не злился на жену, из-за её безразличия к сексу, и, что самое важное, Джон получал сильнейшее наслаждение от многочисленных ртов, языков и глоток, которым он, очевидно и без всяких усилий с его стороны, давал тоже небывалое наслаждение.
Однажды Джона увлечённо ублажал солидный мужчина, он не только лизал и сосал его член, но одновременно ласкал его яйца, слегка пожимая их в руке. После того, как осчастливленный мужчина вобрал в себя полную дозу выплесков, он обратился к Джону с настоятельным советом, не откладывая, пойти к онкологу и проверить его яички. Мужчина сказал, что сам он – врач, и что он нащупал подозрительные уплотнения в яичках Джона.
С помощью этого врача, Джон тоже нащупал у себя эти уплотнения. Они оказались раковыми опухолями. Джону сделали операцию, в процессе которой ему пришлось навсегда расстаться с органами, производящими его обильную сперму.
Жена Джона преданно и нежно помогала ему во всём в это тяжёлое для мужа время.
После того как Джон оправился от операции, он мог достигать оргазма, но, увы, без всяких выделений. Это было для него чрезвычайно непривычно и удивительно, а жена тайно радовалась, коря себя за такое кощунство.
Но ещё более удивительной и горькой для Джона оказалась реакция мужчин из группы хуесосов. Сначала они бросились к нему, восклицая как они по нему соскучились, но увидев резкие изменения в анатомии Джона и пустыню там, где текла великая полноводная река, мужчины сразу от него отошли и больше уже не проявляли к нему никакого интереса.
Когда отвергнутый мужчинами Джон вернулся домой, жена ласково спросила, как ему живётся без яичек, она жалела мужа и её тянуло заботиться о нём с особым вниманием.
Вечером, уже в постели, жена впервые за несколько лет, опустилась к одинокому хую мужа и взяла его в рот. И Джон впервые обрадовался постигшей его болезни.
Странный зонтик
Пребывая на острове в Средиземном море, я попал под проливной ливень. А дождя в том городке не было полгода, и даже в этот обещанный прогнозом ливень никто не верил, так как до сих пор все тучи оказывались бесплодными.
Я забежал в магазин, чтобы купить зонтик. На прилавке лежало четыре разного вида. Я стал их разглядывать.
Продавщица английского не знала, но, пристально взглянув на меня, указала пальцем на зонт, c большой ручкой крючком. Он был дороже всех остальных.
Видя моё замешательство, продавщица значительно взглянула на меня ещё раз и снова указала пальцем на тот же зонтик.
Он был диаметром больше других, и я купил его, вышел из магазина, нажал кнопку и зонт распахнулся, будто огромный клетчатый цветок.
Дождь, по-видимому, заметил, что я открыл зонтик, и сразу кончился. Новый дождь не предвиделся ещё несколько недель.
Но я не расстроился, что напрасно купил зонт – он пригодится мне и дома, а то у меня всё маленькие и хлипкие с круглой ручкой – а здесь мощная крючковатая ручка под дерево, да и размер – многоспасительный.
Когда я вернулся домой, стояла осень и шли дожди. Обычно, я даже в дождь гуляю в соседнем парке. А с таким роскошным зонтом даже хочется, чтобы шёл дождь.
Но стоило мне выйти в дождь из дома и раскрыть зонт, как дождь сразу прекращался. Если же собирались дождевые тучи, и по прогнозу (а в Америке с прогнозами погоды не шутят) должен был начаться дождь, то он не начинался, пока зонт у меня был в руке.
Однажды я пошёл в парк, но забыл зонт в машине, а тут дождь полился, как из ведра. Я прибежал обратно к машине, взял зонтик, раскрыл его, и дождь тотчас прекратился.
Тут я вспомнил значительное выражение лица у продавщицы в магазине, когда она указывала мне, какой зонтик купить. И я понял, что зонт этот сделан не для того, чтобы предохранить меня от мокроты, а для того, чтобы не позволять дождю начинаться, а уже начавшийся дождь – остановить.
Я решил проверить необыкновенность этого зонтика и дал его в руки моему приятелю, взяв его с собой погулять. Но дождь продолжал идти, пока он держал зонт. Тогда я взял зонтик в свою руку, и дождь сразу прекратился. Я не стал рассказывать приятелю почему-отчего, и он воспринял прекратившийся дождь как совпадение.
Тогда я понял, что всё это мне не мерещилось, и что у меня в руках весьма особый зонт.
Я сообщил о нем в научно-исследовательский отдел одной из крупнейших компаний, и учёные весьма заинтересовались.
Они провели исследования зонтика, со мной и без меня, и пришли к выводу, что должен существовать зонт, который работает обратным способом: он вызывает дождь – при его раскрытии набегают дождевые тучи и начитается ливень.
Загоревшиеся бизнесмены заплатили за мою помощь в исследованиях существенные деньги и приняли решение послать меня на тот остров, в тот же магазин, чтобы на этот раз найти зонтик от солнца.
Надеюсь, я смогу вспомнить, на каком острове этот магазин находился.
Соблазнение женой, или уловка для невесты
Алана недавно бросила невеста, потому что не могла забеременеть от своего жениха, а беременность была для неё единственным аргумента для замужества. Алан никогда не мог достичь оргазма с женщиной, а лишь с помощью мастурбации. Поэтому все женщины были счастливы его нескончаемой длительностью, ибо беременеть не хотели, но жаждали протяжённого наслаждения. Так было и с невестой, но лишь до тех пор, пока она не возжелала родить ребёнка. Алан пытался мастурбировать в её присутствии, чтобы семя влить ей во влагалище, но он не мог добиться оргазма, когда невеста была рядом – ему необходимо было мастурбировать в одиночестве. Не в полном, а с особой порнографией, которая возбуждала его до необходимого уровня.
Невесту это стало так угнетать, что она расторгла помолвку.
Алан, оказавшийся без женщины, легко спроецировал свою пылкую любовь на Кэри – жену своего давнего знакомого Билла. Муж и жена заметили страстные взгляды Алана и предложили ему встретиться втроём на территории их брачного ложа.
Осчастливленный Алан не мог поверить в эту сказочную простоту исполнения своей мечты. Однако Билл поставил твёрдое условие: в то время как Алан будет заполнять собой Кэри, муж будет заполнять зад Алана.
Алан впал в горькие раздумья: отдать ли свою мужественность во имя обладания желанной женщиной? Алан был обуян такой страстью к Кэри, что согласился. Лишь разок.
Всё произошло согласно договорённости, причём даже превысив ожидания любовника.
Билл умело, а значит безболезненно проник в зад Алана, углублённого в Кэри, и быстро излился в него, а это вызвало неожиданный оргазм у самого Алана. Сие поразило его – он никогда не достигал оргазма так быстро да ещё во влагалище.
И тут Алану в голову пришла идея – вернуть свою невесту с помощью этой парочки. Алан и его невеста уже участвовали в нескольких групповых наслаждениях, и она проявляла особый интерес к женщинам – стоя на четвереньках, она хотела не только мужчину сзади, но и погрузить своё лицо между женских ног, перед ней распахнутых.
Теперь Алан воспрял духом – он познал, как ускорить свой оргазм, и всё что оставалось для этого сделать – это уговорить невесту на встречу с этой парой.
Когда Алан рассказал своей бывшей невесте о новом методе её оплодотворения, она быстро согласилась, хотя не долюбливала мужчин-гомосексуалистов. Однако если во имя любви, Алан стал гомосексуалистом, то невеста посчитала, что во имя любви и беременности, она сможет пренебречь своими предрассудком.
Так невеста зачала с первого свидания вчетвером, и вскоре она стала женой.
Что было в недалёком будущем
Когда все книги, созданные человечеством, были оцифрованы и стали доступны любому и каждому, бумажные книги продолжали издаваться и храниться исключительно для нескольких тысяч любителей старины. VR позволяло испытать ощущение любой книги в руках, ты мог вдохнуть запах типографской краски, перелистывать книгу и рассматривать обложку, держа виртуальную книгу перед носом
Библиотеки давно перестали закупать бумагу, и встала задача избавления от сотен миллионов книг, загромождающих полки в огромном количестве зданий по всему миру. Все приняли решение хранить только редкие древние издания, а они составляли лишь ничтожную долю всего мирового массива библиотечных книг. Подобное решение приняли и владельцы личных библиотек.
Таким образом, площади и пространства, высвобожденные от книг, оказались достаточными для полного устранения бездомности. А сдача книг в макулатуру дала возможность отказаться от уничтожения деревьев для производства бумаги. Вся необходимая бумага, потребность в которой становилась с каждым годом всё меньше, вполне удовлетворялась огромным количеством книг сданных в макулатуру.
Но самым романтическим методом высвобождения места стали костры из книг. Их разводили некоторые частные владельцы книжных собраний. Среди них было немало писателей, с которыми в былые времена издательства расплачивались их же книгами.
Для книжных костров в каждом городе была выделена площадь, куда владельцы библиотек свозили уже ненужные книги. Это символическое избавление от бумаги происходило не чаще, чем раз в месяц, причём лишь для наглядного напоминания важного дела, за которое взялось человечество.
Право зажечь костёр прежде всего давалось писателям. Поджог книг считался делом почётным и важным (освобождение Земли от хлама), а потому писатели выстраивались в очередь. Те, кто приносили собственные книги для сжигания, пользовались преимуществом – их ставили во главу очереди.
Книги сваливались посреди площади в гору (её высота и периметр подножья ограничивались городской управой). Служители (бывшие библиотекари) обливали гору книг зажигательной смесью, а избранный писатель бросал зажжённую спичку. Пламя охватывало книги, и собравшаяся толпа аплодировала.
Вокруг стояли полицейские, потому что в начале этой традиции бывали случаи, когда толпа хватала наиболее успешного писателя, тиражи книг которого достигали миллиона экземпляров, и бросали его в костёр. Оправданием толпы был тот факт, что книги этого писателя занимали слишком много места на книжных шкафах и полках.
Иногда под горячую руку попадались и владельцы типографий, которые заполнили Землю наибольшим количеством книг.
Однажды в книжный костёр бросили исключительно плодовитого известного писателя, это был костёр из его собственных книг. В этот момент на площадь приковыляла старушка с пачкой книг этого автора, перевязанных бечёвкой, и бросила их в костёр. Исключительно плодовитый автор заметил яркие и многоцветные обложки со своим именем, и успел воскликнуть: "Святая пестрота!"
Пепел от сгоревших книг и писателей тщательно собирали и отправляли на удобрение лесов, в которых никогда уже не будут рубить деревья для изготовления бумаги для книг.
После таких целенаправленных самоуправств, наряды полиции выстраивались вокруг костра и не позволяли мирным жителям предпринимать военные действия по отношению к бумагопроизводителям, бумагопотребителям и бумагомарателям.
Однако, как всегда, существовало противодействие общепринятому ходу событий, и время от времени находились писатели или бывшие библиотекарши, которые в качестве протеста кончали свою жизнь самоубийством, сжигая себя на костре из книг, которые когда-то украшали полки их домов и библиотек.
Подобное происходит со всеми, кто цепляется за прошлое.
Звучное сближение
Вокруг озера бегает и ходит немало привлекательных женщин. Привлекательность их состоит прежде всего в том, что на них одето плотно облегающее их зад, ноги и грудь, так называемое, спортивное обмундирование, а также и то, что они ходят и бегают намазанные и накрашенные, явно давая понять, что ноги у них сгибаются в коленях не только для бега и ходьбы.
Именно такая нарочитая привлекательность делала этих женщин для Рика мало привлекательными. Поэтому, когда он, идя быстрым шагом, обогнал женщину в свободно висящих спортивных шароварах и заглянул ей в лицо, сердце его ринулось к женщине, но было приостановлено рёбрами.
Лицо этой женщины было полностью свободно от косметики, но это не мешало сиять её урождённой красоте, причём любимого Риком сорта. Так и шаровары были не в состоянии и даже не пытались скрыть её роскошный зад, а лёгкая курточка – пространную грудь.
Рик ушёл вперёд метров на сто и сел на скамейку, делая вид что завязывает сникерсы. Когда женщина поравнялась с Риком, она слегка повернула голову, их взгляды встретились и глаза сладко поцеловались, обмениваясь слюной слёз предвкушения.
Рик дал женщине пройти вперёд и пошёл следом, на достойном, но легко преодолимом расстоянии. Он уже собрался догнать её и заговорить, как они подошли к двум переносным туалетам стоящим на жирной траве, и женщина свернула к ним. Рик ускорил шаг, и когда она открыла дверь туалета, чтобы туда войти, Рик уже оказался у соседнего, распахивая свою дверь. Женщина повернула голову в сторону Рика прежде, чем закрыть за собой дверь, и ему показалось, что лёгкая улыбка промелькнула на её сочных губах.
Теперь Рика от женщины отделяли лишь две тонкие пластиковые стенки, находящиеся в полуметре друг от друга. Он слышал каждый её звук: как она оторвала туалетную бумагу и опустила крышку сидения, как скрипнуло сидение от её веса, как полилась струя и плескалась на поверхности внизу.
Рик решил действовать в унисон, быстро, а значит звучно расстегнул молнию и заструился в дыру в сидении, а не в писсуар, чтобы звук его струи, падающей с высоты, был громче.
Вдруг он услышал, как женщина громко выпустила газы, один раз, и потом – другой. Рик тоже выжал из себя подобные звуки. Затем он услышал, как нечто вполне конкретное, стало со звуками шлепков падать на поверхность подобного.
Тут Рик уже не мог вторить женщине, так как он опорожнился пару часов назад.
Следующим звуком за стенкой было разматывание туалетной бумаги и уже беззвучное для Рика её использование женщиной.
Рик опорожнился, но он решил не выходить из туалета, а дождаться, когда женщина откроет дверь и начнёт выходить, и тогда выйти самому, чтобы их выход был одновременным.
Дождавшись, когда он услышал звук открываемого дверного замка, Рик открыл свою дверь, вышел и опять его глаза его и глаза женщины обратились друг к другу, как будто они познали общее наслаждение. Рик подошёл к женщине и взял её за руку, Женщина сжала его пальцы своими.
– Мы с Вами так близко познакомились, что надо бы нам узнать имена друг друга. – сказал Рик.
– Я полностью с Вами согласна, – ответила женщина, и повела его к дому, что высился неподалёку.
– Я в нём живу – объяснила Мариам мужчине.
Сужающийся круг
Недавно был объявлен конкурс на самую чувственно-выносливую юную женщину для исполнения главной роли в сногсшибательном порнографическом фильме, снимаемом по моему сценарию.
Конкурс был организован тоже по моему плану и снимался на видео – он должен был быть прологом к самому фильму.
Конкурс проходил следующим образом.
В большом зале на мягком ковре расположили десять лучших претенденток, отобранных ранее. Все они, обнажённые, встали на четвереньки в круг одна за другой, и каждая принялась увлажнять языком анус впереди стоящей конкурентки.
Через пару минут в зал впустили десять юных мужчин с уже стоящими хуями. Они подползли под женщин, которые радостно и умело насадились на хуи. Перед глазами каждой женщины началось движение, вызывавшее дополнительное возбуждение.
Ещё через несколько минут в зал впустили дополнительную десятку разгорячённых самцов, которые заполнили хуями прямые кишки счастливых претенденток.
Женщины принялись лизать зады и яйца движущихся перед ними мужчин, а также всё женское, до чего мог дотянуться их язык.
Затем в зал запустили ещё с полсотни мужчин-сменщиков. Мужчинам полагалось не сдерживаться, а извергаться во влагалище или в прямую кишку. Как только нижний удовлетворённый мужчина, откатывался или верхний отходил, их место сразу же занимал другой мужчина.
Каждой предоставлялась возможность испить скопляющееся и вытекающее семя из передней женщины в промежутке между очередными хуями, жаждущими пополнить содержание женских отверстий. Некоторые женщины обсасывали отработавшие хуи и облизывали новые входящие.
Другие предпочитали целовать в губы полюбившегося мужчину под собой.
У каждой женщины на пальце был одет миниатюрный, но мощный вибратор, который они, когда им хотелось, прижимали к своему клитору и таким образом снимали начальный дискомфорт от слишком большого хуя или просто решали усилить своё возбуждение, или испытать очередной оргазм.
Мужчины сменялись быстро и обильно и не было им конца – поступали новые и оживали для второго раза уже бывшие.
В воздухе стоял аромат спермы, влагалищных соков и женских фекалий. И это только возбуждало всех участников.
Постепенно женщины начали изнемогать от наслаждения. Для того чтобы выйти из конкурса, женщина должна была лечь на живот и отползти из круга. Разумеется, никто её не насиловал, а наоборот – её сажали в джакузи и приносили ей питьё и еду.
Когда женщина разрывала круг, он лишь сужался. Вскоре в круге осталось пять женщин, потом две. Круг из двоих уже было не сделать, и потому последние претендентки стояли рядом друг с другом, и рты их были наполнены быстро меняющимися хуями, причём сплёвывать сперму запрещалось, а согласно условиям конкурса, её можно было только глотать.
И вот у второй подкосились ноги, и она упала на живот. В этот момент победительница прижала палец с вибратором к своему клитору и победно возгласила о своём заключительном оргазме.
После того, как она пришла в себя и выпила бокал шампанского, ей поднесли на подпись контракт на порнографический фильм (как вы помните, по моему сценарию) и вручили чек на солидную сумму, которая являлась авансом будущих богатств.
Победительницу звали Виктория. Я подошёл к ней, поздравил с полученной главной ролью и поцеловал её в потный лоб.
Прерванный “сон золотой”
Мотель был недорогой, но чистый, и номера имели отдельные входы с улицы, что было важно для многочисленных гостей – им не надо было проходить мимо администратора, привлекая к себе внимание, и у него на виду плестись по длинному коридору, вертя головой, в поисках нужного номера.
Однако Джордж всё-таки допускал другую ошибку, которая, в конце концов, вызвала у администратора подозрение.
Устоявшаяся процедура наслаждений проходила так: когда женщина подъезжала к мотелю, Джордж проглатывал таблетку виагры. Брать её заранее было бы опрометчиво, так как бывало, что женщина не являлась, по той или иной причине, и тогда дорогая таблетка была использована напрасно.
Время, через которое она начинала действовать, проходило быстро, ибо так ведёт себя время, когда ты в наслаждении.
Сначала Джордж ласкал женщину в заповедных местах, затем лизал ей клитор, потом он ставил её на четвереньки и заполнял ей рот, а язык её доводил дело виагры до логического начала. Придерживая и насаживая её голову, Джордж брал трубку телефона, который стоял на тумбочке у кровати, и звонил по составленному списку мужчин, которые ждали его звонка с трепетом, как явления бога Наслаждений.
Разговоры были краткие, но полные глубокого смысла:
– Том? (Джон? Тим? и т.д.)
– Да.
– Это Джордж. Ты готов выезжать?
– Да.
– Комната 115 (217? 344?). Через сколько ты приедешь?
Тут ответы тоже имели вариации, например:
– Я уже на парковке, буду через три минуты.
или
– Минут двадцать, в зависимости от трафика.
или
– Раньше, чем через час, не смогу.
Таким образом, образовывалась череда мужчин, количеством около десяти, чтобы женщине не приходилось скучать, а говоря, конкретнее, чтобы уровень её возбуждения не опускался ниже плато.
В тот день явилось восемь мужчин, которые радостно трудились в поте лица своего на чернозёмной ниве наслаждений. Салли, которой Джордж уже устраивал такие встречи не раз и не два, была счастлива, когда Джордж, время от времени, не мешая движениям мужчин, целовал её в губы или грудь, что Салли требовалось для уверенности в своей безопасности. Знание, что Джордж рядом и заботится о ней позволяло ей полностью расслабиться. А расслабиться ей было просто необходимо, так как она любила, чтобы в ней двигалось сразу три члена и чтобы место одного, опустошённого, сразу занимал другой, жаждущий излиться. Если же происходила задержка, и какое-то отверстие Салли начинало пустовать, Джордж заполнял его до тех пор, пока один из мужчин оказывался готовым и тогда Джордж освобождал горячую влажную полость для очередного счастливца.
Джордж наслаждался особым правом как любовник, которому Салли доверяла и которого, по её утверждению, она боготворила (ещё бы, Джорджа боготворили многие, так как он уже лет пятнадцать обеспечивал заветные и регулярные наслаждения неисчислимым мужчинам и исчисляемым женщинам). Это особое право состояло в том, что Салли позволяла ему не пользоваться презервативами и изливаться ей вовнутрь.
Джордж, по установленной им любимой традиции, выпустил своих обильных живчиков в глубины Саллиной прямой кишки, пока она восседала на последнем мужчине. Этот заключительный аккорд всегда вызывал в ней особое наслаждение ощущением правильно проживаемой половой жизни. Такие любовные встречи наполняли её уверенностью, что в старости она не будет жалеть об упущенных возможностях и о неосуществлённых фантазиях.
Когда последний мужчина откланялся, Джордж и Салли легли под одеяло и обнялись, вспоминая и смакуя пережитое наслаждение. В такое время они заверяли друг друга в вечной любви. После нежных признаний они всегда засыпали на часок.
Но тут их разбудил громкий стук в дверь номера. Джордж и Салли переглянулись с удивлением и тревогой. Так не стучали мужчины, приходящие за наслаждением, их стук был осторожный и тихий. Может, быть кто-то вернулся, забыл чего-нибудь? Джордж встал с кровати и услышал повторный стук и грозный голос:
– Полиция! Откройте дверь!
Джордж посмотрел в глазок – у дверей стояли два полицейских с огромными мордами, так они искажались увеличительным стеклом глазка.
Джордж открыл дверь. Полицейские вошли в комнату, отодвинув его в сторону.
– Что случилось? – спросил Джордж.
– Оденьтесь, – сказал один полицейский, что помоложе, отводя взгляд от члена Джорджа, ещё находящегося под влиянием виагры. Пока Джордж надевал трусы и джинсы, он увидел, как Салли в кровати испуганно улыбается, натянув одеяло до подбородка, и как полицейские обводят глазами комнату и валяющиеся на полу презервативы. Их, завязанных узелками, вдавливала в ковёр тяжёлая, как ртуть, сперма.
– К нам поступило сообщение, что здесь занимаются проституцией. – объявил полицейский, который был постарше.
Тут Джордж вспомнил, что слышал в новостях, как идут облавы в отелях на малолетних проституток и их сутенёров. Но тут Джордж чувствовал себя совершенно невинным – Сэлли было за тридцать, и она не требовала денег, а лишь непрерывную заполненность в течение хотя бы часа. Но Сэлли была негритянкой, и Джордж опасался, что это может сделать полицейских более дотошными.
– У вас неверная информация, – сказал Джордж. – Это – моя возлюбленная.
Полицейский попросил у Сэлли удостоверение личности. Она потянулась за сумочкой, и в этот момент у неё оголилась одна грудь. Джордж заметил, как полицейские, из деликатности или не желая провоцировать себя, отвели глаза.
Старший полицейский стал звонить по мобильнику к своим людям и диктовал данные Салли, чтобы те проверили её подноготную. Джордж знал, что Сэлли работает медсестрой, что она каждое воскресенье ходит в церковь, что у неё один внебрачный ребёнок и что у неё исключительно сильный sex drive. Это было вполне достаточное алиби.
Полицейский, что помоложе, сказал Джорджу строгим голосом:
– По распоряжению городского управления, вы обязаны сообщать администратору мотеля, если к вам в номер приходит гость.
Джордж, голый по пояс, ответил, глядя полицейскому в глаза:
– Гостем считается тот, кто остаётся на ночь. А мы не собираемся здесь ночевать.
– Всё равно она считается гостьей, – пренебрегая логикой, твёрдо сказал полицейский.
– В таком случае, я должен сейчас заявить администратору и о вас, так как вы тогда тоже считаетесь гостями.
Полицейский посмотрел на Джорджа холодным и угрожающим взглядом:
– Не строй из себя умника. Хочешь чтобы мы тебя взяли в участок?
– Прошу прощения, – отступил Джордж, понимая, что шутить над полицейскими не следует, а лучше с ними подружиться.
К этому времени старший полицейский закончил телефонную проверку, положил свой мобильник в карман и сказал младшему:
– У неё всё в порядке.
Затем он обратился к Джорджу и Салли:
– Извините за беспокойство. Тут в отеле занимаются проституцией, а нам сообщили, что ты здесь часто бываешь и как только заходишь в комнату, сразу начинаешь названивать по разным номерам.
И тут Джордж понял причину прихода полицейских – он экономил минуты на своём мобильнике, а администратор следил за звонками по мотельным телефонам и донёс в полицию.
Но Джордж верил, что всё шло к лучшему, и обратился к полицейским, которые, собираясь уходить, направились к двери.
– Раз мы ни в чём не виновны, не хотите ли к нам присоединиться? Салли и я будем очень рады.
Салли, кокетливо глядя на полицейских, отвернула одеяло так, что её тёмные соски на полных светло-коричневых грудях присоединились к предложению Джорджа.
Полицейские переглянулись и явно заинтересовались, но пребывали в сомнении.
Тут Сэлли полностью откинула одеяло, и её лобок в чёрных мелких кудряшках обратился к полицейским с настойчивым приглашением. А когда она широко развела колени, то последние сомнения оставили полицейских, и они стали быстро скидывать с себя форму. Охранники порядка положили своё обмундирование рядом с кроватью, и когда они оказались на расстоянии протянутой руки от Салли, она протянула каждому пакетик с презервативом, как входные билеты.
Джордж сел в кресло и наблюдал, как Салли со знанием дела располагает полицейских в свою любимую позицию. Она подтолкнула старшего полицейского лечь на спину и села на него одним скользким движением.
Салли нагнулась над ним и стала его целовать, выпятив зад для второго.
Молодой полицейский, стоя на коленях, растянул в стороны ягодицы. Налюбовавшись великой красотой, он стал лизать выходное отверстие – и тут Салли напряглась, распахнула уже растянутый сфинктер и из неё вылилась сперма Джорджа. Молодой полицейский не отпрянул, а прильнул ртом к отверстию, вылизывая и высасывая всё, что оно ему выдавало. Испив Салли до дна, он поднялся с колен и дал волю своему внушительному отростку в просторах её задних глубин.
Джордж уже не мог оставаться лишь наблюдателем, он стянул с себя джинсы и подошёл к Сэлли со стороны головы. Завидев любимый орган, она оторвалась от губ полицейского и взяла в рот предложенное Джорджем.
В какой-то момент Джордж вдруг почувствовал, что полицейский лижет ему яйца. И когда Джордж стал громогласно оповещать о неминуемости скорого оргазма, полицейский перетянул его член из Саллиного рта к себе в рот и высосал всё до последней капли.
“Видно, для борьбы с проституцией, подбирают специально подготовленных полицейских”, – ухмыльнулся про себя Джордж.
Когда полицейские насытились, оделись и стали благодарить за подарок, Джордж предложил им встретиться снова, и они радостно согласились.
Молодой полицейский, уходя, кивнул головой на разбросанные по полу презервативы и с уважением сказал Джорджу: – Ну, ты настоящий половой гигант.
Когда за полицейскими закрылась дверь, Джордж и Салли облегчённо расхохотались и бросились друг другу в объятия.
Вскоре они заснули, и приснилось им счастье.
Джон
Джон предпочитал любовниц, совершенно не знающих английского языка. А так как он сам знал только английский, то общение с женщиной становилось исключительно сексуальным: они наслаждались молча, если не считать стонов и прочих звуков страсти.