Михаил Израилевич Армалинский
Вызволение сути
Твой подспудный мотив мне предельно ясен. Тебе нужен был благовидный повод для нашего разрыва (особенно после того как “Современник” практически прервал своё существование). Тебе, конечно, наплевать не все ВОСХОН, да и прочие сюжеты. Тебе хочется сделать литературную карьеру в мутных водах эмиграции, где так в нынешнее переходное время задают подобные тебе “диссиденты” и литературные гангстеры, типа Седых и Ко. Полагаю, что это письмо очень облегчит твою душу. А в остальном уж рассудит время. Думаю, что по большому счёту – не в твою пользу.
Alexander Guidoni
P.S. Само собой, есть достаточно много людей, оценивающих мою книгу совершенно иначе.
После этого письма мне стало его жалко, как психически больного (время у Александра было тогда тяжёлое: он ушёл от жены и детей, жил в дешёвой гостинице, зарабатывал гроши, работая охранником, и мечтал уехать из Торонто, но и на побег у него не было денег). Я снова написал Гидони о том, что нет у меня к нему зла. Он удивился моему письму и ответил восемью страницами логического обоснования своих поступков, что по сути ничем не отличалось от письма выше.
В начале 1982 года я послал ему поздравление с Новым годом. Больше я об Александре Гидони я не слышал.
А, вот, вспомнил: когда я встречался с Гидони и Румянцевой в Торонто, они вполне серьёзно говорили о получении Александром Нобелевской премии, которая якобы была неминуема. Излагалось это полушуткой, за которой слышалась полная убеждённость.
Они даже не заметили, как я от потрясения зашатался.
Дмитрий Бобышев
Бобышев не стал…
Безосновательно самодовольный Бобышев пишет в своих мемуарах: "Я не стал эротоманом, как Армалинский…"39
С такой же мерой неправоты он мог бы написать: "Я не стал гением, как Бродский".
Бобышеву невдомёк, что эротоманом и гением не становятся – ими рождаются.
Эротоман и гений – это одни и те же богоданные сути.
Бубнёж
Сергей Чупринин (см. ниже) стал бубнить про сексуальную революцию в русской литературе53, которой, разумеется, не было и нет. А был и есть только я. Лимонов с пиписьками – не в счёт.
Ну и сразу вступил хор за сценой, в котором фальцетом взвизгнул Бобышев, назвав бесами Мамлеева (любителя смерти) и меня (любовника любви), и этим прекрасно отразил страх и трепет человеческого общества перед двумя божествами, которые убогим всегда представляются бесами – Смертью и Похотью.
Бобышев: Мерзость, каждый по своему: Армалинский и Мамлеев… Бесы!
Значительно подробнее о Бобышеве см. БобышевИзна17
Евгений Александрович Евтушенко
18 июля 1932 – 1 апреля 2017
Жаль, что к Евгению Александровичу Евтушенко пришло время, когда даже жизнь в Америке и американская больница уже помочь не смогли.
Если знакомство Пушкина с Дантесом произошло в публичном доме20, то моё знакомство с Евтушенко произошло в общественном туалете.
Дело было так.
В 90-х Евтушенко приехал к нам в Миннеаполис с выступлением. Я впервые увидел его живьём, и он вызвал во мне тёплые чувства искренностью своего поведения на сцене и поэтическим огнём, который в нём горел, а меня грел. (Да простит меня Бродский – впрочем, они уже там, скорее всего, уже помирились).
В перерыве я пошёл в туалет и увидел там Евгения Евтушенко, моющего руки. У меня в кармане пиджака был экземпляр изданных мною Русских бесстыжих пословиц и поговорок21 – эта маленькая да удаленькая книжечка легко помещалась в любой карман. Я намеревался после выступления зайти за кулисы и подарить её Евтушенко, но я решил не ждать – туалет мне показался вполне соответствующим местом для подарка.
Я дождался, пока Евгений Александрович вытер руки бумажным полотенцем, подошёл к нему и представился – Михаил Армалинский.
Он чуть поморщился, но в пределах вежливости, и проговорил:
– Знаю-знаю…
Я вытащил книжицу и протянул ему:
– Хочу подарить Вам эту книжку для украшения поэтической речи.
Евтушенко с осторожностью взял книжку, скользнув взглядом по обложке, сказал “спасибо” и вышел из туалета.
Такая вот знаменательная встреча получилась.
Поясню, откуда Евтушенко меня знал. За некоторое время до выступления в Миннеаполисе он прислал в моё издательство письмо с просьбой помочь ему достать Тайные записки Пушкина, которые он хотел бы купить. (Это письмо без даты факсимильно воспроизведено на стр. 728 Литературного памятника.20)
В отличие от своих коллег-жмотов, Евтушенко заплатил указанную сумму в долларах и получил вожделенный экземпляр драгоценной книги.
Вот почему он не только поморщился при виде меня, но и так откликнулся в Антологии В начале было слово. Десять веков русской поэзии:
Легенда о всенародной любви к Пушкину не выдерживает сопоставления с фактами.
… И до сих пор за него сочиняют грязненькие порнографические дневники и рассказывают о нём скабрезности. (с. 343-344)
Однако такое нетерпимое отношение Евтушенко к Тайным запискам назвали ханжеским в газете Правда мол, какое право он имеет их критиковать, если он сам безнравственно “женат на годящейся в дочери молодой женщине” (см. с. 379 в Литературном памятнике20)
Во многих сообщениях о смерти Евтушенко упоминается его близкий друг Михаил Моргулис, от которого исходит информация о деталях вокруг этого грустного события.
С Михаилом Моргулисом я давно знаком, и в своё время он опубликовал мой рассказ Попытка разлуки6,13 в своём Литературном Курьере и весьма живо и благосклонно реагировал на Тайные записки Пушкина. По-видимому, Могулис не смог повлиять на негативное отношение своего близкого друга к Тайным запискам20.
В отрочестве, когда я впервые читал стихотворения Евтушенко я поразился его неточными рифмами, типа “попик – покер”. Я воспринял это как всплеск свободы не только поэтической, но и жизненной, о которой я только начинал догадываться.
Пусть же земля ему будет не пухом, а пушком на лобке созревающей девушки.
Маша и Аня
Литературная история Кафедры Истории русской литературы
Рассылка рекламы очередного номера General Erotic всегда радует идиотскими требованиями отписки. Так и на этот раз, "…наши сети притащили мертвеца."
Труп я опознал сразу по висящей бирочке с надписью: "Кафедра истории русской литературы МГУ"
Воспроизвожу исторический идиотизм (а может, кретинизм?) достопочтенной кафедры лучшего университета на Земле. Да что там – во Вселенной!
July 03, 2017
Кафедра истории русской литературы МГУ <ruslit@philol.msu.ru>
FW: Журналец Армалинского GE N 311
ОТПИСАТЬ!!!
Мы всё равно не читаем Ваш журнал, как бы Вы ни старались.
Пришлось мне преподать урок Истории:
Это кто же “мы”? Без подписи просьба недействительна.
Тоже мне – Кафедра Истории р л – пытаетесь не замечать прущую на вас историю? Она вас подомнёт под себя, как всех, стоящих у неё на пути.
А пока, так и быть, разрешаю вам мастурбировать, читая мой журналец.
Михаил Армалинский
Я подумал: Посмотрим, хватит ли у Кафедры ума ответить. Они же там все умные – должно хватить.
Как я и предполагал, продолжение не замедлило себя ждать:
On Jul 5, 2017, at 4:51 AM, Кафедра истории русской литературы МГУ <ruslit@philol.msu.ru> wrote:
Мы – лаборанты кафедры, Маша и Аня. Кроме нас больше эту почту никто не смотрит, и потому НАСТОЯТЕЛЬНО просим Вас исключить этот почтовый адрес из Вашей непристойной рассылки. Истории нам хватает и без Вас.
А я ведь люблю переписываться, так что переписался:
From: mp <mp@mipco.com>
Subject: Re: Журналец Армалинского GE N 311
Date: July 5, 2017 at 9:21:26 AM CDT
To: ruslit@philol.msu.ru
Итак, бесфамильные Маша и Аня, вы, лаборантки, взяли на себя работу цензоров и охраняете доцентов и профессоров от моего журнальца General Erotic?
Вы что – работницы ФСБ? или старые девы?
Только на общем научном совете сотрудники кафедры могут решить, читать вслух или про себя мой бесподобный журналец. Причём решение это должно быть осуществлено с помощью тайного голосования.
Если вы будете продолжать утаивать мой великолепный журналец от учёных мужей и жён, я оповещу об этом тайного сотрудника американской разведки – ректора МГУ, а также международные организации по борьбе с цензурой.
Вам же лично, Маша и Аня, будет исключительно полезно для здоровья не только регулярно читать General Erotic, но и штудировать Тайные записки 1836-1837 годов А. С. Пушкина см. http://www.mipco.com/win/pushLP.html Это чтение поможет вам легко и часто достигать оргазмы.
А то пока создаётся впечатление, что даже до одного вам не добраться. Не так ли?
Михаил Армалинский
Больше от Маши и Ани слов не последовало. Только стоны.
Пожитков Владимир Васильевич
17 января 1947 – 7 ноября 2011
У Володи, как это редко бывало у советских людей, на лице легко расцветала добрая улыбка. Часто лукавая. С ним было радостно встречаться в коридорах ЛЭТИ, сидеть на лекциях или просто поболтать, обсуждая девушек.
Также с ним было весело бегать вдоль Финского залива. Дело в том, что Володя всегда был толстым. Поначалу он боролся с излишним весом с помощью бега. После работы мы часто ехали на Жигулях моего папы в Сестрорецк и там занимались спортом. Володя обворачивал свою обширную талию в полиэтиленовую плёнку, чтобы потеть и терять больше веса. Но это не помогало – ну, любил человек покушать, и ничего с этим поделать было невозможно. Даже запирание холодильника на замок не действовало.
Однако это не помешало Володе сделать в 90-е большие деньги, неким хитроумным способом, которые дали ему свободу на всю оставшуюся жизнь.
Не заботясь о деньгах, он смог себе позволить заниматься любимым делом практически бесплатно – последние годы жизни он был деканом в одном из Питерских институтов. К студентам и коллегам он был благожелателен, готов помочь, с упорством решал кафедральные проблемы, а поэтому все его любили, уважали и ценили.
После моего отъезда мы переписывались по электронной почте, но нерегулярно. Зато у нас был общий друг, и через него мы узнавали последние новости друг о друге.
На его похороны пришло множество людей, гораздо больше, чем предполагали.
А умер Володя от любви к еде, которую он предпочёл своему здоровью. Не только же людей любить.
И круглолицый Володя до сих пор лукаво улыбается мне с фотографии. И память о нём свежа.
Леонид Борисович Пошехонов
23 декабря 1946 – 28 августа 2017
Недели две назад мы разговаривали по скайпу. Лёня выглядел хорошо, радовался, что “химия” помогает. Он попросил меня показать мой малинник. Я пошёл с айфоном, направляя его на свои угодья.
– Чего дверь не смажешь-то? – услышал Лёня на другой стороне Земли, что моя входная дверь скрипит.
Лёня всегда был детально аккуратным.
– Вот приедешь и поможешь мне петли смазать, – сказал я, искренне поверив в эту возможность.
Лёня в ответ лишь грустно улыбнулся из Питера.
И вот мне сообщили, что всё рухнуло: Лёня в реанимации. А через несколько дней его не стало.
Мы с Лёней познакомились в ЛЭТИ в 1964-ом году. Я был в группе 433, а он – в 432. Сидели вместе на лекциях (см. Эпиграммное студенчество31), ездили разок по глупости на целину, после целины на следующий год мы поехали в Сочи для компенсации целинных разочарований. Охотились за бабами, приглашали их к нему в квартиру на ул. Космонавтов, когда его родители уходили. Весело жили, несмотря на повсеместные происки КПСС.
После окончания института, Лёня остался на кафедре и стал кандидатом наук, преподавал и вёл научную работу в том же ЛЭТИ. А я уехал в Америку.
В такое горестное время в памяти всплывает много совместно пережитого, но это событие я никогда не забывал. Вечером перед отлётом в Вену, через которую лежал путь в Италию, а потом – в Америку, я пригласил к себе домой всех своих друзей на прощальную встречу.
Юным читателям сего следует знать, что в 1976 году, эмиграция из СССР была опасным делом не только для самого уезжающего, но и для его родственников и друзей, которые оставались жить на родине. Тогда уезжали навсегда, без всяких надежд на возвращение и на возможную встречу в будущем. Прощание происходило, как перед смертью.
Не помню почему, но Лёня не смог придти на “последнюю встречу”.
На следующее утро, в аэропорту, когда я уже оказался за барьером, разделявшим две вселенные, я вдруг услышал, что кто-то выкрикивает моё имя. Я обернулся и увидел Лёню, широко размахивающего мне рукой, чтобы я его увидел среди людей. “Счастливого пути!” – крикнул он, когда наши глаза встретились.
– Спасибо, Лёня! – выкрикнул я ему в ответ! – и тоже замахал ему рукой. Но меня подгоняли к самолёту, и я ушёл из той жизни.
Свежим поколениям трудно понять, что Лёня проявил храбрость, приехав проводить меня в аэропорт. Тогда все знали, что КГБ следит и берёт на заметку всех, кто приезжает провожать “предателя родины”. А потом многим мстит, портит им жизнь разными подлыми способами. Лёня, делавший научную карьеру, подверг её и всю свою жизнь опасности – его могли уволить из ЛЭТИ, устроить провокацию, посадить. Он ещё привлёк к себе дополнительное внимание, выкрикнув моё имя.
Все эти годы мне часто виделся Лёня, с бледным взволнованным лицом, машущий мне рукой – только теперь это не я, а он улетел в тот мир, из которого действительно нет возврата.
Впрочем, верю, что это не так – ведь, когда я улетал в Америку, мы думали, что все связи прерываются навсегда, и мы никогда больше не увидимся – а ведь связи сохранились, и мы виделись.
Так и сейчас нам кажется, что разлука смерти – навсегда. Но теперь учёные утверждают, что существуют множество параллельных вселенных, а это значит что Лёня летит в одной из них. И я ему машу рукой: "Счастливого пути! До встречи!"
Валерий Анатольевич Кораблёв
28 января 1948 – 30 декабря 2018
В Петербурге, умер Валера – так я его всегда звал. Он был высокий, добрый, улыбающийся, увлечённый преподаванием физики.
Последний раз я его видел 15 ноября 1976 года – через день я улетал из СССР в Америку, и я пригласил друзей на прощальную вечеринку.
В то время, люди, отъезжавшие “на постоянное место жительства в Израиль” и остававшиеся в России их друзья, справедливо полагали, что они больше никогда не увидятся, и что даже письма, вряд ли будут доходить. Тогда СССР представлялся вечным, а железный занавес, им возведённый – нерушимым.
Поэтому на прощальной вечеринке настроение было, как на прощании перед смертью, но всё-таки пили, сдержанно смеялись. И вот когда гости стали уходить, надели пальто и стояли в прихожей у двери, прощаясь со мной, Валера заплакал, подошёл ко мне и обнял.
Меня это потрясло – я никогда не видел его плачущим, да и не думал, что он, такой большой и сильный, мог заплакать да ещё при людях. Так мы простились с Валерой, действительно, навсегда.
Тем не менее, мы продолжали взаимно интересоваться нашими жизнями через общего друга в Питере.
Другое незабвенное для меня событие, в котором Валера проявил свою доброту и заботу обо мне, это когда он привёл меня в закрома “бесплатных” книг.
Валера знал о моих литературных увлечениях и понимал, как они для меня важны. И вот, не помню при каких обстоятельствах, он предложил мне приехать в библиотеку учебного заведения, в котором он тогда работал. Год был 1973 или около того.
Книги в те времена ценились на вес золота, ими бредила вся страна. Книги доставали по блату, за большие деньги, в очередях, на чёрном рынке, ездили в маленькие города, надеясь там купить редкие книги, не интересующие местное население и т. д.
Я тогда тоже был одержим книгами.
Так вот, Валера привёл меня в библиотеку. Библиотекарши в тот день не было, и он дал мне полчаса времени, чтобы взять, что я хотел. Там было много книг, изданных до революции и в первые годы Советской власти – то есть весьма ценные издания. Я набрал себе штук десять книг, среди которых было первое издание Щёголева “Дуэль и смерть Пушкина”. Исследование это произвело громадное впечатление и подготовило меня к изданию Тайных записок Пушкина20 в 1986-ом.
А в 1987 году пушкинисты тщетно пытались воспрепятствовать переизданию этой книги, считая, что Щёголев нарисовал весьма нелестный портрет Натальи, жены Пушкина. В том же 1987 году появилась первая разгромная статья в Огоньке25 про Тайные записки Пушкина, которые я издал, где меня шельмовали за многое, в том числе и за портрет Натальи, в них выведенный. Эта статья положила начало Парапушкинистике.
Я описываю здесь эту историю, чтобы показать важное влияние Валеры на мою жизнь и на мои издательские дела. Другими словами, Валера незабвенно продолжает жить.
Валерий был замечательным учителем физики, чему он посвятил всю свою трудовую жизнь.
Я уверен, что его многочисленные ученики никогда не забудут своего учителя и его талантливые уроки физики и жизни.
Юрий Владимирович Линник
18 января 1944 – 5 мая 2018
Отзывчивый, добрый, открытый миру человек. Я с Юрием был знаком по переписке с 1991 года, когда он сделал обо мне телепередачу в Петрозаводске.
Он писал стихи, философствовал, преподавал в университете и много чего ещё.
Несколько дней назад мы переписывались в ФБ. И вот…
Будьте счастливы, Юрий, и в том мире. Такому, как Вы, должно быть везде хорошо, потому как все Вас любили, а значит и любят.
Галина Сергеевна Гампер
6 ноября 1938 – 25 сентября 2015
Галина Гампер ушла
На моё пожелание преодоления трудностей, Галя Гампер написала 18 сентября: "спасибо Мишенька буду стараться". А вот сегодня я узнал, что старания не помогли – уж кто-кто, а она старалась всю свою жизнь. И вот Галя ушла.
Хотя “ушла” звучит странно – Галя из-за тяжёлой болезни ходить не могла с детства. Но зато она умела летать. В поэзии, конечно. Но всё-таки – ушла.
Вначале 70-х я часто приезжал к ней и читал ей своё свежеиспечённое, а также на машине вывозил её за город подышать свежим воздухом и в другие места.
В немалой степени благодаря Гале, я уехал в Америку два упоминаемых поэта-членов Союза Писателей были Галя Гампер и Виктор Соснора (см. выше).
После моего отеъезда мы продолжали переписываться сначала бумажно, а потом электронно. Она присылала мне свои новые книги, а я – свои. Казалось, так будет всегда.
Перед самой смертью она обратилась ко мне, как и к другим своим друзьям за содействием. Галя хотела полететь в Израиль за медицинской помощью, не имевшей места в России, но денег на это у неё не было. Я откликнулся как мог. Но деньги пошли не на путь в Израиль, а на последний путь.
Чтение Галиных стихотворений не проходит для читателя бесследно.
Вот её стихотворение, которым начинается и заканчивается книга Галины Гампер "И в новом свете дождь и в старом свете." 1998:
Я, проходящая за кругом круг
все мыслимые муки и тревоги,
Я говорю вам: лёгок ваш испуг,
как птица, вдруг вспорхнувшая с дороги.
И там, где вам почудится предел,
не кличьте смерть – самим себе не лгите.
Я говорю вам: лёгок ваш удел -
вы слёзы на потом приберегите.
Вам радостно сейчас, а если нет -
Зажмурьтесь, сядьте и хоть в кои веки
Вглядитесь в тот необозримый свет,
Что изнутри заполнил ваши веки.
В связи со смертью Михаила Яснова (Гурвича)
8 января 1946 – 27 октября 2020
У меня был или ещё есть двоюродный брат. Наверно, ещё есть, так как он на два года меня младше.
Я с ним не общаюсь лет пятьдесят, потому как он не общался со мной, когда я уезжал из Керосинии, но через несколько лет, когда он сам захотел уезжать, то резво написал мне в Америку, как ни в чём не бывало. Он ожидал от меня советов и помощи по эмиграции. Но и без них он успешно перебрался через океан.
Так вот, когда в конце 60-х я был членом Совета кафе "Ровесник", что в Ленинграде, кузен наведывался ко мне чтобы получить мой членский билет, который давал право входа в кафе без очереди, когда там выступали музыкальные группы и когда у дверей в кафе топтались толпы. Я ему давал мой билет, если сам в тот вечер не шёл на концерт.
Двоюродный брат был абсолютно чужд литературы, но каждый раз показывал мне свою причастность к ней тем, что к месту и не к месту упоминал о своём знакомстве с литературными гвоздями Питера того времени – с Мишей Гурвичем и Витей Топоровым, как он их звал. Ему очень хотелось, чтобы, благодаря этим частым упоминаниям, у меня да и у всех прочих создалось впечатление, что его знакомство с ними было весьма близким и доверительным.
Сам же двоюродный брат обладал полным отсутствием литературного дара, в чём я убедился, читая его школьное сочинение, получившее первое место в каком-то соревновании. Оно было длинным и состояло из набора клише, стандартных фраз и верноподданных вытяжек из газеты Правда и Блокнота Агитатора.
Но дураком он вовсе не был, ибо неплохо играл в шахматы и соображал в математике.
Вот и всё моё знакомство с Михаилом Ясновым, разумеется, помимо его милых стихов.
А Виктор Топоров умер уже несколько лет назад, и знаком с ним я был получше, ибо он был парапушкинист.25,26
Так завершаются жизни, но не воспоминания.
Моё о немоём
Благообразная научная маска на харе цензуры
Ныне российская (а вовсе не всемирная) паутина цензуры покрыла гуманитарият, но так как в открытую показывать харю цензуры русская власть не осмеливается, именуясь перед всем миром демократией, то народ вымуштровали на самоцензуру. В народ этот также входят и бездари, именуемые учёными.
Вот недавний пример.
В журнале «ФИЛОLOGOS» Выпуск №32 (1) (2017) опубликована статья
Чернышов И.С. ПРОБЛЕМА КАНОНИЧЕСКОГО ТЕКСТА РОМАНА Ф.М. ДОСТОЕВСКОГО “БЕСЫ”
Никакой “проблемы”, что упомянута в названии статьи, разумеется, нет и в помине. А есть обоснование цензуры на Достоевского, чтобы исключить его “детскую порнографию” из текста романа “Бесы”.
После плохо прожёванной наукообразной болтовни, Чернышов приходит к верноподданническому прогибу:
…публикация главы «У Тихона» в массовом издании романа «Бесы» нежелательна по четырем причинам: она противоречит «автоматически» выраженной воле автора; она дублирует уже задействованный авторский материал; она противоречит «эволюции» творческого замысла автора; она не имеет полностью авторизованного источника.
Я писал подробно о главе У Тихона14 и Чернышов включил мою заметку в список литературы, давая на неё ссылку совершенно неуместно, а лишь по тщетно подавляемой тяге к моей интерпретации сцены соблазнения Матрёши.
Теперь издатели, принимаясь за очередное издание “Бесов”, будут оснащены четырьмя причинами для оправдания сдачи своей профессиональной позиции перед напором цензуры и самоцензуры.
Поиск женщины
17 февраля 1913 года в Нью-Йорке открылась первая в США выставка модернистского искусства, где были представлены все европейские звёзды от Пикассо до Кандинского.
На американскую публику впервые свалилось такая огромная куча новой живописи, и все ошалели, некоторые – от радости, а большинство – от недоумения и возмущения.
Особое внимание привлекла картина Marcel Duchamp Обнажённая, спускающаяся по лестнице 1912.
Народ вперился в холст и пытался вычленить обнажённую женщину из линий и цвета и не мог. Но все упорно и натужно старались, ибо были убеждены, что если им удастся найти в картине обнажённую женщину, то тогда они сразу поймут всё современное искусство.
Если бы картина называлась просто: Женщина, спускающаяся по лестнице, то никто бы на неё не обратил особого внимания.
Однако то, что женщина обнажена вызывало жажду найти и рассмотреть её голое тело – здесь-то можно, это ведь искусство…
Никто не пытался различить лестницу – кому она нужна?
Интересен также и критерий, который выбрал народ для обретения понимания современного искусства – голая женщина. А ведь так и есть: всё искусство вертится вокруг женщин и особенно – голых. Они – основа искусства, ибо не имея возможности ебать любую, художник может любую нарисовать, пригласив позировать. (И потом выебать).
А коль ты зритель, то можешь безнаказанно (искусство ведь) смотреть на голую бабу. В те времена обнажённая натура являлась порнографией.
Таким образом, направлением в познании искусства и основой искусствоведения является фраза Александра Дюма, ставшая вездесущей поговоркой:
Cherchez la femme (Ищите женщину).
Но для точности, поговорка должна бы звучать: Ищите голую женщину.
И от музыки…
В 1973 году мир популярной музыки был потрясён божественной песней Killing Me Softly With His Song в исполнении Roberta Flack.
Песня заворожила людей не только богатейшей мелодией и великолепным исполнением, но и текстом, в особенности фразой Killing Me Softly, смысл которой был романтично туманным. По сей день слушатели пытаются найти её точный смысл и не могут.
Но я нашёл.
Однако, всё по порядку.
Музыку и текст написала вовсе не Roberta, как я поначалу думал, а Charles Fox на слова Norman Gimbel.
В романе Хулио Кортасара Игра в классики герой романа описывает как, слушая в баре американского пианиста, тот "kill us softly with his blues".
Norman Gimbel читая роман, обратил внимание на эту фразу и занёс её себе в записную книжку. Позже, работая с Charles Fox над новой песней, он вспомнил об этой фразе и решил использовать её, но blues звучало старомодно, и он заменил его на song.
Однако история появления этой фразы в песне вовсе не даёт ей точного объяснения. Быть может, в песенном жанре точное объяснение и не нужно. Любовная непонятность слов делает песню только притягательней.
Слушая уж в какой раз эту песню, я вспомнил французский афоризм "оргазм – это маленькая смерть". И тут всё сразу встало на свои места: если оргазм – это смерть, то половой акт есть доведение до оргазма, а значит он является продвижением к "маленькой смерти", что вполне может называться "killing me softly". В данном случае, половой акт был заменён слушанием песни.
Тогда возникает вопрос – может ли женщина испытать оргазм, слушая песню?
Известно, что женщина может испытать оргазм от чего угодно.
Так подтверждается мастурбационность музыки для женщин.
Состарившийся фильм
Taxi Driver (1976)
Первый раз я посмотрел Taxi Driver в январе 1977 года в Риме, в кинотеатре, где шли американские фильмы. Это было за месяц до моего отлёта в США. Впечатление было ослаблено моим плохим знанием разговорного английского языка, но я запомнил как свеженькая Judy Foster млела в медленном танце в объятиях своего сутенёра.
И вот я недавно пересмотрел этот фильм, который сделал звёздами актёра Robert De Niro и режиссёра Martin Scorsese. Моё нынешнее впечатление от фильма свелось к разочарованию за исключением ухмылки от пары удачно сделаных сцен. (Хотя изначально очарования ведь тоже не было.)
Фильм смотрится устарелым, наивным, а чаще – глупым и сводящимся к эмоциональному нулю.
Не вдаваясь в детали содержания фильма, смысл его состоит в том, что определяет причины большинства жестоких убийств в США – это тотальная сексуальная неудовлетворённость в самосозданном одиночестве.
Травис, ветеран вьетнамской войны, нанимается таксистом, чему посвящает практически всё своё свободное время. У него нет женщин и свои сексуальные нужды он удовлетворяет порнографическими фильмами. Быть может, он даже не мастурбирует из-за своих превратных нравственных представлений. Что лишь способствует нарастанию внутреннего психического напряжения.
Желанную красивую девушку, из приличного общества, которая проявила к нему интерес, он ведёт на первое свидание в кинотеатр на порнографический фильм и оскорблённая девушка с ним порывает.
Это фиаско толкает Трависа, балансировавшего на краю, в пропасть сумасшествия. Он накупает пистолеты разных видов и калибров, начинает заниматься тренировкой, а всё для того, чтобы кого-нибудь убить, маскируя свою скопившуюся сексуальную энергию желанием совершить добро.
Сначала он хочет убить кандидата в президенты якобы из-за фальшивости его позиции, а на самом деле, потому что отказавшая ему девушка работала в кампании этого кандидата.
Когда это убийство не удаётся, Травис решает установить справедливость, спасая малолетнюю проститутку. Он красочно убивает её сутенёра и всех причастных.
Однако убожество американского кинематографического формата не может обойтись без "happy end". И под этим подразумевается вовсе не оргазм.
Раненный в перестрелке Травис выживает, родители малолетней проститутки благодарят героя за спасение дочки и сообщают, что она успешно учится в школе, но к сожалению, не рассказывают, как она со своим сексуальным опытом удовлетворяет своих одноклассников.
И самое смешное, что фильм кончается торжеством по-прежнему сексуально неудовлетворённого сумасшедшего: Травису в такси садится девушка, которая похерила его после первого свидания в порнокинотеатре, и с новым интересом к герою даёт понять, что не прочь развести для него ноги. Псих Травис, довозит пассажирку до её дома, гордо отказывается от платы за проезд и уезжает вдаль, оставляя в недоумении и грусти некогда столь желанную красотку.
И вот такой омерзительный фильм стал классикой. Быть может, для своего времени, какие-то операторские кадры были внове. Вполне возможно, что показ жестокости и множественных убийств произвёл впечатление на зрителей тех времён. Но в остальном фильм смотрится ныне как провальный, дурацкий по идее и сумбурный по исполнению. Сухой остаток от этого фильма составляет лишь одна фраза, которую произносит Травис, глядя на себя в зеркало "You talkin' to me?". Эта фраза, как сказал бы Пушкин, вошла в поговорки.
Всё безумное негодование героя в Taxi Driver обращено на язвы и миазмы Нью-Йорка, тогда как ему, герою, нужна была только женщина.
Причём создаётся впечатление, что об этой сути не догадывались сами создатели фильма, а всё, что их интересовало – это детальная демонстрация сумасшедшей жестокости, без всякого понимания или даже интереса к её причинам.
Тогда как в One Flew Over the Cuckoo's Nest налицо вполне осознанная Milos Forman
Милошем Форманом ненависть "сумасшедшего", которая обращена на мораль человеческого общества, казнящее за свободу совокупления с женщиной. И герой фильма попирает эту мораль ценой своей жизни16.
Математически обещанное бессмертие
The Theory of Parallel Universe (2019)
https://www.amazon.com/Theory-Parallel-Universe-Alex-Filippenko/dp/B07Z5GWPP7
Детский интерес к ответам на космологические вопросы остался у меня на всю жизнь и ширился, как сама Вселенная. Но вот оказалось, что вселенных-то не одна, а их чёрт знает сколько.
Тем, кто любит испытывать “головокружение от успехов” (науки), советую посмотреть документальный фильм, который популярно, но всё равно непонятно описывает четыре основные теории многочисленности вселенных.
Даже пытаться пересказать эти теории неловко, настолько они сумасшедшие. Проще посмотреть, сидя у экрана полчаса с открытым ртом, внимая The Theory of Parallel Universe.
Одно удивило меня, что видные учёные, которые рассказывали об этих теориях, ни словом не обмолвились о том, что многочисленные (параллельные) вселенные есть на диву научное воплощение вечных человеческих предчувствий потусторонней жизни.