Марк Иванов
Слепые чувства
Глава 2 Добыть информацию
Заложив руки за спину, Ваня устремил свой взгляд в ночное небо. Несмотря на то, что на часах было уже далеко за три часа ночи, никто в командном штабе трутней не собирался, да и не хотел ложиться спать. Все замерли в ожидание гостей и новостей, которые они везли вместе с собой.
Наконец во тьме блеснули стремительно приближающиеся огоньки фар, заставившие Ваню и гвардейцев, охраняющих его, вздрогнуть от радости и нетерпения. Он был в предвкушении, словно маленький мальчик в свой день рождения, увидевший, как его отец подъезжает к дому с блестящим подарком на заднем сидении. Огни постепенно приближались, и Ваня поправил свой галстук с улыбкой полного торжества.
Колонна тяжёлой техники сделала круг над особняком и заняла почти всю небольшую парковку перед его воротами. Как только бесшумные электрические двигатели остановились, из машин повыпрыгивали офицеры, тяжеловооруженные полицейские и гвардейцы, принимавшие участие в недавно прошедшей операции по обороне фабрики Скорпов. Однако всё внимание приковывал к себе конвой из шести оперативников во главе с Марией. Они вели закованного в наручники пленника с заляпанным кровью мешком на голове и шевроном ЗОА на правом плече. Поравнявшись с Ваней, Мария остановила своих людей и отдала ему честь. Он молча кивнул в ответ и с искренним уважение пожал ей руку.
– Отведите этого мятежника в подвал и узнайте все, что ему известно, – сказал Ваня, подойдя к пленнику почти вплотную, – используйте любые известные вам методы, главное смотрите, чтобы он ненароком не умер. Надеюсь у него нет способа убить себя?
– Никак нет, – уверенно ответила Мария, – мы осмотрели даже его зубные пломбы. Если он и умрёт, то только по нашей вине.
– Блестящая работа, генерал. А теперь завершите её до конца и узнайте все грязные секреты Роберта.
– Есть!
Она дала знак рукой и конвой скрылся за тяжёлой входной дверью. Ваня проводил их взглядом, а в это время к нему подошёл Павел Валерьевич.
– Всё прошло как по маслу, – доложил он, – похоже Егор был прав – рабочие – это лишь безликая масса, чьё поведение очень легко предугадать. Сегодня я убедился в этом на практике: мятежники действовали именно так, как мы предсказали на совещании, и до самого конца никто не понял наших истинных намерений. Только Роберту удалось заподозрить неладное, и, признаю, он заставил нас изрядно понервничать…
– Может пройдёмся, и вы расскажите мне всё в подробностях?
– Да, но я уже сделал отчёт…
– Отчёт прочитают те, кому это надо, а я же всегда предпочитаю слышать информацию из первых уст. Тем более, у нас в запасе есть ещё куча времени: Мария первоклассный мастер допроса, но даже ей будет ой как не просто расколоть этот орешек…
– Вы его знаете?
– Скажем так, пересекались пару раз.
– Ну ладно, раз так, то давайте пройдёмся…
– Оставьте нас, – обратился Ваня к гвардейцам, – а также прикажите отделу разведки досконально изучить биографию и родословную нашего пленника. Пусть подготовят мне отчёт в ближайшие пару часов.
Оставшись наедине, они зашли в лабиринт. Его зеленые стены из живой изгороди неприятно кололи Ванино вдребезги разбитое сердце, и он с тоской в глазах провел левой рукой по колючему кустарнику, молча слушая Павла Валерьевича.
– Начнём с того, что данные разведки оказались невероятно точными – наступление на завод началось ровно в полночь, а значит нашим информаторам можно доверять. Как мы и ожидали, Роберт лично повёл всех мятежников за собой: он шёл впереди, вооруженный двумя пистолетами, во втором ряду следовали Скорпы, а в третьем наступала пехота под прикрытием захваченной полицейской техники. И мы, и они хотели сохранить завод пригодным для дальнейшего использования, поэтому техника отправилась зачищать периметр, а пехота, во главе с Робертом, ворвалась внутрь. Тут то и начинается наш план: как ты помнишь, перед самым заседанием Мария получила важную информацию о том, что командир Скорпов руководит своими подчиненными прямо с передовой, кружа над ними в бронеавтомобиле. В итоге мы приняли ключевое решение: пожертвовать заводом ради того, чтобы захватить его в плен – он входит в ближайший круг Роберта и наверняка обладает важной информацией. Как только Скорпы продвинулись вглубь заводской территории, с правого фланга ударил отряд особого назначения. Буквально за минуту им удалось подбить бронеавтомобиль командира и вытащить его оттуда. Именно в этот момент и появляется Роберт… Я не знаю, откуда он там взялся – возможно его смутило слишком слабое сопротивление внутри, а может та машина успела отправить ему сигнал тревоги. В любом случае, он лично приказал Скорпам развернуться и вступил в бой с группой захвата. Только благодаря тому, что в ней служили настоящие ветераны своего дела, а также ценой потери более половины её личного состава нам удалось сохранить пленника и отступить. Думаю, в этот момент Роберт понял наши истинные планы, и сейчас, пока его подчиненные празднуют «блестящую» победу над «кровавыми» трутнями, он сидит в углу и дрожит от страха. Ну а за завод можно не волноваться: в любой момент мы можем начать массивную контратаку и отбить его назад. Главное сделать это быстро, чтобы мятежники, отступая, не повредили ничего важного.
– Что насчёт потерь?
– Мы не могли оставить завод без сопротивления, поэтому около половины оборонявших его бойцов мертвы, ранены или попали в плен. Само отступление прошло «по уставу» и без эксцессов.
– Хорошо. Удалось ли сократить численность противника?
– Это не было первостепенной задачей, так что, думаю, большого ущерба ревалюционерам нанести не удалось. Из техники мы уничтожили лишь бронеавтомобиль командира Скорпов.
– Ну да, как вы и сказали, это не было первостепенной задачей, так что ничего страшного. Ну что могу сказать: как всегда, блестящая работа. Если так пойдёт и дальше, то у повстанцев не останется ни единого шанса.
***
– Ребята, можно вас на пару минут?
Внезапный визит Роберта был для них как гром среди ясного неба. Они отдыхали и приходили в себя после успешной ночной операции, но потеря командира полностью заглушала радость от победы. Как и в дни после импульса, Петя, Вася и Рита лежали втроем на полу, молча пожирая взглядом потолок офиса, в котором они на время расположились. Из его окон открывался прекрасный вид на недавно захваченный завод, но смотреть на него было больно и невыносимо: в памяти тут же всплывал испуганный взгляд Самсонова, кровь, текущая из его рассеченного лба, и то, как тяжело вооруженные оперативники буквально заталкивают его в машину.
– Вы в порядке? – Роберт подошёл к ним и присел на корточки, – если вы из-за Самсонова, то знайте, что ещё не всё потеряно. Мы тоже захватили пленных и можем попробовать обменять их на…
– К чему всё это бесполезное утешение? – грубо перебил его Петя, – вы ведь сами были среди трутней, и знаете, что им наплевать на тех, кто попал в плен. Несмотря на наши предложения, они будут пытать Самсонова, пока он не расколется, а затем просто пристрелят его, как бешеную собаку.
– Да, так оно и будет… Вы хорошо знали… – Роберт осёкся, – знаете этого человека… гораздо лучше, чем я… Как думаете, ему по силу выдержать даже самые тяжёлые и бесчеловечные пытки?
– Я не сомневаюсь в этом, но… он в руках трутней, и они обязательно что-нибудь придумают своим больным мозгом: вколют ему сыворотку правды или ещё какую-нибудь дрянь. Я уверен, этих мразей не остановят такие мелочи, как мораль и права человека.
– Знаете, я сразу заподозрил, что здесь что-то не то. Такой важный объект, как фабрика Скорпов, способная сама, без всякой посторонней помощи, производить пять смертоносных машин в день, слишком слабо охраняется. Видимо похищение Самсонова изначально было их главной целью, а завод нам отдали специально, чтобы отвлечь моё внимание, – Роберт наклонился к ним поближе, так, чтобы другие пилоты в этой комнате не могли расслышать его шёпота, – отсюда сам собой напрашивается вывод, что трутни как-то узнали о том, что Самсонов командует Скорпами с передовой, а значит в ряды ЗОА закрались шпионы! Я по-прежнему настаиваю на том, чтобы вы немного прогулялись со мной вдали от посторонних ушей.
Ребят заинтриговало такое резкое заявление – они в удивлении поднялись на ноги и вышли на улицу вместе с Робертом. Как только им удалось скрыться от любопытных глаз часовых и патрульных, то разговор между ними возобновился.
– Я видел, как вы были близки с Самсоновым и вашу реакцию на его потерю, так что в вашей верности я уверен на все сто. Самые ценные люди на любой войне это не те, кто обладает острым умом или боевым опытом, а те, кому можно оказать безоговорочное доверие. Поэтому я хочу, чтобы ваш экипаж повёл за собой наших Скорпов, как их когда-то вёл Самсонов.
– Но… мы же управляем этой машиной всего чуть больше месяца.
– Я уже говорил, что доверие гораздо важнее опыта. Тем более, после импульса мы испытываем острую нехватку опытных кадров: выжили всего шесть экипажей из сотни, и для новых машин нам придётся искать подходящих людей среди простых солдат. Так что вы – далеко не худший вариант. Впереди много работы: вам, вместе с другими пилотами, нужно будет заняться обучением новобранцев и стать для них примером для подражания.
– Выходит, мы теперь гвардия? – с легкой улыбкой спросил Петя.
– Именно, вы должны стать гвардией и элитой ЗОА, чтобы на вас равнялся каждый экипаж. Ну как, справитесь?
– Самсонов, окажись он на нашем месте, отдал бы вам честь и сказал: «Так точно!». Думаю, мы поступим точно также.
Вася и Рита поддержали Петю молчаливым кивком.
– В тебе есть задатки харизматичного лидера, так что я уверен в вашем успехе, – Роберт едва заметно улыбнулся, – и не забывайте про шпионов в наших рядах! Если заметите, что какой-нибудь пилот начинает вести себя странно, задавать слишком много вопросов и постоянно что-то вынюхивать, то тут же докладывайте мне. Поняли?
Они синхронно кивнули.
– Отлично. Завтра, когда мы наладим производство и получим первую партию новых машин, я объявлю о вашем назначении и начале набора в пилоты, но пока у меня есть ещё одно дело, которое я могу доверять лишь кристально чистым солдатам. Если трутни специально отдали нам завод, то они могут пойти в контратаку. Нам необходимо оттянуть этот момент как можно дальше и для этого мне понадобится ваша помощь. Детали я сообщу, когда вы отдохнете после бессонной ночи, а пока мне нужно немного времени, чтобы подумать…
Роберт сжал в кулак висевший на шее медальон в форме сердца и медленным шагом отправился в сторону командного пункта. Ребята проводили его своими взглядами и отправились назад в «лагерь» пилотов. Петя шёл впереди, делая вид, что не он не замечает то, как Вася с Ритой тихонько взялись за руки.
***
Душераздирающие крики то и дело прокатывались по извилистым подвальным коридорам особняка. Во времена Масок тут были всякие технические помещения: склад, кухня, комната персонала и прочее, но теперь, когда они остались в далёком прошлом, большая часть подвала бездействовала. За пару часов перед прибытием ценного пленника один из двух складов в спешке переоборудовали под комнату для допросов: убрали всё лишнее, оставив лишь стол, два стула и сырые каменные стены; поставили посреди комнаты перегородку с полупрозрачным зеркалом, а также напичкали её камерами, динамиками и прослушкой.
Солнце взошло над городом больше часа назад, но Самсонов до сих пор продолжал мужественно держаться. Мария, Ваня и Павел Валерьевич молча наблюдали за его страданиями из-за стекла. Девушка то и дело записывала в небольшой ежедневник реакцию пленника на те или иные пытки, безуспешно пытаясь найти определённый подход, который наконец-то расколет его.
А по ту сторону полупрозрачного зеркала потный, крупный гвардеец в расстегнутом кителе и с горящим от безумия взглядом сжимал в руке электрошокер. Он поднес его к залитым кровью глазам Самсонова, щелкнул им, пустив светло-голубую искру между контактами, и сказал хриплым голосом:
– Молодец, ты уже второй раз досчитал до самого конца. Теперь мы пойдём на третий круг. И так, – мучитель приложил шокер к уже синему от постоянных ударов током плечу пленника и зажал кнопку разряда, – сколько будет тысяча минус семь?
Самсонов давно перестал сдерживаться и в отчаянии закричал от боли. Ваня с ужасом поморщился и отвел взгляд. Он давно понял, что эта сцена окончательно сломает его и убьёт в нём последние остатки человечности, но ему было необходимо услышать всё из первых уст.
– Я ведь не прекращу, пока ты не ответишь! – ревел мучитель.
– А-а-а! Девятьсот девяносто три! Девятьсот девяносто три! – в отчаянье кричал Самсонов.
– Молодец… – гвардеец убрал шокер от его плеча, – а теперь расскажи мне, всё, что знаешь о Роберте!
– Девятьсот девяносто три… – тяжело дыша, бормотал в ответ Самсонов, – Девятьсот девяносто три…
– Ладно, тогда вот тебе ещё один пример: сколько будет девятьсот девяносто три минус семь?
Снова удар током в плечо и снова пронзающий душу крик.
– Девятьсот восемьдесят шесть! Прекрати!
– Я прекращу только тогда, когда узнаю всё про Роберта и его связи с Морфами.
– Девятьсот семьдесят девять! – не обращая внимания на его слова кричал Самсонов, – Девятьсот семьдесят два!
– Максим, хватит, – приказала Мария, – он уже на грани. Дай ему десять минут, чтобы прийти в себя.
– Есть, – палач оставил Самсонова наедине с собой и вошёл в помещение по другую сторону зеркала, – господин городской глава, – обратился он к Ване, – спасибо за эту фишку с вычитанием семёрки. Она реально работает.
– Да, – поддержала его Мария, – обычно пленники после таких сильных нагрузок теряют сознание, но постоянное вычитание семёрки из тысячи поддерживает мозги в тонусе и не даёт им отключиться. Правда для рассудка это тот ещё удар, поэтому нужно не перестараться, но мы всё равно возьмём этот трюк к себе на вооружение.
– Не стоит благодарностей, – отстраненно ответил Ваня, – я подсмотрел это в одном аниме.
– Где?
– Не важно. Лучше скажите, остались ли у нас ещё шансы вытянуть информацию?
– Ммм… – Мария в раздумьях прикусила кончик ручки, – пока он жив и сохраняет хотя бы минимальный рассудок шансы остаются. Надо найти нужный подход, но пока, за пять часов, мы поняли лишь то, что взять его силой, скорее всего, не получиться…
– У меня уже есть пару мыслей на этот счёт, но пока скажите, есть ли какие-нибудь экстремальные способы достать из него правду?
– У меня есть специальная сыворотка, но её использование сопряжено с большим риском. Каждый организм реагирует на неё по-своему: на ком-то она работает безотказно, у кого-то возникает тяжелая аллергическая реакция, а кто-то умирает в первую минуту после инъекции от шока, не успевая сказать ни слова. Наш пленник обладает слишком ценной информацией, и пойти на такие риски мы можем лишь в самом крайнем случае.
– Я вас понял… Есть ли ещё что-то, помимо сыворотки?
– Если сохранять ему жизнь, не входит в наши планы, то можно попробовать сделать ему инъекцию крови Морфов. Она медленно сожрёт его организм изнутри, причинив попутно просто невероятную боль. Мы можем пообещать ему противоядие, которого у нас, естественно, нет, в обмен на информацию, но пленник может умереть раньше, чем мы получим ответы.
– Ясно. Распорядитесь приготовить сыворотку и кровь. Если до заката мы так ничего и не добьемся, то используем их.
Дверь открылась, высокий гвардеец зашёл внутрь и протянул Ване небольшую папку.
– Городской глава, прошу прощения за задержку, – сказал он, – вот, как вы и просили, его биография и родословная.
– Наконец-то, благодарю.
Ваня принялся пристально изучать отчёт разведки. Спустя пять минут он закрыл папку и торжествующе сказал:
– Всё ясно, думаю можно попробовать…
Все остальные удивлённо посмотрели на него.
– Ха, чего вы так странно уставились на меня? Я не собираюсь бить его током или ещё как-нибудь способом причинять боль, с этим Макс прекрасно справляется сам. Просто мне хочется попробовать подойти к нему с другой стороны…
– Ну, не нам тебя останавливать, – сказал ему Павел Валерьевич, – сейчас ты – самый главный в этом городе.
– И правда, совсем забыл про это. Ну что, пожелайте мне удачи. Отключите микрофоны и сидите тихо, но, в случае чего, приготовьтесь импровизировать.
Он поправил галстук и решительно толкнул дверь в комнату допроса. Самсонов испуганно поднял голову, но, увидев Ваню, он тут же расплылся в жуткой улыбке и прохрипел:
– Это ты… Я тебя помню. Типичный трутень, который забил на своих старых друзей. Тьфу на тебя.
Кровавая слюна полетела под ноги Вани, но тот с каменным лицом перешагнул через неё и сел на второй стул.
– Чего уставился, – шипел Самсонов, – друзей своих вспоминаешь? В отличие от тебя, они очень классные ребята, готовые пожертвовать собой ради общего блага… Не то, что вы – жалкие трусы…
– С чего ты взял, что мы – друзья? – безэмоционально ответил ему Ваня, – да, какое-то непродолжительное время мы с ними плыли в одной лодке, но теперь наши пути разошлись. Стоило мне только познакомился с умными людьми, и они тут же стали мне неинтересны.
– В очередной раз убеждаюсь, какие же вы все заносчивые мрази…
– Можешь думать всё, что хочешь, твоё мнение меня абсолютно не колышет. Я пришёл к тебе совсем по другому поводу… Как думаешь, как долго тебя уже пытают?
– Я ещё жив, поэтому недостаточно долго. Я ничего не знаю и делайте с этим фактом всё, что хотите.
– Да… мы уже убедились в том, что клещами из тебя ничего не вытащить, но вот в то, что ты ничего не знаешь верится с трудом… Ты входил в ближайшее окружение Роберта, и, когда мы пустили в СМИ информацию о его бессмертии и прямой связи с Морфами, он должен был как-то снова завоевать ваше доверие. Самым логичным и верным вариантом было бы рассказать вам правду и убедить, что его силы пойдут вашему восстанию лишь на пользу, – Ваня внимательно посмотрел в глаза Самсонову, – и, судя по твоей молчаливой и подавленной реакции, я попал в самую точку. Будешь продолжать пытаться убедить меня в том, что ничего не знаешь?
Самсонов молчал, уставившись на залитый его кровью и потом пол.
– Видимо не будешь… Скажи, ты в курсе, кто я такой?
– Конечно, главный упырь в этом чертовом лесу.
– Именно. И для того, чтобы выпустить тебя из…
– Купить меня хочешь?! – крикнул пленник, – ты даже не представляешь, какой это жалкий трюк. Ещё в тот момент, когда меня заталкивали в машину и надевали на голову мешок я понял, что не вернусь из вашего плена живым. Так что не надо вешать мне лапшу на уши!
– Интересный факт: трутни, в первую очередь, руководствуются исключительно рациональной логикой. Я не знаю, какую картину ты нарисовал у себя в голове, но для нас нет никакой разницы в том, жив ты или мёртв. Нам хочется лишь добыть информацию из твоей головы. Пытки… оказались неудачной стратегией, и мы решили её пересмотреть. Скажи, ты ведь в курсе, что у трутней много секретов, которые они старательно скрывают от простых рабочих?
– Конечно, и благодаря Роберту это стало известно каждому.
– Так вот… Роберт прав, и один из таких секретов – оцифровка сознания, один из последних даров Старого Мира. С её помощью можно перенести разум живого или недавно умершего человека в тело машины, благодаря чему он или она сможет жить вечно! Эта технология доступна лишь избранным, и даже Роберту ничего о ней не было известно.
– Брехня…
– Тебе действительно так кажется? Людям Старого Мира было под силу сдвинуть с места целую планету и построить на ней огромные города. Так почему бы им не научиться оцифровывать сознание?
– Хорошо, допустим я поверил. К чему ты клонишь?
– Слышал, во время блэкаута у тебя погибла девушка… Это произошло чуть больше недели назад, и мы всё ещё можем оцифровать её мозг и создать для неё искусственное тело, неотличимое от настоящего. Её ведь похоронили на кладбище, так что всё получиться… Только представь, она может вернуться! Тебе лишь стоит всё рассказать, и тогда мы отпустим вас двоих и забудем про это недоразумение. Как я уже сказал, убивать тебя нет никакого смысла – ты не сможешь рассказать Роберту хоть что-то полезное, ведь тебя привезли сюда с мешком на голове, а видел ты только Макса и меня. Выбирай: либо сгинуть здесь после заката в адских муках, либо прожить остаток жизни с любимой девушкой.
Самсонов корчился, а по его щекам текли слёзы. Ваня надавил на самую больную точку, и эти душевные муки были страшнее любой пытки.
– Мне нужны доказательства, что ты её вернёшь!
– Городской глава, – раздался голос Марии в динамиках, – по вашему приказу мы начали подготовку к оцифровке сознания: ученые в пятой лаборатории уже готовят машину, а мобильная группа вылетела на кладбище. Мы готовы перейти в активную фазу по вашему приказу.
– Ты сам всё слышал, – добавил Ваня, – всё уже готово, дело лишь за тобой.
– Хорошо, – Самсонов поднял голову, – я всё расскажу, но обещайте, что навсегда оставите нас в покое!
– Даю слово.
– Начать стоит с того, что Морфы – это тоже дело рук людей Старого Мира. Они проводили на орбите Марса эксперименты с жуками, пытаясь искусственно вывести разумную форму жизни, а все неудачные попытки сбрасывали за борт, рассчитывая, что они сгорят в Марсианской атмосфере. Однако часть жуков с мутировавшим панцирем всё-таки добралась до поверхности планеты и зарылась в песок, чтобы через много лет эволюционировать в то, с чем мы сражаемся сейчас… Тем временем, эксперименты продолжались, и перед самой трагедий Старого Мира наконец-то завершились грандиозным успехом: учёным удалось вывести разумного жука! Он был размерами с целую космическую станцию, обладал устойчивостью к вакууму и бешенной регенерацией. Хоть этот жук не блистал интеллектом, но он вполне мог решать простые задачки и выполнять базовые указания учёных. Также у него была ещё одна интересная особенность: это была самка и она могла откладывать личинки. Они не могли дать потомства, но были способны пережить падение из космоса. Достигнув поверхности, личинки глубоко зарывались в песок, а уже эволюционировавшие к этому времени Морфы воспринимали их как чужака и приходили в ярость, вылезая наружу целыми стаями и нападая на всё живое. В связи с этим было принято решение на время усыпить эту «Королеву Морфов». И она тихо и мирно спала, пока на Марс не прибыл Роберт. Тут начинается какой-то бред, но, клянусь, я повторяю его слова точь-в-точь! В общем, очнувшись посреди безжизненной пустыни, он встретил… юношу! Это был молодой человек в полностью чёрном костюме, красно-чёрном плаще, уложенными назад волосами и тростью.
– Левиафан… – шепнул себе под нос Ваня, – так с самого начала это всё было…
– Чего?
– Ничего, мысли вслух. Продолжай.
– Этот юноша поприветствовал его и подарил медальон в форме сердца. Как он объяснил Роберту, с его помощью можно было приказать Королеве сбросить личинки в нужное ему место, а сама Королева, тем временем, проснулась и начала сыпать «Небесной Карой» налево и направо. Подарив амулет, юноша бесследно исчез и больше Роберт его никогда не видел. Ну а дальше, думаю, вы и сами в курсе: он путешествовал по городам, пока не набрёл на нас. Я всё рассказал, теперь вы вернете мою девушку? – Самсонов смотрел на Ваню умоляющем взглядом.
Не ответив, тот поднялся и в раздумьях подошёл к выходу.
– Вы вернёте её?! – понимая, что его обманули, пленник сорвался на крик.
– Как сказал Эдвард Элрик, мёртвых не сможет вернуть к жизни ни одна сила. Цитата вольная, так что прошу без претензий.
Ваня вышел под его отчаянные вопли. В комнату допроса вошёл Макс и вскоре страдания Самсонова прервал меткий выстрел.
– Вы, конечно, мастерски раскололи его, – сказала Мария, – но, по-моему, он выдал нам какой-то бред. Ладно, в гигантского жука на орбите поверить ещё можно – на закате Старого Мира люди творили и не такое, но юноша в пустыне? Медальон, вызывающий небесную кару?
– Всё это – чистая правда, можете положиться на моё слово. Я лично сталкивался с этим молодым человеком с тростью, и могу поверить в эту историю.
– И кто же это такой? – спросил начальник полиции.
– Без понятия, но он куда могущественнее Роберта, и, как мне кажется, ему подчиняется само мироздание, – Ваня посмотрел на Павла Валерьевича и сказал, – мы узнали всё, что хотели. Готовьте контратаку и верните завод назад.