Дмитрий Олегович Беляков
Большой мир. Книга 1
Я уцепился руками за частокол и с тарабанящим сердцем неотрывно следил за каждым движением… виверны? Ящерица звучало слишком глупо, а дракон грозно. Слово виверна само выскочило из памяти и безоговорочно укрепилось в сознании.
– Чтоб меня, – промямлил я, затаив дыхание.
Виверна набрала хорошую высоту и понеслась вперед. Быстро.
Я постоял еще с минуту, пытаясь усмотреть что-то в небе, но теперь, за исключением мелких пернатых, там было пусто.
– Эм…, – раздался неуверенный голос из-за спины.
Я резко развернулся и столкнулся взглядом с рыжеволосой девушкой.
– Спасибо вам, – поклонилась она, придерживая разорванное на груди платье. – Если бы не вы…если бы не вы…
Я проморгался и, подвиснув на пару секунд, вспомнил ее.
– Да не за что, на моем месте так поступил бы каждый…наверное, – промямлил я какую-то чушь и почесал затылок.
Что я несу? Мне вместе с памятью вернулся идиотизм?
Она грустно улыбнулась.
– Мое имя Норса, – резко представилась она, и щеки покрылись румянцем.
– То…, – начал было я, – Каин.
– Токаин? – подняла брови рыжеволосая.
Я замахал руками:
– Ам, нет. Просто Каин.
– Я поняла, просто шучу, – улыбнулась она и, красуясь, отбросила с плеча прядь волос.
Солнце уже давно восседало на небесном троне, и его лучи выгодно осветили начинающую обольстительницу, над которой совсем недавно хотел надругаться громила. По всей площади валялась куча трупов, с молчаливой отреченностью туда-сюда ходили женщины с детьми, а редкие веснушки рыжеволосой молодицы подпрыгивали в такт ее прищуру.
Норса не сдвинулась с места, теребя края грязного серого платья, она определенно чего-то от меня ждала.
Я молчал. Она смотрела на меня – я на нее. Стало неуютно.
– Эм, я хотела спросить, – начала все-таки она. – Ты ведь не местный? Я тебя раньше не видела. Куда направляешься?
Глава 22
Куда я направлялся… План вернуться в хижину и поднимать уровень Сосуда, конечно, хорош, но увидев этого парня и его летающего зверя, мне перехотелось просто сидеть на месте.
– Я, это, искателем хочу стать. Можешь мне рассказать что-нибудь о них? – спросил я в лоб.
Норса недоумевающе нахмурилась и перестала теребить платье:
– А что о них рассказывать-то? И так все известно же.
– Видишь ли, я память потерял и многое забыл, – сказал я печально. – Вот теперь пытаюсь вспомнить о мире все, что знал раньше.
Она снова затеребила подол.
– Память, это плохо. Я могу рассказать, что мне известно.
Я выдал самую дружелюбную улыбку и сказал:
– Отлично! Где бы нам присесть? Я ночевал в охранке, – ткнул пальцем в сарайку. – Так что могу предложить только это место.
Норса усмехнулась, прикрыв ладонью рот.
– Давай, лучше я тебя как следует отблагодарю и накормлю хотя бы, – сказала она по-хозяйски, уперев кулаки. – Но сначала, нужно помочь женщинам.
Я проследил за взглядом и опомнился.
Понурые жительницы маленького Пантоа даже не пытались организоваться и начать подготовительные работы к похоронам. Мне не были известны местные погребальные обычаи и связанные с ними ритуалы, но то, что трупы даже под осенним солнцем скоро начнут вонять, было очень даже ясно. А учитывая их количество, ситуация складывалась хреновая. И это не учитывая местных насекомых, которые обязательно начнут кружиться вокруг тел.
Я насчитал около пятнадцати домов, а значит, трупов не меньше, что для такого маленького поселения сравни катастрофе.
По идее, следовало отправить посыльного к местному феодалу или другому управленцу, чтобы тот отправил помощь выжившим или типа того. Я не очень-то разбирался в средневековых взаимосвязях между крестьянами и знатью.
– Слушай, Норса. А как вы обычно решаете вот такие вопросы? – спросил я аккуратно, кивнув в сторону улицы. Бегло осмотрев, я насчитал семь тел. Сколько лежало между домами и по улице, я даже не представлял.
– Как… в прошлый раз… В прошлый раз было не так, и… и я даже не знаю, как сейчас быть, – ее глаза покраснели. – Тогда банда атланов показательно убила пятерых, и все было ужасно, но сейчас…сейчас…
Норса быстро утерла рукавом слезы и неровно улыбнулась.
Ясно. Понятно.
В такие времена, когда нет фабрик и супермаркетов, в деревнях разделение обязанностей между мужчинами и женщинами упиралось в физические возможности. Сейчас здесь остались почти одни женщины, и убитые горем, они не могли собраться с мыслями и действовать решительно.
– Так, ну-ка бабы. Собрались. Ать-два! – гаркнул каркающим голосом какой-то старикан.
В центре улицы показался дед и, упираясь тростью в землю, начал раздавать указания. Видимо, один тех, кого не тронули фойре.
– Римка, хватит хныкать. Осмотри раненных, ты же дочь лекаря, как-никак, – подозвал он курносую брюнетку. – Давай, потом будем оплакивать.
Он по-отечески погладил девушку по волосам, и та, кивнув, всхлипнула и, утершись, пошла выполнять распоряжение.
– Макша, собери баб и подсчитайте потери, – и мягко добавил после паузы, – да-да, я знаю, что звучит не очень, но мы должны знать точно.
Девушка, к которой он обратился, прерывисто вздохнув, молча кивнула.
– Дед Акир выжил, – с надежной в голосе сказала Норса.
Я глянул на нее и запечатлел слабую улыбку.
Она пояснила:
– Он старейшина деревни. Думаю, с ним дело пойдет быстрее. Мы ведь люди простые, и долго горевать не позволительно в этих местах.
– Ты извини, если спрошу что-то странное, я вообще лесной. Отец растил вдали от поселений, а потом еще и по голове прилетело, отшибив память, – подложил соломку. – Скажи, а как вы здесь выживали до сих пор? Вас же очень мало.
Норса медленно кивнула на мое объяснение и ответила:
– Пантоа образовалась не так давно, я одна из первых, кто родился именно здесь. Обосновывались изначально вдоль торгового тракта, который идет от берега залива Четырех и до Каменной Границы. К тому же, рядом река Рорга.
Она указала на другую сторону деревни.
– А местный феодал как-то отреагирует на происшествие? – спросил я.
– Фе…ондал?
– Местный герс.
– Ааа, – скривилась она, – господин Крешда волнуется только когда деревня вовремя не выплачивает налог.
Я округлил глаза:
– Неужели никак не отреагирует? У вас ведь вырезали почти под ноль всех мужчин!
– Хм… Может быть, в этот раз… – сказала она неуверенно. – Когда два года назад банда атланов терроризировала нас, убив мое…пятерых человек, он ничего не сделал. Прислал смотрителя, и тот, оценив ущерб, просто выдал всем по два серебряных.
– То есть, получается, сейчас вы фактически остались одни. Без мужчин, с детьми на руках, и кучей трупов на земле – констатировал я.
Она серьезно кивнула.
– Слушай, Каин. Давай поможем остальным, а продолжим говорить позже. Там сейчас очень понадобится мужская помощь.
Я поежился. Помощь означала рытье могил и перетаскивание трупов. Из стоящих на ногах взрослых мужчин, кроме себя, я больше никого не заметил. Может где-то были подростки. В таком месте и времени люди очень быстро взрослели.
Появилось даже желание молча уйти, как тот белокурый. Кто они мне? Никто. А мне нужно срочно становиться сильнее и искать сестру.
И брата. Хочу убить тварь.
Здесь меня ничего не держало, и я должен был сбежать еще во время нападения, но моя память решила иначе. Лучше бы она вообще не восстанавливалась. Жил бы себе в неведении, может даже счастливо. Может.
Тем не менее, быстро все обдумав, я решил остаться и помочь этим людям. Ради Сораса и Леа, что вытащили меня с того света. Да и ночной страж косвенно уберег меня.
– Да, ты права. Я тогда пойду.
Норса кивнула и пошла за мной.
Я направился прямо к старику, чтобы узнать фронт работы.
– Уважаемый, чем я могу помочь? – просил я громко. Вдруг у него проблемы со слухом?
– А? Ааа. Оооо, – заголосил он. – Мужик! Здоровехонький мужик!
– Эм, да, – неуверенно подтвердил я. Вообще-то, мне двадцать четыре, и мужиком еще называть рановато, но спорить не стал. Вряд ли здесь кто-то обращает внимание на такие детали.
Борода растет? Мужик. Сопли не жуешь? Мужик. Все просто.
– Дуй, значица, за Макшей, она покажет где инструмент. Темку и Вяшку прихвати с собой.
Я замотал головой в поисках моей гидессы.
– Дед Акир, не нужно занимать Макшу, я сама проведу его, – отозвалась Норса.
– А? Аааа. Оооо, – под копирку заголосил старикан и, ухмыльнувшись, добавил. – Ну давай, девчушка. Проведи.
Норса взяла мня за руку и повела вглубь поселения. Мы петляли по узким проходам между участками, пока не дошли до скромного дома без земельного надела и чего-либо, напоминающего домашнее хозяйство.
– Это дом дядьки Марка. Он наш…был нашим кузнецом, – поправилась она. – Думаю, позаимствовать инструменты у него будет лучшим решением.
Да уж, гидесса оказалась так себе. Чего вызвалась то?
– А какие у вас погребальные традиции? Есть какие-то предпочтения? Верования? – как бы невзнячай спросил я.
Вряд ли эти люди стали бы меня подозревать в попаданчестве, но легенду на всякий случай лучше держать впереди себя.
Норса прищурилась, разглядывая дом кузнеца:
– Да все, как везде. Погребальный костёр да в небо, к Ландушке в руки.
Она сложила ладони лодочкой и раскрыла к небу.
Ясно. Значит лес рубить.
– А где материал брать? – спросил я. – Дерево, в смысле.
– А я проведу. Справа от Пантоа берет начало лес Гора, так что есть, где развернуться… – задумчиво закончила Норса.
Только вот некому теперь разворачиваться, хотелось закончить за ней.
…
Закончили мы к ночи.
Когда я и пара подростков под чутким руководством старикана Акира доложили кострище, уже прилично воняло, и перетаскивая трупы, я обмотал нос тряпкой, с удивлением наблюдая отсутствие ярко выраженного дискомфорта у окружающих меня людей. Либо они уже привыкли к подобному, либо я настолько щегол из каменных джунглей. Сам лично я склонялся ко второму варианту.
Да и вообще, до Хряка и Пипа я и трупов-то вблизи не видал, не то что перетаскивать и обшаривать. Уж не знаю, что во мне сломалось после убежища, но если не учитывать вонь, давалось это весьма просто.
Костер запылал. Женщины зарыдали.
В общем, от рук фойре погибло двадцать человек. Не так уж много по меркам средневековых болезней и бандитских набегов, но для Пантоа, как оказалось, весьма достаточно.
Выжившие возносили ладони к небу и просили Ланду, богиню перерождения атланов, о принятии погибших в свои земли. Как я понял, в этом мире господствовал политеизм, но тихо расспросив Норсу об отсутствии часовен, был удостоен поднятых бровей и задумчиво сморщенного лба.
У атланов не было принято ставить места поклонения в виде зданий. Присутствовали лишь маленькие капища каждому из четырех богов, но не в центре поселений, а как кому хочется и на своей земле. Меня это весьма удивило, ведь опиум для народа – самый действенный рычаг в отсутствие науки.
Послушав Норсу, я понял, что эти люди не знали даже такого понятия как "религия". Тем не менее, вера в разных богов присутствовала, но не как часть общественного строя, а как индивидуальный элемент. Когда Норса рассказала о богах, она дополнила, что сама лично не верит в них как в личностей или отдельную силу, а скорее, как в способ успокоить себя или переложить ответственность. Забавно было слышать это от деревенской девушки. На Земле в средневековье религия была основополагающим фактором при любых обстоятельствах. Но видимо, присутствие магии, Кель и знаний о космосе все-таки накладывают свой отпечаток на образ мышления.
Вообще, она оказалась весьма разговорчивой и умной, учитывая место, где она проживала. Я скорее ожидал глуповатую пастушку, чем рассуждающую о вере юную красавицу.
Глава 23
Когда прощание с погибшими закончилось, все разбрелись по домам, а я поплелся за Норсой. Она провела меня в тот же дом, куда ее хотел затащить громила фойре. Совсем недалеко от моей ночлежки, и как оказалось, он принадлежал ей. Вернее, не только ей, а ее матери, ей и ее младшему брату Паку.
Проходя по тихим улицам Пантоа, я не чувствовал вчерашнего восхищения атмосферой и, честно признаться, хотел поскорее убраться оттуда. Ночь была глухой и темной. Холодной и неприятной. Будто кто-то в один миг сгреб рукой весь сказочный налет и оставил одну мрачную темноту.
Тем не менее, в доме меня ждало тепло, мягкий свет масляных (или жировых) ламп и улыбка матери Норсы.
– Ну здравствуй, спаситель, – мягко сказала она.
На вид ей было лет сорок. Стройная. Темные волосы собраны на затылке в пучок, а карие глаза глядели с какой-то хитринкой. Приплюснутый нос и пухлые губы создавали образ классической деревенской женщины.
– Добрый эм… вечер, – сказал я неуверенно. – Меня зовут Каин.
Она усмехнулась моей скромности и кивком пригласила за стол.
– Тут уж как посмотреть, спаситель. Давай, поешь, а то намахался там руками, небось. Меня Мариа звать. Можешь так и обращаться.
– Ага, спасибо.
Я был очень даже за и, вымыв руки, прыгнул за стол. Норса и ее брат уселись напротив и чинно ожидали мать.
Как и в доме Сораса, здесь было прилично и уютно. Атмосфера внутри складывалась не деревенски беднятской, а больше походила на уютный домик, как на одном из тех фантастических фото, отражающих прелести современной хижины где-нибудь в загородных районах.
Высокий потолок, аккуратно отделанные стены, широкий стол, большой горящий камин в стене – все, как на картинке.
– И откуда же ты такой взялся? – напомнила о себе женщина и вывела меня из режима наблюдения.
– Да так, мимо проходил, – начал было я, но потом спешно добавил. – Вообще, я искателем хочу стать!
Она задумчиво глянула на Норсу и сказала:
– О как, искателем, значит… И что же в жизни гильдийца тебя привлекло? Сила? Женщины? Власть над слабыми?
Ого! С чего зашла сразу.
Я от неожиданности завис и перестал жевать. Мне очень сильно стало казаться, что этот дом принадлежит не людям типа рябого Аруна. Говор чистый, а вопросы у хозяйки острые. Да и Норса весьма сознательная девушка.
Стоит быть аккуратнее и следить за словами.
– Пока ничего такого! – замахал я руками. – Видите ли, я лесной с рождения. А пару месяцев назад меня пришибло, да так, что память отрезало. Как звать, не помню, жизнь не помню. В общем, себя забыл и много чего о мире нашем.
– Ну и ну, – кивнула женщина и доложила в тарелку, судя по всему, местного картофеля. – И чем же приложило то?
– Да сероволки погрызли. Целитель Сорас с дочкой вовремя нашли и вытянули с того света.
Пожалуй, упоминать о том, что я был голый и появился из другого мира, не стоит.
Норса ахнула и прикрыла рукой рот. Малой сидел молча и уплетал поздний ужин.
– Вот так на… Не повезло же тебе, Каин, – покачала головой хозяйка. – А имя-то, получается, не настоящее?
– Ага. Но пока я себя не помню, оно для меня самое, что ни есть, настоящее, – максимально честно ответил я.
Да в общем-то, я не планировал его менять в ближайшее время. Мало ли. Вдруг какой-нибудь чародей по моей памяти об имени проследит мое прошло?
Мариа налила мне в деревянную кружку что-то горячее и бодро сказала:
– Ясно. Ну, как бы то ни было, падчерицу ты мою действительно спас. Это многого стоит.
Ого, значит, не родная мать? То-то я заметил явные различия.
– Я тебе постелила в гостевой, так что располагайся, как закончишь. За стол не переживай, я сама посуду соберу.
Я кивнул.
Она встала и, приманив мелкого, повела его в соседнюю комнату.
– А где твой отец? – спросил я Норсу, только сейчас опомнившись. Когда она не рыдала горючими слезами во время похорон, я решил, что среди погибших его нет.
– Он погиб, – грустно сказала она. – Несколько лет назад, во время налета банды атланов.
– Извини, если растревожил старое, – сказал я, коснувшись ее плеча.
– Да ничего, старое еще не такое уж старое, чтобы его тревожить.
Дальше сидели молча. Она медленно клевала из своей тарелки, видимо, чтобы не закончить раньше меня, а я уплетал за обе щеки добавку. Когда закончили, девушка отвела меня в комнату и оставила наедине.
Я упал в мягкую постель и, пролежав недвижимо пару минут, тяжело выдохнул. Это был чертовски сложный и утомительный день со всех сторон. Мало того, что я вспомнил себя, я убил разумного, мародерствовал, укладывал для кремации трупы. Этого было более чем достаточно для человека из каменных джунглей. Подумав о городах, я вспомнил Землю и убежище.
Странная штука – амнезия. Вроде бы я вспомнил себя совсем недавно, и мои эмоции должны быть более яркими, так как для Тома события в убежище должны быть совсем свежими. Но они не такие. Словно, живя без памяти все эти месяцы, моя психика залечивала себя и притупляла чувства.
Пробежав глазами по темной комнате, я подумал о своем перемещении в этот мир. Не помня себя, я не мог оценить всю важность этого события и его мистерию. Вот я был на Земле, и вот я здесь. В мире, где есть субстанция, которая позволяет восстановить человеку орган за минуту. Создать из ничего кусок льда и с огромной скоростью выпустить его в оппонента. Приручаемые звери, которые были описаны только в фантазиях авторов книг и сценариев кинолент, игр. Что меня ждет еще? Дракон? Темные маги, поднимающие мертвых?
И все это вкупе с космическими полетами, телепортационными вратами, зверолюдьми, эльфами и, судя по всему, дворфами.
Если меня переместила сфера, значит она переместила и всех остальных. Вероятность этого очень высока. Но есть одно "но".
Я мог умереть и попасть сюда случайно. Моя память о встрече с существами, которые посодействовали этому, могла быть так же легко удалена, как и восстановлены отгрызенные сероволками пальцы. Меня могли призвать, пересобрать. В конце концов, это может быть загробный мир, мой личный ад или рай.
Здешнее общество и существа так похожи на фантазии земных выдумщиков, что складывается впечатление о попадании на Землю разумных из этой вселенной. Иначе как можно объяснить такие сходства? Ну разве что, если этот мир – плод моего подсознания.
Если на разных планетах есть мана и магия, Земля не могла как-то отделиться от этого богатства, учитывая, что Кель, по словам Сораса, наполняет всю вселенную. И ведь это не его личные идеи.
Возможно ли, что родоначальники мифов о разных существах, магии, мане и других, присутствующих здесь реалиях, вплоть до космических одиссей, на самом деле либо потомки, либо сами попаданцы? Возможно ли это, учитывая то, что я лежу на кровати в деревне с названием Пантоа, с восстановленной магией печенью? После нападения самых настоящих зверолюдей! Да, черт возьми, я жил с двумя эльфами и путешествовал с одним из хвостатых!
Вполне вероятно, что один из таких попаданцев сейчас сидит возле проезжей части и не понимает, почему его руки не покалываются маной, а фаерболл не формируется! И что это за железки проносятся мимо, оставляя какую-то отраву после себя?!
– Черт, это слишком жестко, – мой лоб даже покрылся испариной от волнения.
Как бы странно это ни звучало, с возвращением своей личности все окружение приобрело дополнительные краски.
И все же, хотелось бы знать, как я сюда попал. Если это не Сфера, то возможно…все остальные мертвы.
Принимая это предположение за аксиому, мои мысли застревали, и в горле образовывался комок, не позволяющий вдохнуть воздух. Я вспомнил лежащую на полу маму и лужу крови под ней. Вскрик Саи, когда Кернис выстрелил в нее. Представил себе эмоции отца, на глазах которого его сын застрелил ни в чем не повинную девушку, после того как сексуально извращался над собственной сестрой. Да, он не насиловал ее физически, но не потому, что не хотел или не мог – он не успел. Представить сложно, что в это время чувствовала Лизи.
Как я мог быть так слеп?
Сейчас, вспоминая прошлое, я отчетливо видел ненависть в глазах Керниса. Его недовольство от моего присутствия. Гнев и раздраженность. Вспомнился случай с вертолетом и Сферой. Тогда он явно хотел убить меня, подтолкнув игрушкой прямо в уничтожающий органику неизвестный предмет.
Воспоминание, пронесшееся в голове за доли секунды испарилось, оставив только тягучий остаток сожалений.
Я в полной мере осознал смысл его проникновений в комнату сестры и отношения с ней в целом. Может быть, она чувствовала его ненормальность? Он ведь был психически болен! Все это время!
И дело не просто в вожделении сестры, а в ТАКОМ абсолютно сумасшедшем вожделении. Маниакальное стремление владеть кем-то. Его слова перед выстрелом в…Саю очень ярко показали истинные желания.
Меня начало одолевать отчаяние и ярость. Не имея возможности направить эти эмоции, я постарался переключиться на что-нибудь другое, что не имеет отношения к тем событиям.
Вспомнил о воровке, знаниях, что она мне невольно передала. О прорыве, что случился во время атаки фойре. Сосуд не дал мне больше маны, даже перед приближением физической расправы. Я подумал о той ментальной дрожи, удержание которой помогло мне выудить больше, чем дозволено по умолчанию.
Я закрыл глаза и представил светящегося себя. Образ сформировался мгновенно, и если бы в этой фантазии я имел глаза, они бы выкатились от удивления.
Мой Сосуд был заполнен голубой дымкой больше, чем наполовину. А это значит, что обнуление происходит не за раз, а по мере осваивания контроля над маной. Возможности обнадеживали. Но как мне двигаться дальше? Неужели удержание в памяти ментальной дрожи – это единственный способ высвобождать запретную ману?
Представив, как мысленно хватаюсь за ману, я стал опустошать себя. Да так напористо, что исчерпал имеющиеся объемы быстрее, чем за две минуты. Я захотел, чтобы мана просачивалась через каждую пору на моей коже, и она исполнила мою волю. Чувствуя легкое покалывание по всему телу, я улыбался, как дурак.
Тем не менее, как бы я ни старался, взять больше не мог. Сосуд словно уперся ногами в край и не пускал выше.
Пропыхтев около часа, я так и не понял, как действовать дальше, и завернувшись в покрывало, постарался уснуть…
Глава 24
На следующий день я скромно предложил Мариа свою помощь по двору. Оказалось, что дел скопилось прилично, и покрутившись весь день за рубкой дров, починкой крыши и внутренней отделки дома, я с чистой душой отужинал и настроился расспрашивать Норсу об искателях.
Местная еда, кстати, довольно вкусная. Я понаблюдал за Мариа и оценил ее манипуляции с разной травой и всякими порошками, которые, видимо, являлись специями. Она забавно ухмылялась, но не отгоняла.
Мариа была не юной девицей, но выглядела отлично. Невероятной красавицей я бы ее не назвал, но было что-то в ней… естественное, что ли. Притягивающее. Женственное.
Укутавшись в одеяло, Норса вытащила меня на крыльцо и, сунув в руки кружку горячего напитка, кивнула.
– Ладно, с чего бы начать… – задумался я вслух.
– Ну, ты уж придумай, – хмыкнула она.
В общем, не сильно утруждаясь логикой, я начал заваливать ее вопросами:
– Кто был тот белокурый крутыш? И кто такие искатели? И почему фойре на вас напали? Где охрана поселения…
– Эй-эй, полегче, герой, – замахала Норса руками, – я тебе не Вилла, чтобы ответить на все сразу. Давай по порядку.
– Кто такая Вилла? – спросил я тут же.
– Это не тот порядок, – улыбнулась Норса. – Вилла – дух дерева. По легенде знает все о мире, и если ее отыскать, ответит на любые три вопроса.
Что-то знакомое.
– Спасибо, – вернул я улыбку. – Продолжай, пожалуйста.
Она покрутила пальцем у подбородка:
– Искатели – это наемники Гильдии. Они выполняют поручения по всему миру, как самой Гильдии, так и тех, кто делает запросы.
– А Г…– начал я, но она прервала меня.
– Не все сразу. Я поясню, беспамятный ты наш.
Норса отпила горячего и потянула ночной воздух.
– Мы, сельские, много чего не ведаем по миру, но что такое Гильдия, знают все. Гильдия – это самая влиятельная организация в Пределах, которая напрямую никому не подчиняется. Многие мечтают работать на нее, – она грустно выдохнула, – но не всех берут, и если ты родился Белым, туда тебе путь закрыт.
Я кивнул, дав понять, что впитал информацию.
– Именно Гильдия предоставила возможность снова покорять космос и новые земли. После войны с магами все расы были разгромлены и опустошены настолько, что население сократилось вплоть до родных планет. Долгое время не было ни разумных, ни ресурсов, чтобы снова покидать родные планеты. Даже эльфы потеряли слишком много.
Война с магами?
Я помнил, что Сорас говорил мне об этом, но тогда не придал этому такого значения.
Норса продолжила, отпив еще горячего и, поежившись, скрутила одеяло потуже.
– Гильдия заключила пакты неприкосновенности со всеми расами разумных и предоставила ресурсы и транспортеры. Так началось второе заселение планет. Так была заселена, в том числе, Фарида. С этого времени ставки Гильдии имеют право находиться на любой планете и являются неприкасаемыми для закона напрямую. Искатели не участвуют в войнах или переворотах. Они просто гильдийцы. Каждый ребенок в Пределах мечтает работать на Гильдию!
Ее глаза загорелись, но потом погасли. Я уже понял, что она Белая, и лишь надеялся, что мне повезло больше. Намного больше, раз уж я не местный.
– Значит, тот белобрысый тоже искатель, – констатировал я. – Искатели все такие…хм, надменные?
– О да, уж поверь! Они еще те хвастуны и заносчивые ублюдки! – скривилась она. – Тем не менее, они на самом деле помогают. Отец рассказывал, что место, в котором он родился, постоянно подвергалось нападкам вакаш, и только группа гильдийцев помогла освободиться от этого ужаса.
– Кто такие вакаш? – спросил я и поторопился оправдаться – Ну, в лесу ничего такого не было, а целитель не объяснял. Память подводит в неожиданных местах.
– Память, говоришь? – прищурилась рыжеволосая.
Я скромно кивнул.
– Вакаш – это полуразумные зеленые коротышки. Мерзкие твари. Вечно бегают толпой и нападают на беззащитных. На вид слабые и тупые, но очень шустрые и подлые, – последнее она почти рыкнула, аки зверь. – Я встречала их единожды. Пять лет назад. Двадцать этих уродцев прорвались через Каменную Границу и как-то добрались аж до нас. Похитили девочку, Милду. Ее нашли потом в лесу, истерзанную.
Она поежилась и придвинулась ближе ко мне.
– Мне отец ничего не рассказывал, но я подслушала их разговор с Мариа. Он говорил, – ее голос задрожал, – что они насиловали ее пока она не умерла. А потом питались ее телом.
Меня передрогнуло от такого финала юной жизни. В голову заползли мысли о том, что Лизи могла оказаться в руках этих гоблинов, и внутри поднялся жуткий страх. Страх от невозможности на это повлиять.
– Это был не последний раз, когда о них слышали на освоенных территориях. Поэтому опасность встретиться есть всегда, так как за Каменой Границей много чего жуткого. Хорошо, что до нас редко доходит, да только чем выше на юг и ближе к границе – тем чаще всякая жуть появляется. Говорят, многих создали древние маги, как и еще немало чего ужасного, – последнее девушка сказала почти шепотом.
– Нда, Сорас не рассказывал мне всего этого, – сказал я больше себе. – А что насчет фойре?
– Для меня это тоже загадка. Нажитого у нас не так много, да и время не для караванов… – протянула она задумчиво.
– Ну, как я понимаю, вас в рабство забрать хотели! Небось, за раба много дают! – удивился я. Мне казалось это самым очевидным.
– За нас? Тьфу ты. За нас гроши! Кому нужны простые крестьяне? Корми, пои – ошейники дороже стоить будут! Нас скорее убили бы всех.
Я удивился.
– Ну и зачем же тогда им сюда переться? Неужели ради развязки войны?
– Да кто их знает. Но не были они похожи на солдат. Особенно тот…фойре, – сказала девушка и уставилась в темное небо. – Ты ведь правда спас меня, Каин. Уж не знаю, что ждет меня дальше, но я благодарна тебе.
Я грустно улыбнулся и интуитивно потянулся приобнять ее, но одернул себя. В голове возник образ Саи, а в груди ноющая пустота. Не хотелось превращать этот разговор во что-то другое, тем более, что завтра меня уже не должно быть в этом месте.
Хотелось еще много чего узнать, но как и в случае с рябым Аруном, я не понимал, что именно спрашивать.
Но все же нашлось кое-что важное для меня на данный момент.
– Слушай, а как нанимаются в Гильдию?
– Да в общем-то, просто. Приходишь в ближайший штаб, и тебя проверяют на цвет. Если Желтый и выше – ты принят. Больше я не знаю.
– А где ближайший штаб? – спросил я.
– Каира. Вверх по торговому тракту, не ошибешься, – грустно сказала она и глянула мне в глаза. – Я знаю, что это прозвучит глупо, но …ты уверен, что хочешь уйти? В такое время здесь будут очень нужны мужчины…
– Уверен, Норса. На все сто.
Хотел бы я ответить иначе, но не мог. Я уже жил в одном месте, в одном мире. И насмотревшись на здешние крестьянские реалии, очень не хотелось прогибать спину перед каждым сопляком, которому повезло родиться Желтым. Тем более, что впереди ожидало еще больше неизвестного и…Лизи. Я должен найти сестру.
И брата, который должен умереть.
К тому же, если Гильдия такая могущественная, значит есть шанс, что через них можно отправиться на другие планеты. Это мой единственный шанс. Даже беспамятный Я решил так.
– Извини. Я понимаю, что вам сейчас будет нелегко, но от того, что здесь появится еще один слабак – проще точно не станет, – сказал я уверенно. – Кстати, ты не ответила на вопрос на счет поддержки. Местный барон ведь должен выслать помощь и как-то отреагировать на все это!
– Должен, но кто к нему пойдет? Коршак сидит себе в замке и просыпается, только когда нужно налоги собирать. Сейчас даже послать некого, – пожала она плечами.
Ясно. Намек понят. Если не останусь, то хоть забегу предупрежу.
– Я зайду, если его обитель по пути в Каиру.
– По пути. И караван останавливается у него, – уверенно сказала она.
– А откуда знаешь-то? – спросил я.
Норса вздохнула и задумчиво ответила:
– Отец возил в Гильдию, чтобы проверить цвет.
– Ясно.
– Ага.
Мы посидели так еще около часа. Просто глядя в ночь.
Меня поразили эти люди. Поразило их отношение к смерти и продолжению жизни тех, кто остался. Может, и у нас так было? Когда каждый человек мог умереть от простой царапины или другой случайности. Когда жизнь крестьян напрямую зависела от того, у кого в руках клинок или власть. Или и то, и другое. И это не мифическая опасность, которая может подстерегать каждого за углом большого города, а вполне реальная смерть от всего подряд. Они привыкали к таким сюрпризам, и смерть была не таким потрясением, каким стала для живущих после появления пенициллина, антисептиков, развития медицины в целом…
Женщины и девушки Пантоа похоронили своих мужчин, но не впали в безумие от потери. Я видел их глаза, и в них было море печали и грусти, но не отчаяния. Страх от того, что они остались беззащитными, перекрывал боль потери. В их глазах был поиск надежды выжить. Думаю, выжившим мужикам придется не скучно во всех смыслах.
Но мне не по пути с этими людьми, ибо самому нужно разгрести кучу дерьма.